Текст книги "Лабрадор Трисон путешествует по свету (сборник)"

Глава 31

Григорий, не пройдя по другому берегу и километра, вляпался в неприятную историю. Он случайно наступил на какой-то гриб, тот лопнул и окутал всё вокруг такой вонью, что наш Ромео решил присесть прямо на дороге и повременить с дальнейшим продвижением. Минут десять он обнюхивал себя, чихал, утирал слёзы, но «аромат» уходил медленно. Впрочем, уходил ли он совсем, непонятно. Возможно, Гриша просто уже принюхался и не чувствовал его. А, согласитесь, идти с таким запахом к невесте как-то… сами понимаете. Это всё равно что у нас жених наестся лука и чеснока и пойдёт на свидание к возлюбленной. Хотя я слышал, что есть и такие ухажёры, мол, проверяют чувства девушки – если любит, никакие ароматы её от вас не отвратят. Глупо, конечно! Что за проверки? Любить-то она, может, и любит, а вдруг у неё аллергия на всякие резкие запахи? И что? Посидела, «посвиданничала» – и потом в больницу на две – три недели? Нет, мне лично такие проверки не нравятся, неэтично даже. Но двигаемся дальше.

Забегая вперёд, скажу: даже если бы невеста учуяла этот запах, ничего страшного не произошло бы. Всем жителям этот странный запах знаком, и именно он выручил нашего незадачливого путешественника. Чуть позже вы поймёте, в чём дело.

Ещё через километр на тропинке Григорию встретилось какое-то незнакомое животное: глаза горят огнём, дыхание громкое, ещё и рычит. С минуту чудовище внимательно рассматривало человека, затем запрыгнуло на дерево и исчезло в джунглях. Гриша рассказывал, что он даже не сразу смог сделать первый шаг после встречи с незнакомцем, ноги словно приросли к земле. Потом один местный житель рассказал Грише, что это была «первая услуга» лопнувшего гриба. Может, это для Гриши звучит и обидно, но зверь явно побрезговал перекусить новым «блюдом».

До идущих рядом тропинок наш «спасатель» добрался без происшествий, но, как только он свернул на левую дорожку, на него напала змея. Шипит, бросается, норовит укусить за ногу. Хорошо, Григорий прихватил с собой палку, что-то вроде посоха! Он изловчился, подцепил агрессивную змеюку и забросил её далеко в кусты. Из кустов тут же вылетела недовольная птица, похожая на грабительницу, которая выклевала наш «телевизор». Недовольно ухая, она пролетела над головой Григория так низко, что крылом зацепила его ухо.

Григорий рванул с места и побежал. Через час он стоял у подножья горы Любви. Но это только полмаршрута. Если не по расстоянию, то по сложности. Нужно ещё подняться на вершину, да аккуратно, чтобы ноги не переломать. Вскоре и этот путь Григорий успешно преодолел. На подходе к храму его действительно встретили две свиньи. Наш «спасатель» бросил им лакомство, и те тут же забыли о незваном госте. Это ж надо! Вас же охранять храм поставили, а вы за кусок еды готовы сюда хоть колдуна, хоть волшебника запустить.

Гриша очень осторожно вошёл внутрь. Сердце его так громко стучало в груди, что он боялся разбудить храмовых настоятелей. В углах коптили тусклые светильники, в воздухе висел прогорклый запах древесного, похоже, происхождения. Ночной гость тихонечко стал подниматься на второй этаж, ступая мягко и опасливо. Но половицы всё равно иногда предательски поскрипывали. Григорию в тот момент показалось, что он быстрее до храма добрался, чем поднялся с первого этажа на второй. Ну невозможно так ходить. Ставишь ногу на ступеньку, а она: «Ш-ш-ш-ш-шип», в другой раз: «С-с-с-с-крип». Но всё же с горем пополам наш жених добрался до заветной двери.

