Текст книги "Мой первый встречный босс"

6

– Что это сейчас только что было? – спросила меня Божена Альбертовна, как только мой мучитель покинул помещение.

Выглядела она, прямо скажем, не очень. Лицо побелело, лишь тонкая линия синеватых губ скорбно перечеркивала его. Старшая медсестра практически слилась со своим стильным медицинским халатом.

Я поняла, что если хочу здесь остаться, нужно срочно придумать что-нибудь правдоподобное.

– Это нечаянно… Просто перепутала с другим человеком… Я больше так не буду…

Но, кажется, мое бормотание ее не устроило. Она изумленно вскинула брови.

– Я бы вас уволила сейчас же, незамедлительно, – прошипела старшая медсестра, – если бы Юрий Витальевич не… – она осеклась и замолчала, давая мне возможность самой догадаться что «не». Судя по всему, в ее голове шел интенсивный мыслительный процесс. И закончился он в мою пользу. Божена Альбертовна огласила вердикт: – Пусть он сам и разбирается, это не мое дело.

Кажется, после моего чудовищного проступка она вообще вычеркнула меня из своего сердца. И если по итогам инструктажа Юрий Витальевич велит ей меня усыпить, она лишь деловито кивнет и пойдет готовить все необходимое. Для этой женщины меня уже не существовало. И это несмотря на то, что мой конверт очень даже существовал!

Но мне она была необходима, чтобы выяснить кое-что важное.

– А этот Юрий Витальевич, он кто? – спросила я.

Божена Альбертовна снова посмотрела на меня так удивленно, будто все на свете просто обязаны знать, кто такой Юрий Витальевич. Ну я-то точно не обязана. Я тут меньше часа!

– Завотделением? – пыталась угадать я, раз уж она вдруг резко онемела.

Но женщина лишь презрительно поджала губы.

Ага, не завотделением. Значит, все еще хуже, чем я думала.

– Главврач? – с отчаянием спросила я, уже догадываясь, что ответ снова будет отрицательным.

Ну нет, совершенно невозможно поверить, что этот отвратительный тип может оказаться представителем самой гуманной профессии в мире! Никак не могла его представить с фонендоскопом и тем более со скальпелем. Хотя нет, со скальпелем могла, только не в операционной, а в какой-нибудь подворотне, склонившимся над несчастной жертвой.

– Юрий Витальевич – владелец нашей клиники, – торжественно произнесла Божена Альбертовна.

Теперь я понимала, почему эта милая женщина самоустранилась. Она сразу поняла, что тут происходит что-то очень странное, потому что инструктировать рядовую медсестру ни главврач больницы, ни завотделением вообще-то не должен. Но в принципе может, если очень уж захочется. А вот далекому от медицины владельцу клиники, чья работа подсчитывать прибыль да набивать карман, – это точно не по рангу.

Так что мне ничего не оставалось, кроме как отправиться на собеседование. Ах, нет. Еще следовало выяснить, куда именно надо отправляться.

– А где его кабинет, не подскажете?

– На шестом этаже, там спросите.

Мне кажется, Божена Альбертовна уже проклинала тот день, когда решилась, как сказала Юлька, «взять на работу не какую-нибудь племянницу, а меня». Думаю, от племянницы было бы меньше вреда. Возможно, сейчас она бы с радостью сама дала кому-нибудь взятку, лишь бы отмотать время назад и никогда больше меня не видеть.

Нужную дверь я отыскала сразу же. Она выделялась красотой и монументальностью. А еще табличкой «Соболев Юрий Витальевич».

Я постучала, приоткрыла дверь и столкнулась с неожиданной преградой в виде секретаря – симпатичной девушки с милой улыбкой и в деловом костюме. Впрочем, стоило мне переступить порог, ее улыбка перестала быть такой уж милой.

– Вы по какому вопросу? – не слишком приветливо спросила меня она.

– Я к Юрию Витальевичу.

– Он не принимает, – отрезала девица.

– Вы уверены? – спросила я. – Потому что мне он сказал: быть у него на инструктаже через пять минут.

Я посмотрела на огромный циферблат часов и обнаружила, что сказал он мне это уже целых семь минут назад.

– Вы, видимо, что-то напутали, – тоном, с которым обычно разговаривают с детьми и душевнобольными, сказала мне она. – Он не принимает.

