Текст книги "История схоластического метода. Второй том: По печатным и непечатным источникам"

Глава третья. Библиотека схоластов XII века Поставка и использование материала

Движущей силой в развитии схоластического метода со времен Ансельма Кентерберийского до рассвета Великой схоластики является рост количества материала, открытие новых источников. Конечно, аспект поступления материала в первую очередь плодотворен и значим для содержания ранней схоластики, для истории проблем и теорий этой эпохи. Однако внутренняя и интимная связь между содержанием знания и формой знания, между предметом проблемы и способом ее постановки и обработки априори предполагает, что новые материалы оказали влияние на научный метод. Более того, эти источники, появившиеся в течение XII века, питали auctoritas и ratio, две движущие силы схоластики. Таким образом, формирование систем получило новую направленность, рассмотрение сложных моментов, разрешение возражений и трудностей – новые рутины и практики. Более того, стремление к новым источникам, жажда нового материала, характерная для этого времени, является методологически интересной чертой, так же как адаптация и ассимиляция нового материала с предыдущим массивом знаний предъявляет требования к методологической способности и готовности. Наконец, те схоластические авторы, которые рассказывают нам о научной жизни и начинаниях ранней схоластики, также подчеркивали момент добавления материала как методологический принцип прогресса. В частности, об этом напоминает Иоанн Солсберийский108108
  О библиотеке ранней схоластики см. Bäumker, Witelo 312—319; De Wulf, Histoire de la philosophie me’dievale2 149—157; Überweg-Heinze, Grundriß der Geschichte der Philosophie II9 172 f 201 f 272 f; J. A. Endres, Geschichte der mittelalterlichen Philosophie 75 ff. Теологический материал см. в: J. de Ghellinck S. J., Le traite de Pierre Lombard sur les sept ordres eccläsiastiques: ses sources et ses copistes, в Revue de l’histoire ecclesiastique 1909, 290—302 720—728.


[Закрыть].

Чтобы в общих чертах представить себе, как разбухали научные источники в XII и начале XIII века, полезно будет обратиться к библиотечным каталогам, дошедшим до нас из этого периода109109
  Литературу об этих библиотечных каталогах см. в G. Bekker, Catalogi bibliothecarum antiqui, Bonnael885; Gottlieb, Über mittelalterliche Bibliotheken, Leipzig 1890; L. Delisle, Bibliotheque de l’Ecole des chartes XXI (1860) 393—439 498—515; Me «moires de l’Institut XXIV (1861) 266—342; Le cabinet des manuscrits de la bibliotheque nationale II 104—141 427—550; III 1—295. Для ориентации см. также L. Traube, Vorlesungen und Abhandlungen, I. Bd: Zur Paläographie und Handschriftenkunde (1909) 110 ff. Об отдельных библиотеках и росте их рукописных фондов см: M. Ferotin, Histoire de l’Abbaye de Silos, Paris 1897, 257 ff; Giov. Mercati, II Catalogo della biblioteca di Pomposa, Roma 1896; Cipolla, Ricerche sull’antica biblioteca del monastero della Novalesa, Turin 1894; M. R. James, The ancient libraries of Canterbury and Dover, Cambridge 1903; R. Beer, Die Handschriften des Klosters Santa Maria di Ripoll I u. II, in the Sitzungsber. der philos.-histor. Klasse der Wiener Akademie der Wissensch., 155th vol., 3rd dept.; 158th vol., 2nd dept.


[Закрыть]. Библиотека второй половины XI века и особенно конца этого столетия типично представлена нам в описи рукописей монастыря Санта-Мария-ди-Риполь в Барселоне от 1047 года и, в частности, в каталоге библиотеки итальянского бенедиктинского аббатства Помпоза, который был составлен в 1093 году клириком Генрихом при ученом аббате Иерониме.

Эти две библиотеки – Помпоза гордилась непревзойденным богатством рукописей – содержали в основном патристические сочинения, но также уделяли место и светской литературе. Мария ди Риполла имеет значительное количество «Libri artium», а автор каталога Помпозы даже был вынужден защищать своего аббата от невежества и негодования за включение светских и языческих сочинений.110110
  Mercati op. cit. 37: «Quibus respondendum apostolicis verbis, quia in domo potentis non solum vasa aurea et argentea sed et fictilia sunt (2 Tim 2, 20). Idcirco itaque hoc itaque egit, ut pro studio et merito suo habeat unusquisque, in quibus oblectetur et proprium exerceat ingenium. Hinc et ipsa Veritas dicit: «In domo Patris mei mansiones multae sunt4 (Io 14, 2). Credo ut quanto quis hie erit sanetior, tanto illic beatior. Idem quoque gentilium commentum librorum, si ad puram intentionem intelligantur, aedificant. Quid enim aliud sonant quam saecularem pompam nihil esse? Unde Apostolus: «Scimus, quoniam diligentibus Deum omnia cooperantur in bonum» (Rom 8, 28).»


[Закрыть] Если мы используем каталоги, чтобы проследить фонды библиотек примерно со времени составления описи Помпозы до начала XII века – в качестве примера мы приводим второй рукописный каталог Корби (ок. 1200 г.), – то мы получаем образ реки, воды которой постоянно увеличиваются и разбухают благодаря впадающим в нее притокам. Здесь особенно уместны каталоги библиотек Бека, Прюфенинга, Энгельберга, Вессобрунна, Святого Петра в Зальцбурге, Дарема, Анчина и Корби111111
  Bekker, Catalogi bibliothecarum antiqui №86 и 127 95 103 112 и 113 115 117 и 126 121 79 и 136.


[Закрыть]. Здесь хорошо видно, как книжные коллекции обогащались и расширялись за счет литературы XII века и вновь открытых и переведенных античных и патристических сочинений.

