Текст книги "Сквозь тусклое стекло"

4

Катя Дербенева сидела на стуле посреди комнаты и думала. Вокруг – дым коромыслом, все перевернуто верх дном. Два этажа, восемь комнат – и сплошной бардак. Вряд ли менты работали такими варварскими методами. Они хамы, но не до такой степени. И что они могли искать? Сева, зная о слежке и наблюдениях за ним, не стал бы держать в доме компромат. Сработали люди Игумена. Значит, они споткнулись на каком-то звене. Катя загасила очередную сигарету и прикурила новую. Тут суток не хватит, чтобы навести порядок. В доме много мелочей, и все теперь разбросано.

Они жили богато и широко. Всеволод имел три антикварных магазина и хорошо зарабатывал на официальных продажах. То, что он считается одним из лучших черных риелторов, знали все, доказать не могли. Сыщикам не оставалось ни одной ниточки, за которую можно было бы дернуть и получить результат. Таких, как Сева, не ловят. Одной ошибки в молодости ему хватило – уроком для него стали пять лет колонии. С тех пор сыскарям не удается выдвинуть ни одного стоящего обвинения. Хуже всего, если в дело вмешиваются дилетанты, от них добра не жди.

Что-то маячило за окнами и мешало Кате думать, словно соринка попала в глаз. Она встала, открыла дверь и вышла на веранду.

– Эй, где ты там?

Девушка вышла из-за гранитной колонны, подпирающей солярий над крыльцом. Ее вид был растерянным.

– Ты, Ляля?

– Да. Я просто хотела узнать…

– Все чего-то хотят узнать, оттого и дохнут от собственного любопытства. Заходи, поможешь мне с уборкой.

– Конечно.

Теперь в доме оказались две вдовы. Ляля с нескрываемым восторгом рассматривала хоромы.

Заметив это, Катя объяснила:

– Это была заброшенная усадьба князя Голицына. Сева купил развалины – груду кирпичей и восстановил все по старым чертежам. Теперь власти очухались и требуют вернуть ее государству как народное достояние и памятник старины. Шиш им! Совдеповские привычки не изживаются. О чем они думали в течение семидесяти лет, глядя на поросшие мхом стены? Ничего в этой стране не меняется. Заела пластинка на куплете: «Кто был ничем, тот станет всем!»

– Кто-то у вас похозяйничал. Обыск делали. Кто?

– Халявщики. У нас других не встретишь. У тебя еще не были?

– Нет.

– Придут.

– Там раскидывать нечего, весь дом как одна ваша комната. Кто их убил?

– Ванька с тобой говорил о делах?

– Он всегда считал меня дурой.

– А ты с этим не согласна.

Катя положила на стол шахматную доску и начала поднимать с пола фигуры из полудрагоценных камней зеленого и белого цветов. Ляля занялась тем же.

– Я знаю, что Иван готовился к какому-то делу. Они с Севой чертили схему. Дня два чертили, много спорили. На меня не обращали внимания. В конце концов договорились и сели обмывать решение, будто уже кого-то ограбили.

Хозяйка сложила фигуры в складную доску и закрыла ее.

– И где же эта схема?

– Так и осталась на столе. Ваня накрыл ее клеенкой, и все.

– Потом ты ее видела?

– Я не смотрела. Чего я там пойму?

– Вот что. Поедем к тебе. Надо проверить. Убийцы искали эту схему здесь, но не нашли. Будут искать у тебя, если у них мозги работают нормально.

– Я боюсь возвращаться домой.

– А ты не бойся. Мы их не интересуем. Поехали.

Катя взяла напуганную гимнастку за руку и вывела в сад, где стояла машина.

5

Бандитскую базу нашли. Получилось все просто. Оперативники показали фотографии Дербеня и Шатилова продавщице сельпо. Она их узнала.

– С ними еще третий был. Коренастый мужик. Они дня три здесь тусовались. Я думала, Валька их наняла черепицу на крыше поменять, но они не работали. Только пили. А дня три назад исчезли.

– Валька, говоришь. В каком доме живет?

– В конце улицы, перед самым оврагом. Зеленый дом с красной черепицей. Она уже купила новую на замену, но так и не перекрыла крышу.

– Кого из них раньше видела?