– Я ничего не напутала, мне нужно к Юрию Витальевичу.

На самом деле к Юрию Витальевичу мне совершенно не нужно, я бы предпочла в его кабинете никогда в жизни не оказаться. Просто жизнь так сложилась.

Девушка за столом явно не собиралась меня пускать и готова была грудью стать на защиту заветной двери. А я точно не собиралась прорываться в кабинет владельца всея клиники с боем. Пришлось предложить разумное решение, которое почему-то ей самой не пришло в голову.

– А вы попробуйте ему позвонить или зайти, ну, в общем, как-нибудь у него спросить. Тогда, глядишь, все получится и нас обеих не уволят.

Намек на то, что уволить могут не только меня, сработал. Она бросила на меня недобрый взгляд, но все-таки набрала несколько цифр и нежным голосом проворковала:

– Юрий Витальевич, к вам тут… – Она посмотрела на меня вопросительно.

– Анастасия Короткова, – подсказала я.

– Анастасия Короткова, – повторила секретарь мое имя, словно это было ругательство. – Хорошо, сейчас приглашу.

Судя по всему, начальство велело ей меня все-таки пропустить. Она положила трубку и мрачно буркнула:

– Идите.

Да уж, количество друзей на новой работе растет в геометрической прогрессии. Я глубоко вздохнула и потянула на себя еще одну тяжелую дверь.

7

– Список ваших недостатков растет просто стремительно, – заявил Юрий Витальевич с порога. – Вы еще и непунктуальны.

Я сначала хотела сказать ему что-то вроде: «Если хотите, чтобы посетители являлись вовремя, уберите из приемной овчарку в юбке!», но передумала.

Кажется, сейчас не тот случай, чтобы критиковать, спорить и переругиваться. Лучше заранее признать свои ошибки. И вообще. Мне очень нужна эта работа, а значит, нужно быть предельно милой. И постараться не думать о том, что передо мной сидит худший человек в мире.

– Извините, Юрий Витальевич, я пока плохо здесь ориентируюсь, не сразу нашла ваш кабинет.

«И если честно, предпочла бы и вовсе забыть сюда дорогу», – добавила я мысленно.

Он посмотрел на меня удивленно. Видимо, не ожидал, что я так легко капитулирую и признаю свою ошибку.

– Вы ведь меня не уволите? – Я решила ковать железо, пока горячо, то есть пока он обескуражен моим смирением.

– А уже есть за что? – он вопросительно изогнул бровь.

Наверное, не стоило ему сейчас напоминать о моей оплошности, но теперь он может подумать, что я и вправду успела учинить еще какое-нибудь безобразие.

– Я пыталась вас выгнать из отделения. Только что…

– А, это! – он будто бы уже и забыл об инциденте. – Ну не выгнали же, и то хорошо. Хотя, если честно, если бы выгнали, я бы даже обрадовался. Погода прекрасная, сидеть в офисе просто преступление.

Замечание насчет погоды я со спокойной душой пропустила мимо ушей. Его преступления – вообще не мое дело. Да и беседы о погоде не входили в мои планы.

– Вот и отлично, если не уволите. Но теперь вы знаете, что за ремонт я точно рассчитаюсь. У меня хорошая зарплата. Я бы и раньше рассчиталась, но все деньги ушли на взятку… – я еще не договорила, но уже поняла, что ляпнула лишнее.

Мой новый босс сразу заинтересовался.

– Это на какую такую взятку?

– А… э… это на прошлой работе, – нашлась я, – чтобы согласились уволить без отработки. Ни в какую не хотели отпускать.

– Такой вы ценный специалист?

Я пожала плечами:

– До сих пор никто не жаловался.

Я немного покривила душой. Нет, не то чтобы на меня постоянно жаловались пациенты, но была у нас в отделении одна старушка, так вот та жаловалась абсолютно на всех: на врачей, на уборщиц, на раздатчиц, на поваров. Мне тоже перепало, но вряд ли об этом стоило сейчас упоминать.

– Хорошо, вопрос с деньгами мы пока оставим открытым. По крайней мере, до первой зарплаты. Я, собственно, Анастасия Викторовна, зачем вас позвал…

Действительно, зачем? Очень хотелось бы это знать.

– Садитесь, пожалуйста, – он указал мне на кресло чуть сбоку от его стола.

