Текст книги "Драгоценный дар"

– Я все прекрасно понимаю, – с негодованием произнесла Эбби. – Я поставила машину в парке и привязала собачку под большим тенистым деревом. У него есть вода и еда. И даже мой пиджак.

– У него есть твой пиджак? – потрясенно повторил он, будто Эбби совершила какое-то интимное действие, о котором ей не стоило никому говорить. – И ты привязала его… чем?

– Я купила поводок.

– Пожалуйста, скажи мне, что ты купила цепь!

– Цепь показалась мне какой-то мрачной. Я купила матерчатый поводок. Очень симпатичный. Красный с нарисованными на нем шариками… Что-то не так?

Рафф, вместо ответа, схватил ее за руку, вытащил на улицу и быстрым шагом направился к парку.

Волоча ее за собой.

Клеппи сбежал.

Ее красивый красный поводок был разгрызен на две части – по крайней мере, Эбби предположила, что на две. Одна часть все еще была привязана к дереву.

Ее помятый пиджак лежал на земле. Миска с водой была наполовину пуста. Песику явно захотелось попить – после того, как он сгрыз поводок. Сахарная косточка осталась нетронутой. Собаки нигде не было.

– Ему явно не нравится сидеть на привязи, нашему Клеппи, – сказал Рафф, профессиональным взглядом окидывая место происшествия.

– Ты об этом, оказывается, знаешь? Песик грызет свои поводки?

– Это всегда было проблемой. Возможно, он направился к своему дому, где жил с Абрахамом, но неизвестно, что он делал по дороге.

Исаак Абрахам жил в предгорье, за городом.

– Это далеко, – подтвердил он ее опасения. – А отсюда… Тем более что это незнакомый для него маршрут. – Рафф взъерошил волосы. – У меня нет времени, чтобы разыскивать собаку.

– Я буду искать его.

– Ты знаешь, где искать?

– А ты?

– Где-нибудь во дворах, – сказал он. – Он никогда не выбирает кратчайший путь, наш Клеппи. – Рафф снова взъерошил волосы. Он казался усталым. – Мне надо что-нибудь поесть. Если я не вернусь в суд к часу дня, тогда Бакстер точно выйдет сухим из воды. Тебе надо искать собаку, Эбби. Я не могу.

– Филип убьет меня.

– Тогда, догадываюсь, свадьбы не будет. Может быть, это хорошо?

Рафф говорил безучастно, будто его не волновало то, что свадьба ее может сорваться. Действительно, не волновало. Какое ему дело до ее свадьбы? Он мог даже и не вспомнить о ней. Эбби открыла рот, чтобы сказать ему об этом, но вдруг взгляд Раффа остановился на чем-то позади нее.

– О, неужели это…

Эбби повернулась.

Да, это был Клеппи! И перемены в собачке были разительными.

Когда она оставляла его два часа назад, Клеппи выглядел подавленным и грустным. Когда он заползал на ее пиджак, он даже не мог привстать на ноги, потому что у него не было сил. Теперь же песик легкой трусцой направлялся к ним через парк и выглядел вполне веселым. Его жесткая шерстка торчала в разные стороны, одно ухо свисало на глаз. Хвост был слегка ободран, но задорно поднят вверх.

Когда Клеппи был еще в ста ярдах от них, они увидели, что он замахал хвостом. А когда приблизился… Он что-то нес в зубах. Что-то розовое и кружевное.

– Это бюстгальтер, – выдохнула Эбби, когда маленький пес подбежал к ним. Она наклонилась, и пес обошел ее дважды. Он нес бюстгальтер, словно трофей. Эбби прикоснулась к нему, и он отдал вещь ей в руки, а затем отошел в сторону с таким видом, будто только что вручил ей чек на миллион долларов.

«Посмотрите, что я нашел для вас! Я ли не самый умный пес на свете?»

Эбби отбросила бюстгальтер, затем взяла пса на руки и прижала к груди. Он стал отчаянно извиваться, и она отпустила его. Пес снова схватил бюстгальтер, вложил его в ее руку, а затем позволил ей взять себя – пока она держит бюстгальтер.

Его намерения были предельно ясны: «Я принес тебе подарок. Оцени его».