– Здоровяка видела. Кажется, его Валерием зовут. Валькина соседка с ним поздоровалась. Прасковья. Живет на один дом ближе.

Оперативники вышли из магазина, один из них позвонил Федорову и доложил обстановку. Полковник тут же выехал на место.

На мягкой почве огромного участка были бензиновые пятна и следы от грузовых машин. Гараж на две машины, построенный из кирпича, оказался не заперт, но оперативники не стали входить, решили сначала поговорить с хозяйкой. Не получилось. Молодая женщина лет тридцати лежала посреди комнаты с пулевым ранением в грудь и голову. Глаза остекленели, на лице застыла маска ужаса.

Оперативник склонился над трупом:

– Холодная.

Он заметил сотовый телефон, закатившийся под кровать, но трогать его не стал:

– Тут экспертам надо поработать. Не будем топтать, попробуем поговорить с соседкой до приезда наших.

Оба вышли из дома и направились к забору, за которым немолодая женщина развешивала белье.

– Вы Прасковья? – спросил тот, что постарше.

– Да, я. А вы кто будете?

Ей показали милицейские удостоверения. Женщина напряглась:

– А что случилось?

– Вы знали мужчин, которые гостили у вашей соседки?

– Здоровались. Нас никто не знакомил. Валеру я и раньше видела, он бывал здесь. А его друзей видела только один раз.

– Когда они уехали?

– В субботу утром. Уехали рано. Я у магазина сидела. По субботам молоко с фермы привозят, очередь затемно занимают. Вижу, их фургон из ворот выезжает. Я решила – на рыбалку собрались. А что вы у Валентины-то не спросите? Она лучше знает.

– Ее нет.

– Куда же она подевалась?

– Вопрос не по адресу. Когда вы ее в последний раз видели?

– Вечером. Вчера вечером. Часов в шесть ко мне заходила. Трех кроликов купила. Опять, думаю, пировать будут. Для себя-то она мясо не покупает, да еще так много.

– А где стоял фургон? Как он выглядел? – спросил второй оперативник.

– Синяя машина. Я в них не понимаю. В гараже стоял. Покойный муж Валюхи ремонтом промышлял, вот и отстроил себе боксы. Рукастый был мужик, но пьющий. Так со стаканом в руке и помер, «мотор» не выдержал. Он мотором сердце называл. Года три назад Богу душу отдал.

– А бензовоз в деревню не заезжал?

– Нет, бензовоза не видела. У нас же газ. Привозной, в баллонах. Его привозят два раза в год.

– Спасибо, Прасковья.

Женщина что-то почувствовала, взгляд насторожился. К участку подъехала черная «Волга». Из машины вышел полковник Федоров, его помощник и криминалист.

Когда они зашли в дом, старший оперативник доложил:

– Шофером фургона, судя по всему, был хахаль хозяйки по имени Валерий. Коренастый мужчина средних лет. Фургон прятали в гараже. Уехали в субботу утром. Их было трое. К вечеру обещали вернуться. Там на кухне хозяйка ужин готовила, но не закончила. Предположительно ее убили в субботу поздно вечером. До или после аварии с бензовозом, надо уточнить. Под кроватью лежит мобильник. Скорее всего, Валентина пыталась соединиться с Валерием, но ей не дали этого сделать. Выстрелов никто не слышал. Возможно, убийца стрелял из пистолета с глушителем. Гараж мы еще не осматривали.

– Начинайте, Илья Петрович, – сказал Федоров криминалисту.

6

Жена, трое детей и четверо внуков – все отдыхали в саду на огромном дачном участке, и только глава семейства без устали работал с очередным клиентом в своем кабинете на втором этаже коттеджа. Так думали члены семьи. На самом деле Веня Скуратов не был клиентом знаменитого адвоката. Хозяин и гость тихо разговаривали, разглядывая фотографии.

– А это, Гурген Вартанович, вы с женой Варганяна Лиличкой. Я думаю, с вас хватит, – сказал Вениамин, откладывая очередное фото. – Знаете, что с вами сделают, если мужья этих дам увидят снимочки. Ведь многих из них вы не сумели вытащить, и они сидят в зоне. Одна малява на свободу – и от вас только мокрое место останется. Жены пытались спасти мужей, а вы их в койку. Неблагородно. Я понимаю, кавказский темперамент… Вам все с рук сходит. Только не сейчас.

