Текст книги "Гибельное влияние"

Глава 8

Иден Флетчер окликнула детей, как только вошла в дом, но ответа не последовало. Она сняла пальто, повесила его и двинулась в сторону кухни. Хотелось выпить чаю. Последние полчаса смены прошли в попытках перенести визит одной из самых давних клиенток доктора Грегори. Женщина плохо слышала, и Иден приходилось практически кричать в трубку, то и дело бросая извиняющиеся взгляды на пациентов, ожидающих в приемной. Когда разговор закончился, в горле саднило, а нервы были ни к черту.

Иден добавила в чай целую ложку меда. Вообще-то она его не любила, но сейчас этот продукт как нельзя кстати. Делая второй глоток, миссис Флетчер с удивлением заметила, что в мойке нет тарелки. Обычно Натан делал себе бутерброд, когда приходил домой, а тарелку ставил в раковину. Поверить в то, что сын помыл, вытер и поставил посуду обратно в шкаф, было так же сложно, как допустить, что Иден на самом деле принцесса.

Она взяла свой чай и прошла в гостиную. Здесь тоже бросилось в глаза кое-что странное: на полу не валялся школьный рюкзак Натана. Мать прошла в комнату сына и пристально ее осмотрела. Царил привычный беспорядок, но рюкзака не было и здесь. Как и мальчика.

Дверь в комнату Габриэль оказалась закрыта. Иден на всякий случай постучала.

– Габи?

– Что? – спросила дочь из-за двери.

Миссис Флетчер открыла дверь. Габриэль лежала на кровати, глаза приклеены к экрану телефона, палец наготове.

– Где Натан?

– Я не знаю. У себя в комнате, наверное, – дочь с трудом выплевывала слова, которые смешивались в кашу. Писала она куда лучше, чем говорила.

– Его там нет. Ты его видела, когда он вернулся из школы?

– Нет. – Габи по-прежнему не отрывала взгляда от телефона. – Наверное, зашел к кому-то из друзей. Может быть, к тому мальчику из соседнего квартала? Как его… Мики?

– Я проверю.

Иден начало охватывать беспокойство. Натан никогда не уходил к друзьям сразу после школы. Впрочем, он взрослел, а общаться с товарищами мать ему не запрещала. Так что эту возможность исключать нельзя.

На всякий случай Иден заглянула в свою спальню – вдруг мальчику что-то там понадобилось, – а затем сошла вниз. Набирая номер матери Мики, она нетерпеливо мерила шагами гостиную. Трубку сняли через несколько гудков. На заднем фоне был слышен какой-то шум, похожий на звук пылесоса.

– Алло, Рита? Это Иден, мама Натана.

– А, привет! – Голос собеседницы был притворно вежливым. – Как дела?

– Все хорошо. Мой сын у вас?

– Нет, не у нас. – Тон Риты изменился, теперь в нем звучала притворная озабоченность. Хотя, возможно, она и не была притворной. Может быть, эта женщина из тех людей, которые ни при каких обстоятельствах не умеют казаться искренними. – Его нет дома?

– Нет. Вы не спросите у Мики, куда Натан мог пойти?

– Конечно. Минутку.

Иден слышала, как Рита разговаривает с сыном. Звук пылесоса искажал и заглушал их слова. Наконец собеседница снова взяла трубку:

– Мики говорит, что видел, как Натан вышел из школьного автобуса и направился домой.

– Понятно. Наверное, он у кого-то из друзей, – пробормотала Иден, словно пытаясь убедить другую женщину в том, что ничего не произошло.

Она повесила трубку и обзвонила других товарищей сына. В списке было четыре номера, и по мере того, как Иден их вычеркивала, дыхание ее становилось поверхностным и неровным. Страх не позволял дышать полной грудью. Поговорив с последним абонентом, миссис Флетчер продолжала смотреть на свой телефон широко раскрытыми глазами. Пальцы дрожали. Она не знала, что делать, исчерпав все возможные варианты и правдоподобные предлоги, которыми могла бы себя успокоить. В голову начали лезть новые мысли, и они были весьма мрачными.

