Текст книги "Факультет бытовой магии, или Проклятие истинной любви"

– Ну не знаю…

Развернув меня к себе лицом, он картинно плюхнулся на колени.

– Решайся! Хоть на полгодика! А потом мы якобы поссоримся, и дорожки наши разбегутся. – Схватив мою ладонь, прижал ее к своей груди. – О несравненная ведьма, будь моей невестой, одари меня журналами мод непременно со схемами кроя на все размеры!

– Хм… заманчиво-то как!

– Я обещаю не смотреть в твою сторону; выходить из комнаты по первому требованию; помогать постигать секреты магии. И еще торжественно клянусь костьми лечь, но сделать из тебя великую ведьму… Давай не ломайся, душечка! Это будет весело.

Ответить я не успела. Дверь распахнулась, и в проеме появился Эмес.

Немая пауза.

Прохвост в юбке на коленях, я вся такая важная не спешу выдернуть свою руку из его захвата и Эмес.

М-да… Кажется, он вообще дар речи потерял. Хотя…

– Что здесь происходит?! – взревел он, опровергая мою теорию о временной немоте. – Алевтина, это что такое?

– Не что, а кто, – исправила его. – И не портите момент! Мне, чтобы вы знали, предложение делают. Это, – я указала на хлопающую длинными ресничками мою «соседку» по комнате, – мой жених.

– Жених?! – оторопел Эмес. – Как?! Когда успела? Я же тебя всего пять минут назад от себя отпустил!

Что? Отпустил?!

– А давайте все своими словами называть, – моему возмущению не было предела, – я ушла сама, между прочим, пока вы другой юбкой озабочены были. «О, Эмес, ты помнишь, мы были такой парой… Ах, ах, ах!» – передразнила я ту блондинку. – Тьфу!

– Алевтина, – у ведуна дернулся глаз, – речь сейчас не обо мне, а о… вот этом. – Он ткнул пальцем в моего новоиспеченного поклонника. – Я повторяю вопрос: когда ты успела?

– Между прочим, и пять минут вполне себе срок! – Пожала плечами и пакостно улыбнулась. – О, Эмес, вы не поверите! Это была любовь с первого взгляда. Мое сердце бешено забилось, стоило мне увидеть его. Он ответил взаимностью, и теперь мы с… – Я взглянула на расплывающегося в ухмылке нага. – Как тебя зовут, любимый? Напомни, счастье мое.

– Яни, любовь моя, – выпалил он торжественно.

– Ну вот, теперь мы с Яни живем вместе.

Эмес приподнял бровь, пытаясь переварить услышанное. По глазам видно, получается плохо. Он развернулся и вышел. Тут же вернулся, открыл было рот, закрыл. И снова уставился на ладонь, что мой липовый женишок все еще прижимал к своей груди.

– Ты! – Наконец он пришел в себя и ткнул указательным пальцем в Яни. – У тебя несколько секунд чтобы убраться с моих глаз долой, а то изжарю.

– Эй, – меня захлестнуло крайнее недовольство, – по какому праву вы рушите мою личную жизнь? Вы не можете…

– Лучше замолчи, – процедил Эмес, не давая договорить. – Еще не хватало, чтобы девушка под моей опекой якшалась с… Ты вообще кто такой?

Мой «жених» недобро прищурился, осторожно отпустил мою руку и встал. Размял шею и медленно улыбнулся, обнажая длинные загнутые клыки. С кончика одного из них свесилась розовая капелька.

– Еп-с! – Я не удержалась и отступила на шаг.

Клыки тем временем увеличивались, становясь до неприличия острыми.

Вот же кобра в гольфах!

– А здесь у нас аж целый наг. – Ведун уважительно кивнул. – Она твоя истинная?

Оба бросили на меня быстрый взгляд.

– Нет, – выпалили мы с Яни в один голос.

– И что, значит, я недостоин, чтобы со мной якшались?! – добавила змеюка ядовитая, убирая с лица фирменный оскал. – По какому праву…

– Не заговаривайся, пацан, – Эмес жестом остановил поток возмущений, – а то ведь я сейчас реально жениться заставлю.

Яни принюхался, уголки его губ поползли вверх.

– Блефуете, господин учитель, скорее, в окно выкинете. – Взгляд нага стал хитрющим, нутром почувствовала – сейчас он Эмеса обработает.

– Собирай свои вещи, змей, и на выход.

