Текст книги "Абонент доступен"

– Денис Головачев. А жену его, газетчицу, – Нина Головачева.

Имя Нины Головачевой было мне известно. Да и не только мне. Молодая и амбициозная журналистка выдавала смелые и интересные статьи, аккуратно обходя политику и коррупцию. Славилась она также и тем, что сумела взять интервью у многих, кто зарекся общаться с прессой. Такая особа вполне могла провести собственное расследование и выяснить, что все, кто скончался после смерти Энио, были с ним как-то связаны.

Так вот почему Пожаров так срочно захотел меня увидеть. Ему просто страшно, хоть он и отлично маскирует свой страх за развязной бравадой и неуемным чувством голода. Он сказал, что два человека, с которыми встречался Энио, тоже на том свете. Конечно, это стресс. Неужели он захочет, чтобы я снова ввинтилась в замес полугодовой давности, чтобы в настоящее время найти того, кто так активно гасит приспешников колдуна, не брезгуя и его старой клиентурой?

Но я не хотела. Честно, я не желала снова в это погружаться. Энио больше нет, я видела его тело, а тело опознали родители. Печаль и тоска вышли в финале представления на сцену. Подполковник Кирьянов, помнится, поблагодарил меня за помощь и сказал, как сейчас помню, вот такие слова: «Да тут все ясно, Тань. Дело закрыто». Закрыто ли?

Пожаров бросил взгляд на часы, вышел из-за стола.

– Вот теперь мне пора, – объяснил он. – Но главное событие дня состоялось.

– Это какое же?

– Я тебе все рассказал, а ты меня выслушала. Теперь думай.

– О чем? Что мне теперь с этим делать?

Пожаров сгреб со стола сигареты и зажигалку. Одним глотком допил кофе и вернул чашку на стол.

– Ну а кому я еще мог бы так откровенно все выложить? – задал он вполне резонный вопрос. – Некому. А ты была в теме еще до всего этого кошмара. Не провожай.

Я все же пошла за ним.

– Я не знаю, что происходит, – признался он, стоя в дверях. – Но кто-то точно помог всем этим людям умереть. Да, вот так мне кажется. Можешь считать меня кем угодно, но я не могу отделаться от этой мысли.

– Кому понадобилось убирать знакомых Энио? – не выдержала я. – Его уже нет, да и тело принадлежало ему, это точно.

– Точно? – склонил набок голову Пожаров. – Он железно там?

И он показал пальцем в потолок.

– Я не в курсе, обращались ли близкие этих умерших в полицию, – сказал он, не дожидаясь моего ответа. – Просто все эти сердечные приступы – отличная отмазка.

– Для кого?

– Для того, кому это выгодно. Так что я бы на месте родных первым делом задумался о вскрытии… Но где они, а где я?

Он смотрел на меня совершенно безумными глазами.

– Степа, по-моему, ты уже накрутил себя… – попробовала я хоть как-то его успокоить.

Но Пожаров уже был на лестничной площадке.

– Ты просто береги себя, хорошо? – попросил он, нажимая кнопку вызова лифта. – Просто будь осторожна, и всё.

* * *

Пожаров уехал, оставив меня наедине с тем, что я узнала. И чем дольше я обдумывала услышанное, тем тревожнее мне становилось.

С Кирьяновым я договорилась о встрече уже через час. Поехала на автобусе, решив сэкономить на бензине. Кирьянов ждал меня в кафе во время своего обеденного перерыва. Времени на приветствие я терять не стала. Просто сразу рассказала ему о том, что знаю.

– Ничего себе, – округлил глаза приятель, – прямо жатва какая-то. Бедная Таня. Степан-то твой, оказывается, любитель озадачить женщину.

– Мистика, да и только, – согласилась я. – Но ты вдумайся. Это же готовый сценарий для фильма. После смерти лидера постепенно уходят из жизни те, кто был с ним рядом. На самом деле оказывается, что всех убивал кто-то, кто все время был вне подозрений. Страшное дело. Заезженный сюжет. Правда в том, что никакого кино тут нет. Люди умирают на самом деле.

– Думаешь, всех этих людей, кого покосил сердечный приступ, на самом деле убили?

