Текст книги "Женщины порочного князя"

Глава 4

После ухода Ромаза Нуримовича с сыновьями и компьютерщиком Лариса Тарасовна с Сергеем Григорьевичем стали планировать отъезд в княжество Фортунское. Оксана сидела молча, потягивая джин. Она давно научилась не спорить с мамой и стариком Рогозиным. Во-первых, это бессмысленно. Во-вторых, они всегда оказывались правы. Более того, Оксана Заблудайко прекрасно знала, с какой стороны ее бутерброд намазан маслом. Что велят делать мама с Сергеем Григорьевичем – то она и сделает.

Тысяча вопросов была у Тараса. Но бабушка с Сергеем Григорьевичем от него пока отмахивались, обещая все объяснить попозже, когда разработают план действий.

Тарас пожал плечами (он прекрасно знал, что от бабушки ничего не добьешься, пока она не готова тебе что-то объяснять) и отправился к компьютеру. Сейчас он залезет в Интернет и узнает все, что там есть о княжестве Фортунском и Великом князе. Полученная информация интереса у него не вызвала. Тараса гораздо больше интересовали компьютеры.

Наконец, бабушка с Сергеем Григорьевичем были готовы сообщить Оксане и Тарасу о дальнейших планах их кампании.

На завтра планировалось оформление документов. Придется заплатить больше за срочность, но оно того стоит. Послезавтра – вылет в княжество. Если билетов не будет, полетят на Париж, а там уже рядышком – доберутся. День – на размещение, интервью и организационные вопросы. Потом – государственные похороны, где Тарасу и Оксане предстояло сыграть отведенные роли, ну а дальше – восхождение Тараса на фортунский престол и принятие наследства. Потом – по обстоятельствам.

– Мама, что ты собираешься делать с княжеством? – поинтересовалась Оксана, явно из праздного любопытства.

– То есть как что? – опешила Лариса Тарасовна. – Деньги будем делать.

– Оксаночка, деточка, в мире есть масса людей, мечтающих стать гражданами фортунскими, – заговорил Рогозин. – Для этого человек должен вложить в тамошнюю экономику княжества миллион долларов. Когда же Великим князем станет твой сын Тарас, мы немного изменим законодательство. Например, сто тысяч долларов в экономику государства – она и так прекрасно развивается – и… ну, скажем, пятьсот тысяч – великокняжеской семье. Не будем жадными. Из них – сто вашему покорному слуге за оформление процесса. И всем хорошо. И все довольны.

– А кто будет менять законодательство? – подал голос Тарас.

– Мы, деточка, – улыбнулся Сергей Григорьевич. – Твоя задача – сидеть на троне. Обеспечим тебя лучшей в мире компьютерной техникой – думаю, самые известные в мире фирмы сами поставят, причем бесплатно, – и работай, сынок, сколько хочешь. А дедушка Сережа вместе с твоей бабушкой наведут порядок. За княжество не волнуйся. Оно попадет в надежные руки.

Тарас все-таки уточнил, правильно ли он понял: выловленный из воды Великий князь Фортунский – его отец? Тарас посмотрел на мать.

– Как скажет бабушка, – с невозмутимым видом ответила Оксана. – Бабушка всегда лучше знает.

– Да, Тарас, Алан Фортунский – твой отец, и все эти годы он, то есть княжество, выплачивало алименты на тебя. У нас есть все необходимые документальные подтверждения. Сергей Григорьевич в свое время оказал нашей семье неоценимую услугу, добившись этих алиментов. И дело даже не в деньгах…

– И много ли выплачивалось? – спросила Оксана, опять же из праздного любопытства – она сама этих денег не получала. Все, естественно, держала в руках Лариса Тарасовна.

– Сумма в данном случае не имеет никакого значения, деточка, – подал голос Сергей Григорьевич. – Важен сам факт. Алан признавал Тараса своим сыном.

– Почему он никогда со мной не встречался? – спросил Тарас.

