Текст книги "Новый дом"

Новый дом

Лучшее, что может случится –

путешествие к себе

Марк Марсэлл

Пролог

11.2016 начало создания книги.

В этой книге история десятка лет одного человека.

У всех людей разные тела, души и судьбы. Разные мысли и действия. Но есть что-то общее, и это чувства.

В некоторых главах есть названия песен и их исполнителей. При чтении каждой главы, поставив привязанную к ней песню на минимальный звук, можно почувствовать то же, что чувствовал герой рассказа.

Написанные здесь стихи, так же олицетворяют основную мысль каждого этапа прожитого периода. Личные стихи те, в которых не указан поэт.

Что такое мечты? Кто-нибудь об этом вообще знает? Я всегда думала, что это всего лишь пустота в невесомости, с какими-либо картинками в моей голове… Иногда они сбываются, но, а большая их часть выбрасывается в мысленную урну. Но пройдя несколько этапов в своей жизни, я поняла, что мечты – это гораздо большее, чем выдуманные картинки!

Я Надин. Моё имя значит – надежда на многих языках мира. Во мне столько надежды на светлое будущее, сколько и на саму себя. Я не привыкла рассчитывать на других, мой опыт показал, что это неверный путь. Он приведёт к разочарованиям, а я их не люблю.

Я люблю жизнь и всё, что в ней есть. Хорошее, плохое, красивое, горькое.

Мой девиз – ошибок нет, всё есть опыт.

Глава 1

Первые мечты

В детстве я, как и многие дети, растущие без отцов, мечтала, чтобы он к нам вернулся. Глядя на своих школьных подружек, которые росли в полноценной семье, я не понимала каково это. Какого это, когда мама запрещает, а отец разрешает, и поэтому по детской глупости ты любишь отца больше, а с возрастом привыкаешь к этой мысли, и любовь к нему только многократно возрастает. Повзрослев, немного думаешь, о том, как бы ты хотела, чтобы твой будущий муж был так похож на него… Глазами такими добрыми, голосом басистым, и характер, настоящего героя, как твой отец!

Нет!

Мне это чувство совершенно не знакомо. Глядя на чужих отцов из нормальной адекватной семьи, у меня на глазах наворачивались слёзы, губы становились горячее, и навевала такая тоска, такая грусть. Тогда я думала и постоянно задавала себе вопросы: «почему?», «чем я хуже?», «чем я хуже других детей, почему у них есть отец, а нашего давно уж не видно» … И это не то, чтобы зависть и не злость вовсе, просто обидно и всё. Винила сначала себя в этом, так как знала, что родители развелись после моего рождения. Думала, что всё это из-за меня. А повзрослев, поняла, что как раз всё, наоборот, просто у взрослых есть куча проблем, которые они не хотят решать. И у них всё просто, захотел, женился, захотел, развёлся, а то, что у них общие дети растут, это почти никого не волнует. Только вот ребёнок копит в себе обиду и жадно смотрит на чужие семьи.

И лет через десять я вспомнила о том, как сильно я мечтала об отце и вуаля, он появился! Спустя семнадцать лет решил вернуться к нам. А точнее не к нам, а к маме. А меня снова особо то и нет в его жизни. Ну, мама, конечно же, дала ему отпор, её обида вперемешку с гордостью оказалась куда сильнее, чем мои мечты. Да и в принципе он не настаивал. Толи его желание не было велико, толи он просто чувствовал за собой вину за то, что бросил свою семью на произвол судьбы в ужасное время, голодное и тяжёлое. Хотя на счёт чувства вины я сильно сомневаюсь. Но, как ни странно, не осуждаю его ни на минуточку. Каждый волен поступать, по совести, а её отсутствие это залог воспитания.

***

Стоит начать с того, что у меня очень суровая мама. Она воспитывала нас с сестрой очень строго. В детстве я была противной младшей сестрёнкой, которая запросто сдаст маме старшую, её юношеские тайны и секреты. Я доводила Янку до белого каления, когда мы были одни дома, пока мама была на работе или в гостях. Сестре доставалась от мамы не только за то, что мы ругались и дрались, но и за "плохое ведение хозяйства".

