Текст книги "Проклятие Дерика"

Мэри Дженис Дэвидсон
Проклятие Дерика

Пролог
ПРОШЛОЕ

У этого человека были короткие, аккуратно подстриженные каштановые волосы. Глаза серо-бурого оттенка плесени – такую плесень каждый видел на задней стенке своего холодильника, – а кожа цвета дешевого молочного шоколада. Рост самый что ни на есть средний.

Костюм на несколько тонов светлее его кожи, белая рубашка, застегнутая на все пуговицы, и серый галстук с бурыми полосками. На среднем пальце левой руки простое золотое обручальное кольцо – хотя он не был женат. Очки в черной проволочной оправе – хотя зрение у него было единица. Ботинки, не знакомые с сапожной щеткой. Он походил на бухгалтера. Но бухгалтером он не был.

Мужчина смотрел сквозь очки на имярек, родившуюся семьдесят две минуты назад, – симпатичного младенца с копной темно-рыжих волос. Очевидно, имярек уже при своем появлении на свет удивилась, потому что волосы у нее на головке стояли дыбом, а тоненькие рыжеватые бровки выгибались над синими-синими глазами. Она открыла маленький мокрый ротик и издала вопль, который мужчина – тот, что не был бухгалтером, – услышал даже через стекло.

– Ну? – спросила медсестра.

Медсестра работала в этой больнице временно – по причине недоукомплектованности штатов, как считали те, кто отвечал за такие вещи. На самом же деле ее присутствие при появлении имярек было предсказано шесть веков назад. Как и насильственная смерть отца имярек, имевшая место за несколько минут до того, как младенец загукал. Как, разумеется, и появление самой имярек.

– Это… они правы? Это она?

– Это она. Она спасет нас и нашего короля, – ответил мужчина, – да. Фея Моргана снова среди нас и на сей раз сделает то, чего не смогла сделать раньше. На сей раз… – Он улыбнулся, показав много-много белых зубов. Для такого среднего заурядного рта их было как-то слишком много. – На сей раз наше дело будет сделано.

Медсестра улыбнулась в ответ. Ее улыбка, напротив, ничуть не была пугающей – так улыбаются участницы конкурсов красоты. Но глаза у нее были мертвые.

Они долго-долго смотрели на имярек сквозь стекло.

Часть первая
САРА И ДЕРИК

1
НАСТОЯЩЕЕ

Майкл Уиндем вышел из спальни, прошел по коридору и увидел внизу, в холле, своего лучшего друга, Дерика Гарднера. Тот направлялся к входной двери. Майкл схватился за перила и спрыгнул вниз с высоты в пятнадцать футов. Приземлился он довольно жестко, и удар об пол отозвался у него в коленях.

– Эй, Дерик, – весело окликнул он, – подожди минутку!

Услышал доносящееся из спальни бормотание жены:

– Терпеть не могу, блин, когда он вот так прыгает… всякий раз от этого у меня прихватывает сердце, – и не смог не ухмыльнуться.

Уиндем-Мэнор был его домом всю его жизнь, и он поднимался или спускался по этим ступенькам, только когда нес на руках свою дочь Лару. Он не понимал, как обычные люди могут выносить это хождение вверх-вниз, да еще и в своих хрупких маленьких оболочках. Несколько раз он пытался поговорить об этом с женой, но в глазах ее тут же появлялась суровость, ее властная рука сгибалась, звучала фраза о «волосатом фашистском ублюдке», и ему становилось неловко. Оборотни – существа крепкие, невероятно крепкие, но кто же не крепок по сравнению с homo sapiens?

День за окнами был возмутительно хорош, а значит, нельзя упрекнуть Дерика за то, что ему захотелось как можно раньше выйти из дому. Но его старый друг был чем-то встревожен, и Майкл решил выяснить, в чем дело.

– Стой. – Майкл протянул руку к плечу Дерика. – Я хочу…

– Плевать мне на то, что ты хочешь, – ответил Дерик, не поворачиваясь. Он схватил руку Майкла и отбросил ее так резко, что тот на миг потерял равновесие. – Я пошел.