– Я предположила, Вов, – пожала я плечами. – Откуда мне знать? Но объяснять это простым совпадением я бы не стала.

– И что же, никаких предположений?

– Пока что никаких, – призналась я.

– А все потому, что ты не взялась за это дело, – внезапно решил Кирьянов.

– Да не хочу я браться!

– А я и не настаиваю.

Нам принесли по тарелке грибного супа-пюре.

– Так этот твой Пожаров попросил тебя быть осторожнее? – уточнил подполковник, рисуя ложкой на поверхности супа волны, которые должны были его остудить. – А почему он решил, что ты в опасности?

– Потому что вычислила Энио, – предположила я. – Приложила руку к ликвидации его, скажем так, магического промысла. По сути, я его уничтожила.

– Тогда я тоже под прицелом. Как сейчас помню: еду я, значит, на задержание…

– Ты в погонах, и они тебя защищают, – возразила я. – А я частник.

– А ты в юбке. Логично, – согласился Кирьянов. – Ты личность одиозная в некоторых кругах, которые становятся все шире и шире. Слава – бремя, имеющее последствия.

Я не сразу поняла, о чем он. Потом дошло. Я ведь действительно становилась все известнее и известнее, а это далеко не всем могло нравиться.

– За последнее время тебе в сводке не попадалось ничего похожего? – спросила я.

– Ты о странных смертях? – оторвался Кирьянов от супа.

– Да.

Он задумался.

– Не могу сказать навскидку, – наконец ответил он. – Мне никто ничего не сообщал. Но, Тань. Стоит ли напоминать, что люди умирают каждый день? То, что Пожаров считает исключением, может быть простым стечением обстоятельств. Просто он паникует.

– Тем не менее одна журналистка проследила связь между некоторыми случаями, – сообщила я.

– Ой, ты только с прессой не связывайся, – скривился Кирьянов. – Откуда взялась какая-то журналистка?

– Она замужем за одним приятелем Пожарова. Нина Головачева.

– Не помню такую, – покачал головой приятель.

– Довольно известная личность, ты чего? – удивилась я. – Частенько выдает «горячие» репортажи. Даже я в курсе.

– А я вот не в курсе.

Кирьянов отставил пустую тарелку в сторону.

– Ну и зря, – заметила я. – Для общего развития не помешало бы.

– Не скажи, – скептически усмехнулся Кирьянов и посмотрел на часы. – Если ты чувствуешь, что что-то в этих несчастных случаях не то и не так, то вперед. Чем смогу, как говорится.

Не то чтобы мне нужно было его одобрение. Скорее, я искала поддержку. И Кирьянов ее оказал, хоть и прошелся по новостям, которые я принесла, с недоверием и сарказмом.

– Спасибо, Вов. Я подумаю.

– Нет вопросов. Обращайся.

* * *

Кирьянов ушел, а я осталась в кафе. Заказала чай и пирожное. В ожидании заказа достала телефон, открыла страницу поисковика, нашла вкладку «Новости». Меня интересовали происшествия, подобные тем, которые описал Пожаров. Все-таки не каждый факт человеческой смерти будет опубликован в интернете, если только из жизни не ушел известный чем-то человек. Степан Пожаров упомянул о двух мужчинах, которые скончались якобы от сердечного приступа, чему он категорически не поверил. Оба находились с ним в приятельских отношениях. Один скончался в своем кабинете, другой умер дома. А еще люди, работавшие на Энио, тоже вдруг массово начали уходить из жизни.

И тут я поняла весь масштаб происходящего. И посмотрела на визит Пожарова совсем с другой стороны.

Я тут же ему позвонила. Услышав его недовольный голос, поняла, что отвлекаю своим дурацким звонком от чего-то важного.

– Давай быстрее, – попросил Степан. – Я через пять минут буду на объекте, а там мне не до тебя.

– Тогда я коротко, – поспешила я добраться до сути своего звонка. – Мне нужно встретиться с Денисом и Ниной Головачевыми.

Пожаров ответил не сразу.

– Подумаю, что можно сделать, – наконец произнес он. – Перезвоню.

