Текст книги "Я тебя помню"

Глава 5

Информации от Демона вполне достаточно, чтобы забыть Инессу навсегда!

Ведь так?

Так почему нифига не становится легче?

Я впервые оказываюсь в такой дебильной ситуации. Самое паршивое, что все прекрасно понимаю, а сделать что-то… На ну его нахуй… Не хочу.

Выметаюсь из дома Демона, топаю, куда глаза глядят.

Завтрашние пары вылетают из головы полностью, нет желания отвечать на звонки друзей, писать сообщения, выходить в соцсеть, вообще, хоть как-то обозначать свое присутствие в этом мире.

Хрень какая…

Инесса катается на тачке с криминальными уродами, наверняка, спит с ними… И со мной… Зачем она со мной пошла?

Свежей крови захотелось вампирше?

Высосала все ведь, за одну ночь!

Мне хреново так, как никогда до этого.

Новое ощущение, охуительное просто.

Хватает мозгов, чтоб понять, что таком состоянии в на квартиру нельзя показываться, у нас там периодически тусня, и я – вечный доминант с пофигическим настроем на жизнь, мне лицо, имидж терять нельзя. Ползу домой.

Еду в автобусе, глядя на машины. Смешно, совсем недавно я мечтал, что у меня будет своя тачка. Отец, в принципе, мне обещал, если я сдам сессию.

Но я её уже завалил.

И похер.

Неожиданно становится душно, настолько, что не могу терпеть, вываливаюсь из салона на ближайшей остановке.

Сажусь на лавочку, пытаясь отдышаться и все же разобраться в себе.

И тут меня накрывает окончательно.

Бью несколько раз кулаком по скамейке, рыча сквозь зубы матерно и пугая утренних бабулек с тележками.

Это что-то запредельное: дикая смесь эмоций: тут и злоба дикая, и досада, и обида, на Инессу и на суку-судьбу, зачем-то так поигравшую со мной! И, самое главное, всепоглощающее ощущение бессилия!

Я нихера не могну сделать с этим всем!

Вообще нихера!

Я не могу найти ее и заставить быть со мной! Верней, найти-то могу, если сильно постараться… Но даже мой, дико воспаленный сейчас мозг осознает, что это – тупое решение. Она выбор свой сделала, причем, давно… А с тобой, Никитка, поигралась. Взрослая, опытная баба, которой молодого мяска захотелось… Нашла и утащила за член в постель… Сколько у нее таких приключений было и еще будет? Да вагонище!

Не ты первый, не ты последний…

Сука, чего ж так плохо-то?

Сидеть дольше не могу, потому что появляется дикое желание долбануться затылком о железную стену остановки, ловлю себя на этом, вскакиваю и бегу, постепенно набирая скорость, вымещая в физике эмоции.

Херня какая, херня!

Не замечая лиц людей, не видя ничего, бегу все быстрее и быстрее, чтобы вырваться из удушья. Перед глазами все расплывается, я пытаюсь смахнуть вместе со слезами её образ, то, какой она была сегодня ночью со мной, шепот сладких губ… Она мое имя шептала… И мне больно!

Так больно… Чёрт, почему же так глубоко ты засела, сука бандитская?

Какого чёрта! Неужели за одну ночь можно так…

Нельзя же, нельзя!

Только не я!

Пробегаю старый двор тихого центра, тормозя только возле родного дома. Прохожу мимо шлагбаума, задыхаясь от нехватки воздуха в легких. Вытираю мокрый лоб, смахивая влажные волосы назад, и поднимаюсь к себе на этаж.

Квартира отца тоже с шестью комнатами, как у Демона. И мне бы жить здесь припеваючи, но хотелось свободы.

Теперь что-то не хочется.

Словно ребенок, который при опасной ситуации, бежит к мамке, я стремлюсь вернуться туда, где вырос, где ощущал себя счастливым и в безопасности.

Открываю дверь, и первым меня встречает рыжий кот по кличке Фреш, которого я котёнком подобрал на улице три года назад. Такой был рыжий, на дрожащих лапках…

Теперь-то, конечно, отожрался, мохнатая скотина, стал похож на пушистую подушку с лапками. Матерый, здоровенный, по-хозяйски подходит общаться и тереться о ноги.