А вот ведун еще не понял, с кем связался. Я сложила руки на груди, наблюдая за мужчинами.

– Не спешите меня прогонять, господин Валынский. – Яни пошел в атаку. – А если я поклянусь Алевтину не трогать и пальцем, а защищать? Она девушка из внешнего мира. Ничего не знает, многого не понимает. Сколько недоброжелателей она может встретить в этих стенах?! А если вспомнить, как тяжело пришлось ее родственнице первое время… Я читаю газеты и могу сложить два плюс два. Многие даже в академии не хотят, чтобы кровь простых людей смешивалась с нашей. И как сложно переселить сюда с Земли невест и женихов, если в них изрядная доля нашей крови. А тут девушка, да еще и магией особо не наделенная. Сколько неприятностей может обрушиться на ее голову. Кошмар!

– Что ты задумал, наг? – Голос Эмеса стал подозрительно спокойным.

– Я из рода Рески, – Яни кокетливо поиграл бровями, – мы лучшие телохранители в Шаливаре. Что задумал, то уже рассказал милой девушке, и она не против мне помочь.

Я активно закивала, подтверждая его слова, а заодно прикидывая, что еще за беды замаячили на горизонте. О чем, интересно, наг толкует? Или приукрашивает, чтобы склонить ведуна на свою сторону?

– Жить в одной комнате я все равно вам не дам, об этом и речи быть не может. – Нет, Эмес так просто не сдавался.

– А в соседней? – предложил альтернативу Яни. – Ну пожалуйста, не будьте столь непреклонны.

– Я не позволю пятнать ее честь, ясно тебе, Рески? У ведунов и ведьм нравы построже, чем у оборотней.

Интересно, они ни о чем, вернее, ни о ком не забыли?

– Уважаемые, а мое мнение учитывается? – встряла в разговор.

– Нет! – ответили мне дуэтом.

– А придется с ним считаться.

Я еще раз взглянула на Яни. Нет, жить с парнем в одной комнате, конечно, не дело. И трусиками не посветишь, и не переоденешься. Но так хотелось запустить красивый огненный пульсар всего через месяц… Да, желание владеть магией оказалось сильнее.

– Яни Рески – мой жених, и я требую, чтобы он имел допуск в мою комнату в любое время суток. И задерживаться здесь он может сколько угодно.

– Нет. – Эмес даже слушать меня не желал, чем вызвал в моей душе волну гнева.

Будет он тут еще моей жизнью распоряжаться! Так я его и послушалась.

– Да, – заявила упрямо. – Запретить как опекун вы не можете. Я вас вообще несколько дней как знаю!

С этими словами я уселась на облюбованную кровать. Яни мгновенно просек, что к чему, и, подойдя ко второй койке, плюхнулся на нее.

Все! Бойкот!

– Так, да? – Эмес усмехнулся. – Наг, а наг, я же могу сейчас разозлиться по-настоящему, и тогда полетишь из академии вперед хвостом.

– Не-а, – Рески покачал головой, – если вы сейчас меня прогоните, Алевтина вам не простит, и отношения будут испорчены навсегда. А оно вам не надо! К тому же я забыл сказать, что свободных комнат ни в восточной, ни в западной башнях не осталось. Мне уже позволено заселиться сюда. И согласно правилам академии, даже несмотря на ваше неодобрение, я как минимум месяц, пока не решится вопрос с моим расселением, могу находиться на этой кровати. Соседка же не против!

– Ты откуда такой умный взялся?! – Ведун опасно прищурился.

– Из Гарнерии. – Яни подскочил и галантно поклонился. – Прибыл обучаться искусству изготовления артефактов. Ваш будущий лучший ученик, учитель Валынский.

Эмес скривился, я же в очередной раз поразилась «скромности» нага.

– Гарнерия, говоришь. – Немного помолчав, ведун прошелся взглядом по лицу Яни. – А я ведь сразу сказал, знакомая у тебя физиономия. – Прикусил губу и взглянул внимательнее на меня. – Наг, выходит. Ладно, – кивнул он сам себе, – раз я не могу это безобразие предотвратить, значит, я его возглавлю. Слушай меня внимательно, умник. Я оставлю тебя здесь, но только с одним условием – Алевтину одну не оставлять и от ректора держать подальше. Если что заметишь подозрительное – сразу доложишь мне. У тебя месяц, пацан, чтобы провернуть все свои дела и отыскать свободную комнату. И главное, только попробуй протянуть к моей подопечной свои лапы. Девушка эта не про тебя. Если что не так или облажаешься – я тебя в три узелка свяжу, змей, и мамке в таком виде посылкой отошлю. Только попробуй хотя бы косо взглянуть на нее. Усек?

