Текст книги "Обмани лжеца"

– Какой еще Кирюша?

– Ну, подчиненный Вадима… По-моему, очень интересный молодой человек.

– Да при чем здесь Кирилл? Мне бы с Женькой окончательно разобраться. Когда его рядом нет, то он кажется мне чуть ли не идеалом. Но стоит нам только встретиться, так обязательно находится, к чему придраться. Алина, вот что это такое?

– Не знаю, – вздохнула Нечаева, – со мной такого никогда не было. Если уж мне кто-то нравится, то без всяких «но», а уж если «но» появляется, я сразу делаю его обладателю ручкой. Жизнь слишком коротка для того, чтобы тратить ее на всяких придурков и разгадывать их ребусы.

– Женька не придурок, но загадок у него хватает.

– Вот и плохо. Загадочными должны быть мы, женщины, а не мужчины. Поля, ты, наверное, ждешь от меня какого-нибудь оригинального совета, но я могу дать тебе только банальный – надо подождать, время все расставит по своим местам.

Нечаева оказалась права, через неделю я уже практически забыла о Женьке. Чему отчасти способствовало мое решение заняться восточными танцами.

Раньше я не понимала, как моя подруга может так быстро переключаться с бисероплетения на скалолазание, с астрологии на японскую поэзию и обратно на бисероплетение. Оказывается, новое хобби – это и новый круг общения, новый взгляд на окружающий мир и старых знакомых. А у меня за всю жизнь было только два хобби – саксофон да аквааэробика. Причем последняя носила сезонный характер, ведь летом бассейны закрыты, а сейчас как раз был июль. Мне вдруг стало казаться, что я себя чем-то обделила, поэтому, наткнувшись на объявление о приеме в школу восточного танца, я тут же в нее записалась.

Уже на втором уроке меня похвалили и сказали, что если я буду заниматься каждый день, то меня возьмут на конкурс. Ох уж эти конкурсы! Я невольно вспомнила «Студенческую весну»…

* * *

Прошло несколько дней. Вернувшись домой с очередного занятия восточными танцами, я застала там Крючкова. Нет, он уже не пил коньяк в гордом одиночестве, а ремонтировал по просьбе Ариши смеситель в его душевой комнате.

– Не иначе ты все-таки собрался в сантехники, – усмехнулась я. – Жень, если уж уходить из адвокатуры, то, может, лучше в диджеи? Смахнешь пыль со старых хитов…

– Я думал об этом, – кивнул Крючков, вытирая руки. – И знаешь, какую картину себе представил?

– Какую?

– На сцену выпрыгивает этакий бодрячок с закрашенными сединами, скачет по ней, как молодой, рвет на себе дизайнерские рубахи, обнажая татуировки, но в один прекрасный день его начинает одолевать одышка… Молодежь на танцполе сначала будет бросать в него колкие остроты, а потом станет искать себе другие танцплощадки. Полина, диджей Крюк когда-то достиг своего апогея и ушел со сцены звездой. Адвокат Крючков тоже оставит свою карьеру на взлете…

– Я тебя поняла: сантехником не зазорно ходить до глубоких седин. Так, сколько мы должны тебе за работу?

Крючков сделал вид, что не расслышал моего вопроса, потому что в это самое время включил кран, и за шумом льющейся воды моя глупость вроде бы не была слышна. Правда, Ариша лукавить не стал, хлопнул меня рукой по заду, давая понять, что мне стоит сменить свой язвительный тон на более приветливое отношение к гостю.

– Ну, что скажете, Аристарх Владиленович? – спросил Крючков, обернувшись.

– Евгений, вы просто кудесник. Неужели стоило только заменить прокладку, чтобы кран перестал подтекать?

– Так и есть.

– Да, Женя, ты действительно кудесник, – согласилась я. – С таким талантом в адвокатуре определенно делать нечего. – И тут же, наткнувшись на строгий Аришин взгляд, я добавила: – Пойду кофе сварю.

– Я предпочитаю чай, – высказался герой сегодняшнего дня.

– Хорошо, я заварю чай.

Мне не давал покоя вопрос – зачем Крючков снова явился сюда, да еще расположил к себе деда своей мастеровитостью?

