Текст книги "Сладкая улыбка зависти"

Глава восьмая
Новое назначение

Действительный статский советник Вольский ожидал Сергея в длинной галерее у входа в приёмную графа Нессельроде и, увидев, поспешил на встречу.

– Добрый день, ваша светлость, – поздоровался он и предложил: – Войдём к его высокопревосходительству вместе.

– Может, вы расскажете, зачем меня сюда вызвали? Новое назначение?

– Не совсем так… Место работы у вас остается прежним, но обязанности поменяются, – обтекаемо сказал Вольский. – Пусть наш управляющий сообщит вам о своих намерениях лично.

Поняв, что из старого дипломата он больше ничего не вытянет, Сергей замолчал и вслед за Вольским вошёл в приёмную. Дежуривший у дверей молодой порученец сразу же побежал с докладом, а через мгновение появился вновь и любезно пригласил дипломатов войти. Сергей уже видел Нессельроде, сопровождавшего императора Александра в Лондоне, но на приём к управляющему Иностранной коллегией попал впервые. Этот сухощавый немец, со своим выдающимся носом-клювом и круглыми очками, сильно походил на сову. Дай бог, чтобы и умён был так же, как этот древний символ мудрости.

Увидев подчинённых, Нессельроде приветственно кивнул.

– Добрый день, господа, прошу проходить и садиться, – с сильным акцентом произнёс он по-русски, – пожалуйте вот в эти кресла.

Дипломаты сели напротив друг друга по обе стороны приставного столика из карельской берёзы. Теперь между ними и хозяином кабинета расстилалось зелёное поле широкой столешницы. Сергей скользнул взглядом по разложенным на ней бумагам. В глаза ему бросились два одинаковых белых конверта с гербовыми печатями.

«Загадка, – размышлял князь, – что они задумали? Не сомневаюсь, что всё это спланировал хитрец Вольский».

Нессельроде положил один конверт на другой и придавил их сверху ножом для разрезания бумаг. Граф со значением посмотрел на обоих дипломатов и сообщил:

– Князь, я вызвал вас из Лондона, чтобы поручить задание чрезвычайной важности. Англия становится опаснейшим соперником нашей великой державы, британская армия перевооружается, флот растет, и у этой страны слишком много военных новшеств. Мы должны иметь такое же вооружение и такие же корабли. Супруги Ливен будут по-прежнему заниматься политическими отношениями между державами, а вам придётся сосредоточиться на поиске военных секретов нашего соперника. В министерстве это направление будет курировать Николай Александрович Вольский, которому государь пожаловал чин тайного советника.

Нессельроде протянул Вольскому верхний из двух конвертов и изобразил на лице некое подобие улыбки.

– Пожалуйста, мой друг, прочтите это после того, как мы обсудим задание князя Курского.

– Благодарю, ваше высокопревосходительство, – поклонился Вольский, принимая конверт. – Я приложу все силы, чтобы оправдать высокое доверие его императорского величества.

– Расскажите князю, чего мы от него хотим, – поторопил Нессельроде.

Новый начальник обратился к Сергею:

– Ваша светлость, нас интересует всё: количество и состав вооружений, их дислокация, заводы и верфи. Нам нужны чертежи и описания оружейных новинок, а самый острый для нас сегодня вопрос – корабли на паровом ходу. Слухи о том, что Англия строит такие фрегаты, циркулируют уже полгода. Вы должны проникнуть в эту тайну. Раздобудьте чертежи. На Адмиралтейских верфях наши военные разберутся со всеми тонкостями, но сначала нужно понять, не водит ли нас противник за нос.

– Я понял… – задумчиво протянул Курский и признал: – Действительно, в Англии сейчас заметный подъем, заводы и фабрики растут, как грибы после дождя. Но пароходов я не видел. Говорят, их делают в Америке.

– В любом случае мы не должны отставать, – заявил Вольский. – Вам придётся изрядно постараться! Если понадобится, съездите и в Америку.

– Князь, государь надеется на вас, – вновь улыбнувшись одними губами, сообщил Нессельроде, – вам пожалован чин действительного статского советника, считайте это авансом за будущую нелегкую службу.

– Благодарю, ваше высокопревосходительство, – отозвался Курский. – Для меня это честь.

– Я не сомневаюсь, что такие славные сыны отечества оправдают доверие государя, – высокопарно изрёк Нессельроде и закончил аудиенцию: – Князь, дальнейшие указания получите у тайного советника Вольского.

Дипломаты откланялись и с конвертами в руках вышли в приёмную.

