Текст книги "Мир спасёт любовь. Фантастический приключенческий роман"

Казалось, что и на корабле тоже никого не было, тишина полная, ни шороха, корабль был похож на «Летучего голландца», только совсем рядом громко вдруг закуковала кукушка, – Угу, угу. По привычке он хотел посчитать и узнать – сколько лет ему осталось жить. Но только он успел загадать, как та смолкла. Тысяча чертей! Будь ты проклята, – выругался он в сердцах. Апщ-хи, апщ-хи, – вдруг услышал он, как кто-то дважды чихнул у левого борта корабля. Достав свой кинжал, он как кошка пробрался к тому месту и заглянул в спасательную шлюпку.

Там распластавшись на тельняшке и штанах, удерживая дрожащими руками фуражку, полную золотых желудей почти голый, в одних исподних белых рваных на заднице штанах лежал тощий матрос. При виде этого жалкого зрелища, боцман расхохотался, глянув на себя, засмеялся ещё громче, он сам был в таком же виде.

– А ну вставай, чёрт тебя побери, – дал команду боцман, но матрос даже не шелохнулся, только крепче сжал свой драгоценный груз. Боцман глянул в соседнюю шлюпку и увидел похожую картину, только матрос был более упитанным и маленького роста, потому его задница более выразительно выглядывала сквозь огромную дыру исподних штанов непонятного цвета и рисунка, не то клетки, не то горошка. На команду встать, и этот экземпляр, обладатель сокровищ и будущий магнат, ну в очень рваных штанах, или вернее в той малой части, что от них осталось – резинки, обшитой тесёмкой и лохмотьев свисающих от неё к коленям, реагировал также как и первый «капиталист».

Под брезентом, укрывавшим снасти, он нашёл третьего «буржуя», но, как и первых два, этот считал, что теперь достаточно богат, поэтому имеет полное право не работать, а лежать в исподнем, коль его душа пожелает, где угодно и сколь угодно.

– Извиняйте, господин боцман, извольте доставить на вашем судне богатого пассажира до места назначения с почестями и уважением, согласно его социального статуса и положения, – молча про себя, глядя открытыми и честными глазами на боцмана в одном исподнем, говорил всем своим видом и взглядом новоявленный нувориш.

Боцман понял, что вся команда здесь, уже на корабле, но не видит в нём своего начальника, их не впечатляет человек, пусть и с огромными кулаками. Он для них видимо, так сказать – не по форме для чина одетый, вернее почти голый. Поэтому он спустился к себе в каюту и переоделся в чистую морскую форму со знаками отличия, а для убедительности своего чина и аргументации поданных команд этим «нуворишам», он взял увесистую плётку со свинцовым наконечником. Одно никак не мог понять боцман своей большой «умной» головой, которой мог отдать команду громче ветра в шторм, – Как и когда команда матросов смогла попасть на судно, а он и не заметил?

На самом деле всё обстояло до смешного просто. Когда хитрый боцман, лежащий впереди всех, пополз со своим мешком к судну, то матросы, лежащие вереницей в просеке за ним с интервалом в десять шагов, синхронно двинулись следом, предусмотрительно до этого спрятав рядом в лесу вторую часть своей добычи. Следовавшие за боцманом, внимательно в ночной тишине прислушивались к каждому движению ведущего, как тот останавливался, все как по команде замирали. Боцман в абсолютной темноте, и сам, шумя своей поклажей, не видел и не слышал, как следом за ним ползут и тащат свою добычу вереницей сорок девять грешных душ. Пока боцман копался в каюте, пряча своё золото, эти души, как мыши расползлись по судну и каждый спрятал, как ему казалось, свою долю капитала в надёжное место. Когда боцман шёл обратно, матросы за второй частью своего богатства бежали бегом по берегу лагуны к морю, а потом по дороге от моря к поляне. Таким образом, пробежав по полукругу, они опять оказались у него сзади за спиной, а он ничего не заметил. Во второй ходке всё повторилось с точностью до каждого шага и шороха. Боцман тащил свою поклажу к судну, а они следом вереницей свою.

