Текст книги "Заметки директора школы"

8. Действовать сообща

Утро. Я сижу в своем кабинете и разбираю почту. Раздается звонок директора благотворительного воспитательного центра, который находился рядом со школой. Это частный центр, в котором живут дети, попавшие в сложную жизненную ситуацию.

Практически все ребята из центра учились в нашей школе, поэтому взаимодействовать нам приходилось достаточно плотно. В этот раз директор попросила о личной встрече, чтобы обсудить непростой вопрос перевода ученика 4 класса в 8 класс для последующего устройства в колледж. «Вот так задачка», – подумал я, – и мы договорились о встрече.

Речь шла о 15‐летнем Саше, который, согласно его личному делу, числился в 4 классе нашей школы. До этого он учился в сельской школе, а потом информация об обучении прерывалась. Директор центра рассказала, что у его родителей было много проблем, они часто переезжали и перестали следить за учебой сына. В каждой школе он учился по несколько недель, поэтому сильно отстал по программе и ни одного класса больше не окончил. Вместе с тем, парень был смышленым и имел способности к занятию ручным трудом. В нашей школе ему нравилось, он ходил на занятия с шестиклассниками, но даже там ему было некомфортно. Мы прекрасно понимали, что в школе он теряет время и свое совершеннолетие, вероятно, встретит в седьмом классе. Гораздо эффективнее в его случае было бы получить профессию.

Я осознавал всю абсурдность и драматизм ситуации и полностью был на стороне Саши. Не смотря на серьезные пробелы в знаниях, мы организовали промежуточную аттестацию на предмет освоения программы 8 класса. Саша написал работы по основным предметам и получил (не всегда с первого раза) минимальные баллы. Мы словно в машине времени транспортировали его из четвертого класса в восьмой и открыли перед ним новые перспективы. В конце года Саша поступил в колледж и начал осваивать профессию автомеханика.

Основной причиной образовательного неравенства является бедность. По оценке Росстата, в 2020 году в России 23 % детей живут за чертой бедности. Если переводить это в цифры, то получается примерно 7,5 миллиона детей.

Спустя 8 лет, когда я уже работал директором Школы «Покровский квартал», мне на мобильный телефон позвонила директор того самого центра. Она хотела узнать, как у меня дела и пригласить на очередной концерт воспитанников. Мне было приятно пообщаться, а в конце разговора я спросил про Сашу. Я был приятно удивлен, когда узнал, что он отлично окончил колледж сразу по двум специальностям, нашел хорошую работу и скоро собирается жениться. Он продолжает приходить в центр и поддерживает отношения с директором.

В другой раз ко мне обратилась девушка Ольга, которая представилась опекуном 16‐летней девочки. Родители девочки погибли, и она жила с бабушкой в небольшом городке. Ольга не являлась официальным опекуном, но готова была сделать многое, чтобы у девочки было достойное будущее. Она хотела, чтобы девочка училась в хорошей московской школе и даже готова была разместить ее у себя дома на все время обучения. Я не знаю, как они встретились, но прекрасно понимал, что Ольга – человек с большим сердцем и настоящий ангел-хранитель. Мы несколько раз созванивались и обсуждали варианты. Дело осложнялось тем, что для поступления в 10 профильный класс необходимо было проходить вступительные испытания, а у девочки были проблемы по нескольким предметам. Мы сделали все для того, чтобы она за лето наверстала программу и подготовилась к поступлению. В августе я подписал приказ о ее зачислении.

Эти истории – про несчастных детей, и взрослых, которым небезразлична их судьба, которые, заметив проблему, не закрыли на нее глаза, а начали искать варианты решения даже в тех случаях, когда это решение было скрыто за многочисленными препятствиями.