Во время чаепития Ариша с Женькой оживленно беседовали на самые разные темы, а я тихо отмалчивалась. Чувствовала – стоит мне открыть рот, как из него снова вылетит какая-нибудь едкая острота. На Крючкова мне было наплевать, не хотелось дедулю расстраивать. Испив две чашки чая, Ариша сослался на то, что по телевизору начинается его любимый сериал, и вышел из гостиной (в которой, кстати сказать, тоже имелся телевизор), деликатно оставив меня наедине с Женькой.

– Полина, у меня есть к тебе вопрос, – сказал Крючков.

– Я согласна, – не думая, ответила я.

– На что? – удивился адвокат.

– А ты о чем спрашивал?

– О нашем деле, разумеется. В прошлый раз ты сказала, что знаешь, как поступить со Степановым дальше, но как именно, не озвучила. Мне хотелось бы знать, какие у тебя были планы.

– Далеко идущие. «Дорога дальняя, тюрьма центральная…» – запела я. – Или ты думал, что я возглавлю инициативную группу по выдвижению кандидатуры Михаила Степанова в депутаты?

– Все шутишь, а я с тобой серьезно разговариваю.

– Женя, какие уж тут шутки? Ты меня в кино приглашал и забыл. Я так понимаю, что данное культурное мероприятие откладывается до тех пор, пока убийца Голубевой не будет наказан?

– Я не забыл, просто сейчас в прокате нет ничего интересного, – отболтался Крючков. – Полина, тут такое дело… Тебе тоже надо это знать. Я показал твои видеозаписи своей бывшей жене, и Лера разглядела в мимике и жестах Степанова комплекс вины. Еще она прочитала по его глазам, что, увидев «труп», Михаил стал выискивать в закоулках своего подсознания какие-то аналогии.

– Да что ты говоришь… – Я не смогла сдержать внезапный приступ досады. – А разве не этого я и добивалась, когда надевала на Люсю синий халат наподобие того, что был на Тамаре Вахтанговне, а?

– Полина, пойми, Лера ведь ничего не знала, просто читала выражение его лица и жестикуляцию… А они говорили о том, что Михаил лихорадочно пытается связать прошлое с настоящим.

– Женя, я стесняюсь просить, а твоя Лера – кто? Специалист по физиогномике? – усмехнулась я.

– Лера уже не моя, – напомнил Крючков. – А вообще-то она психолог, сейчас работает над кандидатской. Так что ей можно доверять в этом плане. Когда Лера мне все расшифровала, я понял, что мы на правильном пути, и принял решение – надо продолжить предпринятое нами дело.

– Понятно, – кивнула я, вспоминая, как бывшая супруга Женьки внимательно присматривалась к моей скромной персоне. Наверное, пыталась что-то определить по моей мимике и жестам. Все-таки хорошо, что я не явилась тогда к Крючкову в платье для коктейлей. Лера бы, чего доброго, решила, что я пришла соблазнять ее бывшего мужа.

– Полина, так что ты хотела предпринять дальше? – поинтересовался адвокат.

– Ну, если ты хочешь об этом поговорить, – сделала я вид, что делаю Крючкову одолжение, – тогда слушай. Раз уж мы начали психологическую обработку Михаила, надо ее продолжать. За прошедшую неделю он, я думаю, несколько успокоился, поэтому визит следователя прокуратуры его непременно взбодрит.

– А что нам это даст?

– Нам, может быть, опять ничего, но у Степанова начнет развиваться синдром Раскольникова.

– А если не начнет?

– Куда он денется! Ведь совесть – все равно что хомяк, который либо спит, либо грызет. Постоянно капая Мишке на мозги, мы заставим его почувствовать угрызения совести. Сантехник сначала задергается, а затем сделает то, чего никогда бы не сделал без нашей помощи… например, пойдет в милицию и признается в убийстве Тамары Голубевой.

– Понял, – кивнул адвокат, – именно такой результат мне и нужен. Значит, для следующего этапа психологической обработки придется подключать Степку Звездина.

– Ни в коем случае! – возразила я. – От настоящей прокуратуры надо держаться подальше. Я думаю, роль следователя мог бы сыграть твой помощник. Как его зовут, я забыла?

