Текст книги "Родная душа"

– Почему нет? – Взгляд Дины стал мрачным, тонкие губы презрительно скривились. – И когда же ты наконец признаешь, что мы оба давно жаждем этого? Твой отец умер уже больше года назад!

– Знаю...

Фрэнк подобрал с пола жилет, упавший в тот момент, когда он целовал Дину, и неторопливо надел его, стараясь избегать обиженного взгляда мачехи. Черт возьми, он знал лучше кого бы то ни было, как долго все это длится! Но с тех пор как они вместе похоронили его отца, все чувства Фрэнка смешались. Он сам не мог понять, что с ним творится, но существовала какая-то черта, которую он оказался не в силах переступить.

– Если ты не поторопишься, я начну думать, что ты меня не любишь! – заявила Дина, ее глаза при этом сверкали скорее от гнева, чем от огорчения. – Я полагала, ты приехал сюда потому, что понял: наши отношения больше не могут оставаться прежними. Ты нужен мне, Фрэнк! Я хочу быть с тобой! И всегда думала, что и ты хочешь того же.

– Так и есть...

Фрэнк сжал зубы. Разумеется, он хотел ее долгие годы, и Дина прекрасно знала об этом! Его охватило почти непреодолимое желание отбросить прочь сомнения и сжать ее в объятиях. Это чувство на мгновение едва не возобладало над всеми остальными, но почти сразу же Фрэнк понял, что должен пока оставить все как есть. Его долг перед отцом был неизмеримо больше, чем простое соблюдение приличий в течение года траура. Никогда еще чувство вины так не мучило Фрэнка, как после смерти Грегори Тайлера.

– Тогда почему... – удивленно начала Дина.

– Слушай, давай просто позавтракаем вместе, ладно? – перебил он ее. – Слишком раннее утро для подобных обсуждений. Я позову Паулу, а ты пока переоденься... Постой, разве ты не собиралась завтракать со своей новой помощницей? Ты же можешь обидеть ее.

– А ты можешь обидеть меня! – язвительно заметила Дина, потуже завязывая поясок халата на тонкой талии. – Ты бессердечный ублюдок, Фрэнк! Иногда я не понимаю, почему так сильно влюблена в тебя.

Фрэнк вздохнул:

– Ди...

– Ни слова больше! – Дина, надменно вскинув голову, направилась к двери. – И не вздумай присоединиться к нам за завтраком!

Фрэнк состроил гримасу ей в спину. Хотя он был уверен, что еще поплатится за свое недопустимое поведение, но не жалел, что остановился. В течение последних двенадцати месяцев их отношения с Диной окончательно запутались, и, прежде чем предпринимать решительные шаги, он должен был разобраться в собственных чувствах.

Фрэнк помнил, как увидел Дину в первый раз. В то лето он прилетел домой на каникулы, чтобы купаться, кататься на лодке или просто бездельничать. К тому времени Фрэнк давно уже привык к самостоятельности: его мать разбилась, спускаясь по крутому склону на горных лыжах, когда ему исполнилось всего шесть лет, а отец, пытаясь справиться с горем, с головой ушел в работу. Дела издательства, основанного в Чикаго еще дедом Фрэнка, занимали все его время, потому что Грегори Тайлер старался взвалить на себя как можно больше обязанностей.

Дина носила тогда фамилию Мервин и была начинающей писательницей из Техаса. К тому времени она написала несколько достаточно скверных детективов и никак не могла найти издателя, который согласился бы выпустить их в свет. Наконец ее агент отправил одну из рукописей в издательство «Мэтьюз и Тайлер» в надежде, что северный книжный рынок принесет им удачу.

Фрэнк не знал: то ли отец понял, что из этой писательницы со временем выйдет толк, то ли еще по какой-то причине, но он настоял на личной встрече. Грегори Тайлер был ослеплен красотой Дины, и спустя полгода она стала миссис Тайлер, А еще через полгода вышел ее первый любовный роман.

Бешеным успехом книги Дина во многом была обязана мужу. Роман постоянно рекламировали, а сама писательница блистала в каждом телевизионном ток-шоу общенационального масштаба. Так что не было, наверное, ни одного человека, который не знал бы о ней и ее книге, а при таком раскладе трудно потерпеть неудачу.