Сегодня в обычной московской школе учится более 2000 ребят. И несмотря на лозунги о том, что каждый ребенок талантлив и каждый может раскрыть свой потенциал, далеко не всегда получается уделить достаточное внимание каждому. Некоторые дети особенно нуждаются в поддержке, но за рутинными делами мы часто не в силах ее оказать, а иногда просто не замечаем, что кому-то нужна наша помощь.

Я благодарен тем родителям и законным представителям, которые находят в себе мужество и силы выносить проблемы на обсуждение, что привлекает к их решению дополнительные силы и дает возможность сделать ребенка немного счастливее.

УРОК 8

Неважно, сколько детей учится в школе – 500 человек или 5000, – судьба каждого из них во многом зависит от взрослых. Важно говорить о проблемах и привлекать к их решению разных специалистов, которые могут помочь, не нарушая действующих правил, найти выход из ситуации. Важно объединять свои усилия, действовать сообща и делать все, что от нас зависит.

9. Быть начальником для самого себя

Начался новый учебный год, а сразу за ним – второй этап дистанционного обучения. К декабрю дети и педагоги настолько устали, что родители обозлились и стали писать многочисленные обращения с просьбой вернуть детей на очное обучение не только в школу и Департамент образования, но и мэру, правительству, в антимонопольную службу, в Министерство просвещения и даже Президенту.

Ко мне в кабинет пришли коллеги из школьной пресс-службы и сказали, что сотрудники Департамента образования порекомендовали директорам записать видеообращение об организации дистанционного обучения, чтобы снять напряжение родителей. И у нас с ними состоялся такой диалог:

– Ну что, когда будем записывать? – начали коллеги.

– Напомните, какая главная задача? – спросил я.

– Снять напряжение.

– А вы уверены, что видео решит эту задачу? – продолжал я.

– Не уверены.

– Правильно. Оно еще больше разозлит родителей. Потому что многое из того, что мы заявляем в наших видео, мы не всегда в силах выполнить.

– Но ведь в Департаменте сказали… – не останавливались коллеги.

– Сфокусируйтесь на задаче. Способов ее выполнения может быть много. Что действительно нужно родителям, чтобы снять напряжение?

– Им нужно выговориться.

– Отлично! И какой формат для этого будет уместнее?

– Может быть, проведем прямой эфир с ответами на вопросы?

– Вот, это другое дело. В среду в 18.30.

Период дистанционного обучения подсветил много слабых сторон как педагогов и руководителей, так и системы в целом. Ситуация менялась стремительно, приходилось переобуваться на ходу и искать новые эффективные решения. Главной задачей Департамента было успокоить родителей, чтобы они поменьше писали и подрывали репутацию города. Поскольку времени на выработку системных решений было немного, сотрудники Департамента, как горячие пирожки, выдавали временные решения, которые постоянно менялись: отменяем каникулы/оставляем каникулы, переходим на шестидневку/не переходим, меняем расписание и учебный план/не меняем. Все понимали эти решения по-разному и те, кто их реализовывал, не задумываясь, получали еще больше негативных отзывов от родителей, а потом еще и по шапке от Департамента за неэффективную реализацию.

На самом деле, такая ситуация существует уже давно, просто в пандемию она проявилась особенно ярко. Есть директора, которые являются функционерами и беспрекословно (иногда бездумно) исполняют все поручения департамента. А есть истинные руководители, которые сначала думают, прикидывают разные варианты, учитывают особенности школы, после этого принимают наиболее подходящее решение, но не потому, что в противном случае их будут ругать, а потому что это их решение и они готовы нести за него ответственность.

Согласно опросу рекрутингового портала Superjob.ru, 49 % российских работников не считают нужным исполнять абсолютно все приказы начальства. При этом некоторые из них не готовы нарушать нормы закона, а некоторые – свои собственные принципы. В том, что необходимо выполнять все поручения начальства, какими бы они ни были, убеждены 28 % россиян.