Под утро боцман, довольный тем, что всех обманул и, надеясь теперь урвать себе ещё, помогая кому-то донести груз, пошёл обратно в третий раз, а команда вся уже была на судне, и каждый затаился в своём закутке, прижимая к своей груди сокровенный свой груз. Боцман в тот час мог остаться один и ни с чем на острове, ели бы матросы угнали судно, но те не могли покинуть даже на секунду свои богатства, прижавшись к ним, просто лежали тихо по норам и упивались своим неожиданным счастьем. В них в тот момент не было даже злобы, вообще ничего, это были выкачанные демоном пустые, бездумные зомби, похожие на больных из сумасшедшего дома. Они уже не мечтали о том, как они распорядятся своим богатством, не мечтали о слугах и больших домах, им не хотелось ни разгульной жизни, ни удовольствий, ни власти, которое даёт золото. Им было достаточно одного – мысли, что у них есть очень много золота, видеть и обнимать это золото, что они и делали, прижавшись грязными голыми телами к своим мешкам с золотыми желудями.

Предательское бегство с острова

Мне, увы, не повезло.

Только прибыли на остров,

Тут и предали меня,

Разбежались все матросы,

В трюме золотом звеня.

Перед отплытием боцман решил осмотреть судно, первым делом зашёл на камбуз. Там всюду были разбросаны банки с консервами, рассыпаны макароны по полу, крупа. Как он и предполагал, кок сидел на мешках в пустом шкафу, а его помощник в ларе для хранения крупы, заполненного наполовину, из крупы торчала одна голова. Боцман легко за волосы извлёк одновременно обоих на свободное пространство, тряхнув их, поставил на ноги. Оба умилённым взглядом смотрели на боцмана и качали головами, плохо соображая происходящее, им хотелось одно, – снова в шкаф. Дабы пробудить в них искру сознания, боцман врезал каждому по разу в челюсть, те упали, не издав ни звука, осознав, что это не помогло, боцман начал их хлестать плетью, после пятого удара услышал визг. Теперь было понятно, что они готовы к разговору. Он дал им распоряжение навести порядок в камбузе и приготовить обед, оба горемыки замотали утвердительно головами. Для закрепления заданного урока, боцман ещё по разу прошёлся по каждой спине и вышел из камбуза под визг работников пищевого блока, тем самым убедившись ещё раз, что его команду услышали и поняли.

Спустившись на двенадцать ступенек вниз с верхней палубы, боцман уверенной походкой вошёл в матросский кубрик. Нижние койки были устроены как ящики с откидными крышками для хранения личных вещей матросов, в кубрике их было шесть, и под каждой крышкой-кроватью лежало по одному «капиталисту» в обнимку со своим капиталом. Шесть пар удивлённых глаз смотрели на откинувшего крышки боцмана, смотрели без страха. Боцман приказал всем покинуть стеснённое пространство убежищ и построиться в шеренгу на свободном и просторном месте. Никто не шевельнулся, продолжая удивлённо разглядывать потревожившего их покой человека. Ничего больше не оставалось, как использование предмета убеждения, и плеть боцмана методически начала ходить по кругу, пока «зомби» не ожили и с визгом не выскочили из согретых убежищ.

– Заступаете на вахту, – приказал сурово боцман, один матрос хотел что-то сказать, но плеть боцмана его опередила, шесть мучеников страстей наживы молча побрели впереди боцмана на верхнюю палубу корвета. Боцман запер кубрик, а ключ положил себе в карман. Для убедительности вслед матросам бросил: – Одно замечание и ваше золото я конфискую в пользу вашего любимого боцмана, а ваши вонючие тела и души отдам в жертву богу моря.

Теперь боцман решил, как можно быстрее вывести судно подальше в открытое море, а потом разобраться с остальными членами экипажа. Он прекрасно, как опытный моряк владел искусством техники управления парусами, такелажным оборудованием и всеми остальными механизмами на корабле, но он не знал основы правил навигации, не знал правил и порядка установки парусов в зависимости от ветра. Как назло ещё начался дождь, который ливнем заливал палубу корвета. Он боцман был хороший исполнитель, а не капитан, для него была проблема правильно поймать ветер и вывести судно из узкой лагуны, поэтому он решил предложить много золота помощнику капитана, чтобы тот помог управлять судном, проложил курс в Америку. В родной порт боцман возвращаться не собирался, там весь экипаж ждала виселица, он знал, что только в Америке любой преступник становился честным и добропорядочным гражданином, если в его карманах звенело много золота, а откуда оно было у обладателя капитала, там никого почти не интересовало. Со всех концов в Новый свет, как тогда называли Америку, стягивались жулики и проходимцы, убийцы и воры, которые становились землевладельцами, промышленниками и банкирами. В поисках своей доли туда тянулись и честные обездоленные трудяги, ведь кому-то надо было там и работать на новоявленных нуворишей.

