Текст книги "Полукровка из Дома Ужаса"

Глава 9

Мы с Роаном спускались по скрипучей лестнице бара «У Лероя». Я старалась не морщиться от боли в мышцах при каждом движении – сказывалась встреча с Сиофрой.

Мы спустились по лестнице и обнаружили бар полупустым. Несколько посетителей сидели по краям освещенного свечами зала и потягивали напитки, сгорбившись и озираясь по сторонам. Темные каменные туннели, отходящие от центрального атриума, пустовали.

У барной стойки три женщины с кожей цвета слоновой кости в бирюзовых платьях пялились на стройного фейри с усами из пивной пены. Мужчина с кожей цвета темной сепии стоял, сунув руку в карман, то и дело окидывая зал бегающим взглядом. Вдоль стены, скрестив руки на груди, расположились четверо с мечами в ножнах, висящих на бедрах. Судя по мускулистым телам, черным одеяниям и каменным выражениям лиц, это были вышибалы.

Когда мы вошли, все, включая Элвина, обернулись. Он сидел за стойкой и при виде Роана напрягся всем телом, словно собирался вскочить с табурета и убежать.

Роан наклонился ко мне и шепнул:

– Осторожнее. Здесь все на нервах.

Я кивнула, и мы медленно пересекли зал. Пока мы шли, воздух замерцал, и я разглядела кое-какие детали, скрытые чарами. За спиной у одного мужчины висел топор. У другого на бедре – огромный меч. У женщин в бирюзовых платьях в жемчужных волосах торчали вороньи перья, зубы были острыми, как у пираний. Я вздрогнула. Хорошо, что здесь охрана…

Когда мы добрались до Элвина, его заметно трясло. Я отодвинула табурет. Ножки заскрежетали по каменной плитке.

– Привет, Элвин.

Его желтая футболка с надписью: «Бермудский Треугольник – Это Заговор» была более мятой, чем обычно. Он выглядел бледным, под глазами залегли фиолетовые круги.

– Привет, Кассандра. – Кивнул в сторону Роана, избегая смотреть на него. – Салют.

Я никогда не видела их вместе, и теперь, когда они оказались всего в нескольких футах друг от друга, не заметила фамильного сходства. Роан молча сверлил Элвина жестким взглядом изумрудных глаз.

Элвин поднялся с табурета, вытирая ладони о вельветовые брюки.

– Ну, я уже собирался уходить, но было очень приятно…

Я схватила его за руку:

– У нас есть несколько вопросов.

Он отшатнулся:

– Извини, подруга, мне и правда пора сваливать.

Я крепче сжала его руку:

– Ты что-то совсем похудел. Не хочешь чего-нибудь поесть?

– Не-а. В последнее время как-то нет аппетита, – пробормотал он. – Не сейчас, когда число убитых Неблагих растет. Понимаешь, о чем я?

Роан придвинулся к Элвину, преградив ему выход:

– Мне не хотелось бы добавлять к этому списку еще один труп.

Судорожно вздохнув, Элвин плюхнулся обратно на табурет и пригладил песочные растрепанные вихры.

Краем глаза я заметила, как Лерой, даже не спрашивая, поставил на стойку бокал с янтарным кларетом, и ослабила хватку на руке Элвина:

– Ты точно не хочешь перекусить?

Он покачал головой:

– Нет. Мне хватит.

Когда Лерой исчез, я оглядела бар: все взгляды нервно уставились на нас.

– Да что это со всеми такое?

В глазах Элвина мелькнул несвойственный ему сердитый огонек:

– Ты ведь свергла короля, а, Касс?

Никто, кроме Скарлетт, не называл меня Касс, но я промолчала.

– Наступил бардак, – продолжал он. – Дворы вцепились друг другу в глотки, Благие убивают всех подряд… Каждый сам за себя, да?

Роан склонил голову набок:

– Ты фейри без двора. Разве ты не всегда так живешь?

Элвин вызывающе посмотрел на него, и его глаза вспыхнули оранжевым:

– Правильно. Мне ведь некому помочь, а? Пришлось научиться за себя постоять!