Я осторожно приблизилась и присела на краешек. Украдкой бросила взгляд. Мы встречаемся уже третий или четвертый раз, а возможности рассмотреть его у меня не было. Теперь, оказавшись напротив и в непосредственной близости, я с удивлением обнаружила, что он… ну не то чтобы красавец, но вполне интересный мужчина. Упрямый подбородок, высокие скулы и взгляд – заинтересованный, изучающий. Почему-то меня этот взгляд ужасно смущал.

– Вы же понимаете, что коллектив преимущественно женский.

Я кивнула, хотя совершенно не понимала, к чему он клонит.

– Разговоры, сплетни и все такое…

Мои брови поползли вверх. Он вообще о чем?

– Какие еще сплетни?..

– Не перебивайте, пожалуйста, – осадил меня босс, и я послушно замолчала. Обещала же себе не спорить. – Так вот, мне не хотелось бы афишировать наши отношения.

Я не могла поверить своим ушам.

– Афишировать что?! Какие еще отношения?! Нет никаких отношений!

– Ну как же! Мы чуть не поженились. К счастью, я вовремя одумался. Но это не дает вам права…

Ясно. Он все еще не забыл эту историю. И то, что теперь я на него работаю, его не просто не останавливает. Нет, это сделало его игру еще интересней!

– В общем, мне бы не хотелось, чтобы пошли разговоры…

Не хотелось? Да он все сделал для того, чтобы они пошли! Плотина моего смирения дала течь.

– Если вы не хотели, чтобы пошли разговоры, то и не надо было меня звать к себе на инструктаж. Или вы каждую медсестру лично инструктируете?

– Нет, с чего бы вдруг? Но, надо сказать, мне не каждая медсестра машину бьет. И из собственной клиники пытаются вышвырнуть тоже, знаете, далеко не все.

Тут трудно было не согласиться. Я снова потупила взляд и попыталась изобразить на лице искреннее раскаяние.

– Простите, я нечаянно.

– В общем … – он вроде как смутился. – Понимаете, романы с младшим медперсоналом… Это несолидно.

Ах, с младшим медперсоналом? Вообще-то, средним! Но где ему разбираться в таких мелочах! Большому боссу не по рангу! И я ему, значит, не пара! От моего напускного смирения в секунду не осталось и следа, хоть никаких романов я с ним не планировала.

– Да? А вы назначьте меня завотделением! Нет, лучше сразу главврачом! И пусть сплетничают, сколько угодно.

– А что, это мысль! Роман с главврачом – это солидно, пожалуй, так и сделаем.

Он снял трубку и сказал:

– Лидочка, а распечатай-ка мне приказ о назначении нового главврача. Нет-нет, фамилию не вписывай, фамилию я сам впишу. Угу. И принеси сюда.

Я почувствовала, что бледнею. Да он настоящий псих!

Секретарь появилась на пороге спустя буквально несколько секунд. У нее что, пустой бланк на назначения главврача лежал под рукой? Или ей было так любопытно, что она распечатала его со скоростью света. В глазах девушки читалось крайняя степень недоумения.

– Спасибо, – сказал он, но секретарь застыла возле стола и уходить не собиралась. – Можете идти, я сам разберусь.

– Вы же это несерьезно? – спросила я, когда она ушла.

– А почему нет?

У меня было так много ответов на вопрос, почему нет, что я даже не стала их озвучивать. Куда труднее было бы найти хоть одно почему да.

– Что, и оперировать разрешите?

– Да запросто! Есть у нас несколько хронических должников. Поверьте, они задолжали мне куда больше вас. Так что можем устроить отличную акцию устрашения. Ну и вы бы развлеклись.

– Точно. Именно так я обычно и развлекаюсь. Спасибо, что предложили! – я вскочила, намереваясь сейчас же покинуть дурдом.

– Ну вот, совсем другое дело! Теперь я вас узнаю. – Юрий Витальевич усмехнулся, откинулся в кресле и передразнил меня: – «Да, Юрий Витальевич, простите, Юрий Витальевич»… Нет, это вам совершенно не к лицу.

Он выглядел очень довольным. А я уже не знала, как я выгляжу.

– Идите и работайте спокойно. И не забудьте всем сказать, что я был ужасен в гневе. У меня, между прочим, репутация. Меня тут все боятся.

