Текст книги "Восход Антареса"

– К отбытию, сэр?

– Это приказ.

– Капитан, – сказал помощник, потирая подбородок, – сразу после вашего отбытия компьютер вспомогательных двигателей сообщил о машинной ошибке. Главный инженер распотрошил его и ищет неполадки.

– Что за ошибка?

– В скорости передачи данных к плазма-инжекторам.

– Реальная или подозреваемая?

– Подозреваемая, сэр.

– Тогда пусть главный инженер заканчивает и готовится к запуску. Когда мы сможем вылететь?

– Через час, сэр.

– У вас сорок пять минут. Я с мистером Барреттом буду у себя. Сообщите, когда все будет готово.

– Есть, капитан.

* * *

Ричард Дрейк маневрировал по длинным серым коридорам, все встреченные им члены экипажа двигались в невесомости с легкостью, говорящей о большой практике. Станислав Барретт следовал за Дрейком. Политический ассистент не мог похвастаться такой же ловкостью, но поспевал за капитаном без особенных проблем. К тому времени, когда они достигли внутренней палубы жилого кольца, корабль уже начал вращаться, и гравитация составляла одну десятую нормальной.

– Как раз хватает, чтобы держать ноги на полу, пока готовимся к отправлению, – объяснил Дрейк по пути к двери его каюты.

Он открыл дверь, отступил назад и сделал приглашающий жест. Барретт вошел и тихо свистнул.

– Неплохо, капитан! Я и не знал, что на флоте так живут.

Дрейк подумал, не было ли тактической ошибкой со стороны адмирала пускать на борт политика. Опасаясь снижения ассигнований на развитие флота, он сразу же пояснил:

– Это древняя традиция, мистер Барретт. Каюта оформлена так же, как при капитане Крюгере, последнем земном командующем, который передал судно колониальным властям.

Барретт рассматривал картину с изображением старого парусного корабля в полной оснастке. Он повернулся и сказал:

– Я и не критикую. Просто слегка поражен.

Дрейк пригласил Барретта присесть возле своего рабочего стола.

– Ну что, вскроем приказ, сэр?

– Несомненно.

Капитан сел за стол и снял цепочку, которой пакет с приказом был прикреплен к его запястью. Он потер след от цепочки, положил приказ на стол и приложил большой палец к бледно-зеленой панели замка на пакете. Раздался щелчок, и пакет раскрылся. Внутри лежал небольшой стеклянный блок, верхний свет радугой отражался в нем. Дрейк высвободил блок из эластичных захватов и поместил в считывающее устройство на рабочем столе. Раздался звуковой сигнал. Дрейк ввел в компьютер свое имя, рабочий номер и код допуска. Через секунду на экране появилась надпись: «Готов к секретному вводу». Дрейк ввел двенадцатиразрядный буквенно-цифровой код, известный только ему и главному компьютеру Адмиралтейства. По экрану побежали янтарно-желтые строки:

Капитан– лейтенанту Ричарду Дрейку, командиру корабля Альтанского флота «Дискавери»

От адмирала Луиса Дардана

Адмиралтейство

Хоумпорт

Альта

Дата: 14 Гермес, 2637

ПРИКАЗ

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

1.0. В 21 час 37 минут 42.16 секунды сенсорные станции флота Альфа-7134 и Альфа-9364 зафиксировали объект с координатами 3615/+ 2712/ 250Е6.

2.0. Анализ Адмиралтейством этих сведений привел к следующим заключениям:

1) В системе Вэл вновь появилась точка перехода с вышеуказанными координатами;

2) Обнаруженный объект – звездолет из-за пределов системы Вэл;

3) Последующие передвижения корабля указывают на возможность того, что это разведывательное судно, и оно ищет следующую точку перехода.

3.0. Корабль движется на своей тяге. Его текущий курс 3615/+ 8865 к предыдущей позиции.

4.0. Корабль не отвечает на попытки Адмиралтейства связаться с ним.

5.0. В свете вышесказанного капитану корабля Альтанского флота «Дискавери» приказываю:

1) Перехватить означенный корабль так быстро, как только возможно, не нанося ущерба собственной команде;

2) Узнать происхождение и природу корабля любыми средствами, имеющимися в наличии;

3) Безотлагательно сообщить полученную информацию Адмиралтейству;

4) Помешать означенному кораблю покинуть систему Вэл через подпространство, если это не будет противоречить выполнению других пунктов приказа.

