Текст книги "Последний танец за мной"

До вечера ничего интересного не происходило. Алена лежала в своей комнате перед телевизором. Будущая мать прихватила с собой в постель бутылку колы и здоровенный пакет чипсов. Неудивительно, что у бедняжки сердцебиения…

А я решила заняться своим здоровьем и принялась за комплекс упражнений ушу. Они замечательны тем, что для выполнения не нужно много места – достаточно комнаты средних размеров. Однажды, помню, мне пришлось заниматься ушу в металлической бочке – бандиты сунули туда чересчур любопытную Охотникову, и чтобы не замерзнуть (на дворе было минус десять), мне пришлось часа четыре безостановочно двигаться. Помогло – когда меня наконец нашел мой напарник, я была жива и здорова, ничего себе не отморозила и даже взмокла, как мышь. Правда, спала я после этого ровно сутки…

Я много чем занимаюсь. Иногда – под настроение – это бокс. Иногда йога. Порой я просто тягаю железо под музыку, гремящую в наушниках. Прелесть ушу в том, что эти упражнения не только гармонизируют энергии, но и приводят мысли в порядок.

Вот и сейчас в голове просветлело.

Значит, как было дело? Восемь дней назад мне позвонил менеджер по фамилии Подниекс, он хотел воспользоваться услугами телохранителя. Едва он бросил трубку, как в поле моего зрения нарисовалась Сашенька Мышкина и рассказала, что на ее маму покушались злые дяди – хотели затащить в машину и увезти в неизвестном направлении. Медсестру Веру Мышкину спасло чудо в виде местных хулиганов.

Потом позвонила Любовь Южина и сообщила о двух жертвах – старушке Южиной и Петеньке, причем на Петеньку – преподавателя философии – покушались дважды! Что же такого совершил Петр Южин, что его непременно надо было добить?!

Теперь выстроим всю эту жуть по хронологии. Жертва номер один – сбитая машиной старушка. Номер два – Петенька. Номером три должна была стать Вера Мышкина, но ей повезло – вмешались хулиганы. Жертва номер четыре – Витас Подниекс.

Вопрос первый – кто будет следующим?

Вопрос второй – что объединяет всех этих людей – восьмидесятипятилетнюю бабусю, преподавателя философии, медсестру и менеджера из банка?

Вопрос третий – что все это значит?!

Да, Охотникова, красиво разложила! Вот только что мне со всем этим делать? Информации у меня явно недостаточно. Значит, будем собирать!

Вечером я отправилась за Никитой, благополучно сопроводила его домой. Тут как раз приехала Любовь Южина. Женщина, отдуваясь, втащила в квартиру здоровенные пакеты с едой из супермаркета. Никита подошел, взял лежащее сверху яблоко и скрылся у себя в комнате, аккуратно прикрыв за собой дверь. Хозяйка принялась выгружать продукты, и скоро вся просторная кухня стала похожа на продуктовый магазин.

Так, самое время поговорить с хозяйкой…

Южина быстренько переоделась в цветастый халат, нацепила фартук, и вот уже зашкворчали на сковородке отбивные, полетела в раковину рыбья чешуя, застучали ножи. Казалось, Люба может быть в трех местах одновременно.

– До чего же ловко у вас получается! – не удержалась я. Люба расплылась в улыбке:

– А то! Я вообще все умею: машину чинить, деревья пилить, ремонт могу сама сделать, если косметический. Русской бабе без этого никак…

И Люба ловко отрезала голову здоровенной щуке.

– Щас уху сварганим, и за стол…

– Люба, я хотела с вами поговорить.

Южина отложила нож и тяжело вздохнула:

– Да я уж поняла. Я и сама думаю, Жень, что мы зря отнимаем у тебя время. Думаю, померещилось мне со страху. Никто на нас покушаться не собирается. Так что спасибо тебе, Жень. Завтра можешь ехать домой. Заплачу, как договаривались, за неделю работы без вопросов.

– Как раз наоборот, Любовь Витальевна. Я хотела сказать, что будет разумно продлить мой контракт хотя бы на неделю.

Южина с подозрением уставилась на меня. Я прямо-таки видела, как в голубых глазах хозяйки крутятся и щелкают циферки, высчитывая размер моего гонорара.