Впрочем, каждый последующий роман Дины Тайлер становился бестселлером. Число ее читателей и поклонников все увеличивалось. А издательство получало огромные прибыли. В каждом интервью писательница упоминала, что своим успехом обязана Грегори, так как он указал ей верное направление творчества. И хотя Дина часто давала понять, что для нее было бы гораздо выгоднее сотрудничать с более крупными и известными издательствами, она не разрывала контракта с «Мэтьюз и Тайлер».

Разумеется, Фрэнк не пришел в восторг оттого, что у него появилась мачеха. Он считал, что она слишком молода для отца, и не скрывал своего отношения к их браку. Но самое ужасное было не в этом. В свои шестнадцать лет он только начал познавать собственную сексуальность, а Дина всегда старалась подчеркнуть, что он ей нравился.

Интересно, что бы было, если бы он меньше уважал отца? Вне всяких сомнений, Дине нравилось заигрывать с ним, и со временем она начала считать его неотъемлемой частью своей жизни. Будучи на десять лет старше Фрэнка, она всегда вела себя так, словно имела с ним гораздо больше общего, чем с его отцом. И только в присутствии Грегори вспоминала, как подобает держать себя мачехе...

Фрэнк почувствовал облегчение, поступив в колледж, и старался как можно реже появляться дома. Выйдя из-под влияния Дины, он стал обращать внимание на девушек, и когда ему исполнилось двадцать два года, женился на сестре одного из приятелей по колледжу. Люси была милой и ласковой, совсем не похожей на Дину. И хотя миссис и мистер Тайлер присутствовали на свадьбе, Фрэнк очень скоро понял, что жизнь его жены на вилле не будет слишком приятной.

Конечно, Дина ничего не говорила и не делала в открытую, тем более что дом принадлежал отцу Фрэнка, а тому очень нравилась невестка. Но она менялась в лице при виде Люси и не упускала случая унизить ее или показать свое враждебное отношение к ней, пока та наконец не осознала этого.

Поведение Фрэнка в сложившейся ситуации могло показаться невероятным, но вместо того чтобы упрекать Дину, он во всем обвинил жену. Убедив себя, что Люси сделала нечто такое, что глубоко обидело мачеху, он в конце концов вынудил жену предложить ему выбирать между ней и его семьей. И Фрэнк сделал выбор... Как оказалось, его безрассудная страсть к мачехе была слишком сильна, и Дина – черт бы ее побрал! – догадывалась об этом с самого начала. К тому же она прекрасно понимала, что Фрэнк не сделает и не скажет ничего такого, что причинило бы боль его отцу.

Но Грегори Тайлер внезапно скончался от сердечного приступа, когда ему шел всего шестьдесят четвертый год. Дина теперь была свободна и могла делать все, что ей нравилось. Меньше чем через три месяца после похорон она дала понять Фрэнку, что всегда знала, как он к ней относится, и теперь нет причин отрицать тот факт, что она отвечает ему взаимностью.

Дина заявила также, что всегда считала свой брак с Грегори Тайлером ошибкой, но, слава Богу, у нее еще осталось достаточно времени, чтобы наверстать упущенное.

Вот тут-то она явно перестаралась. В довершение всего после смерти отца выяснилось, что тот завещал сыну «Мэтьюз и Тайлер», и Фрэнк почувствовал, будто железные пальцы схватили его за горло и ему не хватает воздуха. Он никогда не горел желанием продолжить дело своего отца.

Его чувства к Дине после ее признания не уменьшились, но тем не менее изменились. Он все еще хотел ее, но не желал оскорбить память отца, уложив в постель его вдову, прежде чем покойный успел окоченеть в могиле. Но если в отношении Дины Фрэнк мог принимать решения самостоятельно, последняя воля отца была для него незыблемой. Факт оставался фактом: Дина унаследовала виллу на острове, где написала все свои бестселлеры, и большую часть состояния, а издательство досталось сыну. И хотя Фрэнк уже работал в преуспевающей юридической фирме, он почувствовать себя обязанным отказаться от престижной должности и переехать в Чикаго...