Майкл попробовал отделаться улыбкой, не замечай того, что волосы у него на затылке встали дыбом.

– Вот псих! Да я только хотел…

– Я пошел! – И Дерик сделал неуловимо быстрое движение, после чего Майкл, как пушинка, пролетел по воздуху и грохнулся о дверь стенного шкафа с такой силой, что она треснула пополам.

Майкл немного полежал на спине, словно оглушенный жук: потом вскочил на ноги, не обращая внимания на резкую боль в спине.

– Друг мой, – произнес он, – ты вполне прав. Если не считать того, что уйдешь ты, получив от меня пинок, так что прости меня, если я пну тебя в задницу.

Сказано все было шутливым, доброжелательным тоном, но, говоря это, Майкл шел по холлу быстрыми большими шагами. Он не заметил, что его подруга Мойра, которая только что вышла из кухни, пискнула и отпрыгнула с дороги.

Пусть Дерик ему лучший друг, все равно никто – никто не бьет самца альфу в его собственном, черт побери, доме. Прочие члены Стаи живут здесь по его милости и любезности, говорят «спасибо», и хотя в доме из сорока четырех комнат более чем достаточно места для всех, некоторые вещи просто… просто недопустимы.

– Не начинай свару, – предупредил Дерик.

Лучи утреннего солнца косо падали сквозь стеклянную крышу, так ярко, что волосы у Дерика, казалось, вот-вот вспыхнут. Рот его – обычно расслабленный в глубокомысленно-тупой усмешке – превратился в сжатую щель. Глаза цвета травы сузились. Вид у него был – поняв это, Майкл встревожился – отвратительный и опасный. Негодяй.

– Не подходи.

– Ты сам начал, совсем как школьник, а теперь ты покажешь мне горло и извинишься, иначе всю дорогу до травмопункта будешь пересчитывать сломанные ребра.

– Подойди ко мне еще раз, и увидим, кто будет ребра считать.

– Дерик! Я тебе в последний раз говорю.

– Прекрати! – крикнула Мойра, стоя на безопасном расстоянии. – Не делай этого в его доме, придурок! Он не уступит, и вы покалечите друг друга! Недоумки, подонки, неудачники!

– Заткнись, – сказал Дерик той, к кому он, как правило, относился нежно, как к сестре. – И убирайся вон… не твое дело.

– Я возьму шланг, – предупредила она, – и тебе придется платить за ремонт пола.

– Мойра, пшла вон! – бросил Майкл, не оборачиваясь.

Мойра была кошмарно умной женщиной-оборотнем, она могла бы, если понадобится, свалить вяз, но с двумя изготовившимися к драке мужчинами ей не справиться.

День и так уже изгадили; он не позволит, чтобы вдобавок еще и Мойре как следует досталось.

– Дерик, она права, давай устроим это не в доме… уфффф!

Он не присел, хотя и видел, что удар близок. Ему следовало присесть, но… он все еще не мог поверить в происходящее. Его лучший друг – сам мистер Славный Парень! – бросил вызов его власти. И это Дерик, который так ловко умеет уговорить людей не драться! Дерик, который в каждой драке помогает Майклу. Дерик, который спас жизнь его жене, который любит Лару так, словно она его дочь.

Удар – настолько сильный, что выбил бы челюсть обычному человеку, – отбросил его назад на целых три шага. Ах так! Ну, теперь терпение его лопнуло. Теперь пощады не жди. Мойра все еще кричала, и он чувствовал, что остальные обитатели дома сбегаются в холл, но все это уже казалось просто жужжанием, не имеющим никакого смысла.

Дерик больше не пытался открыть дверь – он медленно повернулся. Казалось, на горизонте восходит злобная луна. Он свирепо смотрел на Майкла, и все его лицо выражало неукротимую жажду верховенства. Майкл схватил его за горло, Дерик сопротивлялся, они сцепились. Красное облако ярости возникло перед глазами Майкла; он больше не видел своего друга детства, он видел соперника. Претендента.