Как все богатые россияне, заработавшие капитал собственным горбом, Южина была крайне прижимиста и считала каждую копейку. По крайней мере каждый вечер на кухне Люба вкусно и в подробностях рассказывала, как прошел день в ее магазинах и скольких работников она сегодня поймала за руку. Один неправильно посчитал сдачу, другая не захотела оторвать попу от стула, и хозяйке пришлось самой впаривать клиенту более дорогой товар… В общем, к зарабатыванию каждой тугой копеечки Люба относилась как к захватывающему приключению и получала от этого массу удовольствия. А вот расставалась с деньгами крайне неохотно. Так что представляю, как я сейчас выгляжу в ее глазах! Ушлая дамочка решила, что легко нагреет эту семейку лохов на кругленькую сумму, навязав свои никому не нужные дорогостоящие услуги…

Я вздохнула и принялась объяснять:

– Сегодня утром произошло кое-что, полностью меняющее картину последних событий. На вашей улице найден убитым один человек, сослуживец вашего сына. Он тоже обращался ко мне восемь дней назад.

Глаза Южиной широко раскрылись, нож выпал из руки. Люба набрала воздуха в широкую грудь и крикнула:

– Никита-а!

– Это убийство доказывает, что вы не ошиблись в своих подозрениях…

Южина меня не слушала:

– Никита! Немедленно иди сюда! – трубила Люба, как боевой слон.

Сын возник на пороге, потирая сонные глаза. Он ничуть не торопился.

– Ну чего? – недовольно спросил парень. – Пожар, что ли?

– Хуже, – сказала я. И тут у меня в кармане затрепыхался мобильный.

– Ты почему мне ничего не рассказываешь? – Южина уперла руки в бока и надвинулась на сыночка. Тот попятился, устрашенный материнской мощью.

Я извинилась и вышла на балкон. Пусть мать с сыном разбираются сами, кто в чем виноват. А мне нужно ответить на звонок.

Звонила та самая дама, с которой и началась вся эта история. Та, что решила сменить партнеров по бизнесу на более цивилизованных. Причем так неудачно.

– Охотникова! – привычно произнесла я в трубку.

– Евгения, простите, что я вам звоню… Но мне совершенно не к кому обратиться…

Я удивилась. Искренне полагала, что наши деловые отношения закончились. Но голос дамы был таким слабым и просительным – ничего общего с ее обычным напором, что я дрогнула:

– Слушаю вас.

– Понимаете, Евгения… Завтра меня выписывают из больницы. У меня нет родных в этом городе. И мне придется вернуться в тот дом… Ну, вы понимаете… Там до сих пор повсюду кровь! Я не могу! Не знаю, что мне делать!

И дама разрыдалась.

Да, я прекрасно понимала предпринимательницу. Следственные действия давно закончены. Дом пребывает в том виде, как в момент взрыва. Бедная хозяйка и так не в лучшем состоянии, пусть даже ее и выписали из больницы. А уж войти в жилье, которое выглядит как в фильмах ужасов, вообще выше ее сил…

Вообще-то это не мои проблемы. Я телохранитель, а не сиделка, не нянька и не специалист по решению проблем. Пораскинув мозгами, дама могла бы и сама найти выход – к примеру, переночевать в гостинице, а утром нанять бригаду строителей с толковым прорабом во главе. Пусть делают ремонт, пока хозяйка слетает на Тенерифе… Деньги творят чудеса!

Но предпринимательница находилась не в том состоянии, чтобы мыслить здраво. И за помощью она обратилась именно ко мне. Значит, несмотря ни на что, доверяет.

– Хорошо, я постараюсь вам помочь, – пообещала я. – Позвоню вам утром. В крайнем случае переночуете в гостинице, ладно?

– Женечка, как мне вас благодарить! – рыдала в трубке обычно суровая дама. – У меня просто гора с плеч свалилась!

Надо же! Теперь я уже «Женечка»! А кто называл меня параноиком?!

Я попрощалась и нажала отбой.

Да, гора свалилась с плеч дамы прямиком на мои хрупкие плечи… Впрочем, чего это я страдаю? Разумеется, я не собираюсь отправляться в разбомбленный особняк и ползать там с тряпкой, отмывая засохшую кровь! Я намереваюсь найти профессионалов, которые сделают это быстро и качественно. А счет оплатит предпринимательница – ведь это ее проблема!

Я зашла в Интернет и нашла адреса и телефоны четырех агентств. Тут вам не столица. Это было все, что мог предложить город Тарасов! Я принялась названивать.

Из окна кухни до меня доносились голоса Любы и Никиты. Мать и сын попросту орали друг на друга, никого не стесняясь.

– Почему ты мне ничего не рассказал?!

– А че такого-то?! – отбивался Никита.

– Ты же знаешь, как я за тебя волнуюсь!

– Да ничего не случилось ведь! Ну замочили одного козла, я-то тут при чем?

– Почему ты мне не позвонил?!