Мама растила нас одна, поначалу, пока мы были совсем маленькие она шила на заказ до поздней ночи. Потом она работала горничной и приходила домой в двенадцатом часу ночи. К счастью, тогда работа органов опеки не была излишне строга.

Сестра с пяти лет научилась меня кормить, пеленать и мыть. Мне тогда было меньше года. Она стала для меня мамой. И разница в возрасте пяти лет, казалась для нас колоссальной. Её друзья были и моими друзьями, но они не воспринимали меня всерьёз, ведь я была младше. И она им жаловалась на меня, потому что ей доставалось от мамы, если я сделаю что-то не так или если скажу, что Янка во всём виновата. Ей некому было пожаловаться на меня, чтобы её кто-то защитил от наказаний и рукоприкладств мамы. Её поддержкой были наши дворовые друзья, с которыми мне не удавалось сблизиться как ей с ними.

Когда Янка повзрослела она обратилась в субкультуру "ЭМО" – что значит эмоции. Мама не особо обратила на это внимания, потому что тогда было модно выбирать в какой субкультуре находиться. Эмо, готы, панки, позеры, рэперы. Мне нравились готы. Они были таинственными и романтизированно мрачными. Что-то загадочное в них привлекало меня. Но я не увлекалась этим, а вот сестра ушла с головой в "ЭМОцианальный образ". Мне это не нравилось, потому что они были жалкими. Их били и унижали, а они прибеднялись и не стояли за себя. У меня не тот характер, я никогда не дам себя и своих близких в обиду, буду драться. Даже если заведомо знаю, что проиграю и мои силы не равны с соперником. Сейчас будучи взрослой, я понимаю, что сестра обратилась в ЭМО, потому что подсознательно просила помощи и жалости к себе. Все эти мамины постоянные запреты, обвинения в легкомыслии, оскорбления и избиения не довели до хорошего, ни Янку, ни меня.

Мама воспитывала нас так, чтобы мы были хозяйственными, скромными и терпеливыми девочками. Мы не могли просто отпроситься выйти играть на улице. Сначала нам нужно было довести всю квартиру до блеска, до идеала. Но и после этого, не факт, что нам удастся поиграть во дворе, потому что после уборки и готовки даже в четыре наших руки мама не отпускала нас. И причины были разные: здесь что-то не убрали, тут что-то не вытерли, обед получился не вкусным, завтра в школу, уже восемь часов вечера или я просто так хочу!

Обидно, несправедливо. И так было всегда. Когда к нам на домашний телефон звонили одноклассники Янки, мама её трепала и оскорбляла, называя шлюхой. Несмотря на то, что сестре было лет четырнадцать и она понятия не имела откуда у мальчиков наш номер телефона. Выяснилось, что они просто шутили, звонили всем девчонкам с класса, взяв номера из школьного учительского журнала с данными.

Я затаив дыхание стояла за дверью и с ужасом слушала как мама бьёт и унижает Янку. Иногда пыталась вступиться за неё перед мамой, чтоб она перестала её бить. Но в лучшем случае я была послана, а в худшем попадала под её горячую руку или она запирала нас в тесной кладовой, где не было света и на чем было стоять, потому что там битком было завалено хламом. Когда мы были заперты там по одиночке, то по договорённости одна подходила к маме и выпрашивала, чтобы она выпустила на свободу другую. Конечно же были посланы на три буквы.

За любую оплошность и провинность мама нас либо била, либо оскорбляла и унижала. И самое ужасное в этом, что нам не к кому было подойти и пожаловаться, чтобы нас успокоили и защитили. Не было ни отца, ни бабушек, ни дедушек. Мы жаловались друг другу и своим друзьям.

Но я любила маму за её другую сторону. Это совершенно парадоксально, но она была ласковая, и любящая мама. Главное не злить.

