Текст книги "Нечаянные мысли"

Нечаянные мысли
Михаил Смирнов

Хочу выразить персональную благодарность Роговой Валентине Михайловне как спонсору, поклоннице моих произведений, бабушке и просто хорошему человеку.

© Михаил Смирнов, 2016

© Мария Усова, дизайн обложки, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мысли в стихах

Не создавай себе богов

 
Не создавай себе богов,
Не возводи на пьедесталы
Свои мечты об идеалах,
Своих друзей, своих врагов.
 
 
Не создавай себе богов
Из знаменитых и безвестных,
Из подлых и кристально честных,
Из правдорубов и лжецов.
 
 
Не создавай себе богов,
Пытаясь обрести свободу,
Ища свой путь, свою дорогу,
Не создавай себе оков.
 
 
Не создавай себе богов,
Превознося людские массы,
Народы, расы или классы,
Не надо нам таких богов.
 
 
Не создавай себе богов,
Не преклоняйся перед теми,
Кто правит исподволь, из тени,
И кто на многое готов.
 
 
Не создавай себе богов
Ни из кого бы то ни стало,
Ни из других, ни из себя. Ты!
Не создавай себе богов.
 

«Я запутался, заблудился…»

 
Я запутался, заблудился,
В своих мыслях тону с головой.
Где я сбился с пути, оступился,
Потеряв единенье с собой?
 
 
Моя жизнь так тиха и спокойна,
Словно утро в весеннем лесу.
Почему же я чувствую, будто
Посреди океана в грозу?
 
 
Меня кружит, ломает, швыряет
От одной стороны до другой,
И на части меня разрывает,
Но снаружи лишь штиль и покой.
 
 
Что мне делать, куда мне податься?
Где вернуть мой душевный покой?
Но я должен хотя б попытаться,
Чтобы вновь примириться с собой.
 

Просьба

 
Дождь, не мог бы ты пораньше,
Когда дома и в тепле?
Или же давай попозже,
Чтоб вернуться я успел.
 
 
Дождь, дружище, что ж ты вредный?
Почему ты лишь тогда,
Где не спрятаться, не скрыться,
Где за шиворот вода?
 
 
Дождь, пожалуйста, потише,
Перестань, прошу тебя.
Постучись ко мне по крыше,
Но не лейся на меня.
 
 
Ну, давай договоримся,
Можем даже вместе спеть!
Ну, а если я не дома,
Дай погоде потеплеть.
 

Доктор и Зола

NO MORE!

Джордж Манн. Механизмы войны

 
Он ей позволил на мгновенье
Вернуть того, кем был когда-то…
Когда не жаждал искупленья,
Когда не звал себя солдатом.
 
 
Он в жизнь ее ворвался бурей,
Он подарил решимость жить,
Но и она своей искрою
В нем вновь зажгла пожар души.
 
 
Лишь мотыльком к огню рванулась.
Лишь миг! И – вспыхнула. И – нет.
Ушла… Погибла и уснула,
Отдав ему свой яркий свет.
 
 
И от потери боль туманит разум:
То в сердце зарождается звезда,
Огнем горит во взгляде фраза:
«Смирился… Больше никогда!»
 

«Мне упала на голову шапка…»

 
Мне упала на голову шапка,
И в душе царит полный раздрай,
Мне б сгрести свои мысли в охапку,
Чтоб испечь их в большой каравай.
 
 
Угостить караваем друзей,
Всем раздать по большому куску,
Чтобы жить стало им веселей,
Чтоб прогнать грусть, печаль и тоску.
 
 
Мне упала на голову шапка,
Снизошло на меня озарение:
Каравай будет горьким – не сладким,
От него будет лишь несварение.
 

Когда

 
Я жду, когда спадут оковы
С моей истерзанной души,
Когда пронзивший сердце холод
Отступит, скроется в глуши.
 
 
Когда украдкой, втихомолку
Прочту забытые слова,
Когда из вороха осколков
Я снова выстрою себя.
 
 
Когда почувствую свободу
И крылья, чтобы вновь летать,
Тогда на множество осколков
Разбитым быть готов опять.
 

Имир

 
Изо льда и пламени рожденный,
Не божество, не идол, не кумир,
Потомками коварно умерщвленный —
Вот из него был создан новый мир.
 
 
И череп стал прекрасным небосводом,
А ребра стали горною грядой,
И кровь, из тела вырвавшись на волю,
И океаном стала, и рекой.
 
 
И все, что есть вокруг, все – Он,
Погибший, но живущий до сих пор
И в шорохе листвы древесных крон,
И в ветре, и в вершинах гор.
 