– Я не вправе разглашать…

– Вы не святой, вы бес. Уговаривать не стану. Я человек жесткий. Ваши проблемы меня не интересуют, предпочитаю думать о своих.

– Хорошо. Кто конкретно вас интересует?

– Ювелир Печерников и его жена Алина. Банкир Гурьев и его жена Анна. Каждый по отдельности, и какая между ними связь.

Нерсесян – немолодой, но красивый мужчина с посеребренными висками и крупными чертами лица – сидел в кресле за роскошным письменным столом, побледневший и неподвижный, словно статуя, и пытался держаться с достоинством. Его гость, устроившийся напротив, вел себя развязно, попивал мартини, постоянно подливая себе в бокал.

– Никакой связи между ними нет. Люди разных интересов. Они входят в один круг, но друзьями их не назовешь. Играют в карты в клубе. Я видел их за одним столом.

– Вы говорите об Английском клубе?

– Да. Время от времени там надо отмечаться. Поддерживать свой статус. Но оба – люди занятые и завсегдателями их не назовешь. Ну и конечно, они бывают на вечеринках Ковальского. Но там все бывают.

– Продюсер порноиндустрии?

– Он продюсирует многие успешные проекты. У этого человека самые обширные связи во всех областях. Его услугами пользуются многие бизнесмены.

– По этой причине в нашей стране бессмысленно бороться с пиратством. Рынки видеопродукции принадлежат ему. Знаменитые «Горбушка», «Савок» и прочие.

– Скажем так. Он курирует некоторые доходные места. Но мы ведь не о нем говорим. С Гурьевым я вам не смогу помочь, его дела ведет Роман Лурье. О Печерникове знаю больше.

– Роман Лурье. Обрусевший француз. Роман Лукич. Только отца его звали не Лука, а Луи. Он входил в вашу ассоциацию адвокатов, и с ним мы тоже сможем договориться с вашей помощью. Он вам не откажет.

– Его на снимочках не поймаешь. Он холост, может спать с кем угодно.

– Но не может содержать притоны.

– Сумеете это доказать? Плохо знаете наши законы. Сутенера можно взять только с поличным, а Лурье человек умный.

– А я с дураками не работаю, с ними милиция справляется. О Лурье поговорим потом, начнем с Алины Малаховой. Что она значит для мужа?

– Я бы по-другому ставил вопрос – что он для нее значит. Юлиан – тряпка, она вертит им как хочет. Она хозяйка Медной горы, а он для нее Данила-мастер. Помните сказки Бажова? Так вот, Юлиан раб своей жены и без амбиций. Он жив лишь потому, что у него руки золотые и он еще не ослеп. Все состояние давно отписано на имя жены. Если она выгонит его на улицу, он погибнет в нищете. Я знаю, что Юлиан купил себе пистолет. Как только он потеряет способность работать, тут же застрелится. Но творческие люди долго живут, они питаются своим творчеством. Каждый раз, начиная новый проект, Юлиан возрождается, молодеет, у него горят глаза, он полон сил, энергии и жажды творить. А результаты идут в карман Алины.

– Она единственная наследница?

– Теперь да. Три года назад погибла дочь Юлиана Галина. Обстоятельства неизвестны. Девушке было двадцать семь лет, и когда отец женился на ее ровеснице, она перестала с ним общаться. Галя жила в Санкт-Петербурге и работала экспертом в Эрмитаже. Ювелира из нее не получилось. Мне пришлось переписывать завещание на двоих. На Алину и сына Юлиана Сергея. Сергей был дипломатом. Работал первым секретарем в нашем консульстве в Нидерландах. Попал под машину. Погиб полтора года назад. Я опять переписал завещание, но потом Юлиан распорядился все перевести на имя жены. Чтобы после его смерти ей не платить налог на наследство. Сейчас всем владеет она, а муж – ее наемный работник.

– Железная леди. Причин убивать мужа у нее нет, он ей нужен. Если только в дело не вмешалась бешеная любовь.