– Александр. Но почему он?

– Раз Саша – студент юрфака, значит, владеет всей необходимой терминологией. И потом, он пока еще не засветился перед Степановым. Мы сделаем парню ксиву, у меня есть человек, который за вполне приемлемую плату клепает самые разные документы… Я уже хотела прибегнуть к его услугам, но мы нашли настоящего эмчеэсника.

– Нет, Полина, не хочу раньше времени развращать Сашку. Это задание не для него.

– Ладно, хозяин – барин. Безвыходных ситуаций не бывает. – Я взяла небольшую паузу, чтобы поразмышлять. – Придумала! Найдем артиста, поднатаскаем его, и он не хуже твоего студента справится с поставленной задачей.

– Какого артиста? У тебя есть знакомые в нашем драмтеатре? – Адвокат понял меня слишком буквально.

– Когда я говорю «артист», я имею в виду не профессию, а состояние души.

– Ясно, снова какого-нибудь бомжа на улице подберешь, и он чудить начнет. Не доверяю я этой нецивилизованной публике. Бомжи народ неуправляемый, – со знанием дела сказал Крючков, – потому что им терять нечего.

Мне невольно вспомнились выкрутасы Люси, которая капризничала, как примадонна. Даже с избалованной Алинкой почти не было никаких проблем, если не считать ее осечку с «жучком».

– Да, Женя, наверное, ты прав. Бомжам действительно терять нечего, кроме жизни. И тут мы с ними похожи.

– Знаешь, Полина, я, пожалуй, все-таки привлеку Александра для выполнения следующей операции. В конце концов, надо потихоньку готовить его к самостоятельному плаванью. Пусть не идеализирует нашу профессию.

– Вот и правильно, – улыбнулась я, довольная тем, что Женька пошел на уступки.

Едва мы пришли к полному взаимопониманию, Крючкову кто-то позвонил, и я вышла из гостиной, чтобы не мешать разговору.

– Полетт, ну как тебе не стыдно? – набросился на меня дедуля. – Что ты все подкалываешь Евгения? Он хороший парень, а то, что тогда с бутылкой коньяка сидел в обнимку, так это от нервов. С кем не бывает?

– Ариша, все нормально. Просто у нас такой стиль общения. Скажи, ты сегодня в клуб не собираешься?

– А что, надо?

Крючков вышел из гостиной и сказал:

– Аристарх Владиленович, Полина… К сожалению, мне пора, надо срочно встретиться с одним клиентом.

– Надо так надо, – сказала я.

– Евгений, приходите к нам почаще. Кстати, вы в покер играете? – поинтересовался дед.

– Так, немного. А что?

– Я мог бы вас рекомендовать в члены клуба «Седой граф».

– Спасибо, но карты все же не мой конек. В свободное время, если таковое случается, я хожу в боулинг.

– Тоже хорошая игра, – кивнул Ариша, пожимая на прощание Крючкову руку.

– Полина, я тебе завтра позвоню в течение дня. – Женька топтался у порога, будто вспоминал, не забыл ли он что-то сделать или сказать.

– Ты иди, а то опоздаешь… – Я подтолкнула его к выходу и увидела в зеркале, что дедуля осуждающе покачал головой. И, закрыв за Крючковым дверь, я спросила у него: – Ну, что снова не так?

– Полетт, я же вижу, что ты Евгению нравишься. Но твое поведение не оставляет ему никаких шансов!

– Дедуля, ты слишком много фантазируешь, – обронила я и поднялась к себе.

Женька позвонил только под вечер и предложил встретиться в боулинг-клубе. Он пришел туда не один, а со своим помощником Сашей Серебровым. Сначала мы посбивали кегли, а потом засели в баре и стали обсуждать предстоящую операцию.

– У всех бывают дни четные и нечетные, а у тебя, студент, завтра будет зачетный день. Если справишься с заданием, получишь повышенную стипендию, в смысле премию, – пообещал Крючков Александру. – А не справишься – уволю… Шутка!