Я опустила руку на плечо Элвина, изображая хорошего полицейского:

– Неважно выглядишь, Элвин. Ты в порядке?

– Здесь творится какое-то безумное дерьмо, ты в курсе? Фейри погибали у меня на глазах. Меня самого дважды чуть не укокошили. Иногда мне кажется, что меня прикончит какой-нибудь затаивший злобу Неблагой. – Он уставился на Роана. – Или Благие перебьют нас всех. Не могу спать больше часа. Постоянно снятся кошмары. Я не могу избавиться от этих гребаных кошмаров.

Я взглянула на Лероя за барной стойкой:

– Нам, пожалуйста, хлеб с сыром. Какой любит Элвин.

– Да какой он не любит? – проворчал Лерой, поворачиваясь к кухонной двери.

Я посмотрела Элвину прямо в глаза:

– У нас к тебе несколько вопросов. И нам нужны ответы.

Он пожал плечами:

– Задавайте свои вопросы, и я назову цену.

Роан шарахнул кулаком по деревянной барной стойке так, что мы с Элвином подпрыгнули. Несколько посетителей обернулись и уставились на нас, один из вышибал взглянул угрожающе.

Роан прищурился:

– Отвечай на ее вопросы.

Элвин скрестил руки на груди:

– Она же их еще не задала, а?

– Несколько месяцев назад я открыла тебе секрет, – начала я. – Насчет Сиофры. Мне нужно знать, кому ты рассказал.

Элвин вызывающе откинул голову назад, выпятив подбородок:

– Никому, подруга. Дану66
  ^{В кельтской} (ирландской) мифологии – богиня-мать, прародительница основных богов.


[Закрыть] клянусь.

– Тогда как об этом узнали? – резким тоном поинтересовался Роан.

– Почем мне знать? Я никому не говорил! Может, я и сказал бы за хорошую цену. Такова моя натура, а? У таких трущобных фейри без двора, как я, нет чести. – Элвин горько улыбнулся Роану. – Но никто даже не спрашивал, дружище.

– Элвин, – терпеливо продолжала я. – К Сиофре вернулась ее магия. Она пыталась меня убить. Кто-то освободил ее.

Он вытаращил глаза:

– Ты о чем? Как?

– Кто-то ей помог, – объяснил Роан. – Кто-то узнал, где она.

– Я никому не говорил, – запротестовал Элвин. – Ни одной душе. Вы наезжаете не на того парня.

Лерой вернулся с деревянным подносом, на котором дымились хлебные ломтики и стояла тарелка с камамбером. Элвин взглянул на поднос, ткнул пальцем в кусок хлеба и равнодушно отвернулся. Совершенно не похоже на него. С ним что-то не так.

Я разглядывала его тощую фигуру, изможденное лицо. А если он ничего не говорил Абеллио? Может, есть другой фейри снов?

Я подумала про сны, и у меня появилась новая идея:

– Элвин, что ты говорил о своих кошмарах?

– Они все время повторяются, сечешь? Благие гонятся за мной в темноте, подбираются всё ближе… Наверное, это подсознание подсказывает мне сваливать отсюда – и побыстрее. Я попробовал человеческое снотворное, магию сновидений, какую-то хреновую психотерапию с бородатым чуваком в сандалиях… Ничего не помогает. Это все фигня.

– Магию снов? – переспросила я. – А что именно?

– Я заплатил одному из этих жутких фейри снов, чтобы он успокоил мои кошмары. Отдал ему золотую монету от лепрекона. Он проник в мои сны как призрак. Страшное дерьмо… Но он ни фига не исправил и после нескольких попыток просто свалил.

Я услышала низкий рык Роана. Внутри меня все сжалось.

– Можешь его описать?

– Не знаю, Касс. Высокий, наверное. Как почти все мужчины. Голубые глаза. Этому парню не помешало бы слегка загореть. Он похож на чертова вампира.

– Темный шатен? Красавчик?

Элвин нахмурился:

– Я не знаю, что делает мужчину красавчиком.

Мужчины всегда так говорят. Черта с два они не знают…

– Что еще?

– Казался надежным парнем. С добрыми глазами.

– На лице был шрам?