– Ну что, надо бы отпраздновать наши чины, – предложил Вольский. – Для меня это тоже сюрприз, я думал, что мы лишь обсудим ваше задание.

– Желательно совместить и то, и другое. Я живу в доме сестры, графини Белозёровой, мы могли бы поговорить там.

– Если мы с вами попросим уединения, графиня с домочадцами будут поставлены в неловкое положение, – возразил Вольский. – Я живу один в квартире на Невском, это в двадцати минутах езды отсюда. Приглашаю вас к пяти часам на обед. Приходите!

Старый дипломат взял перо со стола дежурного и, написав свой адрес, передал бумагу князю.

– Жду…

Попрощавшись со своим новым начальником, Сергей отправился домой. В карете он сломал печать и вскрыл конверт. Внутри лежал высочайший указ о пожаловании ему чина действительного статского советника. Это и впрямь было большим авансом. Ещё час назад в этом чине находился Вольский, а уж тот играл в министерстве одну из ключевых ролей. Значит, новое задание князя Курского действительно было важным. Как ни жаль, но о личных делах теперь придётся забыть. Нужно возвращаться в Лондон… Вновь вспомнилось нежное личико с раскосыми серыми глазами.

«Я должен хотя бы увидеть её, – понял Сергей, – только узнать, какой она стала».

Оставалось лишь надеяться, что он сможет это сделать…

Пустоватая холостяцкая «берлога» Вольского отлично подошла для беседы двух дипломатов, волей судьбы ставших ещё и разведчиками. Скромно обставленной просторной квартире явно не хватало женской руки. Всё в ней стояло на своих местах, было очень чисто, чинно и… скучно. Вольский провел гостя в столовую – квадратную комнату с тёмной мебелью и фиолетовыми портьерами:

– Прошу к столу, ваша светлость, у меня кормят по-русски, такой уж обычай завела моя супруга.

«Так он женат, – удивился Курский. – Зачем же живёт один? Странно».

– Моя супруга и дочери остались в Москве, – как будто подслушав его мысли, объяснил Вольский. – Я всё время в разъездах, а супруге лучше быть рядом с нашими внуками. А я уж тут один как-нибудь обойдусь.

Обругав себя за то, что его мысли можно прочитать по лицу, Сергей прошёл к столу. На белой скатерти красовалась большая кулебяка, стояли тарелки с холодным мясом и заливной рыбой. Были тут и плошки с разносолами.

– Подавай! – крикнул Вольский, обращаясь куда-то в сторону двери, и объяснил гостю: – Сейчас лакей принесёт утку с кашей, и больше нам никто не помешает.

Вольский давно готовился к разговору с князем Сергеем. Мудрый дипломат прекрасно понимал, почему так успешно работает посольство в Лондоне. Понятно, что непревзойдённая графиня Ливен умудрилась обворожить всех, включая принца-регента, но для того, чтобы дипломатическая миссия работала как часы, этого мало. А из Лондона донесения приходили день в день, казённые суммы расходовались исключительно по делу, и за всем этим великолепным порядком стоял Курский. К тому же от князя Сергея стали поступать записки о развитии торговли и промышленности в Англии. Николай Александрович был удивлён точностью его суждений – логика у князя оказалась безупречной.

Вольский разлил по стопкам водку из расписного штофа с золотой пробкой, дождался, когда слуга, наполнив тарелки, ушёл, и предложил тост:

– Давайте выпьем за сегодняшние назначения. Я считаю, что они подчёркивают важность нового направления. Надеюсь, что мы общими силами сделаем его успешным!

Оба выпили, и Вольский, как бы подводя черту под праздничной стороной ужина, перешёл к делу:

– Ваша светлость, вам придётся начинать с нуля. До сих пор все дела в посольстве крутились вокруг салона нашей блистательной Дарьи Христофоровны и обмена официальными бумагами. У вас пока нет помощников. Придётся вам искать их на месте. Кого купите за деньги, кого по дружбе. Болтуны тоже очень полезны, им и платить не надо, те сами хотят, чтобы их слушали. Средства на эти цели уже приготовлены, что-то увезёте с собой, остальное получите через посольство.

– Да, не очень-то почтенное занятие, – признал Сергей, вдруг осознавший, чего от него ждут, – расспрашивать друзей, а потом выдавать их откровения в рапортах.

– Не нужно смотреть на это столь пессимистично, – посоветовал Вольский, – ваша служба слишком важна для Отечества. Вспомните историю графа Чернышёва, тот, конечно, еле ноги унёс из Парижа, но зато успел многое сделать: у нашего государя была подробнейшая информация о французской армии. А сколько жизней это спасло!