Пирожное оказалось свежим и в меру сладким. Чай порадовал крепостью. В этом кафе, кажется, не экономили на свежих продуктах. Справившись с десертом, я расплатилась и вышла на улицу. Медленно двинулась в сторону остановки, а подойдя к ней, решила пройтись до дома пешком. Полупустой парк, никакой жары, детские голоса со стороны игровой площадки и уйма свободного времени – отличные условия для того, чтобы навести в мыслях хоть какой-то поря– док.

Если тезисно, то ситуация выглядела так: Пожаров сообщил мне, что мертвый предсказатель, возможно, совсем не мертвый. Во всяком случае, кто-то очень сильно хочет напомнить живым о том, кого на этом свете уже нет.

Если более подробно, то история нарисовалась следующая. Череда смертей больше была похожа на кем-то спланированную акцию. Каждая жертва в свое время контактировала с молодым и прекрасным Энио. Тут тебе и бывшие коллеги его, и клиентура, и, наверное, кто-то еще, о ком я не знаю.

Копнуть глубже мне помешал телефонный звонок.

– Ты сейчас сможешь? – нетерпеливо спросил Степан. – Потому что самое время. Дэн с женой сейчас дома. Я спросил, они сказали, мол, пусть приезжает.

Речь, по-видимому, шла обо мне. Это я, значит, пусть сейчас приеду.

– Смогу, – ответила я. – Где встретимся? Я в парке недалеко от Управления внутренних дел.

– Знаю я это управление, – отрезал Пожаров. – Буду ждать через полчаса на выходе, около палатки с хот-догами.

Оставшиеся полчаса я провела рядом со старой сценой, спрятавшейся как раз недалеко от выхода из парка. С главной дороги ее не было видно за деревьями, но в какой-то момент среди них вдруг мелькнуло что-то бледно-голубое, и я просто пошла в ту сторону.

Под ногами хрустели кусочки облупившейся краски, которой когда-то были покрыты доски ныне заброшенного помоста. Длинные скамейки были усыпаны прошлогодними, скрученными сухими листьями. И никаких людей вокруг.

Совершенно волшебный уголок.

* * *

Мы с Пожаровым летели в его бесподобном автомобиле по шумным тарасовским проспектам. Впрочем, вскоре городские многоэтажки сменили крепенькие особнячки. Пожаров тоже проживал где-то в этих местах.

– Помнишь, как ко мне в первый раз приехала? – спросил он, угадав мои мысли.

– Первый раз был и последним, – ответила я. – Конечно, помню. Твои знакомые обосновались неподалеку?

– Не совсем. Минут двадцать езды от меня до них.

Дом Головачевых скрывался за высоким железным забором. На воротах я увидела камеру видеонаблюдения.

На территорию нас пустили сразу. Пожаров бывал тут и до меня, знал, куда нужно идти, поэтому вел себя по-хозяйски и шел впереди, прокладывая дорогу. Я послушно следовала за ним.

В дверях нас встретил хозяин дома. Это был невысокий бородатый мужчина, имеющий некоторое количество лишнего веса, обосновавшегося в середине туловища. Этакий небритый неваляшка. Мешковатые джинсы и пушистая желтая кофта дополняли образ. Странно, но все вместе смотрелось очень органично.

– Привет, – бросил ему Пожаров и шагнул в сторону, пропуская меня вперед.

– Здравствуйте, – ответил Денис неожиданно низким голосом. – Вам крупно повезло – мы с женой сегодня оказались дома. Нет, серьезно. Я вечно в бегах, и у нее работы выше крыши.

– Очень рада, – ответила я. – Значит, судьба мне встретиться с вами.

Пожаров молча пошел в глубь дома, оставив меня с Денисом наедине.

– Куда это он? – удивилась я.

– Он тут свой человек, – объяснил Денис. – Пошли на кухню? Там и поговорим, если вы не против, конечно, что мы не будем восседать во время беседы в креслах возле камина. У нас нет камина.

– Я не против кухни.

Головачевы любили большие пространства. И кухня у них тоже была немаленькая. Если, конечно, можно было так назвать помещение площадью, равной площади моей квартиры. Ни Пожарова, ни Нины здесь не было.

