Текст книги "Чужие деньги"

Марина Серова
Чужие деньги

Русский бестселлер

© Серова М.С., 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Глава 1

Личные отношения, особенно длительные, – определенно не для меня. Но почему-то периодически я пытаюсь в них, что называется, вляпаться. Порой думаю: может, осень во всем виной? Обострение потенциально возможных психических отклонений? Вот и в этот раз…

Девятнадцатого ноября мы сидели до вечера. Никита долго не выключал свет. Он хотел обнять меня, но почему-то постоянно передумывал и снова начинал говорить.

– Тань, я не в обиде… ты красивая девушка.

– Я знаю, Никит, – вяло вещала я. И человека обидеть не хотелось, и дальше все это продолжаться просто не могло. Ну не вывожу я межличностных разборок. Не интересно мне. – Ты очень добрый, хочешь семью. Но мы не будем вместе.

– Да блин…

А мы с ним жили уже месяц. Ну как жили. Он приносил в дом еду, рассказывал, как дела, шутил, как он обычно шутит. Я смотрела на него и не могла понять, зачем он это делает? Еще больше меня интересовал вопрос: мне-то все это зачем?

Никита сам ответил на мой немой вопрос, по крайней мере, на первый из них, за одним из наших завтраков.

– Я влюблен, Танька. И постоянно хочу тебя целовать и защищать.

– Ок, – внутренне я уже хихикала. Защищать – меня? Приятно, но… смешно. – Разве ты не делаешь этого сейчас? Все ведь тебя устраивает.

– А тебя – нет?

Тогда я отмахнулась от этого вопроса, а сама задумалась всерьез. И думала несколько дней, вплоть до сегодняшнего. Все, не хочу. Не хочу никаких отношений, этой игры в семью и заботу.

О чем я и заявила, максимально смягчив ситуацию. Никита сдержался каким-то совершенно сумасшедшим усилием. Покивал растерянно, собрал вещички, оседавшие все это время в моей квартире – бритву, футболку, что-то там еще, – и покинул мою территорию.

Вздохнув одновременно и с грустью – что же за человек я такой, – и с облегчением, я отправилась на кухню. Варить кофе.

Кофе – это напиток, который лично из меня делает человека. И помогает разрешить большинство возникающих вопросов и проблем. Как сейчас…

В последнее время мне все надоело. Надоело быть детективом – а я частный детектив, и довольно успешный. Наверное, потому я и увлеклась в последнее время версткой сайтов. Ну еще и по той причине, что заказов не поступало, в Тарасове царило какое-то странное затишье. А деньги лишними не бывают.

Напившись кофе и доделав один из срочных заказов, я взглянула на часы. Полночь уже миновала. Потушив свет, я легла спать. Кто-то оставил мне несколько сообщений до того, как я заснула.

С утра ко мне нагрянула Светка-парикмахерша. Разбудила, нещадно названивая в дверь. Мрачная, я открыла подружке и озадаченно на нее уставилась:

– И что у нас такого срочного?

– Тань? Когда ты съездишь со мной в Калязин? – озадачила меня Светка, отпихивая от дверного проема и проходя на кухню.

– А?..

– В Калязин поедем? – Светка демонстративно выложила на стол коробку с круассанами и засыпала в турку кофе.

– В Калязин… зачем? – вздохнула я. Круассаны несколько примирили меня с недосыпом.

– Как зачем? Это почти Золотое кольцо, – азартно размахивала руками Светка, едва не снеся турку, пыхтевшую кофейным ароматом. – Там есть улиточная ферма, представляешь? Можно выпить шампанского, попробовать улиток, почувствовать себя парижанкой!

Да уж, фантазии у моей подружки всегда были впечатляющими. Парижанка, надо же! Впрочем, ничего удивительного: она потрясающий парикмахер, ходят к ней представители местной элиты. Ну и рассказывают, конечно, о «парижах» и улитках.

– Знаешь, Свет… – буркнула я, вцепившись в теплый круассан с ванильным кремом. – Ты не обижайся, но я как-то без улиток проживу. И ехать в такую даль зимой мне не хочется. Машину жалко…

– Ну вот, умеешь ты, Танька, крылья мечте подрезать, – проворчала Светка, разливая кофе по чашкам. – А что в Тарасове делать в такую погоду?

– Работать? – предположила я, пожав плечами.

И озадаченно хмыкнула: в дверь позвонили. У меня сегодня что, день визитов?

И я поплелась открывать.