– Да… – Элвин погрозил мне пальцем, как будто только что вспомнил. – Два, на щеке.

Я переглянулась с Роаном, который с отвращением покачал головой.

– Элвин, я оставила эти шрамы, когда расцарапала ему лицо. Это был Абеллио.

Элвин вздрогнул:

– Королевский выродок?

Я выгнула бровь.

– Прости, Касс… Наверное, ты тоже, но… – Элвин моргнул. – Вот дерьмо. И что я натворил?

– Ты впустил его в свои сны, где он мог сколько угодно копаться в твоем подсознании и узнать все твои тайны… – Я скрипнула зубами. – Вот как он узнал про Сиофру и другие ценные секреты, которые у тебя могли быть.

– Твою мать…

– Что еще? – настаивал Роан. – Что еще он узнал?

– Без понятия! – воскликнул Элвин. – Послушай, я же знаю всякое разное, а? Это моя работа. Я собираю информацию. Он мог украсть кучу всего.

Губы Роана скривились:

– Что я тебе говорил? Утечка именно от него.

Я наклонилась ближе:

– Теперь ты мой должник, Элвин.

Его лицо стало бледнее обычного:

– Откуда мне было знать, что это он? И ты сама обменялась со мной секретами. Я ничего тебе не должен.

– Ладно! – Я фыркнула. – Больше никаких долгов. Теперь ты поможешь нам, потому что облажался и хочешь это исправить.

Элвин замолчал: похоже, такой поворот дела оказался для него неожиданным. Наконец он вздохнул:

– Что вам нужно?

– Двор Снов. Кто его глава?

– Луна. Луна Каэр Ибормейт.

– Нам нужно с ней поговорить. Срочно.

– Ее трудно найти…

– Ну, ты наверняка справишься. – Я поднялась с места. – Помоги нам разобраться с этим бардаком.

Элвин кивнул, все еще потрясенный:

– Касс, прости… Я не нарочно…

– Ладно. Извинения приняты. А теперь помоги нам поговорить с Луной.

Я направилась к лестнице и почувствовала, что Роан следует за мной по пятам. Когда я поднималась, мои мышцы пронзила боль.

Толкнув старинную дверь, мы вышли на свежий ночной воздух. Лунный свет серебрил здания вокруг Гилдхолла77
  ^Здание в лондонском Сити, на протяжении многих лет резиденция лорд-мэра.


[Закрыть]. На ходу я плотнее запахнула пальто.

– Когда я был моложе, то и представить не мог, что в будущем воспользуюсь сведениями Элвина.

Легкий ветерок играл моими прядями.

– А каким ты представлял свое будущее, когда был моложе?

Роан слегка улыбнулся:

– Разумеется, я думал, что стану великим воином. И что, если какие-нибудь враги бросят вызов Неблагим, я сдеру их плоть с костей.

Я вздрогнула, представив, что он может сделать с людьми, если узнает про оружие ЦРУ.

– Прекрасная мечта…

– Думал, что стану страшно красив. И не ошибся.

– Ну да. Иногда я забываю, что в культуре фейри хвастовство не осуждается.

– Скромность – пустая трата времени.

Уличные фонари ярко освещали тротуары.

– А о чем еще ты мечтал, кроме как стать красивым и великим воином?

– В детстве я считал, что у меня наверняка есть предназначенная половина. Я на это надеялся. Думал, мы поселимся в Хоквудском лесу, в бузинной роще. Она стала бы моей королевой Таранис, но мы жили бы не во дворце, а у реки, и за окном парили лебеди. Мы бы вместе собирали яблоки, и она пекла из них для меня пирог.

Я улыбнулась:

– Вот как? Тебе нужна та, кто умеет печь пироги? – Сморщила нос. – А если я не умею готовить?

Роан вскинул брови:

– Думаю, я и сам мог бы научиться. – Он взглянул на меня, и его зеленые глаза блеснули в тусклом свете. – А ты что себе представляла?

Я глубоко вздохнула, пытаясь придумать что-то под стать его волшебному видению, но ничего не приходило в голову.

– Я хотела свою квартиру и кошку.

– Это вся твоя мечта? Квартира и кошка? – повторил Роан.