У боцмана в голове уже зрел коварный план, главное доплыть до Америки, там он отберёт себе тройку головорезов из экипажа, а остальных можно и за борт. А что потом будет? Он пока даже себе самому не скажет.

Связанный прочно морскими узлами по рукам и ногам помощник капитана лежал на кровати у себя в каюте. Боцман ему вкратце обрисовал обстановку, рассказал про золото и предложил помощнику много золота за услуги по управлению кораблём.

– Боцман, ты можешь меня сразу убить, но пока не будет принц на свободе и не войдёт на свой корабль, я даже говорить с тобой не буду, и помогать преступникам не буду. Я офицер, честь и совесть для меня дороже золота и жизни, разговор окончен, – ответил помощник капитана

– Ладно, посмотрим, – загадочно ответил боцман и удалился, он очень спешил убраться поскорее с этого острова, который вселял в него нехорошие предчувствия.

– Отдать концы, поднять трап, – прозвучал громко голос боцмана. Шестерым матросам на вахте он начал давать команды по управлению парусами, сам встал к штурвалу. Матросы послушно носились по палубе, пытаясь повернуть парус в нужном направлении, боцман крутил штурвалом. Корабль дёрнулся и пополз боком, цепляясь за прибрежную плиту, издавая громкий скрежет, потом начало разворачивать корму, а не нос, как требовалось, манёвры получались неудачные. Матросы все в мыле метались туда-сюда больше часа, пока с риском разбить судно о прибрежные камни, боцману удалось вывести его из лагуны в открытое море.

Но и там, на просторе тоже начались проблемы, как только пытались добавить парусов, судно начинало устрашающе крениться на бок, угрожая опрокинуться. Лихорадочно вращая штурвалом, боцман выравнивал судно, но при этом оно разворачивалось, и оказывалось не в том направлении, как было нужно. Корвет долго крутился на месте, то плыл не туда, куда хотел капитан самозванец, но от таинственного острова медленно, но неизбежно удалялся.

В какой стороне находится Америка, боцман не имел даже малейшего представления, он не знал, что надо выйти в океан и пересечь его. Он не знал, что это совсем другой материк, а не другой берег их Синего моря. В его воображении это был огромный остров, находящийся где-то далеко, но в Синем море, по которому они сейчас плыли, и он надеялся, что до этой желанной Америки ходу не более недели. Боцман надеялся заставить измором голода вынудить помощника капитана помогать ему, но тот повторял неизменно одно: – Я офицер, честь и совесть для меня дороже жизни и золота тем более. Гореть тебе в аду, боцман, за твои злодеяния.

Принц Марк и демон

Страшен ликом и ужасен

Глазки узкие горят,

– Принц, как ты прекрасен,

– Мне уста его твердят, —

Видишь ты один остался,

И все предали тебя,

Сколько ты бы не старался,

Все сбежали от тебя

Всю ночь демон потешался над своими жертвами, упиваясь своею победой, когда те покидали лагуну он и не думал им препятствовать. Они были опустошены, он выкачал из них почти всю энергию зла, но он знал, что очень скоро их собственная жадность снова сделает своё дело и они наполнятся злом сполна. Теперь, где бы они не находились, он будут служить ему верой и правдой, будут источниками энергии зла до конца дней своих.

Пришла долгожданная пора встретиться и с принцем, как известно он не мог убить его, так как душа принца принадлежала Богу, но он мог его превратить в гнома, заточить здесь на острове и наслаждаться его мучениями.