– Ты принес мне бюстгальтер, – с трудом выговорила Эбби и почувствовала, что сейчас заплачет. – О, Клеппи…

– Это могли быть и мужские носки, – сказал Рафф. Он поднял свободно болтающийся край бюстгальтера. На нем был приклеен ценник. – Я так и думал. Он слишком маленький, чтобы обворовывать большие магазины, наш Клеппи. Вот эта вещь принесена с Мейн-стрит. Морриси Дрейперс устроила распродажу и выставила корзину с уцененным бельем на улицу перед магазином.

Неужели? Эбби внимательно осмотрела бюстгальтер. Полицейский и адвокат стояли на солнце, изучая вещественное доказательство – розовый бюстгальтер. Нейлоновый. С серебристыми оборками. Размер примерно третий – такой же, как у Эбби.

– Очень… очень полезная вещь, – выдавила из себя она.

– Тебе придется заплатить за нее.

– Не поняла?

– Это воровство, – Рафф ткнул в бюстгальтер пальцем с некоторой осторожностью – на нем уже проступили мокрые пятна. – Клеппи очень безобидный пес. Он никогда никому не причинил вреда. Но он охотится за сокровищами и никогда не портит их. Однако они становятся немного… влажными. Отнеси эту вещь назад и извинись.

– А они знают, что именно Клеппи украл ее?

– Ведь он не кот-воришка, – мрачно произнес Рафф, хотя уголки его губ дрогнули в улыбке. – Собаки-воришки не обладают такой ловкостью. Клеппи откровенно хватает и уносит вещи, и найдется дюжина людей на Мейн-стрит, которые узнают его.

– О боже…

Рафф, казалось, еле сдерживал смех:

– Вот так. И это – еще одна причина, почему тебе не удастся сбагрить мне этого сорванца. Этот песик постоянно преподносил своему хозяину сюрпризы. Но никаких дохлых крыс или старых костей. Это неинтересно. Он любит дорогие вещи. Исаак давно махнул на него рукой – и просто платил за вещи, которые украл пес. Но теперь Клеппи решил, что ты – его новая хозяйка. Поздравляю тебя, Абигейл Каллахэн. Ты стала владелицей самого крупного клептомана в Бэнкси-Бей – и самого маленького в то же время.

* * *

Клептоман… Клеппи.

Эбби собиралась преподнести своему жениху собачку-клептомана?

– Не могу поверить в это, – наконец выговорила она. – Этого не может быть!

– Хочешь знать, откуда я узнал об этой собаке? – Рафф даже не пытался скрыть усмешку. – Мне бы хотелось похвастаться, что я знаю каждую собаку в Бэнкси-Бей, но, даже с помощью Сары, мне так и не удалось познакомиться со всеми. Тем не менее я познакомился с Клеппи, потому что мне приходилось арестовывать его.

– Арестовывать…

– Я несколько раз ловил его за руку, точнее, за лапу. Проблема в том, что он не скрывал своего воровства. Точно так же, как сейчас. Он украл – и сразу же всем показал свой трофей. Поэтому никто не хотел его брать, – сказал Рафф уже серьезно. – С ним всегда были проблемы. Генриетта честно рассказывала об этом всем, кто приходил в приют за «идеальной» собакой. Клеппи не идеальный пес. Исаак расплачивался за проделки Клеппи бессчетное количество раз. Я даже не могу сказать сколько. А затем старик стал прятать краденые вещи. Исаака никогда не волновало то, что скажут о нем люди, поэтому ты даже представить себе не можешь, сколько женского белья скопилось в его доме. Он сжигал его – а что ему оставалось делать? Расхаживать по городу и спрашивать, чьи эти трусики-стринги? Но он любил Клеппи, видишь ли. – Улыбка снова появилась на его лице. – И ты полюбишь.

– Я… Это ужасно!

– Я ведь сказал тебе: отвези его в ветклинику на усыпление.

– Ты знаешь, я мягкий человек… – И вдруг Эбби охватила злость – самая настоящая, неподдельная. – Ты знаешь меня, Рафф Финн. И ты решил попросить меня отвезти эту собаку к ветеринару, потому что знал: я не отвезу его на смерть.

