Текст книги "Храни, Господь, Россию и Дубну!"

Михаил Михайлов
Храни, Господь, Россию и Дубну

* * *

Составитель Д. Чернухина

© Михаил Михайлов, 2017

© Интернациональный Союз писателей, 2017

Михаил Михайлов

Родился в 1956 г. в городе Барнауле Алтайского края. В настоящее время проживает в г. Дубна Московской области.

Образование высшее.

Трудовую деятельность начал в 1973 году фрезеровщиком на аппаратурно-механическом заводе в г. Барнауле. Служил в органах внутренних дел (ОБХСС, уголовный розыск), работал в органах исполнительной власти, различных коммерческих организациях. Завершил трудовую деятельность в должности Вице-президента Банка. В настоящее время – пенсионер.

Действительный член Академии русской словесности и изящных искусств им. Г.Р. Державина.

1989 год – первые публикации стихов в газете «За примерный труд», выходившей в системе исправительно-трудовых учреждений Алтайского края.

2005 год – Сборник стихов «Мы до утра сегодня не уснём».

В разные годы печатался в сборниках стихов – «Высокая поэзия России», «Поэтическая библиотека России», альманахах «Золотая строфа», «Российский колокол» (Альманах Надсона), «Планета друзей» (Ялта).

Победитель Международного музыкально-литературного фестиваля «Ялос – 2016» в номинации «Тайный гость. Поэзия».

Два диска с песнями на стихи.

Дубна

 
Опять я возвращаюсь из Парижа,
Стучит капелью за окном весна,
Париж хорош, но мне милей и ближе
Мой остров с гордым именем Дубна!
 
 
Здесь нет Монмартра улочек и крыш,
Зима приходит часто и надолго,
Но обделён блистательный Париж,
Его не делит на две части Волга.
 
 
Париж хорош, но даже Нотр Дам
Мне не заменит Ратмина красы,
И в небо устремлённый Божий храм,
Кусты сирени с каплями росы.
 
 
Густой туман над речкою Сестрой,
Вдоль набережной, яблонь хоровод,
И Ильича с протянутой рукой,
И в море, цвета счастья, – теплоход.
 
 
И женские, прекрасные глаза,
И улочки в искрящемся снегу,
Без этого в Париже – жить нельзя
Храни, Господь, Россию и Дубну!
 

Ратмино

 
Богородица, гуляя по Руси,
Притомилась – дальняя дорога,
И промолвив: «Господи, спаси!»
Отдохнуть надумала немного.
 
 
Села тихо, у слиянья рек,
В косы травы летние вплетая.
Волны, замедляя бурный бег,
Шелестели, ноги омывая.
 
 
Пенье птиц струилось с высоты.
Предлагал прохладу тёмный бор.
И сирени пышные кусты,
Расцветая, радовали взор.
 
 
От дубов тень на воду легла,
Песня рыбаков вдали звучала.
Матушка подумала тогда —
Что прекрасней места не встречала.
 
 
Благолепен край полей и рек,
На душе спокойно и светло,
Пусть живёт здесь мудрый человек,
Пашет землю и творит добро.
 
 
И Господь, её молитве внемля,
Улыбнулся – так тому и быть,
И благословил он эту землю
И всех тех, кто будет на ней жить.
 
 
С той поры промчались сотни лет,
Ни царя нет, ни генсека, ни тирана,
Но теплей на свете места нет,
Чем на Стрелке, в Ратмино, у храма.
 
 
Слушаю, как колокол звонит,
В душу святость каплями вливается,
Мнится – Богородица стоит
За спиной,
              и нежно улыбается.
 

Я люблю этот город…

 
Я люблю этот город – его тишину
И его самобытный покой.
После частых разлук, возвращаясь
в Дубну,
Я подолгу сижу над рекой.
 
 
Волга к Каспию волны степенно несёт,
Чайки в небе,
              кузнечик стрекочет,
И церковный,
              вальяжно – задумчивый кот
Сидя рядом, о чём – то бормочет.
 
 
Я люблю этот город – успешных людей,
Где с младенчества дети поют,
И отсутствие шумных больших площадей,
И тенистых аллеек уют.
 
 
Я люблю этот город – зачем? Почему?
Неуместны казённые фразы,
Просто всем своим сердцем, однажды,
в Дубну
Я влюбился – навеки и сразу!
 

Крещение

 
Трещат за окнами Крещенские морозы,
Завален белым снегом лес,
Искристый иней побелил берёзы,
И плеск волны под толщей льда исчез.
 