– Там, откуда я родом, квартиры дорогие, – объяснила я, словно оправдываясь.

– Ты никогда не представляла, как выйдешь замуж?

Я покачала головой:

– Я всегда думала, что буду жить одна. Не считая кошки. Грустновато, да?

– В Хоквудском лесу, в древних ясеневых рощах, водятся дикие кошки.

Признаться, это даже лучше, чем я мечтала…

– Звучит заманчиво.

Мы шли по тихим лондонским улицам, над нами нависла тишина. После нападений Благих, которые привели к многочисленным жертвам, люди стали реже выходить из дома.

Роан откашлялся:

– Когда ты спишь ночью, я чувствую твой страх сквозь стены. И не могу уснуть.

Конечно. С тех пор как я сбежала из королевской тюрьмы, кошмары были ужасными, и, просыпаясь, я обнаруживала сброшенные с кровати простыни.

– Прости, что беспокою тебя из-за своей травмы.

Он глубоко вздохнул:

– Если я буду спать рядом, это поможет? Может, тогда хоть немного высплюсь, черт возьми…

Я улыбнулась:

– Ты хочешь спать рядом со мной?

– Просто чтобы справиться с твоим страхом. Нам не стоит прикасаться друг к другу, если ты не уверена, что хочешь стать моей парой навсегда.

Я нахмурилась:

– Это почему?

Он надолго замолчал – и наконец ответил:

– Потом будет гораздо тяжелее, если придется расстаться.

Разумеется, он прав. У меня есть причины не связывать себя с Роаном навеки. Но прямо сейчас я чувствовала жар в груди при мысли, что буду спать рядом с ним. Даже если нельзя к нему прикасаться.

– По-моему, Роан, это очень поможет.

Глава 10

Я проснулась в сильных объятиях Роана. Его кожа поверх рельефных мышц оказалась на удивление гладкой. Обнимая меня, он каким-то образом умудрялся не дотрагиваться до многочисленных синяков и порезов, оставленных вчера моим голым отражением. Но тело все равно болело.

Солнце еще не взошло, комнату заливал серебристый свет. Вдруг я почувствовала, что окончательно проснулась. Может, это из-за горячего тела прижавшегося ко мне Роана…

Вчера вечером он пришел обнаженный по пояс и забрался ко мне в постель. В лунном свете он выглядел как бог. Если нам нельзя прикасаться друг к другу, зачем спать полуголым?

Увы, в постели с Роаном мы просто спали.

И все же эта ночь ощущалась мной как постепенное соблазняющее вторжение в личное пространство. Так и было задумано? Или Роан правда спал, но его подсознательно тянуло ко мне? Не знаю. Как бы то ни было, я вообще не могла заснуть, пока его идеальное тело так близко. К трем часам ночи я решила, что в эту игру можно играть вдвоем.

Не в силах уснуть, я разделась до крошечных кружевных трусиков и лифчика. После этого Роан совсем обвился вокруг меня и в конце концов крепко обнял во сне. И сейчас он прижимался ко мне всем телом, обнимая меня. Несмотря на стальные мускулы, его кожа на ощупь казалась бархатистой.

Когда он свернулся калачиком вокруг меня, я проспала несколько часов. Сны были из категории «только для взрослых». Мы с Роаном трахались, прислонившись к дереву; я привязывала его к кровати и делала с ним все что хотела; рот Роана оказывался у меня между ног, и я вцеплялась ему в волосы… Я проснулась и обнаружила, что обнимаю его и бесстыже двигаю бедрами. Но, конечно, никаких поцелуев. Это запрещено. Он просто хотел вечной верности.

Но как я могу посвятить жизнь тому, кто попытается уничтожить человечество, если узнает слишком много из моих мыслей? Если мне хочется повалить его и заняться сексом, это не значит, что я готова пожертвовать человечеством.

Однако меня удерживала не только опасность для людей, но и страх навсегда оказаться связанной с ужасающим, кровавым и жестоким миром фейри. Я правда хочу жить здесь, в Триновантуме?