Это расширение библиотеки можно проследить, в частности, в аббатствах Бек и Корби, о которых у нас есть два библиотечных каталога этого периода. Конечно, если сравнивать эти каталоги с более поздними каталогами Сорбонны, светская литература, особенно философская, все еще отходит на второй план.

Если знакомство с библиотечными каталогами XII и начала XIII веков дает более общее представление о литературных ресурсах этого периода, то о том, как происходило снабжение и использование материалов, можно подробно судить по трудам самих схоластов. Этим наблюдениям могут способствовать высказывания некоторых писателей о литературе, которую они использовали. Примеры таких высказываний о собственном чтении мы имеем у епископа Теодульфа Орлеанского112112
  Gottlieb, Über mittelalterliche Bibliotheken 440.


[Закрыть], Винрикуса, кафедрального схоласта Трира113113
  Ibid. 443.


[Закрыть], Эберхарда Бетунийского114114
  Там же.


[Закрыть], Цезария Гейстербахского и других.115115
  Annals of the Histor. Verein für den Niederrhein XXXIY 29.


[Закрыть] Разумеется, речь идет о писателях, стоявших вне рядов собственно схоластов. Манускрипты дают представление об использовании источников самими схоластами. Код 1206 из библиотеки Труа (стр. XIII), анонимный комментарий к Сентенциям из Клерво, перечисляет источники, использованные лангобардом, и, в частности, указывает на его согласие с Гандульфом116116
  Об этой рукописи см. Gietl, Die Sentenzen Rolands, Freiburg i. Br. 1891, xxxvin; Roch de Chefdebien в Revue Augustinienne, 15e mai 1898, 541; J. de Ghellinck в Revue d’histoire ecclesiastique X (1909) 725 A. 1; M. Grab mann в Histor. Denifle впервые упомянул эту рукопись, а также Эрфуртскую рукопись 108 (4) в Archiv für Literaturund Kirchengeschichte des Mittelalters I 623 A. 4.


[Закрыть]. В эрфуртской рукописи «Сентенций» Петра Ломбардского (Cod. Amplon. 108 [4], p. XIII) текст снабжен маргинальными и межстрочными глоссами, которые ссылаются на модели и источники Ломбарда, например, на Хью Сен-Виктора, Гандульфа, и даже указывают на ошибочные цитаты из «Magister Sententiarum» с учетом критического понимания. В той же библиотеке хранится (Cod. Amplon. 73 [Pol.], pp. XII – XIII) «Glossa copiosa ordinaria magistri Petri Lombardi super primam partem psalterii» со ссылками на полях.

Имена использованных отцов церкви написаны на полях красным цветом. Аналогично, в Clm 18 109 (p. XII), рукописи Сентенций лангобардов, использованные отцы церкви указаны на полях, а объем цитаты также обозначен вертикальной линией.

Cod. lat. 3144 Парижской национальной библиотеки, богословский труд конца XII века, который следует линии мысли Pater noster, также отмечает на полях использованные старые и новые источники. Код 238 из Эрлангенской университетской библиотеки (см. XII) значительно облегчает анализ источников «Суммы сентенций», приписываемой Гуго Сен-Викторскому: на полях указаны имена цитируемых отцов, что позволяет быстро получить информацию об источниках, которыми пользовался схоластик. В таких ссылках, демонстрирующих отдельные схоластические манускрипты рассматриваемого нами периода, есть некий культ авторитета и оттенок научной дотошности. Для исследователя такие маргинальные заметки – желанное руководство для реконструкции библиотеки, доступной схоластикам.

Поступление материалов в раннюю схоластику было связано в основном с переводческой деятельностью. Переводя философские и теологические труды с греческого или арабского, мы получали доступ к новым источникам, а компилятор, систематизирующий талант, проницательный диалектик и более склонный к мистике мыслитель получали новую пищу для ума и сердца. Однако переводческая деятельность XII века, особенно с греческого, имеет и значение, выходящее за рамки того времени и сохраняющееся до наших дней. Именно Валентин Розе117117
  Die Lücke im Diogenes Laertius und der alte Übersetzer, in Hermes I (1866) 368.


[Закрыть] отметил современную ценность этих переводов: «Средневековая робость перед перевоспитывающей наукой, благочестивый страх отклониться от заданного авторитета высшего прошлого, отклониться даже в свободной и, возможно, ошибочной концепции, больше всего доминировали над теми переводчиками старых интеллектуальных памятников».

Чем более ограничено образовательное влияние этих переводов, тем более ценны они иногда для нас, черпающих свое образование из оригиналов, для сравнения с текстами этих оригиналов, поскольку греческие рукописи, с которых они были сделаны в XII или XIII веке, обязательно старше тех, которые сейчас общедоступны. Большая часть из них – это работа странствующих беглых греков или латинских ученых XV или XVI века, которые учились на них; те, что относятся к XIV—XV векам, уже составляют уважаемую группу, и относительно редко они уходят дальше».

Классики, auctores, не рассматриваются как исходный материал для схоластики XII и начала XIII веков ни в содержательном, ни в методологическом плане. Однако для характеристики научного мышления и чувств ранней схоластики интересно познакомиться с основными чертами позиции богословов по отношению к сохранившимся сокровищам античного гуманизма.

