Текст книги "Муж, труп, май"

Глава 5

Полицию вызывал Петр Васильевич, с ее представителями, приехавшими в дом Лопаткиных, разговаривал тоже он. Его молчаливый коллега отбыл до приезда опергруппы.

– Что мне говорить полиции? – уточнила я у Петра Васильевича.

– Расскажете все, что рассказывали мне. Только, думаю, не стоит упоминать ваш звонок Сергею Юрьевичу. Просто скажите, что у вас были указания в случае любых непредвиденных обстоятельств звонить мне. Ну и вы, соответственно, выполняли указание работодателя. Кстати, запишите номер моего мобильного телефона.

Представители органов работали оперативно. Каждый занимался своим делом. Никто не маялся, не прогуливался по дому просто так. Вероятно, ребятам и раньше доводилось выезжать в богатые дома и встречаться с серьезными начальниками служб безопасности, которые явно сами заинтересованы в раскрытии убийства, но не хотят лишней шумихи в прессе и появления журналистов там, где их появление совсем нежелательно. Да ведь и убийство было явно не заказным, никого не изрешетили из автомата, не стрелял снайпер. Я не знала, можно ли назвать случившееся бытовым убийством. Можно ли считать его семейным делом? У меня не было никаких версий. Я не знала, кто и почему отравил Дашу и Алексея.

Я вполне могла допустить, что эти двое молодых людей, встретившись в доме Лопаткина, где в тот момент больше никого не было, решили заняться любовью. Даша могла решить начать с малого. Не всем же достаются олигархи. Она могла выяснить, кто такой Алексей. У него явно была хорошая зарплата, стабильная работа. Девушка могла подумать и решить, что он ее устраивает как муж. По крайней мере, как первый муж. И Даша была симпатичной молодой девушкой, если не считать носа. Но нос в наше время и в нашем городе – дело легко поправимое.

Или у обоих просто взыграли гормоны. Или Даше хотелось насолить Кристине, а Алексею – не исключено – мелко напакостить своему начальнику. Я же не знаю их истинных отношений! Я с этим Алексеем, можно сказать, и не разговаривала никогда по-настоящему. Я не знаю, что было у него в душе!

Но чем и когда они отравились?

Я вспомнила о бутылке коньяка, которая стояла на письменном столе Сергея Юрьевича у включенного компьютера.

Коньяк отравлен? Тот коньяк, который пьет только Сергей Юрьевич? Значит…

Я поискала глазами его начальника службы безопасности. Он разговаривал со старшим в прибывшей группе. У обоих были напряженные сосредоточенные лица. Они, конечно, и без меня догадаются…

Но кто мог отравить коньяк? У кого был к нему доступ?

Я знала, что искать нужно среди тех, кому выгодно. А кому выгодна смерть Сергея Юрьевича? Вообще-то законной жене, которая является наследницей по закону. Составлено ли у Сергея Юрьевича завещание? Кто его знает… Не принято это у наших людей, даже самых богатых. Это делают только единицы… Значит, наследниками являются законная жена и официально признанный сын, пусть и незаконнорожденный. Родителей вроде бы в живых уже нет.

Сын физически находится в Лондоне и, насколько мне было известно, давно в России не показывался и вроде бы до исполнения двадцати семи лет (срока излечения неизлечимых болезней у молодых мужчин, граждан России) сюда приезжать не планирует. Но неужели Кристина такая дура, чтобы травить мужа в их общем доме? Нет, не может быть. Она, конечно, дура или, скорее, просто малообразованная девочка из провинциального городка, но она очень практичная и хваткая. И хочет ли она на самом деле стать вдовой, пусть и богатой? Судя по высказываниям Кристины, которые мне удалось услышать за время моей работы в этом доме, для нее было очень важно быть замужем и она по-разному относилась к замужним и незамужним женщинам. Она очень критически высказывалась о моих предшественницах, которые никогда не состояли в браке или были разведены. Я оказалась первой работающей в этом доме вдовой. Кристина меня в свое время даже расспрашивала, сколько лет мы прожили с мужем, как мы жили, от чего он умер. Я не смогла сдержаться и расплакалась. Но я не чувствовала презрения со стороны Кристины из-за того, что я в настоящий момент не состою в браке. Еще времени мало прошло после смерти моего любимого и единственного мужа.

