Текст книги "Письма 1812 года М. А. Волковой к В. А. Ланской"

Мария Волкова
Письма 1812 года М. А. Волковой к В. А. Ланской

Москва, 11 апреля

Вчера мы снова появились в свете, на ужине у графини Разумовской: это был день ее рождения. Я слышала у нее Штейбельта, который, однако, отнюдь не привел меня в восторг. Что касается игры, то он Фильдова мизинца не стоит. При этом хвастун, всех презирает, лицо у него препротивное и окончательно не понравилось мне. Вот какое впечатление сделал на меня ваш лучший петербургский артист. Кроме него, я слышала братьев Бауер, из которых один играет на виолончели, а другой на скрипке. У первого действительно премилый талант. Я слушала его с большим удовольствием, несмотря на то, что друг Ромберг избаловал мой слух. Вечер закончили длинным и вовсе неинтересным макао. Нынче я еду ужинать в небольшом обществе у графини Соллогуб, которая сидит постоянно дома, так как собирается родить. Мама отправляется на ужин к Апраксиной, и я очень рада, что могу провести вечер у Соллогуб, которая жалуется, что я совсем у нее не бываю. Мне очень весело в ее обществе.

Говорят, что на Пасхе в собрании будет большой праздник в честь статуи императрицы Екатерины. Если это правда, то я буду иметь случай обновить мой шифр.

Москва, 22 апреля

Христос воскресе, мой милый друг. Вчера был праздник в собрании, и весьма неудачный. Граф Мишо очень дурно распорядился, так что празднество это своею нелепостью вполне соответствовало уродливым украшениям залы. Вообрази себе тысячу особ, разряженных как куклы, которые ходят из одного угла в другой наподобие теней, не имея другого развлечения, кроме заунывного пения хора, состоящего из тридцати человек. Не было ни ужина, ни танцев, словом – ничего. Двенадцать болванов, стоящие во главе нашего бедного собрания, вчера вполне выказали свою глупость. Надеюсь, что нынешний год будет последним годом их царствования. Четырех уже сменили, и поступившие на их место хотят начать с того, что велят нынешним летом уничтожить страшных чудовищ, поставленных в виде украшения их предшественниками.

Как видишь, я весьма неудачно дебютировала с моим шифром.

Вот тебе новость. Камер-юнкер Муханов женится на маленькой княжне Мещерской, племяннице графини Головкиной, которая, следовательно, приходится тебе сродни.

Москва, 29 апреля

Нынче вечером Пушкина выходит замуж за Гагарина. Мама, в качестве тетки жениха, будет присутствовать на свадьбе, которая будет пышная и великолепная, наподобие свадеб, которые праздновали пятьдесят лет тому назад. Пушкина непременно хочет показать все кружева, купленные ею в приданое дочери, и ради этого наши маменьки должны подчиниться несносному этикету. К счастью моему, я исключена из этого праздника, чем и воспользуюсь, чтобы провести вечер у г-жи Соллогуб, которая еле двигается; она жестоко обсчиталась, предполагая, что родит в конце марта.

Графиня Сен-При, приехавшая из Каменец-Подольска, распустила слух о моей свадьбе с герцогом де Граммон, отцом г-жи Давыдовой. Когда это известие, облетев всю Москву, дошло до меня, я от души посмеялась. Впрочем, я понимаю, в чем дело. Герцог в родстве с семейством Полиньяк. Фамилии перепутали и произвели меня в герцогини. Что за страсть приискивать мне женихов!

Москва, 6 мая

У нас нет других новостей, кроме дуэли Мордвинова с Шатиловым (в которой первый вел себя прескверно, а последний был ранен), и еще свадьбы Даши Нащокиной с Бахметьевым, которого здесь мало знают, но известно, что у него прекрасное состояние.

У Гудович родился сын. Все наши дамы беременны. Нынешнее лето акушерки заработают много денег.