– Андрей? – удивилась я. Ну или сделала вид. Андрюша Мельников, мой давний и безответный с моей стороны поклонник, в последние пару месяцев вновь активизировался. И да, периодически наносил вот такие визиты ни с того ни с сего. С цветочками. Пыталась я ему объяснить, что ничего-то другу не светит на этом поприще – да только как об стенку горох. Хотя, казалось бы, следователь прокуратуры – а мы с ним в свое время вместе учились в Академии права – должен соображать, что к чему.

– Тань, сегодня я по делу, – вскинул ладони приятель. – Зайду?

– Заходи. А что не позвонил?

– А кто телефон на беззвучный режим поставил? – поддел меня Мельников.

Хмыкнув, я приглашающе махнула рукой.

– Это Света! Вы ведь знакомы? – представила я гостей друг другу, а сама взяла телефон. И, правда, когда-то умудрилась вырубить звук. Исправила ситуацию.

– Как не быть знакомыми, – заулыбалась Светка.

Андрей покивал и обратил на меня умоляющий взор:

– Ты мне нужна как детектив.

– В смысле? – опешила я.

Предложений поработать на следователя прокуратуры мне еще не поступало. Вроде бы…

– Тут такое дело… У Глафиры – моей… ну, скажем, сестренки – проблема, и серьезная.

– Ну, скажем, сестренки – это как? – удивилась я.

Насколько я знаю, с родней у Мельникова негусто.

– Тань, это неинтересно, – попытался отмахнуться от меня Мельников, но, поймав жесткий взгляд, ответил вяло: – Она родная сестра моего друга по армейке. Он погиб в аварии пару лет назад, другой родни у нее нет. Ну и мы сдружились как-то, я и считаю ее сестрой, она меня – братом. Так вот… Убит ее парень. Может, помнишь: с неделю назад с каждого утюга гремело.

– А-а, парня совершенно внаглую грохнули на вахте? – вспомнила я.

И впрямь, семь дней назад все сетевые новостники всколыхнулись возмущенной волной, доколе, мол, нам терпеть разгул преступности. Молодой мужик работал в охране крупного местного завода, сидел в своей будочке. Подъехала машина. Он вышел, из окна высунулась рука со стволом – и все, нет охранника.

– Да, это дело.

– И? – потребовала продолжения я.

– И я хочу тебя нанять как частного сыщика. Сама знаешь, чистая уголовка не в моей зоне ответственности – это раз. Сейчас и без того дел по горло, в командировку через пару дней отправляют – это два. Ну и, наконец, делом занимается команда Ренатина.

– Ага, – кивнула я с пониманием.

Димка Ренатин – Дмитрий Павлович – работает не слишком чистоплотно. Либо «глухарей» плодит за недостатком улик, либо притягивает за уши обвиняемых. И нас с Мельниковым еще со времен учебы – он постарше нас, – мягко сказать, недолюбливает. То есть сведений по расследованию не добудешь толком.

– И я очень боюсь, что они Глафиру подтянут в качестве основного подозреваемого, – продолжил Мельников. – Как минимум заказчика преступления. Доказать ничего не докажут – откровенно грязными методами он все-таки брезгует, – но нервы девке потреплют изрядно.

Светка, о которой мы на время забыли, настрогала бутербродов, заварила чай и теперь разливала по чашкам. Для меня сварила еще одну порцию кофе. После чего буркнула:

– Пойду я, Тань.

– Свет, созвонимся, – откликнулась я. – Спасибо за круассаны.

Проводила подругу и вернулась на кухню.

– Ладно, допустим, я согласна, – заявила Мельникову. – Расскажи все, что об этом деле знаешь, – а сама притащила из комнаты ноут и полезла шерстить новости. – И кстати, мне бы с твоей Глафирой пообщаться.

Андрюха знал обо всем этом ненамного больше новостников. Виктор Николаевич Мохов работал в охране завода «Серапион», производившего стройматериалы. Если точнее, вот уже три года как занимал пост начальника службы охраны. Сам сидел в будке охранника по той причине, что один из его парней на работу не вышел – приболел, а второй только с ночной смены. Убили Мохова поздно вечером, около десяти. Множественные огнестрельные ранения, повреждения, не совместимые с жизнью.

