Текст книги "Несветская львица"

– Что случилось? – на бегу спросила я, хотя уже начинала догадываться: по темным пустотам было видно, что в машине разбито лобовое стекло, а его осколки, мелкие и крупные, устилавшие асфальт, становились все более четкими по мере моего приближения.

– Черт бы подрал гада, убью на хрен! – орал Степанов, стараясь не наступать на битое стекло. – Осторожнее! – буркнул он, когда я подошла ближе.

– Когда это случилось? – подняла я на него глаза.

– На минуту отошел, на минуту! – вытаращив глаза, возбужденно сообщил Владимир Сергеевич. – В аптеку отошел, средство от изжоги купить! Возвращаюсь – стекло расколотить успели, сволочи! Эх, поймать бы козлов – мало того что все уши бы оборвал, еще родителей заставил бы ущерб оплачивать!

– Родителей? Вы уверены, что это сделали дети? – удивилась я.

– А кто еще? Им лет по пятнадцать, шалопаям!

– Но почему вы так считаете?

– Потому что они вертелись тут, шпана малолетняя! Вон на той лавочке сидели! – Степанов показал рукой в глубь двора, где возле полуразвалившихся качелей стояла чудом уцелевшая лавка. – А теперь их нет! Знали, что я скоро вернусь, вот и дали стрекача!

К нам уже шли Лариса и Вика, заинтересованные случившимся и слегка напуганные.

– Что такое, Владимир Сергеевич? – издали крикнула Лариса. – Боже мой! – воскликнула она, подойдя и инстинктивно отстраняя Вику. – Да что же это такое?

Ее полный недоумения взгляд уставился в лицо водителя.

– А я-то тут при чем? – тут же закричал тот, вставая в оборонительную позицию. – Я на минуту только отошел, меня изжога замучила! Все из-за ваших гамбургеров, между прочим, которыми я вынужден питаться, пока поджидаю вас!

Лариса открыла было рот, чтобы возразить, но тут Вика произнесла с досадой:

– Блин, ну опять этот урод!

– Кто? – быстро повернулась я к ней. – Ты о ком сейчас?

Вика нахмурилась и пробормотала:

– Это я образно сказала. В смысле, тот же, кто проткнул колеса и облил машину краской.

– Может быть, у тебя все-таки есть соображения, кто он? – не отставала я.

– Я же уже говорила, что нет! – Вика едва сдерживала раздражение и злость, но не на меня, а на ситуацию. – Что вот теперь делать?

Все повернулись к водителю Степанову, словно он нес ответственность за произошедшее. Тот за это время достал из машины небольшую метелку и осторожно сметал остатки стекла с капота и сидений. Чуть подумав, он произнес уже более спокойно:

– Машину в ремонт нужно транспортировать, только не знаю, как на такой ехать. Я могу, конечно, попробовать осторожно доехать…

– Ой, нет, Владимир Сергеевич, – сразу же возразила Лариса. – Еще порежетесь, не дай бог! Давайте лучше вызовем аварийную службу, пусть оттранспортируют, я оставлю вам деньги. А мы уж на такси домой доберемся.

– Ну, давайте так, – пожав плечами, с облегчением согласился Степанов, сразу же переставая ширкать метелкой.

Лариса и Вика одновременно достали свои телефоны, одна вызвала аварийку, другая – такси, и вскоре мы уже сидели в светлой «девятке» и ехали в сторону дома.

– И что за люди такие пошли! – сокрушалась Лариса. – Ничего святого нет!

– Ну при чем тут это, – усмехнулась Вика, пребывавшая в каком-то философском раздумье. – Что, моя машина – святыня, что ли?

– Я совсем не об этом! – заговорила Лариса, поворачиваясь к дочери. – Я о том, что люди ведь могут пораниться битым стеклом!

– Возможно, этого они и добивались, – высказала я свое мнение. – Те, кто его разбил. Хотя скорее это похоже на вызов. Слишком демонстративно все сделано.

И, выдержав вопросительные взгляды обеих женщин, сказала:

– Я все меньше и меньше думаю, что это случайности. Ну, раз, другой можно на это списать. Но не три раза подряд с одной и той же машиной. К тому же разбить стекла в машине – это уже не просто заляпать ее краской.

