Текст книги "Три принца и дочь олигарха"

Мария Жукова-Гладкова
Три принца и дочь олигарха

Автор предупреждает, что все герои этого произведения, а также королевство Лотиания являются вымышленными, сходство с реальными лицами и событиями может оказаться лишь случайным.

Глава 1

За завтраком, как и обычно, встретились только король с королевой. Трое сыновей отсутствовали, правда, по разным причинам. Старший, наследник престола, был увлечен археологией. Он окончил Оксфордский университет, а теперь перемещался по миру, занимаясь раскопками памятников древних цивилизаций. В первую очередь его интересовали древние римляне и карфагеняне. Это было бы понятно, если бы короли Лотиании имели римлян или карфагенян среди своих предков, но нет! А короли Лотиании прекрасно знали свою родословную, женились только на титулованных девушках и тоже только на тех, которые знали свою родословную. Лотар, старший сын, названный так, как называли всех старших сыновей в королевской семье Лотиании, тоже изучал историю своей семьи и историю королевства, и изучал с большим энтузиазмом. Король Лотар даже радовался такой увлеченности сына. Но от глубокого изучения истории семьи и мировой истории старший из принцев перешел к археологии. Его статьи публиковались в самых авторитетных научных журналах, его приглашали выступить по радио и телевидению в разных странах. Иногда король даже думал, что он чаще видит Лотара на телеэкране или в Интернете, чем в королевском дворце. Это королю не нравилось. Пришла пора вернуть старшего сына домой. Хотя бы временно. С помощью старшего сына король Лотиании планировал укрепить финансовое положение королевства. А что вы хотите? Кризис затронул и Лотианию, хотя и в меньшей степени, чем другие государства. Но деньги лишними никогда не бывают.

Король, конечно, не собирался умирать в ближайшее время. В его семье было много долгожителей, да ему и самому еще не исполнилось шестидесяти лет. Король подумал, что шестидесятилетие он отметит бурно… Но до этой даты оставалось еще два года, а улучшить финансовое положение королевства Лотар-старший планировал гораздо раньше. Лавры англичан не давали ему покоя. Королевская семья Лотиании имела не только родственные связи с английской королевской семьей, но и поддерживала дружеские отношения. Не напрямую с королевой Великобритании (хотя, бесспорно, Лотару-старшему доводилось с ней встречаться), а с другими родовитыми англичанами, в венах которых текла королевская кровь. Он знал, сколько можно заработать на свадьбе принца, так сказать, из первых рук. И еще этот русский олигарх Иван Большаков, который, кажется, запускает свои загребущие руки всюду, куда только можно и куда нельзя, прямо сказал королю Лотиании, что «пора женить твоих пацанов». Возможно, Иван уже имел на примете невест для королевских отпрысков. Но Лотар выдаст своих сыновей только за родовитых невест! Только с длинной родословной, не менее длинной, чем у королей Лотиании! Хотя английские принцы нашли себе девушек совсем не из королевских семей…

Правда, нужно будет послушать этого олигарха Большакова. Он, конечно, свое не упустит. Да и надо признать, идеи у него всегда здравые. И прибыльные. Женить старшего сына давно пора. Устроить пышную свадьбу, продать права на телетрансляцию по всему миру, сувениров всяких наделать (тут Большаков, конечно, поучаствует), и вообще королевству нужен наследник! То есть следующее поколение наследников! Нужно думать о будущем!

– Нам нужно вернуть Лотара из Карфагена, – сказал король королеве Патриции, которая, услышав эту фразу, поперхнулась бутербродом, но быстро взяла себя в руки.

– Если не ошибаюсь, Карфагена не существует уже много столетий, – заметила Патриция и вонзила свои ровные острые зубки в следующий бутерброд. Король при виде бутерброда поморщился.

Король какое-то время боролся за экологию, включившись в мировой тренд. В научном журнале, где он читал статью собственного сына про древних римлян, он также прочитал и про очередное исследование британских ученых. Ох уж эти британские ученые! На этот раз они выяснили, что в глобальном потеплении виноваты сэндвичи. Не одни сэндвичи, конечно, но они играют большую роль. Хотя весь мир считает, будто в Великобритании каждый подданный ее величества ест овсянку, эти самые подданные очень даже уважают сэндвичи и съедают их в количестве, равном почти двенадцати миллиардам в год. И эти самые сэндвичи виноваты в выбросах огромного количества углекислого газа в атмосферу – столько же выбрасывают почти девять миллионов машин.