И вот тут произошло самое неожиданное. Вы помните, в какую дверь нужно заходить? Старик сказал, в зелёную. Верно? Память у Гриши отменная, он прекрасно запомнил, что в зелёную, тем более это его любимый цвет с детства. Но проблема была в том, что (держитесь!) …обе двери оказались зелёными. Вот совершенно одинаковыми. М-да!

Что бы вы делали на месте Григория? Как бы вы поступили? Рисковать? «Фифти-фифти»? А вдруг это будет стоить жизни? Неужели ради этого нужно было проделывать такой нелёгкий путь, рисковать, встречаться с дикими зверями, бороться со змеями, нюхать отвратительные грибы. Но как же быть? Вот так незадача. Может, старик что-то перепутал или забыл? Хотя он сказал, что всю информацию получил буквально вчера. Итак, какая же всё-таки дверь?

Григорий сел на пол и принялся усиленно размышлять. И вдруг его осенило: «Если ещё вчера двери были разного цвета, то, значит, их вечером кто-то покрасил, вернее, одну из дверей. Ну как они ещё могли стать обе зелёными? Чем-то же они должны были намазать эту треклятую дверь?»

Гость осторожно подкрался к первой двери и аккуратно тыльной стороной ладони стал тереть по ней. Ничего! Рука осталась чистой. Григорий по-пластунски направился ко второй двери и… о Боже! Тут можно было и не тереть, дверь оказалась влажной. Но Григорий всё же решил убедиться до конца. Он потёр ладонью и поднёс её к глазам. Точно! Ура! На руке остались следы от зелёной краски. На радостях Гриша едва не совершил роковую ошибку. Он чуть не вошёл в дверь, которую накануне покрасили. Уже даже взялся за ручку, потом вдруг сообразил и ахнул: «Господи, ну что за осёл? Куда же ты идёшь? Это же бывшая жёлтая дверь!»

Пока Григорий рассказывал мне свою историю, я чуть от волнения не облысел. Это же надо, столько прошёл, столько испытал, цвет двери определил и чуть не зашёл в комнату к охране. Но нам легко рассуждать, а человек оказался в такой необычной стрессовой ситуации, тут нужно ухо держать востро.

Через минуту Григорий стоял у постели Вечной Звезды и рассматривал её лицо. Симпатичная девушка, кудрявая и губастенькая. В нос было вдето кольцо. Ужас какой. Как представлю, до чего же это, наверное, больно – проколоть ноздри и засунуть туда костяное кольцо.

И, главное, девушки идут на это добровольно. Наверное, правду говорят, красота требует жертв. Только я одного не могу понять, что это за красота – кольцо в ноздрях? Да и чему удивляться? Раньше ещё могли списать на дикарство этих людей, но вы присмотритесь, что творится в мегаполисах? Я однажды на родине у метро, встретив одного парня, вздрогнул. У него всё лицо было в железяках. А рядом с ним стояла московская Вечная Звезда с дюжиной колец в бровях и тремя в носу. Так что наша спящая красавица Этернал Эстрелла – ещё скромница.

Григорий протянул руку и тихонько погладил лицо девушки. Она мгновенно открыла глаза и, приподняв голову, впилась взглядом в пришельца. Как назло, у Григория всё пересохло в горле, и он никак не мог выдавить из себя «любовный пароль». Вот уж поистине, промедление смерти подобно. «Да говори же! – мысленно завопил Гриша. – Говори, иначе она сейчас поднимет шум!»

Но я думаю, девушка тоже неглупая. Зря их тут учили уму-разуму? Чего ей шуметь? Она ведь знает своё положение – или кто-то придёт спасёт, или съедят. Небось, понимает, что папа не сидит там сложа руки, предпринимает какие-то меры. Словом, девушка дождалась, когда гость произнёс: «Салвацион!» Тогда она протянула спасителю руки, Григорий наклонился к ней, и она обняла своего гостя, что-то шепча.

