Текст книги "Чужая вина"

Глава 3

Полноценно собраться с мыслями я смогла лишь на следующее утро.

День наблюдений за жизнью Алены Рахимовой вымотал меня так, будто я весь день без перерыва пахала, как негр на плантации. Давненько я не вела ни за кем слежку, навык маленько ослаб.

«Ладно, милочка, сейчас не время для нытья, лучше подведи итоги своей работы».

А похвастаться-то было практически и нечем. Ну пошла девчонка после занятий в парк. Посидела на скамейке, почитала, понаписала что-то в тетрадь, послушала музыку. Может, человек просто хотел уединиться. Ничего криминального.

Собственно, даже если бы Алена, как приверженец готической тематики, отправилась на кладбище, чтобы там точно так же посидеть, почитать да помечтать под музыку, в этом бы тоже не было ничего противозаконного. Разве что странный выбор места для подобных занятий, учитывая, что это не какой-то чудик-псих, а молодая девушка. Другое дело, если бы девчонка принялась там пить, курить и танцевать на могилах. Тогда, кстати, можно было бы ее и задержать за мелкое хулиганство и осквернение могил.

«Так, лапуля, что-то тебя не в ту степь понесло, как любит говорить мой друг Киря».

Хорошо еще, что Рахимова не потребовала от меня ежедневного отчета. Вчера или сегодня я точно не смогла бы ей ничего толкового сказать.

Но выводы делать пока что рано. Хотя бы еще пару-тройку дней надо понаблюдать за Аленой, отыскать ее приятельниц-подружек и других людей, с кем она более-менее часто общается и кто знает хоть немного о ней самой и ее жизни.

К слову, о депрессивном подростке. Я хоть и не сидела с девушкой лицом к лицу, но не сильно она похожа на человека в депрессии. То, что она безэмоциональна или малоэмоциональна, как говорила ее мать, – правда. Хоть я видела Алену и на расстоянии, но хорошо ее разглядела и не нашла на лице студентки следов грусти или горькой печали. Скорее немного задумчивости. И то задумчивость проявлялась не всегда. Часто это было просто лицо без всякого выражения. Но, может быть, она очень хорошо умеет скрывать свои чувства. Нацепит на себя маску деревянного пофигиста, и шиш ты догадаешься, что у нее на душе и в голове.

Итак, чем займемся сегодня? Скорее всего, мне придется ехать к дому Рахимовых и следить, не пойдет ли куда сегодня сестрица Аленушка.

Судя по распорядку ее дней, встает она в выходные не слишком рано, но и до полудня в кровати не валяется. Стало быть, примерно часов в десять. Учитывая, что нужно еще умыться, позавтракать и навести марафет, сразу после пробуждения девчонка точно из дома не выйдет (если, конечно, куда-то соберется).

Значит, где-то к полудню можно прибыть на место слежки. Может, конечно, Алена вообще никуда не пойдет, а просидит весь день дома, корпя над конспектами, учебниками и задачками по химии.

Что ж, и такое может быть. Хотя погодка сегодня не такая солнечная – почти все небо затянуто облаками, но дождей вроде не обещали. Хотя дождик дал бы мне день отдыха. Или полдня.

Я посмотрела на часы. Время у меня еще есть. На машине я доеду быстро, благо сегодня воскресенье и пробок быть не должно. Надо будет запастись термосом с кофе и какой-нибудь провизией на всякий случай. Вдруг придется весь день в машине проторчать?

Сборы прошли на удивление быстро, и я решила сесть за компьютер.

Вдруг Максим что-нибудь написал? А то после своего последнего вчерашнего сообщения я в соцсеть так и не вылезла.

«Что, милочка, превращаешься в романтично влюбленную девочку? И не спорь. Этот милый философ тебе явно нравится, ты ему, вероятнее всего, тоже. Эх…»

Максим и впрямь написал. Даже не одно сообщение, а целых два.

«Ничего страшного. Вы же говорили о своей профессии. Хоть я и очень слабо представляю вашу работу, больше, конечно, по книгам и кино. Пишите в любое удобное для вас время, я всегда отвечу».