И так далее, по кругу. Похоже на диалог глухого с умственно отсталым. Неполиткорректно, зато точно. Мать и сын не просто не слышат друг друга – они существуют в параллельных мирах, в непересекающихся реальностях… Глядя на пыльные верхушки тополей, вымахавших аж до восьмого этажа, я слушала длинные гудки в трубке. В двух местах к телефону никто не подходил. В третьем агентстве трубку взяли, но заявили, что заказ смогут принять только утром, а выполнят работу в лучшем случае за два дня. И только в последнем, под названием «Пандора», деловитый мужской голос произнес:

– Диктуйте адрес. К утру все закончим. Оплата по факту. Не понравится – высчитаем неустойку.

– Здорово! – искренне восхитилась я. Надо же, все для удобства клиента!

– Но у нас такого не бывает, – с ноткой гордости в голосе заявил мой собеседник. Мы распрощались, и я наконец-то вздохнула с облегчением. Уф, спасибо «Пандоре»! Если бы не они, что бы я стала делать со своим обещанием бедной даме?!

Но до чего же удивительное название, а? Насколько я помню древнегреческие мифы, Пандора – это именно та баба, что из любопытства открыла ларец, в котором мирно покоились всяческие несчастья и напасти. После чего они выбрались на волю и теперь терзают род человеческий… Неудачное название для агентства, которое помогает людям. Но в провинции это дело обычное. Я сама пару раз посетила парикмахерский салон «Лилит». Банно-гостиничный комплекс под названием «Персефона» тоже заставил меня хрюкать от смеха. Владелец его – бывший вор в законе, погоняло Серебряк, даже не догадывается о том, что его заведение с девочками названо в честь супруги Аида, властелина загробного царства. А что, название красивое! Наводит на мысли о персиках…

Вернувшись на кухню, я обнаружила, что отбивные подгорели, зато ссора угасла. Вдоволь наоравшись друг на друга, мать и сын мирно ужинали. Я присела за стол, а вскоре к нам присоединилась и Алена.

– Жень, я слышала, ты в «Пандору» звонила? – вдруг спросила Люба, жуя салат. – Хорошее агентство! Я всегда их нанимала!

– Ага! Донанималась! – фыркнул Никита. – Не забыла еще, как эта дура из окошка спланировала?

– Сынок, ну что ты говоришь! – с мягкой укоризной произнесла Южина. – Это был просто несчастный случай! Сима сама виновата – зачем было так высовываться!

– Погодите, – сказала я. – О чем вообще речь?

Никита принялся рассказывать:

– Мама несколько лет подряд нанимала одну тетку из этого агентства. Окошки мыть она к нам ходила. Ну, недели три назад она и выпала. Сразу насмерть! Кровища!

На лице Никиты появилось мечтательное выражение. Вот так маньяки и получаются…

– Да ну тебя, Никит! – отмахнулась Южина. – Зачем за столом такое рассказываешь, весь аппетит пропал…

– И ничего не насмерть! – вдруг подняла глаза от тарелки Алена. – Она еще успела перед смертью что-то сказать. Долго так говорила, а мы все стояли вокруг и слушали. Что-то про убийство… или про камеру какую-то… В общем, я не расслышала.

Алена мечтательно возвела глаза к потолку, вспоминая интересное происшествие.

– Кто это – мы? – поинтересовалась я.

– В смысле?! – вскинула бровки Алена.

– Вы сказали: «Мы все стояли вокруг и слушали». Правильно?

– Ну… Мы с Никитой… Любовь Витальевна, Петр Петрович и Марья Семеновна…

– Кто такая Марья Семеновна? – не поняла я.

– Моя бабка, которую машина сбила, – жуя, пояснил Никита.

– Да, и еще какие-то люди сбежались. Я никого из них не знаю. Только медсестра из поликлиники, Верочка.

Так, приехали.

Из перечисленных Аленой граждан двое уже мертвы, а на третью было совершено покушение.

– Скажи, Никита, а этот Подниекс – он тоже там был? – осторожно спросила я. Если был, то пазл можно считать собранным.

– Не-е! – протянул Никита. – Его точно не было.

Ладно, разберемся…

– Люба, а эта погибшая женщина – она давно у вас работала? Как ее звали?

– Сима-то? – Люба почесала голову ручкой вилки. – Фамилии ее я не помню… Смешная такая фамилия… А, Ёжикова! Лет пять она ко мне ходила. Каждую весну и осень, и два раза за лето. Ничего не скажу – мыла она хорошо, чисто. Но любопытная была – страсть! Вечно нос совала куда не просят. Оставишь квитанцию на видном месте или еще какую бумажку, глядь – она уже изучает. Я ей: «Серафима, совести у тебя нету!», а она мне: «Ой, Любовь Витальна, грешница я! Сама знаю!» И хохочет.

