Электронная библиотека » Михаил Серегин » » онлайн чтение - страница 2


  • Текст добавлен: 4 ноября 2013, 15:14


Автор книги: Михаил Серегин


Жанр: Боевики: Прочее, Боевики


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

2

В Магадане подавляющее большинство зданий, в которых располагаются сколько-нибудь серьезные конторы, относятся к первой половине двадцатого века. Классический сталинский ампир – потолки под три с половиной метра, барельефы с мускулистыми рабочими и колхозниками, широким шагом идущими к светлому будущему, на мощных фасадах, широкие окна, лестницы, по которым можно ходить по пять человек в ряд. Пятиэтажное здание, построенное в таком стиле, уступает по высоте хрущовской девятиэтажке всего метра два. Неудивительно, что солидные ведомства предпочитают обитать именно в таких домах.

Собственно, этим Магадан не очень отличается от прочих областных центров России. Разве что в европейской части страны многие конторы предпочитают здания еще более старые – начала века, иногда даже дореволюционной постройки. Но в Магадане таких попросту нет. При царе и в первые годы советской власти эти места были практически совершенно пустынными – здесь жили только исконные аборигены этих мест: чукчи, эвенки, якуты. Колымский климат считался слишком суровым даже для каторжников. И только когда Сталин по-настоящему крепко взял власть в свои руки, он обратил пристальное внимание на этот край и решил, что для его целей он подойдет наилучшим образом. Тогда и начали появляться на Колыме лагеря – один за другим, словно грибы после дождя. Тогда, собственно говоря, и построили сам Магадан: то, что было на его месте до тех пор, и городом-то назвать было нельзя. Именно с тех пор Колыма и стала местом отбытия наказаний – до тех пор эта незавидная участь приходилась на долю Сахалина.

Магаданское областное управление внутренних дел, разумеется, контора достаточно серьезная. Соответственно, поэтому и здание им досталось впечатляющее, даже по сравнению со своими собратьями и современниками. Это была здоровенная пятиэтажка, расположенная в самом центре Магадана, да притом так удачно, что вокруг нее метров на четыреста ни одного здания выше. И это не случайность, а следствие традиции, идущей еще с советских времен и тщательно поддерживающейся до сих пор. Кабинеты всех самых серьезных шишек располагались на верхних этажах, и если бы кому-нибудь пришла в голову мысль прицельно выстрелить по одному из таких окон из винтовки со снайперским прицелом, то осуществить этот замысел не удалось бы – снизу вверх, не видя толком цели, точно не выстрелишь. Пространство перед фасадом здания тоже открыто – так что и с помощью гранатомета или чего-нибудь еще в таком роде добраться до сидящих на верхних этажах чиновников не удалось бы.

Все эти предосторожности были отнюдь не лишними – вот уж где-где, а в Магадане чиновникам МВД и Минюста стоит особенно хорошо заботиться о собственной безопасности. Уж очень работа вредная. Хуже, пожалуй, только пост диктатора в какой-нибудь банановой республике. Власть-то есть, и нешуточная, но подумать страшно, сколько народу из-за этой власти страстно мечтает увидеть тебя в гробу и готово очень на многое ради того, чтобы эта мечта поскорее осуществилась.

У парадного входа в здание притормозил черный джип. Мгновенно выскочивший из машины шофер открыл заднюю дверь, и из джипа показался невысокий грузный мужчина в форменной шинели. Он неторопливо поднялся по ступенькам крыльца и, открыв дубовую дверь, вошел в здание. Сидевшие у входа менты в бронежилетах и с автоматами, едва увидев вошедшего, вскочили с мест, вытянулись в струнку и дружно рявкнули:

– Здравия желаю, товарищ генерал!

Вошедший ответил ленивым кивком и двинулся направо, в сторону лифта. Вообще-то изначально в этом здании лифта не было, но в восьмидесятых годах очередной начальник, разъевший пузо так, что на свой пятый этаж ему подниматься было уже впору только в паланкине, пробил в обкоме партии решение о реконструкции здания. Вот во время этой реконструкции лифт и появился, чему поднимавшийся сейчас в нем Константин Георгиевич Комаров, начальник УВД области, был очень рад.