«Доброе утро, Таня. Как вы смотрите на то, чтобы встретиться на следующей неделе в первой половине дня? У меня занятия в основном в обед или после, только в четверг две пары с утра. Если у вас будет время и настроение, буду рад встрече.

С ответом не тороплю. Напишите, пожалуйста, когда сможете».

Последнее сообщение было отправлено уже сегодня утром. Надо же, в восемь утра. А Максим-то, оказывается, ранняя пташка. По имени жаворонок. Такие люди никогда не валяются в постели до полудня в выходной день.

А идея, в общем, неплохая – встретиться в первой половине дня. Что у нас там с расписанием Алены?

Ага, во вторник ей на занятия к полудню. Вот в это время можно и увидеться, поболтать немного за чашечкой кофе.

Максим посчитал меня интересным собеседником. И это не только приятно, но и взаимно. Хоть наша первая встреча при знакомстве и была довольно короткой.

С ответом меня не торопят, но я решила не тянуть резину, а написать прямо сейчас. К тому же неизвестно, как у меня сегодняшний день пройдет. Вдруг опять вымотаюсь, как вчера, и будет не то что не до соцсети, а вообще ни до чего.

«Доброе утро, Максим. Если вам удобно будет, можем встретиться во вторник, часиков в 10–11 утра».

Философ был в сети. Поэтому ответил меньше чем через минуту.

«Удобно. Как раз во вторник у меня занятия после часа. Осмелюсь предложить кофейню через дорогу от филфака, на Малой Кузнечной. Там варят очень вкусный кофе».

Неужели кофеман, как и я? Это замечательно. Когда-то в юности я выдумала девиз «Кофепоклонники всех стран, объединяйтесь!», чем повеселила своих знакомых. А вообще это классно, когда ты с человеком на одной волне. Пусть это даже только всего одна черта (как, например, любовь к кофе).

«Согласна. Тогда давайте в десять у кофейни».

Ответ не заставил себя ждать.

«Договорились. Не смею отвлекать от работы. До встречи!»

После слова «работы» Максим поставил веселый смайлик.

Ха, еще и с чувством юмора. Прекрасно. Людей без оного я вообще никогда не понимала. Признаюсь честно, еще меньше я понимаю людей, у которых чувство юмора, мягко говоря, очень условное, а шуточки плоские, как доска.

Однако приближался час «Х», поэтому я, собрав все необходимое, вышла из дома, чтобы отправиться на работу – новую слежку за Аленой Рахимовой.

* * *

Второй день наблюдения также не принес каких-либо значимых результатов.

Объект покинул родные пенаты где-то около трех пополудни. Но опять-таки ничего интересного или подозрительного я не увидела.

Алена в своих неизменных наушниках и черной одежде (правда, без рюкзака) выплыла из дома, дабы направиться в сторону старых и ветхих деревянных домишек.

Естественно, я подумала, что она идет к кому-то в гости или на встречу. Однако студентка просто ушла на пустырь за домами, который, судя по наличию пустых бутылок и окурков, облюбовали местные пьянчужки. Вероятно, они там собирались по вечерам, так как уединение Алены никто не потревожил.

На пустыре девушка провела где-то час с небольшим. Мне в это время пришлось прятаться за ближайшим домиком. Больше никто не пришел, да и не похоже было, чтобы Алена кого-то ждала. Она просто сидела, постелив на землю свой балахон, и задумчиво лазала в телефоне. Также она никому не звонила и вроде бы даже не писала. Потом ей, видимо, надоело торчать на пустыре, и она отправилась бродить по ближайшим дворам и улицам.

Поскольку райончик этот был малолюдный, мне пришлось проявить немалую изобретательность, чтобы не попасть в поле зрения студентки. Но она, кажется, даже не замечала, что происходит вокруг. Мечтательница, блин.

Еще где-то с час девушка бесцельно слонялась туда-сюда, потом направилась в сторону дома.

Я для верности покараулила ее в машине пару часиков, но так как уже вечерело, я решила, что Алена вряд ли выйдет, и уехала домой.