6.0. Принять меры безопасности по защите своей команды для успешного выполнения миссии.

7.0. Консультироваться с личным представителем премьер-министра относительно вышеозначенного корабля, когда и если позволят обстоятельства.

8.0. Удачи, «Дискавери»!

(подпись)

Луис Эмилио Дардан

Адмирал флота

ПРИЛОЖЕНИЯ

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

Дрейк поднял глаза на Барретта.

– Вы знакомы с содержанием приказа, сэр?

Барретт кивнул.

– Включая параграф семь?

Политик рассмеялся.

– Особенно с параграфом семь, капитан. Я хотел, чтобы мой статус на корабле был более четко обозначен, да и премьер-министр тоже, но адмирал не стал этого делать. Все же надеюсь, «когда позволят обстоятельства», вы будете со мной советоваться.

– При условии, что вы понимаете: командует на корабле только командир.

– Никаких возражений.

– Прекрасно. Тогда за работу?

Дрейк принялся изучать приложения к приказу. Они содержали изображения корабля, одно из них он уже видел в кабинете адмирала. Капитан просмотрел прогнозы дальнейшего курса «пришельца» с пессимистическими и оптимистическими допущениями. Судя по вычислениям корабельного компьютера, догнать корабль будет нелегко.

– Почему? – спросил, услыхав об этом, Барретт.

– Последние двадцать четыре часа корабль уходил от Вэл с ускорением, мистер Барретт. Мы с самого начала отстаем на четверть миллиарда километров. Сейчас его скорость составляет 388 километров в секунду, и он постоянно ускоряется. Нам необходимо покрыть потерянное расстояние и время, превысить его максимальную скорость, повернуть и уравнять скорости, когда мы настигнем его. Если он не прекратит ускоряться, нам нужно будет сделать то же самое, чтобы не отстать. И при этом сохранить резерв топлива, чтобы вернуться домой! Проблема состоит в двух взаимоисключающих факторах – способности «Дискавери» развить нужную скорость и способности команды выдержать ускорение. Слишком низкое ускорение – и мы израсходуем все топливо до встречи с кораблем, слишком высокое – я рискую жизнью экипажа.

– Где же ответ, капитан? – спросил Барретт.

– Достаточно близко. – Дрейк ввел в компьютер корабля новую информацию. – Тридцать три часа на погоню и двадцать один час на торможение для встречи с «гостем». Итого пятьдесят четыре часа с ускорением в три с половиной G. Мы окажемся в той же точке пространства на той же скорости, что и наша цель, и у нас останется двенадцать часов резерва до возвращения домой.

– Пятьдесят четыре часа с ускорением в три с половиной G?

– Вы сказали, что выдержите, – напомнил Дрейк.

– Так и было, – ответил Барретт со вздохом. – Бедная моя спина.

Глава 3

Непосвященные думают, что рубка на космическом корабле находится в носовой части, однако это вовсе не так. Конструкторы «Дискавери» поместили рубку – точнее, рубки, – в самое безопасное место, которое смогли найти, – на внутреннем изгибе жилого кольца. На крейсере имелось три рубки, каждая позволяла в случае необходимости управлять кораблем и вести бой. В нормальных условиях между ними существовало некое разделение труда: первая рубка выполняла обычные функции мостика – управление полетом, связь и астронавигация, вторая рубка контролировала оружие и сенсоры, а третью инженерный отдел использовал для наблюдения за общим состоянием корабля и его двигателей.

– Начинайте отсчет, мистер Кристобаль, – приказал Дрейк, пристегиваясь к креслу в первой рубке.

Он прибыл на борт «Дискавери» меньше часа назад и уже успел разместить Стэна Барретта в противоперегрузочном контейнере двумя палубами ближе к корме. Корабль прекратил вращение, в жилом кольце установилась нулевая гравитация. Дрейк выслушал отчеты по кораблю. Лейтенант Аргос Кристобаль, астронавигатор «Дискавери», громко вел предстартовый отсчет:

– Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один… Вперед!

Зажегся дополнительный экран, и камера, вынесенная на жилое кольцо, показала, как из кормы «Дискавери» вырвалось пламя. Теоретически выхлоп фотонного двигателя крейсера должен быть невидим в вакууме, но плазма из преобразователей массы окрашивала его всеми оттенками – от ослепительно-белого до ярко-пурпурного.