– Понимаешь, деточка, не у всех мужчин развиты отцовские чувства… – заговорил Рогозин. – И не все они ходят со своими детьми в цирк и зоопарк.

Тогда Тарас повернулся к матери и спросил у нее, где она познакомилась с Аланом Фортунским, Оксана бросила быстрый взгляд на Ларису Тарасовну и честно ответила, что Алана к ним в дом привезла бабушка. Тогда Тарас обратил взор на Ларису Тарасовну. Впервые за тринадцать лет своей жизни он получал хоть какие-то ответы на свои вопросы об отце.

– Бабушка, где ты нашла Алана Фортунского?

– В лесу, – сказала бабушка с самым невозмутимым видом.

Тарас посмотрел на Сергея Григорьевича, тот кивнул.

– В каком? – спросил Тарас.

– По дороге на дачу. На нашу старую дачу, – тут же добавила Лариса Тарасовна. – Там сейчас живут наши рабочие. Ты, возможно, не помнишь, Тарасик, как в первые годы жизни тебя возили туда…

– Помню, – перебил Тарас. – И как мы с мамой за черникой ходили. И за лесной земляникой.

– Вот в том лесу и нашла, – кивнула бабушка.

– Что там делал Алан Фортунский? – не отставал Тарас.

– Лежал, – пожала плечами бабушка. – Его туда выбросили.

– Кто мог выбросить главу европейского княжества в лес у нашей дачи?! – заорал Тарас.

Лариса Тарасовна спокойно ответила, что это сделал один ревнивый русский мужчина с приятелями. Алан покусился на его женщину, и тот ему объяснил (по-русски, и хотя Алан русского и не знал, но все понял), что он о ней должен забыть навсегда, потом хорошо набил наследнику великокняжеского престола морду, намял бока и вывез в лес. В те годы – а дело происходило в девяностом – было модно так делать. Многих до сих пор не нашли. Хорошо хоть не на болота князя отправили. Тогда бы ему точно пришел конец.

А Лариса Тарасовна после трудовой недели ехала к дочери на дачу. И вдруг у нее заболел живот. Она остановила машину и удалилась в лесочек. А там как раз наследник великокняжеского престола полз по направлению к шоссе на звук проезжавших машин.

Лариса Тарасовна быстро поняла, что это иностранец, к которым в девяностом году относились очень трепетно, и решила отвезти его к себе на дачу, благо было недалеко, а там уже разобраться, кто он и откуда. Вместе с Оксаной она оказала иностранцу первую медицинскую помощь и вызвала Сергея Григорьевича с племянником, владеющим тремя иностранными языками. Алана допросили, уложили спать и стали совещаться, что делать дальше.

– Мама, ты любила папу? – спросил Тарас у Оксаны.

Оксана тут же посмотрела на свою мать.

– Я тебя спрашиваю, а не бабушку!

– Тарас, любовь к делу не имеет никакого отношения, – заметила Лариса Тарасовна. – В особенности в случае заключения браков с особами королевской крови. Или княжеской.

– Вы с князем были женаты или нет?

– К сожалению, выдать твою маму замуж не получилось, – вставил Сергей Григорьевич и тяжко вздохнул.

– Может, и к лучшему, – заметила Лариса Тарасовна и погладила старика по руке.

– Ты пытаешься меня успокоить, Ларочка. Да, конечно, я тогда сделал все, что мог.

– Что было дальше? – встрял Тарас.

– Алан какое-то время жил у нас на даче, поправлялся, – рассказывала бабушка. – И твоя мама жила. Потом они поехали подавать заявление в ЗАГС.

– И вот тут наступает грустная часть, – опять вздохнул Сергей Григорьевич. – Они не успели подать заявление. Твоего папу забрали люди из КГБ. Прямо из ЗАГСа. Или они тогда уже ФСБ назывались? Неважно. В общем, они его забрали и вывезли из России. А мама осталась здесь. И родила тебя. Ну… потом я поехал в княжество Фортунское. Потом мы с бабушкой.