– Но у нас с Англией нет войны, и мы никого не спасаем.

– Вооружение – вещь тонкая и небыстрая. Нужно не только придумать новинку, но ещё и испытать её, поставить на производство, вывести в серию, а только потом армия и флот начнут получать пушки и корабли. А ведь можно и в тупик угодить: не заметить недостатка в новой конструкции, а тот вылезет на поле боя. То, чем будете заниматься вы, даст стране двойную выгоду. Российские производители вооружения будут проверять вражеские идеи очень придирчиво, и через сито их скептицизма пройдёт лишь то, что действительно ценно, а наши, проверяя, напитаются новыми идеями. Зачем всё время изобретать колесо?

– Вы, оказывается, философ, ваше высокопревосходительство, – засмеялся Курский. – Сдаюсь! Вы меня убедили.

– Вот и отлично! – обрадовался тайный советник. – Только зовите меня, пожалуйста, Николаем Александровичем. По чину – слишком официально, а ведь нам теперь придётся работать вместе.

– Благодарю. Но и вы тогда зовите меня по имени.

– Конечно, – пообещал Вольский и заговорил о деталях предстоящей работы.

Пока что опереться было не на кого, да и не на что, а требовалось объять необъятное, но, всмотревшись в умное и волевое лицо своего молодого подчинённого, Николай Александрович вдруг поверил, что они обязательно справятся. Такие глаза, как у Курского, – умные и проницательные – встречаются редко… даже очень редко.

Глава девятая
Второй шанс

Ветер пробирал до костей, да и темень оказалась такой, что хоть глаз выколи. Невский подсвечивал свет из окон и факелы с фасадов домов. Впрочем, Сергею это было лишь на руку: так легче думалось. Впереди ждало новое рискованное задание. Как-то он справится? Разберётся ли в чертежах и строении машин?.. К счастью, Вольский предложил сначала подучиться – присмотреться к работе мастеров на Адмиралтейских верфях, проехаться по оружейным заводам и лишь после этого приступить к выполнению поручения.

– Месяца вам хватит, – прикинул Николай Александрович, а Сергей обрадовался – значит, он пока останется в Петербурге и сможет видеть Ольгу.

Сейчас, в холодной темноте кареты, все мысли Курского были только о ней: «Милая, как же ты меня встретишь? Конечно, я повел себя как дурак, но тогда удар был слишком силен, и, главное, это произошло слишком скоро после злополучной несостоявшейся свадьбы».

Сергей вздохнул. Уж он-то лучше всех знал, что оправился от безмерного унижения только благодаря Ольге. И чем он ей отплатил? Должен был ноги целовать, а вместо этого – сбежал. Всё от малодушия – не захотел объясняться с мужчиной, взявшим над ним верх в борьбе за женщину. Какая теперь разница, что для Черкасского Катя была судьбой, а для Сергея – лишь увлечением? Тогда его ущемлённое самолюбие не могло смириться с публичным унижением. Но теперь…

«Господи, пошли мне удачу, пусть Холли простит меня», – мысленно попросил Курский.

Карета остановилась у крыльца, и лакей поспешил отворить Сергею дверь. Принимая у барина шубу, доложил:

– Ваша светлость, графиня – в гостиной, её сиятельство и барышни уже отужинали.

– Хорошо…

Погруженный в свои мысли, Сергей даже не понял слов лакея и привычно направился к гостиной. Уже в дверях его насторожил громкий смех, а потом два звонких голоса, перебивая друг друга, повели рассказ о какой-то вредной фрейлине. Поняв, кого сейчас увидит, Курский замер… Да где же Холли?! Увиденное сразило его наповал: в кресле у камина, уютно закутавшись в шаль, сидела ослепительная красавица. От неё невозможно было оторвать глаз… Но куда исчезла трогательная, чуть угловатая юная девушка? С ней было так хорошо и просто… А эта блестящая фрейлина, конечно, хороша, но ведь абсолютно недосягаема!

Поражённый, Сергей не видел никого, кроме Ольги, но зато его заметили все остальные.

– А вот и Серж, – обрадовалась Соня. – Знакомься, дорогой! С Натали приехала её подруга – светлейшая княжна Черкасская.

– Мы знакомы, – сообщила Ольга, окинув равнодушным взглядом вошедшего, – виделись два года назад в имении крёстного.