В 2018 году я вернулся в систему московского образования после четырех лет отсутствия. В перерыве между школами я готовился к соревнованиям, учился в университете коучинга, погружался в вопросы высшего образования, занимался организацией всероссийского конкурса для педагогов и консультировал родителей и предпринимателей. В 2017 году я впервые познакомился со стратегией развития московского образования до 2025 года, целью которой было распаковать новые смыслы образования и изменить его. Эти идеи резонировали с моими ценностями, и я сразу понял, что хочу стать частью этой системы, чтобы внести свой вклад. Данная концепция стала одной из причин моего возвращения в московскую систему образования.

Питер Друкер, гуру в области менеджмента, много лет назад писал: «Люди, которые занимаются умственным трудом – удивительные люди, потому что они считают себя профессионалами и являются ими, в то же время они работают в большой компании и вносят вклад в нее, ничего не производя, и помимо финансовой отдачи, они нуждаются в признании собственной значимости. В постиндустриальную эпоху такие люди составляют большую часть работающего населения, и работать с ними стало одновременно и проще, и труднее. Это люди, которые зачастую имеют свою точку зрения, свои взгляды и это мешает выполнять функции компании» [2]2
  Питер Друкер, Эффективный руководитель, Изд. Манн, Иванов и Фербер, 2019 г.


[Закрыть].

В какой-то момент я осознал, что несмотря на наличие вышестоящих руководителей, у меня нет начальников. Я никогда не был ретранслятором чужих идей, а всегда думал своей головой. Каждую спущенную сверху идею или приказ я пропускал через свой ценностный фильтр, я старался ответить для себя на вопросы: «Зачем мне это делать? Для чего это нужно на самом деле? Как это может помочь ребятам и учителям нашей школы?», – и старался найти в поручениях объективную пользу. После этого я уже не выполнял чей-то приказ, а искренне старался улучшить образовательный процесс. В общении с коллегами я никогда не использовал аргумент: «Так сказал департамент», – я всегда говорил, почему это важно именно для нашей школы и для наших учеников.

А что делать, если поручение вышестоящих инстанций, противоречит вашим ценностям? Тут каждый решает сам. Где-то можно пойти на компромисс, а где-то нет. Когда департамент намекнул о необходимости вакцинации сотрудников, я посчитал нужным предоставить выбор коллегам, ведь прививание экспериментальной вакциной от нового вируса – личное дело каждого. В общем, когда ценности кардинальным образом расходились, я некоторое время наблюдал за происходящим и если понимал, что подобные поручения становились нормой и саботировать их невозможно, я уходил.

Нассим Талеб в своей книге «Антихрупкость» рассказывает, как на последнем месте работы он в первый же день написал заявление об уходе и положил его в сейф. Любой человек должен ставить свои глубинные ценности выше всех правил системы и если они нарушены, то он должен достать из сейфа свое заявление. Большинство смиряются с позицией исполнителя, нарушая свои принципы и идя против себя. Так происходит и с учителями, которые трепещут перед директором и его угрозами санкций со стороны департамента, и делают то, что им говорят. Так происходит и с родителями, которые полностью доверяют учителям и заставляют детей выполнять объемные и зачастую бесполезные домашние задания. Простой вопрос: «Какая в этом польза?» – может расставить многое на свои места. Если ответ найдется, это добавит мотивации, а если нет, то появится отличная возможность вернуть ответственность тому, кто поставил задачу, и попросить его прояснить и детализировать ее.

Если продолжать функционировать и слепо выполнять все поручения сверху, то в какой-то момент это превращается в привычку, и возможность отделить себя от системы сильно затрудняется. Конечно, должность подсвечивает личность и открывает новые перспективы, но если должность сливается с человеком, то ее потеря означает потерю себя. А должность в отличие от личности – это всегда явление временное. Поэтому пусть самым главным и требовательным начальником остаетесь вы сами.