– Откуда мне это знать? – тихо сказал он. – Мы не общались с тобой много лет, Эбби. Ты выросла, стала взрослой. Ты собираешься выйти замуж за Филипа. Та Эбби, которую я знал, никогда не вышла бы за него замуж. Как адвокат, ты защищаешь Уолласа Бакстера. А если ты, как адвокат, взялась за такое дело, то, несомненно, ты способна отвезти собаку на усыпление.

Их взгляды встретились: прямые, вызывающие.

– И сейчас вполне еще можешь, – добавил он. – Посади Клеппи в машину и отвези его обратно к Фреду. Ты доставила ему радость в последние часы жизни, дав ему свободу для последней кражи. Он умрет счастливым.

Эбби не могла вымолвить ни слова. Она обнимала Клеппи – с розовым бюстгальтером, закрутившимся вокруг его ушей.

Рафф сказал разумные слова. Очень разумные. На свете очень много собак. И она сделала все возможное для этого песика. Она подарила ему счастливое утро – если Рафф был прав и Клеппи действительно наслаждался воровством.

Сейчас пес выглядел гораздо веселее, чем в тот раз, когда она впервые увидела его. Он был ласковым и нежным. Потыкавшись своим влажным носом в ее шею, он осторожно лизнул ее.

«Отвезти его обратно к Фреду? Ни за что! Я всегда хотела собаку. Да, но Филип собак ненавидит…»

Перед Эбби внезапно замаячила ее свадьба. Замаячила? Неподходящее слово, но другого Эбби не нашла. Филип был прекрасным человеком. Он был ее опорой. Он будет всегда заботиться о ней и ее семье. Когда умер Бен, мир вокруг нее стал рушиться, но Филип поддержал ее. Филип был для нее подходящей парой. Ее родители любили его. Все считали Филипа замечательным человеком.

Через девять дней у них свадьба. Она переедет жить в большой дом, который Филип купил для них, и станет его женой… Но жена Филипа никогда бы не привела домой собаку-клептомана. Она вообще не завела бы никакой собаки. Поэтому, если Эбби хочет эту собаку…

Эбби сделала глубокий вдох и поняла, что ей делать. «Другого выхода у меня нет», – с отчаянием сказала она самой себе. И приняла решение:

– Я беру его!

– Прекрасно, – сказал Рафф, и веселые огоньки снова заиграли в его глазах. – Могу я присутствовать при сцене, когда ты скажешь об этом Филипу?

– Отстань!

– Не очень вежливо. Особенно тогда, когда тебе нужна консультация по поводу того, что купить Клеппи.

– Мне пришла в голову прекрасная мысль о том, что нужно Клеппи, – мрачно произнесла она. – Высокий забор и длинная цепь.

– Он захандрит.

– Тогда ему придется научиться не хандрить. Или это, или – смерть.

– Как ты ему это объяснишь?

– Ты мне поможешь?

– Нет, – сказал Рафф и взглянул на часы. – Не помогу. Мне нужно купить гамбургер, а перерыв скоро закончится. Тебе нужен список?

– Нет, я имею в виду… – Она подумала, что впереди ее ждет долгий и одинокий день. Долгим и одиноким, конечно, он будет не для нее, а для маленькой собачки, поскуливавшей у нее на руках. Для ее воришки. – Мне нужен список. Мне также нужна цепь. – Эбби колебалась. – Но я не могу оставить его здесь. Перед перерывом заседание длилось лишь два часа, а после перерыва, возможно, будет длиться четыре.

– Отвези его домой.

– Я не могу! – Эти слова были похожи на всхлип. – Я хочу сказать… что собаке будет плохо. Мне нужен час или около того, чтобы все организовать.

– Логично. – Рафф помедлил, внимательно взглянув в ее лицо, затем решил все-таки ей помочь: – Ты хочешь, чтобы я попросил Сару помочь тебе?

Глаза ее расширились.

«Конечно! Сара любит собак. И… может, мое первое предложение все-таки окажется выполнимым. Может быть…»

– Нет, – сказал Рафф, прежде чем она успела открыть рот. – Сара не возьмет к себе еще одну собаку.

– Я и не собираюсь ее просить. – Эбби изобразила кривую улыбку, потеряв последнюю жалкую надежду.