Король Лотиании объявил подданным и всему миру, что прекращает есть сэндвичи, чтобы спасти планету. В королевстве Лотиания была проведена очередная встреча борцов за спасение планеты, которая принесла в казну неплохой доход. Когда король попытался образумить королеву, не беспокоящуюся за судьбу планеты, она сказала, что ест не сэндвичи, а бутерброды. Произнесла она слово на русском языке, который выучила вместе с сыновьями. Король знал, что спорить с королевой бессмысленно, но попросил ее на публике не есть ни сэндвичи, ни бутерброды. Борьба за экологию приносит королевству доход! С этим королева согласилась и после очередного визита в замок родителей в Германии доставила в королевство экологически чистое удобрение, произведенное лошадьми ее отца. Журналисты со всего мира снимали извлечение этого удобрения из багажника автомобиля королевы и применение его в саду у замка. За рекламу костюма для работы в саду, перчаток и инструментов королева получила неплохое вознаграждение от трех фирм, их производящих. Естественно, на ее личный счет.

Но во дворце королева продолжала есть то, что хотела. При этом никакие бутерброды и булочки на ее фигуре не сказывались. Хотя она регулярно каталась верхом, для чего выезжала во Францию, на свою родину в Германию, а иногда и Англию. В Лотиании места для верховой езды просто не было. И даже своего общественного транспорта не было. Все жители (в количестве двадцати пяти тысяч человек) могли без труда пройти королевство из конца в конец. Правда, у всех имелись машины, на которых они путешествовали по Европе.

– Но наш сын копает что-то карфагенское! – тем временем воскликнул король. – Я только позавчера видел его в очередной программе новостей! Он говорил про Карфаген! А потом там еще какой-то высокопоставленный поп из Ватикана выступал. Где наш старший сын?!

– В Северной Африке, – пожала плечами королева и взяла со стола булочку с корицей.

– Там революции закончились? Арабская весна или что там у них было? Куда понесло нашего сына?

– Лотара революции никогда не интересовали, как, впрочем, и политика. Его интересует древняя история.

– А ему пора включаться в политику и современную историю! И в экономику!

– Не заводись, – королева была невозмутима. – И не мешай мальчику жить своей жизнью. Радуйся, что он делом занят и не влип ни в один скандал. Он не курит, не пьет, не употребляет наркотики, не ходит по тусовкам. Он совершенно не интересен журналистам светской хроники! О нем ни разу не писала желтая пресса, пишут только серьезные издания! У него безупречная репутация. О таком сыне любая королевская чета может только мечтать. И не только королевская. Ты посмотри на современную золотую молодежь!

– У него есть долг перед Отечеством!

– Какой еще долг? – спросила королева, правда, вовремя прикусила язык, чтобы не уточнять, перед каким Отечеством. Король многого не знал… И знать ему это было совершенно необязательно.

Королева была очень красивой женщиной. Конечно, ей уже пришлось воспользоваться услугами пластических хирургов и даже дважды, но тем не менее, имея старшего сына двадцати девяти лет, она все равно смотрелась скорее его сестрой, а не матерью. Она была натуральной блондинкой (хотя теперь волосы уже приходилось подкрашивать), но с карими глазами и темными бровями, ей удивительно шел загар, а умело наложенная косметика только придавала шарма. И она умела себя подать. Мужчины разных национальностей сходили по ней с ума – и когда она была юной девушкой, и сейчас, в зрелые годы. И она тоже любила мужчин… Почему она вышла замуж за Лотара, которого никогда не любила? Да потому что не было ни одного другого наследника престола, за которого она могла бы выйти замуж. Пусть Лотиания и крошечное королевство, но все равно же королевство! А она – королева!

– Он должен жениться, – объявил Лотар-старший. – Это его долг перед Лотианией.

– Прямо сейчас? – удивилась королева. – Есть на ком?

– Пока нет, – вынужден был признать король.

– Ну так когда встретит девушку, на которой захочет жениться, тогда и женится. Я уверена, что Лотар-то выберет достойную спутницу жизни.

– Он не может жениться на первой встречной!

– По-моему, у него вообще нет постоянной девушки.

– Мы объявим конкурс, – сказал король.

Королева не стала тянуть руку к следующей булочке и отставила в сторону недопитую чашку с кофе. В дверь просунулась голова служанки, королева и король одновременно нетерпеливыми жестами отослали ее прочь.