– Папа меня видел?

– Только на фотографиях, – сказала Лариса Тарасовна. – Но их мы ему регулярно отсылали.

– Мама, а ты туда ездила?

– Ей там было совершенно нечего делать, – заметила Лариса Тарасовна.

– Я знала, что бабушка с Сергеем Григорьевичем справятся гораздо лучше, – сказала Оксана.

– И что дальше?

– Теперь Великий князь умер, и ты, Тарас, по праву должен занять трон.

Тарас уточнил, нет ли у него братьев или сестер по отцу.

– Женат он не был. Видимо, навсегда запомнил твою маму…

– Или бабушку, – вставила Оксана.

– Помолчи! – прикрикнула Лариса Тарасовна. – Так что законных наследников у него не осталось. А если найдутся дети от каких-то потаскух…

– То мы решим этот вопрос, – закончил за бабушку фразу Сергей Григорьевич. – Наш трон мы никому не отдадим.

– Зачем ты это сделал? – спрашивала русская девчонка на острове, лежа в постели с главным в группе. – Как можно добровольно отказаться от таких богатств?

– Ты не понимаешь, – отвечал мужчина. – Ты ничего не понимаешь.

Ее подружка понимала не только по-английски, но еще и по-французски и внимательно прислушивалась к разговорам моряков, которые считали, что она не знает языка.

Она выяснила, какая им уготована судьба. Но сколько дней у них есть? Сколько будут с ними развлекаться? И как долго эти типы намерены жить на острове? Ведь не всю же оставшуюся жизнь? Они ведь явно не просто так устроили это исчезновение.

А ей надо думать о собственном спасении. Подружка пребывает в блаженном неведении, пожалуй, даже влюбилась в этого негодяя и проходимца, пусть и королевской крови.

И она сказала Витольду, что всегда мечтала порыбачить в океане. Витольд пожал плечами и отправил ее на катере вместе с одним из моряков, наказав привезти рыбы на всех.

Девчонка очень внимательно следила за тем, как моряк управляется с катером.

Это был ее единственный шанс. Навряд ли эти с острова отправятся искать ее на яхте. Во-первых, неизвестно куда. Во-вторых, им, как она поняла, не следует лишний раз покидать остров. В-третьих, если катер с нею и моряком не вернется вообще… оставшиеся на острове могут решить, что их сожрали акулы.

А две как раз появились поблизости.

Не ожидавший подвоха моряк вылетел за борт. Девчонка на катере рванула с места. В никуда. В открытый океан. Она только надеялась, что ее подберет какое-то судно.

* * *

– Как прошла твоя встреча с мистером Дж.? – спросила миссис Холливел. Даже дома они не называли полностью имя высокого чина британской разведки, который за определенную сумму иногда сообщал мистеру Холливелу кое-какие сведения о клиентах. – Кстати, ты не забыл выпить капли?

– Мистер Дж. считает, что во всем виноваты российские спецслужбы. Они выкрали Алана из-за того, что он дал фортунское гражданство нескольким российским олигархам и чеченским полевым командирам.

– И что хотят российские спецслужбы? – уточнила миссис Холливел. – Заставить Алана лишить этих людей гражданства? Так это невозможно. Есть закон!

– Мистер Дж. объяснил мне, что в России весьма своеобразное понимание закона, и также сказал, что как только в России какой-то закон принимают, все тут же начинают думать, как его обойти. Это у них одна из национальных забав. А потом те, кто больше всех забавлялись, накопив огромные капиталы, уезжают в другие страны. Например, в княжество Фортунское.

– Так российские спецслужбы хотят забрать назад деньги?

– Никто точно не знает, чего хотят российские спецслужбы. Как никто точно не знает, чего хотят российские олигархи. Как никто точно не знает, чего хотят российские граждане.

– Что ты собираешься делать, дорогой?

– Я должен встретиться с княгиней-матерью. Я предупрежу ее, что если она не вернет долг сына, то я сделаю достоянием общественности его позорное поведение! Для нас ведь главное – вернуть деньги, не так ли, дорогая?