Иден поднялась на второй этаж и прошла в ванную; там, схватив мыло и жесткую губку, принялась яростно тереть руки. Процедура продолжалась минуты три. Кожа покрылась ссадинами и воспалилась, но тревога не утихла, а лишь усилилась.

Может, позвонить в полицию?.. Глупость какая! Натан вот-вот вернется, и окажется, что он все время играл на улице.

А если это не так? Если что-то случилось? А она тратит драгоценное время…

Иден вышла из ванной и начала искать свой телефон. Где же он остался? На кухне? Она сбежала вниз по лестнице и схватила мобильник. Когда загорелся экран, сердце ее застучало как сумасшедшее. Телефон ожил в руках, словно только и ждал, когда хозяйка его возьмет. Номер был незнакомый.

– Алло? – Из-за тревоги и беспокойства голос Иден срывался.

– Иден Флетчер?

– Да, а вы…

– Твой сын у нас.

Это кошмарный сон. Один из тех, где она падает в шахту лифта или летит в бездну. То же ощущение беспомощности, крик, застрявший в горле. Вот только все моментально заканчивалось, стоило ей проснуться. Но сейчас проснуться не получалось.

– С ним всё в порядке? – Иден дрожала и чувствовала, что вот-вот упадет в обморок. – Дайте ему трубку.

– Все хорошо, он спит. – Звук был искаженным, металлическим. Поистине воплощение зла. Голос безнадежно испорченного человека.

– Чего вы хотите?

– Пять миллионов долларов. Или мальчишка умрет.

– Да вы шутите! У меня нет таких…

– Лучше поищи деньги, если хочешь увидеть сына. Мы за тобой следим. Пять миллионов долларов. Жди звонка.

И абонент повесил трубку.

Телефон выскользнул из онемевших пальцев миссис Флетчер и с грохотом упал на плиточный пол. Иден издала гортанный стон и осела на пол, прислонившись к стене. Натан. Ее милый, кроткий мальчик, такой жизнерадостный, веселый, любопытный… И он попал в руки этого человека. Где его держат? Заперли в темном подвале? Натан боится темноты, нельзя так с ним поступать. Иден уже слышала полные ужаса крики сына, умоляющего похитителей отпустить его…

– Мам? Мам! – Ее трясла Габриэль. – Что такое? Что-то случилось?

– Натан, – выдохнула миссис Флетчер. – Его похитили.

– Что? Кто его похитил? О чем ты говоришь? – Голос Габриэль был злым и резал Иден слух.

Миссис Флетчер свернулась калачиком и спрятала лицо в коленях, надеясь, что дочь оставит ее в покое. Пока она ничего не способна сделать. Она не может позвонить в полицию, а больше обратиться не к кому. И пяти миллионов ей не собрать. Не нужно было разрешать Натану идти одному от автобуса. Иден несколько лет требовала, чтобы сделали еще одну остановку, поближе к их дому. Но никто не слушал, ее принимали за истеричку. И вот…

– Мама! – Габриэль сильно встряхнула ее. – Только не сейчас. Кто похитил брата?

– Звонил какой-то человек, – выдавила Иден. – Он хочет пять миллионов долларов. Или мы больше не увидим Натана.

– Надо сообщить в полицию, – сказала Габриэль.

– Нет! Похититель сказал, что за нами следят. Пять миллионов долларов? У меня их нет.

Иден схватила телефон и начала набирать номер, с которого звонил мужчина. Нужно поговорить с ним, объяснить, что они ошиблись. Ей не под силу даже миллион собрать, не говоря уже о пяти. Абонент оказался недоступен. Миссис Флетчер позвонила снова. Недоступен. Попробовала еще раз. То же самое. Габриэль что-то говорила, но Иден не слышала ни слова из-за стоящего в ушах гула.

Она с трудом поднялась на ноги и снова побрела в ванную. Открыла воду, потерла ладони, смывая микробов. Люди не понимают: бактерии поджидают везде, и если не мыть руки достаточно часто, возникнет куча проблем. Инфекция, болезни, страдания, похищение детей…

Кто-то оттащил ее от раковины, и Иден почувствовала резкую боль. Она моргала, пытаясь прийти в себя. Перед ней, тяжело дыша, стояла Габриэль. Дочь дала ей пощечину.