– Может быть, тебе вообще сменить эту машину? – обратилась к Виктории мать. – Какая-то она оказалась несчастливая!

И она суеверно передернула плечами.

– Вы полагаете, это решит проблему? – усмехнулась я.

Лариса поморгала глазами.

– Но ведь нужно что-то делать! – беспомощно развела она руками.

– Разумеется, – согласилась я. – Поэтому ваш супруг и предпринял определенные шаги. И теперь мне предстоит подумать, какими должны быть следующие. Я уже убедилась, что это не просто совпадение. Вика, ты собиралась вечером в ночной клуб? – спросила я у девушки.

– Да, но… – не очень уверенно подтвердила Вика.

– Ой, может быть, тебе не стоит ходить? – сразу же заволновалась мать.

– Но что же мне теперь, все время дома сидеть? Показывать, что я боюсь? – не хотела смиряться с таким положением дел Вика. – К тому же я и так уже дома закисла, и мы с девчонками уже договорились, и Женя будет меня сопровождать! – Вика торопливо, один за другим, выложила свои аргументы в пользу посещения ночного клуба. Собственно, я была уверена, что она так и так настоит на своем.

– Наверное, стоит предупредить отца, – не очень уверенно сказала Лариса, что означало, что сама она уже не против.

– Обязательно предупредим, – заверила я ее. – Я позвоню ему сама, сразу же как мы вернемся.

Глава 2

Едва зайдя к себе в комнату, я набрала номер Ясенева. Аркадий Николаевич ответил практически сразу же – видно, и впрямь был всерьез озабочен судьбой дочери.

– Да, Евгения, что случилось?

Я коротко описала ситуацию.

– Я вернусь домой около восьми, – после короткой паузы проинформировал меня Аркадий Николаевич. – Дождитесь меня, пожалуйста, а там решим, как поступить. До вечера больше никуда не ходите.

– Хорошо, – ответила я.

До вечера оставалось еще несколько часов. Но так как Вика и сама никуда не собиралась, я решила наконец-то посмотреть новые диски, которые предусмотрительно взяла с собой, хотя у Ясеневых имелась целая видеотека в гостиной. Примерно через полтора часа, когда я ненадолго вышла из комнаты с тем, чтобы приготовить себе чаю, я увидела в прихожей мужские ботинки. Мне показалось несколько странным, что я не услышала звонка. И это не были ботинки господина Ясенева.

– У нас гости? – нажимая на кнопку электрочайника, спросила я у домработницы, которая хлопотала в кухне насчет ужина.

– Это у Алевтины Робертовны, – немного рассеянно отозвалась она, энергично взбалтывая в миске яйца с мукой.

Я дождалась, пока закипит чайник, бросила себе в чашку пакетик фруктового чая и покинула кухню, еще раз покосившись на стоявшие в прихожей мужские ботинки. Они были явно молодежного фасона. А я уже как-то свыклась с мыслью, что гостями Алевтины Робертовны могут быть разве что старушки-сверстницы, углубленные в проблемы животного мира.

«Неужели кто-то из спонсоров принес Алевтине Робертовне материальную помощь прямо на дом?» – подумала я, шагая к своей комнате с чашкой в руках.

В это время дверь из комнаты старухи распахнулась и показался молодой парень, лет двадцати трех, с симпатичным, но несколько безвольным лицом и скошенным подбородком. Алевтина Робертовна говорила ему из комнаты:

– И запомни, что этого делать нельзя ни в коем случае! Я же тебя сто раз учила!

– Но я просто думал… – хотел что-то объяснить парень с обиженным видом, но Алевтина Робертовна прервала его:

– Ты не можешь думать. Ты к этому не способен. За тебя всегда думали другие, в особенности твоя мама – тут Аркадий абсолютно прав! В общем, иди спокойно, я обязательно поговорю. Я знаю, как.

В этот момент Алевтина Робертовна показалась на пороге и хотела продолжить свою тираду, но, увидев меня, сразу же замолчала.

– И больше помалкивай! – сердито закончила она. – Это всегда лучше, не говоря уже о том, что так ты кажешься умнее!