– Он мог сам ничего не знать, дорогой. Да и если он мертв…

– Вот я и выясню, знал или не знал!

* * *

– Нанятый нами детектив кое-что раскопал, – сообщил подчиненный Литвинову.

– Не томи, выкладывай.

– Нашего на набережной ждали два каких-то типа. Это видела одна девочка из борделя.

– Что за типы?!

– Она не знает. Но они у нее не вызвали подозрений. Понимаешь, они очень ценят постоянных клиентов, тем более таких, как наш. Если бы было что-то подозрительное, девчонка тут же побежала бы к мадам, к вышибалам, а так… Она подумала, что он с ними заранее договаривался. И та, с которой он был в ту ночь, утверждает, что он перед уходом кому-то звонил, говорил на неизвестном ей языке…

– По-русски, как я понимаю? – хмыкнул Литвинов.

– Видимо, да. Может, у него в самом деле была назначена встреча? Тебе лучше знать. И записей никаких не осталось. Ты же в курсе, как он не любил что-либо писать – чтобы не оставлять улик.

У Литвинова были кое-какие идеи насчет того, с кем мог ночью встречаться пропавший, но он собирался проверить свои догадки лично. Ведь он в самое ближайшее время окажется в княжестве.

Глава 5

Ромаз Нуримович созвал семейный совет. Как глава клана, он восседал во главе стола. Также за столом сидели два его родных сына, сопровождавших его в супермаркет Ларисы Тарасовны, куда он сорвался, чтобы выпустить пар, и три племянника, вызванные с торговых точек, на которых работали. Других родственников Ромаз Нуримович не приглашал. Да те и не заслуживали такого почета. Им всем будет просто объявлено о решении и отданы приказы, которые они станут неукоснительно выполнять.

Глава семьи ввел племянников в суть дела, далее зачитал всем собравшимся родственникам информацию с распечатки, предоставленной компьютерщиком. Племянников княжество Фортунское раньше не интересовало (они, как и большинство граждан России, про него вообще впервые услышали, когда Родион Хитрюкович купил там футбольную команду), теперь же изучили его географическое расположение и распечатанную из Интернета карту. Сыновья Ромаза Нуримовича про княжество слышали – и про то, что требуется, чтобы стать его гражданами.

Старший сын Керим уточнил у отца, какие цели тот преследует.

– Княжество должно стать нашей землей, – объявил глава семьи. – Вы сами знаете, как нашим соотечественникам трудно жить в России, сколько нужно платить за регистрацию, гражданство, ментам и всевозможным чиновникам. Если в великом княжестве Фортунском все будет по-другому, мы поедем жить туда и откроем наши магазины вначале там, а потом и по всей Европе. Нужно расширять рынок сбыта. Почему в европейские страны везут фрукты из Африки, Израиля и Латинской Америки? Почему их не могут поставлять наши братья? Мы откроем супермаркеты, магазины, рынки, наши братья будут поставлять туда товары… Разнообразные товары…

Ромаз Нуримович, обладавший имперским мышлением, обрисовал сыновьям и племянникам картину, которую уже видел в своем сознании.

– Но для этого мы должны оказать содействие юному Тарасу.

Предупреждая вопросы родственников, Ромаз Нуримович пояснил, что ни у кого из их семьи нет шансов сесть на великокняжеский престол. Или пока нет. Глава клана посмотрел на младшего сына, пока неженатого, и младшего племянника, тоже пока неженатого.

– Кто-то из вас должен жениться на Оксане, дочери Ларисы Тарасовны.

– Жениться на неверной?! – воскликнули младший сын и младший племянник хором.

– Ради того, чтобы княжество Фортунское стало нашим, можно и на неверной, – невозмутимо заметил Ромаз Нуримович.

Старший сын и два старших племянника кивнули, младший сын и младший племянник переглянулись.

– Ради княжества, – сказал Керим, старший сын, и посмотрел на брата.