Судя по записям с камер, попавшим в интернет, без двух минут десять к проходной подъехал черный джип с замазанными грязью номерами – неудивительно по осенней слякоти, – остановился у шлагбаума. Мохов выскочил наружу, окно джипа приоткрылось, оттуда – рука в перчатке с пистолетом. Паршивое качество записи, но мне показалось, что «ТТ». Ну и вот… Мохова расстреляли, машина, взвизгнув тормозами, уехала.

Обнаружили его спустя час ребята, выходившие с завода после второй смены. Больше никакой информации не было.

– Давай мне все явки и пароли, – потребовала я, подтягивая к себе поближе телефон. – Адрес завода, если есть – контакты людей, к которым могу обратиться. Телефон своей Глафиры.

Мельников продиктовал мне все требуемое. Осторожно заметил:

– Тань, единственное, что… я по твоему обычному гонорару вряд ли смогу расплатиться.

Отмахнувшись, я предложила Мельникову купить мне пакет колумбийского кофе в зернах, после чего выпроводила из квартиры. У меня дела. И их много.

Сварила себе свежего кофе, взяла блокнот – люблю делать заметки, когда о чем-то думаю, – и погрузилась в размышления. Первый вопрос: где взять информацию по расследованию. С Ренатиным общаться бессмысленно. Не любит он меня.

Вздохнув, набрала номер.

– Володь? – стоило абоненту взять трубку, поздоровалась я.

– Да, Тань, я, кто же еще, – вяло откликнулся подполковник Кирьянов, он же Киря, мой давний и полезный друг. – Давненько тебя не слышал.

– Да тишина по криминалу в Тарасове была, – посетовала я. – За последние пару месяцев – ни одного клиента.

– И что, внеплановый отпуск, наконец, закончился? – догадался друг. – Чем могу помочь?

– Убийство Мохова, – вздохнула я.

– Слышал, но не наш район. Дать тебе контакты Ренатина?

– Не помогут, – и я вкратце объяснила ситуацию. – По своим каналам что-нибудь сможешь выяснить? С меня коньяк, как минимум.

– Хм… – Киря основательно задумался.

Выдержав паузу, сказал:

– Ничего не обещаю, но постараюсь. Набери вечерком, ладно?

На том и договорились. Выглянув в окно, я поморщилась: тащиться в такую погоду – то ли снег, то ли дождь, ветрище, слякоть под ногами – никуда не хотелось. Но надо…

Пока собиралась и утеплялась, размышляла. Схема какая-то мутная. Убивать человека под камерами рискованно. В конце концов, могли поймать по пути на работу – с работы, проблем-то. Криминальные элементы? На их работу похоже. Убийство как-то связано с заводом? Возможно. Что нам может дать завод стройматериалов? Пока не знаю…

Ладно, сначала поеду на завод. Попробую там разузнать, что к чему. Потом – созвонюсь с Глашей. А там видно будет…

Завод «Серапион» располагался в промзоне, в глубине Заводского района. Несколько серых зданий советского периода, с маленькими окнами и плоскими крышами, выглядели особенно мрачно среди черных деревьев, шатаемых ветром. Вокруг – суровый каменный забор, поверху обтянутый колючей проволокой. Видеокамер по периметру я не заметила. На подъезде к заводу их тоже не было – промзона все-таки. И только на стеклянной будке охраны при въезде камера подмаргивала красным огоньком.

Съехав на обочину, я выскочила из машины и осмотрелась. Дорога одна, асфальтированная. Даже попади я сюда в день убийства, вряд ли какие-то следы смогла бы найти. Асфальт – не грунтовка.

Вспомнив видео, я мысленно восстановила картинку преступления: подъезжает джип, притормаживает вплотную к шлагбауму. Мохов выглядывает в окошко, ему что-то говорят. Он выходит из двери будки. Рука, выстрелы – и машина резко разворачивается и уезжает. Шлагбаума она не коснулась. А вот куда она поехала дальше… Надо будет на обратном пути прикинуть варианты.

Наконец я подошла к будке.

– Чем могу помочь? – неожиданно вежливо для работников охраны, ломая все мои стереотипы, осведомился в окошечко блондинистый парень лет под тридцать.

– Здравствуйте, – заулыбалась я. – Я частный детектив. Можно с вами побеседовать? – и показала корочки.

Можно было бы представиться следователем прокуратуры, но я от этой мысли отказалась. До официального следствия информация может дойти, и Ренатин создаст мне проблемы.

– Здравствуйте, – улыбнулся мне в ответ парень, – Татьяна Александровна. Я – Вадим, местный охранник. Заходите ко мне, что ли, не на ветру же стоять, – и он приоткрыл дверцу.