– Да, молодец Карабутов был, – негромко сказал он сам себе, глядя на мигающую под потолком кабины лампочку. – А то до сих пор бы пешком ходили.

Лампочка с цифрой 5 ярко вспыхнула, и двери лифта разъехались в стороны. Комаров встряхнул головой, отгоняя посторонние мысли, и шагнул вперед, к двери кабинета, за которой его уже наверняка ждали. На сегодняшний день было назначено заседание областной коллегии, на котором ему полагалось председательствовать. У дверей кабинета маячило несколько знакомых лиц – кажется, репортеров, из тех, кто постоянно сотрудничал с УВД. Кто-то двинулся навстречу генералу, но тот решительно покачал головой:

– Официальное заявление после заседания. Подождите. – Он взялся за золоченую ручку двери.

– Константин Георгиевич! – раздался сзади голос личного секретаря Комарова.

– Ну что еще? – Генерал досадливо оглянулся.

– Захаровича еще нет. Когда он придет, что…

– Я тебе позвоню и скажу, – перебил его генерал. – Все остальное после заседания. – Он отворил дверь и перешагнул порог кабинета.

Разумеется, все остальные, кому по чину полагалось присутствовать на заседании, уже были в сборе. Комаров окинул присутствующих цепким взглядом – не мелькнет ли у кого на лице недовольства опозданием начальства? Нет, ни у кого. И правильно. Конечно, никаких мер он бы сразу принимать не стал, но запомнить бы запомнил. И припомнил при первом удобном случае – на таких вот мелочах всегда бывает видно, на кого из подчиненных можно положиться по-настоящему, а кто только и ждет, чтобы ты споткнулся.

Комаров занял свое место, откашлялся.

– Начнем, пожалуй. – Он кивнул притулившемуся в углу секретарю-стенографисту, в обязанности которого входило вести протокол заседания.

На лицах присутствующих отразилось должное внимание, и генерал начал вступительную речь. Говорить такие речи он терпеть не мог и поэтому всегда делал это практически не думая, механически. Ну что, спрашивается, его начальники отделов сами не знают, что задача УВД – это обеспечение законности, правопорядка и безопасности законопослушных граждан? Или что им нужно приложить все усилия к борьбе с организованной преступностью? Или… Ну, в общем, список общеизвестных истин можно было продолжать еще долго. Однако говорить обо всем этом было обязательно – видимо, считалось, что иначе стражи закона могут все эти вещи забыть.

– …таким образом я считаю, что за истекший квартал мы удовлетворительно справились с нашими основными задачами, – закончил Комаров. – Теперь заслушаем квартальную аналитическую справку-меморандум по криминогенной ситуации в крае. – Комаров кивнул толстому полковнику, сидящему справа от него, и откинулся на спинку кресла.

Полковник взял со стола какие-то бумажки и принялся скучным голосом зачитывать справку. Комаров почти не слушал его – содержание этого документа он и так прекрасно знал. Ничего принципиально нового за прошедшие три месяца в области не случалось. Да и вообще, с тех пор, как два года назад на Колыме закончилась война блатных с ингушами и спортсменами, жизнь шла относительно тихая. Лидером у местных воров и смотрящим по области был Вячеслав Сестринский, больше известный как Батя, – человек умный, серьезный, спокойный и совершенно не склонный к беспределу. Так что с тех пор, как всю теневую власть в области взяла его группировка, жить местным ментам стало намного легче.

Конечно, и сейчас бывало всякое – взять хотя бы недавнюю историю с «Алазанью», когда на стрелке с ее хозяином перебили восемь человек из охраны смотрящего, а его самого серьезно ранили. Но все же одно дело – такие стычки, которые случаются редко, и совсем другое – постоянное противостояние группировок, когда менты каждый месяц снимают урожаи по восемь-десять трупов с характерной причиной смерти: «передозировка свинца в организме». А иногда бывало и покруче – когда два года назад клуб спортсменов взорвали, там погибшим счет на десятки шел, причем чуть не половина из них была людьми совершенно посторонними.