Дрейк изучил приборы и, убедившись, что с кораблем все в порядке, вызвал каюту Барретта.

– Как ваши дела?

Политик, лежащий в устройстве, похожем одновременно на водяной матрас и ванну, улыбнулся в камеру:

– Нормально, капитан. Я думал, будет гораздо хуже. Дрейк засмеялся.

– Просто перегрузки еще не начались. Вот погодите, выйдем из внутренней транспортной зоны… Если хотите, можете встать, но не выходите из каюты. Вернитесь в контейнер, как только услышите предупреждение о перегрузке.

– Обязательно.

Час спустя корабль шел по стандартной орбите, уходя от Альты с ускорением в 1 G, а команда в спешном порядке переориентировала помещения из орбитального положения «низ снаружи» в положение «низ на корме», обычное для полета. Не переориентировались только рубки, подвешенные на шарнирах, и большие технические отсеки – двигательный, ангар и прочие, доступ в которые не зависел от направления «низа».

– Транспортный контроль сообщает: мы вышли из внутренней зоны и можем ускоряться, – доложил лейтенант Кристобаль.

– Отлично! Готовьтесь к развороту, мистер Кристобаль.

– Есть, сэр. Какой вектор?

– План полета уже в компьютере.

Кристобаль вызвал курс на свой экран и нахмурился:

– Пройдем с ускорением в три с половиной, командир.

– Точно, астронавигатор. Вводите курс.

– Есть, сэр.

В голосе астронавигатора звучал вопрос, ведь курс поворачивал под прямым углом к плоскости эклиптики Вэл. Дрейк улыбнулся, подумав о том, какой сюрприз всех ждет, и вызвал дежурного связиста.

– Через пять минут я обращусь к команде, мистер Слейтер. Сделайте объявление.

– Есть, сэр.

Через несколько секунд из динамиков под потолком разнесся голос лейтенанта связи Карла Слейтера.

– Внимание команде. Через пять минут командир сделает объявление. Будьте готовы.

Корабль вошел в поворот, кориолисовы силы играли странные шутки с чувством равновесия Дрейка. Через две минуты Кристобаль доложил:

– Маневр завершен, командир. Готовы начать ускорение.

– Отлично, мистер Кристобаль. Связисты, дайте мне главного инженера.

– Главный инженер, сэр.

– У нас проблемы с компьютером, Гэвин?

– Пока справляемся, командир.

– Сможете выжать из старушки три с половиной G?

– Без проблем.

– Тогда готовьтесь к началу ускорения сразу, как я обращусь к команде.

– Инженерный будет готов, командир.

Дрейк проверил работу всех подразделений. Его беспокоила возможная нехватка персонала: приказ об отправлении пришел так быстро, что многих просто не успели вызвать из увольнительных. «Дискавери» начинал самую важную миссию в своей долгой истории с двенадцатипроцентной нехваткой людей.

Через пять минут Дрейк снова вызвал офицера связи.

– Дайте общее оповещение, лейтенант.

– Готово, командир. Канал номер шесть.

Дрейк собрался с мыслями, облизнул пересохшие губы и нажал кнопку.

– Внимание! Говорит командир. Я знаю, вам всем интересно, почему мы так спешно покинули орбиту. На нас возложена миссия, равной которой у «Дискавери» не было. Двадцать четыре часа назад высоко над северным полушарием Вэл материализовался звездолет из внешнего мира. Нам приказано перехватить его!

Дрейк сделал паузу, чтобы команда могла осознать услышанное. Через несколько секунд он зачитал приказ Адмиралтейства об их миссии, объяснил значение того факта, что точка перехода вновь функционирует, и закончил речь такими словами:

– Мы долго готовились к чему-то подобному. Сейчас каждый должен хорошо потрудиться. А теперь – приготовиться к перегрузкам через две минуты. Желаю удачи!

Сто двадцать пять лет изоляции явились для системы Вэл не более чем гигантским неудобством. Ее не коснулось настоящее страдание – ни эпидемии, ни голод, ни ядерная война. Антаресская сверхновая взорвалась в очень удобное для Альты время.

Высокая стоимость межзвездных перевозок стимулировала развитие промышленности на новых планетах, так было и здесь. К 2512 году она почти обособилась от материнской системы Нью-Провиденс. Население на Альте выросло с первоначальных нескольких миллионов до миллиарда человек. Миллиард вообще можно считать идеальным населением для звездной системы – мало ртов для исчерпания ресурсов, но вполне достаточно рук для поддержания современного технологического общества.

