Текст книги "Твоя вина"

4. Ник

Моя девочка окончила школу. Я не мог не чувствовать себя самым гордым человеком в мире. Ноа не только великолепна, но и невероятно умна. Она лучшая выпускница, любой университет был бы рад ее принять, но она решила поступать в мой, здесь, в Лос-Анджелесе. Не знаю, что бы я делал, если бы она вернулась в Канаду, как планировала раньше.

Я не мог дождаться, когда она переедет в мой пентхаус, я еще не сказал, но хотел, чтобы Ноа жила со мной. Мне надоело терпеть проклятые ограничения, которые родители не переставали навязывать нам, как только мы начали встречаться. После похищения Ноа ее мать стала совершенно параноидальной, и не только она – и мой отец тоже. В общем, родители стали демонстрировать, насколько они не в восторге от наших отношений. Позже напряжение немного приутихло, и теперь, когда я больше не жил в родном доме, я думал, что все окончательно наладится, но почему-то произошло обратное.

Они даже не позволяли Ноа ни приезжать ко мне, ни ночевать у меня. Мы были вынуждены сочинять всякую чушь, чтобы побыть вместе. Мне плевать, что скажет отец или Раффаэлла, я уже вырос, мне двадцать два года, скоро исполнится двадцать три, я буду делать то, что захочу, но для Ноа ситуация пока была другой. Я понимал, что пять лет разницы могут привести к проблемам в будущем, но никогда не думал, что это вызовет столько гребаной головной боли.

Но сейчас не время думать о грустном: мы были на празднике. Я собирался отвезти Ноа на пляж, где ее одноклассники разожгли костер. Не то чтобы мне особенно нравилась такая затея, но, по крайней мере, мы бы провели некоторое время вместе. На следующий день Ноа будет занята приготовлениями к выпускному, а ее мама хотела поужинать с дочерью после церемонии, так что либо мы должны встретиться сегодня, либо нам придется снова как-то выкручиваться. Да, звучит эгоистично, но последние несколько месяцев выдались сложными, а я не хотел терять ни минуты. Ее запарки в школе, мои деловые поездки в Сан-Франциско, загоны родителей – все это привело к тому, что я не провел с Ноа и половины того времени, которое хотел разделить с ней, поэтому нужно было воспользоваться шансом.

Поездка на пляж получилась приятной, Ноа была в восторге и не переставала болтать все двадцать минут, которые нам потребовались, чтобы прибыть к океану. Иногда меня забавляла ее манера размахивать руками, когда девушка была чем-то возбуждена: в такие моменты ее ладошки, казалось, имели собственную жизнь.

Я припарковал машину настолько близко, насколько позволяла толпа собравшихся. Похоже, здесь были не только ученики школы Ноа, но и все проклятые выпускные классы Южной Калифорнии.

– Странно, что здесь столько народа, – заметила она, озадаченно глядя на меня.

– Ага… прямо полстраны…

Ноа улыбнулась, игнорируя мой ответ, и повернулась к Дженне, которая бежала в нашу сторону. На ней были шорты и лифчик от бикини, которые прилипли к девушке как вторая кожа.

– Выпьем! – закричала Дженна.

Все парни в полуметре от нас отсалютовали стаканами.

Ноа обняла лучшую подругу и засмеялась. Когда настала моя очередь, я воспользовался ростом и силой, чтобы вырвать стакан из руки Дженны и вылить алкоголь на песок.

– Эй! – возмущенно возразила она.

– Где Лион?

– Он должен быть здесь, – сказал я, широко улыбаясь и игнорируя ее недовольную гримасу.

– Идиот! – прошипела Дженна, а потом стала намеренно игнорировать меня.

Ноа покачала головой и подошла ко мне, обхватив мою шею руками и привстав на цыпочки, чтобы взъерошить мне волосы.

– Ты уверен, что тебе тут не дискомфортно? – спросила она, поглаживая меня по затылку длинными пальчиками.