Молодой человек, смутившись при виде меня, как-то съежился и заметался по коридору из стороны в сторону, пытаясь меня обойти. Я со сдерживаемой усмешкой посторонилась, освобождая ему дорогу. Он пробормотал не то извинения, не то благодарность и, быстро пройдя к лестнице, проворно спустился вниз. Алевтина Робертовна смерила меня недружелюбным взглядом и сейчас же захлопнула дверь своей комнаты. Я прошла к себе.

Было уже начало седьмого, и скучать в одиночестве мне оставалось недолго. Вика сказала, что, пока есть свободное время, она позанимается в своей комнате, а заодно поможет матери подготовить документы на покупку новой партии товара. Алевтина Робертовна сидела у себя, не выражая никакого желания общаться с домочадцами. Собственно, это меня устраивало, и я спокойно занималась своими делами.

Около восьми раздался звонок, и вскоре я, выглянув из своей двери, услышала голос Аркадия Ясенева:

– Да-да, ужинать буду, прямо сейчас. Я даже пообедать не успел сегодня, так что пускай подают.

Лариса отправилась в кухню дать домработнице какие-то распоряжения. Ясенев прошагал в ванную и через десять минут появился внизу, уже переодетый в домашний пушистый халат в коричнево-зеленых тонах и пахнущий свежим одеколоном. Он кивнул мне и потер руки в предвкушении обеда. О сегодняшнем происшествии Аркадий Николаевич пока помалкивал – вероятно, предпочитал за столом не обсуждать дела или неприятные моменты.

Лариса хлопотала возле стола, помогая домработнице, вскоре из своей комнаты подтянулась Вика и присела рядом с отцом. Вся семья была в сборе, только Алевтина Робертовна задерживалась. Возможно, это было ее коронной фишкой.

Домработница разложила по тарелкам плов из огромного казана, а также подала большое блюдо с запеканкой.

– А мама где? По своим общественно полезным делам? – мимоходом поинтересовался Ясенев, вороша ложкой рассыпчатый рис, от которого высоким столбиком шел пар.

– Нет, она в своей комнате, – коротко ответила Лариса.

Ясенев поднял было голову, потом хмыкнул и продолжил свое занятие. Алевтина Робертовна, выждав несколько минут и, видимо, поняв, что за ней не будет послана делегация, появилась сама. Войдя в столовую, она поприветствовала лишь Ясенева и, усевшись на свое место, заявила во всеуслышание:

– Приходил Алексей.

Ясенев лишь слегка повел бровями, давая понять, что эта информация, по большому счету, его не удивляет и уж тем более нисколько не тревожит.

– Приходил Алексей, – повысив голос, повторила бабка. – И имел со мной длинную беседу…

– М-да? – неопределенно отреагировал Ясенев. Из этого следовало, насколько мало его занимает сообщение матери.

– Он хочет помириться, – продолжала Алевтина Робертовна, поворачивая вилку то вправо, то влево. – И я считаю, что ты, как человек старший по возрасту, должен проявить великодушие.

– Я вполне великодушно к нему отношусь, – пожал плечами Аркадий Николаевич, принимаясь с аппетитом уписывать успевший слегка остыть плов.

Алевтина Робертовна помолчала, поджав губы. Лариса и Вика спокойно продолжали свою трапезу, не принимая участия в диалоге.

– Думаю, тебе все-таки следует поговорить с ними по-семейному, – прибавила она после паузы, видя, что сын не горит желанием поддерживать поднятую ею тему.

– С ними – это с кем? – отодвинув тарелку и беря с блюда кусок запеканки, уточнил Ясенев.

– С Алексеем и Юрием.

– О чем мне с ними говорить? – поднял брови Ясенев.

– Ты прекрасно знаешь, о чем! Это наша кровь! – с некоторым пафосом произнесла Алевтина Робертовна. – И ты должен быть выше каких-то мелких личных обид.

– Мелкие личные обиды? – Ясенев посмотрел на Алевтину Робертовну изумленно. – Тебе прекрасно известно мое мнение на этот счет. И вообще, я не хочу это обсуждать, тем более за столом и в таком составе. Это никому не интересно.