Затем появляется Марта. Это моя мачеха. Красивая фигуристая баба, беременный живот уже заметен. Надо же… Еще месяц назад ничего не было видно… Улыбается радостно, приветливо. Она вообще классная, понимающая и легкая, достаточно мягкая и податливая, короче, как раз для моего грубого, жёсткого отца.

Нашли они друг друга… Хотя, это он ее нашел, а потом упустил… А потом она нашла меня… Длинная история, но забавная. Была бы грустная, если б Марта не решилась меня найти… И, возможно, сестра моя росла бы сейчас, не зная, что у нее есть отец и старший брат. Но все закончилось хорошо, отец счастлив, я тоже, если честно. И за него, и за себя.

Я хорошо к Марте отношусь, отец любит её.

И, вот честно, есть за что.

– Что-то случилось? – проницательно спрашивает она, подойдя ближе. Протягивает руку, и я автоматически нагибаюсь, позволяя ей поцеловать меня в щёку.

– Нет, ничего не случилось, – стараясь контролировать голос, отвечаю я.

– Никита!

Это вылетает из комнаты мини-Марта и кидается ко мне. Сестрёнка в нашу породу: голубоглазая, светлая, похожа на одуванчик, и мне дико нравится дуть на её пушистые волосы.

– Здоро́во, – натянуто улыбаюсь мелкой, и подтягиваю за маленькие ручки вверх, словно гирю.

– С ночевкой, надеюсь? – аккуратно интересуется Марта, просекая мое настроение. Говорю же, повезло нам с ней.

– Да.

– Да! – пронзительно верещит сестрёнка, всегда радующаяся, когда я остаюсь дома.

Она меня любит, вечно лезет играть, и я вдругое время я бы кайфанул от нашего общения, но не сейчас.

Сейчас я едва сдерживаюсь.

Мне даже разговаривать с ними обеими тяжело, хорошо, хоть отца дома нет!

Мне срочно надо в душ.

И потом к себе в комнату, закрыться, спрятаться…

– Скоро будем обедать… Проходи, – Марта хмурится, контрольно спрашивает, – точно все хорошо?

– Нормально всё, – снимаю кроссы, глажу кота и скрываюсь в душе.

Родной дом, лечи давай, а то сдохну ведь…

Глава 6

После холодного душа ползу в свою комнату, валюсь на кровать.

Надо отдать должное Марте, она очень аккуратно относится к личному пространству. Мои вещи лежат на тех же местах, где я их оставил в прошлый раз, только пыль вытерта со всех доступных поверхностей.

Моя комната, мое убежище, всегда ждет меня.

И я за это благодарен мачехе. Именно ей, потому что отец, я больше чем уверен, вообще бы на эту тему не заморачивался. Он – чистый прагматик, прямой, как палка. Играть в игры и выискивать вторые и третьи смыслы отец способен только в рамках работы, а трудится он начальником СБ одного очень крутого фармацевтического холдинга. Директор этого холдинга, сын владельца контрольного пакета акций, приятель отца, дядя Петр, Питер, как его отец называет.

Питер и переманил серьезного вояку, как раз вышедшего на пенсию по выслуге лет, к себе в офис. Отец, помню, сразу согласился. И не пожалел. Теперь у него доля в этом холдинге, так что работает не на дядю, а на себя уже.

Кто-то может удивиться, почему, при таких деньгах и возможностях, у меня нет до сих пор своей машины под задницей и миленькой квартирки-траходрома в собственности. Но тут надо знать отца. Или просто тупо посмотреть обстановку моей комнаты. Спартанскую до предела. Кровать, больше похожая на военный топчан, спортивный уголок со всеми необходимыми тренажерами, письменный стол с компьютером не премиальной марки… И все.

Отец искренне считает, что мужчина должен всего добиваться сам. От родителей – только обеспечение успешного старта, образование и воспитание. А все остальное – в руках судьбы и самого человека. Он один раз высказался, когда чуть-чуть тяпнул в компании дяди Питера и Демона, что обязанность родителей – не вести за руку по жизни, а сделать все, чтоб человек мог уверенно шагать сам. Ну, и если оступится, то подхватить… Но это в крайнем случае.

Так что я учусь на бюджете в одном из самых крутых универов страны, и это целиком мое достижение. Есть, чем гордиться. И в спорте тоже медали завоевывал не при помощи денег отца, а сам, своим упорством, своими силами.