Я помню те светлые времена, когда несмотря на то, как трудно нам жилось, не было денег, но она любила и заботилась о нас. В своём детстве мы получили всё, на что хватало денег. Были и небольшие подарки, школьные принадлежности, одежда, еда. Мы жили скромно, но казалось всего хватало. Мы праздновали дни рождения, новый год, пасху. Каждый год, несмотря ни на что, эти три праздника свято были важными. Так для меня осталось и по сей день.

У нас был отчим, с которым мама была вместе десять лет. У них были довольно странные отношения, он темпераментный, а она гордая. Она с лёгкостью выбрасывала деньги, которые он дал ей, когда у нас был пустой холодильник. Я не знаю какие у них были стычки, но помню, что он ревновал её к каждому столбу. Она очень красивая и интересная женщина. В молодости у неё были мелкие кудри цвета красного дерева. Я любила этот её образ, а отчим из ревности таскал её за волосы, требуя сменить причёску и цвет волос. В период, когда они познакомились она была очень худой, про таких говорят "кожа да кости". Но когда отчим стал ухаживать за ней, она поправилась, и превратилась в даму с аппетитными формами. Белая кожа, красные, кудрявые волосы, голубые глаза и милая родинка на подбородке… Не удивительно, почему он боялся её потерять.

Мы с Янкой стучали в закрытую дверь комнаты, когда слышали их крики, как он её колотит. Мы кричали ему: " дядь Кямал, отпустите маму. Не трогайте маму, пожалуйста!!!". Но наши детские голоса не могли остановить этот скандал, всё что мы слышали в ответ: "идите в свою комнату, не выходите оттуда". Это был голос мамы. И мы в слезах, как и она, просили его ещё несколько раз остановиться, после чего становилось тише. Мы убегали в свою комнату и слышали, как со скрипом открывалась дверь, где был скандал. После чего захлопывалась другая, входная дверь. Мы неспеша подходили с сестрой к комнате, в которой находилась мама и боялись толи попасть под горячую руку, толи получить от неё, за то, что подслушивали. Но страх пропадал, когда мы видели её в слезах, лежащей на полу. Я и Янка подходили к ней аккуратно, и ничего не говоря обнимали маму, жалели её.

После таких скандалов отчима не было у нас несколько дней, а потом он пытался дозвониться, но мы не поднимали трубку домашнего телефона. Но потом мы видели, как он на коленях просит у мамы прощения, и она не сразу, но прощала его. Она говорила, что прощала его, потому что он кормил нас, сделал ремонт в нашей квартире и если бы не он со своими деньгами, то она не смогла бы нас поднять.

Может мама и была с ним ради денег, но я помню моменты, когда они были счастливы. Как мама сидела на его коленях в обнимку, как они держались за руки, когда мы шли в кафе. Как она смеялась над его шутками. У него тоже была другая сторона, добрая и заботливая.

Я до сих пор вспоминаю как он приходил по утрам, когда мы ещё спали. В двери поворачивался ключ и от этого звука я просыпалась, бежала к нему навстречу с криком "дядь Кямал пришёл" и падала в его объятия. Такая крохотная я и такой здоровый он. Мы с сестрой всегда обращались к нему на Вы, вместо привет говорили здравствуйте, к его имени добавляли приставку "дядь". Не знаю почему, так изначально повелось. Но он был нам как отец, лучшей его версией. Я даже называла его папой какое-то время, но потом перестала. Об этом мне сказала мама, когда я уже повзрослела.

Сейчас я понимаю, что на периоды её агрессии как раз приходилось время одиночества, когда с отчимом они были не в ладах. Но по большей части они любила нас с Янкой и заботилась о нас. Для меня детство осталось светлым. Но для Янки было не всё так радужно.

Когда сестре было семнадцать лет она познакомилась с парнем из своей компании. У них быстро завязались отношения. Они любили друг друга, относились со всей серьёзностью к тому, что происходит между ними. Эти отношения продлились год, после чего он со своей семьёй переехал в Америку. Они не смогли расстаться до его отъезда, продолжили общаться по интернету и телефонным звонкам раз в день. Он обещал забрать её с собой и сделать своей женой. Но прошло немного времени, и он сказал, что им нужно расстаться, потому что всё не так просто. Чтобы она прилетела к нему, нужно основание, оформить приглашение, а у её возлюбленного не было местного гражданства, поэтому всё сводилось к тому, что эти отношения не протянули бы годы на расстоянии. Наверняка были и другие пути, но они были молоды и глупы, чтобы попытаться в этом разобраться, поэтому он отпустил её.

