Текст книги "Чёрное сердце"

Чёрное сердце
Мария Сергеевна Горобец

© Мария Сергеевна Горобец, 2023

ISBN 978-5-0056-0979-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Меня зовут Мария Дет. Я была обычной ученицей школы «Moonbert» до сегодняшнего дня. Я жила в селе Лагуна Костромской области.

Сама я не могу себя описать, но попробую как-нибудь в общих чертах. Итак: рост где-то 165 сантиметров; вес 57 килограмм; мой возраст 16 лет. Длинные русые волосы и светло-зелёные глаза.

Жила одна, так как родители уехали на два года на стажировку за границу. Жизнь проходит своим руслом. Как-то так!

1 глава

Это было зимой 2009 года.

Я шла по дороге к подземному переходу. На улице было холодно, лёгкий мороз к вечеру румянил мои щёки. Снег скрипел под ногами и отдавал лёгкий блеск от включённых горящих фонарей, расположенных через каждый метр по дороге. На небе ярко сияли звёзды, а где-то за холмом свисала яркая голубая луна.

Да, это была прекрасная ночь. Ни шума нет, ни машин, ни проезжающих поездов, ни малейшей капельки ветра. Всё было спокойно и тихо, как никогда. Даже собак на улице не было слышно.

Вдруг, где-то из-под тени деревьев я услышала стон и плач. Недолго думав, я смело, хоть мне было дико страшно, до усрачки, с трясущимися ногами пошла туда, откуда слышались эти странные звуки. И мне стало по-настоящему страшно. На белом пушистом снегу была огромная лужа крови. Я приблизилась ещё к ней, и чуть не вскрикнула! На том самом месте, под тенью деревьев, в темноте лежал избитый, окровавленный мужчина, лет сорока пяти, который еле дышал. А рядом с ним сидела маленькая девочка, лет пяти, в тоненьком платьице с босыми красными ногами и руками, от холода и мороза.

Её маленькие ручки, поднесённые к лицу, закрывали её отчаянные глаза и горячие, горькие слёзы текли по её щекам, падав на землю, оставляли неглубокие впадинки и ямки. Она плакала и кричала. В её словах я разобрала всего лишь несколько фраз. Она говорила, что-то вроде этого: «Папочка, папочка, не засыпай, не спи, проснись. Прошу тебя, папочка!» Немного позже я разобрала следующее: «…его забрали…» Потом до меня дошло, что я не так расслышала: «…у него забрали… – говорила она, всхлипывая. – …Он не любит… хм, хм, хм… не любит нас… не любит меня», – и вновь начались слёзы.

Я не знала, что мне делать и тогда я упала на колени перед девочкой, протянула ей руки и сказала: «Не бойся, я с тобой. Теперь всё будет хорошо».

Она посмотрела на меня с жалостливыми глазами и вновь заплакала. Через две минуты она со слезами в глазах сказала: «Папа, братик – помогите!»

Я сразу кинулась к мужчине, лежащему на снегу, попробовав привести его в чувства. Мне было страшно, так как он не дышал, но после пары пощёчин, через две минуты, когда я отчаялась бить его по лицу, он открыл глаза. Вдохнув воздух и переведя дыхание, он пришёл в себя и разглядел в темноте мою фигуру.

Мужчина проговорил или даже вскрикнул вполголоса: «Не трогай его, не забирай сердце, возьми моё, уйдите, уйдите, прошу Вас!» Попытавшись отмахнуться от меня, он заплакал.

– Прошу Вас, пожалуйста, прошу, пощадите!

Я положила ему руку на лоб, у него был жар. Так как я не обучена была оказывать первую помощь, я сказала: «Не волнуйтесь, я помогу Вам, не знаю как, но помогу».

Я вспомнила, что у меня в кармане есть мобильный и набрала номер ближайшей скорой помощи, и стала ждать их приезда. Но вдруг мужчина проговорил:

– Максим, сынок! …Найди его… ааа… кх… кх… кх. Мой мальчик, помоги! – обратился он ко мне. – Найди его.