– Мама, я звоню в полицию. – Она держала в руках телефон.

– Нет! – пронзительно крикнула Иден и выхватила мобильник из рук дочери. – Преступники сказали, что следят за нами.

– Нужно хоть что-то делать.

Дочь права. Они должны что-то сделать ради Натана. Нельзя просто жить как раньше. Иден вдруг пришло в голову, что есть один человек, которому можно позвонить…

– Я кое-кого знаю. Она нам поможет.

– Кто же это?

– Работает в полиции, – Миссис Флетчер вернулась на кухню и подняла с пола телефон. – И подскажет, что делать.

– Откуда ты знаешь эту женщину?

«Потому что мы вместе прошли через ад».

– Я давно с ней знакома. – Иден нашла нужное имя в списке контактов и набрала номер.

– Алло?

– Это… Эбби Маллен? – Наверное, не она. Голос не похож.

– Да. Кто это?

– Меня зовут… – Иден замешкалась на долю секунды. Она не могла назвать собеседнице свое настоящее имя – по крайней мере, сейчас: та сразу повесит трубку. – Эди Флетчер. Живу в Ист-Элмхёрст. Мне нужна ваша помощь. Моего сына похитили.

Последовала долгая пауза.

– Эди, вы звонили в службу «девять-один-один»? – наконец спросила Эбби.

– Нет. Я не могу позвонить в полицию, за мной следят. Но несколько месяцев назад я видела вас по телевизору. Вы же мне поможете?

– Похищением детей занимаются другие специалисты. Я могу вас соединить…

– Пожалуйста! – Иден зарыдала. – Вы должны мне помочь.

Последовала еще одна долгая пауза. Жизнь Натана висела на волоске, балансировала на краю пропасти, пока Эбби Маллен решала, что делать.

– Хорошо, я живу недалеко, я приеду, – ответила Эбби. – Назовите адрес.

Глава 9

Дождь заливал лобовое стекло, и «дворники» неистово работали в тщетных попытках справиться с потоками воды. Сквозь испещренное каплями окно Эбби всматривалась в дом. Она пыталась понять, чем он отличается от своих соседей по кварталу, но ее усилия не увенчались успехом. Точно такой же крошечный дворик, как слева и справа, невзрачная входная дверь, зашторенное окно, выходящее на улицу. На втором этаже еще два окна, а третье, закрытое ставнями, говорит о том, что в доме есть небольшой чердак. В дождливую погоду и в темноте домик казался еще меньше.

Не надо было идти на поводу у позвонившей. Но в голосе Эди звучало такое отчаяние, на которое Эбби не могла не откликнуться. Да и ехать от Колледж-Пойнт, где она жила, до Ист-Элмхёрст не очень далеко. Как только мама пришла забрать детей, лейтенант Маллен умчалась, отмахнувшись от вопросов по поводу дня рождения Бена. Это они обсудят позже.

Эбби вздохнула и заглушила двигатель, «дворники» замерли посреди лобового стекла. Она вышла из машины и попыталась открыть зонт. Когда это удалось, очки уже были залиты водой, а мир превратился в размытое пятно. Эбби поспешила к парадной двери и позвонила.

Дверь распахнулась. В проеме стояла крупная женщина, на ее лицо падала тень.

– Эди Флетчер?

– Входите, – ответила хозяйка, в ее голосе звучали слезы.

Лейтенант Маллен вошла в дом и сняла очки, чтобы вытереть их о рубашку. В этот момент она заметила нечеткую фигуру кого-то помоложе. Дочь позвонившей?

– Спасибо, что приехали, – сказала Эди.

Эбби повернулась к ней, все еще вытирая очки. Затем надела их и наконец смогла видеть четко. Женщина сразу же показалась ей знакомой. Светлая розовая кожа, голубые глаза, волнистые коричневые волосы. Из-под воротника свободной темно-красной рубашки выглядывали татуировки: с одной стороны – цветок, с другой – надпись.