Яни снова принюхался и довольно усмехнулся.

– Оу, усек! Даже лучше, чем вы думаете, учитель. Я буду хранить вашу красотку пуще собственного хвоста. – Он расплылся в клыкастой улыбке.

– Надеюсь на это. На этом пока все. – Бросив на меня строгий взгляд, Эмес вышел.

Дверь хлопнула, и я вдруг сообразила, что победа вроде за нами, а в выигрыше в итоге ведун. Приставил ко мне няньку, и – что возмущает – я же теперь и не взбрыкну, сама же тут буянила. Вот хитромудрый тип, надо быть с ним поосторожнее.

Взглянула на довольного донельзя Яни…

Ох уж эти рыжие! Один другого хитрее.

Глава 8

Дверь захлопнулась. В коридоре стихали шаги, а я осознавала всю степень своего попадания. Довыступалась! Сама себя переупрямила. А теперь нате вам, Алевтина Миленина, парня в качестве соседки по комнате, просим любить его и жаловать.

Ой, как бы мне это боком не вылезло.

И как теперь жить? Как переодеваться, спать в его присутствии? Мало того, что человек посторонний, так еще и молодой мужчина.

Вот засада.

Яни счастливо зыркнул на раздосадованную меня и спокойно поднялся с кровати. На мою сторону шкафа вновь легли стопки его одежды. Мне бы возмутиться, да я решила – черт с ним.

Мы продолжали молчать, но по лицу нага видела – распирает его от любопытства.

– Ладно, спрашивай уже.

– И когда у вас свадьба? – выпалил он.

– С кем? – Непонимающе уставилась на Яни.

Его улыбка стала еще шире, повел носом, прищурился.

– Как с кем?! С молодым главой рода Валынских.

– Сплюнь, а, – скривилась. – Он мой опекун. А еще жуткий сноб и зануда.

– Опекун?!

Яни состряпал неверующую мину и закивал, как бы проговаривая про себя: «Ага-ага, ври больше!»

– Да я его знать не знаю! – вспыхнула я мгновенно. – Ничего между нами нет. И не надо!

– У-у-у, как все запущенно. У ведунов не бывает истинной пары в отличие от нас, перевертышей. Но существует иная магия – притяжение. Запахи усиливаются… Искры в разные стороны…

– Какие искры? Где ты их видел? – возмутилась. – И, к твоему сведению, я, слава небесам, не воняю!

Вытянув ноги на кровати, демонстративно взглянула на небольшой шкаф, почти под завязку набитый чужими вещами. Наг сделал вид, что намека не понял, и, сложив шарф, впихнул его на последнюю пустую полку.

– Ну и как жить будем, соседушка? – премило поинтересовалась, глядя на произвол. – Шкафчик делить, например?

– Как и все, притремся, – проворчал он, прикрывая дверки.

Застегнул чемодан, поставил его к стене. Прошелся по комнате. Заметив, что я не свожу с него пристального взгляда, пожал плечами и завалился на кровать.

– Яни?.. У меня вещи еще не разложены.

– Придумаем что-нибудь, – буркнул он.

– Вот и думай, у тебя несколько минут, пока я отдыхаю. А потом встану и просто выкину все за дверь.

– Не вздумай, – прошипел он.

– Значит, в окно.

– Понял, только не злобствуй. – Подбив подушку, он лег удобнее, закинув ноги на спинку кровати. – Дай мне пару дней, и я раздобуду стойку с вешалками. У тебя ведь в основном платья и юбки с блузами, их в шкафы не толкают.

– Хорошо, даю тебе неделю.

– Какая ты покладистая. Сказка, а не ведьма! – хохотнул он.

– Не заблуждайся на мой счет. Семь дней, наг. Потом все твое добро отправится прямиком в океан.

– Ведьма, я хозяин своему слову. Сказал, значит, будет у тебя своя стойка.

– И все равно плохая была идея, – выдохнула, – сплетни пойдут. Может, стоило договориться…

– Нормально все. Жених имеет право жить с невестой.

– Мы не помолвлены. Но месяц, думаю, продержусь.