Кроме того, в настоящее время филологическая наука уделяет достойное внимание выживанию античности в Средние века118118
  L. Traube, Untersuchungen zur Überlieferungsgesch. röm. Schriftsteller I, in the Sitzungsber. der philos.-philol. u. histor. Klasse der kgl. bayr. Akad. der Wissensch. 1891, 387—428; Ders., Perrona Scottorum, ein Beitrag zur Überlieferungsgesch., ibid. 469—538; Ders, Vorlesungen und Abhandlungen, vol. II: Einleitung in die lateinische Philologie des Mittelalters, ed. by P. Lehmann, Munich 1911. Taylor, Classical heritage of the Middle Ages, 1892. J.E.Sandys, A history of classical scholarship I, Cambridge 1908, 533—536. Novati, L’influsso del pensiero latino sopra la civilta italiana del medio evo2, Milano 1899. Pascal, Letteratura latina medievale, Catania 1909, 117—174. Ch. Cuissard, L’etude du Grec ä Orleans depuis le IXe siecle jusqu’au milieu du XVIII6 siecle, Orleans 1883. Tougard, L’hellenisme dans les ecrivains du moyen äge du VIIe au XIIe siecle, Paris 1886. Manitius, Philologisches aus alten Bibliothekskatalogen bis 1300, im Rhein. Museum XLVII (1892), Ergänzungsheft.


[Закрыть]. Э. Норден 119119
  Die antike Kunstprosa IP, Leipzig und Berlin 1909, 680 ff 712—731; ср. Ders., Die lateinische Literatur im Übergang vom Altertum zum Mittelalter, in Kultur der Gegenwart I 82, 436; Ders., Einleitung in die Altertumswissenschaft I, Leipzig 1910, 556.


[Закрыть]отдает должное Средним векам за сохранение наибольшего количества классических писателей в копиях и защищает этот культурный период от очернения гуманистами.

Далее тот же исследователь обращает внимание на различие между artes и auctores и утверждает, что artes были основой высшего научного образования, в то время как классические auctores были отодвинуты на второй план и практически исключены как опасные. «Лучше, значит, выбросить старый хлам в угол и довольствоваться разливным образовательным экстрактом artes».120120
  E. Norden, Die antike Kunstprosa II 688.


[Закрыть] Корден смягчает это несколько суровое общее суждение, отдавая должное гуманистическим начинаниям XII века и упоминая об «artes» Хильдегарды. Он заслуженно хвалит Хильдеберта из Лавардина, Иоанна из Солсбери, Бернарда из Шартра (которого он ошибочно отождествляет с Бернардом Сильвестром), Петра из Блуа и Матвея из Вандома – людей, увлеченных античностью и хорошо знакомых с классическими писателями.

Берлинский филолог помещает здесь свой исторический рассказ под аспект литературного спора между классицистами и схоластами. В XIII веке Орлеанская школа с ее гуманистическим энтузиазмом аукционистов и Парижский факультет искусств как место и убежище преимущественно логических начинаний были враждебны друг другу, как это драматически иллюстрирует поэма современного трубадура Анри д'Андели «Битва семи искусств.121121
  Ibid. 728.


[Закрыть]

В содержательных рассуждениях Э. Нордена о взаимоотношениях схоластики и античной классики прослеживается гораздо более объективная и благожелательная оценка схоластики, чем, например, у Фойгта122122
  Die Wiederbelebung des klassischen Altertums I3, Berlin 1893.


[Закрыть]. Однако и замечания Нордена нуждаются в дополнении и неоднократном изменении. Прежде всего, утверждаемая им враждебность Церкви по отношению к аукториям, похоже, не основана на исторических фактах.

Если монашеские круги XI и XII веков, в том числе Отлох Сент-Эммерамский и другие, враждебно относились к светским наукам, а также к классике123123
  Конгрегация Клюни была особенно враждебна к классическим исследованиям. «Обычным жестом в отношении „учебника“, то есть языческого автора, для этих монахов было почесывание за ушами, как это делали собаки; ведь недаром язычника сравнивают с таким животным» (P. Hil. Felder, Geschichte der wissenschaftlichen Studien im Franziskanerorden, Freiburg 1904, 404 ff).


[Закрыть], то это не тождественно враждебной позиции самой Церкви.

Как еще могли такие люди, как Иоанн Солсберийский и Петр Блуа, чья церковная ориентация не вызывает сомнений, до такой степени проникнуться симпатией к ауктории, к гуманистическим начинаниям и как можно было продолжать с преданным тщанием копировать древних классиков и хранить их как драгоценное сокровище? Даже каноническое право Средневековья не запрещало читать классику.124124
  Ср. Decr. Grat. D. XXXVII, Summa Rufini, ed. Singer, Paderborn 1902, 80 ff. Decr. Greg. IX 1. 5, t. 5 de magistro.


[Закрыть]

Интересным примером того, каким уважением пользовались аукционисты в XII веке, является «Dialogus super auctores sive Didascalon» Конрадса фон Хиршау (ок. 1070—1150), произведение, неоднократно напоминающее «Дидаскаликон» Гуго фон Сент-Викторса, из которого мы видим честное стремление к справедливости по отношению к языческой классике, равно как и к христианской125125
  G. Schepfi, Conradi Hirsaugiensis dialogus super auctores sive Didascalon, Wirceb. 1889. Vgl. R e m i g i u s S t ö 1 z 1 e in den Blättern für das bayr. Gymnasial– schulwesen 1888, 525 ff und im Katholik 1888, 401—417; E. Norden a. a. O. II 720 A.


[Закрыть].

После вводной части, основанной на комментарии к «Теодулусу» Бернарда Трахектензиса и содержащей информацию о литературных терминах, языческие и христианские авторы, значимые для «Гуманиоры», а именно Донат, Катон, Эзоп, Авиан, Седулий, Ювенкус, Проспер, Феодул126126
  «Эклога» писателя Феодула, жившего около IX в. н. э., – широко читаемый в средние века «Carmen apologetico didacticum» аллегорического характера, воспевающий возвышенность догм христианства над суевериями язычников в форме диалога между Алитией и Псеустисом. Ср. Theoduli eclogam recensuit et prolegomenis instruxit Dr Ioannes Osternacher, Ripariae apud Lentiam 1902. Рукописями комментария Теодула, написанного Бернардом Трахтензисом, являются Clm 673 и 2601 (оба анонимные и s. XIII) и VI 37, n. 1 из библиотеки аббатства Святого Петра в Зальцбурге.