В системе Вэл имелось два пояса астероидов, так что нехватки сырья планета не испытывала. Но урожаи на восточном континенте Альты впечатляли даже больше, чем уровень добычи астероидного железа. Климат на континенте оказался идеальным для земных растений, за полсотни лет не случилось ни одного неурожая.

На материальное благополучие колонии потеря точки перехода почти не оказала влияния, но психологический шок был очень силен. Новости о катастрофе распространились подобно лесному пожару. Начались беспорядки. К концу третьего дня число самоубийств достигло десяти тысяч. За следующие пятнадцать месяцев (столько времени занимает один оборот Альты вокруг Вэл) за помощью обратились больше миллиона человек с депрессией различной степени тяжести.

Хуже всего восприняли весть о катастрофе гости Альты, оказавшиеся запертыми в системе Вэл, среди них – команды нескольких звездолетов и посол Земли на Альте Грэнвилль Уитлоу. Он прибыл в Хоумпорт в 2510 году и был самым молодым послом в человеческом космосе. Ему предстояло провести среди колонистов два года и вернуться домой, к более важной работе.

Как многие гости (и даже жители) Альты, Уитлоу надеялся, что изоляция временна. Он ждал возвращения точки перехода и продолжал жить как ни в чем не бывало – помогал туристам с паспортами, давал дипломатические приемы и лоббировал интересы центрального правительства в Альтанском Парламенте.

Эти интересы, в частности, затрагивали обслуживание и содержание трех кораблей Большого флота, оставшихся в системе Вэл. Вначале Уитлоу платил за обслуживание и топливо для крейсеров кредитными обязательствами Центрального правительства, но долго так продолжаться не могло. Поставщики стали требовать плату в твердой валюте, когда возникло подозрение о том, что точка перехода закрылась навсегда. Примерно в это же время земной посол столкнулся с трудностями другого рода: заканчивались сроки военных контрактов, и члены команд крейсеров начали один за другим подавать в отставку.

Когда двадцать процентов команды каждого крейсера предпочло жизнь на планете постоянному гарнизонному дежурству на парковочной орбите, Грэнвилль Уитлоу обратился к Альтанскому Парламенту с предложением уменьшить последствия изоляции от остального мира (и особенно Большого флота) и создать собственный Альтанский флот. Ядро будущего флота составляли те самые три крейсера, контроль над которыми он передавал колониальному правительству «на время чрезвычайного положения». Посол понимал, что в этом случае правительство вынуждено будет само содержать корабли.

Уитлоу очень нелегко далось это решение. Позже он говорил, что ничего труднее ему не приходилось делать. Он знал историю и прекрасно понимал, что годы изоляции, отсутствие межзвездной торговли и общих интересов неизбежно разрушат связь между колонией и Центральным правительством. В будущем это может привести к конфликту, даже к войне!

В 2512 году смешно было представить себе, что крохотная Альта решит атаковать могучую Землю. Однако Грэнвилль Уитлоу смотрел на вещи в перспективе и очень серьезно относился к своей ответственности перед родиной. И перед тем, как отдать свой маленький флот Альтанскому Парламенту, он позаботился о том, чтобы крейсеры не смогли участвовать в войне с Землей.

– Дядя, где ты?

– Здесь, детка.

Бетани Линдквист закрыла дверь и пошла на голос Кларенса Уитлоу. Уитлоу был правнуком Грэнвилля Уитлоу и старшим братом матери Бетани. Когда мать и отец Бетани погибли в воздушной катастрофе, Кларенс Уитлоу воспитал десятилетнюю племянницу как собственную дочь. Прошло восемнадцать стандартных лет, теперь она жила в городе и несколько раз в год навещала дядю в его старом доме у подножия хребта Колгейт.

Бетани нашла дядю в оранжерее, где он возился с розами. Когда она подошла, продираясь между колючими стеблями и вдыхая ароматный запах, Кларенс аккуратно обрезал красные цветы с двухметрового куста, торчащего из лабиринта подпорок. Бетани подошла к сутулому седовласому человеку в грязном комбинезоне и нежно поцеловала его в лоб.

– Все возишься с цветами?

Он кивнул.

– Через месяц в Хоумпорте выставка цветов, а я хочу на этот раз выиграть синюю ленту.

– Ты должен был победить еще год назад!