 
И по сей день этот кровавый дар
Напоминает нам о жертве ради жизни,
Но строится зловещий Нагльфар,
Чтоб совершить обряд последней тризны.
 

Я тоже жду

 
Я тоже жду, когда вернусь,
Когда увижу всех, кто дорог,
Когда увижу родной город,
Я тоже жду, когда вернусь.
 
 
Я тоже ожидаю встречи,
Когда я просто промолчу,
Когда я просто обниму,
Я тоже ожидаю встречи.
 
 
Я тоже дням веду свой счет,
Когда придет моя свобода,
Когда наступит конец года,
Я тоже дням веду свой счет.
 
 
Я знаю, что ты ждешь меня,
Когда грустишь или скучаешь,
Когда ты слез не замечаешь,
Я знаю, что ты ждешь меня.
 
 
Я скоро возвращусь домой,
Когда наступит эта осень,
Когда деревья листья сбросят,
Я скоро возвращусь домой.
 
 
Я так прошу: ты просто жди,
Когда грустишь – не унывай,
Когда скучаешь – вспоминай,
Что я прошу: ты просто жди.
 

Вернуться

 
Мне не мил разносол на столе,
Мне не надо каменьев и злата,
Лишь рукой прикоснуться к земле,
По которой ходил я когда-то.
 
 
Мне б вернуться в родные края
И пройтись по знакомым местам:
По двору, где снует детвора,
Где когда-то и я бегал сам.
 
 
Мне б вернуться к родным берегам,
Где с улыбкой встречал я рассветы,
Где луну наблюдал по ночам,
Где был свой и зимою, и летом.
 
 
Мне б вернуться в родные края,
Мне б вернуться к родным и знакомым,
Мне б вернуться туда, где вдыхал
Родной воздух на милых просторах.
 

Душа хотела быть…

 
Душа хотела быть свободной птицей
И, воспарив, к гармонии прийти,
Но не смогла от тела отделиться,
И бьется сердце в костяной клети.
 

Весна

 
Нынче стало теплее —
Солнце греет сильнее,
Солнце топит тихонько снега.
И в душе веселее
Нам от звука капели —
Это вновь наступает весна.
 
 
И пускай грязь и слякоть,
Светло-серая мякоть
Не испортит веселый настрой.
И пусть дождиком плакать
Будет небо, нам хватит,
Чтоб душой воспарить над землей.
 

Заполярная зарисовка

 
Сквозь покрытые белым пухом снега
Деревьев темно-серые ветви,
Черно-бархатный полог неба
Со златозвездною вышивкой редкой.
И, взрывая снежную поверхность,
Выдыхая пара облака,
Сквозь звенящую морозом свежесть
Пробираться и искать тепла.
 

Тем

 
Тем, кто уходит на большие корабли:
Несите вашу службу гордо, с честью,
Пусть с опозданием доходят вести
И по полгода не узреть земли.
Тем, кто уходит на морские берега:
На суше ваша служба очень важна.
Служите храбро, истово, отважно
И Родину храните от врага.
 

Мурманск
Акростих

 
Морской волною омываем город,
Укутан зимним снежным настроением,
Рыбак найдет здесь задержаться повод,
Моряк второе обретет рождение.
Алкать тепла приходится здесь часто,
Но как прекрасен хладною красой
Североморский город, сильный, властный,
Крепко хранящий чуткий наш покой.
 

Псков
Акростих

 
Пока в родном краю я жил,
Стремился побывать в краю далеком,
Когда ж, уехав ненароком,
Остаться должен долгим сроком,
Вернуться жажду и мой край мне мил.
 

«Я пойман, я скован довольно надолго…»

 
Я пойман, я скован довольно надолго
Оковами чести, оковами долга,
Мой страж – моя совесть, мой страж – моя верность,
А прочие – чтоб укрепить эту крепость.
 

Мой демон

 
Мой демон вьется надо мной
Невидимою черной тучей
И, если подвернется случай,
Дланью суровой и могучей
Развеет мой земной покой.
 
 
И, сократив границы жизни
Одним отточенным ударом
Изящным небольшим кинжалом,
Окрасив черный ярко-алым,
Не справит по ушедшим тризны.
 
 
Алкая жизни бесконечной,
Он заточит проклятьем душу,
Закроет все пути наружу,
Схоронит все как можно глубже,
Чтоб избежать гнева Предвечной.
 
 
И, поглотив, мой демон снова,
По миру шествуя голодным
И становясь все боле злобным,
То огненным, а то холодным,
Искать отправится другого.
 