Нерсесян криво усмехнулся:

– Такие женщины, кроме себя, не способны никого любить. К тому же мужчины ее не интересуют, Алина лесбиянка. Она в открытую приводит к себе женщин и занимается с ними любовью на глазах мужа, а тот наслаждается зрелищем. Натуральная бесплатная порнуха на дому.

– Что известно об Алине? У нее есть прошлое?

– У таких женщин всегда есть прошлое. И они умеют его скрывать. Дочь Юлиана пыталась выяснить подробности о невесте отца. Нанимала детектива, но ничего не получилось. Непробиваемая стена.

– Или Алина перекупила детектива. Женщина умна не по годам.

– Согласен. Она быстро учится. Сейчас в ювелирном деле понимает не меньше мужа. Знает три языка, разбирается в экономике, бизнесе, умеет налаживать связи с нужными людьми, а главное – умеет находить их слабые места. Вот тут вы с ней схожи. Родственные души.

– Достойная соперница.

– Да. Вы оба лишены чувств. Вы поклоняетесь одному идолу – деньгам.

Скуратову понравилась оценка его личности.

– Представим себе черную тучу, которая нависла над нашими героями. Нашелся смельчак, сумевший украсть у Печерникова «Око света». Каковы последствия?

У адвоката брови полезли вверх:

– Зачем? Кому оно нужно?

– Для коллекции. Есть такие психи, любящие собирать раритеты и прятать их в своих запасниках. В каталоге значится больше сотни знаменитых украшений, именных бриллиантов и других камней, превышающих двадцать пять карат. Десятая часть зарегистрирована официально, тридцать процентов находится в частных коллекциях, а местонахождение остальных неизвестно. Где они? В сейфах или на дне океана? То же самое можно сказать о картинах и книгах.

– В нашей стране люди больны тщеславием. Они ничего не умеют прятать, и любая тайна вылезает наружу раньше, чем становится тайной. Речь может идти о мести, но Юлиану никто мстить не будет. Не за что. У него нет врагов. А ведь первый удар обрушится на него. Вы правы. Есть теневые коллекционеры, и они платят сумасшедшие деньги за раритеты. За те, которые никто давно не ищет. Ни один здравомыслящий человек не будет воровать у арабского шейха даже пепельницу. Найдут. Я знаю случай, когда израильский «Массад» работал на арабов. Речь шла о поисках ценностей, тут политика уходит на второй план. Нашли. Вору отрубили руки, а всю его семью сожгли живьем у него на глазах. Поучительный урок, не правда ли?

– Пожалуй.

– Заказчики очень влиятельные люди, имена мирового значения. Это не просто мультимиллионеры, сидящие на нефти. Тут все смешано в одном флаконе: и политика, и торговля, и биржи. Вор должен был знать, на чью собственность покушается. Украсть нетрудно, надо понимать последствия.

– Ладно. Я к вам загляну на днях, и мы продолжим нашу беседу. Мне надо обдумать наш разговор.

– Я хотел бы от вас избавиться за один визит.

– Не получится, Гурген Вартанович. Закончим мое следствие – и я оставлю вас в покое до следующей вашей ошибки. Пардон! У меня работа такая, приходится трудиться по локти в дерьме. В вашем дерьме, а не моем. Вы гадите, а я разгребаю. Пока вы есть, я без работы не останусь. Каждому свое!

7

Более чем скромную дачу Ляли Шатиловой тоже не пощадили. Левая часть комнаты была перевернута кверху дном, до правой не добрались. Все стояло на местах. Поваленный набок стол, стоящий посредине, дал ответ на вопрос: «Что они искали?»

– Под клеенкой этого стола лежал план? – спросила Катя.

– Да, – тихо ответила хозяйка.

– Не расстраивайся. Тут за час убраться можно.

– Вы знаете, кто это сделал?

– Догадываюсь.

Екатерина прошла в комнату, подняла стул, села на него и закурила.

– Это они убили наших мужей? – трясущимися губами задала вопрос Ляля.

– Присядь. Я тебе объясню, что произошло. Когда-то на моего мужа работал один ублюдок. Костя Игумнов. Однажды он предал Севу. Настучал на него, и Сева попал в зону. Там он и познакомился с твоим Иваном. Костя набрал новую банду головорезов и стал королем. Он сам себе присвоил кличку Игумен. После каждого налета оставлял записку: «Игумен Пафнутий руку приложил!»