 
Но прорубь, ледорубами и ломом,
На Стрелке прорубили мужики,
Старушки, кто с ведёрком, кто с бидоном,
Идут степенно к берегу реки.
 
 
Честной народ вокруг купели встанет,
А батюшка молитву сотворит,
И Божье слово каждого достанет,
И в каждом сердце нежность воцарит.
 
 
Всё выслушаем, молча, а потом
На лёд уроним зимнюю одежду,
И, трижды осенив себя крестом,
В Святой воде мы обретём надежду —
 
 
Что беды канут, и придёт успех,
Что обновимся телом и душой.
Я вас с Крещением поздравляю всех,
Желаю счастья и любви большой!
 

Ночной Париж

 
У Вас уже давно своя семья,
И жизнь течет уверенно и гладко,
И ходят в гости старые друзья,
Домашние заботы, муж, тетрадки.
 
 
А помните, кружил над миром март,
И шансонье пел о потерянной любви
В кафе, на кромке площади Монмартр —
Бокал вина и только я и Вы.
 
 
И между нами нет любовных уз,
Вы независимы, свободны и счастливы,
А из бистро, напротив, тихий блюз
И огоньков Парижа переливы.
 
 
И воздух, опьяняющий, весны
Нам головы пытается кружить.
Бокал вина и только я и Вы,
И между нами – тоненькая нить.
 
 
А где-то далеко – Дубна в снегах,
Работа, дом, с женою заморочки,
А здесь – каштаны жарят на углях,
И на деревьях набухают почки.
 
 
И ради нас, в совсем пустом кафе,
Поёт француз, играет пианистка,
Бармен за стойкой, малость подшофе,
Бокал вина и Вы, так близко-близко.
 
 
Мы не шагнули с Вами за черту,
О, сколько годы унесли воды,
Но до сих пор я в сердце берегу
Ночной Париж, где только я и Вы.
 

Рождество

 
Серебром усыпан ельник,
Бродит вьюга за окном,
Добрый, сказочный сочельник
К нам пришёл сегодня в дом.
 
 
Пироги подходят в печке,
Всюду праздничный уют,
Мы зажжём на ёлке свечки,
Пусть гирлянды отдохнут.
 
 
С ребятнёй устроим пляски,
Рано им сегодня спать.
Мы на них наденем маски
И пошлём колядовать.
 
 
Старшим – зеркало и свечка —
Воск на воду выливать,
Башмачки бросать с крылечка —
На любимого гадать.
 
 
Стол накрыт, на окнах иней,
Звёзд мерцанье и мороз.
Мы бокалы дружно сдвинем,
С Днём Рождения, Христос!
 

Вы напишите мне…

 
Вы напишите мне письмо —
Как Вам живётся на чужбине,
Какие снятся сны Вам ныне,
И что Вы видите в окно.
 
 
И есть ли верные друзья,
И чем Вас балует погода,
Что шепчут звёзды с небосвода,
Над Вами медленно скользя.
 
 
Какие любите цветы,
В какие ходите театры,
Какие люди Вам приятны,
Кому приятны лично Вы.
 
 
Что Вас тревожит по ночам?
Какие дарят Вам подарки?
Давно ли были у гадалки?
И что она сказала Вам?
 
 
Я жду от Вас вестей давно,
Диктует жизнь свои законы.
Хоть нынче в моде телефоны,
Вы напишите мне письмо.
 

Чухлома

Чухлома– древний русский город на севере Костромской области, расположенный среди дремучих лесов на берегу ледникового озера…

 
Когда придут сплошные неудачи,
Завоют псы ночами на луну,
Махну рукой на нерешённые задачи,
Пошлю всех…
И уеду в Чухлому.
 
 
В старинном храме встану у икон,
О здравии всех близких помолюсь,
Под колокольный гулкий перезвон
Сольюсь с тобой,
Моя святая Русь.
 
 
Затопит баню молодая прихожанка,
К которой батюшка устроит
                                  на постой.
И соловьинные напевы спозаранку
Прольются над Никеровкой – рекой.
 
 
Густой камыш вдоль озера, в тумане,
Не сможет спрятать голубой простор,
Рыбачья лодка к берегу пристанет,
И запылает, под ухой, костёр.
 
 
Здесь сотни лет и сотни долгих зим
На сонных улочках пасутся тишь
                                     да гладь,
Печные трубы вверх выбрасывают
                                          дым,
Над городком витает благодать.
 