Комаров почувствовал, что слишком сильно отвлекся. Он глянул на часы. Было десять тридцать. С начала заседания прошло уже двадцать минут. Надо секретарю позвонить, узнать, не появился ли Захарович. Хотя… Лучше уж подождать конца заседания, наверное. Комаров слегка покачал головой, отгоняя посторонние мысли, и попытался вслушаться в слова доклада.

– Согласно выводам аналитиков, за истекший период криминогенные структуры области начали осваивать новые сферы легального бизнеса, – бубнил полковник, уставившись в свои бумажки и сияя розовой лысиной. – В первую очередь промысловое рыболовство, лес, пушнину, а также импорт японских и корейских автомобилей. Имеются данные также об их попытках внедриться в ресторанный бизнес. Кроме того, они по-прежнему контролируют традиционную сферу своих интересов, а именно – природные ресурсы, в первую очередь золото. Предлагаются следующие меры противодействия…

Комаров еле слышно хмыкнул. Он уже давно понял одну довольно простую истину, а вернее две, но тесно связанные друг с другом. Во-первых, что полностью искоренить преступность не в человеческих силах. А во-вторых, что голодные мухи всегда злее сытых. Можно, конечно, если очень постараться, прихватить на чем-нибудь того же Батю, можно ценой больших усилий и немалой крови разгромить и пересажать его группировку. Но зачем? Ведь все равно не останется пустым свято место. Появятся какие-нибудь новые банды, и ничем они будут не лучше Бати. Наоборот – хуже.

Смотрящий – человек уже старый, умный, зря никого не трогает, а беспредельщиков сам терпеть не может. А придет на его место кто-нибудь вроде Медведя, которого как раз кто-то из людей смотрящего два года назад положил. И что тогда? Все заново – новые-то будут еще бедные, голодные. Вот и начнут заново с торговцев и со старателей три шкуры лупить. Нет уж, лучше пусть будет Батя. А то, что он в легальный бизнес полез, так это и вовсе хорошо. Ему не препятствовать надо, а если возможно, то чуть ли не помочь. Будут деньги из тени выходить, значит, будут с них налоги капать и новые рабочие места создаваться. А то, откуда эти деньги взялись, и что там в прошлом у респектабельного ныне бизнесмена Вячеслава Сестринского… Стоит ли в этом копаться? В конце концов, если внимательно присмотреться к истории какого-нибудь из нынешних американских или европейских миллионеров, выяснится, что или папа у них или дедушка бандитом был не лучше Бати. Вон Морган в Англии начинал с того, что под черным флагом плавал, а закончил губернатором немаленького острова. И не бедняком наверняка.

Прав был все-таки Карл Маркс, не добываются крупные состоянии честным путем. Но самое неприятное для общества время, это начало такого пути. Больше всего грязи и крови как раз в начале. Так стоит ли того, кто это начало уже прошел, назад тянуть? Хуже ведь только сделаешь. Можно, конечно, вспомнить про справедливое возмездие, но, как считал генерал, в таких случаях его лучше оставить на усмотрение высших сил. А самим заниматься беспредельщиками – от них большая часть зла, именно от них.

– У меня все. – Голос полковника, дожевавшего наконец свой доклад, прервал размышления Комарова.

Генерал кивнул, снова посмотрел на часы. Без четверти одиннадцать. Все, пора закругляться.

– Кто-нибудь еще хочет выступить? – спросил Комаров.

– Константин Георгиевич, у меня тут есть просьба о содействии от областного УИН, – заговорил другой полковник, начальник РУБОПа. – Они нам передали список зэков, которые у них числятся в бегах, просят оказать содействие в поимке и обратить особое внимание на тех, кто у них сбежал за последний месяц. Там человек двадцать народу, а буквально вчера еще двое прибавилось, во время пересылки ушли.

– Беглыми пусть уиновцы сами занимаются, – подал голос заместитель Коробова. – У нас своих забот хватает. Наше дело преступников ловить, а уж уследить за посаженными их опера и сами могли бы.