– Неинтересно тебе, – с нажимом сказала Алевтина Робертовна. – Но нужно переступить через личное тщеславие.

Ясенев закатил глаза.

– Мама, извини, но ты говоришь совершеннейшую ерунду, – покачал он головой. – Давай оставим эту тему, ей-богу, так будет лучше для всех.

И он попросил домработницу принести чаю. Все остальные уже тоже покончили с горячим.

– Я пригласила их на завтра, – постучав ногтем по столу, сообщила Алевтина Робертовна.

– Кого?

– Куда?

Аркадий и Лариса воскликнули одновременно. Алевтина Робертовна, выждав несколько секунд, с достоинством пояснила:

– Алексея и Юрия. Они придут к нам в восемь часов вечера.

– Вот и отлично, принимать их будешь сама! – резко ответил Ясенев, поднимаясь из-за стола. – Татьяна Анатольевна, принесите, пожалуйста, чашку в мой кабинет. И не чаю, а кофе! – крикнул он и быстро зашагал к лестнице на второй этаж. Вспомнив кое о чем, перегнулся через перила и сказал:

– Евгения Максимовна, зайдите ко мне, пожалуйста, когда закончите ужинать.

Я ответила, что сейчас приду, поймала неприязненный взгляд Алевтины Робертовны и вопросительный Вики и, взяв чашку кофе, последовала за Аркадием Николаевичем в его кабинет. Ясенев сидел в углу, за столом, в большом кожаном кресле и смотрел на экран монитора, рассеянно щелкая мышью.

– Присаживайтесь, – кивнул он на место напротив.

Усаживаясь на диван, я заметила на экране разложенный пасьянс. Ясенев еще пару секунд пощелкал мышью, завалил всю комбинацию и быстро свернул окно.

– Итак, снова была совершена диверсия, – резюмировал он.

– Можно и так выразиться, – не стала я спорить с формулировкой. – Вопрос в том, что делать дальше. Вы именно это хотели обсудить? Вика настроена идти в ночной клуб. Если вам интересно мое мнение, я не вижу особых причин, чтобы она отказывалась. Пока что все эти диверсии, как вы выразились, носят характер мелких пакостей. Жизни Вики они не грозят. Заметьте, что действовали хоть и нагло, но втихаря, то есть хотели напакостить и смыться. Вряд ли надеялись причинить физический вред самой Вике. К тому же я постоянно буду рядом с ней.

Ясенев хмурил брови, раздумывая. Потом достал свой сотовый и, набрав номер, произнес только:

– Поднимись ко мне.

Меньше чем через минуту в кабинете появилась Вика. Отец посмотрел на нее внимательно.

– Тебе так важно пойти в этот клуб? – спросил он.

– Не могу сказать, что это для меня принципиально, но… Подумай сам, папа. Завтра мне нужно в паспортный отдел плюс еще в парикмахерскую. К тому же мне необходимо посещать магазины, подруг и вообще много других мест. Не могу же я теперь до отъезда сидеть безвылазно дома? Так что поход в ночной клуб ничего не решит и не изменит. Женя будет со мной, ты же сам говорил…

– Хорошо, – согласился Ясенев. – Если что, сразу же набирайте номер Степанова или Рогожина. А кто у нас сегодня?

– Степанов, – ответила Вика. – Именно ему досталось транспортировать машину в ремонт.

– Кстати, на чем мы поедем? – вставила я, до сего момента не вмешивавшаяся в разговор между дочерью и отцом.

– Можно взять машину Ларисы. Или вызвать такси, – решил Ясенев. – И еще я прошу – быть дома не позднее часа.

– Но, папа… – у Вики вытянулось лицо. – Хотя бы до двух!

– Спать захочешь, – улыбнулся отец. – Все, все! Иди собирайся, а то провозишься и сама у себя отнимешь время.

И он легонько похлопал дочь по плечу. Вика вздохнула и вышла из кабинета. Ясенев перевел взгляд на меня, ожидая, может, что я что-то хочу спросить.

– У меня только один вопрос, – предупредила я. – Так, между прочим. Кто такие Алексей и Юрий, перспектива встречи с которыми повергла вас в такое возмущение?