– Не за что, – ответила Эбби, снимая пальто. Его взяла дочь Эди. Она была на несколько лет старше Саманты, на вид лет восемнадцать-девятнадцать. Такие же голубые глаза, как и у матери, ниспадающие белокурые волосы. Лицо бледное, искаженное беспокойством.

– Расскажите, что случилось, – попросила лейтенант Маллен.

– Сегодня Натан не вернулся домой из школы, – дрожащим голосом сообщила Эди. – Потом мне позвонили…

– Простите, а сколько Натану лет?

– Восемь. Я поговорила со всеми его друзьями. Они видели, как сын вышел из школьного автобуса, но домой он так и не пришел. А потом со мной связался какой-то мужчина и сообщил, что Натан у них. Они требуют пять миллионов долларов.

Эбби кивнула, ощущая нехорошее предчувствие. К большинству похищений детей обычно причастен кто-то из родственников. В таком случае обычно выкуп не требуют. Беспокоила ее и абсурдно высокая сумма.

– Когда это случилось?

Эди в замешательстве захлопала глазами. Ответила ее дочь:

– Маме позвонили час назад.

– Ясно. – Эбби оглядела крошечную кухню, темную гостиную. – Отец Натана здесь?

– Не… Нет, – ответила хозяйка. – Мы разведены.

– Сын проживает с вами? – уточнила Маллен.

– Да.

– Вы сообщали бывшему мужу о случившемся?

– Нет, я не знаю, как связаться с Дэвидом. Мы уже много лет не общаемся.

Стоит покопать в этом направлении. Несмотря на то что затребовали выкуп, отца нельзя исключать из списка подозреваемых.

– У вас есть фотография Натана?

– Конечно.

Женщина порылась в телефоне, затем протянула мобильник Эбби. Милый мальчик с рассеянной улыбкой мечтательно смотрел в камеру, словно не замечая, что мать его снимает.

Эбби отправила фотографию себе.

– Могу я осмотреть дом?

– Зачем? Натана здесь нет. Я проверяла.

– В случае похищения иногда важную роль играют детали.

Часто бывало так, что ребенок и вправду оказывался дома. Прятался или просто спал где-то. А иногда осмотр давал возможность узнать больше о жизни семьи. Потому что в этом деле был еще один подозреваемый: сама Эди Флетчер, единственная, кто говорил с похитителями. Пропавших детей часто находили мертвыми, а убивали их собственные родители. Эбби интересовали любые необычные детали. Она пока не знала, что ищет, но поймет, когда увидит это.

– Конечно, – сказала Эди. – Я готова на все, что поможет вернуть Натана.

Эбби уже бегло осмотрела большую часть первого этажа: тесную кухоньку с небольшим обеденным столом, гостиную, где стояли только диван и телевизор. На тумбочке были фотографии в рамках. Лейтенант Маллен проверила все места, где мог бы спрятаться ребенок: посмотрела в кухонных шкафчиках и за холодильником, заглянула и в ящики тумбочки, стараясь не обращать внимания на нависающую над ней миссис Флетчер, но не заметила ничего, что привлекло бы внимание. Позже дом осмотрят более тщательно. Маленькая ванная комната была пуста. На полу следы воды и мокрый коврик, маскирующий проблемы с водопроводом.

– Комната Натана на втором этаже, – сказала Эди.

Эбби поднялась по лестнице. Наверху находились две спальни.

– Детская сына там, – раздался голос хозяйки сзади.

Маллен открыла дверь. Милая и веселая комната. На кровати постельное белье в стиле «Звездных войн» и небольшой плед. На письменном столе разбросаны карандаши, к пробковой доске прикреплено несколько рисунков. В комнате повисло явное и тревожное ощущение пустоты, без маленького хозяина было неуютно. Эбби представила себе, как мальчик, которого она видела на снимке, лежит на кровати или сидит за столом и рисует. Она подошла и внимательно изучила его творчество в поисках признаков насилия, которому парнишка мог подвергаться. Но увидела лишь невинные детские картинки: космический корабль, дракон, семья… Нигде не просматривался скрытый образ отца. Как и сказала Эди, ее бывший муж, похоже, выпал из картины в прямом и переносном смысле.