– Согласен. Но мы – заинтересованные лица, – рассмеялся он. – Что же заставило мою любимую племянницу выбраться из города?

Бетани пожала плечами:

– Ничего особенного. Просто хотела навестить дядю. Это преступление?

Уитлоу ответил не сразу. Вначале он отложил садовые ножницы, снял перчатки и внимательно посмотрел на племянницу. Перед ним стояла молодая женщина ростом выше среднего, грациозная, с пропорциональной фигурой. Лицо Бетани обрамляли каштановые, до плеч, волосы, зеленые и слегка раскосые глаза выгодно подчеркивали высокие скулы. Рот казался немного большим по сравнению с остальными чертами лица, но все вместе создавало впечатление спокойной красоты. В сотый раз Уитлоу подумал о годах, что превратили испуганную десятилетнюю девчонку с ободранными коленками в красивую молодую женщину. Как быстро пролетает жизнь!

– Ты говоришь не в своей манере, детка. Такой взволнованной я тебя редко вижу. Что стряслось?

Бетани задумчиво посмотрела на него, глубоко вздохнула.

– Карл попросил моей руки.

– Ты говоришь о Карлтоне Астере?

– Конечно.

Уитлоу кивнул. Астер был помощником Джонатана Карстерса, лидера оппозиционной Консервативной партии. Сам Уитлоу недолюбливал политику консерваторов, но, будучи потомственным земным послом, не имел права заявлять это вслух. Он несколько раз встречался с этим молодым человеком и успел понять, что тот принадлежит к породе плутоватых подручных из тех, что всегда липнут к власть имущим. Но, взглянув в лицо Бетани, Уитлоу понял, что этогоон ей не скажет.

– Ты любишь его?

– Думаю, да.

– Звучит не очень уверенно.

– Ну, я иногда сомневаюсь. Но это нормально?

Уитлоу пожал плечами:

– Наверное. Хочешь совет?

– От тебя? Конечно, дядя.

– Не спеши с ответом. Есть такая пословица: «Поспешишь – людей насмешишь».

– Я хочу познакомить вас.

– Мы встречались.

– Я не про работу. Хочу, чтобы вы познакомились поближе. Не заглянешь в Хоумпорт на неделе? Мы сможем пообедать все вместе.

– Жаль, я вчера не знал. Могли бы встретиться, пообедать.

– Ты был в городе? – удивилась Бетани. Уитлоу кивнул:

– Да, съездил в посольство, просмотрел старые файлы.

Бетани застонала:

– Адмиралтейство? Дядя, опять!

Уитлоу слабо улыбнулся и развел руками. Его желание продолжать работу всегда было у них предметом споров. Бетани утверждала, что над ним исподтишка смеются и называют стариком, живущим в мечтах о былой славе. Уитлоу не сомневался в ее правоте, но отвечал, что насмешки соседей не помешают ему выполнять свою работу.

– Да, пришлось, Бетани. Надо было прояснить путаницу в старых иммиграционных записях. Помнишь, ты в прошлом году заказывала копии нескольких личных дел в Альтанском университете? Я сравнивал данные оттуда с информацией в старом компьютере посольства. Больших успехов не достиг, но поездка не прошла даром. Вчера в Адмиралтействе разразился кризис, я несколько часов развлекался, глядя на суету.

– Что за кризис?

– Не знаю, мне не говорили. Но все носились, как сатхана солнцепеке. Я встретил нескольких знакомых из Академии наук, их везли к адмиралу. И вот что самое интересное: они поднимались в его кабинет раздраженные, как будто их оторвали от важных дел, а спускались уже совсем другими.

– Какими?

– Они казались… очень занятыми.

– Может, адмирал попросил их исследовать влияние сверхновой на связь во флоте…

– Может быть.

– Так ты приедешь к нам на обед?

– Конечно, Бетани. Даже оставлю дома дипломатическую ленту, чтобы не смущать тебя.

– Дядя!

– Раз мы с этим разобрались, может, останешься на ужин?

– Ну не знаю…

– Уж порадуй старика!

Бетани улыбнулась:

– Ладно, вернусь домой попозже.

– Отлично. – Уитлоу с энтузиазмом потер руки. – Будем ужинать при свечах на веранде и смотреть на восход Антареса.

– Мне уже нравится! – сказала Бетани.

– И мне, детка. Ты не представляешь, как нравится.