– Я тоже вас боюсь, – честно призналась я.

Я вообще с опаской отношусь к буйнопомешанным.

– Это правильно, – расцвел в улыбке мой новый босс. – И нечего рассиживаться, рабочий день давно начался.

Я выходила из его кабинета совершенно растерянная. Если до этого «инструктажа» я совершенно не понимала, что тут происходит, то теперь, кажется, понимала еще меньше. А когда покидала приемную, спину обжигало крайне недоброжелательным взглядом.

Что-то мне подсказывало, что легко на новой работе не будет.

8

На самом деле работа не была сложной. Вернее, не сложнее, чем обычно. Те же листы назначений, те же обязанности, те же пациенты, только лежат по одному или по двое в палате. Ну и палаты у них как номера в пятизвездочном отеле. Впрочем, за это не ручаюсь. Пятизвездочные отели я видела исключительно на картинках, а максимальные «звезды», в которых довелось побывать лично, это четыре – в Турции. И то отдыхающие со стажем говорили, что звездность завышена, тянет максимум на три.

Мой первый рабочий день летел быстро, и я неплохо справлялась. Божена Альбертовна поблизости не появлялась, чем немало облегчила мою участь. А все остальные, кажется, относились ко мне нормально. Вопреки ожиданиям рядом оказались девчонки, которые не против подсказать и помочь, если надо.

– Ты почему не улыбаешься пациентам? – спросила Катя, девочка из моей смены.

– Я? – я опешила.

Не улыбаюсь? Вроде бы веду себя приветливо, предельно вежливо, в общем, как всегда.

– Нужно улыбаться еще сильнее? – спросила я ее.

– Ну да!

– Так? – я растянула губы в чрезвычайно жизнерадостной улыбке.

– Нет, – она испуганно замотала головой. – Так не надо. Тут все-таки больница, и смеяться над пациентами плохая идея. В общем, повысь «градус» доброжелательности, не то Божена начнет выедать мозг чайной ложечкой.

Кажется, поклонников у старшей медсестры тут не так много. И Катя к ним точно не относится.

Я продемонстрировала ей самую доброжелательную улыбку, на которую была способна, и заслужила одобрительный кивок:

– Вот так-то лучше.

Все ясно, улыбаться, повысить «градус» доброжелательности.

В общем, мой рабочий день прошел куда лучше, чем начался, хотя к вечеру я была совершенно вымотана и мечтала только о том, чтобы добраться до дома и упасть. Все-таки стрессы выматывают ничуть не хуже долгого изнурительного труда.

Но когда я вышла из дверей больницы, то поняла, что рассчитывать на незамедлительный отдых вряд ли стоит. У входа меня встречала Юлька. Она смотрела хмуро.

– Ну рассказывай, подружка, как ты в первый же день умудрилась стать местной легендой!

Под ложечкой неприятно екнуло: ну вот, не хватало еще из-за всей этой истории испортить отношения с Юлькой. Если она будет злиться, я ее, конечно, пойму. Она мне доброе дело сделала, а я ее подвела.

– Ну что стоишь как истукан, рассказывай скорее, мне же интересно!

Юлька улыбалась, а глаза ее горели. Нет, кажется, она и не думает злиться, исключительно любопытствует.

– Наш Юрий Витальевич – это «терра инкогнита», тайна за семью печатями. Невероятно загадочный персонаж, по которому, между прочим, сохнет изрядное количество твоих сослуживиц. И так чтобы его за шкирку и вон из отделения… В общем, я хочу подробностей!

Я посмотрела на Юльку с сомнением.

– Так уж и сохнут? Ничего в нем такого особенного.

– Это в нем-то ничего особенного? – она сделала круглые глаза. – А в ком тогда особенное?

Я пожала плечами. У меня было ощущение, что мы говорим о каких-то совершенно разных Юриях Витальевичах.

– Появляется все время хмурым, редко с кем словом перемолвится… На девушек ноль внимания… Ну что зайдем куда-нибудь выпить чаю? Или чего покрепче?

Я замахала руками:

– Нет, нет, чего покрепче – точно не ко мне, у меня завтра дневная смена, вставать рано, да и вымоталась я.

– Так, подружка, есть у меня подозрение, что ты собралась зажать жутко интересную историю!

– Ничего я не решила.