Демон редко покидал своё убежище, но это был исключительный случай и он предстал перед привязанным к дереву принцем во всей своей красе. Им посланникам чёрных сил, как впрочем, и посланникам белых сил, по законам вселенной, было запрещено представать перед взором людей, за исключением исключительных случаев. Наверно, поэтому люди и не видели этих посланников, а их облик представляли из описаний в мифах и легендах. Но эти образы в мифах и легендах рисовали люди, и эти описания были очень схожи, значит можно сделать вывод, что люди видели иногда посланников и белых сил, и чёрных сил. Первых они называли ангелами, а последних – демонами. Вот и сейчас демон посчитал, что настал тот исключительный случай.

Страшный и ужасный, маленькие глазки его горели зелёным огнём, жидкая длинная бородка свисала из вытянутой вниз челюсти, волосатые длинные костлявые руки перебирали неустанно чётки с нанизанными костяшками, в форме человеческих черепов. Это были настоящие человеческие черепа, уменьшенные в размере колдовством демона, всё тело его было покрыто редкими тёмно-рыжими волосами, под которыми виднелись огромные чёрные и бурые родимые пятна. Ноги у демона были тонкие и очень короткие, на маленьких ступнях было всего по три пальца с очень длинными когтями. Он был бесполый, иначе было бы хоть что-то видно под его редкой шерстью. Голос, которым он разговаривал на человеческом языке, сравнить ни с чем невозможно, что-то подобие смеси кваканья лягушки, шипения змеи и скрипа ржавых, не смазанных петель старых ворот.

– Рад видеть тебя, благородный принц, ха, ха, ха, – проквакал, шипя скрипуче демон, – не вижу в твоих глазах страха, ха-ха-ха. Ты, видимо очень хотел видеть меня, раз не стал брать золото, как твои людишки, так?

– Да, мерзкое животное, исчадие ада, я хотел тебя видеть, чтобы убить тебя, – смело, глядя прямо в мерзкие зелёные глазки чудовища, громко ответил принц. Можешь убить меня, но когда-нибудь придёт кто-то другой, и превратит тебя в прах и освободит нашу землю от мерзости и зла, которую ты приносишь людям.

– Ха-ха-ха, – заскрипел квакая шипуче демон, – ты не прав принц, я не приношу вашим мерзким людишкам зло, а наоборот, я у них его забираю, у тех у кого его слишком много, по-моему, это честно и по вашим людским законам делиться со страждущими, я наоборот даю вам золото, которое вы так любите и жаждете. Зло – это плод людской жадности, вы для нас демонов как пчёлы для вас людей. Пчёлы собирают нектар, превращая его в мёд, а вы его забираете, не спросив их, только иногда взамен даёте им немного сахара. Люди от жадности и жажды наживы копят злобу, которая для нас нектар, мёд, вот мы забираем часть этой злобы, а вам как сахар, взамен даём немного золота. Получается всё справедливо, ха-ха-ха, – закончил свою речь демон.

– Нет, исчадие ада, ты не прав, – смело возразил принц Марк. Люди и пчёлы живут рядом, люди ухаживают за пчёлами, строят им улья, вывозят эти улья ближе к цветам, помогая собирать трудягам нектар. Люди не забирают у них весь мёд, а сахар им дают тогда, когда им не хватает собственных запасов. Люди и пчёлы трудятся на благо друг друга, и честно делятся между собой плодами этого труда. А вы, мерзкие твари, прячетесь под землёй, тайком подстрекаете людей к низменным поступкам, вселяете в них пороки и поощряете их. Бог создал людей для добра чистыми, но являетесь вы, как микробы и бациллы и заражаете их пороками. Вы вселяете в людей жадность, её вы прячете в золоте. Но люди скоро поймут, что не в богатстве счастье, многие на земле уже это поняли и живут трудом в полном благополучии. Когда не будет вас демонов, и прочей нечисти, не будет и пороков на земле, да, поможет нам Бог! – убеждённо ответил принц.

При упоминании Бога у демона задёргалась борода, и затряслись руки.

– Всё хва-а-ти-и-и-ит, – не выдержав, заскрипел он в злобе, дальнейший спор с принцем был невыносим для него.

– Я могу вернуть ещё судно обратно, принц, – прошипел демон, если дашь мне слово, что тут же отрубишь голову, предавшего тебя боцмана, и повесишь на рее пяток матросов. Он последний раз сделал попытку разбудить злобу в принце.