Москва, 9 мая

Меня очень рассмешило все, что ты написала про Марию Гагарину. Родные ее говорят, что она скоро вернется сюда. Будь уверена, что мы ее проучим; она должна будет изменить свое обращение: иначе ей придется всюду быть одной или сидеть дома. Она принуждена будет сделаться обходительной, чтобы ей не приходилось на бале весь вечер не покидать своего кресла. Впрочем, мне бы хотелось, чтобы она на первых порах выказала свою спесь; мне желательно видеть, какой она придаст ей вид. Она и без того далеко не красива собой.

Москва, 13 мая

Я вовсе не знаю молодую Мещерскую, жених же ее совершенный олух. В начале зимы мы имели удовольствие видеть его почти на всех наших вечерах, и он постоянно служил предметом насмешек. Особенно потешались над ним брат мой Николай и Олсуфьев; однако, несмотря на свою глупость, он делает прекрасную партию. Истинная правда, что дураки самые счастливые люди на свете.

Отправляюсь на бал к г. Архарову; он нынче именинник. Много будет народу, много шуму и, по всей вероятности, мало удовольствия.

Прения в собрании окончились сменою всех прежних старшин. Новых выбрали из числа самых почтенных, уважаемых и известных в городе лиц. Толстый граф Мишо пришел в такую ярость, что даже жаловался брату своему. Последний похорохорился, надеясь этим помешать высказаться всеобщему недовольствию, но, по своей неловкости, навлек лишь на себя неприятности и решился сидеть смирно, предоставляя дворянству действовать, как ему вздумается.

Москва, 18 мая

Если ты хочешь знать московские новости, скажу тебе, что соседка наша Соковнина при смерти вследствие родов. Соллогуб родила сына. Вот неделя, как я не видела Вяземских. И муж и жена оба больны. На наших вечерах постоянно бывало много гостей, так как из всех знакомых домов только в одном нашем аккуратно принимают каждый день.

Нынешний год мы впервые уезжаем в деревню, к великому неудовольствию наших ежедневных посетителей. Даже Апраксина, несмотря на свою гордость и богатство, сознается, что не знает, куда ей деться на будущей неделе, так как она привыкла ужинать у нас каждый Божий день.

Из этого ты можешь заключить, дружок, что мы играем маленькую роль и кое-что значим для некоторой частицы московских жителей.

Высокое, 26 мая

Мы уже повидались со всеми соседями. Нынче ждем к ужину Соймоновых, Соловую и Левашеву. В конце недели приедет дядя Кошелев; тогда я не ведаю, что с нами станется, так как при нем все и всё подчиняются его воли. Мать моя с детства воспитывалась в его доме и почитает его как отца; потому когда он бывает у нас, то его воля служит законом для всех. Со смерти отца он всегда был защитником и благодетелем нашей семьи.

Высокое, 1 июня

Соллогуб родила в день нашего отъезда из Москвы. Желая иметь известия о ее здоровье, я написала ей после девяти дней. Сегодня получила от нее письмо, в котором она говорит мне, что она и сынок ее здоровы и что московские обитатели ломают себе голову, стараясь отгадать, кого назначат на место друга твоего Гудовича, который, получив отставку, отправляется в имение свое в Малороссию, где и намерен поселиться.

Ты, верно, уже слышала, что соседка наша Соковнина умерла от последствий апоплексического удара. Муж ее в отчаянии. Она оставила трех дочерей, из которых старшей четыре года.

Высокое, 7 июня

Вообрази, Ростопчин – наш московский властелин! Мне любопытно взглянуть на него, потому что я уверена, что он сам не свой от радости. То-то он будет гордо выступать теперь! Курьезно бы мне было знать, намерен ли он сохранить нежные расположения, которые он выказывал с некоторых пор. Вот почти десять лет, как его постоянно видят влюбленным, и, заметь, глупо влюбленным. Для меня всегда было непонятно твое высокое о нем мнение, которого я вовсе не разделяю. Теперь все его качества и достоинства обнаружатся. Но пока я не думаю, чтобы у него было много друзей в Москве. Надо признаться, что он и не искал их, делая вид, что ему нет дел ни до кого на свете. Извини, что я на него нападаю, но ведь тебе известно, что он никогда для меня не был героем ни в каком отношении. Я не признаю в нем даже и авторского таланта. Помнишь, как мы вместе читали его знаменитые творения.