Это было невообразимо больно, не только для Янки. Мы с мамой тоже переживали эту боль, я до сих пор вспоминаю со слезами сестру в тот период. Как раз после этого разрыва она нашла спасение в субкультуре ЭМО и нашла новую компанию, с готами и панками. Они были дружны между собой, тусовались в квартире одного из них, классика того времени. Но она оставалась порядочной девушкой и приходила ровно в девять вечера, как было и всегда. Мама тогда ослабила хватку с контролем, наверное, понимала, что Янке нужно отвлечься.

Но у сестры был другой план, она не собиралась мериться с потерей любимого. Познакомившись с парнем из России, она решила, что ей нужно выйти замуж за него, чтобы получить российское гражданство и уже тогда будет проще переехать в Америку. План был так себе, но она в него верила.

Когда Янка в сердцах после ссоры со мной или мамой говорила, что уедет от нас в Россию мы ей не верили. Но однажды я вернулась домой после школы, был вечер. Мои одноклассницы остались ждать меня за дверью, я хотела отпроситься у мамы на улицу, погулять с ними. Но поняла, что-то не так.

Мама сидела в туалете с открытой дверью, свернувшись калачиком и очень громко плакала, навзрыд. У неё была жуткая истерика, я не видела её такой прежде. Как будто кто-то выкручивал ей сердце на живую. Она извивалась от боли держа себя за волосы, закрывая лицо. Такую страдание я встречала только в фильмах, когда кто-то из близких умирал. На мои вопросы: "Что случилось? Что мне сделать? Почему ты плачешь?" – мама с трудом выдавила из себя: "Яна уехала". Как уехала? Куда?

В Россию!

Шок. Я не поверила в это, отказалась в это верить. Мы были совершенно разные в одной семье, но мы были одним целым. Это как у монетки выпилить одну треть – она станет бесполезной.

Я сказала своим подружкам, что не выйду на улицу, и объяснила в чём причина. Потом сидела у туалета напротив мамы и молчала, потому что не знала, что сказать. Когда мама немного успокоилась она сказала: "У меня больше нет старшей дочери. Если она позвонит, не бери трубку. Ты тоже с ней общаться не будешь. Это её подарок мне на новый год". До праздника оставалось несколько дней. Я согласилась с мамой в тот момент, потому что не время было для споров. Конечно же я не перестала общаться со своей сестрой. Потом мама сказала, как она узнала, что Яна уехала. Та ей прислала смску с текстом: "Я улетела в Россию, не ищи меня". Это было подло, даже слишком.

За пару месяцев до её отлёта с мамой разговаривал парень Яны из России. Он просил отпустить её к нему, чтобы она прилетела в гости, говорил как серьёзно к ней относится. Но мама вежливо поговорила с ним и дала понять, что отпустит её в том случае, если он прилетит сначала к нам, познакомиться, и она передаст её из рук в руки как говорится.

На удивление мама стала добрее и доверчивее относиться к Яне, после расставания с любимым. Но в Россию отпускать её боялась, на тот период было много историй, когда вербовали людей, особенно девушек. Поэтому необходимо было встретиться лично.

Но Яна не верила маме, что та отпустит её, и решила, что так будет лучше. Прошло время, и сестра рассказывала, она искренне не думала, что мама так расстроиться по поводу её отъезда. Но она отправила ту несчастную смску перед вылетом, уже в самолёте, на всякий случай. Боялась, что мама приедет за ней в аэропорт.

Мама сразу изменилась, будто перевернули весь мир. Прежде яркая, красивая женщина, превратилась в мрачную и замкнутую. Теперь она носила одежду только чёрного цвета, будто держит траур. Она стала сдержанной, уже не смеялась как прежде. Мало говорила, и вся её нежность куда-то запропастилась. Мама не хотела справлять новый год, потому что Яна улетела. Ёлку я наряжала теперь одна, как и последующие несколько лет. Я заставляла маму праздновать эти несколько дней в году: новый год, пасха и наши дни рождения. Впрочем, теперь так всегда.