Задержали «сладкую парочку» на улице недалеко от храма. Их окружили воины с луками и жестами приказали сесть на землю. Видимо, какой-то местный «ОМОН». Гриша признался мне, что уже попрощался с жизнью, на всякий случай поцеловал в щёчку свою спасённую невесту и мысленно стал вспоминать «Отче наш». А что ещё было делать? Они за поросёнка человека убивают, а тут какой-то чужеземец пробрался в храм и украл девушку, причём не какую-то там дикарку, а образованную, обученную.

Через несколько минут к ним подбежал отец девушки и ещё несколько аборигенов. Язык их лишь отдалённо похож на местный, островной, поэтому Григорий никак не мог уловить суть разговора, но всё же в конце концов понял, что отец спорит с храмовыми начальниками, а те в свою очередь кого-то ещё ждут. Наконец, прибыло руководство, мужчина важный и толстый, но, как и все, голый. Вот где раздолье – ни штанов тебе, ни рубашек. Мужчина долго-долго слушал, кивал, осматривал пленников, затем что-то приказал лучникам, и те вывели из окружения Григория. Толстяк понюхал его, потрогал за ухо и что-то громко произнёс. Лучники расступились и разрешили подняться с земли девушке. Она тоже подошла к толстяку. В конце концов пару отпустили. Оказывается, лопнувший гриб (помните?) – это очень большая редкость в их краях, и, по преданию, он защищает жителей племени от колдунов и злых духов. А поскольку Григорий обладал таким запахом, его решили не причислять ко всякой нечисти. «Директор» похлопал Григория по плечу и, резко обернувшись, направился к храму. Свита последовала за ним.

Отец девчонки, зная и племенной, и островной язык, позже объяснил Григорию, что произошло. Если невесту спасает мужчина, то она становится свободной и уходит жить к родителям. Родители сами выдают её замуж. В данном случае миссия Григория выполнена – он спас жизнь девушке, но отец извинился за то, что не может выдать девушку за него замуж. Законы племени этого не позволяют. У них будут очень большие проблемы. Отец предупредил Гришу, что если его ещё раз поймают на территории племени, то его уже ничто и никто не спасёт. Храмовый «директор» амнистировал его за отвагу и помощь в спасении девушки. Больше никаких исключений не будет. Так сказал папа Звезды. Очень гостеприимно, ничего не скажешь. Но Григорий не расстроился, он был счастлив – подошёл к девушке, обнял её, поцеловал, развернулся на сто восемьдесят градусов и, молча, не оборачиваясь, быстрым шагом отправился обратно, в свой поднебесный домик.

Свой рассказ Григорий закончил замечательными словами:

– Понимаешь, друг, тут ведь дело не в женитьбе. Ещё неизвестно, сама Эстрелла захотела бы со мной жить или нет? Но я сделал то, что хотел сделать – я спас ей жизнь. Понимаешь, собака? Я, можно сказать, с детства мечтал спасти принцессу, и я это сделал! Ты знаешь, как это прекрасно, друг, спасти человека от верной гибели!

«Ой, знаю, Гриша, знаю! Доводилось. Полностью с тобой согласен! Молодчина ты, человек!»

– Пусть и очень мало, пусть это было мгновение, но я по-настоящему любил эту девушку, потому что я шёл туда полюбить! Понимаешь? И я полюбил! Так полюбил, что теперь и умирать нестрашно! Потому что в моей жизни была настоящая Этернал Эстрелла – Вечная Звезда. Эта звезда будет гореть в моём сердце до конца жизни! Да здравствует любовь!

Глава 32

Ну вот, вспомнил на свою голову! Наверное, это как раз тот случай, когда нужно сказать: на ловца и зверь бежит. Не успел я вдоволь належаться после больницы, как однажды утром прибежал наш «зведочёт-романтик» и с порога завопил:

– Вставай, лежебока, скорее вставай! У нас чашку украли!