Глядя через окно на спокойную воду бассейна, Фрэнк думал, что это, возможно, стало самой большой ошибкой в его жизни. Он прекрасно понимал, что, если пойдет наперекор воле Дины и она станет отдавать свои романы другим издателям, дела «Мэтьюз и Тайлер» сильно пошатнутся. А Грегори Тайлер хотел, чтобы детище его процветало и продолжало печатать книги Дины! Господи, неужели он не подозревал о том, какие чувства его сын испытывал к своей мачехе?! Или таким способом хотел показать, что благословляет их обоих?

Фрэнк застонал. А есть ли у него причины противиться неизбежному? Может, Дина права? Ведь прошло уже больше года со смерти отца, и ничто не мешало ему осчастливить Дину, а заодно и самого себя... Так почему бы не подняться к ней и не завершить то, что они начали несколько минут назад?

Но он продолжал стоять неподвижно, и вскоре в его воображении возникла пара необычайно проницательных серых глаз. Фрэнк представил, как вытянулось бы лицо новой секретарши, узнай она, о чем он сейчас думает. Скорее всего, один лишь намек на любовную связь между мачехой и пасынком внушил бы ей бесконечное отвращение к ним обоим...

Побуждение пойти на поводу у Дины, неожиданно пропало. Момент был упущен, но проблемы остались. В мрачном расположении духа Фрэнк вышел из дома и направился к океану. В таком состоянии лучше всего побыть в одиночестве.

3

– Вы умеете водить машину?

Элис не могла услышать слов, поскольку на ней были наушники, но каким-то шестым чувством поняла, что уже не одна в комнате. Вздрогнув, она подняла глаза и увидела Фрэнка. Поскольку Элис полдня печатала письма, которые утром Дина надиктовала на пленку, она решила, что нервничает от усталости, а вовсе не потому, что Фрэнк вошел сюда.

Элис отвели комнатку, примыкавшую к кабинету Дины, и сейчас Фрэнк Тайлер стоял здесь, опираясь плечом о дверной косяк и скрестив их на груди руки. Он выглядел так, будто только что закончил тяжелую физическую работу. Хлопчатобумажные шорты облегали его мускулистые бедра, футболка потемнела от пота. Элис казалось, что она ощущает жар его разгоряченного тела несмотря на то, что их разделяло несколько метров. Как ни странно, ей было приятно видеть его, но при мысли о том, что Фрэнк может это понять, Элис внезапно покраснела.

– Что вы сказали? – смущенно спросила она и сняла наушники.

Элис не видела Фрэнка с прошлого утра, когда они неожиданно столкнулись возле бассейна, и решила, что, возможно, он уехал с острова. Вряд ли ему интересно проводить тут слишком много времени, общаясь со своей мачехой, подумала она тогда.

– Я поинтересовался, умеете ли вы водить машину, – повторил он вопрос.

Обычно Элис довольно легко общалась с мужчинами и чувствовала себя независимо в мужском коллективе университета. С какой же стати сейчас ведет себя как маленькая девочка? Фрэнк вновь заговорил, и она заставила себя сосредоточиться на его словах.

– Дина редко садится за руль, так что машиной никто не пользуется. Я думал, вам могло бы быть интересно осмотреть остров. Завтра суббота, у вас, кажется, выходной?

– Да.

– Что «да»? – Фрэнк пристально смотрел на нее темными сверкающими глазами. – «Да» – у вас действительно выходной и вы хотите осмотреть остров? Или «да» – вы водите машину? Здесь, кстати, разрешено ездить не быстрее двадцати миль в час, так что, если вы нервничаете из-за...

– Я не нервничаю. – Раньше Элис часто возила своего отца, хотя ей не особенно нравилось сидеть за рулем. – И мое «да» означает, что я умею водить. Я вожу машину уже... Впрочем, неважно, как долго я это делаю.

– Отлично. – Фрэнк нетерпеливо откинул со лба волосы. – А как вам идея поехать в город? Там неплохие магазины.

На время разговора Элис прервала работу, но не убрала рук с клавиатуры машинки. Конечно, очень мило с его стороны позаботиться о ней, но два дня работы у Дины убедили Элис в том, что у нее вряд ли найдется время на посещение магазинов. Писательница была самым эгоистичным человеком, какого Элис когда-либо встречала в своей жизни. Скорее всего, она не отнесется благосклонно к ее длительному отсутствию даже в субботу.