Карелия

 
Карелия – озерный край,
Вокруг озер – леса густые:
Тонкие древа серебром
Блестят, как украшение мира.
 

Soleil

 
Взрезав ночную темноту,
Кровью плеснув на полусферу неба,
Огненный диск взлетел на высоту,
Мир осветив ярчайше-желтым светом.
 
 
Окрасил черный в сине-голубое
И темно-зелень – в яркий изумруд,
А цветомонотонное, простое —
В цветастое скопление причуд.
 
 
И, нашкодив, упрятался обратно:
Скатился вниз, поранив горизонт,
Который, истекая кровью жаркой,
Алым опять окрасил небосвод.
 

Осень

 
Так светло, так ярко, так четко,
Видно все до листа, до травинки;
Рядом речка течет, словно шелком,
На ней золотом вышивка бликов.
 
 
Пусть прохладные дни, пусть не жаркие,
Пускай утром уже всюду иней,
Но пускай все цвета будут яркими,
Словно дар от осенней богини.
 

Падший

 
Лишь однажды споткнулся
И упал с небосвода,
Потеряв свои крылья,
Свет души и свободу.
Став изломанной тенью
Себя прежнего, блеклым
Став своим отражением,
Переполненным болью.
Не вернуться обратно,
Не взлететь в поднебесье,
Не почувствовать ветер
И не спеть ему песню.
Став рабом притяжения,
Подружиться с землею,
Но смотреть только в небо
С затаенной тоскою.
 

Советчик

 
Точно знаю, как надо;
Точно знаю, как должно;
Знаю, что вероятно;
Знаю, что невозможно.
 
 
Даже если не просят,
Разъясню все законы.
Я – Диванный Философ,
Нас таких миллионы.
 

Кром

 
Стоишь на устье величаво,
Стремясь дотронуться небес крестами,
На месте, куда солнце указало
Тремя объединенными перстами.
 
 
На перепутье, на слиянии рек
В их водах отражаешься; достойный,
Ты коротаешь дни за веком век,
Весь светлый, тихий, мирный и спокойный.
 
 
Ты кажешься виденьем в мираже,
Возникшем от полуденного зноя;
Ты даришь легкость бытия душе,
Сверкая золотом и белизною.
 

«Ручная работа…»

 
Ручная работа
                    высоко
                                 ценится.
 
 
Каждый – искусства
                              произведение!
 
 
Но штамповкой
                      искусство
 
 
                                          бесценится,
Ради денег
              отказываясь
                                   от вдохновения!
 
 
Месяц-два
                вручную
                               готовится,
 
 
Обработка
                еще
                         месяца три.
 
 
Долго!
       Тяжко!
                   До идеала доводится,
 
 
Но после – индивидуальность
                                                зри!
 
 
Теперь со временем
                             шагом!
                                          В ногу!
 
 
Все равны!
              Вот гребенка – стриги!
 
 
Лей металл
               на форму
                                 и в воду!
 
 
Все?
      Готово!
                    Другого тащи!
 
 
Продукт обработки
                            прокатным
                                               станом:
 
 
Вей пружины, ломай
                                и гни!
 
 
Из болванок
                 штампуют
                                   болванов
 
 
На единый
               техно-
                            мотив!
 
 
Показал уникальность?
                                   Волен?
 
 
Отправляйся в ремонт!
                                   На верстак!
 
 
Не починен?
                 Не согнут?
                                   Не сломлен?
 
 
Вышел из строя!
                       Долой!
                                    В брак!
 

Туда

 
Пора бы, но не спится в предвкушении;
Свет фонарей во тьме как будто бы от звезд;
Но все же качка и движение
Баюкают под мерный стук колес.
Там далеко – таящий неизвестность город,
Тот, что манит людей со всех концов страны,
Тот, что готов всем предоставить повод,
Чтобы исполнить все свои мечты.
 

Ночь в поезде

 
Ночь за окном: там мира будто нет,
Лишь существует этот мирный уголок,
Лишь здесь есть люди и неяркий свет;
Спокойный, тихий, маленький мирок.
 

Обратно

 
Огни ночного города мерцают звездами
У горизонта затуманенных небес,
И поздно быть спешащими, серьезными;
Пора уж отдохнуть от всех чудес.
 
 
И, уходя из мира, что не дремлет,
Прощаясь с ним, быть может, навсегда,
Стремясь вернуться, ждешь, что внемлет
Желанью твоему хотя б одна звезда.
 