Вдовой была и Сюзанна, лучшая подруга Кристины, у которой мужа убили, о чем я узнала примерно через полгода работы в этом доме. Сюзанна тогда рассказывала Кристине о новом любовнике, а я подавала им коктейли. Кристина сказала, чтобы я осталась послушать – для жизненного опыта. Я осталась – из любопытства. Такой жизненный опыт мне не грозил.

Для первого приема у себя нового любовника Сюзанна надела боди, а он его впервые увидел! Не смог справиться с застежками и даже спросил, что это на ней надето! В результате бедная Сюзанна ночевала одна.

– Почему? – тогда спросила я.

– Он уехал! И еще на меня наорал! Будто я виновата, что он так оконфузился! Или просто захотел свалить на меня свою импотенцию…

Потом был еще какой-то тип, который утверждал, что у него с женой «чисто формальные» отношения. А она раз – и забеременела. Чисто формально. Скандал был дикий (с Сюзанной), они с любовником побили посуду, он поехал домой, там был скандал с женой, узнавшей о любовнице, у жены случился выкидыш, любовник с новым сервизом приехал к Сюзанне.

Сейчас, насколько мне было известно, Сюзанна встречалась с каким-то женатым мужиком, что осуждала Кристина. Конечно, не из нравственных соображений (такого понятия для Кристины и Сюзанны вообще не существовало), а из-за бесперспективности, поскольку у того типа было трое обожаемых детей, и он не собирался разрывать семейные узы с их матерью.

То есть Кристина явно не хотела становиться вдовой. Она хотела быть замужем. За мужем.

А если кто-то мстил Сергею Юрьевичу?

Кстати, а ведь позавчера в доме было много гостей. Я за ними не следила. Кто-то мог подняться на второй этаж и…

Вторым наследником по закону является сын Сергея Юрьевича. Позавчера здесь находилась его мать. Мне не хотелось голословно обвинять женщину, которую я видела один раз в жизни и не успела рассмотреть. Но я пока никого и не обвиняла. Вообще кто я такая, чтобы обвинять? Я просто думала.

У нее мог быть мотив.

А у двух предыдущих жен? Если есть завещание, им там что-то отписано, и они это точно знают. Или простая женская месть… Сергею Юрьевичу, Кристине, на которую падет подозрение. Еще здесь позавчера была Сюзанна, но у той точно не было мотива. И у той – если бы она хотела отравить Сергея Юрьевича – была масса других возможностей подсыпать яд в коньяк. Она здесь часто бывает и чувствует себя как дома.

Даша пострадала сама…

А если травили не Сергея Юрьевича?

Но коньяк-то пьет только он! Хотя еще не доказано, что яд был в коньяке. Но это скоро выяснится.

Из коридора появился один из членов опергруппы и стал что-то быстро говорить своему начальнику и Петру Васильевичу. Оба посмотрели на меня, сидевшую в уголке – там, где мне указали. Петр Васильевич жестом попросил меня подойти.

– Лариса Михайловна, вы сегодня пол мыли? – спросил начальник службы безопасности Лопаткина.

– На первом этаже.

– А здесь, в коридоре? – уточнил мужчина, только что зашедший из этого коридора.

Я покачала головой. И тут я вспомнила, что у меня пропала половая тряпка. Я не рассказывала о ней Петру Васильевичу. Мне это даже в голову не пришло. Тогда. Теперь пришло.

Мужчины меня внимательно выслушали.

– Как здесь выбрасывается мусор? – спросил у меня старший в группе.

Я пояснила, что в пешей досягаемости имеется помойка, правда, я выбрасываю мусор по пути в супермаркет или домой – беру пакеты в машину, останавливаюсь, выбрасываю и еду дальше. Но можно и пешком дойти. Там регулярно дежурят очень вежливые бомжи, ожидающие мусор из богатых домов. Вероятно, им пришлось выдержать не один бой, защищая свою территорию. Я даже один раз покупала им лейкопластырь и йод и заезжала на помойку, не только направляясь в город, но и возвращаясь из него.