[Закрыть], Аратор, Пруденций, Цицерон, Саллюстий, Боэций, Лукан, Гораций, Ювенал, Гомер, Персий, Стаций и Вергилий, почитаются в соответствии с их личностью, содержанием, целью и полезностью их трудов. Перед нами своего рода литературно-историческое вступление и введение в изучение классики. Именно этих авторов мы снова и снова встречаем в библиотечных каталогах XII века, что свидетельствует о том, что Конрад фон Хиршау – не единичный голос. Этот религиозный человек с особым почтением отзывается о Вергилии и Цицероне, которые вместе с Сенекой были, пожалуй, самыми уважаемыми и влиятельными классиками Средневековья127127
  О Цицероне он говорит: «Nobilissimus auctor iste libros plurimos philosophieos studiosis philosophiae pernecessarios edidit et vix similem in prosa vel praecedentem vel subsequentem habuit» (Schepß, Conradi Hirsaugiensis etc. 51). В интеллектуальном труде Таддеуса Зелинского «Цицерон в эпоху веков» (2-е изд., Лейпциг, 1908) средневековье не учитывается в достаточной степени. О выживании Вергилия в Средние века см. Comparetti, Virgiiio nel medio evo2, Firenze 1896.


[Закрыть]. Конрад фон Хиршау полностью привержен Церкви; он ценит античную классику и рекомендует ее читать, но при этом хочет, чтобы к изучению античности применялись стандарты христианской доктрины и обычаев.

В этой работе также прослеживается связь между auctores и artes, поскольку за характеристикой классики сразу же следует сжатый обзор предметов тривиума и квадривиума. Помимо Конрада фон Хиршау, Гиральдус Камбренсис и Гуго фон Тримберг (оба из XIII века) также фигурируют в E. Norden 128128
  Antike Kunstprosa II 720 A.


[Закрыть]как энтузиасты изучения auctores.

Берлинский филолог справедливо делает особый акцент на парижском манускрипте с отрывками (Cod. lat. bibl. nat. 17 903, p. XIII), который содержит отрывки из произведений ряда латинских поэтов и прозаиков. Следует отметить, что само существование подобных сборников отрывков, идущих параллельно патристическим флорилегиям, свидетельствует о высокой оценке классики, об оценке auctores также как auctoritates129129
  Об аукторитатах см. Prantl в Sitzungsber. der kgl. bayr. Akad. der Wissensch. 1867, II 173—198.


[Закрыть]. Кстати, парижское собрание отрывков не уникально. 130130
  Аналогом Cod. lat. 17 903 является Cod. lat. 15155 из той же Парижской национальной библиотеки (см. XIII), который сначала содержит поэтические произведения Вергилия, Горация, Овидия, Персия, Ювенала, Проперция, Тибулла, Марциала, Лукана, Стация, Клавдиана, Максимиана, Авиан, Катона, Пруденция и Седулия, а затем средневековую поэзию, в основном Матфея Вандомского. См. об этой рукописи Haureau, Notices et extraits de quelques manuscrits IV 299—315.


[Закрыть]Clm 7977 (p. XIII) содержит в первую очередь патристические отрывки и флорилегии (лл. 147), за которыми следуют два сборника «Философских изречений» (лл. 147—161; 161—172). В последнем мы встречаем изречения Зосима, Овидия, Авиана, Эзопа, Горация, Ювенала, Квинтилиана, Гомера, Тибулла, Стация, Проспера, Катона, Памфила, Вергилия, Персия, Лукана, Клавдиана, Боэция. Случается также, что один и тот же

Эта коллекция отрывков охватывает языческих писателей, отцов церкви и богословов, тем самым придавая актуариям согласованную позицию по отношению к христианской литературе. Интересным примером этого является Cod. lat. 11412 (p. XIII) из Парижской национальной библиотеки, где представлена подобная коллекция отрывков с листа 108—125. Во введении анонимный составитель отмечает (л. 108): «Quoniam ut iubet apostolus: omnia probate, quod bonum est tenete istius operis mei ac studii est multa philosophorum, doctorum ac scriptorum dicta colligere et ex plurimis diversos carpere flores.» Сначала идут языческие философы и классики: семь мудрецов Греции, затем Эзоп, Пифагор, Демокрит, Гиппократ, Сократ, Диоген, «Платон знаменитый» (л. 108), «Aristotle, summus philosophus» (л. 109), Апулей, Эпикур, Теофраст, Кратес, Плавт, Теренций, Катон, Цицерон, Саллюст, Варро, Вергилий, Гораций, Овидий, Валерий, Сенека, Персий, Ювенкус, Квинтилиан. За ними следуют диктовки отцов церкви и богословов: Афанасия, Григория Назианзского, Иеронима, Амвросия, Хризостома, Клавдиана, Пруденция, Августина, Кассиана, Проспера, Фульгенция, Боэция, Сидония, Григория Великого, Исидора, Гуго и Ричарда Сен-Викторского. Завершает сборник Бернард Клервоский131131
  Аналогичная подборка выдержек содержится в Cod. 445 (p. XIV) библиотеки Эрлангенского университета: Auctoritates sanctorum, philosophorum et poetarum collecte per fr. Erbonem ord. pred. 2 The universities of the Middle Ages I 757 ff.


[Закрыть].