Сегодня я не так устала, как вчера, поэтому у меня остались силы, чтобы попить кофе и поразмышлять.

Два дня слежки показали, что девушка уходит из дома и сидит где-нибудь подолгу в одиночестве. При этом ни встреч, ни звонков.

И здесь меня одолели первые сомнения насчет подозрений Рахимовой по поводу секты.

У меня вообще сложилось впечатление, что Алена уходила, чтобы побыть в одиночестве. Вдруг у нее дома нет места, где можно было бы уединиться?

Я не была в квартире Рахимовых и судить не могу, но, скорее всего, квартира у них двухкомнатная. В одной – сама Ирина Евгеньевна, в другой – ее дочери. Опять же, это только предположения.

Но однозначные выводы делать еще рано.

Я решила пару дней понаблюдать, потом побеседовать с приятельницами Алены. Даже если отношения у них не сильно близкие, как у закадычных подружек, все равно они должны были бы заметить, если бы случилось что-то странное.

И тут добавляется еще одна задача: установить этих приятельниц. Мать сказала, что не знает о них почти ничего, даже имен, но довольно подробно описала внешность.

Обе девушки – ровесницы ее старшей дочери. Одна – светленькая, с косичкой и в очках, похожая на классическую отличницу, вторая – типичная пацанка, маленькая, с короткой стрижкой, ярко накрашенными глазами и в жилетке с клепками. Возможно, учатся вместе с Аленой, если не на одном факультете, то в одном вузе.

Стало быть, мне завтра придется снова околачиваться возле универа, но теперь не только следить за объектом, но и высматривать похожих по описанию девушек.

Мою головушку осенила неожиданная мысль: а про интернет-то я и забыла!

«Растяпа ты, дорогуша. Все меряешь по себе и своим ровесникам».

Во времена моего детства и юности интернета толком и не было. Точнее, был, но далеко не у всех и, разумеется, не в таком масштабе, как сейчас. Алена – типичный современный подросток. Поэтому в какой-нибудь соцсети я ее непременно отыщу.

Я переместилась с дивана за компьютерный стол и поставила перед собой чашку с кофе.

Начнем, пожалуй, с самого простого – «ВКонтакте». От Максима сообщений больше не было, но это мне даже на руку – ничего не отвлечет.

Я забила в поиск «Алена Рахимова» и меньше чем через минуту просматривала странички однофамилиц и тезок моей студенточки. К слову, их оказалось не так уж и много (поиск мне выдал и пользователей с именем Елена, и с двойными фамилиями).

Так-так-так, а вот, может быть, и она. На аватарке странички стояло фото персонажа из легендарного фильма «Ворон». Да-да, того самого, с сыном Брюса Ли.

Но вот незадача: страничка была закрыта от посторонних. Информацию не посмотришь. Добавляться в друзья я не собиралась: не было смысла, да и Алена могла отклонить мою заявку.

Попробуем по-другому. Как я слышала, многие студенты создают в соцсетях сообщества своих групп. Попробую поискать их группу.

В этот раз мне улыбнулась удача. Группа была, и даже не закрытая.

Я просмотрела участников. Да, под фото с Эриком Дрэйвеном скрывалась Алена. Опаньки, а вот, кажется, и ее приятельница, которая с накрашенными глазами. В отличие от своей сокурсницы, она выставила на главную страницу собственное фото, но никнейм себе придумала довольно пафосный – Юленька В-Черном.

Что ж, посмотрим на эту Юленьку.

Страничка у нее была открытой. Из интересов я отметила тяжелую музыку, преимущественно «металлического» направления, кино в стиле хоррор, мистика и фэнтези и прогулки по городу с друзьями. Типичная девочка-неформал.

Интересно, на чем они с Аленой сошлись? На почве музыки, кино или прогулок?

Но моя студенточка два дня гуляла в одиночку. Да и в субботу вроде бы я эту Юленьку не заметила среди студентов химфака. Внешность-то у нее довольно приметная, броская. Я залезла в список ее друзей. А вот и девушка в очках. В списке участников группы ее не было, стало быть, учится в другой группе или вообще на другом факультете.