Южина пригорюнилась, вспоминая погибшую Симу.

– Вспомните, пожалуйста, что Серафима сказала перед смертью, – попросила я.

Южины дружно наморщили лбы.

– Вроде бы… Вроде бы она сказала: «Меня убили!» – протянула Люба.

– Ну, это ты слышала, а мы с Аленой потом уже подошли, – сказал Никита.

– Она ясно сказала: «Мельникову довели! Ищите камеру номер четыре!» – припомнила Алена. – А что все это значит?!

– Пока не знаю, – сказала я. Мозги начинали потихоньку закипать.

– Ладно, всем спать! – скомандовала Люба, тяжело поднимаясь из-за стола. – Завтра рано вставать.

Молодые поспешно встали.

– Ты, Жень, оставайся пока! – кивнула мне Южина. – Надо все же разобраться, что у нас творится…

Час и вправду был поздний. Время приближалось к одиннадцати. Мне предстоял один важный звонок, но придется отложить его до утра…

Утром я, как обычно, проводила Никиту до банка. Честно сказать, я удвоила бдительность и всю дорогу ожидала какого-нибудь происшествия. Выпрыгнет из-за угла отморозок с ножом… Или вылетит на полной скорости машина с заляпанными грязью номерами… Но все обошлось.

Вернувшись в квартиру (Люба уже усвистела в свои магазины), я обнялась с телефоном и принялась названивать майору Мироновой.

– Охотникова, от тебя нету спасения! Ты хуже майских комаров, честное слово! – в сердцах высказала мне Галина.

– Я лучше! – возразила я. – Комары не могут тебе помочь раскрыть дело Петра Южина, а я могу!

– Правда?! – не поверила капитанская дочка.

– Ага! Честное скаутское. Слушай сюда. Три недели назад из окна квартиры Петра Южина выпала сотрудница агентства под названием «Пандора». Звать Серафима, фамилия Ёжикова. Ну, тут сбежался народ, как у нас обычно бывает… Перед смертью эта Сима рассказала что-то такое, чего сердобольным прохожим знать не полагалось. И кто-то – пока я понятия не имею, кто бы это мог быть – оказался крайне этим недоволен. И принялся по одному убирать свидетелей происшествия. В списке уже Марья Семеновна и Петр Южины. А кто будет следующим, не знаю. Ну что, интересная история?

– Красиво излагаешь, Охотникова, – хмыкнула Галя. – Тебе бы романы писать! Только вот понимаешь, какая штука… Дело Южина закрыто.

– Как закрыто?! – Я аж подскочила на стуле.

– Да так. Дело забрали у меня наверх еще вчера. Пришли результаты патанатомии окончательные и заключение. Оказывается, помер твой Южин от эмболии, никто его не убивал. Вот так вот…

– Как закрыли? – Я все не могла успокоиться.

– Ты что, Жень, тупая совсем? – рассердилась Миронова. – Не знаешь, как это бывает? Я человек подневольный, не то что ты… Так что твоя красивая история не для меня. Если чем могу помочь, обращайся, Жень. Я добра не забываю. А про Южина больше мне не напоминай, ладно? Он и так у меня в печенках сидит… – Галина вздохнула и сказала: – Ну, до связи?

– Стой, стой! – заорала я в трубку. – Еще минуту, ладно? Ты что-нибудь знаешь про агентство «Пандора»? У тебя же память, как у слона!

Комплимент был не ахти, но Миронова довольно хмыкнула и задумалась:

– «Пандора»?.. Да, Жень, знаешь, что-то такое было…

Я сжала кулаки. Ну, давай же!

– Два года назад одна баба – кстати, училка школьная, убила работницу этой самой «Пандоры». Непонятно за что убила-то. Причем с особой жестокостью. Молотком забила насмерть, представляешь? Такая вся из себя интеллигентная, а как дошло до дела – Чикатило отдыхает…

– И где она сейчас? – поинтересовалась я.

– На кладбище свезли, где ж еще!

– Да не потерпевшая! Убийца где?

– Сидит. Десять и пять ей дали. А что?

– Да так… Пока ничего. Спасибо, Галь! С меня причитается – кофе и тирамису, две порции! – И я повесила трубку.

Интересный получается расклад. Не знаю, имеет ли отношение история училки-убийцы к нашим сегодняшним проблемам, но вполне может быть и такое. Ниточки от этого разношерстного коврика тянутся куда? Правильно, прямиком в «Пандору». Замечательное клининговое агентство, пять лет на рынке, как у них на сайте с гордостью большими буквами написано.