Высокое, 14 июня

Приезд дяди расстроил порядок моих занятий. Знаешь ли, что я начинаю привыкать к дяде: я даже не раз пускалась с ним спорить. В будущую среду мы должны быть в Москве, чтобы свидеться с семейством Виельгорских.

Мне интересно знать подробности перевода «Дмитрия Донского» на французский язык. Признаюсь, я не высокого мнения об этом произведении.

Москва, 24 июня

Вот я снова в Москве, мой милый друг. Я познакомилась с моей невесткой и со всем ее семейством. Они все очень приятные люди. Жена Михаила Виельгорского более дитя, нежели обыкновенно бывают в ее годы; но она так мила, так старается всем угодить, что невольно находишь прелесть в ее наивности. Пока я еще не могу произнести определенного суждения о моей будущей невестке, Даше. Она исключительно занята моим братом. Впрочем, из всего, что замечаю, я вывожу заключение, обещающее много хорошего в будущем. Надеюсь, что я близко сойдусь с нею.

Мы дожили до такой минуты, когда, исключая детей, никто не знает радости, даже самые веселые люди. Нас, быть может, ожидает страшная будущность, милый друг! Безграничная покорность воле Господней, совершенное, слепое подчинение Его неисповедимым приговорам – единственные чувства, могущие успокоить нас в такое время, когда страх весьма основателен. Будем молиться, милый друг! Предстоящая война причиняет мне много беспокойств. Нынче писала к Сен-При, прося его взять к себе брата моего Николая в адъютанты. С минуты приезда моего сюда я не слышу другого разговора, как о войне.

Я каждый день видаюсь с семейством Виельгорских, даже с Иосифом, который перестал дичиться и решился появляться в обществе. Я также часто видела Софью Оболенскую, но теперь она на неделю уехала в деревню. Третьего дня вечером у нас был Ростопчин и просидел несколько часов. Мундир его не украсил, и он ужасно уродлив без пудры. Громадный лоб его весь открыт. До сих пор им довольны, может быть, потому, что все новое нравится; впрочем, я никогда не сомневалась, что у него в тысячу раз более ума и деятельности, чем у бывшего нашего фельдмаршала. Остается знать, как он будет действовать. Вчера я провела день в Царицыне. В субботу я опять отправляюсь туда, так как это будет день именин дяди Валуева, и, по всей вероятности, там соберется весь город. Мне также предстоит ехать в Петровское к гр. Разумовскому, чтобы быть представленной сестре его, г-же Загряжской.

Дядя мой, Кошелев, не любит долго сидеть по вечерам, и потому мы вечером никого не принимаем, кроме Виельгорских.

Поговорю с тобой о трех жалких парочках: о Гагариных и Соллогуб. Князь N в то время, как мы были в деревне, давал ужины, на которые истратил 120 тысяч рублей. Жена его ужасно безумствует, но нельзя не пожалеть о ней, видя, как мало муж обращает на нее внимания. Правда, что сама-то она мало это замечает и совершенно бывает довольна, говоря о своей беременности и о 70 тысячах мужнина дохода. Но ежели муж ее будет продолжать играть, то она лишится удовольствия хвастать своим богатством. Гагарины тоже достойны сожаления. Кн. Андрей решается отправиться в поход и предоставляет жене справиться с родами, как знает. Он да П. развратили Соллогуба, который, будучи недальнего ума, может быть, не вдался бы в излишества, если бы эти господа не увлекли его. О жене его жалеешь более, чем о других, так как с ее умом, тактом и вообще умением держать себя ей должно казаться невыносимым все, что ей приходится видеть.