Внутри и правда было тепло и уютно. Столик с электрическим чайником, диванчик, пара стульев, длинный рабочий стол с пятью мониторами, показывающими происходящее на территории.

Я с удовольствием уселась на диван и попросила:

– Вадим, расскажите, пожалуйста, что случилось с Моховым. Вы с ним работали?

– Убили его, – вздохнул парень. – Меня до сих пор в дрожь бросает. Смена моя была, но я накануне что-то не то съел, с животом маялся. Вот и отпросился.

– Кто-нибудь, кроме Мохова, знал, что вы не выйдете на работу и он вас подменит?

– Да… кто угодно, – пожал плечами Вадим. – Витька же с утра заступил, а тут и работяги туда-сюда ходят-ездят, и поставщики, и вообще. И Олег, сменщик мой, тоже в курсе был – он как раз с ночной отсыпаться уехал, как Мохова дождался.

– А где обычно Виктор Мохов был, если не здесь?

– Так кабинет у него в административном корпусе. Он там и сидел, когда по территории не ходил и нас не проверял. Бывало, и на выезды мотался – говорил, что в свободное время поставками занимается. В принципе никто против не был, насколько я знаю.

Если поверить Вадиму, выходило, что Мохов был нормальным мужиком, относился ко всем ровно, никто на него зла не таил. Вроде бы слухов о том, что он что-то выносит с завода, не ходило. Обычный работяга, к своим подчиненным относился с пониманием.

– А здесь у вас один въезд на территорию? – спросила я.

– Нет, есть еще с противоположной стороны забора, там склады, – пояснил Вадим. – Большегрузы сразу туда едут.

– И там тоже охрана есть?

– Нет. Разрешительные все равно у нас подписывают, – пожал плечами парень. – Без бумажки с нашей подписью им никто ничего не отгрузит. А так – там только кладовщик, обычно по будним дням. В выходные появляется, если только по предварительной договоренности.

– Слушайте, а можно как-нибудь в кабинете Мохова побывать? – осенило меня.

Вадим задумался. Спросил медленно:

– А что вы расследуете? В смысле почему вы? К нам тут менты таскались дня три, а сейчас затихли. И вдруг вот…

– Меня наняли, – пожала я плечами. – Вот и расследую. Не все у нас доверяют полиции.

– Ну… А как вы кабинет откроете?

– У меня свои методы, – хмыкнула я. Достала из кошелька крупную купюру и проникновенно добавила: – Вадим, мне бы очень хотелось посмотреть, что там в кабинете. Вдруг какую зацепку найду… Вы же понимаете, что преступники должны быть пойманы и наказаны…

– Ох, понимаю, – покивал охранник, косясь на шуршащую денежку. Подумал еще и согласился: – Ладно, я вам нарисую сейчас план, как пройти незаметно. Сегодня в административном корпусе тихо, суббота все-таки. Никто, глядишь, ничего не увидит.

– А камеры?

– Да у нас только на территории и в цехах с опасным производством, – пожал плечами Вадим.

– Кстати, не знаете, как в интернет попали записи с места преступления?

Парень слегка покраснел.

– Вы… – предположила я.

– Нет-нет, что вы, – помотал он головой. – Напарник мой, Олег. Он негласно сотрудничает с парой сайтов с криминальными новостями, в выходные гоняет по городу – то аварию какую снимет, то драку. Ему за это доплачивают, а деньги ему нужны – трое детей все-таки. Вот и тут… Полиция же только на следующий день с камер данные изымала, тем вечером с телом и местом преступления возились. А смена Олега была. Он, как узнал, что случилось, себе все и скопировал.

– А мне сможете его записи сбросить? – полюбопытствовала я. – И сам момент убийства, и, если есть, работу следователей?

– А то, давайте флешку, – и Вадим метнулся к одному из компьютеров. Повезло! После чего начертил мне вполне понятный план, и я побрела к административному зданию.

В кабинете покойного Мохова ничего интересного я не обнаружила. Ни в компьютере, ни в ящиках стола. Пожав плечами и решив, что все равно мне повезло – разжилась видео с места преступления, – я попрощалась с охранником Вадимом и уехала.

Обогнула завод, посмотрела подъезд к складам – ответвление основной дороги, с парковочной площадкой. И не очень удобным, но все же боковым выездом на трассу. И что у нас получается? Не хочешь на охранном пункте «светиться» – едешь по паршивой боковой дорожке прямиком на склад, загружаешься, уезжаешь. Прелесть-то какая!