– Ай, не берите в голову! – поморщился Ясенев. – Это мои родственнички. Бедные, – усмехнувшись, добавил он.

Я не стала больше его донимать и отправилась к себе собираться в ночной клуб. Собственно, необходимый для этого арсенал средств безопасности был приготовлен мною загодя, и сейчас мне оставалось лишь позаботиться о своем гардеробе. А так как шла я туда не для того, чтобы укладывать штабелями восхищенных мужчин, то ограничилась удобным джинсовым костюмом.

Вика собиралась куда более тщательно, судя по тому, сколько это заняло у нее времени. И когда она показалась внизу, где с журналом в руке уже дожидалась я, вид ее говорил о том, что прилежная студентка прекрасно осведомлена о том, что в первую очередь она является привлекательной молодой женщиной.

Она была в нарядной обтягивающей блузке на молнии, украшенной яркой аппликацией на груди и рукавах, и короткой юбке тюльпаном. Прямые волосы завила и уложила крупными волнами, что сразу придало ее лицу более детское и миловидное выражение. Соответствующий макияж хорошо смотрелся на ее смугловатом лице.

– Я готова, Женя, – проговорила она, обуваясь в черные со стразами полусапожки на платформе.

Я молча нацепила свои ботинки, и мы вместе вышли из дома, напутствуемые предостережениями Ларисы быть осторожнее и внимательнее и «не связываться со всякой шантрапой».

У дверей особняка стояла серая «Ауди» – видимо, принадлежавшая Ларисе Ясеневой. Я отметила, что семья Ясеневых тяготеет именно к немецким моделям. За рулем сидел водитель Степанов. Он был очень сосредоточен и хмур и явно не настроен на разговоры. Ни я, ни Вика и не собирались допекать его, Вика лишь спросила, в каком состоянии ее машина, на что Степанов ответил, что из ремонта авто можно забрать завтра после обеда, но что сделать это должен уже Рогожин, потому что у самого Владимира Сергеевича будет законный выходной. Вика кивнула в знак согласия и принялась обсуждать со мной время возможного возвращения из клуба.

– Папа все равно будет спать без задних ног, – убеждала она меня. – Так что можно задержаться хотя бы на полчасика.

– Думаю, что все-таки не стоит идти наперекор папиным пожеланиям, – с улыбкой отреагировала я. – И вообще, давай не будем забегать вперед, а сориентируемся по ситуации.

– Хорошо, – с легким сожалением ответила Вика и оставила эту тему.

Ночной клуб «Троя» располагался в самом центре нашего города. Это заведение пользовалось большой популярностью у молодежи, поскольку имело соответствующий антураж – современная музыка, легкая выпивка…

Когда мы прошли в зал, там уже собралась большая компания. Точнее, компаний было много: молодежь группировалась из числа знакомых. Вика, войдя, огляделась по сторонам и сразу же заметила за столиком двух девушек примерно ее возраста, одна из которых тут же радостно и приветственно замахала ей рукой. Вика улыбнулась и двинулась туда.

– Привет, – усаживаясь на свободный стул, обратилась она к подружкам и повернулась, представляя меня: – Это Женя, моя подруга, она классная, так что прошу любить и жаловать. А это Анжела и Оксана.

Девчонки смерили меня оценивающими взглядами, но особого интереса не проявили, сразу же затараторив о том, что сегодня в клубе предстоит кое-что интересное.

– Будет конкурс, победительница которого получит право на участие в показе мод! – возбужденно блестя глазами, сообщила Вике та самая девчонка, что махала ей рукой.

– Да ну? – произнесла Вика, не слишком, как мне показалось, заинтересованная этой новостью.

Ее же собеседница всем своим видом выражала горячее желание поучаствовать и получить вожделенный билет в мир красоты и блеска. Вторая подружка, по имени Оксана, не выражала столь бурных восторгов, она просто слушала то, что говорят девушки.

– А тебе это зачем, Анжела? – полюбопытствовала Вика.