– Ну хорошо, – быстро сказал Рафф, направляясь к двери. – Думаю, Сара с удовольствием посидит с ним сегодня днем. Клеппи устал после всех этих приключений. У нас большой закрытый двор. Другие собаки его не тронут, они миролюбивые, а вечером ты сможешь забрать его.

Приехать вечером к Раффу? Она даже представить себе это не могла. Но Рафф уже уходил.

– Это хорошее предложение, – сказал он. – Сегодня вечером ты заберешь Клеппи. – И снова на лице его появилась та самая неподражаемая улыбка. – Эй, теперь у тебя собака! Прекрасный свадебный подарок! Для тебя и Филипа – собачка-клептоман. Желаю счастья новобрачным!

Рафф ехал к Саре с Клеппи на заднем сиденье и чувствовал, что где-то внутри его растет и крепнет радостное чувство. Эбби, которую он когда-то знал и любил, все еще жила в его сердце.

Когда-то и она любила его. Но это было очень давно. Юношеский любовный роман. Да, они влюбились друг в друга отчаянно, глубоко и страстно, но они были детьми…

В девятнадцать лет Рафф уехал в Сидней, в полицейскую академию. Эбби оставалась в Бэнкси-Бей до окончания средней школы. Близился выпускной вечер, и ей нужен был партнер. Он все еще помнил ее аргументы: «Ты мой бойфренд, Рафф. Разве могу я выбрать кого-то еще в качестве своего партнера? Почему ты не можешь приезжать домой почаще, чтобы мы с тобой порепетировали танец?»

Более того…

«Вы с Беном совершенно помешаны на этом автомобиле. Каждый раз, когда ты приезжаешь домой, ты о нем только и думаешь».

Да, они были детьми. Она не хотела признавать его желания, а он – ее. В этот момент домой вернулся Филип, окончив университет, и именно он согласился стать партнером Эбби на выпускном балу. Рафф получил от ворот поворот.

«Мы все изменились с тех пор», – подумал Рафф, но только сейчас он заметил в ней проблески прежней, юной Эбби. Вспыльчивой, веселой и яркой.

Но по-прежнему… непрощающей, и кто мог винить ее за это?

Глава 3

День казался бесконечным. Слушание дела было утомительным: излагались финансовые данные – сухие, как пыль.

Эбби не знала, что ей сказать Филипу.

Целый день она ощущала Раффа, сидевшего в другом конце зала. Он собирался выступить перед судом как представитель полиции.

И все время он смотрел на нее. Ждал, когда она скажет Филипу о Клеппи?..

Эбби уверена, Филип отнесется к этому спокойно. Он никогда не повышал на нее голоса, а тем более – в суде. Но она не могла…

Наконец судьи встали. Рафф тоже встал и направился к ним.

– У вас все в порядке, ребята? – спросил он.

– А что у нас может быть не в порядке? – со злостью спросил Филип. Он не любил Раффа.

– Приближается ваша свадьба, – сказал Рафф. – В последние минуты не сдают нервы? Никаких заминок не возникает?

– Нам надо идти, – сказала Эбби, почувствовав приближение истерики. – Через полчаса я встречаюсь с представителями фирмы, которая организует наш свадебный банкет.

– Не сомневаюсь, у тебя куча дел. – В голосе Раффа прозвучало сочувствие. – Свадьба – это такое хлопотное мероприятие. Очень много суеты.

– У нас – нет, – бросил Филип. – Все находится под контролем. Не так ли, дорогая?

– Я… да. – «Только уходи, Рафф. Уходи из нашей жизни». – Ты поедешь со мной на встречу, Филип?

– Нет, не могу. – Филип повернулся к Раффу спиной, исключив его из разговора. – Отец и мои дяди пригласили меня сегодня на мальчишник. Сначала мы пойдем в боулинг, а потом поужинаем. Ведь я говорил тебе, Эбби.

Действительно, говорил.

– Звучит весело, – сказал Рафф, слегка заинтересовавшись. – Боулинг! Надеюсь, на рассвете мне не придется вытаскивать тебя в голом виде из какого-нибудь женского клуба.