Звали эту милую особу Вероника Рябцева. У нее страничка также была открытой, и училась она на филфаке. Судя по интересам, очень любит читать, преимущественно зарубежных авторов и классику, слушает музыку в стиле фолк.

Вот с этой Вероникой Алена, наверно, подружилась как с любительницей читать книги.

«Эх, лапуля, все красиво на бумаге, да забыли про овраги. Ты тут сидишь и теории строишь, но пока с этими девочками не пообщаешься, мнение не составишь».

План на завтрашний день созрел. Понаблюдаю за сестрицей Аленушкой и попробую побеседовать с ее милыми подруженьками. Хорошо бы их застать вместе.

Но на всякий случай я снова зашла на сайт универа и посмотрела расписание занятий третьего курса уже у филологов. Вдруг пригодится?

Осталось теперь придумать, под каким предлогом к этим студенткам подойти и заговорить.

Действовать напрямую? Появиться перед ними и сказать: так, мол, и так, матушка Алены подозревает, что она попала в секту, девочки, помогите.

В принципе, можно, если Алены рядом не будет. Но не факт, что сработает. Хоть уже и не подростки, но тоже могут многое скрывать от родителей.

Да и кто я для них, по сути?

Посторонняя тетка, даже не родственница их подруги. Были бы у меня знакомые, чьи дети учатся с этими девицами… Но таковых, увы, не имеется. Поэтому придется что-то придумать. У меня впереди еще вся ночь и все утро.

* * *

Поскольку в понедельник занятия у студентов-химиков тоже начинались с десяти, за полчаса до первой пары я была уже как штык на своей любимой аллейке.

Минут через пятнадцать появилась Алена. Она поздоровалась с тремя парнями, которые курили неподалеку, и зашла в корпус.

Минут через пять после нее появилась Юля. Она подошла к группке парней, тоже закурила и принялась о чем-то беспечно с ними болтать.

А эта особа более общительна. Как она с этой букой Аленой подружилась? Впрочем, дружба, как и любовь, не имеет границ. Порой могут сойтись даже абсолютные противоположности.

«Ладно, дорогуша, это все лирика. Не отвлекайся, а лучше настройся на дело».

Когда время подошло к десяти часам, я решила, что торчать здесь безвылазно не имеет смысла, и отправилась в расположенный неподалеку торговый центр, благо он уже должен был открыться. Устраивать себе шопинг я не собиралась (хотя, не скрою, желание было), а решила просто убить время.

Сегодня время тянулось не так бесконечно. Я прошлась по этажам торгового центра, заглянула в пару магазинчиков и все же не удержалась и купила себе пачку кофе. Дома и на работе он, разумеется, был и заканчиваться не собирался, но я не устояла и поддалась на заманчивые слова продавца, активно рекламировавшего мне удивительную новинку с хорошей скидкой.

Приближалось время окончания пары, и я отправилась обратно. Но теперь я уже шла не на аллею, а прямиком на территорию университетского городка. Давненько я здесь не была, так что за оставшиеся десять минут можно немного прогуляться.

И тут мне повезло. На одной из скамеек, расположенных между корпусами химфака и филфака, сидела Вероника. Она сосредоточенно листала толстую исписанную тетрадку, а рядом с ней скромненько лежала пара книг.

Приехала пораньше и решила повторить все к семинару? Или только что из библиотеки? Впрочем, это не так уж и важно. Сегодня утром я уже придумала предлог, под которым подойду к приятельницам Алены, так что теперь настало время действовать.

Уткнувшись в свои конспекты, девушка не заметила моего появления.

– Извините, пожалуйста, – я изобразила самую милую и дружелюбную улыбку, на которую была способна.

– Да? – приветливо отозвалась Вероника, оторвавшись от тетрадки.

– Вы, случайно, не с химического факультета?

– Нет, я с филфака. А что?

– Видите ли, – я ненавязчиво присела рядом и напустила на лицо смущение, – я ищу свою родственницу. Ее мать мне сказала, что она учится здесь, на химфаке.