Прочие присутствующие одобрительно зашумели – отношения между УВД и Минюстом, к которому теперь принадлежало Управление исполнения наказаний, были далеко не безоблачными.

– Сейчас же весна началась, у них постоянно кто-то сбегать будет, – раздался еще чей-то голос. – Что ж нам, все бросать и по тайге их ловить? Нет уж, пусть уиновцы свой хлеб сами отрабатывают.

– Содействие мы им окажем, – постановил Комаров. – В установленных законом рамках. Включим всех их новых беглецов в списки разыскиваемых лиц. Но особенно сильно людей из-за этого не напрягайте, нам и правда своих забот хватает. – Это было как раз то, что и хотели услышать собравшиеся, и шум быстро затих. – На этом объявляю заседание закрытым, – сказал Комаров, покосившись на часы. – Но попрошу пока не расходиться, мне нужно вам одного человека представить.

Он ткнул в кнопку селектора и спросил:

– Игорь, Захарович подошел?

– Да, Георгий Константинович.

– Пусть заходит.

Через минуту дверь открылась, и на пороге появился среднего роста мужчина в штатском. Генерал встал и шагнул вошедшему навстречу. Сам он видел его первый раз – до этого они только разговаривали по телефону – и потому смотрел на вошедшего с интересом. Впечатление тот производил странное и, на первый взгляд, скорее неприятное. Бледная ноздреватая кожа на его лице была покрыта какими-то странными розовыми пятнами, то ли оспинами, то ли следами от угрей, то ли полузажившими прыщами, которым вроде бы уже в таком возрасте и неоткуда взяться. Крупный нос картошкой нависал над толстой верхней губой, украшенной редкими белесыми усиками, подбородок был совершенно прямоугольным, но мужественности облику вошедшего это почему-то не придавало. Глаза светло-синие, водянистые, очень близко посаженные, а общий вид лица почему-то вызвал у генерала вполне определенные ассоциации с обыкновенным красным кирпичом.

Пожимая гостю руку, Комаров почувствовал, что ладони у того влажные.

– Позвольте представить вам старшего следователя Генпрокуратуры по особо важным делам, советника юстиции Захаровича Андрея Михайловича. Его прислали к нам из столицы в долговременную служебную командировку. Кстати, родом он из Магадана, наш, можно сказать, земляк. Прибыл к нам с самыми широкими полномочиями. Нам предписано оказывать Андрею Михайловичу оперативное обеспечение и любую другую необходимую помощь. Это касается вас всех. Короче, товарищ советник юстиции, сразу ввожу вас в курс дела: это мой первый зам Виталий Юрьевич Зимин, это начальник РУБОП Дорошенко Игорь Савельевич…

Комаров по очереди представил московскому гостю всех присутствующих, а потом вернулся на свое место.

– Ну вот, теперь вы всех знаете, если будет что-нибудь нужно – обращайтесь.

– Спасибо, – низким, утробным голосом ответил Захарович. – Я очень рад познакомиться с вашим коллективом. Сам я действительно родом отсюда. Правда, в Москву еще ребенком переехал. Но очень рад, что теперь получил задание, связанное с работой здесь. Сами понимаете – малая родина. А меня сейчас вообще сюда тянет. Пенсия скоро. Я решил, что, как выйду на пенсию, переберусь из Москвы сюда. Домой. Поэтому мне сейчас особенно важно…

Говорил Захарович короткими предложениями, делая после каждого из них почти секундную паузу, словно хотел, чтобы сообщаемая им информация как можно лучше закрепилась в памяти благодарных слушателей. Учитывая, что понес он дальше жуткие официозные банальности про истоки, корни и свое горячее стремление защитить малую родину от бандитских посягательств, звучало это довольно комично.

– Герой, мать его так. Рыцарь без страха и упрека, – негромко шепнул начальник отдела по незаконному обороту драгметаллов, сидевший неподалеку от Комарова, своему соседу, начальнику СКМ. – Знаем мы таких рыцарей. Сначала долгосрочная командировка у него с широкими полномочиями, а там и вовсе сюда переедет, кого-нибудь из наших сковырнет и на его место сам сядет. Со столичной помощью-то это нетрудно, плавали, знаем. Приисками будет заниматься, не иначе.