Эбби услышала, как сзади закрылась дверь, и в удивлении обернулась. Хозяйка дома прислонилась к двери, вид у нее был странный.

– В чем дело? – спросила лейтенант Маллен. Что-то в поведении Эди ее встревожило. Та была напряжена, словно собиралась наброситься или спасаться бегством, глаза широко раскрылись, губы двигались, однако не издавали ни звука.

– Мисс Флетчер, – сказала Эбби, – я не уверена…

– Эбигейл, ты меня не узнаешь?

Произнесенное вслух имя потрясло Маллен до глубины души и вызвало образы из далекого прошлого. Лейтенант оперлась на стол, словно боялась упасть.

В мозгу мелькнуло воспоминание. Девочка стоит на поле, заросшем красивыми цветами. Руки скрещены, холодные голубые глаза устремлены на Эбби: «Это мой сад, тебе здесь не рады».

Еще одна картинка, несколько месяцев спустя. Она вместе с девочкой и мальчиком сидит съежившись на заднем сиденье полицейской машины. Темноту прорезают отблески пламени, мужчина приглушенно говорит: «Их так много… Просто ужас».

Эбби содрогнулась. От прошлого словно повеяло холодом.

– Иден? – прошептала она.

Хозяйка дома всхлипнула.

Наша культура предусмотрела, как следует общаться с теми, с кем мы когда-то встречались. На этот случай существуют небольшие церемонии и приемы, позволяющие перекинуть мостик через десятилетия. Широкая улыбка, вежливые фразы вроде «как поживаешь», упоминание общего знакомого.

В данном случае все эти ритуалы казались бессмысленными. Эбби растерялась. Ей было сложно сдерживать волну воспоминаний, которая грозила ее потопить.

– Тебя и правда сейчас зовут Эди? – спросила она наконец.

– Нет. Какое-то время я жила под этим именем. Потом снова поменяла на Иден. А ты…

– Я Эбби, – резко ответила лейтенант Маллен, желая избежать любых недопониманий. – Никто не называет меня Эбигейл. Понятно?

– Хорошо, я тоже не буду. – Хозяйка явно опасалась, что Эбби просто уйдет. Похоже, и впрямь считала, что лейтенант Маллен – последняя надежда спасти ее сына. Это неудивительно. Возможно, Иден до сих пор подозрительно относилась к властям. Полицейских она считала врагами, а не друзьями. А за помощью, по ее мнению, следует обращаться к родственникам.

– Как ты меня нашла? – спросила Эбби, озаренная внезапной мыслью.

– Несколько месяцев назад тебя показывали в новостях, – тихо ответила Иден. – Ты не изменилась.

Ограбление банка, ее пятнадцать минут славы. Семь заложников, двое доведенных до отчаяния мужчин. Команде Маллен удалось убедить их сдаться, никто не пострадал. Она была главным переговорщиком – более того, женщиной. Поэтому стала любимицей прессы – по крайней мере, до тех пор, пока ее славу не затмило следующее яркое происшествие. Но до сих пор периодически кто-то узнавал Эбби. Вот как сейчас. Удивительно, ведь столько времени прошло… Сама Маллен никогда бы не догадалась, что миссис Флетчер – это Иден. Время не пощадило эту девочку… нет, женщину. Не изменились только голубые глаза.

– Откуда у тебя мой номер? – спросила лейтенант.

– Не помню. Наверное, в Сети нашла.

Врет. Телефон нигде не зарегистрирован. Эбби, кажется, догадывалась, откуда у хозяйки дома ее номер. Она ждала, молчание затягивалось.

Иден нервно оглядывалась по сторонам. Прошло несколько секунд, и она выпалила:

– Я кое-кого видела. Незнакомый мужчина болтался по кварталу. За последние несколько недель я заметила его трижды. Как думаешь, это похититель?

– Можешь описать его? – попросила лейтенант Маллен скорее на автомате.

– Думаю, да. Темные волосы. Борода…

– Не мне. – Эбби покачала головой. – Мы поедем в участок. Тебе покажут фотографии. Наверное, пригласят художника-криминалиста.