Сергей не мог поверить, что этот ровный голос принадлежит его нежному ангелу, ведь у прежней Ольги всё было написано на лице. А эта снежная королева смотрит на князя Курского, как на пустое место! Сергей не был к этому готов. Столько мечтать, и получить лишь равнодушный кивок?!

– Сергей!.. – с укоризной произнесла Соня.

Осознав, что ведёт себя неприлично, Курский подтвердил:

– Да, княжна права, мы и впрямь встречались у дяди. Только теперь её светлость повзрослела. Просто узнать невозможно!

– Время идёт, девочки выросли, представлены ко двору, – поддержала его сестра. – Кстати, пока тебя не было, они рассказывали мне о свите императрицы.

– Остальные фрейлины гораздо старше нас. Камер-фрейлина Сикорская, наверное, ровесница вам, дядя, а обергофмейстерина – вообще старуха, – простодушно заметила Натали. Она обняла Сергея. – Как я рада, что хоть вы приехали, ведь мама хочет меня бросить!

– Я пробуду в столице ещё месяц, а может, даже два, – пообещал Курский. – У меня дела в министерстве, а потом я уеду в Лондон.

– Может быть, мама успеет вернуться до вашего отъезда?

– Вряд ли, дорогая! – вздохнула графиня. – Если с дедушкой всё обойдётся, я вернусь месяцев через пять, а ты пока поживёшь у Черкасских.

Натали по-детски надула губки, Соня кинулась успокаивать дочь, но Сергей их уже не слушал. Всё его внимание захватила бесстрастная сероглазая гостья. Твёрдо выдержав его взгляд, Ольга даже бровью не повела. Что это значит, чёрт побери?! Похоже, её занимает только спор Белозёровых, что, впрочем, немудрено: в голосах матери и дочери появились истеричные ноты. Княжна поспешила вмешаться:

– Натали, не расстраивай маму! Мы отлично проведём время, ожидая её возвращения. Служба у нас нетрудная, императрица – ангел. Она так добра и внимательна. К тому же Катя обещала вывозить нас на балы. Вот увидишь – будет очень весело!

«Понятно! Значит, они собираются выезжать. Не знаю, как Натали, а княжна наверняка быстренько выскочит замуж», – разволновался Сергей. Сам он явно не входил в круг претендентов на её руку и сердце.

А ведь всё можно было решить ещё два года назад, но он струсил. Вот теперь и получи! Сергей мысленно чертыхнулся.

Княжна Ольга кинула взгляд на стрелки каминных часов и объявила:

– Спасибо за любезный приём, Софья Ивановна, но мне пора, Катя, наверное, уже беспокоится.

– Конечно, дорогая, сейчас подадут экипаж. С тобой поедет мисс Даун, а Серж вас проводит, – пообещала графиня и выразительно посмотрела на брата.

– Ты довезёшь княжну?

– Буду счастлив! Сейчас распоряжусь об экипаже и вернусь за вами.

Сестра, сама того не подозревая, дала Сергею шанс. Он-то прекрасно знал, что гувернантка по-русски не понимает, и, если говорить на родном языке, всё сказанное останется между ним и Ольгой.

«Объяснюсь – и будь что будет! – решил он. – Коли не судьба – значит, придётся смириться…»

Но сердце не хотело смиряться. Да и зачем? Разве всё потеряно?.. Вовсе нет! Маленький искренний ангел никуда не ушёл, он просто вырос.

К крыльцу подкатил экипаж, и Сергей вернулся в гостиную.

– Мы можем ехать, – сообщил он сестре. На княжну Курский старался не глядеть.

– Отлично, мисс Даун сейчас спустится, а Холли уже готова. Мы с Натали вас проводим.

Графиня поднялась и, подхватив под руки обеих девушек, двинулась к холлу. У дверей уже ждал лакей с синим бархатным плащом в руках. Курский взял плащ и накинул его на плечи Ольги. Он чуть дольше положенного задержал пальцы на её обнажённом плече, но княжна как будто и не почувствовала его прикосновения.

«Да что же это! – поразился Сергей. – Она холодна, как мрамор».

Но кожа Ольги была такой тёплой и гладкой, что он против воли представил, как его пальцы спускаются ниже, скользят по спине… бегут вдоль цепочки хрупких позвонков… добираются до талии… ещё чуть-чуть и… Тело послало Сергею явный сигнал, что он заигрался.

«Только не это! Не дай бог, Соня заметит».