– То есть бомжи одни и те же? – уточнил старший в группе.

Я кивнула.

– Лариса Михайловна, не будете ли вы так любезны проводить кого-то из представителей органов на вашу помойку? – спросил Петр Васильевич.

– И представить нашего сотрудника вашим знакомым бомжам? – добавил старший в группе.

– Вы хотите искать тряпку на помойке?

– Все, что удастся найти. И вообще поинтересоваться, кто сегодня выносил мусор. Бомжи наверняка знают всех, кто приходит постоянно, в лицо.

– Тогда я сразу и отсюда пакеты возьму.

– А вы их не изучали? – спросили у меня.

Я посмотрела на представителя органов, думая, что ответить на этот вопрос, но он сам быстро сообразил, что ляпнул не то.

– Мы сейчас все вместе спустимся и посмотрим, – сказал Петр Васильевич.

В обычном пакете для мусора сотрудники органов не нашли ничего интересного.

– А зачем было мыть пол? – поинтересовалась я у Петра Васильевича. – То есть замывать, если я правильно поняла. Ведь крови же нет.

Старший в группе, услышав мои вопросы, усмехнулся.

– Рвота, Лариса Михайловна, – пояснил он. – По ней можно многое сказать. Алексея Потапова, похоже, рвало в туалете. То есть он смог до него дойти. Вероятно, нажимал на слив в унитазе. Но остались засохшие следы – на полу, унитазе, теле. И девушку рвало. Но стали бы они оба ходить в санузел, потом возвращаться на постель? Вообще картина преступления странная.

– Постановочная, – вставил Петр Васильевич.

Я непонимающе посмотрела на него.

– Не факт, что они оба умерли на кровати, – пояснил он.

– То есть на кровать мог рухнуть Потапов, – сказал Петр Васильевич. – Обессилел – и упал. Но зачем ему было раздеваться? Полностью? Зачем отравившейся Даше было лезть на кровать? Зачем ей было раздеваться?

– Ну… – я покраснела.

– Они не совершали полового акта перед смертью.

– А они точно отравились? – спросила я.

– Все симптомы на это указывают, – вздохнул старший в группе. – Конечно, будет патологоанатомическое исследование, потом, возможно, еще кое-какие анализы сделаем… Но картина преступления – странная.

– А мотив я вообще не вижу. Пока, – добавил Петр Васильевич.

Глава 6

На помойку меня сопровождали Петр Васильевич и один из членов опергруппы. Последний нес пакет с мусором. Ко мне вообще все собравшиеся в доме мужчины обращались очень вежливо и уважительно. Кристина, как сообщил мне Петр Васильевич, лежала у себя в комнате с мокрым полотенцем на голове и уже вызвала семейного врача Лопаткиных (о существовании которого я раньше не знала) и любимую подругу Сюзанну.

Знакомые бомжи (двое мужчин и женщина) на помойке, куда выносили мусор из элитного коттеджного поселка, мгновенно опознали в сопровождавших меня мужчинах представителей органов (пусть Петр Васильевич и представлял их в прошлом).

– Помогите нам, пожалуйста! – закричала я, увидев, что бомжи собираются дать стрекача.

Троица остановилась в нерешительности.

– Только пара вопросов! – добавил Петр Васильевич. – Нам нужна ваша помощь.

Петр Васильевич как бы невзначай переложил бумажник из одного кармана в другой.

– А чего случилось-то? – спросила у меня королева помойки.

– Убийство, – сообщил действующий сотрудник органов.

– Так вроде не стреляли, – задумчиво произнес один из мужчин. – Или с глушителем?

– А здесь вообще стреляют? – поинтересовался сотрудник органов.

– В праздники, – сказала королева помойки. – Здесь такая канонада бывает… А вообще заказных убийств давно не было.

