Книга: Госпиталь - Михаил Елизаров

Признаться, для меня Елизаров оставался неведомой субстанцией, даже когда я держал книгу в руках. Я не знал, с чем буду иметь дело. У кого-то в рецензии я напоролся на "Елизаров-смесь Сорокина и Пелевина", сам я долгое время думал что он - реалист, так как тусит с оными. Заглавная повесть мне понравилась, я ещё больше укоренил своё предположение о принадлежности автора к реализму. Однако, за ней последовали полная неразбериха и каракули. Моё лицо кривлялось в конвульсиях, иллюстрирующих попытку уяснить для себя: что же такое Елизаров, и о чём прочитанный мною рассказ? Хороший Елизаров или плохой?

Язык мне нравился, из чего я заключил: скорее это "хорошо", чем "плохо". Язык свидетельствовал о том, что я имею дело с профессиональным автором, сформированным, и соответственно с тем, кого можно воспринимать всерьёз. Одна из очевидных мудростей, плывущих на поверхности, словно пенопласт, гласит: "Не воспринимай пост-модернистов и концептуалистов в лоб и напрямую!". Те, кто это не уяснили, или по каким-то причинам не слыхали об этом, пишут под книгами Сорокина: "Бред собачий! О чём это? Много мерзости, мне не понравилось. Как можно это читать?". После того, как я себе отметил языковые способности автора, я приготовился к таким же серьёзным идеям, поняв с кем имею дело. Но увы, полноценных выращенных идей, я так и не нашёл.

Если вы скучаете по страшилкам, услышанным вами в лагере у костра, и хотите прочесть подобную прозу, под видом концептуализма, а иногда и абсурда - эта книга для вас. Не хватает в ней только, всем знакомого рассказа о "гробике на колёсах" и рассказа, пестрящего словами: " Чёрной-чёрной...(здесь подставить то, о чём идет речь)...". Воспринять по-другому некоторые тексты весьма трудно, во многом из-за слабых идей. Большинство маститых авторов предпочитают откладывать такие идеи в чулан и держать там до подвернувшегося случая, либо же, пока идея сама "не дойдёт", словно овощи в рагу. Иисус пишет девушке письмо, с признанием ей в любви, но сообщает, что вынужден покинуть её, так как она постоянно отталкивает его. Как вам идея? Я даже не говорю о свежести, или оригинальности замысла. Я говорю о главном: глубине. Можно читать литературу, подобную той, которая была написана и сто, и двести, и триста лет назад. Можно читать то, что вы где-то читали ещё тысячи страниц назад, главное, чтобы там была хоть какая-то глубина. Та самая литературная пучина, на дно которой бросались великие писатели. Так бывает, что Великая литература отбрасывает одну и ту же тень, что ты слева встань от неё, что справа. И в этом нет ничего страшного. Здесь же, проза совсем не дотягивает до самой низкой планки, так сказать "худшей из лучших".

Хвалить Елизарова за новизну и оригинальность? Сомнительно. Если автор хотел достичь этого в своих текстах, то он явно не справился до конца с этой задачей. Посему, передо мной лежит книга человека, который может и заметил новую ветку на дереве, но допрыгнуть до неё не может. Если хвала ему воздвигнута только за это, то лично я вынужден не согласиться с почитателями сего таланта. Складывается впечатление, что Елизаров, хватает за рукав абсолютно любую идею, не давая ей спокойно пройти в пресловутый чулан. И мне кажется, что дело здесь вовсе не в издательских контрактах или гонорарах. А ещё, я приобрёл уверенность в том, что если что-то зашевелится в его прозе хорошее, то где-то рядом обязательно будет клякса чего-то плохого. Словно автор специально не делает свою прозу достаточно хорошей. Очевидно, что это бред. Зато наталкивает ещё больше на мысли о том, что причина в самом авторе. Есть какой-то потолок, который не даёт дереву взрасти. Что это за потолок, мне сказать трудно. Кто то считает, что это от самолюбия и зазнайстве автора. Может быть. Ибо, как я понимаю, мне под видом гениально и нового, стараются подсунуть то, над чем ещё работать и работать. Может это действительно гордыня.

В общем, если верить отзывам, то этот сборник-лучший сборник автора. Представляю что тогда в тех, где всё не так "хорошо".

Больше всего меня поражает в творчестве Елизарова, как это он умудряется зацепить самое сокровенное, самое архаичное, самое мерзкое в душе и тащить на свет.