– Точно, – кивнул начальник СКМ. – В Москве менты уже все между собой поделили, а теперь вот те, кому куска не досталось, за нас взяться решили.

Комаров, который слышал этот разговор, замечания своим людям не сделал. В основном потому, что в глубине души был вполне с ними согласен. В его практике такие случаи уже бывали – прилетит такой вот столичный орел, ни за что не отвечающий, но с широкими полномочиями, поживет недельку-другую, а потом начинает на голову гадить. И с преступностью-де здесь плохо борются, и сами все писаные правила через раз нарушают, и если сажают, то не тех, и вообще, дорогу – и то на красный свет переходят. В общем, все тут плохо, но вот если поставить его, столичного орла, на какой-нибудь ответственный пост, то моментально станет все хорошо. И оборот левого золота кончится, и с зон зэки бежать перестанут, и рыбу японцам толкать никто не будет, а по периметру Магадана пальмы вырастут. И ведь что самое обидное, иногда такие номера проходили, садились столичные гости на здешние теплые места.

«Ну уж нет, на этот раз номер не пройдет! – подумал Коробов, пристально рассматривая разглагольствующего москвича. – Еще такого подчиненного мне не хватало».

3

– Колян, на фиг нам на эту сопку лезть? – выдохнул Череп в спину Колыме, идущему шагах в трех перед ним. Оба беглеца поднимались по склону высокой сопки, поросшей лиственницей и елями.

– Осмотреться надо, Андрюха. Сориентироваться, – не оборачиваясь, отозвался Колыма. – Карта у нас хорошая, но все же осмотреться не помешает. А заодно, может, речку какую-нибудь увидим с вершины.

– На фиг нам речка?

– Следы прятать. В детстве книжки читал? Войдем в одном месте, пройдем по воде вдоль берега, а выйдем в другом. Собаки след и потеряют. Старый трюк, но действенный.

– Ты же следы табаком засыпал! Говорил, он собакам нюх отобьет! – недовольно сказал Череп.

Колыма и правда спустя пару часов после побега, едва они успели углубиться в тайгу, добрую четверть взятых у охранников сигарет потратил на то, чтобы засыпать следы. А теперь выясняется, что придется еще и по речке топать!

– Отбить-то отобьет, – ответил Колыма, – но если с собаками человек пойдет опытный, то он по тому, где они чихать начнут и в стороны рыскать, определит, куда мы пошли. А как определит, отведет собачку подальше и пойдет по кругу, рано или поздно на след наткнется.

– Так и с рекой та же фигня! Можно собак вдоль берега пустить, рано или поздно нам же все равно выходить придется!

– Так-то оно так, но они знать не будут ни в какую сторону мы двинули, ни на каком берегу вышли. Пока все проверят, времени много уйдет, вот мы на этом и выиграем. Тем более, в паре мест мы выходить не будем, а табаку насыплем. Собака опять собьется, проводник ее кругом водить станет, еще больше отстанут. Нам сейчас главное – время выиграть, оторваться подальше.

Колыма говорил спокойно и обстоятельно. Сейчас он вспоминал, как сам первый раз попал в тайгу, при таких же, кстати, обстоятельствах, как и Череп сейчас, при побеге. И как его тогда всем этим премудростям учил Нестер, старый блатарь, погибший несколько лет назад во время бунта на якутском этапняке. Сейчас пришла его очередь передать эти знания дальше по цепочке.

Через несколько минут блатные добрались до вершины сопки. Она возвышалась над вершинами самых высоких лиственниц метров на десять, и видно отсюда было далеко. Однако Колыма не удовлетворился этим.

– Помоги-ка, Череп, – обратился он к корешу, подзывая его к одной из стоявших на вершине лиственниц. – Подсади меня.

Череп подошел, сцепил руки в замок и помог Колыме добраться до нижней ветки. Дальше дело пошло быстрее – через несколько минут сверху перестала сыпаться кора, блатной долез, докуда хотел.