Я была в растерянности. У него был сын, но я не видела его… значит, он пропал. Как, как так может быть! Мужчина просил его найти. Хм. Я повернулась к девочке.

– Залезай! Залезай ко мне на руки, а то замёрзнешь!

Девочка перестала плакать.

– А как же папа? – спросила она.

– Всё будет хорошо! – сказала я. Твой папа будет жить!

Поколебавшись немного, она послушно залезла на мои руки, и я укрыла её своей курткой, потом взяла её отца, приподняла верхнюю часть тела, положив на свои колени, прикрыла её кофтой.

Через десять минут приехала скорая помощь. Я отдала девочку и мужчину врачам и назвала свой адрес, так как их не знала.

Врач сказал, чтоб я ехала с ними, но я отказалась, сказав, что до моего дома недалеко и я добегу, а сейчас мне нужно кое-кого найти. Пообещав скорой быть у себя дома через десять минут, чтобы помочь больным. Я побежала по дороге, вдоль деревьев и смотрела, нет ли здесь никого. Да, именно так я искала сына того мужчины, кажется его звали Максим, но я никого не нашла. Отчаявшись, я шла по дороге и размышляла: «Почему именно я? Почему мне досталась доля рыцаря?» – думала я. Но мои мысли прервала странная картина. Я увидела на бревне кольцо, которое блестело от попадающих на него лучей света от фонаря.

Я приблизилась. Думаю, тогда, меня больше не смогло бы ничего напугать, так как уже напугало, но я сильно ошибалась. Увидев ту картину, я еле устояла на ногах. Моё тело налилось свинцом, и я не могла пошевелиться.

От испуга у меня потемнело в глазах. Застучало сердце, и затряслись руки. Слёзы застыли у меня на глазах, зубы застучали, дыхание стало прерывистым, и я почти перестала соображать.

Такого я не советую никому увидеть.

Меж кустов я увидела семнадцатилетнего парня. У него была большая дыра в левой нижней части груди, причём сквозная. У парня не было сердца, но к моему огромному удивлению он дышал. Я, пересилив себя, сдвинулась с места, взяла его под руку на своё плечо и уже не помню, как добралась до дома и отдала пациента со сложнейшим состоянием.

Выслушав врача, а он говорил следующее:

– Мария, мужчина и девочка не так сильно пострадали, у этого человека вся жизнь впереди, он восстановится в течение недели, как говорится «легко отделался»: синяки, царапины и перелом ноги. Заживёт! У девочки обморожение. Оно хоть сильное, но через месяц всё будет хорошо, а вот парень сильно пострадал. У него большая дыра в груди и нет сердца, но он жив – это чудо! Чудо природы! Он, возможно, пробудет в коме долгое время, но ему нужна операция и…

– Извините, сэр, у парня есть сердце, но оно странное, – сказал один из медбратьев.

– В каком смысле, странное? – спросил главврач.

– Оно чёрное, но парнишка жить будет, правда непонятно, сколько он будет в коме.

– Ну вот, Мария, Вы всё сами слышали. Хотел бы задать Вам один вопрос. Вы, не против?

– Конечно же, нет! – парировала я.

– Что с ними случилось? – спросил главврач.

– Я не знаю, я их нашла уже в таком состоянии.

– То есть Вы не знаете никого из этих людей?

– Нет, сэр.

– Тогда Вы берёте огромную ответственность на себя. Вы к этому готовы?

– Да, я приложу все усилия, какие только смогу.

– Понятно, – сказал врач. Вы добрый человек, Мария. Ладно, как хотите. Рекомендации я Вам выписал. Больным оказана помощь и они спят. Больше я ничего не могу для Вас сделать, остаётся только ждать и надеяться на лучшее.

– Я поняла всё, сэр, – сказала, улыбнувшись, я. Я сделаю всё, что в моих силах. Спасибо за всё, что Вы сделали для меня.