– А почему Пафнутий?

– Жил в древности один летописец Пафнутий. У него был каллиграфический почерк. Он переписывал Священные Писания. Монах, одним словом. Благодаря своему уникальному таланту Пафнутий вошел в историю. А имя его известно из-за подписи. В конце каждого фолианта он всегда ставил своеобразную подпись: «Игумен Пафнутий руку приложил».

– Бандиты читали Священное Писание?

– Нет. О Пафнутии упоминает Достоевский в романе «Идиот». Но и Достоевского они не читали. Историю эту Сева рассказал Косте, и она ему понравилась. Игумен глуп. Он способен только на грубые силовые налеты, от которых нет проку. Очистить кассу магазина – дело немудреное, а на большее он не способен. После выхода на свободу Севы Игумен начал проситься обратно в его команду, но Сева его выставил за дверь. Мой муж больше не попадался. Он работал редко, но метко. Открыл свой бизнес. Дела пошли в гору. Появились связи. В зоне он познакомился с крупным антикваром, и старик многому его научил. Передал эстафету и там же умер. А Игумен как был шпаной, так шпаной и остался. В воровском мире его не ценят. Ему надо сорвать достойный куш, чтобы всем показать, на что он способен. Как? Лучший способ – завладеть чужим планом и осуществить его с шайкой своих придурков. В итоге ему это удалось.

– Мерзавец! Я бы ему глаза выцарапала! – заскрипела зубами Ляля.

– Ну зачем же? Игумен хочет получить большой куш? Пусть получит. Его возьмут с поличным, и он сядет лет на десять. Пусть на стенах Бутырки пишет «Пафнутий задницу приложил к здешней параше».

– Как же это сделать?

– Надо подумать. Ты готова мне помочь?

– Они же Ваню убили. О чем вы говорите? Да я им глотку перегрызу!

– А тебя не удивляет тот факт, что они убили наших мужей, а потом начали искать план? А если бы не нашли?

– Я об этом не подумала.

– Объясняю. План был украден из нашего гаража еще в понедельник. Даже не украден, а перефотографирован. Они проникли в гараж днем, когда я была на работе, а Сева встречался с заказчиками в своем антикварном салоне. Вот только они не знали, что наш дом и пристройки оборудованы видеокамерами. Вечером того же дня мы просмотрели пленки.

– И почему не предприняли никаких мер?

– Я знала, что Игумен идиот, но не до такой же степени. Украв план, они тут же решили покончить с нашими мужьями и сделали это. Они не разобрались в плане. В гараже хранилась общая схема, но на ней не было главных обозначений и указаний последовательности действий. Они побывали на точке, увидели все своими глазами и поняли, что попали в лужу. Так, например. На схеме изображено пять вентилей с подачей воды в трубы. Перекрыть нужно только один, иначе лишишь воды все прилегающие дома. Какой? Подробная схема со всеми обозначениями хранилась у вас. Здесь, под клеенкой. А общая лежала для дураков. Севу интересовал вопрос: кто на нее клюнет. Он хотел знать о возможной утечке информации и не ошибся. Его подозрения оправдались. По идее, конкуренты сразу же должны понять, что захватили не то, что им нужно. Но эти идиоты ничего не поняли и поторопились убить наших ребят. Такого оборота никто не ожидал.

– Как же мы им помешаем, если у них есть подробный план?

– Мешать мы никому не будем. Мы им поможем угодить за решетку. Есть одна маленькая деталь, Ляля. Все идеи и планы для мужа составляла я, а он их претворял в жизнь.

У Ляли отвисла челюсть. Она хотела что-то сказать, но не смогла. Ее и без того огромные карие глаза округлились блюдцами.

– Да-да, деточка. И этот план разрабатывала я. Он существует в нескольких вариантах. От одного из них нам пришлось отказаться. Я считала его лучшим, но дело все в том, что у нас не было ребенка.

– Ребенка? А при чем здесь ребенок?

– В одну из труб может пролезть только ребенок. Ты по своей комплекции можешь его заменить. А учитывая твою профессию, гибкости тебе не занимать. Я не видела тебя раньше, не то предложила бы твою кандидатуру.

– Ваня мне не доверял.