ГЛАВА 6

В четверг в первой половине дня у мастера Степанова был по расписанию прием граждан. Денек выдался жарким – посетители оказались один скандальнее другого. Когда до окончания приема оставалось минут десять, в кабинет зашел улыбчивый молодой человек. Михаил Александрович взглянул на него и нехотя спросил:

– А у вас что случилось? Давайте по-быстренькому, мне бежать на объект пора.

– По-быстренькому не получится, – обронил посетитель и опустился на стул. Затем неторопливо достал из кармана красные «корочки» и, показав их Степанову на расстоянии вытянутой руки, представился: – Следователь прокуратуры Золотарев, веду дело об убийстве гражданки Бездомной.

Мастер коммунального хозяйства передернулся так, будто к нему подключили электроды и пустили электрический ток. Не поднимая глаз на следователя, он уточнил:

– Разве ко мне еще остались какие-то вопросы?

– Остались, Михаил Александрович, остались, да еще новые добавились. – Выдержав паузу, следователь продолжил: – Оказывается, три с лишним года назад вы уже проходили по делу об убийстве гражданки Голубевой…

– Тогда произошла следственная ошибка, – тут же пояснил Степанов, с опаской поглядывая на дверь. – Суд меня оправдал. Вам это должно быть известно.

– Нам известно, что присяжные вынесли вердикт о вашей невиновности. Юридически неграмотных людей так просто сбить с толку…

– Вы к чему клоните?

– Пока ни к чему, так, к слову сказал. Видите ли, Михаил Александрович, оба убийства, и Голубевой, и Бездомной, очень похожи друг на друга. В обоих случаях жертвой стали пожилые, одиноко проживающие женщины, не бедные, между прочим. Способ убийства также один и тот же – удар по голове тяжелым предметом. Но самое интересное то, что оба раза в квартире оказался один и тот же человек – вы, гражданин Степанов. Как вы можете это объяснить?

– Это – чи… чистейшей воды совпа-падение, – запинаясь, пояснил мастер.

– Очень странное совпадение, – медленно проговорил следователь, наблюдая за тем, как коммунальщик нервно теребит в руках шариковую ручку. – Такое странное, что из него так и напрашивается вывод…

– Какой еще вывод? – осведомился сантехник, неестественно раздув ноздри.

– О том, что вас, гражданин Степанов, просто преследует злой рок.

Михаил вскинул на следователя удивленный взгляд. Золотарев смотрел на своего визави немигающим и ничего не выражающим взором. «Он издевается надо мной или серьезно так думает?» – легко читалось в глазах Степанова.

– Точно, меня преследует злой рок, – ухватился мастер за эту нелепую, можно сказать, бабскую отмазку.

– А вот я так не думаю, – наконец-то выразил свое истинное мнение молодой следователь прокуратуры. – Оба преступления имеют одинаковый почерк, и вы являетесь фигурантом и того, и другого дела. Здесь есть над чем серьезно задуматься…

– Михаил Александрович, можно к вам? – В кабинет заглянула какая-то женщина.

– Я занят! Закройте дверь с той стороны! – прикрикнул на нее Степанов.

– Ну надо же, как у вас нервишки шалят… – Золотарев осуждающе покачал головой. – С чего бы, интересно?

– Работа, знаете ли, у меня очень нервная. С таким народом общаться приходится – вы даже представить себе не можете, – тяжело вздохнул коммунальщик.

– Конечно, не могу, я же не в ЖЭКе, а в прокуратуре работаю, – сказал следователь, демонстрируя тонкое чувство юмора, такое тонкое, что Степанов не сразу его понял, – у нас там все очень спокойно. Допросы подследственных всегда проходят в обстановке если не дружелюбия, то уж толерантности точно. Да вы, наверное, знаете, ведь у нас бывали. Михаил Александрович, если вам здесь неуютно, если эти стены на вас давят, мы можем продолжить нашу беседу в прокуратуре…

Степанов вскинул на Золотарева настороженный взгляд, налил себе из графина полный стакан воды и жадно, захлебываясь, выпил его до дна. После чего сказал:

– Мне все равно, где с вами разговаривать. Я ни в чем не виноват.

– Да? А зачем вы пришли домой к гражданке Бездомной?