– На здоровье, Мария. Это всё-таки моя работа. Ну ладно, до свидания, звоните на мой номер, если вам что-то понадобится. Я Вас приму в любой момент, – сказал он, доставая мне свою визитку.

– Ещё раз спасибо, мистер…

– Зовите меня Штеен, Мария.

– Хорошо, мистер Штеен.

Я проводила врачей и легла спать, так как валилась с ног. Да уж, этот день я провела трудно для себя. Уф!

2 глава

К утру прозвонил будильник. Я с закрытыми глазами лежала на кровати и думала: « Опять в школу… точно, школа же! Как я могла забыть! Ну что же мне делать! На кого оставить больных людей, которых я вчера нашла. Я даже не попросила у мистера Штейна справку о болезни, чтоб не ходить в школу. Жуть! Хотя, точно, придумала!»

Я встала с кровати и побежала умываться. Потом взяла мобильник в гостиной и, набрав номер Светки, моей подружки, рассказала ей, что мой дядя заболел, и я не могу ходить в школу, так как вынуждена за ним ухаживать, и попросила уладить всё с директором.

Как и ожидалось, Светка со всем согласилась. Теперь я была спокойна. Отложив телефон на стол, я решила проведать моих больных и направилась в спальню, где спали мужчина с девочкой.

– Вроде всё, – спокойно подумала я.

И пошла, на кухню выпить чайку, чтобы успокоить нервы. Но вдруг я услышала чей-то голос: «Где я! Как всё болит. Что со мной!»

Я застыла на месте, прислушиваясь, откуда идёт звук и не глючит ли меня. Это и правда, был голос. Он доносился с комнаты брата. Я кинулась туда, чтобы помочь мужчине привстать и понять, где он и что с ним, а потом поделиться историей о том, кто я и откуда, где их нашла, и почему они здесь.

Всё было так, как я думала. Он действительно открыл глаза и попытался встать. Я сразу же сказала:

– Не стоит, сэр, Вы ещё слишком слабы, чтобы встать на ноги. Вы не сумеете.

– Кто ты? Где я? Как Любочка и Максим, где они?

На меня посыпались поочерёдно вопросы один за другим. Сразу поняв, что он ещё не пришёл в себя, а Любочка – это та малышка, которая лежит с ним, что всё хорошо и что все живы и здоровы. Мне не хотелось травмировать, пугать и так без того забитого папашу.

– Хотите чаю, сэр? – предложила ему я в ту же секунду.

Так как я была добра к нему, и он всё равно не знал, где находится, дал своё согласие, одобрив мой поступок. Я быстро добежала до кухни, нашла две кружки чая и достала свежеиспечённые печеньки. Откуда я их взяла? Вопрос очень простой.

Баба Люся, наша соседка, которую мои родители попросили приглядывать за мной, пекла их и приносила каждое утро. Они были очень сладкие и вкусные, а бабушка Люся стала мне родней своих, так как настоящих бабушек и дедушек у меня не было. Положив всё на поднос, я понесла его в комнату. К этому моменту мужчина уже пришёл в себя.

– Не знаю, кто ты, но скажу тебе большое спасибо за то, что ты спасла нас и оказала помощь.

– Да не за что. Расскажите лучше, что с Вами случилось, почему Вы в таком состоянии? – сказала, улыбнувшись, я.

– Хотя нет. Сначала выпейте чаю и поешьте, а потом и расскажите. Мужчина откусил печенье, прожевал, и запил его чаем.

– Всё началось с того, что мы с семьёй, то есть я, дочь, сын и жена жили спокойно в селе Вязьма, недалеко отсюда. Жили тихо и никому не мешали. Я работал на «Рафарме». Жена сидела дома и приглядывала за Любочкой, нашей младшенькой, а Макс, наш старший ребёнок, ходил в школу. Да, согласен! У него было чистое сердце. Он очень любил свою семью, сестру и никогда не делал ничего плохого людям. Даже слова никому гадкого не сказал. Все в округе его любили. Макс был честный, добрый, честолюбивый. Он всегда помогал другим, будь это даже нехороший человек. Он всегда его наставлял на правильный путь. Сын был идеальным ребёнком. Взрослые его хвалили, дети восхищались и брали в пример, старики радовались и поощряли говоря: «Какой хороший мальчик! Помощник родителям. Самородка вырастили, просто клад для нашего мира!»