– Порядок, – сказал Колыма, через несколько минут спустившись вниз. – Сейчас небольшого крюка на восток дадим, там километрах в трех как раз подходящая речушка. Шириной метров десять, и неглубокая.

– Откуда ты знаешь, что неглубокая? – недоверчиво спросил Череп.

– А по цвету видно. Она под солнцем светло-голубым отливает, значит, не больше полуметра глубиной. Иначе цвет темнее был бы. Ладно, пойдем. – И Колыма шагнул к восточному склону сопки.

Череп шагнул следом, посмотрев на Колыму с уважением.

Надо же, четыре ходки у человека за плечами, да и возраст уже не самый ранний, а силен! На сопку влез, на дерево забрался и без отдыха вниз собирается. Он сам, хоть и моложе, а и то за время, пока Колыма на лиственницу лазил, только-только отдышался. Вообще, Череп уже успел осознать, что с товарищем по побегу ему здорово повезло. По паре обмолвок Колымы он понял, что побег этот у него далеко не первый, и тайгу он знает. А без этого знания даже весной выжить здесь было бы трудно. Например, Череп прекрасно понимал, что сам бы он не догадался лечь спать на здоровенном камне, подложив под бок хвороста, лег бы просто у костра. Но Колыма предупредил его, что как раз так и можно себе почки поотморозить. Слой почвы тут тонкий, а под ним вечная мерзлота. И костром от нее не спасешься. А камень за день от солнца худо-бедно нагревается, так что если с боку на бок вовремя переворачиваться, то переночевать на нем можно без особого ущерба для здоровья.

Вообще идти по тайге пока казалось не так трудно, как скучно. Пейзажи были на редкость однообразными – бесконечное море лиственниц, редкие сосны и ели, в основном на вершинах сопок, заросли папоротника и можжевельника. Идти было нетрудно, но вот понять, куда идти… Здесь Черепу снова приходилось полностью полагаться на Колыму, который, судя по всему, ориентировался прекрасно. Вот и сейчас, изредка поглядывая на компас, Колыма уверенно пробирался через лес шагах в пяти впереди Черепа, выбирая наиболее удобный путь, в обход поваленных стволов и особенно густых зарослей кустарника. Минут через двадцать сквозь просвет в деревьях впереди блеснула река.

– Ага, – довольно хмыкнул Колыма. – Вот она. Давай, Череп, скидывай сапоги и штаны закатывай. – Сказав это, Колыма сам нагнулся и принялся стягивать кирзачи.

– Что, прямо так пойдем? – с легкой растерянностью в голосе спросил Череп. Он прекрасно понимал, что температура воды в речке сейчас в лучшем случае градуса три. И по такой босиком идти?

– А как же? – отозвался Колыма. – Так тебе и идти будет легче, и сапоги с портянками сухими останутся. Как вылезем, быстро согреешься.

Череп несколько секунд поколебался, а потом с недовольным вздохом тоже принялся снимать сапоги. Колыма к этому времени уже разулся и зачем-то вернулся на несколько шагов назад, к лесу. В руке он держал взятый у начальника конвоя штык-нож.

– Что ты там ищешь, Колян? – окликнул его Череп. – Пойдем скорее! Холодно стоять!

– Погодь… Сейчас я веточку подходящую найду… – С этими словами Колыма подошел к невысокой лиственнице и сильно рубанул ножом по основанию одного из ее нижних сучьев.

Через несколько секунд в руках блатного оказалась примерно метровой длины палка, толщиной пальца в три.

– На фиг она тебе? – спросил Череп, недоумевающе наблюдая за Колымой.

– Увидишь… – Колыма вытащил откуда-то из-под бушлата моток бечевки и быстро примотал нож к концу палки. Череп пожал плечами, но спрашивать больше ни о чем не стал.

– Пошли, – скомандовал Колыма, подходя к речке, и первым вступил в ледяную воду.

Даже на юге России в середине мая купаться не очень приятно. А про север и говорить нечего. Ноги блатных обожгло холодом, а спустя считаные секунды они практически полностью онемели и потеряли чувствительность. Ощущения как при местном наркозе, невозможно даже почувствовать, куда наступаешь: на мягкий гладкий песок или на острый камень.