Это общество мужей-холостяков устроило за городом пикники, на которые дам не приглашают, а на место их берут цыганок, карты, и вообще не стесняются. Спрашиваю тебя, каково видеть это женщине, у которой есть хотя сколько-нибудь чувства? N слишком глупа и безалаберна, а Гагарина слишком молода, чтобы видеть вещи в надлежащем свете. Одна Соллогуб все понимает. Я ее застала с опухшими глазами; но я готова пари держать, что толстый граф причина ее слез. Меня приводят в негодование подобные вещи. Спрашивается, как же не бояться замужества, имея подобные примеры перед глазами.

Свадьба моего брата назначена 5-го июля.

Москва, 1 июля

Ты, вероятно, тревожишься о своем брате и потому не пишешь мне, милый друг.

Мы здесь все грустны и приуныли. Я нахожусь в постоянном страхе. До сих пор до нас доходят лишь ложные слухи. В Москве говорят, что французов побили раз пять или шесть. Хорошо бы, если бы мы в действительности одержали хотя одну победу, тогда бы мы скоро отделались от жестокого врага человечества. Следует желать, чтобы в настоящем случае оправдалась русская пословица: глас народа – глас Божий. В настоящее время я чувствую более, чем когда-либо, какое счастье не быть лишенной веры в Провидение: она не дает впадать в отчаяние, что непременно случилось бы, если бы полагались на силы и гений жалкого человечества.

В пятницу вечером мы были в гостях у гр. Ростопчиной, которая пленила меня. До сих пор я видела ее лишь вскользь и потому не могла о ней судить. Но этот раз, застав ее одну, мы с мама просидели у нее довольно долго, и я была в восторге от ее беседы. Она мне нравится в миллион раз более мужа своего, который тоже выходил к нам; он ужасно теряется при сравнении с женою. Впрочем, до сих пор им очень довольны в нашей доброй Москве. Он очень деятелен, справедлив, и если не изменится, то его очень полюбят здесь.

В субботу, в Петров день, дядя Валуев был именинниц и я обедала у него в Царицыне. Было множество гостей. Вчера я ужинала в Петровском у Разумовских. Кроме нас, гостей никого не было, так что я свободно могла наблюдать за сестрой графа, г-жой Загряжской, о которой я постоянно слышала разговоры с тех пор, как себя помню, и которую мне вчера пришлось видеть в первый раз. Недоставало четвертого партнера, и меня усадили играть в бостон с ней, с Апраксиной и с самим графом Львовым. Это три особы, нисколько не похожие друг на друга, но все они так любезны, что я с удовольствием играла с ними в скучнейшую игру, которую я очень плохо знаю.

Москва, 8 июля

Тебе интересно знать мое мнение о семействе Виельгорских. Вот три недели, как я вижусь с ними с утра до вечера и потому могу судить о них. Жена В. премилый ребенок, но не более, как ребенок, которым необходимо руководить; ей нужно давать советы, сдерживать ее подчас, так как у нее довольно упрямый характерец; я замечаю, что в семействе о ней имеют мнение одинаковое с моим. Муж ее – добрейший из людей, но бесхарактерный; ему не справиться с ней, тем более что он дает вертеть собою как угодно, почти всегда исполняет волю Катиши, и я ему предсказываю, что через два или три года он постоянно будет плясать по ее дудке. Впрочем, она очень мила и в обществе весьма приятна. Что же касается до ее ребячества, не могу дать тебе лучшего образчика его, как рассказав, что она понять не может, почему настоящая война всех интересует. Я из сил бьюсь, объясняя ей, что от этого зависит общее спокойствие; слова мои даром пропадают: она гораздо более думает о кружевах и тряпках, нежели о судьбе страны, в которой живет. На первых порах я приметила в ней желание разыгрывать петербургскую барыню (впрочем, со мной она всегда очень вежлива) в отношении некоторых особ, которых она даже оттолкнула своим обращением. Третьего дня, оставшись одна с ней и Дашей, я начала разговор о том, какое неприятное впечатление производит важничанье особ, приезжающих из Петербурга. Я говорила вообще, никого не называя, и потому свободно могла высказывать, до чего это кажется смешно нам, москвичам. Я прибавила, что, такие особы обыкновенно бывают всеми покинуты, так как у нас не любят тех, кто высоко задирает нос.