– Я уже говорил и даже писал, что пришел туда по просьбе Ларисы Ивановны, племянницы хозяйки. – Степанов оставил ручку в покое и стал нервно перекладывать бумаги с одного края стола на другой.

Воспользовавшись моментом, когда внимание мастера было рассеяно, Золотарев, то есть, понятное дело, Александр Серебров, прикрепил под столешницу «жучок».

– Ну да, ну да, – продолжил следователь в той же усыпляющей манере. – Вы написали, что намеревались починить джакузи. Однако это не входит в круг ваших должностных обязанностей, у вас ведь работа кабинетная…

– Просто в тот день все слесари были заняты, а Лариса Ивановна уверила меня, что ее проблема срочного характера, вот я и решил сам устранить течь.

– Допустим. Но почему же слесарных инструментов у вас с собой не было?

– Закрутился и забыл. Вспомнил о дежурном чемоданчике только у подъезда, но возвращаться в ЖЭК не стал, подумал – может, в квартире что есть.

– Драгоценности, деньги, иконы…

– Зачем вы передергиваете? – возмутился было Степанов. Но, наткнувшись на суровый взгляд следователя, сменил интонацию: – Я имел в виду гаечные ключи, пассатижи и другие инструменты.

– Понятно. Только вот джакузи не требовался никакой ремонт. Что вы на это скажете?

– Вы у Ларисы Ивановны спросите, зачем она меня позвала.

– Михаил Александрович, а вот указывать, что мне делать, не надо. Я ведь могу обидеться, и тогда мы с вами по-другому и в другом месте общаться будем, – Золотарев чуть-чуть повысил тон.

– Простите, как-то вырвалось. Я сам не пойму, что Ларисе Ивановне от меня надо было. Может, она меня подставить хотела?

– Подставить? Почему именно вас? Вы с ней раньше знакомы были? – осведомился следователь. – Расскажите, когда и при каких обстоятельствах встречались. Вдруг это поможет следствию?

– Нет, я видел ее впервые.

– А я уж было подумал, что она была вашей подельницей и в деле об убийстве Голубевой…

– Какой еще подельницей? – Брови Степанова выгнулись дугой.

– Михаил Александрович, а что вы так нервничаете?

– Как же тут не нервничать? Вы меня непонятно в чем обвиняете…

– Если бы мы вас в чем-то обвиняли, то вы бы уже сидели в следственном изоляторе, а не в своем кабинете. Пока вы проходите у нас как свидетель убийства, и мы с вами просто беседуем, пытаясь установить истину. Михаил Александрович, как вы думаете, может быть, кому-то действительно было выгодно подставить вас? – Золотарев сделал многозначительный намек.

– Не знаю, – сказал мастер, задумчиво уставившись в одну точку.

– А вы не спешите с ответом, подумайте. Если что-то толковое придет в голову, то позвоните мне по этому телефону… – Следователь протянул визитку. – Не стесняйтесь, звоните в любое время дня и ночи. До свидания!

– До свидания! – ответил Степанов, не скрывая радости от того, что нежданный визитер уже уходит.

* * *

Серебров сел в «Мини Купер» и стал увлеченно рассказывать о том, как он пообщался с коммунальщиком. Я слушала его и пыталась понять, что же послужило для него основным стимулом – желание получить премию или боязнь увольнения?

– Ну, будем считать, что зачет ты сдал, – кивнул Крючков, но о премиальных не заикнулся.

Мы не спешили возвращаться в Горовск, а ждали реакции Степанова на визит следователя. Подошло время обеда, однако Михаил, вопреки установившейся традиции, остался в стенах жилищной конторы. Обычно он подкреплялся в бистро напротив, а сегодня, похоже, у него напрочь пропал аппетит. И это была заслуга Сереброва. В наушниках раздавались какие-то фоновые шумы, свидетельствующие о том, что мастер остался в своем кабинете, и не более того. Михаил Александрович, к сожалению, не имел привычки рассуждать вслух, звонить же он никому не спешил. Похоже, переваривал беседу со следователем прокуратуры.

– Не дергается, размышляет, куда и по чьей милости вляпался. По-моему, это говорит о том, что наш сантехник не привык действовать сгоряча, он способен планировать серьезные операции, – предположила я.