Эти высказывания, которые в то же время являются продолжением замечаний Э. Нордена и дополнением к рукописям, могли служить доказательством того, что церковь XII и XIII веков отнюдь не была враждебна к аукториям и даже не противилась изучению античности.

В своей истории средневековых университетов Денифле132132
  Die Universitäten des Mittelalters I 757 ff.


[Закрыть] предоставил основанную на источниках информацию о реальной причине того, почему дальнейшее развитие и обучение схоластики шло рука об руку с упадком изучения классики в конце XII и в XIII веке. Причина этого кроется в господствующем положении парижского университета, где диалектика и Аристотель в целом заняли главенствующее положение в artes liberales, постепенно вытесняя и устраняя классику и придавая даже изучению грамматики диалектическую окраску и тенденцию. Таким образом, причина упадка гуманитарных наук кроется в парижском факультете искусств.

Школы, уделявшие особое внимание изучению классики, такие как Орлеанская и Эрфуртская, должны были погибнуть как жертвы этого научного направления. Денифль 133133
  Die Universitäten des Mittelalters I 475 A.


[Закрыть]отмечает назначение auctorista наряду с theologus, decretista и logicus в Паленсийском университете (1220 г.) как последний след auctores в университетах. Хотя аукционисты постепенно исчезали из школы, в XIII веке еще оставались отдельные личности, чьи труды свидетельствовали об их глубоком знании классики. Summa de virtutibus* Вильгельма Перальдуса, Винсента из Бове134134
  E. Boutaric, Vincent de Beauvais et la connaissance de l’antiquite classique au treizieme siecle, Paris 1875.


[Закрыть] и Роджера Бэкона – вот лишь несколько примеров. Великих схоластов XIII века нельзя упрекнуть в том, что они не обращались к античной классике, поскольку подобные исследования лежали вне сферы их философско-теологической деятельности. В качестве украшения мы встречаем здесь и цитаты из классиков. Например, Бонавентура включает отрывки из Геллия, Лукана, Плиния, Птолемея, Саллюстия, Плутарха, Присциана, Лукреция, Теренция, Вергилия, Горация, Овидия, Персия и еще большее количество из Цицерона и Сенеки, что доказывает, что у этого выдающегося схоласта и мистика не было принципиальных оговорок относительно античной классики. Для связности мы вышли за временные рамки данного тома истории схоластического метода, поскольку изложение высокой схоластики не будет касаться гуманистических начинаний.

Философская библиотека начала XII века состояла в основном из частей «Логики» Аристотеля, переведенных и аннотированных Боэцием (Категории и Перигерменей, к которым добавляется Исагога Порфирия, также переданная и объясненная Боэцием), в некоторых логических трактатах Боэция (De divisione и De differentiis topicis), в псевдоавгустинском труде «Categoriae decem» и в различных частях дидактико-энциклопедических сочинений Марциана Капеллы, Кассиодора и Исидора.135135
  Ср. Grrabmann, Geschichte der scholastischen Methode I 189 213 215.


[Закрыть]

Рост этой философской библиотеки в течение XII века был частично связан с более широким распространением и использованием ранее малоизвестных источников, а частично – с переводом неизвестных до того времени философских авторов.

Собственная литературная активность ранней схоластики также привела к увеличению количества философской литературы. Следует также отметить, что патристика, которая использовалась в большей степени, также предлагала богатый философский материал и вдохновение.

Увеличение количества философских источников в эпоху ранней схоластики и вплоть до периода великой схоластики было связано в первую очередь с притоком платонической, неоплатонической и аристотелевской литературы.

В XII веке имя Пиатоса 136136
  Ch. Huit, Le Platonisme au XIIe siecle, в Annales de la philosophie 1889, t. XXI, p. II. M. Baumgartner, The Philosophy of Alanus de Insulis 9.


[Закрыть]было в целом более известно, чем имя Стагирита. Даже симпатии Августина указывали на основателя академии в эти времена, для которого великий епископ Гиппонский имел огромное значение. Прежде всего, к Платону тянулись личности и круги, интересовавшиеся наукой или поэзией. Разумеется, в XII веке была известна лишь малая часть трудов Платона. Фактически только фрагмент «Тимея», переведенный на латынь Халкидием, пользовался наибольшей известностью как попытка построить мир в целом на основе философских принципов и как поэтическое описание становления мира, особенно в Шартрской школе, которая была привержена научным и гуманистическим тенденциям137137
  Ср. Switalski, Des Chalcidius Kommentar zu Piatos Timäus, Münster 1902.


[Закрыть]. Этот фрагмент «Тимея» часто встречается в библиотечных каталогах, обычно вместе с комментарием, написанным к нему переводчиком Халкидием138138
  Например, Cod. lat. 16 579 из Национальной библиотеки в Париже (см. XII


[Закрыть]. Этот эклектичный комментарий, содержащий также мысли из других платоновских сочинений и доктринальные положения из Аристотеля и Стоа, был сокровищницей философско-исторических знаний.

Платоновские диалоги «Менон» и «Федон», переведенные на латынь Генрихом Аристиппом из С. Северины в Калабрии (f 1162) по предложению гранд-адмирала Майо и архиепископа Гуго Палермского, были гораздо менее распространены и использовались, чем фрагмент «Тимея».139139
  Ср. Traube, Vorlesungen und Abhandjungen, vol. II: Einführung in die lateinische Philologie des Mittelalters, ed. by P. Lehmann, Munich 1911. 86.


[Закрыть]

Другими возможными источниками пиатонизма для XII века являются диалог «Асклепий», который входит в число произведений Апулея Мадаурского, и комментарий Макробия к «Somnium Scipionis.140140
  Ср. Bäumker, Die europäische Philosophie des Mittelalters, in Kultur der Gegenwart I 5, 313.