– Что случилось? – спросила Патриция с очень серьезным выражением лица. Она смотрела прямо в глаза мужу, который сидел напротив.

– Ничего не случилось.

– Не ври! Зачем тебе срывать парня с раскопа? Он делом занят! Любимым делом! Если так хочется кого-то женить, жени Максима или Жана. Лучше Максима, который мается от безделья и подруг меняет чуть ли не каждый день. По крайней мере, я вижу его каждый раз с новой в каждом новом журнале. А уж в Интернете… Жану, конечно, еще нужно закончить учебу, но на каникулах он вполне может вступить в законный брак.

– Лотар-Виктор – старший.

– И что? Где записано, что первым должен жениться старший сын?

– Так принято. У нас в роду всегда первыми женились старшие сыновья.

– Это не записано ни в одном законе, так что первым вполне может жениться Максим.

– Но наследование…

– А трон унаследует Лотар. И женится, когда захочет. Все равно его дети будут наследовать за ним. Так? Даже если родятся после детей Максима. Я вообще не исключаю, что у Максима уже есть дети.

Король вздохнул.

– У тебя есть на примете хоть какая-то невеста? – спросила Патриция. – Если ты кого-то присмотрел для Лотара, она вполне подойдет для Максима. Или мы предложим Максиму самому выбрать невесту из всех его баб. Про какой конкурс ты говорил?

– Типа конкурса красоты. Но только родовитых незамужних девушек. Приз – корона. Только не королевы красоты, а королевы Лотиании.

– Я – королева Лотиании, – напомнила Патриция и стукнула кулаком по столу. – А в Лотиании жен в монастырь не отправляли даже в средние века! – Глаза королевы метали молнии, которые не предвещали королю ничего хорошего. – А сейчас я подниму мировую общественность, и ты…

– Я не сейчас имел в виду, а в будущем! Успокойся, дорогая! Я не собираюсь ни на ком жениться, и разводы в нашей королевской семье недопустимы! Я говорю о свадьбе Лотара! Та, которую выберет принц, становится принцессой и будущей королевой. Мы продадим права на телетрансляцию. Вначале конкурс, потом свадьбы. И еще помолвки. Сувениры, туристы…

– Что случилось? – опять спросила королева.

– Мы таким образом заработаем денег.

– А что, у королевства возникли финансовые проблемы? – Патриция подняла одну бровь.

– Нет, но деньги никогда не бывают лишними.

– Почему ты собрался их зарабатывать именно сейчас и именно таким способом?

– Я подумал…

– Это опять олигарх Большаков? – догадалась Патриция. – Идея со свадьбой его?

– Да, но…

– Так я и знала!

– Но ведь идея правильная! Подумай, сколько заработали англичане.

Патриция на самом деле задумалась, потом спросила, что хочет этот русский олигарх, не только гражданин России, но и подданный Лотиании.

– Его предприятия будут делать сувениры.

– Его дочери будут участвовать в конкурсе невест?

– Так они же не родовитые!

Патриция рассмеялась и заметила, что Иван Большаков обязательно найдет какую-нибудь родню среди русских князей, графов, а то и членов семьи Романовых. И предоставит документы, сделанные так, что комар носа не подточит. Вроде останки княжны Марии почему-то нашли отдельно от остальных и гораздо позднее. И Русская православная церковь вроде бы не признала результаты экспертизы. Вот и окажется, что княжна Мария осталась жива, а мама какой-нибудь из жен Большакова является ее правнучкой или хотя бы внучатой племянницей. Или сам он окажется прямым потомком светлейшего князя Григория Орлова. Он уже неоднократно заявлял о своем внешнем сходстве с фаворитом Екатерины Великой. Может, у него уже и все документы готовы.

– Лариса сама не пойдет ни за одного из наших сыновей, – сказал король, лично знакомый с одной из дочерей русского олигарха.

– Так то Лариса! У Большакова и другие дочери есть. По крайней мере, три могут участвовать в конкурсе.

– Участвовать могут, но не победят, – сказал король.

Королева хмыкнула. Она была хорошо знакома с Иваном Большаковым, даже лучше, чем догадывался король. И если Иван Большаков убедил короля, что пришла пора срочно женить Лотара, значит, дело тут нечисто.

Только что именно задумал этот хитрый олигарх?!