– Звучит неплохо, – наконец произнесла Элис. – Но я боюсь, что у мисс Тайлер найдется для меня работа и в выходной.

– Вы напрасно считаете ее таким монстром, – пожал плечами Фрэнк. – Во всяком случае, дайте мне знать, если решите поехать. Думаю, Дина не станет возражать, если вы воспользуетесь ее джипом.

– Спасибо.

Элис и впрямь была ему благодарна – не только за это предложение, но и за маленькую передышку. Она печатала почти непрерывно в течение нескольких часов и очень устала. Наверное, даже глаза покраснели от напряжения... Интересно, что подумал о ней Фрэнк? Хотя не все ли равно? Тем более что он совсем не в ее вкусе...

– Не за что, – отмахнулся Фрэнк.

В его голосе прозвучали ироничные нотки. Но у Элис не было возможности понять, над чем он насмехается, потому что в комнату ворвалась Дина.

– Мисс Прайд, я что, должна напоминать вам, что разговоры во время работы... О! – Она осеклась, увидев, с кем именно беседует Элис, и ее тон резко изменился. – Фрэнк? Ты искал меня?

– Не совсем так, – с некоторой ехидцей ответил Фрэнк, и его лицо приняло скучающе-равнодушное выражение. – Я пришел предложить твоей секретарше воспользоваться джипом, если понадобится.

– Да-а? – Дина удивленно подняла брови. – Что-то не помню, чтобы ты спрашивал у меня разрешения на это.

Глаза Фрэнка мгновенно сузились от злости.

– Не думал, что это необходимо.

– Интересно, почему же ты так не думал?

– Потому что несчастный автомобиль последний раз покидал гараж лет сто назад! – процедил Фрэнк сквозь зубы.

– Тем не менее...

– Тем не менее причина в том, что он принадлежит тебе, не так ли? – перебил ее Фрэнк. – Хорошо. Забудь об этом. Я сам в случае необходимости отвезу мисс Прайд в город или куда там еще... Полагаю, «ягуар» пока мой?

Дина вдруг как-то сжалась, словно бы уменьшилась в росте.

– Ну зачем же так, – примирительно сказала она, и Элис с удивлением увидела, что в уголках ярко-синих глаз заблестели слезы. – Конечно, когда мне не нужна будет машина, мисс Прайд может воспользоваться ею. Просто я была раздражена, извините. Но ты так надолго исчез, я не знала, где ты, и очень волновалась...

Теперь уже Фрэнк выглядел смущенным, а изумление Элис не поддавалось описанию. На ее взгляд, Дина вела себя, словно капризный ребенок: упрямство и злоба без видимых причин сменились слезами... А главное – можно было подумать, что для нее имеет значение только одно: мнение собственного пасынка. Было в этом что-то странное, противоестественное.

Между тем Фрэнк, видимо решив, что Элис не стоит наблюдать, как они выясняют отношения, скорчил недовольную мину.

– Мне нужно в душ, – сказал он, обводя обеих женщин быстрым взглядом, а затем, обращаясь уже только в Дине, добавил: – Скажи Пауле, чтобы она принесла мне пива.

– Пиво есть у меня в холодильнике! – радостно воскликнула Дина, распахивая дверь кабинета. – И я ужасно хочу знать, чем ты занимался все утро. Ралф думал, что ты ходил...

– Я тебе потом все объясню, – поморщился Фрэнк. – Мне надо идти. Ты же не хочешь, чтобы я опять простудился! Этот кондиционер превращает комнату в морозильную камеру.

Небрежно кивнув Элис, Фрэнк удалился, а она с грустью подумала, что в этой комнате не нужны никакие кондиционеры, настолько холодной стала атмосфера.

Оставшись наедине со своей работодательницей, Элис уставилась на клавиатуру машинки, от которой несколькими минутами раньше отвлеклась с такой радостью. Она чувствовала, что Дине необходима психологическая разрядка. Ей нужно было на ком-то отыграться за неприятный разговор с Фрэнком, и очень велика была вероятность, что этим кем-то окажется именно Элис.

– Вы уже закончили? – наконец спросила Дина, и Элис пришлось все-таки взглянуть на нее.