 
Берёзок с елями кружится хоровод,
А чаша неба синевой полна.
Укрой меня от горя и невзгод,
Святой Руси кусочек – Чухлома.
 

Наваждение

 
Не спится, сяду у окна,
Зажгу на столике свечу,
Налью себе в бокал вина
И глядя в небо, помолчу.
 
 
Да и смешно болтать в ночи,
Когда на стенах тени зыбки,
И в закоулочках души
Звенит струна волшебной скрипки.
 
 
На небе, в дымной кутерьме,
Медведицы играют в прятки,
И на сияющей луне
Лежит тень вековой загадки.
 
 
В стекло скребётся летний дождь,
Прохладой веет от сирени,
Почудится – ты в дом войдёшь,
И скрипнут радостно ступени.
 
 
Ты сядешь рядом, у стены,
Как будто не было разлуки.
И будут таинства полны
Твои улыбка, плечи, руки.
 
 
И будет нежен кроткий взгляд,
И чуть кокетлив светлый локон,
Прояснит вдруг, и звездопад
Ворвётся в дом из тёмных окон.
 
 
Светает, вдаль уходит мрак,
Птиц голосистых слышно пенье,
И лай проснувшихся собак
Прочь прогоняет наваждение.
 
 
И тени больше не видны,
Туман клубится у ворот,
А на скамейке, у стены,
Спокойно дремлет рыжий кот.
 

Вдова

 
Я представил, что ты вдова,
Обрядил тебя в чёрный цвет,
Не кричала ты, не звала,
Лишь смотрела на мой портрет.
 
 
И молчала ты, зубы сжав,
Всё ждала, может я вздохну,
Тут я понял, что был неправ,
Что оставил тебя одну.
 
 
Что заставил тебя страдать,
Под глазами навёл круги,
Мне бы надо тихонько встать
И коснуться твоей руки.
 
 
И губами припасть к губам,
И щекою прижаться к щеке,
Закричать: «Никому не отдам,
Не уйду, не оставлю в тоске!
 
 
Сбрось скорее вороний наряд,
Где пуховая наша кровать?»
Только слышу, вокруг говорят —
«Все, прощайтесь, пора забивать,
 
 
Всё прощайтесь, пора выносить,
Всё равно всех не выплакать слёз»,
Но ведь так же не может быть,
Я представил, а тут – всерьёз.
 
 
Я представил тебя вдовой,
Фантазировать любим оба,
Почему же над головой
Бьются камни о крышку гроба!?
 

Весна

 
Весна опять в мой город ворвалась,
Девчонкам укорачивая юбки,
Срывая с плеч прохожих полушубки
И развозя по переулкам грязь.
 
 
Она сосульки клеит на дома,
Она повсюду расплескала лужи,
Вокруг берёз грачи степенно кружат,
Им невдомёк, что здесь была зима.
 
 
А дворники, от солнца ошалев,
И оттого, что было скрыто под снегами,
Выходят утром стройными рядами,
Опохмелясь и фартуки надев.
 
 
Сказали, что на Волге вскрылся лёд,
Коты в ночи устраивают сходки,
И граждане, хлебнув изрядно водки,
Отметили Гагарина полёт.
 
 
А женихи, в любви навек клянясь,
Невест от зимней спячки пробуждают,
Всё чаще в ЗАГСах свадебки играют,
Весна опять в мой город ворвалась.
 

«Мы до утра сегодня не уснём…»

 
Мы до утра сегодня не уснём…
Огонь свечи трепещет в буйном танце,
В углу, за печкой, добрый старый гном
Нам будет петь волшебные романсы.
 
 
На небе звёзды водят хоровод,
Пурга под дверью, как собака, воет,
Пробьют часы, и в старый Новый год
Искристое шампанское откроем.
 
 
Я поднесу к губам твоим бокал,
Укутай шалью худенькие плечи,
Пусть длится долго наш счастливый бал —
Я пью за нас и этот милый вечер.
 
 
Банальных слов не будем говорить,
Тень от свечи падёт на подоконник,
Я звёздный дождь хочу тебе налить
В прохладные, озябшие ладони.
 
 
Как хорошо, что ты ко мне пришла,
Я в это счастье, верю и не верю.
В моей душе звенят колокола,
А ночь глядит в распахнутые двери.
 
 
Мы до утра сегодня не уснём …
 

«Она полна загадок и чудес…»

 
Она полна загадок и чудес,
И, как погода, жутко переменчива,
Однажды в мир сошедшая с небес,
Доверчивая, преданная женщина.
 