Я, конечно, понятия не имею, тащил ли Мохов что-нибудь с родного завода и кому этим мог помешать, но информация, как известно, лишней не бывает.

Вернулась обратно к проходной, поехала на выезд. Вычислить путь машины-убийцы не удалось. Дорога, ведущая с завода, утыкалась в трассу. Без магазинов, заправок и камер. Можно, конечно, попробовать… Но у меня даже номеров нет.

Я набрала номер.

– Леш, поможешь? – обратилась с просьбой к другу-гайцу.

– Что надо сделать? – цепко откликнулся Леша Вольников, мой старый приятель и полезный человек, начальник службы ГИБДД одного из районов Тарасова.

– Пробить машинку, известны только марка и цвет. – Я назвала дату, время, марку машины. – С запасом в час до и часа два после, по возможности, – добавила я, мысленно прикидывая, где могут стоять видеокамеры и чем это мне поможет.

– Попробую, но ничего не обещаю, – вздохнул Лешка.

А то я не понимаю! На том и распрощались.

Потом набрала Глафиру.

– Здравствуйте, это Татьяна Иванова, – представилась я. – Мне Андрей Мельников ваш телефон дал. Я по поводу Виктора Мохова.

– Да-да, здравствуйте, Андрюша мне звонил, говорил, – послышался высокий девичий голос. – Вы хотели поговорить?

– Да, – согласилась я. – Сегодня сможете?

– Смогу, конечно. Куда мне подъехать?

В итоге мы договорились встретиться в центре, в одной из пиццерий.

До пиццерии ехать было 40 минут. Я выехала на трассу и собиралась поворачивать на объездной, как ко мне подошел тип в форме гаишника.

– Я ничего не нарушала. Что от меня нужно?

– Нам просто нужно взглянуть на ваши документы. Мы сами никого не выслеживаем и не подозреваем, просто у нас сейчас нелегкая ситуация на дороге. Хотим быть спокойными, вот и уточняем, – его веки слегка дрогнули, и парню пришлось поправить кепку. Солнце слепило ему глаза, и от этого он начинал раздражаться. – Так, хорошие документы у вас. Налоговый номер дайте глянуть.

– Налоговый номер? – удивилась я.

– ИНН. Ваше удостоверение могло устареть, надо проверить статус выплат.

– Ваши документы покажите, пожалуйста, – попросила я.

– Пожалуйста, – передо мной раскрыли красные «корочки».

Юляев Василий Семенович, младший лейтенант. Ага, запомним.

– Одну минуту, я звоню в налоговую по месту жительства.

И снова набрала Вольникова.

– Леш, тут какая-то ерунда творится, – тихонько проговорила я в трубку и описала ситуацию.

Наглый гаишник тусовался перед моим багажником.

– Где конкретно?

Я объяснила.

Он буркнул:

– Газуй, пускай идет куда подальше. Ребят пришлю, пусть разберутся.

Я так и сделала. Липовый гаишник вяло обернулся и недоуменно посмотрел мне вслед. Разозленная, я поехала дальше.

Глафира оказалась юной – лет двадцати двух – симпатичной девчонкой. Блондинка, с уставшим взглядом и грустным личиком.

Мы уселись за столик, заказали себе кто чего – я кофе, она – травяной чай.

– Тань, я рада, что вы согласились мне помочь, – вздохнула Глафира. – А то такое ощущение, что полицейские решили из меня убийцу сделать. Расспрашивают, допрашивают, алиби интересуются. Мне даже страшно становится. Спрашивайте, что знаю, все расскажу.

– Вы давно с Виктором были знакомы?

– Два года, – пожала она плечами. – Вместе не жили, только собирались. Просто я учусь еще, и от него мне далековато ездить было. Машину не вожу. А Витьку могли в любой момент на работу дернуть.

– Каким он был человеком?

– Хорошим. Витька – на него положиться можно было. Серьезный такой, ответственный. Не знаю, мне с ним было спокойно. Кто бы знал, что такое случится…

– Вы с кем-то из его друзей, с родственниками знакомы? – уточнила я, сделав вид, что не замечаю ее слез. Жалость в таких ситуациях только хуже.