– Ага, такие, как замена водопроводных труб, – съязвил Крючков.

– И убийство с целью грабежа, – добавила я.

– Сашка, ты поинтересовался у Степанова, почему он уехал из Горовска и на какие средства купил квартиру и машину?

– Нет, забыл, – признался «следователь прокуратуры».

– Уволю! – рявкнул на него адвокат.

– Евгений Павлович, в следующий раз я обязательно у него этим поинтересуюсь.

– Не будет следующего раза, потому что…

– Тсс! – Я приставила палец ко рту и включила громкую связь.

– Да, это я, – произнес голос Михаила. – Не ждал, говоришь? Думал, никогда больше меня не услышишь? Звоню, потому что ко мне следак только что приходил, намекал, что старое дело возобновить могут. Похоже, кто-то под нас копает. В общем, так, с тебя еще пара кусков, иначе в этот раз я выгораживать тебя не стану. Нет, никакие не шутки. Тут такое на днях произошло! Я просто сразу не стал тебя беспокоить. Думал, может, все утрясется. Но, похоже, не утряслось… Однако разговор не телефонный, надо бы встретиться, причем чем быстрее, тем лучше. Сегодня успеешь? Где? Лады.

– Вот так, мальчики, что и требовалось доказать, – сказала я, проанализировав услышанное, – Мишаня практически признал свою причастность к убийству Голубевой, да еще засветил своего подельника.

– Выходит, я все-таки не ошибся, прочитав взгляд Степанова, когда встретил его здесь, на заправке, – кивнул Крючков. – Может, кого-то ему бы и удалось провести, только не меня. Теперь он у меня пожалеет, что вылез из своей вонючей робы!

– Да, как-то он это неосмотрительно сделал, – поддакнул Серебров своему боссу.

– Мальчики, а что же вы хотите? Финансовое благополучие притупляет инстинкт самосохранения.

– Хм, у кого как, – не согласился со мной Крючков. – Богатые люди не скупятся на телохранителей и охранные системы.

– И в то же время, чтобы не скучать со своим несметным богатством, они ищут себе самые экстремальные приключения… Конечно, Степанов далеко не богач, а среднестатистический обыватель. Грабанув Голубеву, он стал лучше питаться, пить водочку покачественнее, одежонку новую покупать, а потом, похоже, понял, что сдерживать свои потребности больше нет сил, вот и выставил напоказ все свои возможности. Не удивлюсь, если он сознательно пошел на риск, ради адреналина…

В салоне моего «Мини Купера» повисла тишина. Ее нарушил Серебров, высказав вслух то, о чем, наверное, думал каждый из нас:

– Шеф, что будем делать дальше?

– Плохо, что мы слышали только одну часть диалога, а потому не знаем, где и когда назначена встреча, – покачал головой Крючков. – Так что придется сидеть здесь и ждать, когда Степанов выйдет из своей конторы.

– Не думаю, что это произойдет скоро, – высказалась я. – Мишка спросил – «сегодня успеешь?». По-моему, человек приедет к нему на встречу из Горовска. Удивительно, что тот согласился, ведь Степанов стал его шантажировать – потребовал за молчание два куска.

– Две тысячи долларов, что ли? – уточнил Серебров.

– Или евро, – предположила я. – Хорошие запросы у нашего сантехника. Наверное, хочет поменять свои «Жигули» на иномарку. Да, все-таки, я думаю, подельник его остался в Горовске. Ему не было смысла оттуда сваливать, ведь он в деле не засветился.

– Возможно, и в Горовске. Хотя не факт, – Женька, по своему обыкновению, пошел мне наперекор.

Я заметила, что мы с ним частенько находимся в состоянии конфронтации. А уж теперь, когда нашу компанию разбавлял его подчиненный, надеяться на то, что он будет со всем соглашаться, тем более не приходилось. Крючков был слишком горд для этого.

– Полина, у вас очень приметная машина, – заметил Александр, – если что, на ней будет сложно вести слежку, не обнаруживая себя.

Серебров высказал дельную, но запоздалую мысль. Крючкову она, естественно, не понравилась – ведь именно он настоял, чтобы мы поехали сюда на моей машине.