– Веселись, Рыжая, не волнуйся за меня, – ответил я, наклонил голову и прижал рот к ее пухлым губам. Они были такими аппетитными, что сводили меня с ума. – Я посмотрю, где Лион. Найди меня, когда заскучаешь.

– Я уже скучаю по тебе, – заявила она, и как раз в этот момент Дженна потянула ее за собой, чтобы оторвать от меня и увести бог знает куда – на какое-то очередное безумие.

Я недоуменно посмотрел на Дженну, но отпустил Ноа: ее одноклассники уже приготовились швырнуть школьную форму в огонь (кстати, костров было несколько). Таков обычай… я еще помнил славный момент, когда делал то же самое.

Я подошел к небольшому костру, возле которого почти не было людей, и стоял, наблюдая за пламенем, засунув руки в карманы. Потом повертел головой, фантазируя обо всем, что хотел сделать этим летом с Ноа, и подумал о восхитительных возможностях, открывающихся в ближайшие месяцы.

Вдруг я заметил Лиона. Он стоял в одиночестве у самого отдаленного костра. Друг держал в руке бутылку пива и смотрел на огонь, как и я несколько секунд назад, однако казался меланхоличным и обеспокоенным. Я направился к нему, чтобы поговорить.

– В чем дело, чувак? – спросил я, похлопав Лиона по спине и взяв бутылку из множества тех, что лежали в коробке у его ног.

– Стараюсь, чтобы время шло быстрее на дурацкой вечеринке выпускников, – ответил Лион и сделал большой глоток пива.

– Решил напиться? Дженна уже достаточно набралась, кому-то придется сесть за руль, так что я бы на твоем месте не налегал, – предупредил я, но Лион проигнорировал меня, снова поднеся бутылку к губам.

– Я не хотел сюда приезжать, с Дженной все усложнилось, – сказал он, глядя вперед.

– Она окончила школу, Лион, не вини девушку за то, что она не понимает, что с тобой происходит. Я вот тоже не понимаю.

Он глубоко вздохнул и бросил бутылку в огонь. Она тут же разбилась.

– В гараже не все гладко, и мне не хочется, чтобы брат, выйдя из тюрьмы, увидел, что я не справляюсь с семейным бизнесом…

– Если тебе нужны деньги…

– Нет, они мне не нужны, Николас, мы уже тысячу раз говорили об этом. Я могу многое исправить, просто кое-что сейчас не ладится, вот и все.

Он совсем приуныл, и я быстро сообразил, что Лион что-то не договаривает.

– Лион, пока ты не ввязался в очередные неприятности…

Он резко поднял голову, и я закрыл рот.

– Раньше ты и сам был горазд попадать в неприятности. Что, черт возьми, с тобой случилось, Николас?

Я уставился на него не моргая.

– А то, что некоторое время назад кое-кто похитил мою девушку, Лион, и ее тогда чуть не убили.

Ему вроде бы стало стыдно, он прищурился, словно присматривался к чему-то, и достал из заднего кармана джинсов пачку сигарет.

– Помяни черта… Ноа идет сюда, – объявил Лион и повел глазами.

Я обернулся и действительно увидел, что Ноа приближается к нам с широкой улыбкой на лице и развевающимися на ветру волосами.

Я просиял и, когда она подошла, обнял ее. Ноа чмокнула меня в грудь, а затем повернулась к моему другу.

– Дженна ищет тебя, – приветливо сообщила она.

– Отлично, – огрызнулся этот придурок.

Ноа лишь фыркнула, а у меня перехватило дыхание.

Больше Лион не проронил ни слова. Он двинулся в сторону самого большого костра, около которого сгрудилась куча подростков. Ноа посмотрела мне в глаза.

– С ним что-то не так?

Я покачал головой и поцеловал ее в макушку.

– У парня плохой день, не обращай внимания, – посоветовал я, наклоняясь, чтобы поцеловать ее нагретую огнем щеку, а потом уткнулся Ноа в шею. Мои губы жаждали ощутить ее кожу уже несколько дней, и мне совсем не хотелось портить ей настроение. – Я люблю тебя, – сказал я, спускаясь к горлу девушки, смакуя ее атласную кожу и наслаждаясь тем, как она содрогается от моих ласк.