Дерик не уступал, он наносил ответные удары, не менее сильные, из его гортани вылетало грубое угрожающее рычание, и это рычание только подпитывало ярость Майкла…

(Соперник! Соперник моей жены, моей самки, моего детеныша! Покажи горло или умри!)

…вызывало жажду свернуть Дерику шею, желание бить, рвать, причинять боль…

Внезапно между ними появилось маленькое существо, и противники растерялись. Существо толкалось, и толкалось сильно. Крайне удивленные, они отпрянули друг от друга.

– Папа! Перестань! – Между Майклом и Дериком стояла, подбоченившись, Лара. – Не нужно… не нужно!

Дочь Майкла стояла перед Дериком, защищая его! Дерик на это не реагировал, даже не заметил; он не отрывал от Майкла взгляда, горячего и неуступчивого. Дженни, замершая у подножия лестницы, испустила вопль и бросилась к дочери, но Мойра двигалась с быстротой змеи и уже обхватила руками Дженни, которая была выше ее ростом. Это вызвало у Дженни яростный вопль.

– Какого черта, Мойра? Пусти меня!

– Ты не имеешь права вмешиваться, – последовал спокойный ответ маленькой блондинки. – Никто из нас не имеет.

Хотя Дженни была немного выше и тяжелее, маленькая женщина без труда удерживала ее. Дженни – самка альфа, кроме того – человек, первый человек альфа, которого знала Стая за три сотни лет. Мойра исполнила бы почти любое ее приказание, но не позволила бы Дженни подвергать себя опасности или вмешиваться в законы Стаи – столь же древние, как и семья Человека. Не обращая внимания на происходящее у лестницы, Дерик снова бросился вперед, но Лара не унималась.

– Перестань, Дерик! – Она ударила Дерика по голени своей маленькой ножкой. – И ты, папа, тоже перестань. Оставь его в покое. Ему просто грустно, и он не знает, что делать. Он не желает тебе зла.

Майкл пропустил ее слова мимо ушей. Он гневно смотрел на соперника и снова протянул к нему руку, но тут в охватившее его напряжение врезался, точно лазерный скальпель, голосок его дочери:

– Говорю тебе – оставь его в покое!

Это привлекло его внимание; Майкл торопливо опустил на нее взгляд. Он ожидал слез, румянца негодования, но лицо у Лары было, пожалуй, даже слишком бледным. Ее огромные светло-карие глаза казались почти золотыми. Темные волосы были зачесаны назад и завязаны в два кудрявых хвостика.

Он вдруг по-новому оценил, какая она высокая для своего возраста и насколько пошла в маму. Взгляд у нее был прямой, взрослый. И ничуть не смущенный.

– Что? – От потрясения он почти начал заикаться.

Позади него никто не шевелился. Казалось, никто даже не дышит. А Дерик выходил из игры, отступал, направляясь к двери. Майкл, в свете этих крайне интересных новых событий, позволил ему уйти. И прибегнул к образцовому Голосу Раздраженного Папы.

– Что ты сказала, Лара?

Она и глазом не моргнула.

– Ты слышал. Больше я повторять не буду.

Он был в ярости, в ужасе. Это не… он должен… она не может… Но в нем уже нарастала гордость, преграждая путь ярости.

«Ах, моя Лара! Разумная, великолепная – и совершенно бесстрашная!»

Разве он когда-либо осмеливался осадить своего отца?

У него мелькнула мысль: уж не будущий ли вожак Стаи отдает ему приказ? И что с этим делать?

Повисло долгое молчание, гораздо более долгое, ежели взглянуть на него из будущего. Этот момент его дочь запомнит, даже если доживет до тысячи лет. Можно поставить ее на место – а можно начать обучать прирожденного вожака. Майкл чопорно поклонился. Он не показал своего затылка – это был вежливый поклон перед равным.

– Более разумная голова одержала верх. Спасибо, Лара.

Он резко повернулся и направился к лестнице, схватив по дороге за руку Дженни и оставив позади остальных. Мойра выпустила его жену и уставилась, раскрыв рот, на Лару. Все они уставились на нее. В центральном холле никогда еще не было так тихо.