– Да на моей памяти здесь вообще только одного мужика убили, – сказал ее коллега. Или гражданский муж? – Да и то он неудачно упал во время драки. То есть можно сказать, что не убивали, а сам виноват. В общем, у них здесь все так, как у простых людей, только продукты другие, и мебель, и одежда с обувью.

Отдать должное, и бомжи здесь были более опрятными, чем в моем районе. Одевались, можно сказать, от-кутюр.

– Вчера какой-нибудь новый человек мусор выносил? – спросил сотрудник органов.

Все трое бомжей покачали головами.

– А что-нибудь необычное выбрасывали? Вы же, как я понимаю, проверяете все мешки.

Все трое опять покачали головами.

– А половую тряпку, случайно, не видели?

– Что? – откровенно удивилась королева помойки и посмотрела на меня.

В общем, мы ушли с помойки ни с чем. Хотя тряпку могли выбросить где угодно, да в той же Неве утопить, которая здесь протекает совсем рядом. Завернуть в нее камень и бросить, чтобы сразу же ко дну пошла, пробив лед. Сейчас он не очень толстый, а в некоторых местах его уже нет, правда, не у берега, а дальше.

Но кто-то же пытался замыть пол в коридоре? И что пытался замыть? И как тот человек проник в дом? Кристину с половой тряпкой я представить не могла. Хотя в годы своего детства в маленьком городке на Волге она наверняка ею орудовала, да и в огороде копалась. Но не теперь. Теперь она была женой олигарха местного значения. А летом на территории вокруг особняка трудился специально нанятый садовник.

Когда мы вернулись в дом, там уже находились врач и Сюзанна. Оба прыгали вокруг страдающей мигренью Кристины. После отъезда опергруппы и увоза тел Сюзанна прибежала на кухню, где обосновались мы с Петром Васильевичем, и с горящими глазами спросила:

– А что здесь все-таки произошло?

– Кристина не рассказала? – удивился Петр Васильевич, закуривая. Я предложила его накормить, и он с радостью согласился.

Потом мне предстояла большая уборка. Ведь сотрудники органов хорошо наследили… Да и в спальне работодателя требовалось сменить все белье, покрывало… А ведь «любовники» – то лежали поверх покрывала!

– Она сказала, что в спальне Сержа два трупа! И что Даша пыталась совратить заместителя Сержа. Так кто кого убил?

– Присядьте, Сюзанна, – предложил Петр Васильевич и кивнул на табуретку.

Красотка устроилась на краешке, сведя колени и разведя стопы. Вероятно, она не собиралась демонстрировать Петру Васильевичу то, что находится у нее под короткой юбкой. Да и лавры Шарон Стоун ее не прельщали. У нее наверняка имелись свои отработанные методы соблазнения мужчин. И зачем ей Петр Васильевич?

– Что здесь происходило позавчера? – спросил Петр Васильевич.

– Приезжали бывшие женщины Сержа. Не все, конечно. Если бы все, то мы бы с Кристиной не справились…

– Вы здесь как оказались? Вас вызвала Кристина?

– Позавчера?

– Да.

– Мы собирались проехаться по бутикам. Я уже ехала к Кристине, когда она мне позвонила и сказала, что здесь какой-то кошмар. Когда она мне позвонила сегодня, я подумала, что бывшие женщины Сержа опять сегодня приехали… Я поехала побыстрее, чтобы помочь моей лучшей подруге!

– Почему все те женщины приехали сюда позавчера?

– Я не знаю, – хлопнула глазами Сюзанна. – Мы так и не поняли.

– Но вы же из-за чего-то ругались, – вставила я. – Я не слышала слов, но крик стоял на весь дом.

– Вначале они говорили, что Кристина плохо заботится о Серже, – фыркнула Сюзанна.

– И что? – не понял Петр Васильевич, затягиваясь сигаретой.

– И указывали ей, как нужно заботиться о Серже.

– Все трое?

– Да. И еще Даша постоянно вставляла реплики. То есть Даша была на их стороне, подсказывала им. Мы потом с Кристиной решили, что это Даша их вызвала.