Да, его хвалили за всё. Он был отличником и репетитором для других учеников, а нам оставалось лишь им гордиться. Мы были очень рады, что воспитали такого сына. Но всё сильно изменилось через несколько дней после окончания школы.

Его девушка умерла, попав в автокатастрофу. Он, сразу же прибыв туда, побежал к ней и сидел у её кровати трое суток, не сомкнув глаз и не покидая комнаты, до самой её смерти. Он плакал первый раз в жизни, сожалел о том, что не был в тот момент рядом и не помог ей. Он молился и просил Бога вернуть её, но в его голове возник голос, который сказал, что-то вроде этого: «Ты же знаешь, Макс. Это не по правилам, ты сын Бога и если её вернуть, то ты совершишь большой грех, и мне придётся отказаться от тебя». Но Макс не послушал, он так любил эту девушку, что впервые ослушался и сказал:

– Зачем мне жить, если нет счастья в моей жизни!

И с этими словами он обратился к… ну, ты сама заешь. И тот согласился, попросив взамен то, что дорого всем, но перед тем, как Макс подумал и хотел отказаться, «плохой» вырвал его сердце и забрал его для своей дочери, не вернув любимую Максу, а взамен назад вставил чёрное сердце.

Макс понял, что у него есть счастье в жизни, то есть все мы, но было уже поздно… его сердце украли. Мы с женой попытались забрать сердце силой, но не смогли.

– Моя жена, пусть земля ей будет пухом, погибла в сражении, а меня, дочь и сына выкинуло через телепорт сюда. И мы не знали, как спасти его сердце, но уже поняли, что он стал злой, бесчувственный, грубый и отвратительно мерзкий – полная его противоположность. Макс понимал, что в его теле дочь «нехорошего», и он не мог её изгнать. И теперь он считает, что сам виноват и больше никогда не вернёт своё сердце и не полюбит больше никого и никогда. Кстати, а где мой сын? – сказал он испуганно.

– Он спит в соседней комнате, с ним всё хорошо. Врач его осмотрел и перевязал дыру, сказал: «Будет жить». Но не известно, сколько он будет в коме. Кстати, пойду его проведаю. Посмотрю как он, а Вы поешьте и отдыхайте, набирайтесь сил.

– Спасибо, – сказал мужчина.

Я вышла из комнаты и направилась в гостиную, а мужчина поел и заснул. Максим лежал на диване и спокойно дышал так, словно ему снился хороший сон. Согласна, у меня промелькнула мысль! Какая? Конечно же: «Какой красавчик, вот бы мне такого! Что? И помечтать нельзя!?» Он был действительно красивый. Гладкое лицо, голубые как чистое солнечное небо глаза, широкие брови, чёрные, как уголь волосы, с маленьким носиком. Скажите, не сказка ли?

Я наклонилась к нему, чтобы рассмотреть его поближе.

Как вдруг он пошевелил бровями и открыл глаза. Да, уж мне впервые стало стыдно. Почему? Да потому, что у меня было ужасное от страха выражение лица, как будто я жабу проглотила. Макс, увидев эту картину, бросил на меня пару слов, но так как его губы ещё не подчинялись ему, я услышала что-то вроде: «Ты ещё кто тоютать!»

Конечно, я не выдержала и засмеялась, интересно, кто бы выдержал такое и не засмеялся бы.

– Тоже бы ржож? – сказал он сквозь зубы, и я вновь залилась смехом.

– Кура! – крикнул он.

Я перестала смеяться, так как, похоже, его обидела и, попросив прощения сказала:

– Ты как, всё хорошо? Твой отец и сестра волновались сильно за тебя, – улыбнулась я.