Глава 2

Вице-премьер правительства России Максим Вячеславович Суворин сидел напротив президента.

– Максим Вячеславович, зачем вам дом во Франции? – устало спросил президент. – У вас же нет никаких деловых интересов во Франции и, насколько мне известно, никогда не было. Ваш старший сын, который теперь ведет дела вашей компании, кажется, ни разу там не был. Ни на горнолыжных курортах, ни на пляжных, ни в Париже. А вы туда регулярно летаете. Да, вы имеете право иметь недвижимость за границей, наше законодательство требует не иметь счетов, но количество ваших поездок во Францию…

Президент протянул Суворину листок с распечаткой всех его визитов во Францию за последние полтора года.

«Лучше бы шпионов ловили», – подумал вице-премьер про разведчиков, которые донесли президенту информацию о его довольно частых визитах во Францию.

– Что вы там делаете? – спросил президент.

– Встречаюсь с любимой женщиной, – честно ответил Суворин. – Если прикажете, я откажусь от вице-премьерского кресла, но дом я продать не могу. И прекратить летать во Францию не могу. И не хочу.

– А в России вы не можете встречаться с любимой женщиной?

– Нет, не могу.

– Почему?

– Потому что для нее было бы сложно прилететь в Россию и этот визит не остался бы незамеченным. То есть она не может прилететь по поддельным документам и…

– Секундочку! – остановил его президент. – Ваша любимая женщина – гражданка Франции?

Суворин задумался.

– Если честно, я не знаю, какое у нее гражданство. Мне как-то не приходило в голову спросить.

– Мы можем помочь ей получить российское гражданство, – улыбнулся президент.

Суворин с трудом сдержал смешок. Как объяснить президенту истинное положение вещей?

– Она не может получить российское гражданство, – сказал Суворин вслух.

– Все возможно, – ответил президент. – Вы собираетесь разводиться с супругой? Или вас устраивает жена в России и любовница во Франции?

– Меня не устраивает! – взорвался Суворин. – И я бы давно развелся, но моя любимая женщина не может развестись!

– Почему? Во Франции разводы разрешены.

– А в Лотиании нет. То есть не в королевстве, а в королевской семье! Простые люди прекрасно разводятся.

Президент моргнул.

– Ваша любимая женщина – королева Лотиании?! – Кажется, президент давно так не удивлялся.

Суворин кивнул. Он был импозантным мужчиной в возрасте слегка за пятьдесят, любил дорогие костюмы, еще более дорогие галстуки и булавки к ним. Он создал успешный бизнес, потом пошел в политику. Бизнесом рулил старший сын, но и отец, конечно, в этом участвовал, но неофициально.

– Вы давно с ней знакомы? – спросил президент.

– Давно, – признался Суворин. – Мы познакомились в замке ее отца, в Германии.

Тогда Суворин приехал в Германию как представитель газовой компании. С отцом Патриции он обсуждал строительство газохранилища, которое должно было расположиться на земле, принадлежавшей барону. А вечером на ужине в замке он познакомился с молодой королевой, которая приехала навестить родителей вместе с маленьким сыном Лотаром, но без мужа.

Максим и Патриция влюбились друг в друга с первого взгляда, и две ночи будущий вице-премьер провел в спальне королевы европейского государства, пусть и крошечного. Они оба понимали, что не могут быть вместе. Но любовь оказалась сильнее. Через девять месяцев после их встречи в замке немецкого барона Патриция родила сына, которого назвала Максимом. Генетическую экспертизу они смогли сделать только через много лет, и она подтвердила, что второй принц Лотиании наполовину русский.

Патриция и Максим Суворин несколько лет встречались в разных странах. Суворина никогда не интересовали лошади, наоборот, он их боялся, но пришлось «увлечься», чтобы был повод ездить на скачки, которые посещала Патриция. У ее отца был конезавод, он разводил лошадей, которые потом отправлялись участвовать во всех видах конных состязаний по всему миру. Теперь у Максима Вячеславовича тоже был конезавод, но официально им управляла его законная супруга, которая долго была домохозяйкой, а потом внезапно увлеклась новым делом. Максима Вячеславовича очень устраивало, что супруга теперь редко бывает дома и фактически живет при конезаводе, куда перебрался и младший сын, который захотел стать наездником. Недавно его удивила фотография супруги на лошади, которую он увидел в деловом журнале и даже вначале не узнал. Правда, живьем в жокейском облачении супругу ему видеть не доводилось. Но вроде бы она здорово похудела. Или это был фотошоп?