Я долго уговаривала маму поговорить с Яной, когда она звонила или писала. Мама всегда была гордой, она с трудом прощала обиды. Но она заговорила с ней. Для меня это было большим облегчением, будто подписали мировую, и война закончилась.

Через три месяца после отлёта Яны, закончилась виза и она вернулась, но ненадолго. Сестре понравилось в России, там не было маминых запретов.

У них был разговор, в ходе которого выяснилось, что Янка уехала не только из-за всех этих запретов и строгости воспитания, но и из-за ссор и драк со мной. Так же она больше не хотела оставаться в стране, потому что знала, что не встретит здесь свою судьбу. Про свой план получить российское гражданство и переехать в Америку она не стала рассказывать, чтобы мама не проболталась её новому жениху из России. Но несмотря на несколько причин её выбора, мама не услышала, что было ключевым для принятия решения, а это её излишняя строгость, несправедливые отношение, запреты и рукоприкладство. Мама никогда не признавала своей вины, и обвиняла кого угодно в своих проблемах, так было всегда. Она решила, что во всём виновата я. И чтобы не повторилось ситуации как с Яной, мама обратила всю мощь строгого воспитания на меня. Оно было суровее в несколько раз, чем с Яной.

Сестра улетела снова, как только сделала новую визу. Мне было четырнадцать, и мой мир изменился. У меня не было здорового подросткового периода, не было юности, посвящённой себе.

Мама записала меня на курсы английского языка. Я должна была ходить туда три раза в неделю. Но вместо этого два дня из трёх я шла гулять на улицу, у меня была своя компания. Иначе у меня был строгий распорядок дня: дом – школа – дом. Выйти погулять с подругами становилось ещё сложнее, уборки в доме должны были проводиться чаще и чище, обеды должны были быть вкуснее, уроки на пятёрку. Любая оплошность или не та интонация сопровождались избиением, оскорблением, унижением и игнором на несколько дней или пару недель. С абсолютным презрением мама отвечала мне на необходимые вопросы в такие периоды. Я постоянно во всём врала маме в своих интересах. Иначе я не могла делать то, чего мне так хотелось. Но парадокс в том, что, говоря правду я либо получала от неё, либо мама не верила мне. А на ложь реагировала неплохо. Я научилась врать настолько глубоко и продуманно, что верила в это сама. Но мне было противно от этого и мучала совесть. Я всегда жила в страхе, что ложь вскроется и тогда мне достанется от мамы ещё больнее. Этот страх жёг изнутри. Я пообещала себе, что, когда буду жить отдельно от мамы, я больше никогда не буду никому врать. Я не хотела бояться и запоминать ложь, чтобы не оступаться в неправильных сценариях и просто быть честной с самой собой. Даже если моя правда не устраивает кого-то, главное, что я не чувствую себя подло от своей же лжи. И всегда требую от людей такой же честности.

Когда Яна улетела второй раз и на меня обрушилось "мамино воспитание", я стала понимать какого это было для моей сестры. И мне стало очень стыдно, что я плохо вела себя с сестрой. Я искренне извинялась перед ней, в слезах писала Яне сообщения с телефона мамы, пока та спала. Так было несколько лет, пока я не поняла, что прошлое не вернёшь, а за свои поступки надо отвечать моментально.

***

Прошло немного времени, и у меня появилась новая мечта. Как можно быстрее создать свою семью и ни за что её не потерять, не разрушить и из всех сил пытаться всё сохранить. Я очень торопилась жить и торопилась произвести на свет ещё одну маленькую жизнь.

Когда человек взрослеет, детская душа умирает. Неужели мы станем, как наши родители?