– Не могу, – ответил принц, – их, конечно, повесят, но только тогда, когда решит суд, а убить просто так от злобы, – это беззаконие, это убийство. Убийство – это смертный грех, вера в справедливость, в закон и Бога мне не позволят совершить самосуд.

– Не упоминай при мне своего бога, – скрипя, шипя, проквакал демон, – да видят мои далёкие сородичи Млечного пути, терпению моему пришёл конец.

– Пусть сожмётся тело твоё до пределов подвластных мне и силам шесть сот шестьдесят шестой планеты, да станешь ты гномом – прочитал заклинание чёрный посланник и выбросил свои костлявые волосатые руки вперёд.

Над принцем начали кружить невидимые ему летучие мыши, и приборы телепортации по неизвестным человечеству законам превратили принца в маленького гнома, ростом в половину локтя. Верёвки, удерживающие его у дерева, ослабнув, упали сами, демон схватил принца Марка в руки, надел ему на ногу браслет, а на голову колпак с колокольчиком. Потом он отнёс его к дубу с золотыми желудями и приковал к браслету на ноге принца длинную цепь, которую достал из норы под дубом.

– Теперь, слушай и запоминай, что я скажу, дитя человека, – скрипя и шипя заквакал демон своим мерзким голосом, – наш спор я считаю не окончен, я докажу тебе, что все люди жадные и злые, каждый думает только о себе и своём благополучии. Ты будешь сидеть здесь на этой цепи, жить в этой норе до тех пор, пока не найдётся тот, кому здесь лежащее золото не затмит глаза и он пожалеет тебя. Ты будешь здесь год за годом, раз за разом видеть, как люди, которые здесь появятся, даже слушать тебя не станут, увидев золотые россыпи. В конце концов, картины низкого падения твоих сородичей убьют тебя. Твоё сердце и душа не выдержат, ты потеряешь рассудок и умрёшь. Ну, а коли найдётся человек, который не покусится на золото, а проявит к тебе сострадание, то мои колдовские чары падут с тебя, и ты вновь станешь прекрасным принцем. Если такое случится, то выиграл ты, а коли умрёшь, выиграл я, плата думаю вполне достойная. Ха, ха, ха, – прогремело громко над лесом, демон взмыл над деревьями и исчез.

Принц Марк остался совершенно один, на ноге у него была прочно закреплена длинная железная цепь, позволяющая дойти до речушки, которая изгибаясь, протекала в десяти шагах от дуба по дальнему краю поляны. Принца мучала жажда, он попил воды и осмотрел нору под дубом, где ему предстояло укрываться от непогоды. Нора была довольно просторная, снизу поросшая мягким мхом, сверху по своду дугою изгибались толстые корни могучего дуба.

Опята, росшие на поляне, теперь казались принцу огромными, форель в ручье была почти с него ростом, ягоды ежевики размером с арбуз, а зайцы, пугливо наблюдающие за принцем, вообще были как коровы.

Принц верил, что рано или поздно, но он обязательно встретит благородных людей, он знал, что таких очень много, их на земле большинство, но он не знал, как скоро это может произойти решил, что должен выжить и дождаться. Он попытался сорвать с головы ненавистный шутовской колпак с колокольчиком, который надел на него демон, но тщетно, он был будто приклеен неведомым клеем столь прочно, что попытки вызывали только нестерпимую боль. Пришлось смириться с этим «подарком» злого демона, которым тот хотел подчеркнуть свою силу и безнадёжность принца, он желал, чтобы звон колокольчика постоянно напоминал принцу об его унизительном положении. Но принц Марк не собирался сдаваться.

Он будет собирать грибы и сушить их прямо в тенёчке на поляне, сушить ягоды и добытую в реке форель, будет трудиться и делать запасы на случай, если придут холода. На поляне он нашёл, оброненные видимо матросами, очень много столь необходимых в его положении вещей. Там был кинжал, который стал ему мечом и топором, пару пистолетов, которые теперь были больше похожи на ружья, там же были картечь и порох в мешочках, ещё много столь необходимой всякой всячины, даже пару банок тушёной говядины и соль. Он даже собрал кусочки бумаги, на которых матросы рисовали номера, когда бросали жребий. Всё это он предусмотрительно отнёс в нору под дубом, нарубил веточек и устроил из них полки для хранения вещей и продуктов.