– Блондинка, с большим бюстом, – сообщил Ромаз Нуримович. – Могло быть хуже.

– На Ларису Тарасовну похожа? – поинтересовался младший племянник, которому доводилось встречаться с упомянутой дамой.

– Нет, – хором сказали Ромаз Нуримович и Керим.

– То есть телом похожа, головой нет, – добавил глава семьи.

Затем Ромаз Нуримович предложил сыну и племяннику кинуть жребий.

Племянник ответил, что ему вначале нужно посмотреть на Оксану. Нурим-то ее уже видел.

– Если понравится – бери себе, – сказал Нурим.

Ромаз Нуримович отдал приказ родственникам готовиться к поездке на похороны усопшего Великого князя.

– А нас не много едет? – поинтересовался старший племянник.

– Я думаю: не мало ли? – ответил глава семьи. – Сколько родственников способна собрать Лариса Тарасовна?

– Нас обязательно должно быть больше? – уточнил старший племянник.

– Пока не знаю, – ответил Ромаз Нуримович.

– Меня беспокоит этот хитрый адвокат, – признался старший сын Ромаза Нуримовича.

Глава клана кивнул.

– Надо сделать так, чтобы он работал на нас, – сказал наконец Ромаз Нуримович. – Это очень талантливый адвокат. По-моему, если потребуется, он в любом суде докажет, что Волга, Сена, Темза, а также Миссисипи с Нилом одновременно впадают в Северный Ледовитый океан, и еще потребует компенсации за моральный ущерб (за неправильную информацию) от топографов, географов и прочих товарищей. И получит ее!

Если бы Сергей Григорьевич слышал такую оценку своих талантов, ему было бы очень приятно. Он всегда считал, что Ромаз Нуримович его на дух не переносит и, главное, ни в грош не ставит.

* * *

В ФСБ шло экстренное совещание, связанное с изменением ситуации в великом княжестве Фортунском. В последнее время в западных средствах массовой информации прозвучало немало обвинений в адрес российских спецслужб. Высказывались предположения о том, что похищение, а потом и убийство (после пыток) Великого князя были организованы ФСБ России. Двое высокопоставленных чиновников, сами в прошлом из ФСБ (то есть КГБ), уже выступили с опровержениями. Генералу Сидорову с самого верха было дано задание, во-первых, реабилитировать ФСБ в глазах мировой общественности (а вместе с нею и руководство России, часть которого является выходцами как раз из этой организации), а также найти истинного убийцу Великого князя, чтобы поднять престиж ФСБ (и его бывших сотрудников) в глазах мировой общественности. Нужно утереть нос Интерполу и фортунской полиции, которые так гордятся своими достижениями, – велели Сидорову.

Дело было в том, что спецслужбы России на самом деле не имели никакого отношения ни к похищению, ни к убийству Великого князя Фортунского Алана. Генерал Сидоров считал, что если бы имели, то хорошо обеспечили бы прикрытие и легенду – и никто бы не посмел их обвинять. Специалисты их конторы оставили бы неопровержимые улики, указывающие на кого следует. По мнению генерала Сидорова, следовало бы – на всякую олигархическую нечисть. И он года два назад предлагал руководству сделать нечто подобное, правда, его предложение не приняли. Князь был нужен руководству страны живым. У генерала Сидорова на этот счет имелись вполне определенные мысли и объяснения…

Собравшихся на совещание кончина князя, как таковая, и все его страдания, ей предшествовавшие, волновали мало, в отличие от бывших россиян, ныне граждан княжества Фортунского, которые различными путями вывезли из России многие миллиарды долларов. Более того, некий Михей Обмороковский, который не успел выехать в княжество и почему-то не побеспокоился получить его гражданство, вовремя помещенный в застенки, через своих адвокатов обратился с открытым письмом к мировой общественности. В письме Михей Обмороковский завуалированно (но понятно для всех) обвинил спецслужбы России и лично генерала Сидорова в кончине Великого князя. Адвокаты Обмороковского обратились с воззванием к мировой общественности. «Писатель хренов», – думал генерал.