– Но… Тот мужчина сказал, что за мной следят. Мне нельзя ехать в полицию.

– Я тебя отвезу. И проверю, чтобы не было слежки. Это лучшее, что можно сделать для Натана.

Когда Эбби озвучила свой план, Иден расслабилась. До сих пор она была потерянной и беспомощной. Теперь полиция взяла дело в свои руки.

Лейтенант Маллен быстро проверила остальные помещения дома, чтобы убедиться, что не пропустила ничего подозрительного. Спальня хозяйки располагалась на чердаке – тесная темная комнатка, единственное окно которой выходило на улицу.

Во время отъезда дождь полил еще сильнее. Иден настояла, чтобы Габриэль поехала с ними, боясь оставлять дочь дома одну. Когда они шли к машине, зонтик миссис Флетчер вывернуло; промокшая насквозь, она быстро забралась на сиденье. Эбби посмотрела на свою пассажирку: пряди мокрых волос, прилипшие к щекам, лицо, влажное то ли от дождя, то ли от слез, то ли из-за сочетания первого и второго. И голубые глаза, взирающие на нее, как и тридцать лет назад.

Лейтенант Маллен завела двигатель, молясь, чтобы Иден не смешала их общее прошлое с настоящим.

Глава 10

Когда Натан открыл глаза, у него возникло ощущение, какое бывает, когда ночуешь у товарища. Чужая кровать, чужие простыни, даже воздух – и тот чужой. Мальчик встал, потер лицо руками. В голове пролетали обрывки воспоминаний.

И все-таки он в своей комнате. Знакомое постельное белье, его стол у дальней стены, рисунки. Натан зевнул, силясь выбраться из паутины сна. Но не удалось. Голова была тяжелой, мысли путались, перед глазами расплывалось. Он не мог сообразить, какой сегодня день. Суббота? Если да, то у мамы день рождения. Они с Габи договорились, что принесут ей завтрак в постель.

И тут парнишка вспомнил о поездке с другом Габи. Они собирались купить все необходимое, чтобы устроить вечеринку-сюрприз. Что случилось потом? Натан помнил, что ел бургер и картофель фри, которые купил тот мужчина, пил «Кока-колу». А затем почувствовал усталость. Они долго ехали. Видимо, он задремал. Габи и ее друг решили отвезти его домой. Натан откинул одеяло и обнаружил, что на нем та же одежда, в которой он сел в машину. Кажется, сегодня все-таки не суббота. Непохоже, что он проспал всю ночь.

– Мам? – позвал Натан.

Подождал немного и снова крикнул:

– Мам!

Никто не отозвался. Как ни странно, дверь в комнату была закрыта. Мальчик никогда ее не закрывал, предпочитая оставлять распахнутой.

Натан вылез из постели и встал. Закружилась голова, и он слегка покачнулся. Возникло ощущение, будто мозг наполнен ватными шариками и не может сосредоточиться. Комната выглядела… необычно, стены давили, словно все уменьшилось в размере. Письменный стол был слишком близко к кровати, а дверь – совсем рядом со столом. Натану это не понравилось.

Мальчик зашлепал к двери, протянул руку, чтобы открыть ее, – и застыл. Другая ручка, блестящая и более круглая. Неужели мама заменила? В прошлом году она говорила, что собирается кое-что обновить в доме. Даже приглашала какого-то парня, который сказал, что стены нужно покрасить, а окно в ванной починить. Потом выяснилось, что это слишком дорого стоит и ремонт придется отложить.

Натан взялся за ручку, повернул ее, толкнул дверь. Та не поддавалась. Он вцепился сильнее, тянул и толкал.

– Мама, дверь не открывается! – крикнул мальчик. – Мам!

Ответа не было, и он начал паниковать. Ему не нравилось находиться одному в комнате. Пугало, что детская закрыта, а новую ручку заело. Натан потряс дверь, затем лягнул ее и ушиб ногу. Застонал от боли и сел на пол, держась за поврежденный большой палец.

– Мама! Габи! Я поранился! – закричал он.