Майкл собирался пойти в спальню, где можно будет подумать обо всем, что произошло, и получить совет у жены. Он не решился последовать за Дериком – лучше подождать, пока кровь у них обоих остынет. Господи! Еще нет и восьми утра!

– Майки… что… ни фига себе…

И тут еще Лара. Его дочь, которая бросилась между двумя взбешенными оборотнями. Которая осадила его и потребовала, чтобы он отступился. Его дочь, защищающая его лучшего друга. Его дочь, которой только что исполнилось четыре года. Они знали, что Лара на редкость умна, но так разбираться в том, что правильно и что…

Дженни ворвалась в его мысли с неуместным, как всегда, высказыванием:

– Это не к добру. Но я уверена, что ты мне все объяснишь. На пальцах. И без моего вечного «Вот вышла за вожака оборотней»…

Потом он закрыл дверь спальни, думая о своем месте в Стае и о месте своей дочери, надеясь, что ему не придется убить своего лучшего друга еще до восхода солнца.

2

Дерик услышал шаги и пошел помедленней. Он уже почти дошел до пляжа, но, поскольку плыть в Лондон он не собирался, было самое время остановиться и разобраться во всем, призвав на помощь мозги, а не вспыльчивый нрав.

Тот, кто приближался к нему, шел с подветренной стороны. Скорее всего, это Майкл. Придется извиниться, иначе будут настоящие неприятности. И он извинится. Извинится. Он обязан извиниться перед своим другом и, что еще хуже, признать, что вел себя безобразно. И он извинится. Да. Несомненно.

Только вот – это все равно что проглотить кусок дерьма. Дерик стоял, уставившись в море и качая головой. Как все глупо! Они с Майклом выросли вместе. Их матери часто клали их спать в одну кровать. Первое Превращение они пережили в один и тот же год и месяц; он помнит, что Майкл был так же потрясен, так же напуган, так же опьянен луной, как и он. Они вместе преследовали добычу, вместе охотились, вместе убивали. Вместе защищали Стаю.

У него не было проблем с Майклом; он любил этого великовозрастного обалдуя.

Только вот ему не нравится, что Майкл – босс. Ему это перестало нравиться.

Дерик сжал кулак и ударил себя по бедру. Это его проблема, а не Майкла, и он сам должен понять, как с ней разобраться. Причем понять по-быстрому. Он обязан уважать большого босса, а не просто любить как брата. И он выскажет ему свое уважение, не важно, что такие слова душат его. Он не… не какая-нибудь обезьяна, которая дерется, чтобы подраться. Он – оборотень, состоит в Уиндамской Стае, и, кроме того, он взрослый. Пререкаться – ниже его достоинства. Как и ввязываться в драку.

Он повернулся, изобразив на лице улыбку. Комок грязи угодил ему прямо в лоб. Комок рассыпался, и грязь покрыла все лицо.

– Идиот! Придурок! Тупой осел!

– Черт побери, Мойра, – недовольно сказал он, втайне радуясь, что показывать горло придется еще не сейчас, – ты могла выбить мне глаз.

– А я и целилась тебе в глаз, жопа с ручками.

– Знаешь, Мойра, зря ты выражаешься так расплывчато, – насмешливо проговорил он. – Нужно изъясняться определенно, золотко, чтобы люди знали, что у тебя на уме.

На Мойру это не подействовало; злость ее не утихла. Она подошла к Дерику вплотную – в шортах цвета хаки и футболке цвета лаванды она была чертовски хороша – и резко ударила его по голени. Это тоже было больно; у Мойры ногти на ногах как у ленивца.

– Как можно так рисковать своей жизнью? Чуть не устроить драку за верховенство в главном холле перед всеми своими друзьями. Перед Ларой! Тебе повезло, что Майкл не оторвал тебе голову. Тебе повезло, что Дженни не пристрелила тебя!

Он невольно оскалился:

– Я мог бы взять над ним верх.