Так что я, в принципе, философию отца поддерживаю. Куда круче не сидеть на шее родителей, а всего добиваться самому. Так и уважать себя будешь, и с оптимизмом вперед смотреть.

И вот я уверен, что квартира у меня будет. Заработаю. А машина… Ну, что ж… Отец пообещал, конечно, в обход своих принципов… А теперь вот и не придется этими принципами поступаться…

Мысли о заваленной сессии не вызывают вообще никаких эмоций. Если раньше я бы рвал и метал, то сейчас…

Плевать.

Закрываю глаза, поворачиваюсь на бок. И тут же перед внутренним взором она. Инесса. Сучка.

Сцепляю зубы, луплю опять по стене кулаком раз, другой, третий.

Сука! Сука-сука-сука!!!

Но ничего… Ничего! Это все можно пережить. Переживу. И буду впредь умнее. Выводы сделаю.

И никогда…

Никогда! Слышишь, бандитская шлюшка Инесса, никогда никого не пущу к себе в сердце, к себе в душу!

Переворачиваюсь, смотрю в высокий потолок и жду чего-то, непонятно чего.

Наверно, просветления.

Это состояние кончится, уйдёт. Меня отпустит.

Должно отпустить.

Вот только дверь за каким-то хером оставил открытой…

И с трудом пойманный дзен ломается, потому что приходит Марта.

Садится на стул возле моей кровати и гладит по руке.

Не смотрю на нее, руку убираю, без слов показывая, что не желаю ее помощи и участия.

Вообще ничего не желаю! Только чтоб в покое оставили уже!

Дали нормально прийти в себя, принять решение…

Никаких баб больше! Только для секса. Как отец… Долгие годы после смерти матери, пока Марта не появилась.

Это ему повезло, два раза в жизни встретить настоящих женщин, а не тварей продажных.

А я, значит, не в него такой везунок!

Да чтобы я хоть раз в жизни!

Да никогда больше!

Ни одну девку!

Тогда что? Спорт? Учёба? Отец настаивает, чтобы я пошёл по военной части, потому что у нас династия военных, дед мой и прадед тоже офицерами были.

Я не хочу и все надеюсь, что мачеха родит сына, моего кровного брата. Вот он пусть и продолжает династию.

А у меня свой путь.

– Никита, что случилось?

Все же решает заговорить… Блин…

Я не могу прогнать Марту. И отвечать не могу, боюсь, что взорвусь, нагрублю, обижу ее, а нельзя. Лучше я заставлю себя не двигаться.

Закрываю глаза, надеясь, что Марта сама свалит.

Чёртовы пухлые губы, чёртовы сиськи, крутые стоячие троечки, тут же принимаются путаться в моих мыслях. Я слышу смех Инессы и куда-то бегу следом за ней… Дурак… Дурак…

Как же так? Почему так неосторожно я влетел?

– Никита, ни о чём не беспокойся, – выводит в реальность голос мачехи. – И постарайся ни о чём не думать.

– Что ты имеешь в виду? – не глядя на Марту, я продолжаю смотреть в высокий потолок.

И вот вообще не интересно, что она там себе напридумывала. В любом случае, говорить ей не собираюсь ничего.

Ощущаю себя полностью сухим и безжизненным, как пустыня.

– О том, что отец приедет завтра. Посиди, поиграй в компьютер, никуда не ходи, ничего не делай, – монотонно говорит Марта, снова успокаивающе, медитативно поглаживая мою руку. – Просто дождись его. Отец всё решит.

– Решит что? – хмыкаю я уныло.

– А это неважно, Никита, – строго отвечает она. – Ты должен знать, что папа твой решает все вопросы. И мы должны сейчас на него надеяться и держаться вместе.

– Вообще не понимаю, о чем ты… Я хочу побыть один, Марта.

– Я ещё раз повторяю, – жестко, сурово даже, говорит Марта. – Всего лишь сутки, займи себя чем-то. Я разрешаю не есть, не пить, не вылезать из компьютера. Главное, дождись отца.

– Почему?

Это вопрос не к Марте сейчас…

Она себе явно что-то жуткое придумала, а у меня сил нет ее переубеждать… К тому же, реальность и в самом деле хуевая.

Почему я ей не понравился?

Почему другие девки на меня вешаются, а ей я никак не пришёлся по вкусу.

Малышом называла… А ночью так стонала, так кончала…

Блять, все!