– Что-то случилось?

– Можно и так сказать. Девочка очень сильно поругалась с родителями и уже несколько дней дома не появляется, не звонит и не пишет. Они переживают.

– Ой, я даже не знаю, чем вам помочь, – вздохнула Вероника. – У меня на химфаке мало знакомых.

Какая милая и наивная девочка! Воистину типичная отличница. А еще небось мямля и размазня по жизни. Так вот просто и открыто общается с незнакомым человеком, и даже помощь оказать готова. Хотя есть в таких людях что-то светлое и доброе, чего не хватает нам, прожженным циникам и скептикам.

– Может быть, вы ее знаете? Она среднего роста, с длинными черными волосами, одевается во все темное.

– Алена? – удивилась девушка.

– Нет, мою родственницу зовут Ксения. – Я изобразила удивление. – А почему вы сказали Алена?

– У меня есть приятельница на химфаке, ее зовут Алена. По описанию очень похожа на вашу родственницу.

– Значит, вы ее не видели?

Вероника ненадолго задумалась и пожала плечами.

– Наверно, нет. А ваша родственница на каком курсе?

– Вроде на четвертом. Я, признаюсь честно, с ней мало общалась и про то, что она здесь учится, знаю со слов ее родителей.

– Даже не знаю… – Неожиданно лицо девушки оживилось. – А вон Юля идет. Она на химфаке, может быть, знает кого-нибудь со старших курсов.

К нам и впрямь шла вторая приятельницы Алены – та самая Юленька В-Черном.

Самой Рахимовой не было видно – очевидно, осталась в аудитории или коридоре корпуса. А может, опять за кофе пошла.

– Привет, Верунчик! – весело поздоровалась девушка, не обратив на меня внимания. – Все зубришь?

– Привет, Юль, – улыбнулась в ответ Вероника, пропустив мимо ушей подколку подруги. – Слушай, ты со старших курсов многих знаешь?

– Да нет. – Юля пожала плечами. – Так, трех-четырех, наверно. А что?

– Вот женщина родственницу ищет, – кивнула в мою сторону студентка филфака. – На четвертом курсе учится, на химфаке.

Юля посмотрела на меня.

– А как ее зовут?

– Ксения.

– Ксения… – девушка наморщила лобик. – Нет, не помню. А как выглядит?

– Длинные черные волосы, темная одежда. А, вспомнила: еще ярко красится. Примерно как вы, – соврала я на ходу.

– Нет, такую не знаю, – покачала головой Юля. – А что с ней не так?

– Поссорилась с родителями, ушла из дома и несколько дней не отвечает на звонки.

– А, понятно. Если бы не четвертый курс и не имя, я бы подумала про нашу Аленку. Только она очень редко красится.

– Да она и не похожа на человека, который бы из дома ушел на несколько дней, – заметила Вероника.

– Ну, знаешь, всякое бывает. Хотя у нее толком ни друзей, ни парня, куда бы она пошла?

– У нее, кажется, еще и родители в разводе.

Я не вмешивалась в болтовню девчонок, которые наперебой принялись обсуждать Алену. Помимо тех фактов, что уже были мне известны, стало ясно, что Рахимова – не такой человек, чтобы водиться с подозрительными компаниями.

Собственно, как я поняла, компаний сестрица Аленушка вообще избегает. Даже на посиделки с одногруппниками не ходит.

Прошлой зимой она встречалась с каким-то парнем, то ли Димой, то ли Вадимом, но по весне они разбежались, так как он девушке надоел. Кроме Юли и Вероники у студентки есть еще какая-то школьная приятельница, но Алена с ней общается нечасто. И вообще, она необщительная, не стремится к новым знакомствам, да и вообще к чему-то новому. А еще она такая же зубрила, как и Вероника, может так закопаться в свои книжки, что экскаватором не выгребешь. А то, что хмурая – так она всегда такой была, независимо от настроения.