Мы очень хорошо знаем, что говорится про нас в Питере; но так как это не мешает ни нашему счастью, ни спокойствию, ни удовольствиям, то мы мало обращаем внимания на то, что о нас говорят. Но, коль скоро попадают в наше общество, мы хотим, чтобы действовали по-нашему. Катиша разделила мое мнение, и до сих пор мы с ней большие друзья. Что касается Даши, она так кротка, так добра, что такого рода мысли ей и в голову не приходят. Из младших братьев я больше всех люблю Матвея. Иосиф слишком дик. Впрочем, теперь он более общителен; прежде, говорят, он, кроме как со своей сестрой, ни с одной женщиной не разговаривал. Самый младший – премилый. Вообще, все семейство преприятное; они все дружны между собою, что так редко встречаешь в нашем веке. Мари Гагарина уже приехала. Я не берусь ее вразумлять, пусть над этим потрудится ее муж. Он, говорят, собирается увезти ее на некоторое время в дальнее имение к матери своей. Сердца, ум и глаза устремлены у всех на берега Двины. Только об этом и говорят.

Москва, 15 июля

В течение прошлой недели я столько видела, слышала и перечувствовала, что при всем моем желании, милый друг, я не могу передать тебе словами всего мной испытанного в последнее время. Я всегда была того мнения, что не должно слишком заботиться о будущем; нам сказано: довольно для каждого дня своей заботы. Никогда я так живо не чувствовала справедливости сих слов, как в настоящее время. Что Богу угодно, то и случится, говорю я себе, не делаю никаких предположений и лишь стараюсь как можно полезнее проводить время, которым могу располагать. В понедельник была свадьба брата. Во вторник и среду у нас были семейные обеды, и в среду же вечером дядя и брат Николай отправились в имение в Смоленскую губернию. Через два часа по их отъезде мы получили известие о прибытии государя императора. Его ожидали в четверг вечером, и все дворянство собралось в Кремле. Его Величество прибыл ночью. Его Высочество Великий Князь тоже здесь со вчерашнего дня. Никто наверное не знает, сколько времени они пробудут и куда отправятся отсюда. Я ни разу не была ни при дворе, ни в соборе, и никуда мне не хочется: много охотниц и без меня. Собор всегда набит здешними барышнями. Пусть так, а мне дома покойнее. Государю я искренно, от души желаю всякого счастия и молиться за него всегда и везде готова, что и могу делать в других церквах; но толкаться, лезть в толпу и духоту не вижу никакой нужды. Матвей Виельгор. вступил в казачий полк, сформированный кн. Оболенским; туда, в качестве офицеров, принимают лишь молодых людей, имеющих какой-либо гражданский чин. Все семейство Архаровых здесь, но я еще с ними не виделась. Не до визитов.

Москва, 22 июля

Спокойствие покинуло наш милый городок. Мы живем со дня на день, не зная, что ждет нас впереди. Нынче мы здесь, а завтра будем Бог знает где. Я много ожидаю от враждебного настроения умов. Третьего дня чернь чуть не побила камнями одного немца, приняв его за француза. Здесь принимают важные меры для сопротивления в случае необходимости; но до чего будем мы несчастны в ту пору, когда нам придется прибегнуть к этим мерам. Все в руках Божьих; следовательно, пока зло не совершилось, мы не должны отчаиваться и сомневаться в Божьем милосердии.

В Москве не остается ни одного мужчины: старые и молодые все поступают на службу. Везде видно движение, приготовления. Видя все это, приходишь в ужас. Сколько трауров, слез! Бедная Муханова, рожденная Олсуфьева, лишилась мужа. Несчастный молодой человек уцелел в деле Раевского, выказал храбрость, так что о нем представляли кн. Багратиону; но в тот же вечер он отправился на рекогносцировку, одетый во французский мундир, и был смертельно ранен казаком, принявшим его за неприятеля. После этого он прожил несколько дней и скончался на руках шурина своего, который прибыл сюда два дня тому назад, чтобы сообщить грустное известие матери и сестре. Последняя лишилась также дочери, которую сама хоронила.