Мы зашли в небольшое кафе и уселись за столик. Мне не хотелось выглядеть неблагодарной или что-то скрывать от подруги. Но и говорить правду – тоже. Что-то было в этой истории, что мне не хотелось ею ни с кем делиться.

– Ну, я жду, – Юлька потирала руки.

– Помнишь, я тебе рассказывала про мужчину с разбитой машиной, который мне предложение сделал?

– Помню, конечно. Но что-то ты о нем мало рассказывала! Я бы еще послушала.

– Да и рассказывать-то не о чем, странный он, приставучий… Так вот я сегодня вашего этого, как его, Юрия Витальевича, с ним перепутала. Похож очень. И костюм такой же, и прическа. Штампуют их что ли? Решила, что он и здесь будет меня доставать. Вот и… – я сокрушенно замолчала, давая Юльке самой оценить всю глубину постигшего меня несчастья. – Но потом появилась Божена Альбертовна и все разъяснила. Спасибо ей огромное, милейшая женщина.

Юлька посмотрела на меня сквозь прищур:

– Похож, говоришь?

Во взгляде ее читалось недоверие.

– Еще как похож, – закивала я, – вылитый! Просто одно лицо! И плечи такие же, и костюм, и стрижка.

Кажется, я уже пошла по второму кругу.

– Так если похож и замуж зовет, что ж ты от него прячешься? Надо брать. Может, познакомишь? – она рассмеялась и толкнула меня в бок. – Раз тебе такие кадры не нужны.

Я кисло улыбнулась: обязательно бы познакомила, если бы описанный мною персонаж существовал в природе. То есть он, конечно, существует, но только Юлька с ним знакома. Хотя вещи, которые она рассказывает об этом персонаже, звучат как-то не слишком правдоподобно.

Хмурый? Неразговорчивый? На девушек не смотрит? Может, это и впрямь какой-нибудь его брат-близнец, потому что «мой» Юрий Витальевич тот еще шутник, и к тому же готов броситься на первую встречную. В общем, нестыковочка выходит.

– Ну а на инструктаже что? – продолжала расспрашивать меня Юлька.

– Отчитал, – вздохнула я, – сказал, чтобы больше так никогда не делала. Сказал, что хорошо, что на него попала, а если бы какой-нибудь солидный клиент!

Я горестно вздохнула, пряча глаза. Врать было стыдно. Юлька вздохнула следом, но не горестно, а мечтательно.

– Эх, везет же тебе!

– Везет? – я перестала прятать глаза и изумленно на нее уставилась. – В каком это, интересно, месте ты обнаружила мое везение?

– Ну отчитал же! Заметил, значит. Так-то он нас в упор не видит.

Я предпочла бы, чтобы меня этот таинственный персонаж тоже в упор не видел. Но рассчитывать на это явно не стоит.

* * *

На следующее утро я проснулась, наскоро собралась, побежала на остановку, прыгнула в маршрутку и уныло проводила взглядом из окошка свою любимую кофейню. Уже второй день никак не получалось выпить мой любимый капучино. Ну что поделать! Зато у меня высокооплачиваемая работа и возможность когда-нибудь выплатить долг за ремонт авто. Не так уж плохо.

И вообще, кто знает, кого бы я там встретила? Нет, однозначно, все к лучшему!

Я прибежала на рабочее место, приняла смену, обошла палаты с назначениями и только-только собиралась заварить себе чай, как на пороге сестринской появилась Божена Альбертовна.

– Настя? – она спрашивала так, как будто до последнего надеялась, что это буду не я, а кто-то другой.

– Здравствуйте, Божена Альбертовна, – пискнула я.

– Поднимись к Юрию Витальевичу, он тебя вызывал.

Мне показалось или она действительно вздохнула? Боже, ну за что мне это?!

– Конечно, Божена Альбертовна, сейчас.

9

Я снова шла на шестой этаж. Казалось, все взгляды прикованы ко мне. Так и паранойя может развиться! А еще я судорожно пыталась сообразить: что на этот раз сделала не так? На людей вроде не бросалась, градус доброжелательности повысила до принятой здесь нормы. И пришла вовремя. Я бросила взгляд в зеркало: даже форма не помята. Образцовый сотрудник! Вызывать на ковер категорически не за что. И все же – вызвали.