– Я перепечатала первую главу и несколько писем, – ответила она, затем, дотронувшись рукой до диктофона, добавила: – Но я не знаю, сколько писем еще осталось на пленке.

Дина глубоко вздохнула.

– Ну и какое же впечатление произвела на вас рукопись? Моя прежняя секретарша имела обыкновение высказывать мне свое мнение. – Писательница усмехнулась: – Бедная Грета! Она никогда не понимала, чего от нее ждут.

– По-моему, рукопись очень интересна.

Элис решила, что ловко избежала уготованной ей ловушки. Если капризной романистке нужно излить желчь, пусть поищет кого-нибудь другого! Но Дину не так-то легко было обмануть.

– Как мило, – ехидно произнесла она, проведя алым ногтем по ряду цифр на клавиатуре. – И дипломатично! – Она сделала паузу, и Элис почувствовала, как от Дины исходят импульсы гнева. – Надеюсь, вы не слишком искажаете истину, пытаясь угодить мне?

Элис закусила губу.

– Поверьте, я вовсе не стараюсь вам угодить, – вежливо ответила она через секунду, с трудом подавляя желание надеть наушники и приступить к работе, покончив тем самым с неприятным разговором.

Тон Дины снова стал жестким.

– Проверьте все как следует, прежде чем отдать мне рукопись. Я совсем не желаю править ваши ошибки. Надеюсь, больше ничто не оторвет вас от работы?

Элис задержала дыхание. Дина ходила вокруг да около не для того, чтобы просто досадить своей секретарше! Ну что ж, подумала девушка, облегчим ей задачу.

– Мистер Тайлер остановился здесь мимоходом, – произнесла она.

Дина пронзила ее обличающим взглядом.

– Мимоходом откуда? Вы что, знаете, где он был и что делал?

– Конечно нет! – Элис поняла, что напрасно вмешалась в чужие дела, но было поздно. – Я только имела в виду, что он пробыл здесь всего пару минут.

– Я прекрасно знаю, как долго он здесь пробыл, – холодно заметила Дина. – Мне точно известно, в какой момент вы перестали печатать и начали флиртовать с ним.

Элис задохнулась от возмущения:

– Я... я не флиртовала с ним! Он только спросил, умею ли я водить машину. И все.

– Правда? – Дина пристально разглядывала ее, прищурив глаза. – Ну что ж, если вы не флиртовали с Фрэнком, значит, вы первая женщина, которая этого не делала, – с ноткой презрения в голосе заметила она.

Элис пожала плечами.

– Ну уж извините!

– Но ведь вы не будете отрицать, что он весьма привлекателен? – внезапно почти застенчиво спросила Дина. – Или вам нравится другой тип мужчин?

Элис в изумлении уставилась на нее.

– Я не совсем понимаю вас...

– Что ж тут непонятного? – Тон Дины опять стал язвительным и резким. – Вы ведь, кажется, написали в заявлении, что вам двадцать восемь?

– Двадцать девять.

– Вот видите! И вы никогда не были замужем. Согласитесь, меня можно извинить за любопытство.

Элис хотелось вмазать по самодовольной физиономии, но она сидела неподвижно, позволяя Дине говорить все, что заблагорассудится. Она не знает, кто я, убеждала себя Элис. А если бы знала, все было бы иначе. Для нее я только женщина, которая может иметь виды на ее пасынка. Дина просто указывает мне, как следует вести себя в этом доме.

– Вам не стоит беспокоиться, миссис Тайлер, – наконец произнесла она. – С моей стороны вашему пасынку ничто не угрожает.

– Мисс Тайлер! – бросила Дина раздраженно. – Мисс! Пожалуйста, не забывайте об этом. И знайте, что я никогда не думала о Фрэнке, как о пасынке. Он мужчина, а я женщина! Вам понятно?

Элис чувствовала, как краска заливает щеки, и молилась, чтобы Дина этого не заметила. Господи, что она такое несет?! Она и Фрэнк – любовники? Это же невозможно! Дина по меньшей мере на двадцать лет старше его!

– Я вас шокировала?