– Мои друзья…

– Не устраивают разгульных ночей, – одобрительно произнес Рафф. – Догадываюсь об этом. Скорее всего, ты будешь дома в кровати уже в восемь часов. Значит, ты сегодня вечером остаешься одна, Эбби? Займешься организацией свадебного банкета. И еще другими делами?..

– Пойдем, дорогая? – бросил Филип.

– Да, – вымолвила она и позволила Филипу вывести себя из зала суда.

Именно в это время Эбби и надо было сказать о собаке. У нее было десять минут, когда Филип обсуждал с ней результаты заседания и высказывал соображения насчет того, как им усилить свою адвокатскую защиту. Он также сказал ей несколько слов насчет приготовлений к свадьбе.

Филип вообще-то был спокойный человек. И только в присутствии Раффа он становился раздражительным, и, возможно, в прошлом у него с Раффом был конфликт.

– Пожелаем друг другу спокойной ночи, – сказал он.

– Да, но нам надо еще кое-что обсудить. – «Он полюбит Клеппи, когда увидит его», – решила Эбби.

– Что нам надо обсудить? – спросил он.

«Скажи сейчас!»

– Ну… насчет того, что купить. Я не хочу сама принимать все решения.

Улыбнувшись, он поцеловал ее:

– Тебе надо больше уверенности в себе. Сама принимай решения. Ты ведь уже большая девочка.

– Я… да.

– Все, что ты решишь, будет замечательно!

– Но ты ко мне зайдешь?

– Конечно зайду. Спокойной ночи, дорогая. – И он ушел веселиться со своим отцом и дядями. Боулинг. Вот так!

Филип был приятным мужчиной. Красивым. Ухоженным. Он любил хорошо одеваться. В прошлом году они провели вместе чудесный отпуск – поехали в Италию, и Филип купил себе там четыре костюма. Очень красивых. Он также купил два портфеля – из прекрасной кожи, с инициалами, вполне соответствующие профессии Филипа. Эбби, правда, немного расстроилась оттого, что он решил на обоих портфелях дать заглавные буквы своей фамилии, но Филип объяснил ей, что она же все равно станет миссис Филип Декстер.

И действительно, какая разница? Она собиралась стать его женой.

Однако на покупку костюмов и портфелей они затратили больше половины суммы, отложенной на отпуск…

«Не думай об этом! Лучше поезжай домой и подготовь свой дом к приезду маленькой собачки, а потом займись подготовкой к свадьбе, – сказала себе Эбби. – Да, и заплати за вещь, украденную Клеппи. Просто делай то, что нужно, постепенно, шаг за шагом».

* * *

После ужина Рафф мыл посуду, Сара вытирала ее и расставляла по местам. Она рассказывала брату о том, как провела день, и главной ее темой конечно же был Клеппи.

– Он такой лапочка! – сказала сестра, и лицо ее расплылось в улыбке при мысли о маленьком песике. – Такой лизучий! И почему ему так понравился этот бюстгальтер?

– Он воришка. И любит воровать вещи. Он плохой пес. – Рафф улыбнулся, представив себе, как строгая в вопросах морали Абигейл Каллахэн придет в магазин и будет объясняться насчет украденной вещи.

Наверное, ему не надо думать об Эбби. Она – невеста Филипа. Все, что было между ними, осталось в далеком прошлом. Должно было остаться.

– Эбби сегодня вечером приедет к нам?

– Да.

– Эбби – моя подруга.

Да, действительно, Эбби всегда была подругой Сары.

В то время, когда произошел несчастный случай, они все были закадычными друзьями. Бен и Рафф, Эбби и Сара. Два старших брата и две младших сестры. И Филип тоже был в их компании.

Но их машины разбились, и дружба разлетелась на кусочки…

После этого Эбби не могла видеть Раффа. Если он случайно попадался ей на глаза, она начинала рыдать. В то же время она чрезвычайно привязалась к Саре. Она ездила к ней в Сидней, несмотря на протесты родителей, и каждую неделю, взяв билет на поезд, навещала ее в Центральном госпитале. Потом ездила к ней в санаторий на Северном побережье, где Сара восстанавливалась после травмы.