– Садитесь, прошу вас.

Хозяин дома пригласил меня устроиться за столом, предложил чашку чая. Я попросила стакан воды. И в тот момент, когда Денис протянул мне его, на кухне появилась та, с которой я очень хотела побеседовать.

Несколько лет назад в Тарасове случился пожар. Пламя захватило несколько этажей высотного жилого дома, отрезав путь к спасению жителям нескольких квартир. Пожарные на ходу решали вопрос срочного вызволения людей из этой суровой ситуации, но дело продвигалось очень медленно. Неудача за неудачей, времени на благополучный исход дела почти не осталось. Напряжение нарастало. К объекту подтянулись все службы спасения человеческих жизней. Операторы новостных каналов вели непрерывные трансляции с места происшествия. Помню, как смотрела на экран телевизора, а в голове молоточком стучала одна и та же мысль: «Не дай бог. Не дай бог».

Нина Головачева была первым корреспондентом, прибывшим на место происшествия. Она оставалась там до тех пор, пока не поступило официальное заявление о том, что в здании не осталось ни одной живой души. После этого она дала знак оператору прекратить съемку, однако тот по какой-то причине продолжал транслировать в прямой эфир происходящее. Оказалось, что Нина Головачева не покинула «съемочную площадку», а отправилась к спасенным людям, чтобы предложить свою помощь. Кому-то помогла дойти до «Скорой», кого-то поддержала добрым словом, а после подошла к пожарным, чтобы разу– знать о причине столь мощного возгорания.

Спустя сутки в газете, где она работала, появилась занимательная статья о работе тех, кто должен обслуживать электросети в многоквартирных домах. О халатности и ее последствиях. О задохнувшемся в дыму жителе сгоревшего дома и его старой собаке. О том, что электричество не всегда свет, а еще и опасная для жизни энергия, которую вполне можно было укротить.

Статья вызвала общественный резонанс. Дело было громким, эхо докатилось до столицы. После этого случая имя Нины Головачевой прочно связалось с самыми важными новостями. Причем события, которые она освещала, были самыми разнообразными и всегда подолгу обсуждались в народе. Она действительно было охотницей за сенсациями.

Кирьянов явно поторопился сказать мне, что не слышал о ней. Видимо, отвлекся на вкусный грибной суп.

Но при всем уважении к ее персоне и тому, чем она занималась, я не была ее простодушной поклонницей. Все смерти, о которых поведал мне Пожаров, вполне могли оказаться случайными. И журналистка как раз могла внести ясность в ситуацию, которая сильно его обеспокоила.

Нина появилась на пороге кухни и сразу же увидела стакан воды, который я приняла из рук ее мужа.

– Холодная? – поинтересовалась она и села за стол напротив меня.

– Без льда, – ответила я.

– И мне налей, – попросила Нина мужа.

Тот послушно подошел к холодильнику.

– Вы ведь Таня? – продолжала задавать вопросы женщина. – Очень приятно. Быстро добрались. А где наш Пожарыч?

– Пожарыч усвистел в гараж, полагаю, – усмехнулся Денис и поставил перед женой стакан. – Я его попросил глянуть твою машину, чтобы в сервис не гонять.

– Очень кстати.

Пожарыч? Это так называют Степана в этом доме? Вот так вот запросто? Кажется, отношения с Денисом и Ниной у него очень хорошие.

Похоже, хозяйка дома только что вернулась с пробежки. Тяжелое дыхание, спортивный костюм, растрепанные волосы – все говорило о том, что пару минут назад Нина занималась активным физическим трудом.

Она заметила мой взгляд.

– Убиралась в детской комнате, – объяснила она.

Блин, а я и забыла, что Нина Головачева – мама двух пацанов. А какого они возраста, я и вовсе не знала.

– Дети – разрушители всего, что к полу не приколочено, – продолжала она. – Впрочем, все остальное они тоже могут увековечить. Пока их нет, и я пользуюсь моментом. Выходной очень кстати.

– А где они? – поинтересовалась я.

– К бабушке отправились, – вступил в диалог папа Дэн. – К Нининой маме.