 
Её воспели Пушкин и Шекспир,
Петрарка посвящал свои сонеты,
И был бы серым разноцветный мир
Без Жанны ДʼАрк, Мадонны
                              и Джульетты.
 
 
Лихих коней треножила не раз
И гордо в избы, словно в замки,
                                   заходила.
Отверженных и проклятых подчас,
Жалела искренне и искренно любила.
 
 
Её господь творил без сна и лени,
Она кокетлива, коварна
                               и застенчива.
Встают мужчины молча, на колени
Пред тайной, что зовется просто —
                                    женщина.
 

«Я хочу просыпаться с тобой…»

 
Я хочу просыпаться с тобой,
Ты подобна цветущему саду,
Зимний день наполняешь весной,
В летний зной ты приносишь прохладу.
 
 
Нам по жизни идти суждено,
Взявшись за руки-до конца.
Захватила ты сердце моё
Золотым ободком кольца.
 
 
И из плена бежать не хочется,
Ни тебе, и не мне теперь,
Вот и встретились два одиночества
И в надежду открыли дверь.
 

«Уходят годы, как в песок вода…»

 
Уходят годы, как в песок вода,
Порою тихо, а порою звонко,
И каждому дана своя судьба —
Как страннику заплечная котомка.
 
 
И, если в ней хранится детский смех,
Любовь, мечты и жажда созидания,
То страннику сопутствует успех
В его блужданиях
В лабиринтах мироздания.
 
 
Поддержат плечи крепкие друзей,
Когда усталость одолеет ноги,
И нежные улыбки дочерей согреют
                     на извилистой дороге.
 
 
Домашний, незатейливый уют
И внуки, как особая награда,
А если помнят, верят, любят, ждут —
Что ещё в жизни человеку надо!
 

«О чём-то плачет вьюга за окном…»

 
О чём-то плачет вьюга за окном,
И давит одиночество на плечи,
Я обхожу усталый, спящий дом
И зажигаю восковые свечи.
 
 
Бегут нетерпеливые часы,
шампанское в бокале докипает,
И кажется, что Клода Де Бюси
из прошлого
             мне гость
                      сейчас сыграет.
 
 
Гость из прошлого, гость из
прошлого,
                           Приходи!
Посидим и послушаем белую вьюгу,
Гость из прошлого, гость из
прошлого,
                           Помоги!
Нам понять, что же мы не простили
                        друг другу.
 
 
Дрожат пугливо тени на стене,
Не всегда в этом доме был
                        сумрачный вечер,
Но сегодня темно в нём
                         и холодно мне,
Бесполезно вино и не греют
                         случайные встречи.
 
 
Он когда-то был наш,
Он когда-то искрился и пел,
Был наполнен друзьями,
                     Любовью
                                  И светом.
 
 
Детский смех
          Колокольчиком тонким
                      Звенел,
А сейчас только боль,
         Да тоскливая память
                     Об этом.
 
 
Гость из прошлого, гость из
прошлого
                     Приходи!
Посидим и послушаем белую вьюгу,
Гость из прошлого, гость из
прошлого
                     Помоги!
Нам понять, что же мы
Не простили
                     Друг другу.
 

«Опять звонок, опять твой голос…»

 
Опять звонок, опять твой голос
                                        гонит сон,
Опять мне кружат голову заботы,
Я проклинаю и себя, и телефон,
И что-то мужу вру насчёт работы.
 
 
Осенний город фонари зажёг,
Беру ключи, лечу к тебе навстречу,
А ведь вчера дала себе зарок,
Что на звонок твой ни за что
                                       я не отвечу.
 
 
Квартира подруги, чужая кровать,
Вся жизнь – воровские, короткие
встречи,
Так хочется бросить тебя и сбежать,
Но муж мой не лекарь,
                              а время не лечит.
 
 
Мне так не хватает тепла твоих губ,
Тепла твоих рук и тепла нашей ночи.
И я не могу разорвать этот круг,
А сердце не хочет,
                          а сердце не хочет.
 
 
Я так наскучалась, скорей бы – в тепло,
Хотя б ненадолго, к чужому порогу,
А осень бросает мне листья в стекло,
И грязные фары теряют дорогу.
 
 
Мокрый асфальт, визг чужих тормозов,
Скрежет металла неумолимый.
Вот и закончилась наша любовь,
Я не приеду, прощай, любимый!
 