– Как это? – Анжела уставилась на Вику, как на ничего не понимающую в жизни особу. – Это же…

Она повертела в воздухе рукой, пытаясь найти подходящие слова, и наконец завершила фразу:

– Это круто! И потом, это же шанс! Шанс показать себя, засветиться в этом показе, а там, может, и дальше пробьешься… Если, конечно, повезет. Показ устраивает московская фирма, и, если повести себя умело, можно заинтересовать кого-то из функционеров. Глядишь, и в столицу попадешь.

– Вике это неинтересно, – усмехнувшись, вставила Оксана – невысокая, чуть полноватая блондинка с малюсенькой бусинкой пирсинга возле губы. – Она и так скоро в столицу переберется.

– Все равно! – упрямо повторила Анжела. – Никогда не помешает обзавестись дополнительными связями и возможностями.

– Тебе проще соблазнить спонсора показа мод, – улыбнувшись, посоветовала подруге Вика. – Так путь короче будет.

– Так, конечно, проще, – согласилась прагматичная Анжела. – А вдруг он старый? И толстый? Или вообще… Извращенец какой-нибудь! Нет уж, я лучше сделаю ставку на свою внешность! А переспать с кем надо я всегда успею.

– Да, Анжелочка, любой, глядя на твою внешность, потеряет голову! – язвительно заметила блондинка, оглядывая подружку.

Анжела была худой, практически плоской девчонкой, с тщательно замазанными тональными кремом прыщами на лбу и щеках. При этом ее узенькое личико нельзя было назвать некрасивым – довольно миленькая брюнетка, если не брать в расчет чрезмерную худобу. Но и ничего выдающегося в ней также не было.

– А тебе, Ксюшенька, завидно! – скривилась Анжела и показала подружке язык.

– Ладно, хватит вам глупости болтать, – примирительно сказала Вика. – Мы с Женей вообще-то сидим с пустыми тарелками.

Перед Анжелой и Оксаной стояли наполовину опустошенные тарелки с закусками, а также стаканы с каким-то алкогольным коктейлем: это я поняла по характерному не слишком сильному, но заметному оживлению в глазах девчонок.

– Женя, ты что будешь? – обратилась ко мне Вика, которая сразу же по собственной инициативе перешла на «ты» – видимо, это было рассчитано на ее подружек, а также чтобы чувствовать себя в моем обществе, так сказать, на равных. Ведь представила она меня не абы как, а подругой.

Я безразлично махнула рукой, полагаясь на вкус Вики, единственное, о чем не забыв предупредить, – никакого алкоголя.

В «Трое» я бывала очень редко – местная атмосфера не была для меня интересной. И сейчас я приготовилась просто отрабатывать свой заказ, сидя за столиком и слушая глупую болтовню, поскольку двадцатилетние девчонки в принципе не в состоянии говорить что-нибудь другое. Даже Вика, наделенная довольно высоким интеллектом, явно тянулась к своим подружкам, и их компания ее не только не тяготила – ей было интересно с ними. И это тоже естественно.

Буквально через пару минут передо мной появилась тарелочка с фруктовым десертом и креманка с мороженым. Меня порадовало, что сама Вика не стала настаивать на употреблении чего-то спиртного. Она вполне довольствовалась соком.

– Еще бы кофе, и совсем хорошо, – одобрительно посмотрела я на Вику, и та дополнила заказ двумя чашками черного кофе.

– Я сегодня хочу как можно дольше оставаться бодрой, – сообщила она. – Вся неделя была какая-то скучная, так что мне хочется повеселиться.

«Да уж, скучная неделька! – мысленно усмехнулась я. – Вика, похоже, и впрямь не придает особого значения этим «диверсионным» штучкам. Юности свойственно считать, что она бесконечна и что с ней по определению не может случиться ничего неприятного. Ладно, не буду уподобляться старой брюзге Алевтине Робертовне и портить девчонке настроение – пусть развлекается!»

Подружки Вики, поначалу слегка испытывавшие неловкость от моего присутствия, вскоре вполне освоились и продолжали болтать, уже совершенно не стесняясь. Особенно старалась Анжела, которая трещала практически без умолку. А так как в зале довольно громко звучала музыка и многие уже вовсю танцевали, ей приходилось сильно напрягать голосовые связки. Так как Анжела сидела слева от меня и постоянно склонялась к сидевшей справа Вике, вся мощь ее децибел приходилась на мои уши. Голос у Анжелы был довольно тонким и резким, а при усилении походил на визг.