– А родни у него нет. Сирота, детдомовский. В Тарасов после армейки приехал, – пожала плечами Глафира. – Друзей тоже особо не завел. – Она помолчала. – А знаете, оказывается, я не слишком-то много о нем знаю. Ну, двадцать семь лет, побывал в армии, сирота, вырос в детдоме Воронежской области. Заботливый. Готовить умеет. Техникум окончил и курсы охранников, но как-то дослужился до начальника службы охраны, – она растерянно развела руками. – Друзей нет, либо я их не знаю. Встречались мы два-три раза в неделю, в кафешке или у меня – я одна живу. Иногда на ночь у меня оставался.

В день гибели Мохова Глафира была одна, дома, готовилась к лекциям. Впереди сессия, курс у нее последний. Он ей позвонил, сказал, что выходит на смену. Она предложила приехать к ней утром, после работы – пообещала накормить завтраком и уложить спать. Он согласился. А наутро ей позвонили…

В общем-то, серьезная опасность Глафире не грозила – я выяснила, что у них в подъезде серьезно к безопасности относятся. На вахте есть камера, приход-уход и гостей, и хозяев квартир отмечается в журнале. Но нервы потрепать могут.

Наконец я выяснила у Глаши адрес Виктора Мохова, спросила ключи – но ключей у девушки не было. И мы попрощались.

Так-с. Неплохо бы запрос в детдом направить – и вообще выяснить, так сказать, «послужной список» Виктора Мохова. Ну не стреляют людей ни с того ни с сего, у нас все-таки не бандитские девяностые. А эти запросы может Андрюша Мельников сделать по своему ведомству.

Не откладывая дело в долгий ящик, я набрала его номер, высказала просьбу, после чего поехала домой. Вымоталась как собака, надо сказать. Хотя люблю я свою работу.

А вечером ожидаемо позвонил Кирьянов.

– Короче, Тань, дело крайне мутное. Парня убили прямо на его месте работы. Буквально к вахте подъехала машина, он вышел, из окна расстреляли.

– Может, какие-то криминальные элементы?

– Да вот похоже, только в биографии парня ничего не прослеживается. Раньше не попадался, по крайней мере, об этом никому не известно.

– Ага… Что с документами?

– Тут интересно, Тань. Мохов несколько раз менял прописку, и это только в Тарасове. Я тебе на почту три адреса сбросил.

– Спасибо, заботливый ты мой, – вздохнула я, подумав, что придется все адреса объехать и с народом пообщаться. – А что эксперты установили?

– Убит из «ТТ», ствол чистый, нигде не мелькал. В него выпустили пять пуль, Тань. Пять! Три из них – смертельные, в лоб, горло, легкие.

– Следы на трассе?

– Нет следов, в тот день же снег валил, к моменту приезда ребят все засыпало. Да еще и парень, который вызвал полицию, натоптал изрядно – пытался, видите ли, пульс проверить, спасти, так сказать.

– Ну он же не знал, – хмыкнула я. – А что с записями?

– Ни-че-го нового, – отчеканил Кирьянов. – Камера там паршивая стоит, на подъезде к заводу их больше нет. Что за машина, откуда взялась – непонятно. Между прочим, этот твой Ренатин уже на моих парней волком смотрит.

– Это он умеет, – отмахнулась я. – Кирь, если что еще узнаешь – звякни, хорошо?

После беседы с Кирьяновым я изучила список адресов, по которым был прописан Мохов. Хм… три района города. Сначала Жасминка, тот еще край географии. Потом центр – внезапно. В настоящее время – Заводской район, в нескольких остановках общественного транспорта от завода. Ладно, с этим завтра разберусь.

Пересмотрела видео – и сам момент преступления, и действия экспертов-криминалистов. Надеялась, появится, за что зацепиться получится. Ни-че-го, как говорит Кирьянов. Подъехали, убили, уехали. Эксперты сработали профессионально, это заметно. Но что они могли найти в снегу?

Ни Вольников, ни Мельников не звонили. Ну да информацию так быстро получить не выйдет.

Я взглянула на часы – близилась полночь. Сегодня я ничего больше не смогу сделать. Хотя…

Набрала Вольникова.

– Леш?

– Ау? – откликнулся приятель зевком.

– Что там с моим гайцом? Юляев который?

– А ничего. Нет у нас такого. Пока мои добрались до точки, он уже свинтил.

– И что мы не догадались время потянуть? Ну поболтала бы я с ним, – фыркнула я с сожалением.

И попрощалась: пусть человек отсыпается.

Полезла в интернет, попыталась найти страничку Мохова в соцсетях. Не нашла. Озадаченно пожала плечами и отправилась спать. На завтра у меня глобальные планы.