Джонатан Карстерс, защитник интересов обывателей, лидер Демократическо-консервативной коалиции в Парламенте, а также – если выгорят некоторые политические проекты – будущий премьер-министр Альтанской республики, сидел в своем кабинете и проклинал тот день, когда впервые услышал об Антаресской сверхновой. Нет слов, она очень красива, Карстерс и сам вначале был очарован еженощным «восходом Антареса», серебристым сиянием, которое так радовало глаз. Четыре луны Альты по контрасту казались тусклыми.

Но при всем этом сверхновая тянула деньги, как насосом! Бело-голубое сияние принесло с собой повышенный уровень фоновой радиации. Для Альты это не было проблемой – атмосфера отражала вредные частицы, но в космосе дела обстояли хуже. В Парламент уже поступили запросы на ассигнования для устройства на космических станциях радиационной защиты.

Имелись также и мелкие неудобства. Дети отказывались ложиться спать, ведь ночью за окном светло. Подростки стали выходить на улицы после заката, и уровень хулиганства существенно возрос. Увеличилось количество аварий и других происшествий. Да еще эта погода! Фермеры в долине Брандта винили сверхновую в засухе, а на Новых Британских островах оползни уничтожали целые деревни. И все требовали от правительства решительных действий.

Карстерс не знал, влияет ли сверхновая на погоду, но хорошо знал, когопопросят предоставить срочный займ под низкие проценты, если ничего не изменится! И откуда брать все эти деньги?

Мрачные мысли Карстерса прервало жужжание интеркома на столе. Он дотянулся до кнопки.

– Да?

– Пришел мистер Астер, сэр.

– Впускайте.

Карстерс повернулся к двери вместе с креслом, когда его помощник вошел в кабинет. Карл Астер напоминал Джонатану его самого, каким он был лет тридцать назад. Карл хорошо выглядел, умел уговаривать и всегда мог снискать расположение того, чья помощь была ему необходима. И, что еще более важно, он инстинктивно обходил ошибки, способные разрушить карьеру политика. Одной из таких ошибок мог стать брак с неподходящей женщиной. Но Астер, казалось, хорошо это понимал. Карстерс горячо одобрял недавний выбор своего помощника. Бетани Линдквист будет прекрасным украшением молодого политика.

– Ну, что ты выяснил? – услышал Астер, войдя в кабинет.

– В Адмиралтействе молчат, сэр. Мне сказали, что все передвижения их кораблей засекречены.

– И ты все так и оставил?

Астер ухмыльнулся:

– Вы же меня знаете, сэр. Я позвонил одному приятелю, он мне должен. Слухи подтвердились. «Дискавери» отправили навстречу чужому звездолету.

Карстерс позволил себе несколько хорошо подобранных ругательств. Слухи, ходившие в парламенте, показались ему столь странными, что он решил проверить их, прежде чем что-либо предпринимать. Неужели он ждал слишком долго?

– А как другие слухи? Стэн Барретт полетел?

– Мой приятель думает, что да, но он не уверен.

– Черт! Значит, премьер-министр обошел нас, Карл. Мы могли бы запихнуть на борт парочку своих людей, но теперь уже поздно. Осталось только сделать вид, что нас очень радует успех социал-демократов.

– Я не совсем понимаю.

– Да? А кто, как не социал-демократы, будет красоваться перед народом в ближайший месяц? Кто будет болтать о том, как они восстановили контакт с внешним миром? И самое худшее – какая партия при всем при этом победит, если мы добьемся досрочных выборов?

– Что мы можем им противопоставить?

– Хм… – Карстерс задумался. – Интересная задачка из области прикладной политики. У нас есть несколько вариантов. Можно обвинить их в чрезмерной секретности, сказать, что народ имеет право знать все. Можно, наоборот, самим устроить утечку информации, а потом заявить, что у них плохо с секретностью. А можно поступить бесчестно и пойти на сотрудничество с ними. Тогда люди увидят, что мы ставим интересы планеты выше интересов партии – как будто их можно разделить! Да, интересная задачка.

Лидер оппозиции внезапно выпрямился в кресле и хлопнул ладонью по столу. Звук получился как от удара куска мяса о колоду мясника.

– Вначале надо выяснить, сколько у нас пространства для маневра. Карл, звони секретарше премьер-министра, назначай встречу на сегодня.

– А если она спросит о цели встречи?

– Скажи, что это дело чрезвычайной важности для республики.