Романс

 
Туман клубится над землёй,
Затихло всё, умолкли птицы.
И кто-то за моей спиной
Листает прошлого страницы.
…туман клубится над землёй…
 
 
В томленье чутком дремлет лес,
Прохладный воздух воду студит,
Очарованье этих мест
Меня ночами часто будит.
…в томленье чутком дремлет лес.
 
 
Здесь мы бродили дотемна,
Трава нам под ноги стелилась,
И, словно коршун, тишина
Над нами медленно кружилась.
…здесь мы бродили дотемна…
 
 
Я помню Ваш прощальный взгляд
И Ваши ласковые руки,
Не повернуть часы назад,
К минутам трепетной разлуки.
…я помню Ваш прощальный взгляд…
 
 
Прошедших встреч не повторить,
Нам души старость успокоит.
И сердце больше не болит,
А лишь ночами глухо ноет.
…прошедших встреч не повторить…
 
 
Туман клубится над землёй,
Затихло всё, умолкли птицы.
И кто-то, за моей спиной
Листает прошлого страницы.
…туман клубится над землёй…
 

«Помнишь барнаульские дворы?..»

 
Помнишь барнаульские дворы?
Смех и шум, и крики дотемна,
      и законы жёсткие игры
           беспокоят маму у окна.
 
 
Твист, Высоцкий, ссадины на теле,
После драк дворовых – в скулах боль.
Помнишь, как на лавочке сидели
И твердили наш с тобой пароль.
 
 
Даже – агаже – бессмыслица такая,
Даже – агаже —
Никто не понимает,
Даже – агаже —
Тайные слова,
Даже – агаже —
Знаем ты и я.
 
 
Городок совместно с нами рос,
Охраняя детские секреты,
Помнишь, я нарвал охапку роз
Для тебя на площади советов.
 
 
Помнишь выпускные вечера
Радости и слёз обиды соль.
Мы, взрослея, уезжали со двора,
И с собою взяли наш пароль.
 
 
Даже – агаже —
Бессмыслица такая,
Даже – агаже —
Никто не понимает,
Даже – агаже —
Тайные слова,
Даже – агаже —
Знаем ты и я.
 
 
Годы по вискам бьют сединой,
И дороги осень заметает,
Только вот бесёнок озорной,
Как всегда, в глазах твоих мелькает.
 
 
Если дни унылы и серы,
И скребёт по сердцу злая боль,
Вспомним барнаульские дворы
И весёлый, детский наш пароль.
 
 
Даже – агаже —
Бессмыслица такая…
 

Барнаул

 
Я вернулся, здравствуй, Барнаул!
Я пришёл усталый и небритый,
Усади скорей меня на стул,
Окружи бесчисленною свитой.
 
 
Я хочу немного отдохнуть
В закоулках городского сада,
Пусть уронит руки мне на грудь
Майская, вечерняя прохлада.
 
 
Проведи меня по площадям,
Покажи товар своих купцов,
Пригласи в «Центральный» ресторан
С плясками весёлых удальцов.
 
 
Здравствуй, мой сибирский городок,
Поредевший твой забор сосновый,
Дымный, нестареющий «поток»,
Сильно постаревший участковый.
 
 
Рыжий, переполненный «ЛиАз»,
Увези на «новосиликатный».
Храм Христов, как хочется сейчас
Мне послушать голос твой набатный.
 
 
Покажи «Дворянское гнездо»,
Шашлыком попотчуй «У камина»,
Лепестками яблонь замело
Ленинский проспект неповторимо.
 
 
Вечер зажигает в городке
Фонари у «Шпиля» и вокзала,
И в ночном, приятном холодке
Гаснут крики «Старого базара».
 
 
Я вернулся, здравствуй Барнаул!
 

По дороге в Тунис

 
Словно тигрица из дикого леса,
Упругим телом под платьем играя,
Меж кресел «боинга» шла стюардесса,
Смолью волос, как короной, сверкая.
 
 
Усталые люди дремали сладко,
Пили, ели, глотали лекарства,
И грациозная эта мулатка
Казалась принцессой сонного царства.
 
 
Смесь диких и древних берберских
                                           воинов
С пиратами, некогда сжёгшими Сус,
Она, наклонившись, очень достойно,
Нам предложила отведать кус-кус.
 
 
Жена на меня взглянула строго —
Мол, ждёт нас скоро на углях рыба,
И я, отведав кус – куса немного,
Сказал принцессе: «большое спасибо!»
 