– Мне насрать, – сказал Макс.

– Неужели всё настолько плохо? – подумала я.

– Ладно, я принесу тебе чай с молоком.

– Хм! – хмыкнул гордо Максим.

– А если захочешь, смогу принести ещё и печеньки с вареньем, – сказала я.

– Неси, – грубо ответил он.

Я вышла из комнаты, раздумывая понемногу о самом Максиме.

Неужели он когда-то был хорошим человеком, прямо не верится!

Во что бы то ни стало, я помогу ему, даже если мне придётся пожертвовать собственной жизнью!

3 глава

– Приятного аппетита, – сказала я Максиму.

– Хм, – промычал он сквозь зубы.

«Кто она такая? Почему я здесь? Странно. Но эта девушка… она… нет! Не может быть! Это же Катя. Как?» Он не знал, что думать. Оказывается, я была точной копией его девушки, которая умерла в автокатастрофе.

– Катя! – у парня на глазах показались слёзы.

– Как? Катя, кто такая Катя? – с удивлением спросила я.

Он открыл рот.

– Катя, ты меня не узнаешь? – сказал он.

– Извини, я не Катя, я вообще не знаю, кто такая Катя. Меня Маша зовут.

– Как такое может быть, ты же… ты же её точная копия, – сказал он со злобой и разочарованием, не хотя никак признавать, что я не его любимая.

– Прости, – сказала я, – что я не твоя Катя, но я сделаю всё, чтоб быть на неё похожей для тебя, если захочешь.

Его лицо изменилось, оно стало каменным и бесчувственным. Слёзы моментально высохли, а брови сдвинулись. Нахмурившись, он резко бросил мне:

– Её никому не заменить! Она мертва и в этом виноват я, но прошлого не вернуть, – сказал Макс с мрачным и холодным взглядом, а его губы растянулись в ухмылке.

– Не… вини… себя, – сказала я, хоть мне стало страшно, и я еле-еле сдержала слёзы.

Мой голос дрожал, слова были прерывисты, а зрачки расширены. Я была сейчас ни в чём не уверена.

– Заткнись! Заткнись! Заткнись! Уйди! Выйди вон, я хочу побыть в одиночестве! – сказал он. Я испугалась не на шутку.

Кружка выпала у меня из рук и разбилась вдребезги. Руки дрожали, на глазах образовались слёзы. Я пыталась сосредоточиться и собраться с силами, но у меня ничего не получалось. Мои нервы сдали, и я выбежала из комнаты.

«Прости», – думал Максим. «Прости! Я не могу говорить то, что хочу. Я могу только думать! Не слушай мои слова! Маша, это говорю не я, это – нехороший».

– Толку бьёшься, всё равно не получится меня изгнать, – сказал «нечистый».

– Нет, не говори так, я найду способ тебя изгнать, – подумал Макс.

– Мечтай дальше! – ответил ему «нехороший».

«Прости, Маша, я найду способ его изгнать, а пока я не могу ничего сделать. Я ненавижу себя, – думал он. Я бессильный против „плохого“, Маша! Умоляю, Боженька, помоги мне. Я так больше не могу. Я не хочу больше обижать людей».

– Успокойся, Макс, – сказал «плохой». Он тебя не услышит! *Злорадный смех*

***

Я не смогла сдержать слёзы. Мне почему-то стало жутко больно и страшно.

«Максим, ну почему ты так со мной? Что сделало то чудовище, как мне тебя спасти? – думала Маша, сидя на коленях и вытирала слёзы руками. Я – пытаться? Да! Я должна пытаться тебя спасти! А пока мне надо быть терпеливой и оседлать „нехорошего“ внутри тебя. Я знаю, что у меня получится!»

Собрав волю в кулак, вздохнув поглубже, я открыла дверь в гостиную, за которой был Макс.

Моему волнению, страху не было предела.

«Я справлюсь», – подумала я.