Мужественно терпя экзекуцию над собственными ушами, я попутно скользила глазами по залу, оценивая обстановку. Пока что в поле моего зрения не попало ничего, что могло бы меня насторожить. Вполне обычный вечер, вполне обычный контингент.

Музыка прервалась внезапно, и в повисшей тишине особенно резко прозвучал голос ведущего:

– А сейчас, дорогие друзья, главный сюрприз сегодняшнего вечера! Через несколько минут наши очаровательные посетительницы смогут предстать перед публикой во всей своей красе, продемонстрировать ее в полную силу и сами испытать ее волшебное влияние на окружающих. Напоминаю, что победительница получает право на участие в ежегодном показе мод, представляемом московской фирмой «Элит». Спонсор сегодняшнего мероприятия – мебельная фабрика «Три медведя» и салон женского белья «Кошечка». Заявляю также, что в рамках показа работает тотализатор. Каждый может поставить на понравившуюся участницу! Поддержите своих жен, подруг и просто одноклассниц! Ставки можно сделать в кассе. Всех девушек, желающих оценить собственную красоту и обаяние, просим подойти к сцене. Делайте ставки, господа!

И ведущий – долговязый мужчина лет тридцати с бледным, нездоровым цветом лица и зеленым, в тон, кашне вокруг шеи – отложил микрофон и двинулся к краю сцены. Анжела уже поднялась со своего места и теперь в нетерпении топталась возле столика.

– Ну что же ты? – с усмешкой подтолкнула ее Вика.

– Боюсь, – шепотом ответила Анжела. – Девчонки, может, кто со мной? Ксюша?

Пухленькая Оксана отрицательно помотала головой. Анжела бросила было взгляд на меня, но сейчас же, уперевшись в мой, оставила свои надежды и, повернувшись к столу, залпом допила свой коктейль, вытерла губы и решительно сказала:

– Ну, была не была! Держите за меня кулаки, девчонки!

И стала быстро пробираться к сцене, ловко расталкивая острыми локтями уже довольно внушительную толпу. Оксана скептически хмыкнула и выразительно посмотрела на Вику. Та развела руками. Оксана вздохнула и покрутила пальцем у виска.

– Давай хотя бы подойдем поближе, посмотрим, – предложила Вика. – Она наверняка будет ждать, что мы станем за нее болеть.

– Ага, ты еще ставку на нее сделай! – фыркнула Оксана.

– Ну, это лишнее, – отказалась Вика, поглядывая на сцену.

Толпа девчонок плотным неровным кольцом окружила ведущего, который, вспотев, торопливо записывал диктуемые ими данные в блокнот и раздавал каждой участнице номерки, которые следовало прикрепить к груди.

– Как кобылы! – качая головой, заметила Оксана. – Сейчас туда соваться рано, давай подождем, когда там хоть чуть-чуть все сорганизуется.

Вика молча кивнула, допивая маленькими глотками остывший кофе. Оксана потянулась к пачке сигарет и закурила. Допив кофе, Вика произнесла:

– Кажется, она уже получила свой номер. Я все-таки пойду посмотрю.

И она, поднявшись, двинулась в сторону сцены. Анжела уже стояла чуть поодаль, рассматривая табличку с номером шестнадцать. Вика хотела подойти к ней поближе, но не смогла, поскольку рвущиеся в королевы красоты девушки плотно держали оборону. Вика, сделав несколько попыток пробраться к своей подруге, вскоре оставила эту затею и лишь помахала Анжеле.

Повернувшись, она пошла обратно. Все это время я не сводила с нее глаз. Неожиданно какой-то парень преградил ей дорогу, положив руку на плечо. Вика остановилась. Парень что-то спросил, Вика ответила. Она хотела было уже пройти мимо, но парень крепче ухватил ее за плечо и не отпускал, продолжая что-то говорить. Я поднялась с места, но тут Вика резким движением сбросила руку парня и, чуть оттолкнув его, поспешно прошла к столику. Сев за стол, она взяла бутылку газировки, наполнила свой бокал и быстро выпила.