– Ты бы не умничал! – накинулся Евгений на своего помощника. – Лучше сгоняй в бистро и купи нам что-нибудь покушать. Вдруг действительно до вечера придется здесь безвылазно торчать?

– А что мне делать, если вы как раз в это время сядете сантехнику на хвост? – уточнил Александр.

– Съешь тройную порцию и поедешь в Горовск своим ходом, – буркнул адвокат и протянул Сашке тысячу рублей. Тот вышел из машины и быстрой походкой направился в сторону бистро с кособокой вывеской над входом.

– Жень, ну зачем ты так с ним? По-моему, Серебров очень смышленый мальчик. Разговор со Степановым правильно построил, спровоцировал его на звонок…

– Был бы Сашка тупым, я бы его не держал в помощниках. Между прочим, я и сам про «Мини Купер» подумал, что несподручно на нем следить. Но так уж получилось, свою-то машину мне пришлось сегодня на техобслуживание отогнать, – стал оправдываться Крючков.

– Не переживай, я профессионалка, следить умею. Да и не такой уж сантехник умный, раз стал звонить из своего кабинета. Подобные разговоры надо вести в поле и по мобильному, лучше левому. Кстати, Женя, ты хотел пробить номера телефонов, которые были у него в сотовом, – вспомнила я.

– Я и пробил, но там ничего интересного – сотрудники и сотрудницы, страховая компания, станция техобслуживания, стоматологическая поликлиника…

– О как! Стоматология – это серьезно. Похоже, Миша понял, что не только квартира, машина и чистая одежда являются показателями уровня жизни, но и зубы.

– Полина, не ерничай! Может, его банально беспокоил кариес… Меня другое удивило – в памяти Мишкиного мобильника нет ни одного горовского телефона.

– Ты уверен?

– Абсолютно.

– А как ты отличил, где зарегистрированы федеральные номера – в Горовске или здесь, в областном центре? – поинтересовалась я.

– Очень просто – все номера прозвонил и поговорил с абонентами. Короче, Мишка все концы с родным городом обрубил. А здесь круг общения у него невелик. Даже девушки у него нет, с которой бы он постоянно перезванивался.

– Может, крутит амуры с кем-нибудь из сотрудниц? – предположила я. – Между прочим, наш мастер из бухгалтерии не вылезает, а там работают две симпатичные девушки… Хотя мне соседка Степанова сказала, что к нему никто не приходит – ни мужчины, ни женщины.

– Я и говорю, что он чрезвычайно замкнутый тип, себе на уме, и это мне не нравится.

– Однако на Алинку Мишаня сразу запал, – заметила я.

– Да, подружка у тебя эффектная, – признал Крючков. И смутился. Наверное, решил, что его замечание прозвучало некорректно по отношению ко мне.

– Я Нечаеву под давнюю пассию Степанова загримировала – парик соответствующий подобрала и предложила воспользоваться цветными линзами, чтобы глаза стали карими, как у Ларисы. А уж отчество она себе сама придумала.

– Ясно, как в «Мимино». «Ларису Ивановну хочу…» – произнес Женька, подражая голосу Кикабидзе.

– Да у тебя талант пародиста даром пропадает!

– А вон уже и Сашка с провиантом бежит… – пропустил мое замечание мимо ушей адвокат.

– Такая стремная забегаловка! – стал оправдываться Серебров, сев в машину. – Вот, это самое съедобное, что там было.

Я посмотрела на гамбургеры, на салатики в пластиковых контейнерах и невольно вспомнила старую шутку о том, что в компании студентов самой скромной является закуска. Правда, мы с Женькой уже давно вышли из студенческого возраста и успели привыкнуть к дорогим ресторанам. Но голод не тетка, иногда можно снизойти и до фастфуда. Подкрепившись, мы грустно уставились на дверь жилищной конторы.

– Может, сантехник через черный ход давно свалил? – встревожился Серебров. – Вдруг мы его упустили?

– По-твоему, Мишка дальше пешком пошел, да? – усмехнулся Крючков. – Тачка-то его здесь стоит.

– Если подельник и правда в Горовске проживал, то ему понадобится два с лишним часа на дорогу. К тому же он, возможно, только после работы в областной центр рванет.