Борис Ясеневский, ныне гражданин княжества Фортунского, давал интервью всем зарубежным средствам массовой информации, которые только желали его слушать, и не скупился в выражениях, обвиняя ФСБ во множестве грехов, в которых она на самом деле была неповинна. Но Ясеневский, по крайней мере, не упоминал лично Сидорова. Он вообще всегда предпочитал говорить без конкретных фамилий. Может, поэтому он сейчас живет за границей, а Обмороковский сидит в тюрьме на родине?

Хотя бы любитель футбола Родион Хитрюкович помалкивал. Или его в эти дни волновал совсем другой вопрос – покупка любимого футболиста Италии Луиджи Андатолли. Вначале весь Турин (а Луиджи играл в «Ювентусе»), потом и вся страна выходила на демонстрации с лозунгами, смысл которых заключался в одном: «Руки прочь от нашего Луиджи!» Однако Родион не привык сдаваться и вел отчаянную борьбу, все увеличивая ставки за игрока. Поэтому генерал Сидоров считал, что выступлений Родиона можно не опасаться. И вообще, почему бы Боре Ясеневскому тоже не купить какую-нибудь футбольную команду (или хоккейную, или баскетбольную) и не заняться, наконец, делом? А то все в политику лезет, теперь вот в фортунскую.

Генерал Сидоров решил отправить группу своих верных людей в княжество Фортунское для изучения ситуации на месте и принятия должных мер по ее урегулированию. В частности для этой цели он и созвал совещание. Под видом туристов поедут майор Иванов, капитан Петров и старший лейтенант Сидоров, племянник генерала. Им было велено разведать, какие козни строит Боря Ясеневский и вся прочая олигархическая нечисть, осевшая в княжестве Фортунском и отмывающая там украденные у России деньги. Конечно, следовало и поискать убийцу князя, и попробовать вернуть миллионы Родине.

Также оставался открытым вопрос с наследованием престола. По закону, поскольку у Великого князя не осталось детей, трон достался сыну его младшей сестры. Старшая, наркоманка и алкоголичка Луиза, постоянно пребывающая то в какой-нибудь элитной клинике, то в наркотическом или алкогольном бреду, детей не имела, младшая же, София, всегда проявляла повышенный интерес к простолюдинам и имела троих детей от телохранителя, садовника и официанта. Сын был от садовника. По всей вероятности, этот ребенок и должен занять трон, если не случится ничего непредвиденного… У генерала Сидорова было нехорошее предчувствие. Да и вообще он обычно ждал от жизни гадостей.

Он велел своим сотрудникам, отправляющимся в княжество, разведать, не собирается ли олигархическая нечисть подсунуть Софии кого-нибудь из своих телохранителей. Выбор был огромен. С садовниками и официантами было труднее, да и олигархи им, наверное, доверяли меньше, чем телохранителям.

– Узнать, кто, сообщить на него данные. Мы посмотрим, что у нас на него есть. Вполне может оказаться одним из бывших наших сотрудников.

– Разрешите вопрос, – подал голос майор Иванов.

Генерал Сидоров кивнул.

– Перевербовывать?

Генерал тяжело вздохнул.

– Действуйте по обстановке, – сказал он наконец. – И в зависимости от того, что у нас на него будет.

– Вы уверены, что олигархи подложат Софии телохранителя? – уточнил капитан Петров.

– Я бы на их месте подложил, – ответил генерал и вдруг резко перевел взгляд на Иванова. – Ты ведь только развелся, так?

– Так точно, – опустив голову, сказал майор Иванов. – Меня променяли на бензоколонки.

– А не хочешь утереть нос бывшей жене? – спросил генерал, содрогаясь при воспоминании о собственной, которая всю жизнь держала его под каблуком и командовала так, что его подчиненным и не снилось.

Майор Иванов оживился.