– Ник, – сказала она через минуту, когда мой рот начал опускаться к изгибу ее груди.

Я отстранился на секунду, восхищенный Ноа. Мы явно вызывали интерес среди выпускников, которые глазели на нас, наверняка желая созерцать красивое эротическое зрелище.

Я выругался и схватил Ноа за руку, чтобы убраться отсюда.

– Давай прогуляемся, – предложил я, отходя от костров и углубляясь в темноту ночи. Наши шаги сопровождал гармоничный шум океана. Не было места лучше, чем это, и мне нравилось чувствовать умиротворение, а не суету глупой вечеринки.

Ноа загадочно молчала, погруженная в свои мысли, и я предпочел не беспокоить ее. Наконец, она повернулась ко мне.

– Можно задать вопрос? – В ее голосе прозвучала нервозная нотка.

Я опустил взгляд и лукаво улыбнулся.

– Конечно, Рыжая, – ответил я, останавливаясь у раскидистого дерева, которое росло прямо на пляже. Я сел на песок и притянул Ноа к себе. Теперь я мог смотреть ей в глаза без неудобств, вызываемых собственным ростом. – В чем дело? – спросил я, понимая, что она колеблется.

Она пристально посмотрела на меня и покачала головой.

– Ничего, просто всякие глупости, – ответила она и отвернулась. Щеки Ноа густо покраснели, и мое любопытство взяло верх.

– Вовсе не глупости… в чем дело, Рыжая? – настаивал я, с интересом наблюдая за ней.

– Ну… ни в чем, Ник, я серьезно.

– Ты покраснела, как помидор, что только еще больше разжигает мое любопытство. Давай, – уперся я.

Мне не нравилось, что она скрытничает, я хотел знать все, о чем она думает, все, что чувствует. И вообще, стыдиться Ноа абсолютно нечего! Кроме того, я был настолько заинтригован, что не позволил бы ей выйти сухой из воды, так и не разузнав о том, что творится у нее в голове.

Несколько секунд Ноа смотрела на меня в упор, а затем начала играть прядью волос.

– Я подумала… знаешь, в тот день, когда ты… – пробормотала он и снова залилась румянцем.

Я старался не улыбаться. Мы никогда не делали ничего подобного, я хотел медленно, постепенно погружать Ноа в мир секса, терпеливо ожидая, когда она будет готова.

– Когда я начал оральные ласки? – спросил я, наслаждаясь ее реакцией.

– Николас! – воскликнула она, встревоженно озираясь по сторонам, как будто кто-то мог нас услышать.

Боже, Ноа, забудь, я даже не врубился, почему вдруг ляпнул такое! Я взял ее за подбородок и заставил взглянуть на меня.

– Ты моя девушка – и можешь говорить со мной о чем угодно… а как насчет того, что случилось во время празднования твоего дня рождения? – сказал я, пытаясь успокоить ее, но понимая, что она умрет от стыда, обсуждая «запретные» темы: такое уже случалось. – Тебе не понравилось?

Конечно, Ноа понравилось, мне пришлось зажать ей рот рукой, чтобы заглушить крики. Может, нужно действительно поговорить об этом прямо сейчас? Я сразу возбудился, вспоминая те минуты.

– Да, мне понравилось, но дело в другом, – возразила она, снова глядя в сторону. – А про тот день… Мне стало интересно, хочешь ли ты… ну… чтобы я сделала то же самое для тебя.

Я чуть не захлебнулся собственной слюной.

Ноа решительно посмотрела на меня. Я буквально утонул в ее медовых глазах – глазах, полных стыда и одновременно желания. Да, я видел в них желание, и, боже, я не мог продолжать вести подобные разговоры с Ноа здесь, на пляже, где тусовались люди. Я нервничал, даже просто думая об этом…

– Черт возьми, Ноа, – бросил я, прислонившись к ней лбом, – ты хочешь, чтобы я умер от инфаркта?