– Ваня выполнял указания моего мужа. Его голос ничего не значил. Может, ты и впрямь дурочка, но для физической работы большого ума не надо. Есть план, есть хронометраж и четкая последовательность действий. Работа для робота. Я уверена, ты справишься.

– А что надо делать?

– Так ты согласна отомстить за наших мужей?

– Конечно согласна. Тут и думать нечего.

– Ладно. Тогда нам пора готовиться. До субботы осталось мало времени.

– Они пойдут в субботу? А если?..

– Без «если». В субботу контора не работает. Воскресенье – выходной. Ограбление обнаружат только в понедельник. В этом и есть преимущество плана. До понедельника награбленное можно переправить на другой конец земли, и ловить грабителей будет поздно.

– А зачем мне лезть в трубу? Вызовем ментов, и их схватят!

– Я ничего не планирую впустую, девочка. Если что-то предлагаю, значит, по-иному не получится.

8

Полковник Федоров приехал в московское управление для встречи с коллегой. Кулешов его ждал. Прошло меньше суток, но у каждого материала набралось достаточно, чтобы подвести первичные итоги. Кулешов выпросил у дежурного ключи от генеральского кабинета и встретил подмосковного коллегу с помпой. Федоров не удивился. Он знал положение Кулешова на иерархической лестнице силовых структур и доверие к нему со стороны министра. Таким успехам можно только завидовать, что Федоров и делал. А еще он надеялся на поддержку Кулешова, которая ему требовалась как никогда раньше.

– Позволь, Леня, я начну со своих мелочей, а уж потом ты обрушишь на меня поток глобальных фактов.

Кулешов усмехнулся:

– Не умничай, Федор. Тебе не идет. Нет никаких глобальных новостей, мы еще не созрели для этого. Но как говорил один из наших лидеров: «Процесс пошел». Выкладывай. Чего нарыл?

– Жена Ивана Шатилова подписала опознание. Жена Дербенева требует анализ ДНК. Я не возражаю. Сделали рентген ключицы трупа. У Дербенева был перелом, снимок подтвердил это. Дербенева разревелась. Я нашел базу грабителей. Ребята готовились в доме одной вдовушки в поселке Свиблово. Там и фургон держали. Третьим с ними был Валерий Воронов. Хахаль вдовушки. Его сплющило в кабине при лобовом столкновении. Опытный шоферюга с большим стажем. Проживал с семьей в Видном. Пару раз сидел за грабеж. Возможно, пересекался с одним из фигурантов в зоне. Уехали они на дело в восемь утра. В гараже нашли трафареты. Красили борта фургона под рекламу ресторана. Вечером, как мы знаем, они не вернулись. А вдовушку кто-то пристрелил. Мотив непонятен, вряд ли она могла знать об их затее.

– Значит, погибли трое. Живым ушел шофер бензовоза. Он мог быть их сообщником, не пожелавшим делиться добычей. Существует и пятый. Он играл роль сторожа на подземной стоянке отеля. Тоже ушел невредимым. Но он не мог сидеть за рулем бензовоза. Не успел бы. Уже проверили с секундомером в руках. А вот женщину он убить мог.

– Не думаю. Хотя все может быть, – продолжил Федоров. – Соседка видела только троих, погибших. Дербень и Шатилов уехали в понедельник на рыбалку. Так они сказали женам. Вечером в понедельник появились у вдовушки и сидели там до выезда на дело. Что смущает. Из дома Дербень и Шатилов уехали на рыбалку на своих машинах. Где эти машины? В гараже вдовушки их нет. На чем они к ней приехали? Уехали на фургоне, это ясно. У Дербеня внедорожник «BMW-X5», у напарника «Рено-Меган». Вот их номерные знаки.

Федоров положил листок из блокнота на журнальный столик, разделяющий кресла.

– Смерть вдовы – загадка, ты прав.

– Сейчас разбираемся с ее записной книжкой в мобильнике. Она пыталась с кем-то связаться, но пуля не позволила ей этого сделать. Телефон закатился под кровать, и убийца его не нашел или не искал. Смерть наступила в двадцать два часа. Плюс-минус минуты. Убийцу никто не видел, а пушка была с глушителем.

– Столкновение произошло в девять пятнадцать?