– Прояви интерес к княжне Софии, – велел генерал. – Это приказ. – Он посмотрел на Петрова и своего племянника Сидорова. – Капитан у нас пока женат, старший лейтенант для княжны слишком молод.

– Может, она молоденьких любит? – подал голос капитан Петров, глядя на младшего товарища.

– Она любит простолюдинов. А майор Иванов у нас, можно сказать, от сохи. Старший же лейтенант Сидоров – потомственный офицер. Боюсь, что он не заинтересует княжну. Хотя… главное – дело. И вы, капитан Петров, тоже об этом помните, – сурово взглянул на него генерал. – Если княжна выберет вас, это будет означать, что вас выбрала Родина. О вашей жене и детях мы позаботимся. Будем считать вас погибшим в горячей точке.

Внезапно в дверь кабинета постучали. На пороге возник адъютант с несколько встревоженным лицом.

– Ну! – рявкнул генерал Сидоров. Все остальные собравшиеся повернулись и посмотрели на адъютанта.

– Мы только что получили сообщение из княжества Фортунского. От… Н., – адъютант не стал называть законспирированного разведчика, да он и не знал его имени и фамилии – только оперативный псевдоним, но и его решил не произносить вслух. Адъютант по приказу Сидорова сидел на связи, в любой момент ожидая сигнала. Сидоров приказывал мгновенно информировать его обо всех сигналах от Н.

– Ближе к делу! – рявкнул генерал Сидоров.

– Завтра в княжестве ожидается прибытие самолета из Петербурга, зафрахтованного специально для сына усопшего Алана Фортунского Александра, его матери и друзей их семьи. Они прилетают на похороны и для… – адъютант взглянул в бумажку, – … восхождения Александра на трон фортунский. Сейчас в княжестве идет подготовка к приему наследника престола. – Адъютант помолчал немного и добавил: – Н. сообщает, что в княжестве паника.

– Среди населения? – уточнил генерал Сидоров.

– Среди членов княжеской семьи и русской общины.

Генерал задумался и отдал приказ собрать всю информацию по этому Александру и его матери.

Через два часа информация легла ему на стол.

Генерал почесал затылок, подумал, потом вызвал племянника, который поздно вечером должен был вылететь в княжество вместе со старшими товарищами.

– Ваня, ты – сын моего покойного брата, – сказал генерал Сидоров. – И я хочу тебе только добра. Я понимаю, что эта Алла Афанасьева старше тебя на семь лет. Но…

– Я должен на ней жениться, дядя? – уточнил сообразительный племянник. – Или будет достаточно просто…

– Боюсь, что жениться, Ваня. Родина тебя не забудет. Подумай о своей матери и обо мне. Мы уже немолодые люди…

Горючее в катере закончилось. Он уже сутки дрейфовал в океане. Продуктов у девушки с собой не было. Пресной воды осталось на один глоток. Солнце пекло нещадно. Катер накалился. И ведь не искупаешься! Никакого навеса предусмотрено не было, тент не натянешь. Если бы у нее была пресная вода, то можно было бы выдержать эту пытку солнцем…

Если ее не подберут сегодня днем или ночью, завтрашний день она уже не переживет. Слава богу, хоть в погоню никто не отправился… Она смочила губы водой и снова уставилась в бескрайний океан.

Неужели?.. Вон там вдали… Или это галлюцинации, как мираж в пустыне, только тут мираж в море? Или не мираж?

Корабль приближался. Она сядет на любой, идущий в любую сторону. А уже потом будет строить дальнейшие планы.

Пока девушка в одиночестве дрейфовала по бескрайнему океану, она уже продумала план действий. Она поняла, что может разбогатеть, владея той информацией, которая у нее есть.

Ее подобрало грузовое судно, идущее во Францию.

Она была готова плясать от радости.

Из Франции до княжества Фортунского она уж как-нибудь доберется. Нет документов? Разве это проблема для русского человека?

* * *

На острове Витольд чуть не изувечил особу королевской крови. Пару раз все-таки не сдержался и врезал.