– Приедут с желанием избавиться от нас, – заметила Нина.

– Почему это? – не поняла я. – Бабушка строгих правил?

– Бабушка у нас милейшая, – сказал Денис. – Но у нее нет интернета. А парни там проведут три дня. Потом захотят отомстить нам за это.

– Ох, – вырвалось у меня. – Бегите из страны, пока можно. Я бы так и сделала.

В кухню зашел Степан.

– Ты вернулся! – весело проговорила Нина. – Ну как? Посмотрел?

– Все с твоей машиной в порядке, – отозвался Пожаров, огляделся и направился к холодильнику. – Водички бы.

Денис обвел нас задумчивым взглядом.

– Вы сговорились всю воду в доме выхлебать? – спросил он. – Даже мне пить захотелось.

* * *

Степан и Денис пробыли с нами недолго. Когда они ушли, Нина позвала меня за собой и проводила на небольшую террасу, с которой открывался вид на затейливой формы клумбы.

– Присаживайтесь, – пригласила она, показывая в сторону одного из плетеных стульев. – Я сейчас принесу ноутбук, и мы поговорим.

Отсутствовала она недолго. Открыв ноутбук, сразу же вывела на экран какой-то документ.

– Знаете, – произнесла она перед тем, как дать мне с ним ознакомиться, – я должна вам кое-что сказать. Насчет вот этой нашей встречи. Вы же понимаете, что я делаю вам одолжение?

– Разумеется, – согласилась я. – Мы не знакомы, и если бы не Степан, то вы бы вряд ли уделили мне время. Спасибо за предоставленную возможность…

Я осеклась, заметив ее тяжелый взгляд. Что ж, никто не обещал, что будет легко. «Я делаю вам одолжение». Вот так вот, Иванова. На самом деле я была готова к подобным проявлениям чужого величия в отношении собственной ничтожности. Мало кто не звездит, получив доступ к славе. И как же, наверное, Нине тяжело на людях казаться свойской и все понимающей, приятной особой. Притворяться – тоже труд, и нелегкий. Потому что делать это нужно так, чтобы людям верилось в то, что они видят.

Пока я пыталась сообразить, с какой стороны безопаснее будет подобраться к нужным мне сведениям, Нина решила продолжить приятную беседу.

– Это была шутка, – вдруг услышала я. – Ни о каком одолжении речь не идет. Степан нам близкий друг, а я к короне не привыкла. Она есть, разумеется, но вспоминаю я о ней неохотно. Жмет. А еще она тяжелая – бегать в ней неудобно.

Я с облегчением выдохнула. Мгновение назад она так убедительно «включила» надменность, что я растерялась, а это происходило со мной довольно редко. Ей-богу, усомниться даже мысли не возникло.

– А ты поверила, – вздохнула Нина.

– Ты была очень убедительна, – улыбнулась я.

Вспомнив, как они с мужем подтрунивали над родными детьми, я подумала, что ребяткам очень повезло с родителями. С такими не расслабишься, иначе быстро вместо сахара в чай соль положат.

Нина развернула ноутбук экраном ко мне.

– Хочу показать кое-что, – произнесла она. – Мой маленький списочек непонятных смертей, случившихся за последние полгода. Тут всего четыре имени. Но это итог весьма кропотливого труда, кстати.

– Степан сказал, что ты обратила внимание на то, что все эти люди были так или иначе связаны с Энио, – ответила я.

– Так или иначе, – утвердительно кивнула Нина. – В этом файле я собрала все, что обнаружила. Сразу оговорюсь, что ничего криминального в моих действиях нет. Я не добывала информацию, не взламывала базы данных, но, конечно, приложила некоторые усилия. Каждый случай был отражен в сводке происшествий, которая поступает к нам в редакцию ежедневно. Мы уже после выбираем, что осве– щать, а что нет. Да и потом, у каждого, чье имя ты найдешь в списке, есть родственники, коллеги, друзья, соседи. Неужели они никому не рассказали о случившемся? Это вряд ли. Я не использую найденную информацию в своих интересах. Не продаю ее конкурентным изданиям, не сливаю в интернет. Ничего подобного.