– Где месяц, там и два. – Хитро взглянул на меня. – Не переживай, я же не просто перевертыш – у нагов в любви дела обстоят куда сложнее. Господин Валынский прекрасно понимает: коли ты не моя избранная, то ничего между нами быть не может. А значит, твоя репутация не пострадает.

– Предлагаешь дружить в корыстных целях? – Зевнула, прикрывая рот.

– Нет, красотуля Алев, можно и просто дружить, если, конечно, не будешь отвешивать шутки по поводу моей одежды.

Я ехидно стрельнула глазками в сторону его нарядов.

– Во-первых, зови меня Аля…

– А во-вторых? – Он напрягся.

– Не обещаю не подкалывать тебя по поводу юбок. Уж прости, но не вытерплю. Это сильней меня. – Честность – мое все, да и кто бы удержался?

– Люблю ведьм, – тяжело вздохнул Яни, – вы такие душечки. Ты змей не боишься?

– Змей? – Брезгливо поморщилась. Я их на дух не переносила. – А это важно?

– Еще бы. – Резко поднявшись, он стянул с себя рубаху, на спине заблестела огненная чешуя.

– Ты что, везде змееныш? Полностью? – взвизгнула и на всякий случай поджала ноги.

– Расслабься, – он провокационно подмигнул, – кусаю только по большой любви, так что не про тебя мой кусь, душечка.

* * *

Сидя на широченном подоконнике и наблюдая за безмятежным океаном, сливающимся на горизонте с небесами, пыталась сообразить, как я вляпалась в этого сладенького нага. И что еще важнее: будут ли кормить?

Живот предательски урчал, вспоминая уютную таверну и чесночные гренки, помидорки и мясо. Жареное, с коричневой корочкой. Как оно пахло…

Дверь распахнулась, и впорхнуло мое чудо теперь уже в красной клетчатой юбочке.

– Мы так и будем в душевые бегать переодеваться? – простонав, снова покосилась на нага. – Надеюсь, ты хоть панталоны под низ поддел?

– Естественно, пампушечка, – под моим ошарашенным взором юбка задралась, являя мне бордовые шелковые семейники длиной чуть ли не до колена. – Все в тренде, ведьма. Вкус у меня отменный.

– И где я дала маху? – Закрыла лицо ладонями.

– Это судьба, подруженька. Пока ты тут валялась симпатичной страдающей тушкой, я получил наши учебники и форму. Аля, это кошмар! – Бросив на письменный стол стопку книг, он развернул странную желтую тряпку, которая оказалась жилеткой. – Как? Как я, по их мнению, появлюсь в этом в аудитории?

– Очень просто – ножками придешь. Что тебе опять не нравится, бедовый?

– Как что?! Она желтая! Студенты факультета изящных искусств – элита академии. И вдруг это форменное безобразие.

– Да все логично. Она яркая, солнечная, чтобы издалека было видно – элита идет. А у меня что?

– Полюбуйся.

В меня полетела коричневая тряпка с котелком и ершиком на эмблеме.

– Символично, – хмыкнула. – И что, носить это обязательно?

– Естественно, это же форма.

– Какая-то сомнительная.

– Как и весь твой гардероб, душечка, ни одной яркой шмотки.

– Прикуси язык, – прошипела, – там шикарные платья, и все новехонькие.

– Безвкусица.

– Безвкусица, милейший мой жених, это твои трусишки и юбочки. А у меня элегантные наряды.

Живот снова заурчал, прерывая наш спор.

– А кормить сегодня не будут, – в зловредной улыбке расплылся змееныш. Я лишь поджала губы и отвернулась. Садизм! – Традиция такая в академии, в столовую в первый день поступивших не зовут, чтобы они все свои запасы, что мамки насовали, истребили.

– А тебе мама ничего с собой не дала? – покосилась на нага. – Котлеток, вареных яичек, картошечки?

– Не-а, – разочаровал он меня. – Но я знаю, где можно добыть вкусненького.

– Чтобы нас исключили в первый же день?

– Ну что ты, – наг улыбнулся и махнул рукой, – максимум отработкой накажут. Из академии могут выгнать только за тяжкое преступление. Так что пойдем со мной, боевая подруга, мы найдем сочную зелень для тебя и мясо для меня.

Наивный Яни… Вздернув бровь, покрутила головой.

– Ты хотел сказать: жирный сочный кусок мяса для меня, а что ты себе найдешь, меня мало касается.

– А как же фигура?

– Вот сам ее и блюди! – Спрыгнула с подоконника. – Где достать ужин, сосед? Я действительно голодная!