УРОК 9

Несмотря на строгую иерархию, жесткие границы, четкие функциональные обязанности и наличие непосредственного руководителя, каждый работник может быть начальником самому себе. Для этого важно согласовывать каждое действие со своими глубинными ценностями и задавать себе вопрос: «Почему то, что я сейчас делаю, важно для меня, моей работы, моего окружения?». Это не только облегчает работу, но повышает ее эффективность.

10. Искать первопричину

Актовый зал школы. Я собрал учащихся 9 и 11 классов, чтобы поговорить с ними про экзамены. Я не хотел отвлекать их от уроков, поэтому решил собрать всех на одной из перемен. Поскольку информация была важной, я заблаговременно предупредил учителей, чтобы они сообщили детям и всех отпустили в актовый зал вовремя. Но один класс так и не пришел. Я подождал 5 минут и начал беседу. Я также попросил одного из заместителей прикрыть дверь и никого не впускать, чтобы никто не помешал нашему общению. Через два дня мне стали писать и звонить родители детей из класса, который не смог вовремя попасть на собрание. Они были рассержены, что их дети лишились возможности получить важную информацию. Я начал расследование.

Сначала я пытался повесить всю вину на классного руководителя и учителя, который вовремя не отпустил детей, но потом стало понятно, что ситуация несколько сложнее.

Ученые Кармен Санчез и Дэвид Даннинг из США обнаружили, что люди, которые спешат с выводами, допускают и другие ошибки мышления. Они более склонны верить в теории заговора и паранормальные явления, а также чересчур самоуверенны. Психологи называют типичные ошибки мышления когнитивными предубеждениями. Часто их причиной является обобщение на основе скудного количества данных.

Когда мы с коллегами стали выяснять, почему это произошло, перед нами предстала очень интересная картина, подсветившая несколько системных проблем работы школы. Мы выяснили, что на собрание не попали ребята из естественно-научного класса, у которых в тот момент была информатика. Педагог, проводивший урок, работал у нас всего месяц, и я предположил, что он чего-то не понял. Во время нашей беседы он сказал, что был предупрежден и готов был отпустить ребят, но просто не услышал звонка. Дети подтвердили, что звонка не было и что, только взглянув на часы, они стали собираться, но в зал их не пустили, объяснив, что это распоряжение директора. Оказалось, что именно на той перемене в системе произошла ошибка и звонок просто не прозвенел. Таким образом, из-за маленькой технической проблемы пострадали дети.

Эту ситуацию трудно отнести к экстренным, но она очень показательна. Подобные случаи происходят в школе каждый день. Мы видим их последствия, но редко задумываемся над первопричиной. Мы с энтузиазмом тушим пожар, забывая про источник возгорания. Конечно, иной раз для того, чтобы докопаться до сути, необходимо потратить много времени и сил, но такие «раскопки» укрепляют фундамент системной работы организации и делают пребывание в школе детей и педагогов более комфортным. И лучше потратить неделю или месяц на определение первоначальной причины и решение проблемы, чем в течение длительного времени раз за разом сталкиваться с уже привычными последствиями.

Я поручил технику провести полную диагностику системы звонков и в случае необходимости докупить необходимое оборудование. Отдельно я пообщался с заместителями и напомнил им, что любые поручения руководителя они должны стараться выполнять не из позиции «нам так сказал директор», а исходя из реальной ситуации и здравого смысла, принимая на себя ответственность. Возможно, если бы заместитель, не пустивший детей в зал, уточнил причину их опоздания, он бы принял иное решение, объяснив мне потом, что случилось.

На следующий день я пришел в класс, извинился перед ребятами, рассказал о причинах, приведших к этой ситуации, и поблагодарил их за то, что помогли исправить системную ошибку и уберечь других учеников и педагогов от попадания в подобную ситуацию.