Ее объяснения звучали довольно правдиво. Но все же для чего-то она все это собирала? Только для себя? Зачем? Держала руку на пульсе, потому что все-таки работала в средствах массовой информации и решила культивировать очередную громкую сенсацию?

– Ознакомься. Я подожду. Там всего четыре графы.

Я принялась читать и чем больше узнавала, тем сильнее убеждалась в том, что Степан развел панику вовсе не на пустом месте. Нина действительно проделала серьезную работу, собрав воедино разрозненные факты. Имя умершего человека, дата его смерти, причина смерти, степень близости с Энио… Каждый, чье имя было занесено в список, имел связь с колдуном, за которым я начала охоту полгода назад. Офигеть! А Нинуля-то, кажется, подзадержалась на своей должности. Таким специалистам впору работать в других организациях. Более серьезных, чем редакция саратовской газеты.

Не знаю, сколько прошло времени. Нина меня не торопила, терпеливо ожидала, пока закончу.

– Пришлось нелегко, – призналась она. – Потому что иногда факты, которыми пестрят полицейские сводки, не всегда правдивы. Или лучше так: не проверены. Либо информации там настолько мало, что мне приходилось собственноручно обзванивать родственников погибших. И делала я это с ощущением дичайшего омерзения к самой себе. Но, блин, оно того стоило!

– Можешь сбросить мне этот файл на почту? – попросила я. – Запиши адрес, пожалуйста. О том, откуда у меня этот список, я никому не скажу. Обещаю.

Запоздала я с обещаниями, конечно. Кирьянову-то я уже успела слить информацию о Нине.

– Конечно. Сброшу.

– Но если дело дойдет до полиции, то я буду вынуждена сообщить им об источнике, – осторожно предупредила я. – Но как ты уже сказала, ничего противозаконного в твоих действиях нет.

Она промолчала. Ей не понравилось то, что она услышала. После моих слов крышка ноутбука была опущена, но вопросов у меня стало еще больше.

– Послушай, – произнесла я, желая успокоить Нину, – я обращаюсь за помощью в полицию только в самых крайних случаях. И только к проверенным людям.

– Я поняла, – холодно отозвалась она.

– Хорошо.

Оранжевое солнце опускалось к горизонту, постепенно скатываясь за высокий забор.

– С чего все началось? – спросила я. – С какого момента ты решила начать собирать свою «коллекцию»?

Нина была готова к вопросу.

– Ну как же, – удивилась она. – Новость о том, что Энио скрывается от правосудия и от обманутых им людей, муссировалась постоянно. Наш главред строго-настрого приказал не писать об этом ни слова. Запретил под страхом смертной казни, потому что не хотел, чтобы газета была сто тридцать пятой по счету, которая сообщит людям о беглом преступнике. Начальству хотелось другого эксклюзива.

– Какого именно?

– Интервью с задержанным. Или фотографии его квартиры до и после обыска. Что-то, до чего трудно добраться. Но возможности заполучить такие материалы не было ни у кого, и со временем интерес к «Тарасовскому провидцу» совсем пропал.

Однако сводки с происшествиями попадали в отдел новостей каждое утро. Мне было разрешено просматривать их и выбирать интересные случаи, из которых можно было бы выжать хотя бы каплю чего-то интересного. Когда я наткнулась на имя первого погибшего, то не придала ему значения. В собственном кабинете умер какой-то мужчина, у которого прихватило сердце. Ну и что? Забыла об этом. Через неделю – сердечный приступ у другого мужика, только теперь уже смерть происходит в собственном доме потерпевшего. Оба были весьма обеспеченными людьми. Оба проходили свидетелями по некогда нашумевшему «колдовскому делу». Разумеется, я заинтересовалась. В голове прочно засела мысль о том, что как-то странно все выходит – два человека участвовали при жизни в одной нехорошей истории, а теперь оба мертвы. Напрягает, согласись?

Я была согласна. Заодно спросила, можно ли здесь покурить. Нина тут же принесла откуда-то старенькую пепельницу.