– Да что с тобой такое? – Мойра вскинула руки. – Ты все лето ходишь как голодный медведь. А ведь какая хорошая жизнь у нас началась, Дерик! Майкл принес мир, Джеральда нет, мы поймали чудовище, которое убивало бедных девушек… не было еще лучшего времени для оборотней. Так почему же ты с таким упорством пытаешься все испортить?

Дерик посмотрел на нее, на эту прекрасную женщину, которая была так же дорога ему, как и Майкл.

«Ах так? – прошептал предательский внутренний голос. – Дорога тебе, да? Ты нашел прекрасный способ высказать это, придурок».

Он не знал, что ей ответить.

– Не понимаю, что случилось, – сказал он хмуро. – Просто мне хочется драться – все время. Что Майкл ни скажет – все приводит меня в ярость. Я люблю его, но я мог бы задушить его сию же минуту, чтобы увидеть, как у него выкатятся глаза.

При этих словах у Мойры у самой немного выкатились глаза, но она быстро пришла в себя. Ее глаза – синие, почти что цвета лаванды – сузились и сделались задумчивыми. Потом Мойра принялась расхаживать взад-вперед и стала похожа на маленького белокурого генерала.

– Ну ладно, давай все просчитаем.

Он невольно улыбнулся. Мойра – математический гений. Любую проблему можно свести к уравнению. Ведь вычислила же она, где прячется Бен Ладен, разве нет? К счастью для мира, один из членов кабинета оказался оборотнем. Мойра отправила е-мейл, и через сорок пять часов – привет, паучье гнездо! – дело в шляпе.

– Ты любишь Дженни?

– Что?! Нет!

– Ладно, успокойся. Это ведь могло все объяснить… если ты воспылал к чужой подруге.

– Нет, не воспылал. То есть она мне нравится, но она принадлежит Майклу. Так же как он ей. Ты ведь не можешь себе представить одного без другого, верно?

Мойра остановилась и улыбнулась.

– Да, насчет этого ты прав. Значит, – продолжала она прозаично, – ты влюблен в меня?

– Бррр, нет!

Но это ее не остановило.

– Тебя огорчает, что я нашла друга и трахаюсь с ним при каждом удобном случае…

– Ах, Мойра, я тебя умоляю, у меня сейчас лопнут барабанные перепонки!

Она выгнула брови.

– «Брр»?

– Лапочка, ты слишком умна, чтобы твоим словам можно было доверять, но я никогда – гадость какая! – не думал о тебе в таком смысле. Тьфу! Ты меня поняла?

– Ладно, тебе ни к чему вызывать рвоту, чтобы изложить свою мысль.

– Если этим мне удастся сбить тебя с ложного пути… – предупредил он, готовясь сунуть палец в рот.

– Ну что ты, это просто еще одна теория, вот и все.

– Бездарная, ужасная, страшная, тошнотворная. Детка, мы выросли вместе. Ты мне как сестра, которую мне никогда не хотелось иметь. – Он плюхнулся на песок и смотрел, как она ходит взад-вперед. – Пойми меня правильно и все такое, но если ты сунешь язык мне в рот, меня, наверное, вырвет.

– Взаимно, умник. На самом деле, я была уверена, что ты собрался драться потому, что у тебя появилось стремление обзавестись подругой, а ты окружен брачными парами, и… ну ладно, я понимаю, что ты чувствуешь. – Она замолчала с задумчивым видом. – Мне было так одиноко, пока не появился Джерид.

– Мойра в паре с обезьяной, Мойра в паре с обезьяной, – пропел Дерик.

– Заткнись, не называй его так! Господи, терпеть не могу это слово.

– Держу пари, ты не назовешь его так в присутствии Дженни.

– Неужели я похожа на того, кто хочет провести всю жизнь с аппаратом для искусственного дыхания? Не говоря уже о людях в нашей жизни… дело в том, что мне было невыносимо находиться рядом с Дженни и Майклом, потому что при виде их счастья мне становилось не по себе. И я решила, что у тебя такая же проблема.

– Нет, не такая же. Но ты не пойми меня неправильно, лапочка, я бы с удовольствием нашел подходящую девушку и сделал бы ей ребенка…

– И стал бы лелеять ее и любить, – сухо добавила Мойра.