Москва, 29 июля

Мы все тревожимся. Лишь чуть оживит нас приятное известие, как снова услышим что-либо устрашающее. Признаюсь, что ежели в некотором отношении безопаснее жить в большом городе, зато нигде не распускают столько ложных слухов, как в больших городах. Дней пять тому назад рассказывали, что Остерман одержал большую победу. Оказалось, что это выдумка. Нынче утром дошла до нас весть о блестящей победе, одержанной Витгенштейном. Известие это пришло из верного источника, так как о победе этой рассказывает гр. Растопчин, и между тем никто не смеет верить. К тому же победа эта может быть полезна вам, жителям Петербурга; мы же, москвичи, остаемся по-прежнему в неведении касательно нашей участи. Что относится до выборов и приготовлений всякого рода, скажу тебе, что здесь происходят такие же нелепости, как и у вас. Я нахожу, что всех одолел дух заблуждения. Все, что мы видим, что ежедневно происходит перед нашими глазами, а также и положение, в котором мы находимся, может послужить нам хорошим уроком, лишь бы мы захотели им воспользоваться. Но, к несчастию, этого-то желания я ни в ком не вижу и признаюсь тебе, что расположение к постоянному ослеплению устрашает меня более, нежели сами неприятели. Богу все возможно. Он может сделать, чтобы мы ясно видели; об этом-то и должно молиться из глубины души, так как сумасбродство и разврат, которые господствуют у нас, сделают нам в тысячу более вреда, чем легионы французов.

Москва, 5 августа

Мы с мама приобщались нынче. По моему мнению, теперь самая пора для покаяния, потому что лишь искренним раскаянием в грехах можем мы умилостивить Бога. Мне вполне понятно твое беспокойство о нашем родном городе. Будем надеяться, что в нем есть люди, коих молитвы дойдут до Всевышнего и спасут всех нас. Народ ведет себя прекрасно. Уверяю тебя, что недостало бы журналистов, если бы описывать все доказательства преданности Отечеству и Государю, о которых беспрестанно слышишь и которые повторяются не только в самом городе, но и в окрестностях, и даже в разных губерниях.

Узнав, что наше войско идет вперед, а французы отступают, москвичи поуспокоились. Теперь реже приходится слышать об отъездах. А между тем вести не слишком утешительны, особенно как вспомнишь, что мы три недели жили среди волнений и в постоянном страхе. В прошлый вторник пришло известие о победе, одержанной Витгенштейном, и об удачах, которые имели Платов и граф Пален. Мы отложили нашу поездку в деревню, узнав, что там происходит набор ратников. Тяжелое время в деревнях, даже когда на 100 человек одного берут в солдаты и в ту пору, когда окончены полевые работы. Представь же, что это должно быть теперь, когда такое множество несчастных отрывается от сохи. Мужики не ропщут; напротив, говорят, что они все охотно пойдут на врагов и что во время такой опасности всех их следовало бы брать в солдаты. Но бабы в отчаянии, страшно стонут и вопят, так что многие помещики уехали из деревни, чтобы не быть свидетелями сцен, раздирающих душу. Мама получила ответ от С-н-При: он с удовольствием принимает на службу брата моего Николая. Придется расстаться с милым братом; еще прибавится горе и новое беспокойство!

Каждый день к нам привозят раненых. Андрей Ефимович опасно ранен, так что не будет владеть одной рукой. У Татищева, который служит в Комиссариате и, следовательно, находится во главе всех госпиталей, недостало корпии, и он просил всех своих знакомых изготовить ему корпию. Меня первую засадили за работу, так как я ближайшая его родственница, и я работаю целые дни. Маслов искал смерти и был убит в одной из первых стычек; люди его вернулись. Здесь также несколько гусарских офицеров, два или три пехотных полковника; все они изуродованы. Сердце обливается кровью, когда только и видишь раненых, только и слышишь, что об них. Как часто ни повторяются подобные слухи и сцены, а все нельзя с ними свыкнуться.