– Да. Ее убили через сорок пять минут.

– Псевдосторож гаража мог успеть приехать к ней за это время. Но есть неожиданный поворот истории. Хозяйка пропавших бриллиантов была у нас сегодня. Они наняли одного оператора с популярного телеканала, и тот должен был отснять реакцию бомонда на появление бриллиантов на вечеринке. Там есть любопытные эпизоды.

Кулешов включил видеомагнитофон.

– Вот, посмотри, Федя. Видишь этого типа? – Полковник остановил кадр. – Некий Константин Игумнов. Налетчик средней руки. Работает по мелочам, входит в число стукачей, а потому его баловство сходит ему с рук. В крупных делах не замечен. Когда-то он сдал нам самого Дербеня, и тот угодил на нары. С тех пор они враги. Смотри дальше. Игумнов постоянно пасется возле Анны Гурьевой. К нему подходят его шестерки и что-то лопочут. Доложился, свалил. Подходит следующий. Тут что интересно. Мы изучили все пленки с камер видеонаблюдений. Нигде Игумнов в кадр не попадал. Ни он, ни его архаровцы в туалет не спускались. И уж совершенно непонятно, как они просочились на вечеринку. Билеты стоят бешеных денег, у него таких нет, да еще на целую ораву. Попасть туда они могли только через гараж. А значит, история со сторожем могла быть их работой. Скорее всего, Игумнов следил не за Анной, а за Дербенем, который тоже не отходит от бриллиантов. Сам Игумнов ничего спланировать не может. Он шакал. Но мы знаем, что восемьдесят процентов львиной добычи достается шакалам и стервятникам. Лев выслеживает добычу, подстерегает, нападает и убивает. А шакалы живут на всем готовом. Игумнов не знает, что задумал Дербень. Его задача – перехватить добычу. Если он следил за Дербенем в течение недели, то знал, где его база, видел фургон и мог позаботиться о бензовозе. Сама идея этой версии мне очень нравится. Она все объясняет, за исключением главного.

– Как они перехватили бриллианты?

– Не зря ты носишь свои погоны, Федя. Бензовоз шел на умышленное убийство, значит, водитель знал, что бриллиантов в машине нет. Они убили исполнителей. Где, когда и кому Дербень передал гарнитур и как об этом узнал Игумнов с его куриными мозгами? Дербень выполнял заказ. Он знал, что с таким добром никуда не сунешься и лучше его не держать в руках вовсе. Его услугу хорошо оплатили. Он свалил бриллианты на сторону и уехал домой с пустыми руками. Вот тут его и убрали как ненужного свидетеля. Теперь и платить ему не надо. Уверен, что все происходило именно так. Но тогда Игумнов выпадает из схемы, а я уверен, что этот засранец не зря пришел на вечеринку. Он не мог уйти с пустыми руками. И вот еще один любопытный кадр – Игумнов единственный раз подошел к этой женщине. Камера наехала на него слишком поздно, и мы не знаем, долго ли они разговаривали. Вот он целует ей руку и отходит в сторону. Эта женщина Юлия Баскакова, жена известного галерейщика, и она была в туалете в тот момент, когда Анну ограбили. Второе. У нее такая же сумочка, как у Анны. Третье. Баскакова все время находилась неподалеку от жертвы. Никак не могу увязать ее и ее мужа с шантрапой типа Игумнова. Это богатейшие люди, очень влиятельные.

– Факт общения зафиксировала видеокамера, Леня. Выходит, Дербень выполнил черную работу, украл камни, сдал заказчику и свалил. Игумнов тоже выполнял черную работу. Устранил исполнителей. Но он же сам стал свидетелем. Зачем убивать одних, чтобы порождать других? Матрешка получается. Тот, кто убьет Игумнова, займет его место, и так до бесконечности. Думаю, заказчику чехарда не нужна.

В кабинет вошел майор Панкратов.

– Есть новости, Женя? – спросил Кулешов.