О семье Алены приятельницы почти ничего не знали, за исключением того, что родители в разводе и вроде бы есть младшая сестра, ибо девушка предпочитала родственников ни с кем не обсуждать.

Когда красноречие студенток иссякло, я поблагодарила их за уделенное время, извинилась за беспокойство и ретировалась. Тем более что большая перемена уже прошла и девушки заторопились на занятия.

Что ж, сегодняшняя работа оказалась более чем плодотворной. Есть о чем подумать за чашечкой кофе.

* * *

За обдумывание я принялась вечером, ибо после встречи с подругами Алены я направилась прямиком к себе на работу, в свой уютный кабинетик. Там меня уже ждал очередной клиент с пустяковым дельцем, на которое, по моим скромным подсчетам, уйдет не больше пары дней. Плюс всякие бумажные дела, отложенные еще с прошлой недели.

Сидя на диване и потягивая кофеек, я пришла к выводу, что моя уверенность укрепилась.

Нет, Алена не попала ни в секту, ни в сатанинскую компанию. Ирина Евгеньевна напрасно беспокоится. А странное поведение, в принципе, объяснить можно.

Скорее всего, это личные переживания, с которыми девушка никем не делится. Не все же могут это пережить быстро, особенно юнцы и подростки. Я даже больше скажу: и не все взрослые.

Я знала женщину, которая год убивалась после расставания с мужем, а она-то была постарше Алены. Вполне вероятно, что девчонка до сих пор переживает расставание с этим Димой-Вадимом, только виду не подает. Даже подружкам наплела, что он ей надоел. А все эти странные фразы, отлучки и молчаливость – следствие девчачьих страданий. Уходит неизвестно куда, потому что хочет побыть одна.

Молчание – желание, чтобы не приставали. Мрачные реплики – в глубине души надеется на какой-то отклик и сочувствие.

Видать, не сильно отзывчивые люди попадались Алене, раз она даже от матери скрытничает, а уж мама, как известно, самый близкий человек. Для большинства людей, по крайней мере.

«Ох, дорогуша, ну ты прям подростковый психолог. Если твоя практика внезапно полетит к чертям собачьим, можешь смело идти работать в школу, вправлять мозги на место малолетним раздолбаям и романтичным девочкам».

Мне казалось, что дело можно уже заканчивать. Позвонить Ирине Евгеньевне, рассказать ей все, так сказать, отчитаться о проделанной работе. Я уже даже взяла телефон, но, покрутив в руке, положила обратно на журнальный столик.

Даже к отчету надо подготовиться. Ведь волей-неволей придется вывалить на Рахимову мои предположения о депрессии и прочих психологических проблемах ее старшей дочери.

Тут нужно правильно подобрать слова. А я на всякий случай еще завтра понаблюдаю за сестрицей Аленушкой и, если ничего выходящего за рамки не случится, вызову Ирину Евгеньевну в свой офис и выложу ей все как на духу.

Вот так, все просто и понятно.

Только одна мысль неотвязно крутилась в моей голове: тут все-таки есть какой-то подводный камень. Я это учуяла, еще когда в первый вечер занялась делом Алены. Но до сих пор не могла понять, какой.

Может, все-таки стоило поговорить с самой Аленой? Хотя вряд ли бы это что-то дало. Если она не делится сокровенным с близкими людьми, то со мной, посторонним человеком, и подавно не станет. Конечно, есть такие, кто перед родными молчит, как партизан на допросе, а перед едва знакомым человеком может вывернуть душу наизнанку. Но вряд ли Алена является таковой.

«Ладно, милочка, твое дело сделано и не ломай голову над высокими материями. Лучше подготовься, у тебя завтра рандеву с философом Максимом в одиннадцать утра».

Кстати, надо бы посмотреть, нет ли от него сообщений.

Я залезла в соцсеть, и результат не заставил меня ждать.

«Добрый вечер, Таня. У нас завтра все в силе?»

Вспомни солнышко – оно и появится.

«Добрый вечер, Максим. Да, все в силе. В одиннадцать, у кофейни».

Вот так-то. Дело почти сделано, почему бы и не отдохнуть?