– Так-то мы с Денисом не курим, но иногда хочется согрешить, – пояснила она. – Позволь я продолжу? Я стала внимательнее про-сматривать полицейские сводки, а еще полезла в архивы. И обнаружила еще пару упоминаний о несчастных случаях с летальным исходом. Это были совсем молодые люди, ушли из жизни до обидного нелепо. Я в списке пометила, ты потом изучишь. Девушка погибла в автокатастрофе. Причина смерти – внезапная остановка сердца. И парень, возраст которого был далек от пожилого. Инфаркт. Строил дачу, там и случилась беда. Упал с высоты пяти метров.

Вроде бы все эти ситуации вопросов вызывать не должны, – продолжила Нина. – Рядовые случаи, за исключением двух важных моментов. Первый момент. Каждый погибший за секунду до смерти был полностью здоров. Никто из них не страдал сердечными заболеваниями. Это подтвердили родственники жертв, но мне удалось поговорить также и с фельдшерами «Скорой», приезжавшими по вызову.

– Как тебе удалось заполучить признание врачей? – поразилась я.

– У меня много знакомых, а у них есть свои знакомые, – отмахнулась Нина. – А еще я умею находить нужные слова. Некоторым достаточно заплатить, а кому-то хватает обе-щания сохранить их имя в секрете. К слову, я никогда не выдаю тех, кто мне помог.

– А второй важный момент? – напомнила я.

– Второй? Все четверо в разной степени были знакомы с Энио.

Практически то же самое я услышала и от Степана. Да я и сама уже поняла, что дело нечисто, но все еще не могла понять, какая роль в этой истории будет отведена мне. Пожаров попросил быть осторожной, свел меня с Ниной, которая поделилась плодами своей тайной деятельности. Ну, о’кей, Гугл. А дальше-то что?

– А у тебя не было желания самой разобраться в этом? – решила я намекнуть Нине на то, что хотела бы услышать конкретный вопрос. – Судя по тому, как ты лихо ориентируешься в поиске информации, у тебя должно получиться. Статья бы потом вышла бомбическая.

Но Нине мое предложение пришлось не по душе.

– Не буду я лезть в эти тайны, – решительно произнесла она. – Потянешь за что-то одно, не имеющее никакого значения, а намотается такое, что жить не захочется. Чувствую, что мне лучше остаться в стороне.

Она быстро отвела взгляд, занервничала. Вот оно. Нина тоже что-то от меня скрывала. И совсем не хотела делиться со мной своими тайнами.

– Я доверяю Пожарову, – нехотя объяснила она. – Значит, доверяю и тебе. Ты разберешься, потому что знаешь как. А я не сыщик. Я просто свела все к единому знаменателю.

Ну, конечно, она не сыщик. Она скорее путешественник, исследователь. Прекрасно ориентируется там, где другой бы сразу запутался. Умеет отличить оригинал от подделки. И упрямо добивается своего. Но, добравшись до сокровищ, которые искала, Нина понимает, что не сумеет ими правильно распорядиться. Владеть чем-то тайным не всегда полезно. Иногда это даже опасно для жизни.

Получается, что она ненароком узнала то, о чем ей знать не следовало. Или что-то типа того. Поэтому резко отказалась от расследования, предпочтя наблюдать за ним со стороны.

Но я ее понимала. Если ты хирург, то искать ассистента хирурга нужно все же среди медицинского персонала, а не хватать кого-то из очереди, ожидающей приема возле кабинета врача.

– Я хочу попросить тебя заняться этим, – попросила Нина. – Однажды ты уже справилась, справишься и на этот раз.

– Я должна найти убийцу? – уточнила я.

– А кто сказал про убийства? – напряглась Нина. – Не я.

Разумеется, об этом она не говорила.

– Мне показалось, что ты именно так и думаешь, – возразила я. – Потому что все к тому идет, разве нет?

– Тебе виднее, – пробормотала женщина. – Может, я действительно накрутила себя, а заодно и Пожарова.

От солнца осталась светящаяся полоса, чудом зацепившаяся за верхний край забора. Клумбы, лишившись удачного освещения, выглядели теперь абсолютно серыми.