Она прыснула со смеху и закатила глаза.

– Я имею в виду, думал ли ты об этом… – ответила она и чуть отодвинулась, чтобы понаблюдать за мной, как я сам делал пару минут назад.

– Ноа, малышка, да любой нормальный парень, который увидел бы тебя, сразу же подумал бы именно об этом! Разумеется, я не исключение, но если ты не хочешь, то и не нужно. Мы можем подождать…

Ноа нервно прикусила губу.

– Но… как-то несправедливо получается, Ник. Я имею в виду, тебе пришлось пройти через это, а мне…

Я расхохотался.

– Пройти через что? Ты говоришь так, будто это пытка, – сказал я, пытаясь понять ее. – Ноа… я сделал все с удовольствием и, более того, мечтаю повторить, как только у меня появится возможность.

Глаза Ноа искрились удивлением и возбуждением. Иногда я забывал, насколько невинной она может быть.

– Тогда я сделаю то же самое… – храбро заявила она, хотя я уловил некоторое сомнение в ее голосе.

– Нет, – отказался я, с озорством глядя на нее. – Не стоит, Ноа. То, что я делаю с тобой, не зависит от того, что ты хочешь сделать со мной. И такое не надо делать по очереди, правда. Когда ты почувствуешь желание, тогда и начнешь действовать, а если этот момент никогда не наступит, что ж… я найду себе другую, – пошутил я.

Ноа похлопала меня по руке.

– Я серьезно! – воскликнула она, привлекая мое внимание.

Я пытался сдержать улыбку.

– Знаю, Рыжая, прости, но я прошу тебя: не делай того, чего не хочешь, ладно? – ответил я, чмокнув ее в нос.

Ноа несколько раз моргнула, а затем отодвинулась и пытливо посмотрела на меня.

– Значит, ты не против?.. Я не говорю, что не хочу, но вот думаю и… кажется, еще не готова.

Именно за это я ее и люблю. Любая девушка без личности уступила бы только ради того, чтобы доставить мне удовольствие. А Ноа не такая: если она в чем-то не вполне уверена, то, что бы я ни предпринимал, дабы убедить ее, она все равно останется верна себе.

– Иди сюда, – сказал я, притягивая ее к груди и целуя, как будто это был наш последний раз. – Я рад, что ты рядом, милая.

Ноа сладко улыбнулась, и через несколько мгновений мы уже страстно целовались.

5. Ноа

Я окончила школу. Не знаю, проходили ли вы через нечто подобное, но само ощущение оказалось просто прекрасным. Конечно, впереди самое трудное, мне все же нужно поступить в университет – и на самом деле осенью предстояла сложная учеба, однако получение аттестата не сравнимо ни с чем. Это шаг к зрелости и независимости, и чувство было настолько приятным, что меня распирало от счастья, когда я ждала своей очереди вместе с одноклассниками.

Нас приглашали в алфавитном порядке, поэтому Дженна должна была получить аттестат после меня. Церемонию организовали идеально. Она проходила в школьном саду, большие элегантные панно разместили повсюду и украсили надписями, посвященными выпускникам две тысячи шестнадцатого года.

Помню выпускные в старой школе. Их устраивали в спортзале, где из украшений имелись только воздушные шарики. Здесь же декорировали даже деревья. Стулья, предназначенные для родных и близких, обтянули роскошной зеленой и белоснежной тканью (это цвета нашей школы), ну а мантии, разработанные известным дизайнером-модельером, были тоже зеленого оттенка. Безумие, невероятная трата денег, но со временем я научилась не возмущаться: я жила в окружении миллиардеров, и для них такие траты были в порядке вещей.

– Ноа Морган! – объявили в микрофон.

Я испугалась и, нервничая, поднялась на подиум за аттестатом. С сияющей улыбкой посмотрела на ряды родственников: Ник и мама встали, приветствуя меня, такие же радостные и беззаботные, как и я сама. Мама даже прыгала как девчонка, и на моем лице появилась широкая улыбка. Я пожала директору руку и прошла к остальным одноклассникам.