Максим Вячеславович жил в городской квартире, купил домик во Франции, о котором члены его семьи не знали, и встречался с Патрицией там. Она приезжала на скромной машине, в парике и вроде бы про их встречи никто не знал. Они никогда не ходили вместе в рестораны, на выставки и еще куда-либо, где их могли узнать. Да и не хотели этого. Они хотели быть вдвоем и наслаждаться каждой минутой общения. В домике постоянно жила и работала русская женщина, мужа которой застрелили в девяностые годы. Вывезенные средства стали подходить к концу, неумолимо приближалась старость, и она была очень рада встрече с Максимом Вячеславовичем и дорожила работой. Домик она содержала в идеальной чистоте, готовила еду им с Патрицией, ухаживала за садом и держала язык за зубами.

– То есть ваш сын вполне может сесть на престол Лотиании? – усмехнулся президент.

– Там старший есть. Очень серьезный молодой человек. И отрекаться от престола он вроде бы не собирается.

– Я слышал, что его собираются женить, – заметил президент.

– Да это уже весь мир слышал. И сувенирный король Ванька Большаков его на своем самолете доставил из Северной Африки в Лотианию.

– А почему такая срочность?

– Не знаю, – ответил Суворин.

– Можете спросить у Патриции?

– Могу. Я собираюсь во Францию и Лотианию. Олигарх Безденежных будет день рождения праздновать на своей яхте. А она у него в Лотиании обычно стоит. Я среди приглашенных. И Большаков, конечно.

– А почему Большакова послали за принцем? – спросил президент.

– Наверное, потому что у него свой самолет есть. И он же подданный Лотиании. Король приказал, хотя Большакову никто не может приказывать… Скорее король попросил. Ванька, конечно, какую-то ответную услугу себе выбил. Ах да, у него же дочери есть на выданье.

– Лариса Большакова? Владелица фармацевтической империи?

– Лариса не пойдет замуж ни за какого принца! – воскликнул Суворин. – И у Ларисы двое детей. И старше она этого Лотара. Наташка, вторая дочь, тоже не подходит. То есть сама Наташка за кого угодно пойдет, только ни один мужик в здравом уме на этой потаскухе не женится. Она засветилась с сотней мужиков за время своей модельной карьеры, и ей тоже за тридцать уже. А вот две следующие – вполне. Они от каких-то моделей и сами вроде уже модели, но не такие успешные, как Наташка. Ванька Большаков своего не упустит.

Президент спросил, как Ивану Васильевичу Большакову, самому известному в России производителю сувенирной продукции, удалось стать подданным Лотиании. Суворин рассказал. Иван Большаков, ныне олигарх из списка Forbes с многомиллиардным долларовым состоянием, по специальности электрик. И начинал он свою трудовую деятельность электриком, и в армии электриком был, и в местах не столь отдаленных, где успел побывать до того, как сколотил капитал и стал уважаемым и даже многоуважаемым членом общества. Ивану Большакову очень нравится маленькое королевство Лотиания – он влюбился в него с первого визита и захотел встретить там старость (как он любит рассказывать друзьям и знакомым). Он добился аудиенции у короля (никто не знает как) – и во время этой аудиенции в королевском дворце отключился свет. В результате Иван Большаков поменял во дворце всю проводку, которая не менялась много лет. Наблюдая за работой российского олигарха и подавая ему инструменты, король Лотиании цокал языком и не уставал восхищаться. После завершения работы король спросил, какую награду желает этот великий мастер, и великий мастер возжелал гражданство, то есть подданство, которое ему и было даровано высочайшим королевским указом.

Через некоторое время подданство было даровано дочери Ивана Большакова Ларисе, фармацевтической королеве, которая в отсутствие папы поменяла во дворце заискрившую розетку.

– А Лариса Большакова тоже электрик? – удивился президент, который знал про фармацевтическое производство и более тысячи Ларисиных аптек по всей стране.

– Нет, у нее фармацевтическое и экономическое образование, но она просто все умеет делать. Как, впрочем, и Ванька. Кто бы мог подумать? В него пошла одна дочь. Все остальные и близко не стояли. А король… по-моему, он неровно дышит к Ларисе Большаковой.

– Действий никаких не предпринимал? – рассмеялся президент.

– Вы Ларису Большакову живьем когда-нибудь видели? – ответил вопросом на вопрос Суворин.