– Анализы крови, взятые у Анны Гурьевой, готовы. Ей подсыпали в виски самодельный препарат. В химии я ничего не понимаю. Какая-то сумасшедшая смесь, вырубает человека мгновенно. У отравы есть примечательные свойства. Через шесть часов не остается следов в организме. Если бы мы взяли анализ сегодня, то ничего не обнаружили. Ее обморок сочли бы за симуляцию. И еще. Снадобье действует только при смешении с алкоголем и в очень точных дозах. Если баланс нарушить, наступит смерть. Остановка сердца. Я связался с Серпуховым. В крови найденных в электричке уборщиков из отеля обнаружен тот же препарат. Со смертельной концентрацией. Часть элементов определить не удалось. Что-то из области экзотики, сок каких-то тропических цветов. Так думает Пилецкий.

– Кто это? – спросил Федоров.

– Наш лучший эксперт, фанат своего дела, – пояснил Кулешов. – Он знает все яды. Собирает информацию по всему миру. К нему нередко обращается Интерпол и полиция разных стран. Мировой авторитет.

– Так вот, – продолжил майор, – Пилецкий считает, что зелье изготовил кустарь-одиночка, талантливый химик. Может, привез рецепт с нужными элементами из экзотических стран Центральной Африки или Южной Америки.

– Надо искать химика или фармацевта-путешественника, любителя заморских стран.

– Леонид Палыч, – улыбнулся майор, – железный занавес давно рухнул, сейчас каждый может ездить куда в голову взбредет.

– А мне плевать! – хлопнул ладонью по столу Кулешов. – Эта наша работа искать иголки в стогах сена. Французы не умеют отыскивать трюфели, так они свиней научили рылом землю рыть. И вы научитесь.

Лицо майора сделалось пунцовым, он молча вышел. Таким Кулешова редко кто видел. Он всегда держался в рамках и был ровен с подчиненными. Сказывались усталость и бессонная ночь.

В кабинете несколько минут стояла тишина.

– Извини, – нарушил паузу Кулешов. – Разленились. За них теперь электроника работает, компьютеры, а я неделями вручную карточки перебирал, чтобы сличить отпечатки. Давно ли это было?!

Опять пауза.

– Я думаю, – заговорил Федоров, – Дербень не стал бы связываться с химиками. Он вор-виртуоз, а не заговорщик. А Игумнов слишком глуп для таких фокусов. И ты знаешь, Леня, мне в голову пришла шальная мысль. Может быть, Дербень вообще к бриллиантам не имеет никакого отношения? Парень пришел осмотреться, наметить жертву, потусоваться, и все. Ты же сам говоришь, у него на субботу было намечено серьезно дело. Такие люди не разбрасываются.

– Думал уже об этом, Федя. Тогда зачем фургон? Почему удрал, а не остался до конца вечера? Самое интересное впереди – банкет. А уборщики в электричке? Ребята сбежали и выпили яду на свою погибель. Они тоже ни при чем? Нет. Тут все повязаны одной ниточкой. Теперь, по идее, надо убрать Игумена, а потом тех, кто от него избавился.

На пороге появился капитан Степанов.

– Я был в «Олимпе», он сегодня работает. Это антикварный магазин, а не бутик.

– Там, где Анна покупала свою золотую фляжку?

– Совершенно верно. Поговорил с продавщицей, которая продала ей фляжку. Она хорошо помнит тот день. Гарнитур из золота был привезен из Арабских Эмиратов и состоял из подноса, графина, четырех рюмок и двух фляжек. Арабское золото недорогое, и труд мастеров там тоже дешевый. Чеканкой занимаются тысячи рыночных торговцев. Национальное ремесло. У нас цену подняли в шесть раз, выдавали рыночную поделку за шедевр древнего искусства. В магазине есть сертификат. Контрабандой не торгуют, поставки официальные, таможенные сборы уплачены. Товар рассчитан на наших безграмотных толстосумов, им чем дороже, тем престижней. К ценам могут добавить два нуля, и это покупателей не смутит. Дурят наших олигархов как хотят. Я показал продавщице фотографии, сделанные Скуратовым в фойе. Она не знала имен покупательниц, но на снимках узнала обеих. Одну фляжку купила Анна Гурьева. Тут все верно. Вторую – Юлия Баскакова. Анна нас обманула, сказала, что не знает вторую покупательницу, а они с Юлией знакомы и даже общались в магазине. Анна утверждает, что женщина была полной. Баскакова не полная. Зачем врать? Это же можно проверить, и мы проверили.