Вы слышали? Опять! Ну с чего это я вдруг оказался лежебокой? Как же все любят лежащую, отдыхающую собаку обозвать лежебокой. Я вообще-то на больничном. И при чём тут какая-то чашка? Я что, в посудной лавке прислуживаю? Юрий на работе, а я вот, можно сказать, апартаменты охраняю и сил набираюсь.

– Ну ты чего, Царевич? – повысил голос Гриша. – Вставай. Ишь развалился! Чашку нужно искать. Юрий за тобой прислал.

«Юрий? Странно! Что за чашка? Ничего не могу понять. Может, какая драгоценная? Не Юра ли коллекционирует? У них, у бизнесменов, особенно богатых, свои причуды. То кружки, собирают, то ножи, тут вот какие-то чашки. А бог его знает, вдруг какая древняя амфора! Нужно вставать».

Но я всё равно не стал подскакивать как угорелый, давая понять, что мной нельзя командовать всем подряд. Люди почему-то решили, что любой может мной распоряжаться на своё усмотрение! Я живу пока у Юры, значит, Юре и должен подчиняться, вам дай волю, так все только и будете целый день мне тут команды раздавать. Я медленно покинул веранду и побрёл за Григорием.

– Давай-давай, пошевеливайся, – стал покрикивать Григорий.

«Не надо меня поторапливать», – думаю, но шагу прибавил. И вы знаете, уже через мгновение мне стало стыдно за себя. Тоже мне, увалень нашёлся.

– Трисончик, миленький, – наклонился ко мне Григорий. – Я понимаю, что ты ещё не оклемался от болезни, от этой змеюки подлой, но понимаешь, нужно поторопиться. Чангу у нас украли! Её могут вывезти на другой остров, и мы её потом уже вовек не найдём. Понимаешь?

Меня словно током ударило. Так вот он кого Чашкой называет! Да что ж ты, Гриша, сразу не сказал, что речь о Чанге идёт? Вот она ваша людская привычка обзывать нас всякими изменёнными именами. Кем я только не был? Помните? И Тришей, и Трифоном, и Трусоном… Нет, ну это же надо так исковеркать бедной обезьяне имя?! Разумеется, я рванул из всех сил так, что теперь Григорий взмолился:

– Да что с тобой? Тише, тише! То с места тебя не сдвинешь, то летит как угорелый.

«Ты бы её ещё сковородой назвал, а потом мне претензии предъявлял. Прибежал, кричит: чашка-чашка, я уж было подумал, у вас тут коллекцию какую увели».

Через несколько минут мы уже были у офиса Юрия. Он выскочил из стеклянной двери, словно за ним кто-то гнался, и сразу скомандовал:

– Ищи, Трисон! Ищи! Чанга пропала! Говорят, запихали её в автофургон и увезли в том направлении, – махнул рукой Юра.

«Эх, Юрий-Юрий! Бизнесмен ты, не сомневаюсь, хороший, а вот сыщик из тебя никакой. Что значит „ищи“? Ты дай мне какую-нибудь вещь понюхать, прежде чем команды раздавать».

Я встал посреди дороги и втянул ноздрями воздух. Нет, я, конечно, запах Чанги уловлю и так, но нюхнуть принадлежащую ей вещицу сейчас не помешало бы. Юрий, в конце концов, догадался, сбегал в офис и приволок подушку. Видимо, Чанга на ней спала. Ну, вот это другое дело – я глубоко вдохнул запах и бросился в сторону, которую указал мне Юрий. Мы обследовали километра три, я старался изо всех сил, принюхивался к каждому оттенку, но, увы, так следа и не обнаружил.

– Так, давайте к берегу! – приказал Юрий.

И он оказался прав. Там я сразу обнаружил следы Чанги, они вели к воде. Как ни досадно, но в воде собака след не берёт. Я остановился на песке и грустно склонил голову.