 
Мы предвкушали море и пляж,
Принцессе – вновь разносить обед,
Она проводила до трапа нас
И долго, с грустью, глядела вслед.
 

Прощай, земля обетованная

 
Нас шмонали строго, как на киче,
Проверяли всё, вплоть до белья,
Наконец, раскинув крылья птичьи,
Лайнер двинул в дальние края.
 
 
Мы по первой – за удачный взлёт,
По второй – за близкий уже дом,
А по третьей сдвинул весь народ
За страну, что распростёрлась
                               под крылом.
 
 
За страну, где каждый камень свят,
Где «семь сорок» так нам и не спели,
Где любая девушка-солдат,
И где русскими себя зовут евреи.
 
 
Где-то там внизу Иерусалим,
Вин кошерных тонкий аромат,
Над землёй обетованной мы летим,
Там среда, а здесь у нас – шабат.
 
 
Вспомнились – река Иордан,
И по морю, аки посуху – Христос!
С Православьем здесь соседствует Коран
И стена невыплаканных слёз.
 
 
Улетаем, может навсегда,
Только хочется ещё вернуться,
Может быть «семь сорок» нам тогда,
Пропоют в каком-нибудь кибуце.
 

Сицилия

 
Завтра мы покинем этот остров,
Где море, солнце, каменные скалы,
Когда-то здесь резвилась Коза Ностра,
Творя беспрецедентные скандалы.
 
 
Покончил с этим господин Фальконе,
Развеял страх, унынье и тоску.
Здесь изменили звёзды Аль Копоне,
И мафия уехала в Москву.
 
 
Здесь Этна, сверхкапризная мадам,
Бывает тихой, а то мечет грозы,
И вот тогда по выжженным горам
Текут её пылающие слёзы.
 
 
Здесь воздух чист, здесь кактусы цветут,
Трещат цикады о любви, наверно,
Здесь соловьи под пальмами поют,
И все дороги сходятся в Палермо.
 
 
Адью, Сицилия, аривидерчи, бай!
Наш лайнер расправляет крылья лихо,
Не можем мы сказать тебе: «Прощай!»
По-русски, – до свидания, – скажем
тихо.
 

Гоанские зарисовки 1

 
Гоанский белоснежный пляж
На фоне бурного прилива,
Мне ловко делает массаж
Чудак, назвавший себя – Шива.
 
 
Как тесто месит – руку мнёт,
Все пальцы выдернуть пытаясь,
Под пальмой местный, тощий кот
Сидит, лукаво ухмыляясь.
 
 
На углях запекли омара,
Наполнив ароматом мир,
За столиком туристов пара
Пьёт пиво и жуёт гарнир.
 
 
В суставах – лень, в душе – покой,
Лопочут рядом чьи-то дети,
Колдует Шива над рукой,
И солнце беззаботно светит.
 

Гоанские зарисовки 2

 
Рано утром спешим по пляжу,
Волны бьются у наших ног.
В Колво – рыбная распродажа,
Вот и месим морской песок.
 
 
Убежали от зимней стужи
В эту жаркую, зыбкую тишь,
В небе чайка, как ястреб кружит,
Как и мы, она любит «фиш».
 
 
Ах, пахучий гоанский рынок,
Индианки в цветастых сари
После торга нам сотку скинут
За корзинку клешнястой твари.
 
 
Пляжный мальчик, весёлый Сэм,
Их пожарив, подаст красиво,
Нет с обедом у нас проблем,
Крабы классно идут под пиво.
 
 
На просторах Райского сада
Дни неспешно вершат вояж
Что ещё человеку надо —
Крабы, пиво да белый пляж.
 

Словакия (тост)

 
Я проехал много дальних стран:
Пирамиды, площади Брюсселя,
Турция, Тунис, Азербайджан,
Пляжи Варадеро и Марселя.
По Парижским улочкам бродил,
Любовался мощью Ватикана,
И в портовых кабаках кутил,
Пил вино в тавернах Амстердама.
Но в заморских бесконечных странах,
Где достаток, сытость и покой,
Ощущал себя я иностранцем
С острым чувством, что я здесь чужой.
И судьба меня благословила,
Я среди друзей сижу сейчас,
Пью «грушовку» и, конечно, пиво
И хочу поднять бокал за вас.
За страну, что стала очень близкой,
За людей душевных, умных страстных,
Я поклон вам посылаю низкий,
Жизни вам безбедной и прекрасной!