Когда Сара вернулась домой, все друзья ее испарились. Нелегко общаться с человеком после травмы головного мозга. Но Сара осталась Сарой. Она упорно боролась за жизнь: училась заново говорить, ходить, обслуживать себя. И во многом преуспела. Теперь Сара почти могла жить самостоятельно – почти, но не совсем. У нее были животные и маленькая ферма, которую Рафф построил для нее. Три раза в неделю она работала в местной мастерской для инвалидов, а дважды в неделю они с Эбби встречались, чтобы сходить в кафе и обменяться новостями.

Рафф всегда заезжал за Сарой, чтобы забрать ее домой, но Эбби к этому времени всегда успевала уйти из кафе.

– Я рада, что Эбби сегодня приедет, – просто сказала Сара. – И я рада, что она возьмет себе собаку. Эбби очень одинока.

Одинока? У Сары редко случались прозрения. Но на этот раз оно было потрясающим.

– Нет, она не одинока. Она собирается выйти замуж за Филипа.

– Я не люблю его, – сказала Сара.

Это тоже было необычно. Сара любила всех. Когда Филип встречался с ней где-нибудь на улице – а это происходило время от времени, потому что все они жили в маленьком городке, – он был неизменно приветлив с ней. Но все же… Если рядом с ней шел Рафф, она крепко цеплялась за руку брата и прижималась к нему.

Может, при виде Филипа Сара вспоминала о той аварии?

Эбби хозяйским глазом оглядела свой маленький дом. Свадебное платье она перевесила в отдельную комнату, а также убрала все, что мог погрызть пес. Она купила ему будку для улицы и бокс для квартиры. Купила цепь – на всякий случай, она не собиралась использовать ее. Сад был обнесен со всех сторон высоким забором, и в нем не было никакой лазейки.

Она купила собачий корм, собачий шампунь, капли от блох и клещей, таблетки от глистов, щетку для шерсти, подстилку для будки и книгу по дрессировке собак. Книгу Эбби уже пролистала. Там ничего не говорилось о собачьей клептомании, но если она будет держать Клеппи во дворе, то справится с этой проблемой.

Она будет много гулять с ним каждый день. Ему, конечно, придется сидеть в доме одному и он будет чувствовать себя одиноким, но это все же лучше, чем та участь, которая ожидала пса. А если он будет очень сильно скучать, то она время от времени будет брать его к себе на работу.

Но это, впрочем, были планы на будущее. А теперь ей надо было забрать его. У Раффа.

Дом Финна почти не изменился.

Ярко светила луна, но Эбби не нужно было никакого освещения. Она так часто приезжала сюда, к подножию Черной горы, что знала каждый изгиб дороги. В юности они с Беном ездили здесь на мотоциклах почти каждый день.

Это волшебное место постоянно притягивало их.

Старая миссис Финн – все звали ее Бабушкой – была опорой семьи. Муж Бабушки умер задолго до того, как Эбби познакомилась с ней. Ходили слухи, что смерть его была для всех облегчением – не только для Бабушки, но и для всего города. После его кончины у Бабушки началась спокойная жизнь. Она завела овечек, поросят, уток и кур. Сад у нее был потрясающим. А ее выпечка славилась по всей округе.

Эбби плохо помнила мать Раффа и Сары, но люди отзывались о ней неодобрительно. В пятнадцать лет она сбежала из родительского дома, чтобы вернуться к старикам родителям с двумя маленькими детьми. Некоторое время она работала в местном супермаркете. Эбби смутно припоминала молчаливую женщину с затравленным взглядом, которая никогда не смеялась, не ласкала своих детей.

Она умерла, когда Эбби было семь лет. Забота о детях полностью легла на плечи Бабушки. Жизнь продолжалась, но к Финнам по-прежнему многие относились с неприязнью. А Эбби и Бен любили бывать здесь. И их всегда встречали с радостью.

А теперь? Свернув на подъездную дорожку, Эбби притормозила.

«Мы всегда рады тебя видеть», – эти слова много раз говорила ей Бабушка. И после смерти Бена она тоже их говорила. Словно Эбби могла приехать сюда…

Но ей все-таки придется приехать. Сегодня вечером.

Рафф видел, как Эбби остановилась возле калитки. Шел девятый час – закончил ли Филип свою бурную пирушку? Может быть, он приехал вместе с ней?