К своему ужасу, Элис поняла, что ее состояние доставляет Дине наслаждение. Она выдала свою маленькую постыдную тайну и надеялась, что Элис не обманет ее ожидания и отреагирует так, как ей хотелось. По всей видимости, Дина ожидала увидеть в глазах Элис завистливое удивление, если не восхищение. В конце концов, Фрэнк Тайлер – очень привлекательный мужчина, и нельзя не заметить этого, даже если он совершенно не в твоем вкусе.

– Я... я... Это не мое дело, – пробормотала девушка, мечтая только об одном, – чтобы Дина поскорее ушла из комнаты. Даже в самых смелых предположениях Элис не могла вообразить того, что оказалось на самом деле!

– Почему же? Теперь это и ваше дело, – возразила Дина и, к облегчению Элис, направилась к открытой двери своего кабинета. – Вы ведь сейчас живете в моем доме, и я хочу, чтобы вы понимали, почему я была так раздражена.

Какая гадость!

Но несмотря на подавленное душевное состояние, Элис почувствовала ложь в словах Дины, какую-то неуловимую ложь... А впрочем, ей было абсолютно наплевать, что ее хозяйка пыталась скрыть. Довольно и того, что она уже знала. Дина ясно дала понять, что, если у Элис появятся какие-то мысли насчет Фрэнка, лучше поскорее выкинуть их из головы, или ей придется уйти. Как Грете?..

То, что Элис узнала, глубоко поразило ее. Когда дворецкий Ралф, как обычно, принес ей поднос с ужином, она попросила поставить его на столик на балконе, чувствуя, что у нее нет ни сил, ни желания прикасаться к еде. После всего услышанного утром Элис была не уверена в том, что поступила разумно, приехав сюда, и тем более – не могла ответить на вопрос, хочет ли теперь оставаться здесь... В Хьюстоне все казалось таким простым!

Когда же у нее впервые возникло желание разыскать Дину Тайлер? Сначала, обнаружив после смерти отца среди его бумаг газетные вырезки, Элис решила оставить все как есть, предоставив прошлому хоронить своих мертвецов. Но когда увидела в одной из газет объявление о том, что известной романистке нужен секретарь, у нее возникла сумасшедшая идея. В конце концов, что она теряет! У нее нет семьи, о которой необходимо заботиться и которую нельзя было бы оставить. К тому же всегда можно вернуться обратно в Хьюстон. Все, что ей нужно, – это несколько недель отпуска, а уехать во время длинных летних каникул не являлось проблемой.

Правда, обращаясь в агентство, Элис не питала особых надежд, что подойдет на эту должность. Прошло много лет с тех пор, как она работала секретарем, да и на рынке труда было пруд пруди квалифицированных секретарей. Но так уж случилось, что ее пригласили на повторное собеседование и в конечном счете сказали, что при условии личного одобрения ее кандидатуры Диной Тайлер это место достанется ей.

Где же теперь то радостное волнение, которое она испытывала, когда Дина согласилась взять ее на работу? Элис знала ответ... С того момента как она впервые встретилась с Диной в кабинете и та принялась оценивающе рассматривать ее, Элис охватило дурное предчувствие. Похоже, те сомнения были предупреждением. А она проигнорировала их, решив, что глупо было лететь в такую даль, чтобы вернуться ни с чем...

Элис вздохнула. Из-за чего все ее душевные терзания? Из-за того, что она узнала, что у Дины любовная связь? Господи, да какое ей дело до сексуальных предпочтений этой женщины?! Вполне естественно, что в ее жизни существует мужчина. Если Дине и в преклонном возрасте удалось сохранить привлекательность, то почему нет?

Но на самом деле в этой ситуации ее волновала не Дина. Ее возмущала мысль о том, что Фрэнк мог состоять в любовной связи с вдовой своего отца! Возможно, в ней говорит ханжество. Возможно, ее мнение – это мнение отставшей от времени старой девы? Да и имеет ли она право осуждать кого бы то ни было? И все-таки Элис не могла отделаться от ощущения гадливости.

Она летела сюда, преисполненная надеждами. А теперь они медленно, но верно исчезали. Но что вообще можно было ожидать от женщины, которая двадцать семь лет назад бросила мужа и ребенка? Уж лучше бы Элис оставила Дороти Мервин в могиле. Воскрешение мертвецов всегда было опасным делом...