Соллогубы совершенно разорены. Все имения графа находятся в Белоруссии между Могилевом и Витебском. Сама посуди, в каком виде они должны быть теперь. Бедную Соллогуб ужасно жалко. Она выдана замуж в расчете, что у мужа ее будет 6 000 душ крестьян, и вот теперь у них у обоих всего 6 000 рублей дохода; правда, ей еще кое-что достанется, но лишь по смерти матери. У Толстого, женатого на Кутузовой, восемь человек детей, и вообрази, что из 6 000 душ у него осталось всего триста душ в Рязанской губернии, так как его имения тоже в Белоруссии. Как ни вооружайся храбростью, а, слыша с утра до вечера лишь о траурах да о разорении, невозможно не огорчаться и не принимать к сердцу всего, что видишь и слышишь.

Москва, 12 августа

Душевно рада, милый друг, что вы отчасти успокоились; что же касается до нас, мы тревожимся более, чем когда-либо, и готовы решиться на все, лишь бы избежать ужасной участи, которую нам готовят. Моли Бога, милый друг, чтобы Он простил тех несчастных, которые продают свое Отечество. Вот все, что могу сказать тебе касательно положения, в котором мы находимся. Я не смею сказать тебе, что мы предвидим в будущем, ежели Господь не сжалится над нами и не пошлет нам неожиданной помощи.

Нынче утром я пошла в ту церковь, где мы были с тобой в прошлом году; она была полна народу, хотя сегодня нет праздника. Все молились с усердием, какого мне не приходилось еще видеть, почти все обливались слезами. Не могу выразить тебе, до чего я радовалась этому усердию, потому что я твердо убеждена, что лишь искренними молитвами можем мы снискать милосердие Божие. После обедни одна женщина с мужем своим служила молебен Божией Матери. Муж, одетый в военный мундир, по-видимому, готовится поступить на службу. Он и жена оба плакали. У меня болезненно сжалось сердце при виде горьких слез бедной женщины! Я сама теперь ежеминутно готова плакать; с трудом удерживаю слезы и иногда поддаюсь этой слабости человеческой. Если через неделю ты не получишь от меня другого письма, значит, меня уже не будет в Москве. Куда мы поедем, не знаю, а равно не ведаю, каким образом буду получать твои письма и сама писать к тебе.

Объявляю тебе, что я вполне разделяю мнение твоего мужа о г-же Сталь. Она неделю пробыла в Москве, бывала в знакомых мне домах, и я не имела ни малейшего желания видеть ее и ничуть не искала встретиться с нею. Что же она сделала такого прекрасного, чтобы возбуждать восторг! Сочинения ее безбожны и безнравственны или безалаберны (extravagantes); последние, по-моему, лучше, по крайней мере, они никого не совратят с истинного пути. Свет погиб именно потому, что люди думали и чувствовали так, как эта женщина. Я почти того же мнения о Коцебу. Правда, они оба известные писатели; но, признаюсь, не стоят того, чтобы ими восхищались.

Сию минуту узнала, что Кутузов назначен главнокомандующим. Поблагодарим Бога за Его милосердие и будем усердно молиться о будущем.