Я остановилась перед дверью, собралась с силами и потянула ее на себя.

Ох! А про верного секретаря я совершенно забыла!

– Здравствуйте, Лида. – Мой градус доброжелательности повысился почти до кипения. Но она не оценила. – Божена Альбертовна, – я решила сразу отвести от себя угрозу, – сказала зайти к Юрию Витальевичу.

С формулировкой я угадала. Во всяком случае, Лидочка хоть и поморщилась так, будто бы старшая медсестра прислала вместо меня а тюк грязного белья, но сразу взялась за телефон.

– Юрий Витальевич, к вам тут Короткова, – проворковала она.

Удивительно у нее получается! Слова «Юрий Витальевич» она говорила с нежностью, а «Короткова» снова прозвучало как ругательство. Положив трубку, она глазами указала мне на дверь. Ну что ж, одна неприятная встреча уже случилась, теперь вторая.

Кто-то из мировых гуру, которые учат правильно жить, советовал с утра съедать лягушку. Вроде как если день начнется с такой гадости, то потом можно жить спокойно: ничего хуже уже не произойдет. Так вот ко мне судьба не была столь благосклонна. Мне она подложила целых двух жаб, даже не знаю, которая хуже.

Я вошла в кабинет и вежливо поздоровалась. Юрий Витальевич, несмотря на раннее утро, был все так же идеально выбрит, уложен, «окостюмлен» и выглажен.

Он что, к шести утра в свой барбершоп ходит? Или спит сидя? А может, это парик и на самом деле он лысый? Очень удобно же! Утром проснулся, лысинку протер, прическу натянул – и красота!

О боже, ну зачем я об этом подумала? Теперь я стояла напротив своего босса и так отчетливо представляла его лысым с шапочкой-париком в руках, что с трудом сдерживала смех.

Пожалуйста, только не это! Только не рассмеяться!

Но было уже поздно: мое воображение неслось вскачь. И вот уже я словно воочию вижу, как он наносит маску на лицо. Вжух! И на щеках появляется та самая стильная щетина.

Я зажала рот руками, но это не спасло. Несколько секунд неравной борьбы – и я не выдержала и рассмеялась, чем, кажется, привела кумира всех местных девушек в замешательство.

– Что-то не так? У меня на лбу фломастером написано неприличное слово?

– Нет, – мне наконец удалось успокоиться, – это просто нервное.

Он смотрел на меня с подозрением. А мне вдруг стало куда спокойней. Чтобы ни готовил мой непредсказуемый босс, все явно пошло не по его сценарию.

– Серьезно? У нас в клинике работают отличные психологи. Если все так плохо, я могу записать вас на бесплатную консультацию.

– Психологи? – переспросила я. – Это чтобы убедить клиентов, что с таким носом, который им сделали, в принципе можно жить? Или срочная психологическая помощь требуется, когда они видят счет за услуги?

Он пристально на меня посмотрел и вынес вердикт:

– Думаю, психолог вам не нужен.

Если честно, я не была в этом уверена.

– Вы меня вызывали, – напомнила я ему.

– Ах, да. У меня к вам один вопрос. Вам разонравился кофе?

Я пожала плечами: с чего бы вдруг?

– Или вы боитесь столкнуться в кофейне со мной?

До меня дошло не сразу. А когда дошло, пришла моя очередь спрашивать:

– А вы что, меня там караулите?

– Нет, – быстро ответил он, – делать мне больше нечего!

Ну конечно, так я и поверила!

– Тогда откуда вы знаете, что я туда не хожу?

Этот вопрос остался без ответа. Юрий Витальевич явно предпочитал задавать собственные.

– Ну так, и в чем дело? Если я вам мешаю, я могу найти другую кофейню. Или приезжать пить кофе на час позже, мне нетрудно.

– Вы мне совершенно не мешаете, – сказала я, почти не покривив душой, – просто раньше я работала близко к дому и успевала заскочить в кофейню перед сменой, а теперь далеко, и я не успеваю. Так что можете пользоваться моей кофейней в свое удовольствие. Я на нее теперь не претендую.

Какое-то время он молчал, обдумывая сказанное.

– И что, вы согласитесь остаться без лучшего в городе кофе?

– Ну почему? У меня ведь бывают выходные! То есть планируются. Если, конечно, вы не собираетесь мне их отменить.