Кстати, пора звонить, узнавать, выполнен ли мой заказ…

– «Пандора», – отозвался женский голос в трубке.

– Э… Извините, я звонила вчера вечером, беседовала с таким приятным мужчиной. – Я подпустила в голос томной хрипотцы, какая часто встречается у провинциальных обольстительниц.

– Это наш директор, – без улыбки, подчеркнуто деловым тоном ответила собеседница. – Чем могу помочь?

– Я оставляла заказ на уборку дома… Елисеевская улица, дом три. Как там, готово?

– Сейчас посмотрю.

В трубке послышались характерные щелчки – это сотрудница агентства колотила пальцами по клавишам компьютера. – Вот, Елисеевская, три… Полная уборка… Готово, приезжайте.

– К вам?! – не поняла я.

– Зачем к нам?! – тоном «ну до чего же все тупые!» отвечала девица. – На место подъезжайте, принимайте работу. Оплата по факту. Всего доброго, обращайтесь.

Я суеверно трижды плюнула через левое плечо. Не приведи бог мне прибегнуть к услугам «Пандоры» по такому поводу, как у моей бывшей клиентки!

– Алена, не хотите прокатиться? – стукнула я в дверь спальни. По-моему, девушке не помешает проветриться.

Алена была не прочь – новых впечатлений ей явно не хватало. Я усадила будущую мать на переднее сиденье, пристегнула, и мы поехали на Елисеевскую улицу. Оказалось, Алена совершенно не знает города, хотя и живет в Тарасове больше года. Девушка вертела головой и поминутно ахала:

– Ой, какие высотки! А это что, фонтан?! Ой, какой хорошенький старинный домик! А там что? А это зачем? Какая красота!

Ну вот, постоянно перемещаясь по улицам города, мы как-то перестаем замечать и ценить красоту областного центра… А ведь находятся люди, для которых чахлый городской парк круче Версаля, а двенадцатиэтажки, одинаковые и мрачные, словно поставленные на попа гробы, впечатляют не хуже небоскребов Бахрейна…

Дом на Елисеевской, три, потряс мое воображение. Ну, само собой, следы разрушения никуда не делись – дом нуждается в ремонте, а гостиную вообще лучше не восстанавливать, а попросту снести это крыло. Но результаты работы «Пандоры» впечатляли. Дом сверкал чистотой и благоухал химической свежестью. Больше всего меня поразил запах – я ведь знаю, как долго сохраняется запах органики… А в доме пахло сосновым лесом. И нигде ни пылинки. Ни соринки. Ковролин как новенький, а ведь по нему выносили мешки с телами погибших. Это что же надо было сделать, чтобы навести такую чистоту?! Честь и хвала «Пандоре»! Я бы им и премию заплатила – за отличную работу. Не врут ребята – они действительно лучшие в своем деле. А профессионалов я чрезвычайно уважаю…

Алена ходила за мной хвостом и восхищалась увиденным.

– Живут же люди! – наконец с нескрываемой завистью протянула будущая мать. – Я бы тоже так хотела! Ну почему одним все, а другим дырка от бублика, а?

– Искренне не советую тебе желать такой жизни, – ухмыльнулась я. – Ты просто не знаешь подробностей…

И я набрала номер телефона хозяйки дома.

– Охотникова, доброе утро. Я в доме, все в порядке. Можете возвращаться.

– Женя! Вы просто волшебница! Как вам это удалось? – заахала дама.

– Очень просто. Наняла клининговое агентство, они все отмыли. Кстати, премию они точно заслужили.

– Женя… – нерешительно начала дама. Я уже поняла, о чем меня хотят попросить.

– К сожалению, в данный момент я занята и не могу взять на себя вашу охрану, – вежливо сообщила я. – Всего доброго!

И отключила связь. Все-таки по вине этой дамы на моей репутации появилась клякса. И пусть я знаю, что мне не в чем себя винить, не стану же я кричать об этом на всех углах! Репутация такая штука – зарабатываешь годами, а потерять можно в один миг, пискнуть не успеешь…

Мы с Аленой уселись в машину и без приключений вернулись домой.

Что ж, на ближайшее время задача предельно ясна. Если я хочу обеспечить безопасность семьи Южиных, мне придется нырять в это дело с головой. Необходимо как можно скорее разыскать всех свидетелей падения Симы из агентства «Пандора». Тогда, думаю, у меня появится шанс переиграть невидимого противника. А то пока я блуждаю в потемках. Главное – восстановить последние слова Серафимы. И тогда я разгадаю загадку.