УРОК 10

Сущность и явление – парные философские категории. Перепутать их – означает перепутать диагноз с симптомом. Не стоит сразу после происшествия бросаться обвинять коллег, обстоятельства, политическую ситуацию или погоду и давать советы, как сделать лучше (в случае погоды это бессмысленно). Важно восстановить всю цепочку событий и разобраться в случившемся. Для этого нужно задавать вопросы (себе и всем участникам ситуации) до тех пор, пока не станет понятно, что лежит в основании произошедшего. Конечно, иногда важно как можно быстрее разобраться с явлениями (последствиями), но потом непременно нужно уделить время на определение сущности (первопричины), поставить верный диагноз, чтобы принять правильное решение по исправлению ситуации.

11. Способствовать формированию объективной самооценки

Проект «Подростковая школа» для учеников 5–7 классов в самом разгаре. Мы потрудились над ним на славу и продумали практически все: от организации учебного процесса до списка партнеров и мест для проведения занятий в модульный день. Мы даже придумали специальный «Еженедельник ученика Подростковой школы», в котором после каждого модульного дня ребята должны были фиксировать свои результаты.

Еженедельник был персональной дорожной картой проекта. В нем ребята еженедельно фиксировали, где они были в модульный день и чему научились, а в конце модуля (5 недель) оценивали по шкале от 1 до 10 свой проект: насколько удалось реализовать задумку, насколько ученик доволен своей работой. В конце учебного года благодаря Еженедельнику ребенок мог понять, какое из направлений понравилось ему больше всего, где и каких результатов он достиг.

После первого модульного дня мы раздали Еженедельники ребятам и были удивлены, что абсолютное большинство обучающихся вне зависимости от класса испытали сложности с его заполнением. Ученики привыкли, что их всегда оценивает кто-то и не смогли оценить себя самостоятельно. Нам пришлось работать не только с ребятами, но и с учителями, которые редко практиковали на своих занятиях рефлексию и не учили ребят оценивать себя и свою работу.

Психологическое значение слова «самооценка» происходит от латинского слова «aestimare», означающего оценивание, которое я делаю в отношение своей собственной значимости. Самооценка – понятие более фундаментальное и относится к достоинству и ценности, приписываемым самому себе. Если самооценка высокая, то и чувство относительно образа самого себя приятное, а негативная оценка может привести к самоуничижению. Подобные суждения могут быть связаны с оценками и суждениями значимых взрослых. И если эти суждения чаще будут негативными, то это соответствующим образом скажется на самооценке ребенка и лишит его способности объективно оценивать себя и свои действия.

Под самооценкой в учебном процессе я подразумеваю способность обучающегося объективно оценить свой уровень знаний и способностей. Если не формировать у учеников этот навык, то они будут сильно зависеть от оценки окружающих, как в школе, так и за ее пределами, и это будет влиять на внутреннюю самооценку.

Согласно исследованию сервиса «Работа. ру», 80 % опрошенных уверены, что школьные оценки никак не могут повлиять на успех в дальнейшей жизни человека. При этом 20 % респондентов отметили, что, по их мнению, отличники добиваются большего успеха.

В большинстве школ монополией на оценку обладает учитель. И даже несмотря на договоренности между столичными департаментами образования, культуры и спорта, некоторые учителя не засчитывают оценки, полученные в музыкальных, спортивных и художественных школах, и требуют подтвердить знания на местах. Бывают случаи, когда педагог требует сдать работы участника заключительного тура Всероссийской олимпиады школьников по причине многочисленных пропусков занятий. Ребенок уже был оценен на самом высоком уровне, но учитель все равно боится потерять свое оценочное всевластие.

Оценка учителя часто не имеет никакой альтернативы, хотя способов и форм оценивания достаточно много. Для их использования педагогу не обязательно изучать объемные методические работы, достаточно быть заинтересованным в том, чтобы показывать объективную ситуацию и способствовать ее улучшению.