Чтобы немного отвлечься от обжигающего холода, Череп заговорил:

– Колян, а на фиг мы на юг идем? Вертухаи ведь, когда до речки дойдут, сразу догадаются! Надо на север идти, а потом по берегу крюка дать!

– Нет, Череп, – отозвался Колыма. – Вот если бы за нами кто неопытный шел, тогда бы я сам на север повернул. Но вертухаи-то не первый раз беглых ловят. Что мы на юг пробираемся, они уже поняли. И как раз этого от нас и ждут, что мы их запутать попытаемся и на север по реке ломанем. А мы как раз наоборот поступим. И крюка делать не придется – уже считай час выиграли, и проверять они в первую очередь север пойдут, еще часов пять наши, пока они с собаками в ту сторону оба берега прочешут. А если у них собака одна, то совсем отстанут.

– Хитер ты, Колян. Как бы себя не обхитрил.

– Ничего Андрюха, не менжуйся. Если эта мутка не пройдет, у меня еще в запасе есть. Например, можно… – Не договорив, Колыма сделал молниеносное движение правой рукой, и палка с примотанным к концу ножом ушла под воду.

– Что… – начал Череп, но в следующий момент уже все понял без слов. На вытащенном из воды ноже билась здоровенная рыбина с темной спиной и серебристыми боками.

– По-орядок! – довольно протянул Колыма. – Вот нам и ужин. Череп, возьми ее, понеси, может, мне еще попадется. Только не урони, она хоть и раненая, но, если в воду попадет, уплывет.

– Ну ты даешь, Колыма! – удивленно сказал Череп, принимая тяжелую, килограмма на два, рыбину. – Где ты научился так?

– Да тут и учиться нечему. Главное, чтобы реакция хорошая была – увидишь ее под водой, и бей посильней. Вот и вся наука.

– Что это за рыба-то?

– Нельма. Ел такую?

– Есть-то ел, но только из магазина.

Колыма кивнул, но продолжать разговор не стал – он повернул к берегу и высыпал на песок немного табака. Потом вернулся к Черепу, и они пошли дальше. Еще минут десять блатные шли по воде, а потом Колыма негромко сказал, что по реке идти хватит и начал забирать к берегу. И вовремя – Череп уже не чувствовал ног ниже колен, и мерзкий холод с каждой секундой поднимался все выше.

– Сейчас, как выйдем, сразу растирай ноги, – сказал Колыма. – Да посильнее.

– Л-лад-дно, – пролязгал зубами Череп. – З-зря мы сюд-да полезли, если какая-нибудь б-болячка прошиб-бет, з-здесь и останемся.

– Не прошибет, ты, главное, растирай посильнее, – ответил Колыма, выходя на песок. Он отошел на два шага от воды, сел на землю и принялся что было сил тереть побелевшие ноги. Его примеру последовал и Череп, негромко шипя сквозь зубы какие-то ругательства.

– Ладно, хватит, – минут через десять сказал Колыма. – Пошли.

– Колян, может, костер разожжем, погреемся? – предложил Череп.

– Не стоит. Мы сейчас на ходу согреемся лучше, чем у костра. Да и задерживаться не стоит.

– Ну, как скажешь…

И снова потянулся путь через тайгу. Но теперь Коля Колыма немного расслабился. Он чувствовал, что погоня если и не совсем слетела с хвоста, то уж поотстала порядочно. Теперь он позволял себе время от времени уклоняться от основного направления движения, чтобы сорвать с куста несколько горстей прошлогодней кислицы, или нагибался за морошкой. Без погони самой страшной опасностью, которая могла угрожать беглецам, был голод, и Колыма предпринимал меры заблаговременно.

– Это-то нам на фиг?! – спросил Череп, когда Колыма вернулся из кустов с длинной гадюкой в руках.

– Как зачем? Жрать, – с легким удивлением в голосе ответил Колыма. – А в чем проблема, Череп? Ты ж не фраер, на киче, бывало, и не такое жрали.