– Понятно, – Юрий ударил себя кулаком по коленке. – Сволочи! Здесь они посадили её на катер и… Так-так-так… Гриша, а ну скажи мне, ты бы отсюда на какой остров мотанул?

– Я думаю, на левый, – Григорий махнул рукой. – Он ближе, да и народу там всегда побольше, затеряться легче.

– Убедил, ладно, давай рванём туда – пригласи рыбака.

– Ну, он это… бесплатно не поплывёт… рыбалка, понимаешь…

– Что с тобой, Гриня? Ты совсем тут на острове одичал? – нахмурил брови Юрий. – Ну конечно мы его отблагодарим. Скажи, заплатим очень хорошо, он столько рыбы за полгода не поймает. Давай!

Рыбак что-то объяснил на местном языке, и мои спутники поняли, что мы выбрали самый верный маршрут. Оказывается, мужчина недавно видел, как двое местных жителей грузили клетку с обезьяной, по описанию похожей на нашу «Чашку» (до сих пор в себя не могу прийти от этой клички), в небольшой катерок и уплыли в сторону левого острова.

Лодка рыбака, конечно, очень медленная. Пока мы добирались до берега, я думал, солнце сядет за горизонт. По дороге Юра позвонил в полицию и долго спорил с ними. Но я ничего не понимал. Когда он закончил разговаривать, стиснув зубы, объявил:

– Что за идиотизм?

– Паспорт спрашивают? – Григорий, видимо, уловил смысл разговора.

– Да! Так я им говорю, ну случилась беда неожиданно, что мне теперь, бежать сначала домой за паспортом или спасать животное? А они твердят: а паспорт всегда с собой нужно иметь, если животное при вас. Даже не знаю! – тяжело вздохнул Юрий.

Прибившись к небольшому пирсу, видимо, сооружённому коллегами нашего проводника, мы выскочили из лодки и побежали туда, где было пришвартовано множество разнокалиберных судёнышек. И вдруг Григорий, указывая рукой куда-то в самую даль, завопил:

– Смотрите! Смотрите! По-моему, клетка!

Несмотря на то что непонятное сооружение было далеко, мы всё-таки рассмотрели – это была действительно клетка, а в ней сидела обезьяна. Стремглав мы ринулись к преступникам, но те уже успели отплыть от берега. Я громко рявкнул, Чанга отозвалась:

– Трисон! Трисон! Я здесь!

Юрий что-то кричал с берега владельцам лодки, но они продолжали неистово грести. И тут мы заметили за каменной глыбой, торчащей из воды, небольшой катерок. Юра заметался по берегу в поисках катера. Стало понятно: если разбойникам удастся добраться до катера, мы их вряд ли потом поймаем. Наконец, Юрий уговорил какого-то человека, и тот согласился догнать воров. Взревел мотор, и через несколько минут мы начали их настигать. И тут я увидел добряка и балагура Юру совсем другим. Он неожиданно вынул из-за пояса пистолет и, выстрелив в воздух, что-то закричал.

И в этот момент произошло ужасное. Испугавшись такого поворота, разбойники вдвоём схватили клетку и выбросили её за борт. Какой ужас! Там же наша Чанга! Что же вы натворили, негодяи? Мы все втроём не раздумывая нырнули в воду. Видимо, на это и был расчёт бандитов: мы бросимся спасать свою подругу, а о них на какое-то время забудем. Но воры жестоко просчитались – над нами неожиданно завис полицейский вертолёт. Как потом выяснилось, подлетая, они увидели всё произошедшее и даже засняли на камеру. Я нырнул до самого дна и обнаружил, что глубина в этом месте не очень большая, но почему-то никак не мог найти клетку.

«Господи, помоги, – взмолился я и на человеческий манер добавил: – Невинное ведь существо погибает!»