– Нет, а что? – заинтересовался президент.

– Лариса не из тех женщин, к которым можно подойти с грязным предложением. С ней бизнесом можно заниматься. А домогающегося мужика она так приложит, что мало не покажется. И ей все равно – король это, олигарх, высокопоставленный чиновник. Не располагает она к тому… чтобы ее по попе шлепали.

Президент спросил, кому Большаков собирается завещать свою империю. Человек он немолодой, не очень здоровый после ряда лет, проведенных в острогах, и многих лет разгульной жизни. Этого вице-премьер не знал. Старший сын от первой жены уже был в деле, но выдающихся талантов не демонстрировал, Лариса занимается своим делом, сувениры изготавливать не хочет, хотя ей явно перепадет лакомый кусок. Может, продаст заводы по производству сувениров и купит фармацевтические. Остальные недостойны. На них, вероятно, природа решила отдохнуть.

– Если только Жану, – сказал Суворин.

– Какому Жану? – не понял президент.

– Младшему сыну Патриции.

– Большаков и тут успел?! – У президента был явно день открытий. – А как же любовь с вами?

– Мы тогда как раз пытались расстаться… – с грустью в голосе сообщил Суворин. – А они с Большаковым оказались в соседних номерах на какой-то выставке в Париже. Я уж не помню, какой. Она – в суперлюксе и он в соседнем. А Ваньку разве остановишь, если он какую-то бабу захотел? Понимаете, Патриция – несчастная женщина. Вышла за нелюбимого, живет во дворце, где даже конюшни нет!

– А разве во дворце обязательно должна быть конюшня?

– Нет, но ей-то лошади нужны. Тогда бы ей было полегче. И там была конюшня в средние века. Но потом дворец перестраивали, и вроде не один раз. Для конюшни просто места не осталось. В общем, они оказались в одной постели. Ваньке же невозможно противостоять! А Патриция помнила меня… Она мне сама говорила, что поняла: нет лучше русских мужчин. Король с нами близко не стоял. Ванька ей меня напомнил. Она страдала, вспоминала меня, а тут он… В общем, она родила Жана. Но романа с Ванькой у нее не было. Она нашла способ связаться со мной. И с тех пор мы уже не расстаемся. То есть расстаемся, но мы вместе. И будем дальше встречаться. Я могу сегодня написать заявление. Я уйду из правительства. Я…

– Не надо, – перебил президент. – Вы нужны на вашем посту и прекрасно выполняете свою работу.

Президент задумался.

– Сыновья Патриции знают, кто их отцы? – спросил он.

– Жан знает, что он Ванькин сын. Максим не знает, что мой. Жан регулярно общается с Большаковым, Ванька выбирал, где Жан будет учиться, обучает его. И говорит, что Жан, как и Лариса, пошел в него.

– Как Жан относится к королю?

– Вроде презирает. А мать любит. Большакова уважает. Ларису уважает. Она тоже в курсе всех наших родственных отношений. Вроде больше никто не знает, как у нас все запутано.

Суворин вздохнул.

– Жан может сесть на трон? – спросил президент.

– Если в деле каким-то образом участвует Большаков, то возможно все.

Президент хмыкнул.

– Но вроде Жану это не нужно, он бизнесом хочет заниматься, а не в церемониях участвовать. И есть же Лотар. И мой Максим, наконец. Плейбой международного размаха. – Суворин вздохнул. – Патриция с ним натерпелась. В кого он такой? Я никогда так не гулял, она тоже. Сколько раз уже приходилось скандалы глушить! Ванька опять же помогал. А сколько фотографий все равно по Интернету гуляет! То он голый, то блюет, то с тремя бабами одновременно… Нет, его на трон нельзя. Лотар, наверное, будет королем. Он – сын короля, это справедливо будет. И он спокойный, рассудительный, хотя он вроде археологией хочет заниматься…

– Вроде он уже ученый с мировым именем?

– Да, регулярно публикуется, на Би-би-си точно выступает. Но наверное, его увлечение можно как-то совмещать с королевскими функциями. И ему же не в ближайшее время на трон садиться? Лотар-старший вроде не имеет особых проблем со здоровьем, а у них наследование только после смерти предыдущего короля. Он даже не может передать правление Лотару-младшему.

– Поезжайте во Францию и Лотианию, Максим Вячеславович, – сказал президент. – Выясните из первых рук, что там происходит.