Стараясь совладать с так некстати подступившим возбуждением, Курский отступил за спину княжны. На его счастье, внимание женщин отвлекла мисс Даун – сухонькая старушка, много лет живущая в доме Белозёровых. Та спускалась по лестнице, громко восхищаясь тем, какими красавицами стали обе девушки и какие они теперь важные особы. Сергей, не выходя из тени, коротко поздоровался с англичанкой.

Княжна, попрощавшись с подругой и её матерью, двинулась к выходу. Сергей запахнул шинель, наброшенную ему на плечи услужливым лакеем, и, пропустив вперёд мисс Даун, двинулся следом. Подождав, пока женщины устроятся на заднем сиденье, Курский поднялся в карету, сел напротив Ольги и дал приказ трогать.

«Как начать разговор? – размышлял он. – Ведь Холли не заговорит первой».

Вдруг удачная мысль пришла ему в голову. Всё было очень просто: нужно только спросить её о бароне Тальзите. Ольга не сможет промолчать, ведь вопрос совсем безобиден.

– Ваша светлость, – начал Сергей, – я, возможно, пропустил начало разговора, но вы ничего не сказали о моём дяде, а ведь он приходится вам крёстным. Вы давно с ним виделись? Как он поживает?

– Когда я полгода назад уезжала из Ратманова, крёстный был здоров, – отозвалась княжна.

В сумраке кареты Сергей не видел её лица, но ровные интонации голоса не оставляли сомнений в её невозмутимости. В это было невозможно поверить – девушка говорила с ним, как с первым встречным. Нет уж, дудки, это у неё не получится! Если Сергей не забыл влюблённую девочку, то пусть и эта мраморная Венера вспомнит свои былые чувства. Князь чуть наклонился вперёд, пытаясь поймать в темноте Ольгин взгляд, и со значением сказал:

– Я помню то лето в мельчайших подробностях, все эти годы воспоминания согревали мне сердце.

Сергей замер. То, что он сказал, выдало его с головой, он открыл своё сердце и сейчас был беззащитен. Ещё одной равнодушной фразы ему не перенести! Но Ольга молчала, и это вселяло надежду. Значит, и она тоже помнит! Сергей понимал это так ясно, как будто княжна призналась сама.

– Как ни странно, это были самые светлые воспоминания моей жизни, – добавил он.

– Не могу сказать того же о себе, – процедила Ольга.

Курский взмолился:

– Я причинил вам боль, но, пожалуйста, простите меня и позвольте всё исправить!

В его голосе было столько чувства, что мисс Даун, похоже, задремавшая под стук колес, явно забеспокоилась. Она шумно завозилась на своем месте.

– Вы отказались от меня! – возмутилась Ольга. Теперь в её голосе уже не осталось равнодушия. – Вы разбили мне сердце! Разве такому человеку можно верить?

– Попробуйте! Разрешите мне вас видеть. Ну, хотя бы не гоните. Смотрите на меня непредвзято, как на других мужчин, ищущих вашего внимания. Давайте начнём всё сначала…

Ожидая ответа, Сергей затаил дыхание. Ольга молчала так долго, что он уже отчаялся.

«Откажет!» – стучало в его голове.

Наконец княжна чуть слышно вздохнула и разрешила:

– Ну, хорошо…

– Я буду за вас бороться! – выпалил Курский.

В разговор вмешалась обеспокоенная мисс Даун. Она принялась рассуждать о причудах осенней погоды, княжна любезно ей отвечала, и даже Сергею пришлось вставить какую-то реплику. За этой «глубокомысленной» беседой они добрались до дома Черкасских на Миллионной улице. Сергей помог дамам спуститься с подножки и отворил перед ними дверь. Он впервые попал в этот дом и с любопытством оглядел двусветный холл. Широкие коридоры разбегались отсюда в две противоположные стороны, и сейчас по одному из них кто-то шёл. Лёгкие шаги стремительно приближались, и из темноты появилась высокая изящная дама. Это была сама хозяйка дома.

– Катюша, я вернулась! – воскликнула Ольга. – Князь Сергей и мисс Даун проводили меня.

– Добрый вечер, князь, мисс Даун, – с улыбкой произнесла светлейшая княгиня Черкасская. – Спасибо, что привезли Холли домой.

Догадавшись по её интонациям, что хозяйка дома благодарит прибывших за любезность, мисс Даун затрещала по-английски, расхваливая на все лады как Ольгу, так и свою питомицу Натали. Но князь взял старушку под руку и, попрощавшись с Черкасскими, направился к выходу. Сергей уходил, хотя больше всего на свете хотел бы остаться. А ещё он хотел завоевать Ольгу… ну и всё остальное он хотел тоже.