Кое-как заставив себя улыбнуться, я с сарказмом сказала:

– Ну как, перебесился?

Он обернулся, посмотрев на меня пристальным зловещим взглядом, хотя я, конечно, не уверена, но, по-моему, мне показалось, что в его глазах я видела небольшую радость, облегчение и надежду.

«Маша! Она не обиделась! Я знал, Маша, что ты сильнее других. Да, ты не Катя, но ты похоже на неё и ни чем-либо, а именно душой. Я рад, что ты в порядке», – думал Максим.

– Хм… да уж, крепкая штучка эта Маша. Не задел. Хм. Слышь! Ты не расслабляйся, я найду и ударю там, где больнее всего, и ты распрощаешься со своей девчонкой.

– Она сильная, я верю в неё, она выдержит!

*Надменный смех*

– Смеёшься? Никто не выдерживал ещё моих атак, даже твой папаша сдался, а мать твоя сдохла от наших рук! *Злорадный смех*

– Заткнись! Замолчи! Не смей трогать Машу, она ничего тебе не сделала! – закричал Макс.

– Нет, не сделала, но если тебе больно за неё, то я удовольствием, с большим удовольствием поиграю с ней как с куклой.*Саркастический смех*

Что же мне с ней сделать. Хм. Может руку сломать, а может шею? Точно! Я сделаю так, что она в тебя влюбится и когда мы, ну, то есть Вы поцелуетесь, вырву ей сердце как тебе. *Ярый смех*

– Я тебя ненавижу, гадина! Тварь! Да чтоб ты…

– Ну-ну, продолжай, чего струсил!

– Я Бога люблю!

– Ой, какая досада, а он тебя нет! *Смех* И да, спасибо за комплимент.

– Бог всех любит! И меня он любит! А вы не дали мне шанса, уроды!

– Надо было клювом не щёлкать и не вызывать кого попало! Всё, разговор окончен! Мне надоело, я спать! Так уж и быть, я дам тебе две минуты, на прощание! На две минуты тело твоё, а чтоб не думал, я помогу чуть-чуть! – сказал «нечистый».

– В смысле? – сказал Макс.

***

Я стояла в недоумении. Сначала он на меня пялился, как на умалишённую, потом две минуты ругался сам с собой, а дальше вообще рассердился и стал разговаривать сам с собой, правда, я не знаю о чём. Вдруг он качнулся.

– Ой! Ай! – крикнула я.

Ну, ещё бы не заойкать. Он свалился прямо на меня.

«Блин, а он всё-таки такой красивый! Ой, я покраснела. О чём я думаю?» – думала я.

«А вблизи ещё лучше, чем, кажется», – подумал Макс. Она покраснела. Ведь точно покраснела! Неужели я ей нравлюсь. А ведь, правда, и я покраснел! Нет! О чём я думаю! Если я стану к ней ближе, то с ней может случиться что-нибудь ужасное. Нет! Я не допущу этого!»

– Маша, прости за всё. Послушай меня! Ни при каких условиях и обстоятельствах не сближайся со мной, прошу тебя! Я пытаюсь бороться, но пока я прошу тебя – не сближайся! Я верю в тебя! Ты справишься! Потерпи!

– Прощаю, – сказала Маша. Хорошо. Я сделаю, как ты сказал!

Он обнял сильно меня. Жар его тела чувствовался так, что у меня воспылали щёки, впрочем, как и у него.

***

Уложив его в кровать, я убрала осколки кружки и тоже отошла ко сну. Лёжа в кровати, я раздумывала над его словами и решила, что надо послушать и сделать, как он просил, а так же как-нибудь помочь ему. Я чувствовала, как моё сердце сжимается внутри при воспоминаниях о том объятии Макса.

«Завтра будет много других испытаний, может быть более тяжёлых и их надо пережить. Надо быть готовой ко всему!» – И с этими мыслями я натянула на нос одеяло, устроившись поудобнее, закрыв свои сонные глаза и предвкушая завтрашний день, я крепко заснула.