Никто не пришел. Его не оставляли дома одного. Правда, мама иногда уходила минут на десять, чтобы купить что-нибудь в магазине через дорогу, но обязательно предупреждала. Когда она уходила, Натан всегда включал телевизор. Так он не обращал внимания на то, что в доме пусто, и не представлял себе, что кругом гадкие монстры.

Сердце мальчика забилось быстрее, он сжал зубы и засопел. Его оставили одного и даже не предупредили! Не заметили, что замок заело из-за новой ручки! Когда мама и Габи вернутся, он на них накричит. А завтра не понесет им завтрак в постель – обиделся.

Натан поплакал на полу; палец дергало от боли. Потом он забрался на кровать и лежал в обнимку со своим плюшевым магистром Йодой. Прошло несколько минут, прежде чем мальчик заметил, что игрушка тоже другая. Несколько месяцев назад у Йоды оторвалось ухо, и мама его пришила. Но приладила его неправильно, и ухо получилось кривым. Теперь же все оказалось в порядке. Исчезла и ярко-зеленая нитка, которой был сделан шов. И пятно от шоколада на ноге у Йоды. Пахла игрушка тоже по-другому, как и простыни.

Мальчик вылез из постели, по его телу побежали мурашки. Что происходит? Теперь, присмотревшись получше, он везде видел незначительные отличия. У постера с Гарри Поттером не оторван уголок. Шкаф немного другого цвета. И… и…

В комнате нет окна.

Как это он раньше не заметил? Маленькое окошко над его письменным столом просто… исчезло.

Правда, здесь рисунки – единственное, что уцелело из его мира. Хотя и они отличаются. На этом у мамы слишком маленькие глаза. На картинке с космическим кораблем звезды нарисованы не так, а корпус аппарата развернут в другую сторону. А еще Натан изобразил придуманную собаку, а не то, что сейчас видел на листочке. Его пес был милым, а этот злобно на него смотрел. И зубы слишком острые, и хвост чересчур длинный. Это плохая собака. Похоже, она ест детей.

Ему нужно выбраться из комнаты, с ней что-то не так. Мальчик подбежал к двери.

– Габи! – визжал он. – Мама!

Никто не пришел. Натан не понимал, что происходит. Мальчику было сложно дышать, в ушах стучало. Хотелось в туалет – может, будет лучше, если его вырвет. Но для этого нужно попасть в ванную, а дверь не поддавалась. Она заперта. Натан заперт.

Он вспомнил фильм, который смотрел с мамой. Двое парней, чтобы открыть дверь, взяли лом. Мальчик помнил, как был впечатлен звуком ломающегося дерева. Лома у него не было, зато в ящике стола лежала металлическая линейка. Он может вставить ее в дверную щель и навалиться. Должно сработать.

Натан подошел к столу и открыл ящик. Линейки не было. Зато там оказались рисунки, целая куча. Верхний выглядел почти как нарисованный им семейный портрет, вот только ноги Натана получились ужасно длинными.

Мальчик вытащил пачку картинок и разложил их на столе. Это и его рисунки, и в то же время не его. Некоторые слегка отличались: немного другой цвет или не та форма тела. Некоторые просто ужасны: плохо нарисованные люди и сердитые закорючки, словно художник начиркал с досады. На одной из картинок он и Габи, и фигура Габи несколько раз обведена красным карандашом. На каждом листочке подпись «Натан», только почерк не везде тот, а кое-где похож, но видны отличия. Одна из бумажек полностью исписана его именем.

Все эти открытия лишь запутывали мальчика, и из всего, что ему пришлось пережить за последние двадцать минут, последний листок напугал его больше всего. Организм не выдержал, и струйка мочи потекла по штанине на пол.

Неожиданный звук заставил Натана обернуться, и он увидел, как дверь открывается. В проеме стоял мужчина – тот самый, что представился другом Габи. В одной руке у него было ведро, в другой – бутылка с водой.

– Ох, – сказал мужчина, глядя на лужицу на полу. – Похоже, мне нужно сходить за шваброй.

Мальчик не ответил. Он не мог отвести взгляда от дверного проема и того, что виделось позади.

Натан был не у себя дома.