– За мной, Аля! Совершим маленькую экскурсию по академии Шаливара.

– Ради куска мяса я пойду за тобой на край света, друг мой чешуйчатый.

Радостно потерев ладони, я рванула на выход.

* * *

На край света отправляться не пришлось, все оказалось куда банальнее. Мы намеревались обнести столовские склады.

Да, вот так. Первый день в вузе, а я уже становлюсь криминальным авторитетом. Совесть настойчиво шикала на правое ухо, костеря на чем свет стоит мою патологическую тягу пожрать чего повкуснее. Может, я бы и вняла ее доводам, если бы не одно «но»: на левое ухо жалобно урчал живот, сообщая, что неплохо бы ту совесть задвинуть куда подальше. А то организм мы растущий, нервов за эти дни изрядно потрепавший, надо бы возместить все это калориями.

Так, терзаемая сомнениями и собственными слабостями, я упорно пробиралась вперед.

Тишина. Темень – хоть глаз выколи. Тяжелое дыхание Яни за спиной.

Не знаю, откуда этот ухарь прознал, где хранится провизия, но пока все указывало на то, что мы идем верной дорогой – вокруг витал сногсшибательный аромат ванили и свежей выпечки.

– Аля, ну что ты плетешься как слепая, – в очередной раз поторопил меня наг, наступая на пятки.

– Так не видно же ничего, – всплеснув руками, обернулась, – тут же темно как в… Ты где? – Присмотревшись, различила лишь неясный силуэт.

– Здесь я, ползу червяком за тобой. Знал бы, что ты слепа как крот, не взял бы на дело.

– Ой, много чести! Столько пафоса было, огоньки щелчками высекал, а теперь что? Даже фонарика нет.

– С ним нас спалят, ведьма, так что тренируй зрение. – Схватив за руку, змей совсем не деликатно втолкнул меня в узкий проход. – Иди вдоль стены. Главное, молчи.

– А ты? – Оказавшись в непонятной щели, я запаниковала.

– Да за тобой я, – шепнул мне на ухо. – Быстрее, Аль.

Тяжело вздохнув, прижалась спиной к стенке и протиснулась дальше. Шаг, еще один. Что-то захрустело под ногами. «Камни, пусть это будут они», – взмолилась мысленно.

Мышиный писк был мне ответом.

Легкое касание чего-то мягкого моей стопы заставило и вовсе остановиться.

– Кажется, я больше не хочу есть, – выдавила из себя, окаменев. – Все, сажусь на диету. Яни, миленький, хороший мой, вытащи меня отсюда. – Обернувшись, уставилась на два горящих надо мной глаза. – Яни, тут мышь…

– Нет здесь никого, – сдавленно пробурчал он, сглатывая.

Прислушалась. А ведь действительно, никакого писка. Прищурившись, попыталась сопоставить горящий змеиный взгляд и исчезнувшего грызуна.

– Ты ведь не сожрал ее, правда?

– Аля, я тебе что, уж помоечный?!

– Ужи мышек не едят, – выдохнула, некстати вспомнив школьную биологию.

– Ты меня еще змеиному рациону поучи, – прошипел он в самое ухо. – Вперед, ведьма! Не позорь свой род. Или все же постоим – крыс подождем?!

– Не надо, – плаксиво проныла и поползла по стеночке.

«Все хорошо, Аля, – успокаивала себя, – только не думай о том, сколько соберешь на волосы грязи и паутины». Шаг, еще шаг. Снова неясный писк.

Яни подался вперед, но я на ощупь схватила его за руку.

– Только попробуй кого сожрать!

– Да не ел я ее! – возмущенный шепот.

– А то я не поняла.

– Не было такого.

– Было! – упрямо рявкнула.

– Нет!

– Да!

– Ведьма!

– А ты гадюка! – припечатала. – Сказано, не тронь мышек, значит, стой смирно и не дергайся.

– Иди уже, а то я здесь всех грызунов соберу и тебе в кулечке подарю.

Я отпустила его руку и, пользуясь темнотой, невоспитанно скорчила рожу.

– Я, между прочим, все вижу.

– Твои проблемы, – съехидничала, глядя в горящие желтым пламенем очи с вытянутым зрачком.

Жуть. Еще подумать надо, что страшнее: маленькие пищащие мышки или здоровая, разодетая в модное шмотье голодная змеюка?