В семнадцать лет начались мои первые отношения, я верила в первую любовь, верила, что всё сбудется. Мне хотелось, чтобы у нас с ним была такая же любовь как у Янки с её парнем. Мне казалось тогда, что эти отношения – это лучшее, что могло быть в моей жизни. Я любила этого юношу больше жизни, больше света. Ничто в этом мире не могло быть сравнимо с ним. Моя мама полюбила его как родного сына. Казалось, ничто не угрожает нашим отношениям. Мы летали как птицы в своём мире. Но однажды разбились о скалы.

Всё началось внезапно, одна моя незначительная ошибка изменила жизнь двоих.

В очередной раз, чтобы мама отпустила меня с парнем на день рождения друзей, мне пришлось провести большую, тщательную уборку. Я занималась этим весь день, приготовила еду, но не успевала помыть посуду. Её было немного, но было уже восемь вечера, и обычно после восьми мама не отпускает из дома даже в магазин, потому что слишком поздно. А домой нужно было вернуться ровно в десять ни минутой позже.

Я объяснилась маме и пыталась отпроситься, так как мой парень ждал меня на пороге. Но она игнорировала меня, хотя я стояла напротив и повторяла свой вопрос снова. Я решила, что всё в порядке и поехала с ним на праздник. Уже в такси позвонила мама и велела вернуться назад, грязной посуды в раковине не должно быть! Мы вернулись. И здесь была моя ошибка. Мне стоило попросить его остаться за дверью, в подъезде, но мне было стыдно за поведение мамы, и я посчитала, что это не вежливо, поэтому попросила его побыть в коридоре. Пока я мыла посуду, мама из другой комнаты выкрикивала оскорбления в мой адрес и велела подойти к ней. Мне было очень обидно я стояла в слезах перед ней с мыльными руками и выслушивала от неё какая я паскуда, шлюха и тварь. Я просила её прекратить ругаться, потому что мой парень всё это слышит. Но она не останавливалась, и тут в комнату вошёл мой возлюбленный и стал заступаться за меня. Молодой, горячий юноша, на эмоциях наговорил ей всякого, после очередной порции оскорблений, но уже в его сторону. Словесная перепалка длилась недолго, я вытолкала его за дверь с просьбой уехать. И соврала ему, что скоро приеду. Конечно, мама не отпустила бы меня, но он ждал в подъезде.

Как только он вышел за дверь мама стала бить меня и кричать. Потом слала душить подушкой. Размазанный след от туши на ней до сих пор напоминает об этом дне.

– Ещё раз, ты меня тронешь, и больше не увидишь! Повторять не буду. – Я вскочила с кресла, взяла маму за запястья и оттолкнула от себя.

Он слышал всё, что происходило, стучал и ломился, хотел мне как-то помочь. Я открыла дверь успокоила его и попросила уехать.

– Чтобы я больше не видела вас вместе. – За моей спиной стояла мама и грозила мне пальцем.

– Этого не будет! Если так, тогда я ухожу и буду жить с ним. – Теперь, мой мир перевернулся. Я не понимала, как буду жить без него, он единственный человек в этом мире, который любил меня так же сильно, как и я его. У нас была связь, как у дельфинов, симбиоз душ. Мы даже родились в одно время, он первого марта, а я второго. Я не могла вообразить себе, что больше не увижусь с ним.

– Ты ещё пожалеешь об этом и приползёшь обратно. Будешь прощение вымаливать. – Я выходила из дома, а мама кричала мне вслед.

Она не позволила мне взять вещи, которые я купила на свои деньги. Я зарабатывала с пятнадцати лет, в то время как она уже перестала работать. Мой мобильный так же перестал мне принадлежать, хотя его мне подарила сестра. Вот так без денег, без всего, в одних сандалиях и коротком чёрном платье, подаренном моим любимым, я покинула дом. В слезах и отчаянии, я пришла к подруге. Она успокоила меня и дала с собой запасное нижнее бельё. Размеры у нас были разные, поэтому одежду одалживать у неё не было смысла.

Мой возлюбленный дал на время попользоваться телефоном своей мамы. Я ехала в такси к подруге и в голове возникла мысль: "а что, если он переписывается по смскам с кем-то с телефона его мамы. Да нет. Этого быть не может, это глупость". Но я решила открыть папку с сообщениями, чтобы не терзаться сомнениями. И…

"Привет, это тот, кто сидел сегодня с тобою рядом".