– …но у меня еще есть время. Мне пока даже и тридцати нет.

– Ладно, посмотрим, станет ли Майкл…

– Не вмешивай его в это.

Мойра на миг закусила губу, потом на лице у нее появилось немыслимо невинное выражение, которое сразу же заставило его насторожиться. Последний раз, когда у нее было такое выражение, она подучила Лару разрезать его кашемировый свитер, чтобы сделать из него мягкие куклы.

– Понимаешь, нам нужно поговорить с Майклом. Он наш вожак. Он скажет нам, что делать.

Дерик в раздражении скрипнул зубами.

– Мойра, в чем бы ни состояла эта проблема, я сам ее решу. Мне не нужно, чтобы Майкл совал свое рыло куда не просят.

– Но он все уладит. Он объяснит тебе, как разобраться с твоей проблемой, ты выслушаешь его, и тебе станет лучше.

– Я сказал, что сам справлюсь с этим!

– Ты не хочешь его помощи?

Дерик вскочил на ноги с такой быстротой, что, будь он человеком, это походило бы на телепортацию.

– Господи, или мне придется написать это у себя на лбу? Какова бы она ни была, это моя проблема, а не его, так что лучше ему оставить меня в покое!

– А, – холодно произнесла она. – Вот оно что. Отойди, не то откушу тебе подбородок.

Он отошел, поняв, что они с Мойрой стоят нос к носу. Настолько нос к носу, насколько это возможно – он был на фут выше.

– Прости. Наверное, мне нужно пойти прогуляться, золотце, сейчас я плохой собеседник.

– Интересно, когда это произошло?

– Когда произошло что? – буквально прорычал Дерик.

– Когда ты стал альфой?

– Не смеши меня, – автоматически бросил он, но в глубине души почувствовал, что согласен с ней.

– Так, – сказала она, глядя на него. – И ты это знал, конечно. Ты знал, но старался этого не замечать, потому что тебе не хочется никому причинять боль, и тебе не хочется уходить от нас. С какой это стати? Ты ведь прожил здесь всю жизнь, здесь наш дом.

Он уставился на нее. Мойра, такая хорошенькая и прелестная, такая беспомощная с виду… Мойра, самое интуитивное существо, какое он встречал.

– Ты знаешь, что иногда с тобой страшно?

Она самодовольно усмехнулась.

– Конечно. – Улыбка ее исчезла. – Меня только раздражает, что я не поняла это раньше. Но, Дерик… как тебе отлично известно, в одной Стае не может быть двух альф. Просто не может. Вот почему происходят драки за верховенство. Вот почему тебе придется уйти. Сейчас. Сегодня.

– Но, Мойра, я…

– Сейчас. Сегодня! Пока не стало хуже и ты не на творил такого, о чем мы будем всегда жалеть. – Она осторожно коснулась его лба. – Потому что, если ты или Майкл умрете… никто из нас этого не вынесет.

Мойра не сказала того, что знали они оба. Если Майкл убьет Дерика, она уйдет. А если Дерик убьет Майкла, она убьет его – во всяком случае, попытается – и уйдет. Уцелеет ли при этом Стая? Конечно. Стая жила здесь веками и прошла через гораздо худшее, чем драки между самцами альфа. Но останется ли Стая и дальше местом, где царят любовь и свет?

Нет.

Он не осмеливался произнести ни слова. Мойра говорит правду, это ее особенность, и хотя слушать ее было почти невыносимо, Дерик слишком долго не обращал внимания на эту проблему. Если он заговорит, он расплачется как маленький и смутит их обоих. Он не плакал с тех пор, как умерла его мать, но эти мысли тяжело давили ему на сердце вот уже несколько месяцев.

– Дерик, волк в тебе хочет верховенства в Стае. Но человек в тебе никогда не простит себе, если он пойдет на это.

Он по-прежнему молчал, и Мойра подошла ближе. Он положил голову ей на плечо. Они долго стояли на берегу, не шевелясь.