Поежившись, снова нащупала ладонью стену и двинулась вдоль нее. Звуки собственных шагов здорово нервировали. Что-то легкое касалось лица, но из чистого упрямства я держалась.

Поворот, и наконец впереди показался тусклый свет.

– Тут осторожнее, – Яни придержал меня за плечо, – домовые довольно внимательные ребята.

– Кто?

– Домовые. – Яни перешел на шепот. – Не слышала о них? – Я покачала головой. – Они работают на кухне и в лабораториях. Увидишь их не раз. А сейчас двигай ногами, Аль, а то жрать хочется. Потеряю форму, и что потом?

– Ничего! Снова отожрешься, – пробурчала.

Продвигаясь дальше, я все отчетливее различала обрывки фраз, звон посуды, шипение масла на сковороде. Живот вторил в такт этой столовской музыке.

Еще пара шагов, и я замерла, сквозь щель наблюдая за немного смешными маленькими человечками, суетившимися у сложенных из кирпича печей. Все здесь казалось вычурным. Вполне современные мойки граничили с тяжелыми дубовыми столами. Граненые стаканы и расписные горшочки. Медные котелки, глиняные миски и даже братины, но, похоже, подавали в них отнюдь не медовуху.

– Чего стоим? – шепнул Яни. – Ждем, пока застукают и заставят в качестве наказания перечистить всю морковку на складе?

– Это и есть домовые?

– Да. Магии в них крупицы, зато трудолюбия ого-го. Из всех коренных жителей Шаливара только домовые пользуются безграничным уважением у магов, ведьм и оборотней.

– Коренных? Выходит, существуют не только они?

Как любопытно. Надо же, сказки вдруг перестали быть таковыми. Русалки, лешие, водяные… Кто там еще? Конек-горбунок? Или это уже другое?

– Красотуля, ты не находишь, что не время и не место вести беседы об истории заселения нашего мира, – хмыкнул наг. – К тому же у тебя паук на голове. Только не ори!

– Сними его! – запищала.

– Сниму, как только выползем отсюда. Давай быстрее, ведьма, а то взгляд паучьих красных глазок какой-то не добрый.

– Почему красных? – Я пулей полетела вперед, спотыкаясь о камни и разгоняя живность, что крутилась под ногами.

– Потому как это умертвие.

Я встала истуканом.

– Яни, сними его, а то сейчас позорно разревусь.

– Не могу! Мне больше места надо. А злить нельзя, нужно чтобы наверняка.

Сглотнув, ломанулась к виднеющейся впереди ветхой дверце, распахнула ее и сиганула вниз с высоты человеческого роста, здорово отбив ноги. Шипя от боли, запустила руки в волосы.

– Да тихо ты! – Яни одним ударом сшиб тварь с моей головы.

Здоровый паук, сверкнув красными глазками-бусинками, поспешил убраться под ящики.

Я шумно выдохнула и схватилась за сердце. Теперь точно диета! И никакие уговоры собственного живота больше слушать не буду. Хватит! Чревоугодие становится опасным.

– Это, Аля, святая святых академии! – торжественно произнес Яни, не обращая внимания на страдающую от пережитого страха спутницу. – Мы на продуктовом складе. Именно здесь мы будем загружаться свежайшими деликатесами и готовить вкуснейшие блюда, осваивая высокую кухню Земли!

– Минуточку. Поясни-ка мне, змей, где готовить будем?

– Ну, кашеварить-то в комнате, но…

– Еще раз – где? – процедила сквозь зубы, намекая, что сковороду и любимую кастрюльку в довесок к одеялу из дома прихватить забыла.

– Где, где… Вот заладила. В котле, балда несообразительная. Что ты за ведьма такая? Ни грамма фантазии.

– Уж какая есть. Другая тебе журналы с выкройками не притащит. Так что цени и люби. – Обтерла лицо руками, убирая нависшую на нос паутину.

– Ой нет, душечка, пусть тебя господин Валынский любит, а я в сторонке постою.

– Если уж выбирать из вас двоих, – рявкнула, – то я предпочту…

– Меня? – резко перебил наг. – Ну нет! Я вообще не люблю сопливых особ. Вот женщины в возрасте, зрелые, сочные…

– Избавь меня от своих фантазий, змей. Из вас двоих я выберу остаться старой девой. Можно с кошками.

Устало вздохнув, осмотрелась. Наверное, это был самый огромный склад из всех мною виденных. Даже у наших поставщиков и то поскромнее. Я словно в огромный гипермаркет попала, только все без ценников. И это здорово смущало и щекотало совесть.