Девушка, у которой балл был выше моего на две десятых, произнесла прощальную речь в честь выпускников. Это было захватывающе и вдохновляюще – ни у кого не получилось бы лучше. У Дженны, стоявшей рядом со мной, потекли слезы, а я смеялась, пытаясь сдержать желание заплакать. Несмотря на то, что я проучилась здесь всего год, это был один из лучших периодов в жизни. Когда я окончательно победила свои предрассудки, то получила в этой школе не только великолепную предуниверситетскую подготовку, но и замечательных подруг.

– Поздравляю, выпуск две тысячи шестнадцатого года! Вы свободны! – взволнованно воскликнул учитель, склонившись к микрофону.

Мы разом подбросили в воздух шапочки. Дженна сжала меня в объятиях так сильно, что было трудно дышать.

– А теперь – вечеринка! – крикнула лучшая подруга, хлопая в ладоши как одержимая.

Я расхохоталась, и вскоре всех ребят окружили родственники, спешившие поздравить выпускников. Мы с Дженной ненадолго распрощались и решительно отправились на поиски родителей.

Вдруг кто-то обхватил меня сзади за талию и поднял в воздух.

– Поздравляю, зубрила! – сказал мне на ухо Ник, опуская меня обратно на землю и крепко целуя в щеку.

Я повернулась и положила руки ему на плечи.

– Спасибо! Я пока не верю в это! – призналась я, уткнувшись лицом в его шею.

Ник снова обнял меня.

Прежде чем я успела поцеловать его, появилась мама и, встав между нами, тоже стиснула меня в объятиях.

– С окончанием школы, Ноа! – закричала она прямо как школьница, вскакивая и увлекая меня за собой.

Я в который раз рассмеялась, одновременно наблюдая, как Ник снисходительно покачал головой и по-доброму усмехнулся. Уильям стоял неподалеку: отчим ласково приобнял меня, когда наконец-то пришла его очередь.

– У нас есть сюрприз, – объявил он.

Я с подозрением посмотрела на всех троих.

– Что вы еще задумали? – с улыбкой спросила я.

Ник взял меня за руку и потянул за собой.

– Пойдем, – сказал он, и я последовала за ними по садовой дорожке. Вокруг сновали люди, и нам потребовалось некоторое время, чтобы добраться до парковки.

Куда ни посмотри, всюду были автомобили – одни с гигантскими яркими бантами, другие с воздушными шарами, привязанными к зеркалам. Боже мой! Неужто родители могли быть настолько сумасшедшими, чтобы купить крутую тачку восемнадцатилетнему подростку?

Ник закрыл мне глаза ладонью и повел по парковке.

– Что ты делаешь? – спросила я и споткнулась о собственные ноги. Внезапно я ощутила растущую тревогу.

«Нет, не может быть…»

– Сюда, Ник, – раздался голос мамы. Похоже, она тоже разволновалась, причем так сильно, как никогда прежде.

Ник остановился и заставил меня повернуться.

Секунду спустя его ладонь исчезла. Я вытаращила глаза и оцепенела. У меня буквально отвисла челюсть.

– Скажите мне, что красный кабриолет не для меня, – недоверчиво прошептала я.

– Поздравляю! – воскликнули Уильям и мама – она просто сияла.

Ник вручил мне ключи.

– Теперь у тебя никогда не будет оправдания, чтобы не приезжать ко мне, – обрадованно заявил он.

– Вы свихнулись! – завопила я практически в истерике, пытаясь взять себя в руки.

Черт, они купили мне «Ауди»…

– Боже мой! – я визжала как обезумевшая.

– Тебе нравится? – спросил Уильям.

– Ты шутишь? – сказала я, подпрыгивая. Я была в такой эйфории, что даже не знала, как реагировать.

Я подбежала к маме и Уильяму и сжала их в объятиях, чуть не задушив.

Я действительно хотела новый автомобиль, озвучивала свое желание вслух и пыталась подкопить. Ведь моя подержанная машина, к сожалению, ломалась уже около пяти раз за последние три месяца, и, в конце концов я потратила столько денег на ремонт, что на эту сумму, пожалуй, можно было купить новую! Однако я даже не думала, что мне подарят «Ауди»!

– Не верится, – призналась я и залезла в автомобиль. Ярко-красная «Ауди» была великолепна и блестела на солнце.

Рядом послышались ликующие возгласы: я уже заметила, что оказалась далеко не единственной из выпускников, кому подарили машину. Воздушных шариков здесь было больше, чем в парке развлечений.

– Это «Ауди А пять Кабриолет», – сообщил мне Ник, садясь рядом со мной.

Я покачала головой, до сих пор шокированная.

– Это потрясающе! – выпалила я, вставив ключи и прислушиваясь к сладкому мурлыканью мотора.

– Ты потрясающая, – поправил меня Ник, и я почувствовала в груди тепло, которое вознесло меня на седьмое небо.

Я на мгновение потерялась в его взгляде и в собственном ощущении счастья, которое окутало меня. Маме пришлось дважды позвать меня по имени, чтобы я пришла в себя. Ник тихо рассмеялся.

– Теперь рванем в ресторан? – спросил он, а Уильям, услышав его, улыбнулся сыну.

Мама заказала столик в одном из лучших ресторанов города. После семейного ужина у меня намечался выпускной, который организовали в отеле «Четыре Сезона» в Беверли-Хиллз. Мы не просто заказали лучшие блюда и самый большой зал вместимостью более пятисот человек, но еще и арендовали целых два этажа, чтобы не возвращаться домой и провести здесь целую ночь. Настоящее безумие! Сначала я даже пожаловалась Нику: ведь, несмотря на скидку (отец нашего одноклассника владел отелем), это стоило целое состояние.

– Мой выпускной мы вообще провели на круизном лайнере, домой вернулись только через пять дней, – сказал Ник, когда я сообщила ему, что сильно шокирована этой затеей будущего празднования.

В итоге я решила оставить свое мнение при себе.

Я удовлетворенно кивнула, желая завести чудо-машину, и поудобнее устроилась на сиденье из бежевой кожи. Все было совершенно новым и будоражило меня. Я почувствовала запах новой машины… запах, который до этого момента не ощущала.

Я включила зажигание и покинула парковку, оставив школу позади… навсегда.

– Ноа, полегче, не так быстро, – заметил Ник – ветер хлестал нас по лицу, отбрасывая назад волосы, и я не могла перестать смеяться.

Солнце садилось. У меня просто дух захватывало от вида окрестностей, автомобили проезжали мимо, закатное небо было окрашено в тысячу цветов – оттенки розового и оранжевого – и на нем уже появлялись первые звезды. Наступил идеальный летний вечер, и я улыбнулась, думая о предстоящих полутора месяцах с Ником, когда будем только мы, ни экзаменов, ни работы, вообще ничего, кроме нас…

У нас есть целых шесть недель, чтобы побыть вместе, а потом я начну учиться и перееду. Я улыбнулась прекрасному будущему, ожидающему меня впереди.

– Черт, не надо было покупать тебе машину, – проворчал Ник. Я посмотрела на него, закатила глаза, и сбавила скорость.

– Доволен, дедуля? – сказала я, протягивая Николасу руку. Я любила быструю езду, и мой парень был в курсе.

– Ты снова превышаешь допустимую скорость, – добавил он, серьезно глядя на меня.

Я проигнорировала замечание, даже не думала снижать до ста… Сто двадцать – отлично! В этот город спешат все.

– Эй, ты ведь не в НАСКАР[1]1
  Имеется в виду NASCAR (англ.) – Национальная ассоциация гонок серийных автомобилей США. (Прим. пер.)


[Закрыть], притормози! – шутливо приказал Ник секунду спустя, но улыбка на его напряженном лице, постепенно угасла.

Я изо всех сил старалась не думать об отце, не говоря уже о том роковом дне. Действительно пыталась, но мысли без конца крутились в голове. Во время вручения аттестатов я не могла не испытывать ностальгию: я видела друзей, которых поздравляли счастливые родители. Да, сегодня был по-настоящему особый случай, так что я не переставала размышлять о том, как бы все прошло сейчас, если бы отец не был сумасшедшим… и не умер. Уверена, рядом со мной сидел бы не Ник, а именно папа.

Не сомневаюсь, отец не стал бы настаивать на том, чтобы я сбавила скорость.

Но о чем бы он думал? Отец был алкоголиком, преступником с инстинктами убийцы, он едва меня не убил… Что, черт возьми, происходит? Почему я по нему скучаю? Как я могла продолжать представлять себе ту жизнь, которой никогда не было и никогда не будет?

– Ноа? – Ник окликнул меня.

Невольно замедлилась почти до шестидесяти, машины сигналили и обгоняли меня. Я покачала головой: снова потерялась в себе.

– Со мной все в порядке, – заверила я парня, улыбаясь и пытаясь вернуться в то состояние эйфории, в котором находилась несколько минут назад. Я нажала на газ и проигнорировала боль, от которой ныло сердце.

Нам не потребовалось много времени, чтобы добраться до ресторана. Он тоже был идеален. Я никогда там не бывала и не могла дождаться, когда сяду за стол, чтобы попробовать еду. Я сказала маме, что мне все равно, где ужинать, лишь бы в меню имелся шоколадный торт: такова была моя главная просьба.

Мама и Уилл могли появиться с минуты на минуту. Я вышла из машины, Ник меня опередил и уже направился в мою сторону. Он был красив – в темных брюках, белой рубашке и сером галстуке. Я будто влюбилась в парня снова, когда увидела Николаса «таким деловым», как я его называла.

Ник обворожительно улыбался (и его улыбка была предназначена мне одной), наблюдая, как я снимаю мантию выпускницы. На мне было светло-розовое платье, ткань облегала тело, как перчатка, глубокий вырез открывал спину.

– Ты потрясающе выглядишь, – сказал Ник, положив руку мне на поясницу и деликатно притягивая к себе.

Даже на каблуках, я была ниже его ростом. Мои глаза остановились на его губах, скользнули по выразительному лицу. До чего же Ник привлекателен! Я отстранилась, изучая его целиком.

– Ты тоже, – ответила я, смеясь и понимая, что ему не нравится, когда я делаю комплименты.

Ник не мог объяснить причину своей неловкости, когда ему давали понять, насколько он красивый. И это не секрет. Мы пробыли здесь только пару минут, а уже пять женщин обернулись и дерзко пялились на него.

Прежде чем я успела сказать что-либо еще, он прижал меня к груди и поцеловал.

– Сегодня мы проведем ночь вместе, – подтвердила я через секунду.

На мой взгляд, поцелуй длился слишком долго. Когда Ник оторвался от моих губ, то посмотрел на меня с вожделением.

– Я подумываю о том, чтобы похитить тебя и отвезти к себе на целое лето, – заявил он.

На мгновение в голове вспыхнула воображаемая картина. Мы вдвоем, живем под одной крышей, но без родителей! Сладостный образ заставил сердце встрепенуться… хотя это было безумие, конечно.

– Я бы не сказала «нет», – игриво ответила я.

– Ты приедешь? – спросил Ник, прижимая меня к капоту.

Я обвила его шею руками и притянула к себе. Он собирался снова поцеловать меня в губы, но отвернулся, ожидая ответа на вопрос.

Я усмехнулась, желая продолжить игру.

– Я не прочь проводить с тобой ночи голышом… в твоей постели, – призналась я, поглаживая его волосы.

Ник пожирал меня голодным взглядом. Я соблазняла парня, что, как я обнаружила, у меня хорошо получалось.

– Не начинай то, что не сможешь закончить, – предупредил он, наклоняясь, чтобы поймать мои губы – я решила откинуть голову назад.

Наши взгляды встретились: мой – лукавый, его – опасный и весьма многообещающий.

Я смежила веки и украдкой наблюдала, как его ресницы затрепетали, а потом прикоснулась губами к потаенному местечку на его шее. И обнаружила, что одно только прикосновение моего рта полностью расслабляет Ника.

Конечно, нельзя просто стоять и ласкать друг друга посреди парковки, когда родители должны вот-вот прибыть, но я так этого хотела…

– Сегодня вечером, – прошептала я, нежно поцеловав Ника в подбородок. Мои губы вновь спустились к его шее, а потом сменили направление, и я скользнула кончиком языка к его уху. – Возьми меня, Ник.

Его рука легла мне на талию, а другая поднялась к затылку, заставив откинуть голову назад еще сильнее.

– Я не должен брать тебя, ведь ты и так моя, – возразил он и со всей силой скопившейся внутри страсти поцеловал меня. Его язык ворвался в мой рот и набросился на него с безудержным безумием, смакуя меня или наказывая, я не очень хорошо понимала за что.

Было удивительно наблюдать за реакцией моего тела. Прикосновения Ника сводили с ума. Все равно, сколько времени прошло, все равно, что накануне мы провели вместе несколько часов. Я никогда не устану от него, никогда не потеряю болезненного притяжения, которое, казалось, навеки соединяло нас, как магниты.

Но прежде чем мое тело растаяло, вернее, подверглось самопроизвольному возгоранию, сигнал клаксона заставил нас выпрямиться, резко оттолкнувшись друг от друга.

– Твоя мама, – мрачно сказал Ник.

– Твой отец, – буркнула я.

Они уже смотрели на нас.

Мама вышла из машины и направилась к нам.

– Вы можете контролировать себя? Мы в общественном месте, – упрекнула она, обвиняюще глядя на Ника. Правда, в последнее время она всегда смотрела на него так… Я серьезно собиралась поговорить с ней на эту тему.

Через мгновение появился Уильям.

Взгляд, который он бросил на сына, заставил меня вздрогнуть.

Когда мы вошли в ресторан, я поняла, что мы не единственные, кто выбрал это заведение, дабы отпраздновать выпускной. Несколько одноклассников приветствовали меня, и я радостно улыбнулась каждому. Метрдотель подвел нас к зарезервированному столику на террасе. Рядом был декоративный водоем, на столах сияли свечи, придающие всему особую атмосферу. Наверняка многим людям нравилось ужинать именно здесь, на свежем воздухе. Место было очень уютным, откуда-то доносилась ненавязчивая музыка, и только через несколько минут я обнаружила музыкантов, играющих вживую.

Николас сидел рядом, а напротив разместились родители. Не знаю почему, но я вдруг смутилась. Одно дело завтракать на кухне, и совсем другое – ужинать в таком пафосном месте. Кроме того, Ник уже несколько месяцев не трапезничал вместе с семьей, и теперь, похоже, напряжение сильно возросло.

Но сперва все шло гладко. Мама, как всегда, не могла молчать ни минуты. Мы говорили обо всем: о моей новой машине, об университете, о Нике и его работе, о компании Уильяма, которую, как я полагала, мой парень жаждал когда-нибудь возглавить… И постепенно я начала чувствовать себя комфортно, да и мама пока не обращалась к нам как к паре (последнее могло быть довольно удобным или раздражающим и зависело от того, как она это делает).

Только после десерта, когда я съела большой кусок изысканного шоколадного торта, мама решилась кое-чем поделиться со мной и открыть секрет, который наверняка с трудом хранила в течение долгого времени.

– У меня для тебя еще один сюрприз, – объявила она, когда мы сыто откинулись на спинки стульев.

Я поднесла к губам стакан с водой, довольная и счастливая. Я даже не ожидала, что она скажет секунду спустя.

– Мы с тобой едем в путешествие по Европе на четыре недели!

«Подожди… что?»