Через мгновение я всё же увидел лежащую на дне клетку и мечущуюся в ней такую жалкую и беззащитную Чангу. Я стрелой рванул кверху, глотнул воздуха, рявкнул и снова ушёл вниз. И тут же рядом со мной появились Юрий и Гриша. Они подхватили клетку и стали подниматься. Вертолёт спустился ниже, на тросе висел полицейский, он зацепил карабином клетку, и вертолёт рванул с грузом к берегу. Я заметил, что Чанга в клетке сникла. К тому моменту, когда мы доплыли до берега, там уже стояла карета скорой ветеринарной помощи и врач делал обезьяне искусственное дыхание. Полицейские нам запретили подходить, приказали ожидать поодаль. Как же мне было страшно! Я даже не мог думать, что может произойти дальше. Чанга лежала и не шевелилась.

«Ну, „Чашечка“ ты моя с золотой каёмочкой, вставай, родная. Вставай, милая! Хватит лежать! Чанга, сестрёнка моя! Ну! Вставай!»

Но Чанга не подавала никаких признаков жизни. Юра повернулся к океану лицом и, обхватив голову, молча сидел. Мы с Гришей замерли в предчувствии леденящего ужаса, такого, что и душа может не выдержать. Над нами галдели чайки и ещё какие-то диковинные птицы, время от времени ныряя в воду за добычей. Солнце собралось за горизонт, ещё золотое, но уже с окровавленными боками.

Чанга, Чанга, родная, ну не уходи от нас. Только не умирай, милая. Ты же для меня – как для Григория Вечная Звезда. Принцесса моя. Вставай, обезьянка. Вставай.

И вдруг, услышав хрип, я увидел вырвавшийся изо рта нашей пленницы фонтан. «Обезьяний» доктор радостно закричал и, вскочив, стал прыгать и хлопать в ладоши! Юра сорвался с места и ринулся к своей подопечной. В тот момент его не остановил бы и взвод полицейских, хотя они уже и не пытались никого останавливать. Все улыбались и аплодировали! Мы с Гришей тоже подбежали к нашей подруге. Она уже пришла в себя и, лёжа на песке, испуганно хлопала глазами. Юра сидел рядом и гладил её. Это надо было видеть. Друзья, да! Это нужно видеть собственными глазами. Настоящее единение человека и природы, человека разумного и животного мира. Здесь и обезьяна, и бизнесмен-миллионер, и врач, и полицейский, и собака-поводырь, и спасатель «вечных звёзд». Всё это так символично и красиво, что об этом можно, наверное, отдельную книгу написать.

Подумалось: «Это же надо, как у них всё серьёзно! Что человека, что собаку, что черепаху, что обезьяну – спасают всех…»

– Ну и долго ты тут будешь валяться? – авкнул я Чанге-Чашке, вспомнив, как она меня приветствовала в ветлечебнице после моей битвы с гадюкой.

– Да погоди ты, – улыбнулась моя звезда. – Сейчас встану. Голова что-то кружится.

– Лежи-лежи, – говорю я ей. – Шучу ведь.

– Ага, ты такой шутник, что ещё и за ногу цапнешь.

– Бессовестная ты обезьяна, – гавкнул я тихонько, – и когда же это я тебя за ногу-то цапал?

– Подойди, Царь, – неожиданно переименовала меня «утопленница», – дай я тебя обниму.

Я подошёл к ней вплотную, Чанга протянула ко мне руки и, обняв за шею (в это мгновенье у меня перед глазами промелькнула зелёная дверь), шепнула:

– Спасибо, друг! Теперь я знаю, что у вас в России живут не только достойные люди, но и достойные собаки. Мне будет тебя здесь не хватать. Я очень рада, что у меня есть настоящий друг – лабрадор Трисон!

– А у меня теперь есть своя собственная Этернал Эстрелла! – гордо произнёс я и покосился на стоявшего рядом Григория.

– Чего? – удивлённо спросила Чанга. – Это ещё кто такая?

– Лежи-лежи, моя Звезда, – лизнул я её руку, – потом расскажу.