– Яни, ведь воровать нехорошо, – в который раз проворчала, складывая картошку в найденный здесь же деревянный ящик.

Надо мной весело горел огненный пульсар, созданный нагом.

– Успокойся. Никто тут ничего не считает и ни с кого за пару кусков мяса и картофелин не спросит.

Наг, не обращая на меня внимания, заглядывал в высокую бочку с соленьями.

– Откуда такая уверенность? – не унималась я. – Меньше всего хочу, чтобы из-за меня у кого-то были проблемы.

– Совестливая ведьма! Надо же, и такие, оказывается, существуют. – Змей обернулся, держа деревянную миску, доверху наполненную грибами. – Душечка моя, спокуха! У нас в доме работает домовой, прослуживший в столовой академии столько, что и сказать страшно.

Не удержавшись, захохотала.

– Так вот откуда ты знаешь, как пробраться на склад! Рассказывай, чешуйчатый, что тебе еще домовой поведал.

– Ну… – наг замялся.

– Да ладно, выкладывай, – закатив к потолку очи, зыркнула на мнущегося парня. – Яни!

– И говорить-то не о чем. Дарман, наш домовой, переживал, что я буду голодать…

– А-а, – протянула, – переживал, что дитятко не покормят плюшками да ватрушками, и выдал тебе все секреты столовой и кухни?

– Злая ты, но да. – Яни расплылся в хитрющей улыбке. – Теперь понимаешь, какой я ценный друг? Держись меня, ведьма. Знаешь, наги плохо ладят с окружающими. Нас не любят, завидуют, правильно полагая, что мы само совершенство. Но бывает так, что наг находит родственную душонку. Такую же авантюрную, самовлюбленную, готовую на пакость, и тогда…

– Ах ты змей юбчатый! – зашипела. – Это ты мою душу назвал «самовлюбленной душонкой»? Ты ничего не попутал?

– Нет, душечка, ты все верно поняла. Только вот беда, пока мы будем здесь спорить, нас застукают.

– Тащи мясо, господин липовое совершенство, – проворчала, осматриваясь.

Пока зловредный змееныш рыскал по холодильным шкафам, закинула в ящик луковицу, несколько крупных томатов, длинный огурец…

– Аля, я тут кое-что нашел. Нужно или нет?

Яни показался из-за коробок и помахал рукой с зажатым в ней шматом сала.

– Конечно, надо! Еще соль, перец, а если сметану нароешь…

– Ни слова больше, я сейчас. – И снова исчез, скрывшись за пирамидой ящиков.

Что-то хлопнуло. Тихие шаги. И довольная мордаха моего «женишка».

– Домашняя сойдет? – В его руках обнаружилась деревянная кружка, горлышко закрывала льняная тряпица, перевязанная веревкой.

– Точно сметана? – Тара показалась страной.

А еще на ткани легко различался знак или руна. Словно выжгли. Интересно, для чего?

– Я что, по-твоему, по запаху сметану не найду? – Глаза нага запылали от праведного гнева.

Ответить не успела. Послышался скрип открывающейся двери, на полу появилась четкая полоска света. Но главное, громкие голоса – на склад кто-то зашел.

Пульсар над головой мгновенно погас.

– Пора делать ноги, Яни, – шепнула и, забрав у него кружку, поставила в ящик.

– Спорить не стану. – Выхватив у меня незаконно добытое, пронырливый наг исчез за коробками.

Я за ним, пробираясь почти на ощупь. Немного заблудившись, уловила сбоку характерное шипение, во тьме вспыхнули знакомые очи.

– Сюда. – Яни, кажется, махнул рукой.

Я заметалась, соображая, что вход в спасительную щель находится где-то здесь, только выше. Но высмотреть ветхую деревянную дверь в темноте я, увы, не способна.

Неожиданно сильные руки подхватили меня и, бесцеремонно подняв, засунули в узкий проход.

– Аля, двигай ногами.

Подтянувшись, я встала на четвереньки и поначалу так и пробиралась вперед. Немного придя в себя, поднялась на ноги и неуверенно пошла, придерживаясь за стену.

Снова грязь, запахи с кухни и паутина, еще и в спину меня ящиком подпихивали.

Тихо злясь и умирая с голоду, наконец открыла обитую металлическим листом дверь и оказалась под лестницей, ведущей в нашу башню.