"Спокойной ночи".

"Я люблю тебя, солнышко".

В ответ: "Я тебя тоже".

Он меня называл солнышком, но номер получателя был чужой. Это была его лучшая подруга. Он уверял, что они как братаны, на один горшок вместе ходили.

Когда были написаны эти сообщения?! Я проверила дату в надежде, что это было до начала наших отношений. Но дата свежая, это было месяц назад, через пару часов после того, как он проводил меня домой.

Мой мир рухнул. Будто ударили под дых. Стало больно дышать, я не могла пошевелиться. В голове были мысли: "этого не может быть, так не бывает". Я же только что ушла из дома из-за него. Я позвонила ему.

– Кто писал эти сообщения? Это же твой брат? Просто скажи, пожалуйста, что это твой брат. – Я в слезах просила его соврать, но в ответ тишина, он не ожидал, что я увижу эти сообщения.

Я сказала ему, что больше не хочу его видеть. Но позже, в тот же вечер он просил простить его, клялся, что не повторит свою ошибку. Говорил, как сильно хочет жениться на мне, и чтобы у нас были дети. Я боялась, что пожалею об этом расставании и попыталась его простить. Хоть мы и начали откладывать деньги на свадьбу наши отношения сильно испортились. Он стал часто пить, засиживаться у друзей. А потом я узнала об очередных изменах, которые были до этого скандала, когда, между нами, всё было хорошо.

Мы прожили с ним всего два месяца. Из всех сил я пыталась сохранить свои первые отношения, где было много лжи и измен с его стороны. Думала, что это только начало, дальше будет лучше, притрёмся ещё друг к другу, и моя новая мечта о счастливой семье сбудется. Но, как показало время не всем мечтам суждено сбыться. И вновь разочарование… Полное. Крах надежды и веры. Первая любовь и это первая огромная боль, в маленьком, глупом и нежном сердечке. Но, всё, что не делается, всё к лучшему!

***

Время шло, так тихо, так медленно скользило по календарю… Я ещё долго не могла оправиться после того удара. Мой мозг предательски отказывался верить в то, что с любимым всё кончено, в то, что нет пути назад. Я тешила себя мечтой о том, что всё ещё наладится, просто нужно немного времени. Но я оказалась снова не права. Время нужно было не ему, а мне. Чтобы всё забыть. Стереть. Попытаться сбить этот бесконечный поток ненужных мыслей и больных воспоминаний. Пыталась, как могла, но всё без толку. Я пыталась вернуть эти отношения не однократно, но мои попытки оставляли желать лучшего. Он был из тех, кто держит легко и отпускает крепко!

И я понимала, что люди не меняются и их не изменить, пока однажды в их жизнь не придёт тот самый момент понимания и осознания, что всё! Уже поздно! Поздно кого-то возвращать, поздно делать то, о чём тебя просили, и даже умоляли. В случае с Павлом, это была просьба перестать выпивать каждый день, потому что медленно, но верно он скатывался в ту же трясину, что и мой отец наркоман.

Я окунулась с головой в работу, лишь бы не думать и не вспоминать свою первую любовь и разочарование… Работала много и усердно, приходила домой поздно, но мне это вознаграждалось повышением и новыми интересными заданиями. Но мне было этого мало. Мысли выжигали меня изнутри, и боль не угасала, а наоборот становилась только яростней, и ещё более огромной. Я ненавидела себя за эту муку. Не могла смотреть на себя в зеркало, так как видела там совершенно чужого человека, который настолько слаб, что не может даже укротить свои мысли. На всей этой почве я была раздражительной и злой. Меня нельзя было трогать и спрашивать о чём-либо. Я срывалась на близких. Проблемы дома, на работе, в личной жизни, что я могла себе ещё пожелать?! Только проблемы со здоровьем… И вуаля, они тут как тут!