– Кто это был? – поинтересовалась я, продолжая одним глазом наблюдать за парнем.

Тот немного постоял, бросая на Вику недовольные взгляды, потом поднял правую руку, в которой была зажата бутылка джин-тоника, в несколько глотков вбулькал ее в себя и, повеселев, двинулся в сторону сцены.

– А ну давай, давай, Рагозина! – заорал он, хлопая в ладоши и подбадривая неизвестную мне Рагозину.

Ею оказалась здоровенная разбитная деваха с глубоким декольте короткой розовой майки с пайетками и в низко сидящих джинсах, образовывающих на бедрах нависающие складки. В одной руке она держала сигарету. Лихо затянувшись напоследок, Рагозина пульнула окурок прямо в зал и, подтянув джинсы, с развязной улыбкой подошла к ведущему. Тот бегло осмотрел ее, на миг застыл, но не стал публично выражать своего удивления и быстро записал продиктованные данные, после чего Рагозина тоже получила свой номерок с числом «двадцать семь». Видимо, она была частой посетительницей данного заведения, потому что возле нее собралась довольно большая группа поддержки, к тому же многие знали ее фамилию.

Минут через двадцать все пронумерованные участницы переместились к дальней стене, после чего ведущий попросил их проследовать за сцену, где каждой будет выдан специальный костюм для конкурса.

– Вот сейчас потеха начнется! – Оксана толкнула в бок Вику, но та сидела нахмурившись и, казалось, думала о чем-то своем. – Ты чего? – удивленно спросила Оксана.

– Ничего, – стряхивая свои раздумья, отозвалась Вика. – Думаю, выиграет ли наша Анжелка сегодня хоть что-нибудь?

– Ну, разве что незабываемую ночь с облезлым ведущим! – скептически заметила Оксана. – Нужно быть полной дурой, чтобы всерьез относиться к конкурсам подобного рода. – И, посмотрев на меня, неожиданно спросила: – Ты согласна, Женя?

– Полностью, – кивнула я. – Но это зависит от того, как ты сама к этому относишься. Если для тебя это просто развлечение и ты не строишь грандиозных планов и иллюзий в связи с этим участием – на здоровье, почему бы и нет. Но с Анжелой, кажется, не тот случай…

– Не тот, не тот! – охотно закивала Оксана. – Ну, если у человека по жизни ума нет, откуда же ему взяться… – Она встала и пошла поближе с сцене.

– Уважаемая публика, приветствуем наших участниц! – прогремел тем временем голос ведущего, и на сцену одна за другой стали выскальзывать девушки, на которых были какие-то странные купальники грязно-зеленого цвета и нестандартного покроя. Купальники не подходили многим девушкам, ерзали на них, и они постоянно поправляли длинные завязки, грозившие вот-вот развязаться.

– Купальные костюмы любезно предоставлены фирмой «Волжская волна»! – объявил ведущий.

Купальники, кажется, завалялись в «Волжской волне» со времен царя Гороха, и теперь она решила хоть как-то приспособить их в дело.

Толпа, однако, приветственно заревела. Когда на сцену протиснулась полуобнаженная Рагозина, купальник которой явно был мал размера на два, толпа просто зашлась восторженным ревом. Рагозина выглядела впечатляюще: ее оголенные телеса походили на свиные окорока, выставленные на всеобщее обозрение. Сама Рагозина, кажется, была девушкой без комплексов и не испытывала ни малейшего смущения от своих форм, прямо скажем, существенно отличавшихся от общепринятых стандартов.

Я следила одним глазом за Викой, другим – за выходившими участницами. Анжела меня интересовала постольку поскольку, просто как подруга девушки, которую я была обязана защищать. Поэтому, когда я увидела, что к этой самой девушке, то есть к Вике, направляется тот же парень, что задержал ее несколькими минутами раньше, а потом отправился подбадривать Рагозину, я полностью переключила внимание на свою подопечную.

Вика тоже заметила приближение парня, и на лице ее появилось кислое выражение. Парень подошел вплотную, улыбаясь во всю ширь, не спрашивая разрешения, размашисто опустился на место Оксаны и тут же приобнял Вику за плечи. Девушка отстранилась.