– Ну что ты застыла чумазой статуей! – заворчал наг, не давая проморгаться. – Тащи свой тощий зад в нашу комнату.

– Нормальный у меня зад! – прошипела, снимая с волос паутину. – На нем, между прочим, юбки сидят получше, чем на твоем.

– Ой-ой, можно подумать… – фыркнул он в ответ и, обогнав, отправился вверх по лестнице.

* * *

Пока поднимались, прокручивала в голове рецепты, что можно приготовить. Варианты с картошкой – пожарить, потушить… А мясо тонко порезать, присолить, в сметане замариновать… Клыкастый этот – маг огня? Вот и замечательно. Будет ходячим мангалом. Сплошная экономия.

Подняв голову, смекнула, что Яни уже далеко впереди, скрылся за лестничным поворотом.

– Алевтина, – раздалось за спиной.

От неожиданности споткнувшись, схватилась за перила и резко обернулась.

На меня в упор смотрел ректор Валевски. Лихорадочно соображала, как мне себя вести, узнать его или нет?

– Что ты тут делаешь? – процедил он.

Да, первое впечатление было верным. Мерзкий тип. Хлюпик усатый. С годами красивее и мужественней не стал, зато гораздо плешивее – да.

– Я? Я здесь учусь.

Удивление прозвучало фальшиво, аж сама поморщилась – плохая из меня актриса.

– Как ты поступила? Кто посмел тебя сюда выдернуть?

Этот тон и полный злобы взгляд ржавого чахлика ничего хорошего не сулил. Наверное, от волнения и толики страха я нагло выпятила грудь вперед и выдала:

– Как это кто? Вы хоть понимаете, ректор, с кем говорите?! Я принадлежу древнему роду ведьм. Что вас удивляет?

«Во всяком случае, не блею как овца, уже хорошо», – похвалила себя за смелость. Лучшая защита – нападение.

– Ты?! – рявкнул он так, что капелька слюны попала на мое запястье. Брезгливо скривившись, я отерла руку о подол платья. – Как ты проникла в Шаливар? Ты… ты простая человечка!

– Что значит простая? – возмутилась. – Вы по какому праву меня оскорбляете? Как вы смеете!

– Смею! Это все паршивка Злата, да? Мерзкая девчонка так и не успокоилась.

Ректора перекосило, на меня снова брызнула слюна.

Стало жутко. Кто его знает, что у этого ржавого на уме, может, он припадочный! Отступила, поднявшись на одну ступеньку.

– Отвечай, Алевтина, кто посмел выдернуть тебя в Шаливар?

Он двинулся на меня, пугая до чертиков.

– Я посмел и глава рода Валынских. – Неожиданно грубый рык Яни рядом приятно удивил. – Отойдите от госпожи Милениной, ректор, иначе я сочту, что вы опасны.

– Наг? Здесь?! В моем учебном заведении! – Валевски на глазах наливался злостью. – Пролез все-таки. А что академия магии не для оборотней, тебя не остановило?

– Прошу не оскорблять моего жениха! – воскликнула.

– Жениха! Ты и змей?! Да не смеши. Ты была и есть моя избранная! Моя!

Я на миг дар речи потеряла.

– Вы что, совсем сбрендили?

– Ректор Валевски, с моей Алевтиной какие-то проблемы?

Закрыв рот, глянула вверх. Еще и Эмес нарисовался. В длинном бордовом сюртуке, белой рубашке и высоких сапогах – как специально вырядился.

«Вся компания рыжих в сборе», – усмехнулась про себя. Стало интересно, чью сторону займет ведун. Я еще помнила его разговор с бабушкой.

– Ваша Алевтина? – Андрэ Валевски оскалился. – В какую игру играет ваша семья, Валынский? Объяснитесь!

– Объясняться перед вами?! – Эмес спустился ниже и встал рядом со мной.

Внизу появилась группа студенток, но, мгновенно смекнув, что тут попахивает скандалом, девчонки предпочли удалиться.

– Вы прекрасно знаете, о чем я. – Ректор впился в ведуна тяжелым взглядом.

– Алевтина Миленина под моей прямой опекой, – усмехнулся Эмес. – Яни Рески – ее жених, пока я не решил иначе. Она студентка факультета бытовой магии, и только попробуйте начать вставлять палки в колеса или пытаться навязать ей свое внимание. Одна ее жалоба – и я подниму вопрос о вашей компетентности, ректор.