На нервной почве у меня начали выпадать волосы. Просыпаясь по утрам, первое, что я видела это моя подушка, обсыпанная невероятным количеством моих длинных волос. Бесконечные таблетки от мигрени и с носа кровь, на ровном месте спотыкалась, забывала всё, что было сказано минуты две назад. Быстрый прорыв по карьерной лестнице, казалось, окажется полным крахом, если продолжать в том же духе. Ведь моя раздражительность с поводом и без, рушила все мои отношения с коллегами и начальством. А про внутрисемейные, остаётся только молчать. Я не могла терпеть мамин характер и её придирчивость, поэтому пререкалась с ней. Я рушила свою жизнь и губила своё здоровье сама, у себя на глазах. И винить мне в этом некого, разве, что себя. Я понимала, что всё это не может так дальше продолжаться.

И я начала мечтать. Мечтать о том, чтобы вздохнуть хоть на минутку спокойно, чтобы так просто прийти домой, абсолютно без нервов, окунуться в домашнюю атмосферу, окутанную теплом, и в то же время свежую прохладу, заварить себе чашку крепкого кофе посидеть на балконе, и глядя на звёзды, успокоить нервы. И чтобы никто в этот момент даже не думал меня трогать, спрашивать и просить о чём либо, просто остаться хоть на какое-то мгновение наедине с собой, и желательно это мгновение растянуть, как можно дольше. Но парадокс в том, что в то же самое время меня тошнило от своего общества. Я так надоела сама себе, что мне просто хотелось выгнать этот разум из моей жизни и впустить в неё новый. Если бы это было возможно… Интровертность жгла изнутри. На тот момент я была согласна на всё, лишь бы это воплотить в жизнь. И вуаля, моя мечта начала сбываться! Конечно, операцию по смене разума ещё не придумали, хотя я надеюсь, что однажды учёные сделают подобное открытие, но кое-что реальное всё-таки пришло в мою жизнь. Моя мечта остаться на какое-то время одной в тишине и спокойствии приблизилась ко мне. Это было чудо, просто спасение для моей психики. Мама улетела в Россию, в гости к Янке. В то время сестра уже вышла замуж за того самого парня и родила двух мальчиков.

Моему счастью просто не было предела. Приходя домой после рабочего дня, я наконец-то отдыхала душой и телом. И хоть на какое-то время освободилась от бесчисленных скандалов. Но проблемы на работе всё возрастали. Время было такое, все бегали в суете и просто срывались друг на друга, куча негатива только нарастала, и тогда я подумала о том, как бы было хорошо избавиться от всего этого, изменить свою жизнь, ну хоть немножечко, ну хоть чуть-чуть…

Вскоре эта мысль превратилась не просто в надежду, а в огромную мечту. И она сбылась. Меня уволили. За то, что отказалась помогать им в преступлении. А точнее в подделки документов. Я очень любила свою работу, любила эту компанию, в которой проводила весь день, с утра до позднего вечера, но так сложились обстоятельства, и я была им рада. Любые хорошие перемены в моей жизни я очень любила, и даже те, которые изначально кажутся немного трагичными. Вместе с моей лучшей подругой мы просто отдыхали. Ходили кататься на коньках в ледовый дворец, обедали в кафе и даже умудрились, как-то раз зажечь на дискотеке, что тогда мне было совершенно не свойственно. Проснувшись утром, я увидела в зеркале не себя, а совершенно чужого человека. Такого странного, неизвестно, откуда взялась та девушка напротив. Она смотрела на меня несчастными глазами. А то, что было у неё там, ещё глубже, насмеивалось над ней, просто с хохоту умирало. От того, что совершенно молодая и не глупая красавица, чуть ли не в гроб себя загоняет мыслями о том, кто ей не нужен вовсе. О том, кто совершенно не достоин её, о том, с кем свою жизнь она больше не свяжет. Так зачем же всё-таки так страдать? Убиваться? Зачем и для чего тратить своё лучшее время на тех, кто этого не стоит, и даже не просит об этом? И тогда я начала жить своей жизнью. Той, в которой меня не хотели бы видеть, той которую я прежде хотела, но боялась себе в этом признаться. Это был некий бунт. Бунт против самой себя. Борьба с прошлым.