До приезда в Лондон у меня была своя жизнь: психолог-криминалист в ФБР, успешная двадцатишестилетняя девушка, у которой есть друзья, которая любит проводить выходные в гастропабах и читать. С тех пор как я встретила Роана, меня бросили в тюрьму и пытали. Несколько раз я чуть не свихнулась, слыша голоса то из камня, то из темноты. Убила собственного отца. Как сказал Элвин, здесь творится какое-то безумное дерьмо.

Паршиво.

Но тут я вспоминала, как Роан заботливо готовил для меня сидр, или как чувствовала себя защищенной в его объятиях, и мне становилось трудно рассуждать логически.

Я прижалась к Роану задом, и он пошевелился во сне. Судя по тому, что именно прижималось и давило на меня, пока Роан постепенно просыпался, ему тоже приходилось непросто.

Я повернулась и посмотрела на него. Холодный ноябрьский ветерок ворвался в комнату, обдувая кожу. Глаза Роана медленно открылись, радужка приобрела темно-янтарный оттенок. Сейчас он был в своем истинном облике и еще не полностью себя контролировал. Из его горла вырвалось что-то вроде рычания, когда он окинул мое тело пристальным взглядом, задержавшись на груди в кружевном лифчике. Меня бросило в жар.

Что ж. Значит, нижнее белье подействовало…

– Тебе идет этот наряд. – Его низкий голос прикасался к моему телу, словно ласка, в тех местах, которые томились от желания.

Я взяла его лицо в ладони.

– Если согласишься стать моей, я буду настаивать, чтобы ты всегда надевала что-нибудь такое в нашей спальне. – Его слова и прикосновения были нежными, но взгляд – свирепым. Он сдерживался из последних сил. Над головой замерцали рога, волосы посветлели. Это был истинный Роан. Он раскрылся. И он был прекрасен.

– М-м-м… – Я была слишком возбуждена, чтобы помнить, что такое слова.

Он наклонился и поцеловал меня в шею – в том самом месте, где когда-то заклеймил меня укусом. Дыхание сбилось, тело пылало. От ощущения его губ на шее, его языка, скользящего по коже, меня накрыла волна наслаждения.

– Роан… – прошептала я.

– Ты этого хочешь. – Он уткнулся мне в шею.

– Да.

– Хочешь быть моей? – Его чувственный голос словно лизал кожу, руки стиснули бедра.

Я слабо застонала, не желая соглашаться на вечную верность, но вместо этого обхватила его спину и притянула к себе, скользнув руками по татуировкам. Он остановил меня, мягко сняв мои руки со своей шеи, и осторожно прижал мои запястья у меня над головой одной рукой. Он хотел быть главным. Типичный раскрывшийся фейри.

Другой рукой Роан откинул простыню, полностью открыв меня. В его глазах вспыхнуло желание, и от этого откровенно похотливого взгляда кровь закипела в моих венах. Роан продолжал рассматривать мое тело сквозь полупрозрачный лифчик и трусики. Я хотела прикоснуться к нему прямо сейчас, притянуть к себе, но он удерживал мои руки над головой, чтобы контролировать все самому. Затем томно придвинулся ближе, коснувшись ртом моей шеи. Ощущение его губ на коже вызвало во всем теле прилив жара, собиравшегося между ног. Я выгнула спину.

Медленно – до боли медленно – губы Роана опускались всё ниже, коснувшись изгиба моей груди. Он стянул бретельку лифчика, холодок обдал кожу. Когда его язык закружил по соску, я ахнула и раздвинула ноги, изнывая от томления. Кожа стала мокрой и горячей. Неужели это действительно случится? Он поддастся соблазну?

Роан по-прежнему удерживал мои запястья, но, словно отвечая моему желанию, медленно переместил свободную руку ниже талии. Его прикосновение – одновременно легкое, как перышко, и обжигающее, как кипяток, – опалило кожу, и мои бедра вздрогнули в предвкушении.

– Роан, – выдохнула я, готовая умолять.

Он запустил руку мне под трусики и стянул их, полностью обнажив меня. От его взгляда по телу пробежал огонь. Отчаянно желая его, я подалась бедрами навстречу его руке…

Роан с рычанием отстранился и резко отвернулся, снова закрываясь. Рога и светлые волосы в мгновение ока исчезли, когда он взял себя в руки.