[Закрыть] Труды Псевдо-Дионисия Ареопагита будут отмечены при обсуждении патристических источников. Влияние «Liber de causis», переведенного на латынь Герардом Кремонским, на схоластическую мысль выходит за рамки данного тома и должно быть охарактеризовано в третьем томе нашей истории схоластических методов.

Развитие схоластики в доктрине и методе в основном обусловлено и структурировано постепенной рецепцией Аристотеля,141141
  О литературе, посвященной рецепции Аристотеля, особенно о публикации всего аристотелевского «Органона», см. Jourdain, Becherches critiques sur l’äge et l’origine des traductions latines d’Aristote et sur des commentaires grecs ou arabes employee par les docteurs scolastiques 2, Paris 1843; Pr&ntl, Geschichte der Logik im Abendlande II 98 ff; Clerval, Les Ecoles de Chartres au moyen äge, Paris 1895, 222 244 ff; H. Rashdall, The Universities of Europe in the Middle Ages I, Oxford 1895, 350 ff; Mandonnet, Siger de Brabant (etude critique) 2, Louvain 1911, 6 ff; Chollet, Aristotelisme de la scolastique, in Dictionnaire de theol. cathol. I 1869—1887; Marchesi, L’Etica Nicomachea nella tradizione latina Medievale, Messina 1904, 20 f; Bäumker a. a. 0.1 5; J. Schmidlis, Die Philosophie Ottos von Freising. Б. Отто и Аристотель, в Philos. Jahrbuch 1905, 160—175.


[Закрыть] постепенным включением аристотелевской мысли в средневековое мышление и знание. Первым этапом этой рецепции Аристотеля является усвоение всего аристотелевского «Органона», имевшего большое значение для ранней схоластики. Второй этап, который также знаменует собой начало высокой схоластики, заключается в том, что весь Аристотель, его метафизика, физика, психология, этика и т.д., вместе с произведениями арабо-иудейской спекуляции и различными неоплатоническими материалами, становятся интеллектуальным достоянием и интеллектуальной собственностью западного ученого мира.

В этом томе, который простирается до порога высокой схоластики, мы в основном рассматриваем восприятие всего аристотелевского «Органона» как исторический факт и как движущий фактор развития схоластики в XII веке. Схоластика начала XII века была знакома лишь с небольшими выдержками из сочинений Аристотеля, а именно с «Категориями» и «Перигерменем» в переводе и объяснении Боэция, к которым была добавлена «Исагога» Порфирия. В своей «Диалектике», написанной около 1121142142
  Об обосновании этой даты как приблизительного времени составления «Диалектики» (Кузен дает 1140—1142 годы, Де Вульф – около 1136 года, Прантль – до 1132 года) см. G. Robert, Les Ecoles et l’enseignement de la theologie pendant la premiere moitie du XIIe siecle 188—190.


[Закрыть] года, Абеляр знает только два вышеупомянутых сочинения стагиритов, которые вместе с «Исагогой» и четырьмя трактатами Боэция составляли весь логический исходный материал. Энергия диалектического мышления была значительно увеличена за счет включения оставшихся частей аристотелевского «Органона» в школьную логику того времени.

По словам Иоанна Солсберийского, Адам де Пти-Пон (Парвипонтан), автор «Ars dialectica» (ars disserendi) и трактата «De utensilibus», которые были переданы в двух рецензиях, уже имел дело с аристотелевской аналитикой, хотя и в довольно тонкой манере143143
  Metal. 1. 4, c. 3 (M, P. L. CXCIX 917). Ср. 1. 2, c. 10 (M., P. L. CXCIX 868). Об Адаме Парвипонтане см. Cousin, Fragments philos. II, Paris 1865, 385 – 389; Thurotin из Revue critique II 1, 197. Об «Oratio magistri Adae Parvipontani de Utensilibus ad domum regendam», которое отредактировано М. Шелером в его «Lexicograpbie latine du XII et du XIII siecle», Haure’au, Notices et extraits etc., III 197—218. III 197—218.


[Закрыть]. Жильбер де ла Порри также признает «Аналекты» в своей «Liber sex principiorum144144
  M., P. L. CLXXXVIII 1268.


[Закрыть]. Важным документом для восприятия аристотелевской логики является «Гептатевхон» Тьерри Шартрского, завершенный около 1135—1141 годов, работа, опубликованная в Codd. 497 и 498 Шартрской библиотеки145145
  Clerval, L’enseignement des arts libe’raux a Chartres et ä Paris dans la premiere moitie du XIIe siecle d’apres l’Heptateuchon de Thierry de Chartres, in Congres scientilique international des catholiques tenu ä Paris 1888 II 277—296; Ders., Les Ecoles de Chartres au moyen äge du Ve au XVle siecle, Chartres 1895, 220 ff.


[Закрыть]. По замыслу автора, этот «Гептатевхон» должен был представлять собой справочник светских знаний того времени и четко излагать авторов, на которых основывались предметы тривиума и квадривиума.

Здесь перечислены диалектические материалы: «Исагога» Порфирия в переводе Боэция, затем «Категории», «Перигерменей», «Analytica priora», «Логика» и «Эленхен» Аристотеля, логический труд анонимного автора и, наконец, все логические трактаты Боэция вместе с комментарием к «Топикам» Цицерона. Таким образом, перед нами весь аристотелевский «Органон», за исключением «Аналитики после», как основа и конспект логического учения в Шартрской школе. Тот факт, что «Последователи аналитики «* отсутствуют, возможно, объясняется трудностями их содержания, которые подчеркивал Иоанн Солсберийский, т. е., вероятно, дидактическими соображениями. К сожалению, в «Гептатеухоне» отсутствует содержательное суждение и независимая оценка логических трудов Аристотеля.