– Придурок! Кретин! Русской бабы ему захотелось! Ну и где она теперь? – орал Витольд.

– Но ведь и Николя пропал, – напомнил приятель.

– Значит, девка обработала Николя и они вместе отправились…

– На катере? – перебил приятель. – Куда отсюда можно добраться на катере? Николя-то прекрасно знает, что никакого горючего не хватит, чтобы дойти до любого берега. И взяли они с собой только воду… Я сам проверил. И никакой еды…

– Тогда где же они? – менее гневно спросил Витольд.

– Может, что-то случилось с мотором и они ждут нашей помощи?

– Ну, в море мы в любом случае лишний раз выходить не станем. И где их искать?

– А если все-таки выйти в море на нашей яхте? Я всегда любил охотиться на акул. И акулье мясо…

– Кретин! – опять взорвался Витольд.

Но на следующий день они вышли в море. И главный в группе убил двух акул, вместе с двумя членами команды затащил огромных рыбин на борт и стал разделывать.

В брюхе одной они нашли доказательства постигшей Николя судьбы.

Главный решил, что девкой полакомилась другая, которая просто ему не попалась.

* * *

А потом ему позвонил верный человек из дворца. Они договорились связываться друг с другом только в случае крайней необходимости – ведь сигнал спутникового телефона можно засечь. Сейчас такие специалисты есть… И такая техника… А боссу совсем не требовалось, чтобы кто-нибудь знал о его местонахождении. Для всех он мертв.

– Ты в курсе, кто прилетает на похороны? – спросил верный человек.

– Уже слышал по радио. Несколько стран передали.

– Это может быть твой сын?

– Это на самом деле мой сын. Я нанимал тогда частных детективов. И потом несколько раз нанимал, чтобы сообщали мне и о ней, и о сыне.

– Ты мне ничего не говорил!

– Мог предугадать твою реакцию! Поэтому и не говорил. Но я хотел знать, как они живут и… В общем, все хотел о них знать. Это мой сын! Запомни это! И если с ним или с нею что-нибудь случится, я собственноручно оторву тебе голову! Ясно?! Тебе! Так что приложи усилия, чтобы все было хорошо.

* * *

– По-моему, очень хорошо, дорогой, что появился этот сын Алана, – заметила миссис Холливел. – Ты сможешь получить деньги с него. Или с этого его… дяди, или кем он там ему приходится.

– Это и есть русская мафия! С русской мафии что-либо получить невозможно. Мистер Дж. мне это очень четко объяснил. Я должен встретиться с княгиней-матерью. Вот закончу все неотложные дела в Лондоне и отправлюсь в княжество!

– Может, лучше все-таки отправить кого-то из наших детективов? Они всегда прекрасно выполняли свою работу.

– Нет, это дело я не могу поручить никому другому. Оно слишком щекотливое. И затрагивает честь великокняжеской семьи. Я не могу поставить их под удар после стольких лет сотрудничества двух наших семей. Я еду сам.

– Не волнуйся, милый. Выпей лучше капли.

* * *

– Накладок с нашим приездом не будет? – уточнил Литвинов у своего человека, находившегося в княжестве Фортунском.

– Не должно.

– А что с розыском?

– Пока все глухо.

После этого Литвинов сделал еще два звонка – известным олигархам, с которыми, хотя и шапочно, но все-таки был знаком. С ними уже имелась кое-какая предварительная договоренность…

Олигархи подтвердили, что задействовали свои каналы и готовы и в дальнейшем оказывать помощь. Естественно, не бескорыстную. Но олигархи прекрасно понимали, какие перед ними открываются перспективы, если на трон сядет свой человек.

* * *

Родина (в лице генерала Сидорова) связалась с законспирированным разведчиком в княжестве Фортунском и отдала первый конкретный приказ. Н. приказ внимательно выслушал, потом очень глубоко задумался и кое-что для себя решил. Интересы Родины – это одно, интересы генерала Сидорова – другое, его собственные – третье.