– Ладно, хрен с ним, – я соглашаюсь, лишь бы Марта отстала со своими спасительными лекциями.

Сажусь на кровати и тру лицо ладонями.

Почему, почему, почему??? Да потому что сука! Бандитская подстилка! Вытравить тебя из души!

Действительно, надо отвлечься, пострелять каких-нибудь зомбаков… А то так недолго и самому зомбаком стать…

А может, её зовут не Инесса.

Может, в ней только сиськи натуральные.

– Никита! Ты меня слышишь?!

– Слышу, не ори! – рявкаю неожиданно даже для себя самого.

Марта шарахается, сужает глаза, но ничего не говорит.

– Прости, – выдыхаю я, чуть смягчаясь.

Она реально помочь хочет… И она беременная… Возможно, там, в животе у нее, мой брат, продолжатель славной династии военных…

– Папу дождись, ужин сюда принесу, – отрывисто и четко отвечает Марта и выходит из комнаты.

Обиделась, все же…

Ничего, потом извинюсь…

Слышу через дверь, как она наказывает моей сестре ко мне в комнату не лезть.

Чуткая баба. Хоть и обиделась, а все равно переживает и оберегает…

Падаю на свой стул, включаю комп.

Сейчас надо просто с головой уйти на сутки, пока отец не приедет.

Но отцу я ничего не скажу, он никогда не узнает о девочке Инессе, о том, что у неё в сумке пистолет, что она связана с криминалом и бандитами… Скорее всего, её там трахают… Такую соску… Конечно.

С силой луплю по столу, «клава» подпрыгивает.

Дышу, считаю до десяти и обратно… И принимаюсь смотреть на творчество китайских производителей. У них, кажется, была какая-то годнота из игрушек.

Когда погружаюсь в игру, ощущаю мелкое копошение рядом с собой, усмехаюсь…

Мини-Марте было сказано не лезть, но она – дочь своего отца и своей матери. И сама принимает решение, когда и кого осчастливливать своим присутствием.

Сестра, открыв рот, смотрит, как я прыгаю по небоскребу в антураже постапока, молчит, только носиком взволнованно дергает, как мелкая лисичка.

И мне почему-то становится легче.

Глава 7

У Георгия Николаевича Кирсанова такой же серо-голубой взгляд, как и северное небо над просыпающейся весенней тайгой.

Высокие хвойные деревья, под которыми лежит снег, и в глубокой лесной тишине время от времени слышится резкий треск ломающихся ветвей из-за мокрых сугробов, оставшихся от зимы на широких лапах раскидистых сосен.

Прохладный ветер приносит ароматы земли, черничников и мхов, и в этой дикой, почти нетронутой природе, чужеродным кажется запах дыма, что валит из трубы дома.

Жжет Георгий Николаевич Кирсанов исключительно берёзовые дрова, сухие, жаркие, одни из лучших, потому что гости приехали самые лучшие: брат двоюродный, Кирилл Михайлович Кирсанов и его партнер по бизнесу и надёжный друг Пётр Григорьевич Алексеев.

Втроём друзья выбрались в этот раз во владения Георгия, которого немногие панибратски называли Юрой.

Дом, стоящий на фоне леса, сложен из бруса, покрашен чёрным, полностью сливающимся с темнотой сосен, одноэтажный, но вместительный.

На крыше за время уже выросли мхи, и к ним присоседилась тонкая берёзка.

Юра чистить крышу не собирался, а наоборот, чем сильнее природа поглощала его владения, тем колоритней они становились для городских гостей. Такая экзотика, надо же!

За нее и приплатить можно…

Редкие сосны подбираются прямо к мрачному фасаду. Вокруг дома – отмостки, выложенные разноцветными плоскими камнями, и шикарная терраса, на которой стоят мангал, раскладной столик и три шезлонга.

Вот на этих шезлонгах и располагаются мужчины, лениво перебрасываются фразами, пьют пиво, местное, купленное у пивовара, живущего недалеко на хуторе. К нему, говорят, из Питера даже приезжают…

На этом же хуторе было взято мясо и мешок картошки.

Так что стол теперь просто отменный, не особо обильный, без изысков, но сытный и, естественно, по мужским меркам, полноценный.

Георгий и Пётр уже пару минут молчат, медитируя на гладь озера и погрузившись в размышления.

Им в самом деле есть, о чём подумать.