Первым писателем XII века, представившим более подробную, экспертную информацию обо всем аристотелевском «Органоне», является хронист и философ истории, епископ Отто фон Фрейзинг.

В своей «Хронике» (2, 8) он поминает двух величайших греческих философов Платона и Аристотеля в философско-историческом отступлении. Первый, объясняет он, рассуждал о могуществе, мудрости и благости Бога, о происхождении мира и сотворении человека так прекрасно и глубоко и с таким приближением к христианской истине, что некоторые поддались предположению, будто греческий философ услышал и усвоил эти истины в Египте от пророка Иеремии, – предположение, которое Оттон не принимает только по хронологическим причинам. Аристотель – логик. Он разделил логику на шесть книг: «Предикаменты», «Перигерменей», «Аналитика до начала», «Логика», «Аналитика после начала» и «Эленхен». Отто дает краткую характеристику каждой из этих книг. В «Предикаментах» речь идет о простых терминах, в «Перигерменях» – о пропозициях, в «Аналитике первой» – о соединении пропозиций в силлогизмы, с помощью которых очищается и наставляется суждение, в «Логике» – о методах, способах силлогистической процедуры, в «Аналитике последней» – о процедуре научного доказательства, исходя из необходимости, а в «Эленхене» – о софистических заблуждениях. Таким образом, Аристотель вооружает философа наукой, которая позволяет ему не только распознавать истину, но и избегать ошибок146146
  «Alter logicam in sex libros, id est praedicamenta, perihermenias, priora analitica, topica, posteriora analitica, elencos distinxit. Quorum primus de simplicibus terminis, secundus de propositionibus, tertius de complexione propositionum utili ad syllogizandum, iudicium purgans et instruens, quartus de methodis id est via syllogizandi, quintus de demonstrationis necessitate, sextus de cantela sophisticarum fallaciarum docet. Ut ita perfectum philosophum non solum ad cognoscendae veritatis, sed ad vitandae falsitatis scientiam perfecte informet» (Chron. 2, 8 [M. G. SS. XX 147]). О том, что этот текст является рукописью, свидетельствует Seh midiin, Die Philosophie Ottos von Freising 165 A. 5.


[Закрыть]. Затем Отто фон Фрейзинг подчеркивает, что Аристотель является «princeps et inventor» логики, и обосновывает это свидетельством Стагирита в конце своего «Эленхена147147
  «Denique se artis seu facultatis huius principem ac inventorem dici debere ipsemet in fine gloriatur elencorum hoc modo» и т. д. (Schmidlin a. a. 0.). Далее следует отрывок из Еленчика.


[Закрыть]. Кроме того, наш летописец, который предстает как искусный и рассудительный историк философии, восхваляет основателя логики, в частности, за его заслуги в развитии силлогизма. Аристотель, по его словам, первым научил строить силлогизмы в соответствии с материей и разумом, что делает возможной логическую последовательность. В качестве доказательства приводится цитата из Аристотеля, которая, конечно, мало о чем говорит – возможно, это недосмотр переписчика148148
  Ср. Schmidlin a. a. 0. 170.


[Закрыть]. Затем сфера применения аристотелевской техники силлогизма подчеркивается исторически, путем обращения к доаристотелевской логике. До Аристотеля силлогизмы также использовались, но не в соответствии с научно установленным методом, гарантирующим реальную последовательность, а скорее в соответствии со случайной процедурой, которая вскоре идет то одним, то другим путем и наталкивается на правильное решение скорее случайно. В качестве фактического подтверждения этого общего философско-исторического соображения Отто приводит переданный Боэцием силлогизм Пиата, который в строгой аргументации представлен как ложный в «Analytica priora» Аристотеля149149
  «Item quod syllogismorum necessariam complexionem in materia et forma, propter quae logicum negotium inchoatur, primus tradiderit, ibidem testatur dicens1* (следует цитата из Аристотеля). «Inde est quod quamvis ante ipsum fuerifc syllogizatum, non tarnen ex necessitate, sed quasi casualiter, id est, ut non semper sie, sed quandoque sie, quandoque non sie. Unde est ille Piatonis Syllogismus, quem Boetius in commento super perihermenias ponit. Sensus, inquit, non contingunt substantiae notionem. Quod non contingit, nee ipsius veritatis contingit notionem. Sensus igitur veritatis notionem non contingit.»


[Закрыть].

Из характеристики отдельных компонентов «Органона», из вставки более длинных цитат, взятых из Эленхена, и из соответствующих замечаний о новаторской деятельности Стагирита в области логики вообще и силлогистической техники в частности достаточно ясно, что Оттон фон Фрейзинг испытывал научное влечение к аристотелевской логике, в частности к ранее неизвестным книгам той же «Logica nova». Поэтому мы не удивляемся, когда Рахевин, капеллан и друг Отто, отмечает как научное деяние своего епископа то, что он, вероятно, первым принес на нашу немецкую родину тонкости книг Аристотеля по топике, аналитике и эленхике. Имя Отто навсегда связано с введением и распространением всей аристотелевской логики в Германии.

Теперь перед нами встают следующие вопросы: Какие переводы «Топики», «Аналитики» и «Эленхики» Аристотеля распространял в Германии Оттон Фрейзингский? Как епископ Фрейзингский пришел к этому латинскому переводу Аристотеля? Для наших целей акцент сделан на первом вопросе, а ответ на него проливает свет на второй. Если мы внимательно посмотрим на отрывки из Аристотеля, цитируемые Отто фон Фрейзингом, то перед нами, с некоторыми вариациями, окажется текст школьной логики последующей схоластики, дошедший до нас в многочисленных рукописях XIII, XIV и XV веков150150
  Подборка текстов приведена в Schmidlin, Die Philosophie Ottos von Freising 173—175.