– Так то, когда больше ничего не было. А сейчас ты рыбу поймал, да и тушенка есть.

– Тушенку на самый край оставим. А рыбу мы сегодня съедим, а как завтра повезет, неизвестно. Надо, чтобы запас был. Змею сегодня вечером на костре зажарим, значит, завтра точно со жратвой будем.

– Да ладно тебе, Колян! Что, получше кого-нибудь не поймаем?

– Всякое может быть. Если поймаем – выкинуть никогда не поздно, – с неодобрением в голосе сказал Колыма. Он не одобрял людей, которые живут только сегодняшним днем и совершенно не думают о будущем, а Череп был как раз из таких, это он еще на зоне за ним замечал.

Постепенно в лесу темнело. Солнце еще не скрылось за горизонтом, но в тайге уже царил полумрак, редкие лучи света терялись среди веток.

– Колян, смотри, вон камень подходящий. – Череп кивнул на здоровенный серый валун, который огибала еле заметная тропка, по которой они сейчас шли. Камень и правда был хороший, даже лучше того, на котором они провели первую ночь – более широкий и плоский, с такого ночью не свалишься.

– Пройдем еще маленько, – ответил Колыма. – Может, что получше подвернется.

– Да куда уж лучше! Самое то, что надо.

– Да я не про камень. Может, сейчас зимовье будет, по всем признакам похоже.

– Что за зимовье?

– Обычное, охотничье. Люди, когда на охоту надолго ездят, да не один раз, а каждый год, ставят себе в тайге зимовья, домики такие маленькие.

– А с чего ты взял, что мы сейчас его найдем?

– По этой тропке не только звери, люди тоже ходили. Я пару зарубок видел.

– Так, может, до этого зимовья еще полдня идти!

– Нет, – покачал головой Колыма. – Вон, видишь пенек? Посмотри внимательнее, там на нем зарубки от топора. Стояло сухое дерево, а его свалили, то ли на дрова, то ли как раз на строительство зимовья. Издалека бы его не потащили, а я таких пеньков уже штук семь вдоль тропы насчитал. Значит, уже близко.

Череп недоверчиво хмыкнул. Он был человеком городским, и все эти лесные приметы казались ему делом ненадежным. Но спорить с Колымой, конечно, не стоило – в конце концов ориентируется он здесь явно лучше. Да и к камню вернуться можно будет, если это зимовье они так и не найдут.

Однако Колыма оказался прав. Минут через пять тропинка вывела беглецов на поляну, в дальнем конце которой темнел невысокий домик, сложенный из неошкуренных бревен.

Колыма спокойно двинулся к нему.

– Погодь, Колян! – громким шепотом окликнул его Череп. – А не нарвемся мы здесь на кого?

– Нет, – покачал головой Колыма. – Сейчас же весна, все охотники уже разъехались. Пойдем.

Внутри зимовья оказалось довольно уютно. Вдоль двух стен шли широкие нары, в одном из углов стоял грубо сколоченный, но крепкий стол, а в другом чернела печка-буржуйка, рядом с которой лежали уже готовые нарубленные дрова.

– А дрова откуда? – удивился Череп.

– Оставил хозяин, когда уходил. Принято так. Чтобы если кто с мороза придет, сразу согрелся. Раньше в таких зимовьях и продукты кое-какие оставляли, но сейчас-то уж вряд ли. Времена не те. Ладно, давай разводи огонь, а я пока рыбу разделаю.

Через час оба блатных уже лежали на нарах, укрывшись нашедшимися в зимовье одеялами и глядя на огонь. Они были сыты и чувствовали себя в относительной безопасности, а чего еще надо беглому зэку? Разве что знать, что дальше будет так же. Об этом сейчас и подумал Череп.

– Слышь, Колян, а что это за пацан, который нам должен помочь? Ну, ты говорил, с ксивами поможет, с лавэ на первое время? И как нам, долго еще до него идти?

– Дней семь, если пойдем нормально. А кто он такой? Золотой пацан, вот увидишь. Я его уже давно знаю, было дело – он мне помогал, было дело – я ему. В общем, знаем друг друга.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 4.4 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации