Текст книги "Звезда Волошина"

Гаишник

Вечером, после работы, заехал в отдел забрать жену, которая работала в наших же кадрах. Ей срочно понадобилось завезти какие-то бумаги в областное ГАИ. Ладно, на машине всё рядом, заехали. Рабочий день закончился, на стоянке перед ГАИ не было ни одной машины. Мы вместе с женой поднялись в дежурку, отдали пакет, всё – можно ехать. Чтобы не выкручиваться, согласно дорожной разметке, путь я сократил, проехав наискосок через всю стоянку. У ворот на выезде нас остановил очень серьёзный гаишный старшина с автоматом. Увидев, что в машине два офицера милиции, он стал ещё серьёзнее.

– Товарищ водитель, вы нарушили пункт правил дорожного движения номер такой-то, такой-то и такой-то, пересекли сплошную полосу разметки, проехали по встречной и не включили сигнал поворота.

Ничего себе, как всё серьёзно. Я попытался свести всё в шутку:

– Виноват, товарищ старшина, не заметил, задумался, спешил.

Старшина шутку не воспринял и свой служебный долг решил исполнять дальше:

– Предъявите ваши документы, товарищ водитель.

Я вышел из машины, протянул водительское удостоверение старшине. Не взглянув на него, старшина направился к своей будке.

– Подожди, старшина, – дело обещало затянуться, – ну, нет же никого совершенно, ты чего придуриваешься?

– А вы мне не тыкайте, товарищ старший лейтенант, я при исполнении, а вы – нарушитель. Думаете, надели милицейскую форму, и всё можно, из-за таких, как вы, нас и не любят, сами нарушаете, а на вас граждане смотрят.

– Да кто смотрит-то, старшина, ну нет же никого, – пытался уже оправдываться я.

– А это неважно, есть кто или нет, закон для всех един, и нарушать правила дорожного движения непозволительно никому. Далее я выслушал пятиминутную воспитательную беседу об обязанностях водителей, о личном примере сотрудников внутренних дел, особенно командного состава, и о том, что старшина обязан доложить дежурному по управлению, а уж он пусть решает, как строго меня, нарушителя, нужно наказать.

Что докладывал по телефону старшина своему дежурному, я не слышал, но через минуту он вышел из будки с недовольным видом, вернул мне права и, открыв ворота, махнул:

– Проезжайте.

Через пару-тройку месяцев, под самый Новый год, мы ждали подарки с родины. От родного УВД на Кавказ была отправлена машина с посылками, подарками и настоящей северной ёлкой. Кроме того, в Моздок прилетел наш генерал, собиравшийся проехать по отрядам, поздравить с наступающим, ну, и посмотреть, как мы тут живём-служим. Встречать высокое представительство выехал командир вместе с замполитом. Нам с зампотылом досталась почётная обязанность навести марафет и подготовить личный состав предстать пред светлы очи. О том, что колонна выдвинулась из Моздока, нам, конечно, сообщили, значит, максимум через пару часов у нас. Зампотыл метнулся на кухню отдать последние распоряжения поварам, которые и так трудились с утра, как заведённые – не каждый день генералы ездят. Я прошёлся по кубрикам и другим помещениям, вроде хорошо, можно встречать. Все свободные от службы скопились у ворот. Вот и наши, командирский уазик, гаишный жигуль и «Урал» с подарками. Часовой открыл ворота, личный состав в две шеренги, дежурный рявкнул: «Отряд, смирно!», а я глаз не могу оторвать от гаишного водилы. Вот так встреча, тот самый правильный старшина, ну, до чего же земля круглая.

По должности мне положено было следовать за генералом в командирский кубрик, докладывать дислокацию блокпостов, количество личного состава, вооружения и всякие штабные мелочи. На всё про всё ушло около часа, после чего все во главе с зампотылом отправились в столовую на неофициальную часть. Зампотылу не терпелось похвастаться приготовленным поварами изысканным пловом и другими яствами, например, шашлыком из осетрины. О том, сколько тушёнки ушло на обмен, никого, конечно, не интересовало. Ужин удался, генерал был доволен, а я на время забыл о гаишнике. На вечерней поверке я его увидел вновь, конечно, не подойти поздороваться было бы невежливо, да и не мог я себе отказать в таком удовольствии.

– Привет, старшина, какими судьбами в наши забытые Богом края, не иначе за статусом ветерана прибыл? – я всем своим видом выражал радость встречи. Старшина меня, конечно, узнал, но радости от такой неожиданности, было заметно, не испытывал, а может, устал сильно с дороги.

– Здравия желаю, вот… послали… в сопровождение, – да, что-то выглядит неважнецки, даже жалко стало.

– Ну, так хорошо ведь, хоть развеешься, не всю же жизнь ворота Управления сторожить, – злой я всё-таки, не сдержался поддеть.

– Так конечно, дорога тяжёлая, – попытался отделаться от меня гаишник.

– Ладно, ладно, иди, отдыхай, ничего, что я на ты? – вот неймётся мне.

Старшина ушёл.

В общем, на этом история и закончилась бы, но утром было продолжение.

В дверь ко мне постучали, и на пороге возник гаишник.

– Здравия желаю, товарищ старший лейтенант, мне сказали, вы составляете списки, кто едет в Грозный, – как-то неуверенно начал старшина.

– Ну… – не сразу сообразил я.

Дело в том, что генерал ехал навестить наших омоновцев и собрят, которые дислоцировались в Грозном. От нас было выделено отделение сопровождения, ехали мы с командиром и, само собой, гаишная машина сопровождения.

– А не могли бы вы меня кем-нибудь заменить? – опа, ничего себе зигзаги на прямом участке.

– Это с каких таких пирогов, в чём проблема-то?

– Понимаете, у меня дома девушка беременная, а в Грозном… того… неспокойно там, мало ли что… ребёнок сирота… вы-то тут привыкшие, а я человек мирный, в общем, я и стрелять-то как следует не умею, а там… мало ли… всяко может быть.

– Ну, ты даёшь, старшина. А как же «закон для всех един», а как же форма милицейская, – меня понесло. – Да у меня у полотряда девушки беременные, а у других детей по трое, ты вообще о чём, старшина? Генерал едет, и не страшно ему, что там «того… неспокойно», – передразнил я гаишника.

– Так не посодействуете, товарищ старший лейтенант? – старшина стоял, весь сжавшись. – Не поможете?

– Помогу и посодействую, – я рывком вытащил из-под кровати ящик гранат, – бери, сколько надо, отобьёшься, если «мало ли… всяко», – передразнил опять.

– Извините, – гаишник выскользнул.

Выезд через час, я на «Урале», командир с генералом на уазике, в гаишной машине за рулём с довольной мордой сидит мой помощник и товарищ Андрюха.

– Андрюха, что за дела, где старшина-гаишник? – пытаюсь наехать.

– Не пыли, командир, заболел он сильно, там доктор над ним колдует, то ли сердце, то ли ещё что, лежит, в общем, я с Ильичом согласовал, нормально всё, пацанов в ОМОНе навестим, – Андрюха любит ездить в Грозный, у него в ОМОНе друзья, вот жучара.

Съездили нормально, переночевали у СОБРов. На следующий день высокое начальство и гаишная машина с выздоровевшим старшиной уехали. Вот молодец у нас доктор, кого хочешь, на ноги поставит, одно слово – психолог. Старшину я больше никогда не видел.

Солдатик Сашка

Сашка был именно Солдатик, другого имени ему просто невозможно было придумать. Встреча с ним произошла весной девяносто седьмого в Дагестане, на одном из блокпостов. Наш сводный, состоящий из четырёх офицеров и двадцати бойцов, дислоцировался у села Кумли, в Ногайских степях. К тому времени все подразделения были выведены из Чечни и расположены по административной границе. Смысла наших блокпостов я не пойму до сих пор, но начальству виднее. Командир отряда был в командировке впервые, поэтому к выполнению поставленных задач подошёл с энтузиазмом и по-серьёзному. Первые три дня мы укрепляли обороноспособность нашего объекта. Окопы в полный профиль и ходы сообщений в сыпучих песках – это что-то, но приказы не обсуждаются, раз надо, значит, надо. Сам командир принимал непосредственное участие, целыми днями мотался по окрестностям на уазике с целью добыть хоть какой-то стройматериал в виде досок, палок, кусков фанеры или железа. Служба была поставлена, конечно, тоже на высшем уровне. Все бойцы, несмотря на жару, стояли на постах согласно боевому распорядку, в полном обмундировании, в касках и брониках. Моя задача, как зама по воспитательной работе, была вдохновлять личный состав на трудовые и ратные свершения, личным примером в том числе. Единственной отдушиной были вечерние поездки в столицу, село Терекли-Мектеб, с докладами в штаб и на планёрки. Вот тут и пришла мне в голову замечательная идея, которая сделала командировку просто отпуском. Вечером я завёл с командиром разговор:

– Послушай, Иваныч, зачем нам водила? У меня водительского стажа пятнадцать лет, уазик вожу лучше, чем этот пацан. Давай освободим единицу для несения службы, сам видишь, не хватает народа.

На удивление Иваныч идею мою поддержал и согласился сразу. Никаких нарушений инструкций в этом он не усмотрел. Переложив часть своих обязанностей на дока, часть – на зампотыла, я с удовольствием стал водителем. Проведение политинформаций о текущем политическом моменте, а также подготовка приказов о присвоении очередных званий бойцам, конечно, остались на мне, но это сущие мелочи. Главное – свобода и мобильность, а не замкнутое пространство блока.

Одной из ближайших задач, поставленных штабом, было обеспечение взаимодействия с соседями. Это подразумевало посещение соседних блокпостов с целью познакомиться, поболтать, договориться о секретных сигналах, ну и всё, отсюда вытекающее. Отличная задача, к выполнению которой мы и приступили. В силу объективных обстоятельств – надо же ещё домой добраться – посетить более одного соседа в день удавалось редко. Владимирский ОМОН, Питерский сводный, новосибирцы. С кем-то встречались ранее лично, с кем-то просто стояли по соседству, да мало ли поводов накатить по соточке. Посещение блокпоста, где стояла рота ВВшников, мы оставили напоследок. Вот там и произошла наша встреча с Солдатиком.

Подъехав к блокпосту, мы увидели закрытый шлагбаум, и ни одной живой души. Сигналить я не стал, мы с командиром вышли из машины и огляделись. Сверху, с бетонных блоков, доносился монотонный, тупой стук. Отступив на пару шагов для лучшего понимания и видимости, увидели мы солдатика, который сидел на блоке в одних трусах и камнем бил по своему камуфляжу. На нас солдатик не обращал ни малейшего внимания. На его согнутой, худющей спине проглядывался каждый позвонок. Пару минут понаблюдав и так и не поняв происходящего, Иваныч вежливо спросил:

– Чем занимаешься, сынок? – сынок ухом не повёл.

Тогда Иваныч спросил погромче:

– Что делаешь, солдатик? – на солдатика сынок среагировал, но ответил, не оборачиваясь:

– Не видишь? Вшей бью, – ответ, похоже, шокировал моего командира. Про вшей он, видимо, только в книжках читал. Его даже не задело, что сидящий сверху боец не обратил внимания на двух офицеров, один из которых аж подполковник. Командир, глядя на меня, пробормотал:

– Я не понял, вшей?

– Вшей, вшей, – подтвердил я и обратился к солдатику, – а стираться не пробовал?

Солдатик, всё так же, не оборачиваясь:

– А ты мне мыла дал?

– Командира свистни.

Солдатик, не отрываясь от своего важного дела, крикнул кому-то вглубь блокпоста. Мы прождали минут десять, пока командир не соизволил к нам выйти. Такого колорита я не встречал давно, а Иваныч, похоже, потерял дар речи. Перед нами предстал джигит, горец, абрек, в надвинутой на глаза папахе, с кинжалом на портупее и при этом в форме старшего лейтенанта с медалью «За отвагу».

– Старший лейтенант Алиев, – представился абрек, – Сагид.

Пока мой командир не пришёл в себя, я кратенько обрисовал Сагиду цель нашего прибытия и, кивнув наверх, спросил:

– Что это у тебя бойцы такие дохлые, да и завшивели?

– Так снабжения никакого, ничего не допросишься. Мыла месяца два уже нету, с продуктами тоже плохо. Машина сломанная, никуда не выезжаю. Батальон под Кизляром, как добраться? Спасибо, местные помогают, сельсовет, бригадир. Продуктов подкидывают.

На обратном пути мы с командиром договорились помочь, чем можем, ВВшникам. Наше снабжение было куда лучше. В первую очередь собрали ящик мыла, пару ящиков тушёнки, кое-что ещё из продуктов и в тот же день отвезли. Сагид поблагодарил, выпили «чайку», и я вспомнил про солдатика:

– Слушай, Сагид, а где боец, который на посту был, когда мы подъехали?

– А, Солдатик, – оказывается, его все так звали, – хороший боец, Грозный со мной прошёл, представлен был, – Сагид показал на медаль, – но что-то не получил, затерялось где-то. Позвать?

– Позови, у меня ему отдельный подарок.

Тот появился сразу. Когда я увидел его в форме, понял, почему Солдатик. Маленький, щуплый, на вид лет пятнадцати, не больше. Ну, прямо сын полка. И он прошёл Грозный? Да…

– Куришь?

– Курю.

Я протянул ему блок «Тройки», привезённой из дома, и два куска мыла.

– Постирайся, домой-то скоро?

– В мае, надеюсь, – Солдатик взглянул на Сагида.

– В мае, в мае, – подтвердил Сагид.

– Сам-то откуда?

– Тверской.

– Надо же, земляк, у меня там бабушка, я вырос в Тверской, тогда Калининская была, Красный Холм.

– А я Бежецкий, соседи, – Солдатик впервые улыбнулся.

В дальнейшем мы ещё несколько раз бывали у ВВшников, и я всегда что-нибудь привозил для Саньки Солдатика. В мае Солдатик дембельнулся.

В то время я ещё не знал, что всего через каких-то три года мой старший станет таким же солдатиком и окажется в тех же краях. Но где-то на подсознании мысль об этом засела в моей голове.

Удачи вам в мирной жизни, всем Солдатикам, всем, прошедшим через это.

Колонна

Осенью девяносто девятого в Чечню были введены войска, федералы, как их называли имеющие отношение к событиям. Началась вторая чеченская, или официально – контртеррористическая операция на Северном Кавказе. Вслед за федералами в Чечню входили различные подразделения и отряды милиции, ОМОНы, СОБРы, СОМы. Задачами милиции, в первую очередь, были установление и соблюдение законности и правопорядка, перекрытие и введение пропускного режима на автомобильных и железной дорогах, досмотр транспорта. Ну, и борьба с незаконными вооружёнными формированиями на освобождённой территории. Надо заметить, что освобождение равнинной части Чечни прошло быстро и практически без каких-либо значимых боестолкновений. К декабрю федералы подошли к Грозному, где были сосредоточены основные силы боевиков. На равнине отряды милиции создавали блокпосты и временные базы.

Наш отряд прибыл поездом на станцию Моздок в середине октября. Вагоны с личным составом загнали в тупик, а руководство отряда отправилось в штаб группировки для получения дальнейшей задачи. Задача была поставлена предельно простая и понятная. До конца дня передовой части отряда в составе взвода выдвинуться в станицу Новотерскую, согласовать с комендатурой Наурского района и местной властью место дислокации отряда. Далее в течение трёх дней всему отряду предстояло разместиться в месте дислокации, принять у федералов четыре блокпоста и преступить к выполнению непосредственных задач. К отряду прикомандировывались два «Урала» и УАЗ с водителями-контрактниками, с передовым взводом ехали начальник штаба отряда, то есть я, и зампотыл. Командир с замполитом остались с отрядом в Моздоке.

Через час, закидав в «Уралы» личные вещи и нехитрые пожитки в виде спальников и сухпая, не теряя времени, мы отправились в заданном направлении. Всё остальное, так же, как и основную часть отряда, доставляли тем же порядком позже. Дорога много времени не заняла, водители – опытные ребята, и всего через пару часов мы были в Наурской комендатуре. Тут нам выделили совершенно юного капитана, который должен был сопроводить нас до Новотерской и указать место дислокации. Кроме того, с нами отправились два радиста-срочника для установки рации. Пока всё проходило чётко и оперативно, что не могло не радовать.

В Новотерской нас тоже ждали. Глава временной администрации проводил до местного МТС, где было вполне приличное административное здание, практически не разрушенное, если не считать выбитых окон и дверей. Здесь на ближайшее время и будет наша база, ПВД – пункт временной дислокации. Вполне себе прилично, видели и похуже. Похоже, командировка начинается очень успешно.

Пока радисты устанавливают связь, мы с зампотылом обследуем наши владения. Устраивает всё, есть помещения для личного состава, кабинетов, пристройка, где будет столовая и даже можно оборудовать небольшую баню. А главное – есть электричество. На правах прибывшего первым, забиваю просторный кабинет для штаба и собственного проживания на третьем, верхнем этаже здания. Затем с командиром взвода обходим территорию, определяемся, где выставить посты, намечаем сектора. Взводный составляет график несения службы и инструктирует смену. Я принимаю связь, расписываюсь в получении рации, вроде всё, до темна успели. Комендантские уехали в Наур, мы пытаемся как-то расположиться на ночлег. Посты на первую ночь усиливаем, напряжно, но бережёного Бог бережёт. Мой зам по предыдущим командировкам Андрюха с должностью пока не определён, но однозначно будет при мне. А пока назначаю его дежурным по отряду, парень бывалый, не подведёт.

Неожиданности, впрочем, как и следовало ожидать, куда же без них, начались прямо с раннего утра. Из комендатуры, а мы находимся у них в оперативном подчинении, поступает приказ. Срочно, к восьми ноль-ноль принять два блокпоста, на въезде и выезде из станицы. Два взвода мотострелков, находящиеся на блоках сейчас, срочно должны выдвигаться вслед за своей частью. Объяснения вроде того, что у меня всего один взвод, что мы не успели как следует оборудовать ПВД, что основная матчасть ещё в Моздоке, вместе с отрядом, конечно, никого не интересует. «Выполнять!»

Поднимаю ещё спящих водителей и с тремя бойцами отправляю в Моздок. Докладываю командиру обстановку, прошу как можно быстрее направить второй взвод. Зампотыл с отделением остаётся на охране базы, взводный с отделением отправляется на один блокпост, я с оставшимся и с Андрюхой – на другой, пешим порядком. Блокпост рядом, не более километра, доходим быстро, тем более что нести нам нечего. Мотострелки приказ о передаче блока, оказывается, получили ещё вчера, поэтому уже собрались, бээмпэхи на старте, личный состав на броне. Взводный лейтенант, по возрасту такой же, как его солдаты, по-быстрому рассказал, что передавать нечего, оставляет всё, как есть, плюс пару кастрюль и запас дров. Так же, по приказу комендатуры, на блокпосту остаётся рация. Спасибо и на этом. Мотострелки рванули в сторону Червлёной, а мы стали обживаться на новом, втором за сутки месте.

Надо отдать должное пехоте, времени даром не теряли, позиции оборудовали грамотно. Правда, из расчёта своего вооружения, но как вторая линия отлично, а саму дорогу переоборудуем со временем, змейка уже есть, кунг для КПП тоже. По два бойца в начало и конец змейки, один на КПП, Андрюха на рации. Сам пошёл осматривать прилегающую территорию, хоть оглядеться немного, много впечатлений и перемен для первого дня.

Но, как водится, неожиданности по одной не приходят, не прошло и часа, как позвал Андрюха:

– Командир, комендатура.

Вызывал «Сапсан», комендантский дежурный. Услышанное не порадовало, зато заставило мысль работать со скоростью молнии.

– Двадцать девятый, двадцать девятый, я «Сапсан», прими срочную информацию.

– «Сапсан», я двадцать девятый, принимаю.

– По данным воздушной разведки, со стороны станицы Левобережная в вашем направлении движется неопознанная колонна составом до тридцати единиц автотранспорта и двух единиц бронетехники, ведя беспорядочный огонь из стрелкового оружия. Предположительно, в районе вашего блокпоста колонна будет через двадцать минут. Приказываю колонну остановить и задержать для выяснения принадлежности. Какими силами и вооружением располагаете?

Очень хотелось сказать, что располагаю миномётной батареей и танковой ротой, но там поймут навряд ли.

– Вас понял, располагаю семью бойцами, оружие стрелковое, боеприпасов по четыре рожка. Вы там с дуба рухнули?

Рация на минуту замолчала, видимо, соображали, откуда кто рухнул.

– Из Наурской к вам направляем усиленную роту. Выполняйте приказ.

Да, утро совсем перестаёт быть добрым, а также радостным и томным.

– Андрюха, ты всё понял? – я посмотрел на Андрюху, тот выглядел немного озадаченным.

– Да, командир. Мы принимаем бой с рыжими собаками, как Маугли?

– Не, приятель, ты не понял. Срочно снимай бойцов, и в окопы федералов, а я иду встречать колонну. Сидите, не высовываясь, что бы ни случилось.

– Командир… приказ остановить.

– Вот я и остановлю.

– Но…

– Это мой приказ. Ясно?

– Есть снимать.

Уже слышались очереди и одиночные выстрелы. Андрюха уводил бойцов на позиции мотострелков. Я пошёл навстречу колонне. Подойдя к первому бетонному блоку змейки, попытался сесть и, закинув ногу на ногу, принять расслабленную позу. Не вышло. Коленка дрожала очень заметно, не пойдёт. Ладно, встречу стоя, встал, оба колена заметно прыгали. Что за хрень, я же спокоен, вот предательский организм, надо встать за блок, тогда коленей не видно. Из-за поворота появился ментовский уазик, жёлтый, советской раскраски, за ним «Волга», ещё одна, ещё, автобус, грузовик, «Волга»… Сколько их? Стрельба прекратилась, колонна катилась медленно, выполз БТР. «Блин, может, свои? Хотя откуда, и в таком пёстром составе, ладно, чего уж». Щёлкнул затвором, закурил. Уазик остановился метрах в тридцати, остальные начали тормозить и останавливаться, соблюдая дистанцию. Из первой «Волги», не спеша, вышли двое, старик и моложе, лет пятидесяти, бородатый дядька. Также неспешно направились ко мне.

– Ассаламалейкум, – поздоровался дядька.

– Вааллейкумассалам, – это мы умеем.

Дядька взглянул с интересом.

– Здравствуй, уважаемый, – продублировал по-русски, – а где Дима, лейтенант, военные где?

– Ушли военные.

– Как ушли, как проехать? Мы вчера договорились с Димой, свадьба у нас, уважаемый человек женится, в Наур едем, там невеста, пропусти, командир.

– Не могу пропустить, где разрешение комендатуры? – я старался говорить спокойно, ещё не понимая, что происходит, причём тут какой-то Дима и свадьба. – Разрешения нет, ехать нельзя.

– Как нет разрешения? Почему нет? Всё есть. Разрешение есть, люди с комендатуры есть, всё есть, – дядька обернулся и что-то крикнул по-чеченски вышедшим из некоторых машин. Там загыргылили. С БТРа спрыгнул и пошёл в мою сторону человек в камуфляже. Приближающий был капитаном, без автомата, в ножной кобуре – «Стечкин», идёт уверенно.

– Привет, старлей, вы здесь откуда, где пехота?

– А ты сам-то кто, капитан?

– Федеральная служба безопасности, – капитан раскрыл удостоверение, – ты что, не в курсе, что мы проходим, время согласовано, комендант знает, связь есть?

– Связь-то есть, только не знают про вас в комендатуре.

– Они что там, перепили вчера?

– Не знаю.

– Пойдём, свяжемся.

– Я сам, – повернувшись к капитану спиной, как можно более медленно я пошёл к КПП. «Надо же, не жарко, а по спине течёт, нервы не к чёрту, завязывать надо с этими поездками».

Рация звала, «Сапсан» хотел меня слышать.

– «Сапсан», я двадцать девятый, силами моего отделения неопознанная колонна в количестве тридцати единиц автотехники и двух БТРов уничтожена полностью. Потерь среди личного состава не имею, жду дальнейших распоряжений и усиленную роту для вывоза трофеев.

После непродолжительной паузы «Сапсан» проорал:

– Вы чего там, обкурились? Это свадьба, движение колонны согласовано, пропустить!

– Чтоб тебе так всю жизнь курить, придурок.

Что отвечал «Сапсан», мне было не интересно. Я вышел из кунга и присел на корточки, сил идти к колонне не было, махнул рукой: «Проезжай». Колонна медленно двинулась, объезжая блоки «змейки». Фейсовский капитан подошёл ко мне.

– Расслабься, старлей. Там, – показал назад, – чехи вам оставили, за здоровье молодых. Войско-то твоё где?

– В засаде, по сигналу разнесли бы вашу колонну в пух.

– Ну-ну, – хохотнул капитан и хлопнул по плечу, – бывай.

Первым прибежал Андрюха, за ним бойцы.

– Что это было, командир?

– Свадьба, Андрюха, просто свадьба. Расставляй посты. Посмотри, что там оставили.

Через пару минут Андрюха с одним из бойцов притащили два огромных арбуза и пять бутылок коньяку. Я взял коньяк.

– Покомандуй тут, пойду в блиндаж, отдохну, устал что-то.

– Давай, командир. Нормально всё.