Я застонала от досады: мое обнаженное тело так и осталось нетронутым.

Сев на край кровати, Роан пригладил волосы:

– Прости. Я проснулся в истинном обличье. Это все из-за того наряда, в котором ты спала. Я не хотел, чтобы так получилось.

Неудовлетворенное желание жгло тело. Я швырнула в Роана подушку:

– Это очень жестоко, понимаешь?

– Прости, – повторил он.

Я попыталась выровнять дыхание и остыть. Заливное из угря; ведерко с майонезом на уличном лотке; стаканы, пропахшие старыми губками для посуды…

Лежа на кровати, я смотрела на спину Роана, на сетку шрамов на коже в тех местах, где его пытали отравленными железными гвоздями. Мне хотелось расцеловать каждый шрам, но я знала, что Роан отстранится.

Я села на кровати в холодной комнате, натянула лифчик и трусики – и, задрожав, обхватила себя руками: теперь Роан не согревал меня. И все же мне нужны открытые окна, иначе я чувствую себя похороненной заживо.

В последний раз взглянув на меня с болью, Роан направился к двери:

– Пойду потренируюсь. Мне нужна разрядка.

– Еще не рассвело… Даже не позавтракаешь?

Но он молча ушел.

Мне потребовалось не меньше пятнадцати минут, чтобы прийти в себя. Немного остыв, я встала и порылась в ящиках, пока не нашла уютный свитер и удобные джинсы. По пути в тренировочный зал заглянула на кухню и прихватила с собой термос с кофе и булочку с маслом. Кухонные часы показывали чуть больше четырех утра.

Я обнаружила Роана посреди зала рядом с одним из деревянных манекенов. Он так и не надел рубашку, на его татуированном теле блестели капельки пота. При виде него мой пульс снова участился.

Роан стиснул золотистый меч и начал наносить удары по манекену, оставляя зарубки на деревянной поверхности. Металл сверкал; клинок двигался слишком быстро, чтобы уследить за ним.

Я кашлянула:

– Чем Пиноккио это заслужил?

Роан повернулся с непроницаемым лицом:

– Пиноккио?

Я кивнула на манекен:

– Твой напарник по тренировкам.

– Ты придумала имя тренировочному манекену?

– Нет, просто… Он был деревянной куклой и хотел… Неважно.

Роан вскинул бровь:

– Надеюсь, ты не будешь оплакивать нескольких его друзей, которых я убил. – Он указал мечом на то, что я приняла за груду щепок для растопки. – И так и не узнал их имен.

Я скрестила руки на груди:

– Не понимаю, почему мы оба не спим в такую рань. До рассвета еще несколько часов.

– Я не мог снова заснуть. Только не рядом с этими крошечными лоскутками, которые ты решила надеть в постель.

Я пожала плечами:

– Знаешь, тебе необязательно спать со мной в одной постели.

– Мне не нравится чувствовать твой страх и ничего с этим не делать. – Роан опустил глаза. – Исцелять тело для фейри легко. А вот исцелять разум… Иногда я думаю, что для нас это тяжелее, чем для людей.

Мне захотелось стать ближе к Роану, и я шагнула к нему:

– Думаю, это тяжело для всех. Со временем я приду в себя. Я пережила нападение из зеркала. Сиофра больше не застанет меня врасплох.

Роан кивнул и убрал меч в ножны.

– Ладно. Но мне не дает спать еще кое-что.

– Что именно?

– Грендель. – Роан произнес это имя словно проклятие. – Новый глава Двора Ужаса. Он по-прежнему отказывается встречаться с нами. Похоже, до сих пор злится из-за нашей последней встречи.

– А, вот оно что… – Тогда я запихала Гренделю в глотку железную пулю и пнула по яйцам. На самом деле я чуть не убила его. Неудивительно, что он разозлился. Я начала понимать, что и без своей силы ужаса повсюду оставила в мире фейри следы разрушений. – Может, найдем ему еще одну тазовую кость, чтобы он ее тискал… Пусть порадуется.