Высокий, жилистый блондин, с сединой на висках, Кирилл Кирсанов, чуть в стороне разговаривает по телефону, стреляя голубыми глазами по глубине леса, периодически оборачиваясь на хруст веток и отмахиваясь от дыма.

Ароматный мясной дух пропитывает прозрачный воздух так, что слюни во рту собираются… И столько предвкушения…

Было бы. Если б не семья.

Кирилл Кирсанов в очередной раз щурится с досадой, отодвигая от уха трубку спутникового телефона.

И хотя громкая связь не включена, на пару метров отчётливо слышится взволнованный голос Марты Кирсановой.

Говорит она долго, с эмоциями, перей переходя на ультразвук, и в эти моменты Кирилл отставляет трубку от уха, косится на многозначительно скалящихся друзей и пытается сдержаться и не наорать на кричащую жену.

Но любое терпение не безгранично, а Марта обладает потрясающей способностью выводить его из себя буквально за пару минут.

– Чертовка, – не выдерживает, наконец, Кирилл, повышая голос на жену, – прекрати так кричать и прекрати беспокоиться! Ты сына моего носишь. Будь осторожна, следи давай за собой!

Естественно, на том конце связи никто успокаиваться не собирается, а голос становится все громче и громче.

– И с чего ты взял, что будет сын? – неожиданно делает кульбит вектор интереса у Марты.

Кирилл чуть выдыхает, радуясь, что основной накал уже позади, и спешит закрепить успех.

– Откуда я знаю, что будет сын? – он хитро косится на брата.

Юра ухмыляется.

– Аполлинария сказала, – говорит Кирилл медленно, успокаивающе, словно дикую кошку гладит, – а ты знаешь, жена Юры если скажет, то так и будет. Успокойся. Я тебе сказал, что всё решу, пусть сидит, ждёт…

Кирилл сдерживает недовольный вздох.

Вот, меньше всего хочется бросать этот шашлык, бочонок пива, приятную компанию и тихий весенний лес.

Но семья – это святое, хоть всегда крайне не вовремя подкидывает проблемы.

А проблема нарисовывается очень серьёзная, наследственная, можно сказать…

Кирилл прекрасно знает за Кирсановыми это потрясающее умение трахать кучу женщин, скакать веселым мартовским кошаком по постелям, а потом вляпываться по самое не балуйся в одну-единственную.

Да так, что умереть хочется, если вдруг неудача…

Вот, похоже, Кит и хочет. Умереть.

Выходит, его сына Никиту не миновала семейная беда – любить одну единственную всю жизнь… Или это просто юношеский максимализм?

В конце концов, он именно так думал когда-то про мать Кита, считал, что она и есть та единственная, и после ее смерти вообще не связывался с бабами дольше, чем на пару ночей…

До появления его Чертовки.

Может, и тут банальный «играй мой гормон»?

Но в любом случае, надо решать…

Сын чахнет, жена переживает… Ну, куда это годится?

Наконец-то Марта успокаивается окончательно, Кирилл говорит ей пару ласковых слов, с диким скрипом извлекая их из памяти… На какие только жертвы не пойдешь для благополучия своей женщины… С радостью отключает трубку и кидает её нервно на стол.

Заваливается в свой шезлонг, запрокидывает голову и закрывает глаза.

– Всё так серьёзно? – интересуется Юра.

– Да, похоже, Кит попал.

– Ну, так это не вытравишь из Кирсановых, – усмехается невесело дядька Никиты.

– Я всё понимаю, но надо вытравливать, – Кирилл тяжело вздыхает, садится ровнее, кладет локти на колени и выжидательно смотрит на Петра.

– У меня есть хорошее приложение, – тут же отзывается гость братьев.

– Ты, Пётр Григорьевич, даже с акцентом стал говорить, – усмехается Кирилл. – Ты в своей Швейцарии там с дойными коровами на русском разговаривал или на швейцарском?

– Кирсан, – в тон ему отвечает Пётр Григорьевич, – в Швейцарии шестьдесят три процента населения говорят на немецком языке, и я не доил коров.

– Какое упущение, я думал именно за этим и ездил. Но слышу что шпрехаешь. – Кирилл устало вздыхает, прекращая паясничать и тренировать свой солдатский юмор, – понимаешь, Питер, это у нас семейное. Если мы вот так вот вляпываемся в бабу, мы из неё потом не вытаскиваем.