Представьте ситуацию – второклассникам задали проект по окружающему миру. Один ребенок делает задание с родителями и приносит прекрасно оформленную работу с практической частью и даже со ссылками на источники. Учитель ставит отлично. А второй ребенок делает проект сам, и его работа намного скромнее, как и оценка за нее. Первый ребенок рад успеху, второй расстроен из-за неудачи, хотя, возможно, именно у второго ученика личный результат был намного выше.

В этой ситуации намного важнее не итоговый результат и вид проекта, а персональная динамика каждого конкретного обучающегося, в том числе, их собственное понимание своих сильных и слабых сторон. Акцентирование внимания на этой особенности – задача педагога. Если второй ученик в своем новом проекте впервые добавил графические элементы и постарался сделать выводы, то это абсолютная победа. Если учитель поможет ученику увидеть эти достижения, проговорить и осознать их, то ученик присвоит себе результаты своего труда и вместе с самооценкой его работы вырастет его внутренняя самооценка.

В австралийских школах в порядке вещей выражать свое настроение после каждого урока. Таким образом, ребята учатся рефлексировать и чувствовать, насколько интересным и полезным для них был урок. Если учитель в начальной школе видит, что кто-то из учеников вешает на доску грустный смайлик, то он подходит к нему и в индивидуальной беседе выясняет причины его плохого настроения. Конечно, ребенок может грустить из-за болезни домашнего животного или проигрыша любимой команды, но может и из-за того, что урок показался ему скучным и неинтересным. Это вызов для учителя, но оба в этой ситуации растут. Учитель тренирует эмпатию и педагогическое мастерство, а ребенок учится слышать свои чувства и безопасно выражать их. Если к этому приучать с детства, то внутренний фокус с каждым годом будет усиливаться.

У нас же оценивание носит констатирующий характер и не предполагает вопросов: «Понравилась ли тебе работа?», «Что на сегодняшнем уроке было для тебя самым интересным?», «Что бы ты хотел сделать лучше?» и т. д. А ведь это очень простые и важные вопросы, которые дают много полезной информации и взрослому, и ребенку и формируют способность объективно оценивать свои учебные результаты.

Поскольку в рамках проекта «Подростковая школа» ученикам приходилось перемещаться по зданиям, то по ряду предметов оценки им выставляли несколько учителей. Учителям это давалось непросто, а вот ребята только выигрывали. Во‐первых, у них была возможность сравнить разных педагогов, а, во‐вторых, они могли почувствовать разницу между оценками, полученными за теоретическую и за практическую части работы. К слову, после этого у родителей появилось немало вопросов и просьб скорректировать распределение педагогов по предметам на следующий учебный год. Именно поэтому отказ от монополии на оценку требует от педагогов особого мужества.

В старших классах возможности для оценивания увеличиваются. Работая в десятом классе, я применял дифференцированную систему оценивания. Оценка за некоторые виды работ состояла из трех частей, каждая из которых имела разный вес: оценка учителя составляла 50 % итоговой оценки, взаимооценка обучающихся во время групповой работы составляла еще 30 %, и 20 % приходилось на самооценку каждого обучающегося за его вклад в общее дело. Для оценивания я использовал гугл-формы, а данные сводил в таблице.

Когда я впервые рассказывал об этой системе своим ученикам, они смотрели на меня, округлив глаза. Поначалу мы сталкивались с рядом проблем: кто-то постоянно забывал оценивать своих одногруппников, что сильно сказывалось на общей оценке, кто-то без раздумья ставил себе и всем своим друзьям максимальный балл. Но постепенно ситуация начала выравниваться, и ребята поняли, что благодаря этой системе они не только могут влиять на итоговую оценку, но и развивают навыки критического мышления и командной работы.

УРОК 11

Крайне важно создавать для ребенка условия для самостоятельной оценки своих результатов. Учителям и родителям необходимо чередовать роль оценивающего эксперта с ролью интересующегося партнера, задающего правильные вопросы. Способность объективно оценивать себя будет способствовать повышению общей самооценки и ослаблению зависимости от мнения других людей.