– Вот, – Юрий Викторович достал откуда-то из-за стола большой картонный стакан, – двойной капучино, просто захватил с собой.

Он передал стакан мне в руки.

Я опешила:

– И что мне с этим делать?

Он посмотрел на меня, как на душевнобольную.

– Можете, конечно, выплеснуть мне его в лицо, но лучше выпить.

– Что, прямо здесь?

– Ах, ну да, я совсем забыл, вы же в моем присутствии кофе пить не можете.

Я сделала шаг к двери:

– Так, может, я тогда пойду?

Наверное, это было бы лучшим выходом.

– Нет, это никуда не годится. Если вы выйдете отсюда с этим стаканом, по клинике тут же расползутся слухи. Скажут: главный босс у вас на побегушках, кофе вам привозит. Я этого не могу допустить.

В общем-то рациональное зерно в этом было. Так что никуда я не пошла. Так и стояла посреди кабинета с остывающим кофе в руках.

– А хотите, я выйду и подожду в приемной, а вы, – он указал мне на диван, – спокойно выпьете кофе?

Ну да… Конечно!

– Вы это серьезно? То есть после того, как эта ваша Лидочка увидит, что вы оставили меня одну в кабинете и зачем-то ждете в приемной, никаких сплетен не будет? Тогда уже сразу берите приказ и вписывайте мою фамилию.

Я сказала это и тут же пожалела – с него станется!

– А знаете, у меня есть идея, – Юрий Витальевич схватил кресло, протащил его пару метров и развернул к окну. – Вот, пожалуйста, садитесь.

– Зачем? – я на всякий случай попятилась к двери.

– Нет-нет, садитесь, – он взял меня за локоть и силой усадил в кресло, – смотрите, подоконник широкий, практически как столик. Если вы будете сидеть здесь, а я у себя за столом работать, это вроде как в кофейне. Вам же не мешают другие посетители? Вы на них даже внимания не обращаете!

– Не мешают, – озадаченно проговорила я.

Кажется, я начинаю привыкать к тому, что совершенно не понимаю, что происходит. А еще к тому, что лучше не спорить. Поэтому я уселась в кресло, сняла крышечку со стакана, вдохнула такой знакомый запах и сделала глоток.

Как ни странно, хоть вид из этого окна был совсем не похож на вид из того окна, но мне удалось на несколько минут забыть, и о том, что я в клинике, и о том, что за спиной сидит худший в мире человек, и вообще обо всем на свете. А еще через пару минут я поняла, что именно этого мне и не хватало в последние дни: моего привычного утреннего ритуала. Так чтобы кофе, окно и никого, кто бы мог мешать думать о своем…

Ох ты черт! Я подскочила на месте. Что значит никого, если Юрий Витальевич до сих пор еще здесь!

– Спасибо большое, – затараторила я. – Это было очень мило с вашей стороны, я даже не ожидала. Ну, я пойду?

На самом деле дурацкие шуточки Юрия Витальевича пережить было куда проще, чем эту неожиданную заботу. Потому что, когда он шутил, он меня просто раздражал. И все. А сейчас… Сейчас я уже даже не знаю, что. Что-то такое… очень странное.

– Вы ведь не думаете, что я теперь всякий раз буду привозить вам кофе? – строго спросил у меня мой босс, и я с облегчением выдохнула. Ну вот, кажется, странности закончились, и теперь он ведет себя как положено.

– Не думаю…

– Вот и отлично, можете приступать к своим обязанностям.

– А как же… – я красноречиво посмотрела на кресло.

– Об этом не волнуйтесь. Ну же! Мне нужно работать.

Я пулей вылетела из кабинета, пока он не придумал что-нибудь еще. Как в этот раз смотрела на меня Лидочка, понятия не имею, потому что я на нее не смотрела вовсе – очень уж торопилась.

Пришла в себя я, только когда оказалась в родном отделении. Почти в безопасности. Дальше потек самый обычный рабочий день, который почти не отличался от вчерашнего. Разве что теперь я уже знала пациентов в лицо и, кажется, окончательно справилась с градусом доброжелательности.

А к концу рабочего дня Божена Альбертовна объявила, что всем необходимо ознакомиться с новым приказом: теперь пересменка сдвигается и рабочий день в клинике будет начинаться и заканчиваться на час позже.