– А откуда Даша могла знать бывших жен Сергея Юрьевича? – поинтересовался Петр Васильевич.

Сюзанна пожала плечами. В этот момент у нее был вид полной идиотки. Только очень красивой и холеной идиотки.

– Еще что хотели эти женщины? – спросил Петр Васильевич.

– Денег, – ответила Сюзанна.

– Каких денег? – не понял Петр Васильевич. Я тоже вопросительно посмотрела на девушку.

– Например, Наташа – первая жена Сержа – говорила, что в Европе в случае развода муж обязан обеспечить жене тот уровень жизни, который у нее был в период замужества.

– Во-первых, во всех странах разные законы, – сказал Петр Васильевич. – Во-вторых, мы не в Европе. В-третьих, там муж платит бывшей жене только до вступления в новый брак. В-четвертых, например, в Германии, если оба работают и примерно одинакового получают, то никто никому ничего не платит.

– О Германии Наташа точно говорила, – нахмурила лобик Сюзанна. – Я насчет пенсии запомнила.

Она думает о пенсии?

– И что там с пенсией? – поинтересовалась я.

– В случае смерти мужа жена получает шестьдесят процентов его пенсии. Так вдовы обеспечиваются. Но и муж тоже будет получать шестьдесят процентов пенсии жены в случае, если она работала и умерла первой. Разведенной выплачивается часть пенсии бывшего мужа за каждый год в браке – при жизни. Там какой-то сложный расчет, я не запомнила. Вот если бы у нас за каждый год в браке часть пенсии мужа платилась жене… Хоть какая-то… А если муж после развода не может обеспечить жену, а она уже не может работать, то социалка платит за квартиру и медицинскую страховку и еще триста шестьдесят евро на питание! Вы представляете?

– С какого боку здесь Сергей Юрьевич? – спокойно спросил Измайлов. – Он не гражданин Германии. Все его бывшие жены – гражданки России. Вроде бы в Германию никто из них уезжать не собирался. Или теперь собрались?

– Они хотели, чтобы он им платил, как в Германии.

– Триста шестьдесят евро на питание? – уточнила я.

– Конечно нет. Но он же никого не содержал после развода!

– Почему они не обратились прямо к Сергею Юрьевичу? Почему решили действовать через Кристину? Почему сейчас?

Сюзанна пожала плечами.

– После чего они все уехали?

Сюзанна не поняла вопроса.

– Они чего-то добились? Получили от Кристины какое-то признание? Обещание?

Сюзанна покачала головой:

– Нет, они просто поскандалили, разбили тарелки и уехали.

– Раньше что-то подобное случалось? Они сюда приезжали? Вам Кристина что-нибудь рассказывала насчет их визитов?

Сюзанна опять покачала головой.

– То есть они никогда раньше не бывали в этом доме?

– Почему не бывали? Наташка с Иркой здесь жили. До Кристины. Это вы их просто не застали, – сказала мне Сюзанна.

– И Кристина познакомилась с Сергеем Юрьевичем в этом доме, – добавил для меня Петр Васильевич. – На дне рождения Ирины, предыдущей жены и своей бывшей подруги, с которой они, в свою очередь, познакомились в модельном агентстве. Только карьера у Ирины была значительно короче, поскольку она раньше вышла замуж за Сергея Юрьевича.

– И после этого они не общаются? – спросила я у Сюзанны.

– Кто с кем?

– Кристина с Ириной?

– Нет, конечно.

– А чем занимается предыдущая жена?

– Ирина? Живет с Рафиком Мирзоевым.

Можно подумать, мне это имя что-то говорило.

– Ирина занимается тем же, чем занималась в период брака с Сергеем Юрьевичем, только на этот раз в законном браке не состоит, – сказал Петр Васильевич. – У Мирзоева на родине есть жена. А здесь есть Ирина, которая ходит по бутикам и салонам красоты и сопровождает Рафика туда, куда он пожелает. Так сказать, служит декорацией и украшением. А вот первая жена Сергея Юрьевича владеет салоном красоты, причем очень успешным, поскольку проверяет все новые процедуры на себе.