– Значит, куковать нам здесь до самого вечера, – расстроился Серебров.

– А ты куда-то торопишься? – строго спросил его Крючков.

– Нет, но…

– Раз не торопишься, так и не ной. Я что, зря тебе деньги плачу?

Я могла принять Женькины слова и на свой счет. Ведь он был и моим работодателем, хотя я его воспринимала не только в этом качестве.

Еще три часа мы сидели в моей машине и травили байки из нашей юридической практики. Даже у студента-заочника нашлась парочка интересных историй, а уж у адвоката Крючкова их было просто не счесть. Я тоже вспомнила кое-что из тех времен, когда работала юрисконсультом на кирпичном заводе «Красный Октябрь», а вот о похождениях мисс Робин Гуд я предпочла не распространяться.

* * *

В начале шестого Степанов вышел из жилищной конторы и, как ни странно, прошел мимо своего автомобиля.

– Наверное, встреча в шаговой доступности, – предположил Крючков. – Жалко, что он нас всех знает в лицо.

– Меня не знает, – возразила я. – Я все время меняла свою внешность – и когда в жилконторе тусовалась, и когда выступала в роли соседки Бездомной.

– А может, и не в шаговой. По-моему, он конспирируется, поэтому решил ехать на встречу на общественном транспорте, – поделился своими мыслями Серебров. – Смотрите, он к остановке направился.

– Помолчи! – осадил его Крючков. – Мишка то и дело оглядывается. Явно проверяет, нет ли «хвоста». Но ничего, мы его аккуратно пасти будем. Полиночка, обгони его и где-нибудь припаркуйся.

Я так и сделала. Степанов миновал автобусную остановку и с заметной поспешностью последовал по Лунной улице дальше.

– Похоже, засиделся на работе и теперь опаздывает на встречу со своим дружком, – сказал Крючков. – Хотя друзей не шантажируют.

Загорелся красный свет светофора, что нам было как раз на руку. Степанов дошел до перекрестка и свернул направо. Я повернула в ту же сторону со второго ряда, чего никогда не позволяла себе в нормальных условиях, но слежка заставила меня нарушить правила дорожного движения. К счастью, аварийной ситуации это не создало, да и дэпээсников поблизости не было. Проехав вперед, я припарковалась около продуктового супермаркета. Сантехник прошел мимо, продолжая оглядываться.

– Как вы думаете, он зацепился взглядом за «Мини Купер»? – спросила я.

– Не думаю, – ответил адвокат, – Мишка все больше на пешеходов смотрит.

– Мне кажется, сейчас наш сантехник снова свернет направо, обогнет квартал, вернется к своей конторе, сядет в машину и уедет, – предположил Серебров.

Я вышла из «Мини Купера», чтобы проследить за Степановым, который стал теряться в толпе. Сашка оказался прав, тот свернул направо. Я села в машину и сказала:

– Похоже, Мишаня на самом деле решил сделать круг, чтобы проверить, нет ли за ним «хвоста».

– Да уж, сантехник ведет себя очень профессионально, – согласился с нами Крючков.

– Что дальше делать будем? – спросила я его.

– Жалко, что на Лунной улице одностороннее движение, – посетовал адвокат, – а то бы мы обратно вернулись.

– У меня есть идея. Жень, открой бардачок, там должны быть какие-то аксессуары. Может, ты ими воспользуешься и вернешься назад пешком?

Крючков достал джинсовую бейсболку и солнцезащитные очки.

– Ты думаешь, мне это подойдет? Очки ведь женские.

– Нет, унисекс, – соврала я. – Хотя сейчас уже не до стиля. Нам нельзя терять ни секунды. Ты пойдешь обратно, а я поеду за Степановым, пока еще окончательно не потеряли его из вида. Вдруг мы неправильно разгадали его планы?

Евгений нехотя примерил кепку с очками.

– Ну, как я вам?

Сашка проявил тактичность и воздержался от комментариев, а я сказала:

– Примерно так же выглядел диджей Крюк лет восемь назад. Но Степанов в те годы тебя не знал, так что все нормально.

– Ладно, тогда я пошел.