Юра неожиданно хрюкает, а затем и вовсе принимается ржать, словно конь, затем резко замолкает и нервно проводит ладонью по лицу.

Петя изучает их тёмным, угрюмым взглядом, что-то прикидывает в голове, и говорит:

– Я возьму его на работу, тем более, если он не захотел идти по вашей военной линии, найду ему отличное место. Хороший возраст, уже пора зарабатывать. Трудоустройство для юного химика с перспективой. Сейчас его главное отвлечь.

Кирилл задумчиво кивает.

– А что Демон сказал? – интересуется дядька Никиты, покосившись на горе-отца.

– Ольгович ведь же килобайтнутый, – отвечает Петр, – Никита попросил его посмотреть камеры с шести утра, проследить за машиной. А Демон после его ухода в обратном направлении посмотрел, всё что было до шести утра. Никита пришёл в клуб, столкнулся с какими-то чуваками, защитил девушку, вместе с ней уехал в ближайший отель.

– Нормальный парень! – улыбается Петр, – где мои двадцать лет?

– И за одну ночь втюрился так, что Марта всю плешь мне проела, поднимает панику, потому что в таком состоянии Кита никогда не видела. Лежит у меня пацан. – Уныло жалуется Кирилл.

– А что за девушка? – интересуется Юра, сосредоточено соображая, – может, зря кипишуем? Ну, понятно, молодой еще слишком, рановато, но с другой стороны… Может, всё срастётся?

– Ну начнём с того, что она старше…

– Что не удивительно, – вворачивает Пётр Григорьевич, – пацан рос без матери. И не надо меня тут глазами сверлить, Кирсан, никуда этот пробел не денешь, никакой мачехой не заменишь. Юра прав, может быть, попробовать им вместе…

– Не получится, – с досадой шипит сквозь зубы Кирилл Кирсанов. – Демон все пробил, естественно. Инесса Рудаковская. Её сестра родная вляпалась в Михеевскую ОПГ, спит с Михеем, и эту Инессу с собой тянет в криминал. Чем они там занимаются, я даже выяснять не буду! Потому что мне нахуй не нужно такое счастье! И моему пацану тем более!

– Неудачненько… – бормочет Юра, щурясь на дым от мангала.

– Крайне, – горячится Кирилл, – потому нахуй ее!

– А вот здесь ты прав, – соглашается Петр. – Давайте так, сейчас быстро это всё выпиваем, доедаем и втроём летим в Москву с радостной вестью, что Никита выходит на работу с завтрашнего дня.

– Я поддерживаю, – соглашается Георгий Николаевич, принимается разливать пиво из бочонка и с усмешкой добавяет, – и по поводу жертвы, и по поводу работы, и по поводу того, что потёртые проститутки из ОПГ нашей семье не нужны.

Кирилл кивает, думая, что в этот раз все крайне серьезно.

Не сказать, чтоб Кит доставлял ему много проблем, пока взрослел, как-то легко и переходный возраст прошел, и принятие в семью мачехи, и с сестренкой он нашел общий язык…

И, видно, теперь пришло время компенсации за все прежние спокойные годы.

Кирилл понимает, что, если обычно спокойная и рациональная Марта на такой истерике, то дело херовей, чем выглядит.

Кит самостоятельно из этого дерьма не выберется, так и будет по своей шлюшке страдать, а то и, чего доброго, попытается вытащить ее из говнища, куда она сама себя усадила…

И сейчас главное, чтоб самому Киту эта мысль в голову не торкнула.

Нет уж.

Его ребенок не будет выворачиваться наизнанку из-за бандитской подстилки!

Надо его отвлечь, грузануть по-полной…

Учебы, похоже, недостаточно, сессию он завалил и нисколько по этому поводу не страдает…

Значит, надо что-то новое, мощнее, веселее, труднее.

И, в свете этого всего, идея Петра смотрится на редкость привлекательно.

Конечно, Кириллу хотелось бы, чтоб его сын пошел по военной линии, все же гены не пропьешь… Но и предложение давнего друга и партнера по бизнесу крайне любопытно…

Пусть пацан поймет, что такое – зарабатывать бабки.

Развеется, забудет про свою девку…

А там, глядишь, вообще окажется, что это блажь временная… Ну, а почему бы нет?

Вдруг повезет?