– Мы с Кристиной принципиально не ходим в этот салон! – вставила Сюзанна.

– Это само собой разумеется. Но салон на самом деле успешный, – продолжал Петр Васильевич, обращаясь исключительно ко мне. – Она нашла себя.

– Но она не нашла мужа! Женщине обязательно нужен муж или, по крайней мере, влиятельный постоянный любовник! Женщина без мужчины – это недоразумение! Да, мужчины – существа примитивные, но они просто необходимы! А в некоторых случаях – незаменимы.

После этой речи я бросила взгляд на Петра Васильевича. Он сидел с невозмутимым видом. Но совсем не походил на «примитивное существо».

– И она одна родила ребенка! – продолжала Сюзанна свой рассказ о первой жене Сергея Юрьевича. – Вне брака! Неизвестно от кого! Дала ему свою фамилию и свое отчество! Это же кошмар!

– Но она сама содержит себя и ребенка, – невозмутимо заметил Петр Васильевич. – Она сама работает, сама зарабатывает, ни от кого ничего не просит. Что вам не нравится, Сюзанна?

«Тогда почему она позавчера в этом доме рассказывала о содержании бывших жен мужьями после развода в Германии?»

– Но это же ненормально! – воскликнула Сюзанна, глядя на Петра Васильевича.

– Работать и зарабатывать? – уточнила я.

– Вас жизнь заставила, Лариса. И вы… э-э-э…

– Не модельного формата, – подсказала я. – И уже бабушка.

– Но Наташка-то могла еще найти себе мужа!

– Вы считаете, что Лариса Михайловна не может? – уточнил Петр Васильевич с невозмутимым видом. – Она очень привлекательная женщина. Далеко не все мужчины любят модельный тип. Она умеет готовить, содержит дом в чистоте. Очень многим мужчинам нужна в доме жена, а не декорация.

Мне, конечно, было приятно слышать эти слова от Петра Васильевича, да и от любого мужчины было бы приятно. Но я ни на секунду не забывала, кем является Петр Васильевич и с какой целью он сегодня прибыл в этот дом. Может, ему хотелось вывести Сюзанну из себя?

– Понимаете, – промямлила Сюзанна и посмотрела на меня. – За человека типа Сергея Юрьевича вы не выйдете. Но если вам нужен муж типа того, что был у вас… – Внезапно Сюзанна вся подобралась. – Так надо искать! Вы ищете? Что вы делаете для того, чтобы выйти замуж? Вы даже косметикой не пользуетесь? А во что вы одеты? Разве можно найти мужа в такой одежде, как у вас, и без косметики? Мы с Кристиной, конечно, можем вам дать советы по поводу одежды и косметики, отвезти к нашим мастерам…

– Спасибо, но я пока повременю с замужеством, – сказала я.

– Но надо что-то делать! – Сюзанна хлопнула длиннющими ресницами. Не знаю – накладными или обработанными специальной удлиняющей и увеличивающей объем тушью. – Нельзя тянуть время! У вас же возраст!..

– У Ларисы Михайловны прекрасный возраст. И не всем мужчинам нужны жены, годящиеся в дочери.

– Но Серж поменял Ирку на Кристину, потому что Ирка была уже для него старая!

– Так то Сергей Юрьевич.

– А чем занимается мать сына Сергея Юрьевича? – спросила я у Измайлова, желая немного сменить тему.

– У нее несколько цветочных магазинов, – ответила Сюзанна. – Кроме того, они делают букеты под заказ. Я сама у нее заказываю, когда мне нужно к кому-то в гости. У нее своя оранжерея, и еще что-то привозится из-за границы. Летом она выращивает цветы в открытом грунте.

– Тоже успешная женщина, как и Наталья, – добавил Петр Васильевич. – Но зачем же все-таки они все сюда приезжали? Выскажите свое мнение, Сюзанна.

Но Сюзанна только пожала плечами. Сюзанну вообще было сложно ассоциировать с «мнением».