Москва, 15 августа

По всему видно, что нам приходится поплатиться за безрассудство двух наших главнокомандующих и за несогласие, возникшее между ними вследствие нового порядка, отменившего старшинство по службе и уничтожившего всякое подчинение между генералами. Платов, старший из них по службе, находится под командою у двух главнокомандующих; а Барклай, который по службе моложе Платова, Багратиона и двенадцати генерал-лейтенантов, которые у него под командою, заведует всем войском и так себя ведет, что возбудил к себе общую ненависть. Если так легко было нашему доброму царю уничтожить порядок, существовавший испокон веку, с другой стороны, не легко будет нашим генералам свыкнуться с порядком, по которому вчерашний начальник сегодня поступает под команду к своему подчиненному. Такие правила невыносимы для нас, русских, тем более, что они взяты у французов. Негодяя, продавшие себя Наполеону, не имеют у нас влияния над войском, и потому неудивительно, что оно отвергает нововведения тех злодеев, которые исключительно овладели умом нашего бедного монарха. Дело в том, что так как отдельные корпуса действовали несогласно и каждый хотел делать по-своему, то мы и потерпели страшное поражение под Смоленском. Французы провели наших, как простаков. Была бы возможность поправить дело, если бы друг другу помогали или бы нашелся человек, который, заботясь обо всех, никого не обрекал бы на неизбежную жертву. Но дело повели таким образом, что город, который в состоянии был сопротивляться шесть месяцев, взят в три дня, и вот теперь наше войско и французы в 300 верстах от Москвы, и оба войска на расстоянии 7 верст друг от друга. Теперь тебе должно быть ясно, почему мы так радуемся назначению Кутузова. Он один будет начальствовать, и в его интересе заставить всех одинаково хорошо действовать. В последнем деле очень обвиняют Багратиона, который, желая присвоить себе славу освобождения Могилева, отнял защиту у Смоленска с одной стороны, а Барклай сделал тоже с другой стороны города, так как ему нужно было вести войско на Витебск. Французы воспользовались оплошностью и ударили в центр. Их было 100 000 под начальством Наполеона против 30 000 наших, которые три дня сопротивлялись и разбили бы их, если б получили поддержку. Но так как у нас в войске принято действовать по русской пословице: «Каждый за себя, а Бог за всех», то этих несчастных кинули на произвол судьбы. Когда французы подожгли Смоленск, наши принуждены были удалиться; по крайней мере, они могут смело сказать (таково общее мнение), что заслужили бессмертную славу. И точно, они выказали геройскую храбрость. Грустнее всего для нас убеждение, что причиною несчастия была измена одного известного бездельника, служащего у Барклая. Отряд корпуса сего последнего отбил багаж маршала Нея, и в его бумагах нашелся полный план, который уже был представлен Наполеону. Еще никого не называют, но подозрение падает на адъютанта Государева Вольцогена. Вот тебе все новости из армии. Ты можешь их считать достоверными, так как я с утра до вечера вижусь с людьми, находящимися в служебных сношениях с армией. К тому же и главная квартира близко от нас, в Дорогобуже, в 20 верстах от огромного имения дяди Кошелева. Вчера утром приехала прислуга дяди, а также и крестьяне этого имения. Несчастные бросались к нему в ноги, прося о помощи, как будто он может помочь им и оградить их от разорения в случае, ежели по глупости или вследствие измены их предадут огню и мечу. Надо видеть уважение этих бедных людей к верховной власти. Один из мужичков объяснял мама, что они бы бежали, чтобы спастись, но указ царский не позволяет им бросать свои избы, пока французы не сменят наших войск. Посуди, до чего больно видеть, что злодеи, вроде Балашова и Аракчеева, продают такой прекрасный народ. Но уверяю тебя, что ежели сих последних ненавидят в Петербурге так же, как и в Москве, то им несдобровать впоследствии. Растопчин очищает Москву от подобных исчадий. Он выслал отсюда Ключарева, почт-директора, и одного из его помощников, Дружинина, которые находились в близких отношениях с Сперанским. Растопчин перехватил переписку Ключарева, весьма подозрительного свойства. Кроме того, ежедневно ловят французских шпионов. Народ так раздражен, что мы не осмеливаемся говорить по-французски на улице. Двух офицеров арестовали: они на улице вздумали говорить по-французски; народ принял их за переодетых шпионов и хотел поколотить, так как не раз уже ловили французов, одетых крестьянами или в женскую одежду, снимавших планы, занимавшихся поджогами и предрекавших прибытие Наполеона, – словом, смущавших народ.