– Вряд ли это уладит дело. А без помощи Гренделя и Двора Ужаса у нас ни единого шанса, – продолжал Роан. – Как ни крути, почти треть армии Неблагих связана с этим двором. Нам необходим союз с Гренделем, хоть он и мерзкая тварь.

Я сморщила нос:

– Мерзкая – это еще комплимент.

Роан выдержал мой взгляд, его зеленые глаза вспыхнули:

– Уж поверь, я твердо намерен убить его, как только мы разберемся с угрозой Благих. Мы заменим его менее отвратительным фейри ужаса. Но сейчас придется иметь дело с ним.

– Есть мысли, где он сейчас?

– Он в своем разгромленном клубе. Под усиленной охраной.

Я вздрогнула при воспоминании о Гренделе с его склизкой кожей и как он обращался с женщинами как с собственностью…

– Разве нельзя просто ворваться туда силой?

– Тогда начнется кровопролитие, а нам нужен союз, а не резня. И у нас мало времени. – В голосе Роана ощущались напряжение и усталость. – Как раз перед сном я получил депешу из Сингето. Армия Благих вокруг крепости растет с каждым днем. Они уже трижды штурмовали стены. Они убивают Неблагих. Сейчас нам нужен единый союз, чтобы мы могли прислать подкрепления от всех дворов.

Я подумала о Гренделе, который сидел в своем разгромленном VIP-зале и по-детски дулся, пока гибнут Неблагие.

– Я могу прыгнуть через отражение в «Логово Гренделя».

– Он убьет тебя на месте, – сухо ответил Роан. – Ты его унизила.

– Кассандра, которую он встретил тогда, была простой пикси, – заметила я. – А теперь я Повелительница Ужаса.

– Повелительница Ужаса, не Повелительница Ужаса – меч все равно отрубит тебе голову.

– Думаю, мое присутствие их напугает. Они не посмеют приблизиться.

Роан обеспокоенно посмотрел на меня:

– Не хочу отпускать тебя одну, но меня охрана ни за что не пропустит.

Я нахмурилась и задумчиво провела пальцами по нижней губе.

– В любом случае мне лучше пойти одной. Ведь Повелительнице Ужаса не нужна защита? Я должна разыграть убедительное представление. Что, если ты подождешь снаружи?

– Ты сможешь поддерживать связь через отражения? Чтобы я наблюдал?

Я кивнула.

– И я смогу прыгнуть к тебе в мгновение ока, если что-то пойдет не так.

– Какой у тебя план?

– Нужно предложить ему что-то такое, от чего он не сможет отказаться.

По золотистой щеке Роана сбежала струйка пота.

– И как думаешь, чего он хочет?

Я сжалась, мысленно набросав психологический портрет Гренделя. Такой мужчина, как он, хочет только одно: власть над унизившей его женщиной. Он захочет полностью уничтожить меня, унизить так же, как я унизила его, а потом, видимо, убить самым жестоким способом… Ладно, лучше не делиться с Роаном таким портретом Гренделя.

– Я кое-что у него взяла. Он захочет что-то взять у нас. То, что будет похоже на жертву, позволит ему почувствовать себя победителем. Что-то такое, что заменит победу над моим телом.

Роан закрыл глаза и нахмурил брови:

– От этого союза зависит всё.

– Понимаю.

– Предложи ему этот особняк.

У меня отвисла челюсть.

– Что? Ты ни в коем случае не можешь отдать его Гренделю.

– Лондонский особняк в обмен на безопасность Триновантума. Это выгодная сделка.

Сглотнув ком в горле, я кивнула:

– Если после победы над Благими мы убьем Гренделя, ты сможешь вернуть особняк?

– Он перейдет к следующему главе двора Уила Брока. – Пристальный взгляд Роана встретился с моим, его глаза светились беспокойством. – Это неважно. Я хочу, чтобы ты сосредоточилась. Как только окажешься там, твои эмоции раскроются. План сработает только в одном случае: если Грендель поверит, что ты его не боишься. Ты правда сумеешь так хорошо скрыть свой страх?

– Какой еще страх? – Я улыбнулась, изображая храбрость, которой не было. – Мне скрывать нечего.