Может быть, именно поэтому она и остановилась? Филип сделает все возможное, чтобы не позволить ей взять Клеппи. Сможет ли она противостоять ему? Ей нужно быть твердой, если она собирается стать женой Филипа. Ей нужно быть твердой, чтобы он не превратил ее в коврик для вытирания ног.

Но, представив себе Эбби в качестве коврика для ног, Рафф улыбнулся. Она никогда не была тряпкой. Эбби Каллахэн была красивой, сексуальной, дерзкой…

Она ходила за ним словно хвостик много лет. Они с Беном насмехались над своими сестренками. Они дразнили их, и девочкам приходилось нелегко. Но братья любили их обеих. Пока… Пока не случилась одна страшная глупость.

Он закрыл глаза – как делал всякий раз, когда вспоминал об этом.

…Лето. Ему девятнадцать лет. Он приехал домой на побывку из полицейской академии. Бен, учившийся в университете, был тогда здесь на каникулах. Несколько недель подряд парни возились со старой машиной, пытаясь ее починить. В конце концов они завели ее – как раз в тот день, когда им нужно было возвращаться в город. Солнце уже садилось, наступали сумерки, но юноши горели от возбуждения. Им не терпелось испытать машину на ходу.

Но поехать по дороге они не могли – машина была не зарегистрирована. Но за домом Исаака Абрахама, перед Черной горой, было открытое место в лесу, предназначенное для проезда пожарных машин. Если они доедут туда, то смогут испытать свою машину.

Рафф помнил, как они прицепили ее тросом к старому грузовичку Бабушки, под неодобрительным взглядом отца Бена:

– Сегодня вечером тебе надо вернуться домой, Бен. Мать тебя ждет.

– Нам надо проверить ее на ходу, – сказал Бен, и мистер Каллахэн ушел, тяжело вздохнув.

– Можно поехать с вами? – спросила Сара.

– В машине мало места.

– А что, если Филип подвезет меня?

Но ни Бена, ни Раффа это не интересовало. Они жаждали испытать свою машину, на починку которой ушло столько времени! Бен уселся за руль, и, вскрикивая от восторга, они помчались с ощущением, что летят на самолете. Месяцы тяжелого труда стоили того.

Рафф помнил, как они остановились и вышли. Поменялись местами. Он сел за руль. Помнил, что очень быстро стемнело и стал накрапывать дождь. И к тому же Бену надо было возвращаться домой, чтобы поужинать со своими родителями.

Но Бен сказал: «У нас есть фары. Если я смогу справиться с собственной матушкой, которая рассердится на меня, то ты сможешь справиться с дождем. Сделай еще один круг, чтобы почувствовать, какая классная у нас тачка!»

А потом… ничего. Рафф очнулся в госпитале. Сотрясение мозга. Множественные рваные раны. Сломанная рука и сломанная нога.

Он узнал о том, что случилось, из сводки происшествий.

Филип поехал с Сарой на своей машине, чтобы найти их. Свернув с главной дороги на открытую лесную площадку, он поехал довольно быстро вдоль оврага к холму… Филип был единственным, кто не пострадал. Его свидетельство было четким, холодным и суровым.

Рафф стал объезжать холм по встречной полосе. Он ехал с огромной скоростью – словно самолет, идущий на взлет. Филипу было некуда деться. Оба водителя пытались уйти от удара, но сделать это им не удалось.

Обе машины, столкнувшись, разлетелись в стороны и врезались в деревья. Земля была размокшей, и дождь смыл все следы. Полиция, прибывшая на место трагедии, не смогла восстановить картину происшествия. Слова Филипа не были документально подтверждены. И Рафф не мог быть осужден, но он и так уже был наказан. Он убил своего лучшего друга и причинил невероятное горе его сестре. Он горевал о Бене так, как горюют о брате-близнеце, – это была тяжелая, непоправимая потеря. Он искалечил Сару, которая никогда не оправится от аварии…

Бабушка умерла через полгода.

А Эбби?

Видеть Эбби ему было невероятно тяжело. Когда он увидел ее после случившегося, она взглянула на него так, будто он был черной дырой в ее сердце.

– Прости, – сказал он, но она молча отвернулась. И держалась от него вдалеке все эти десять лет.