[Закрыть]. Отто фон Фрейзинг имел перед собой тот же латинский перевод «Топики», двух «Аналитик» и «Эленхена», который использовали Альберт Великий и Фома Аквинский в своих объяснениях Аристотеля151151
  Работа Вильгельма фон Моербеке как переводчика не распространялась на «Логику» Аристотеля. Фома использовал здесь тот же текст, что и другие схоласты. Более подробно об этом будет рассказано в третьем томе.


[Закрыть]. Короче говоря, вопрос об аристотелевских текстах Оттона фон Фрейзинга перерастает в философско-исторически значимый вопрос о происхождении и развитии латинского текста двух «Аналитик», «Топики» и «Эленхена», то есть гораздо более обширной и важной «части логики Аристотеля», которая была доступна последующей схоластике.

В истории философии, вплоть до самых последних времен, люди склонялись к этой точке зрения и высказывали ее с большей или меньшей уверенностью.

Отто фон Фрейзинг привез в Германию «Топику», «Аналитику» и «Sophistici elenchi» в боэтианском переводе. Эту точку зрения до сих пор можно найти, например, в последнем издании Überweg-Heinze152152
  Grundriß der Geschichte der Philosophie II 202.


[Закрыть] и в De Wulf153153
  Histoire de la philosophie me’die’vale2 156. М. Манитиус (Geschichte der lateinischen Literatur des Mittelalters, 1. Teil, München 1911, 30) также пишет: «Priora et posteriora Analytica des Aristoteles. Боэций перевел и прокомментировал каждое из двух сочинений Аристотеля в двух книгах». Маниций пишет на с. 31: «Боэций начал с перевода „Топики“ Аристотеля, которая сохранилась в полном объеме».


[Закрыть]. Однако взгляд на цитаты из Аристотеля, приводимые Отто, убеждает нас в том, что мы имеем дело не с произведением последнего римлянина. Прислушаемся к тому, что сообщает Э. Норден154154
  Antike Kunstprosa II 585.


[Закрыть] о латинстве Боэция: «Самое благородное произведение поздней античности, „Consolatio“ Боэция, написано в тщательно классическом стиле почти восхитительной чистоты. Энергичность его мыслей показывает, что он был поклонником Платона, а энергичность его языка – поклонником Цицерона». Писатель, которому самые выдающиеся авторитеты приписывают такие качества, как стилист и латинист, не мог бы создать латинство, которое мы встречаем в цитатах из Аристотеля Отто фон Фрейзинга и в аналитике, логике и эленхике логиков схоластической школы, и не мог бы совершить такие грамматические нарушения, как parvissimum.

Если Боэций, помимо своих переводов «Категорий» и «Перигерменей», которые по своей латинскости несравненно превосходят «логику нова» средневековой схоластической логики, переводил на латынь и другие логические сочинения Аристотеля, то эти переводы были утрачены. Такое полное исчезновение боэцианского перевода «Аналитики», «Топики» и «Эленхики» тем более поразительно, что переводы Боэция «Категорий» и «Перигерменей» с комментариями и его логических трактатов сохранились в многочисленных рукописях, а также часто встречаются в каталогах средневековых библиотек. Пока не найдены рукописные свидетельства обратного, проще всего будет ограничить переводческую деятельность последнего римлянина в отношении трудов Аристотеля «Категориями» и «Перигерменем».

Даже в Средние века люди не слишком хорошо представляли себе масштабы переводческой деятельности Боэция, о чем свидетельствует замечание Роджера Бэкона: «Et ipse aliqua logicalia et pauca de aliis transtulit in latinum. 155155
  Opus maius 19.


[Закрыть]Одним из самых странных литературных упущений является включение переводов «Analytiea priora» и «posteriora», «Topica» и «Sophistici elenehi» в число подлинных сочинений Боэция в базельском издании его сочинений 1546 года, а также у Минье, который воспроизводит базельский текст без изменений. Автором этих переводов является гуманист Иоганн Аргиропулос (ок. 1486 г.), который переложил эти отрывки средневековой школьной логики на более качественную латынь. Этот перевод Аргиропулоса, который использовал, например, Экк 156156
  Commentarii in varios Aristotelis libros, Augustae Vind. 1517—1520.


[Закрыть]в своем объяснении аристотелевской логики, до сих пор входит в литературное наследие Боэция, несмотря на то, что Шааршмидт157157
  Johannes Saresberiensis (1862) 120.


[Закрыть] и В. Роуз158158
  Die Lücke in Diogenes Laertius und der alte Übersetzer, in Hermes, Zeitschrift für klassische Philologie I (1866) 366 ff.


[Закрыть] обратили внимание на его псевдобоэтианский характер. Заслуга Й. Сехмидлина159159
  Die Philosophie Ottos von Freising 168 ff.


[Закрыть] состоит в том, что он вновь привлек внимание к этому сочинению и дал важные подсказки для установления происхождения латинских аналитик, топик и эленхик, цитируемых Отто фон Фрейзингом и заложенных в логике схоластической школы. Совсем недавно, в Пролегоменах к своему изданию «Поликратика» Иоанна Солсберийского, Вебб160160
  Ioannis Saresberiensis Episcopi Carnotensis Policratici libri octo, ed. Webb I, Oxonii 1909, XXIII – XXVII.


[Закрыть] прокомментировал вопрос о переводе этих аристотелевских сочинений и, по общему признанию, поставил под сомнение достоверность выводов Роуза в некоторых областях, не добавив, однако, никаких существенных новых элементов. В следующих замечаниях предпринята попытка суммировать то, что можно с уверенностью сказать на основе исходного материала по этому сложному вопросу, принимая во внимание соответствующую литературу.