– Но я могу пообещать тебе вот что, – подумав, сказала Нина. – Если вдруг я снова что-то узнаю, то непременно сообщу. В этом можешь на меня рассчитывать. Меня, признаюсь, очень напрягает эта история. Ты заговорила об убийствах, и в этом определенно есть смысл разобраться. Очень похоже на то, что кто-то целенаправленно убирает определенных людей. Прямо как по списку идет. И, главное, ни к одной смерти не подкопаться. Бытовуха. Проза жизни.

Она снова открыла ноутбук.

– «Сергей Полунчак, тридцать восемь лет. Женат, детей нет. Профессия: педагог младших классов. Должность: заместитель генерального директора благотворительного фонда «Зайчики». Причина смерти: средечный приступ, случился дома», – зачитала она. – Или вот. «Максим Зайцев, сорок два года. Профессия: экономист. Должность: генеральный директор благотворительного фонда «Зайчики». Причина смерти: сердечный приступ. Скончался у себя в кабинете».

Нина оторвалась от чтения.

– Я была знакома с этими ребятами, – пояснила она. – Клянусь, оба были здоровы! Употребляли вискарь, не сидели на диетах. Спортом занимались не до белых чертей в глазах, а легко и непринужденно, и нерегулярно. Сергей мог выкурить дорогую качественную сигару, и только. Мы на озере как-то отдыхали семьями, так они там бревна ворочали голыми руками. В бане по три часа парились. Как такое возможно, если сердце не в порядке? Никогда ни одной таблетки у них не видела. Здоровые, крепкие мужики!

– Пожаров тоже сомневается в причинах смерти, – напомнила я. – Но иногда приступы случаются неожиданно, об этом тоже не нужно забывать.

– Они оба общались с Энио! – воскликнула Нина. – Вот тебе и ровное место. Но есть и другие. Каждый имел отношение к Энио. Не слишком ли много общего?

Она медленно провела рукой по ноутбуку.

– Я храбрюсь, конечно, – помолчав, сказала Нина, – и выгляжу этакой современной фифой. А на работе у меня тоже все зашибись. Это правда, я такая. Со стороны уж точно. Пусть так и будет. Пусть так думают, потому что так удобнее для всех. Но сейчас я не в лучшей форме, если честно. Мне страшно. Да. Очень страшно.

Почему-то я сразу поняла, о чем она. Несколько часов назад Пожаров сказал о себе то же самое.

– Я тоже была знакома с Энио, – быстро заговорила Нина. – Об этом никто не знает. Ни муж, ни Степан. Никто. Ни моя мама, к которой я отправила детей. Кирилл. На самом деле Энио звали Кириллом. У него было настоящее человеческое имя, а не это эльфийское прозвище.

Она очень нервничала. Вечер становился все интереснее. И конечно, я помнила, какое имя было у предсказателя.

– Что вас объединяло с Кириллом? – тихо спросила я.

Нина стала нервно разминать пальцы.

– Не важно, – отрезала она.

– Важно, – не согласилась я. – В чем заключалась связь?

– Я готовила материал, – ответила она. – Хотела разоблачить его. Шефу ничего не сказала. Подумала, что сама справлюсь. Решила погрузиться в самый центр событий, и это стало большой ошибкой. Я записалась на сеанс и в установленный срок пришла к Кириллу под видом обычной женщины с улицы. Помню, что он сначала попросил меня посидеть молча, пока он будет «читать» мое прошлое… А потом началось что-то очень странное. Он назвал мое имя, потом имена детей, а затем и по мужу прошелся. Рассказал, что в школе меня называли «кастрюлей» из-за того, что я споткнулась и упала на глазах у всего класса. Напомнил про отца, который страдал от ДЦП. Описал бабушку, которой нет в живых уже тридцать два года. Когда слышишь такое, то челюсть падает. Но Энио мог и напугать, и успокоить одновременно. Он умел. И информацию о том, что отец моего сына – не Денис, он преподнес уверенно и спокойно. Таня, об этом никто не знал. Ни одна живая душа. Даже настоящий отец ребенка.

– Муж, конечно, тоже не в курсе? Вы ему не рассказали после встречи с Кириллом?

– Если бы знал, то не был бы моим мужем, – отрезала Нина. – Нет, ничего я ему никогда не расскажу.