Разбитая посуда

 
Разбитая посуда
Как высохшая капля,
Прошедшая простуда,
Погашенное пламя,
Забытое признание,
Прощенная обида,
Неданное название,
Несозданная книга.
Как стершаяся надпись,
Как выключенный свет,
Как странная реальность,
Которой где-то нет.
 

Тропическая зарисовка

 
На золотистом берегу
Под бесконечной синевою,
Ловя лазурную волну,
Ты даришь тишину прибою.
А за спиной зеленый лес
Шумит тропическою песней,
И птицы с ним поют с небес,
Вокруг все делая чудесней.
А ты, по пляжу босиком
Пройдя и чувствуя песчинки,
Приляжешь, погрузившись в сон
На берегу сей сказки дивной.
Тебе приснится чудо-мир,
Что будет даже лучше рая
И лучше места, в тишине
Которого ты пребываешь.
 

Светлая грусть

 
Я помню дивный сад из райских яблонь,
Его уж нет, теперь там новострой.
И во дворе у нас все спилены деревья,
Где лазали часами мы порой.
Смотрю, как изменяется деревня,
И светлой грустью полнится душа,
И ностальгия… Воспоминания
Проходят пред глазами не спеша.
Мы так грустим, не замечая
Того, что вроде бы должны:
Что так же грустит кто-то, наблюдая
За тем, как изменяемся и мы.
 

Наше мирное время

 
Не кажется ль вам, будто нас обманули?
Во всем мире царит напряжение:
В наше мирное время не погибнуть от пули —
Весьма крупное достижение.
 
 
В далекое прошлое ушли крестоносцы,
Война за Бога, за душу нации.
За черное золото миротворцы
Крушат в обломки цивилизацию.
 
 
Райский курорт теперь в развалинах,
Где жили люди – пустые здания,
И на земле чернеют тьмой прогалины
Как символ мира и процветания.
 
 
«Мы не потерпим смерть и насилие! —
Кричит политик с неодобрением. —
Мы вам поможем с перемирием!»
И увеличивает вооружение.
 
 
Война мир не построит. Это знание
Власть предержащим почему-то чуждо.
Либо они глупы для понимания,
Либо не мир построить им как раз и нужно.
 

«Мы так спешим успеть, не успевая…»

 
Мы так спешим успеть, не успевая,
Мы так несемся быстро, но стоим,
Мы так на все глядим, не замечая,
Мы так желаем все, но не хотим.
 
 
А нам бы просто быть, не забывая,
А нам бы только жить, но не тужить,
А нам бы находить, но не теряя,
А нам бы слушать, но не говорить.
 

Пора

 
Обувшись в дырявые мысли,
Одевшись в накидку сознания,
В лохмотьях из собственной жизни
На паперти жду подаяния.
 
 
Прошу, помогите, кто может,
Подайте еды из познания,
Из памяти малый ничтожно
Заплаткой лоскут из мечтания.
 
 
Швырните в лицо мне презрение,
Облейте помоями подлости,
Мне нужно унять нетерпение
С остатками чертовой гордости.
 
 
На вкус все такое чудесное:
Соленое, кислое, горькое…
Но только бы не было пресного,
Безвкусно-, бесчувственно-блеклого.
 
 
Но хватит сидеть в безопасности,
Питаясь размякшею милостью,
Пора создавать громогласное,
Веселое, теплое, чистое.
 

«В тоскливой тихой темноте…»

 
В тоскливой тихой темноте,
Томясь трагичною тоскою,
Творить таинственную тень,
Терзаясь трепетною тьмою.
 
 
Трудолюбиво тонко ткать
Триумфа терпкую тревогу,
Терпеть, тепло терять и таять
Тягучей тяжкой тишиною.
 

Просьба на далекое, надеюсь, будущее

 
Когда я завершу свой долгий путь,
Не надо хоронить меня в гробу;
Не запирайте мое тело
В эту подземную тюрьму.
 
 
Не надо места погребения
Под жалким краем небосвода;
Развейте прах мой над обрывом
И подарите мне свободу!
 

О предвзятости воспоминаний

 
Все случаи из жизни
Как роспись на фарфоре,
Что бьется на осколки,
Хранящие узоры.
 
 
Одни летят осколки,
Под кожу попадая,
И оставляют шрамы;
Другие – исчезают.
 
 
Хорошие осколки
Все пролетают мимо.
От них не будет шрамов,
Они растают дымом.
 
 
Как вспомнить – только эхо,
Как потревожить – больно.
На интервале жизни
Лишь раны вместе с солью.
 
 
Лишь слезы-бриллианты
В хранилище историй:
У нас лишь ноют шрамы,
Мы помним только горе.
 

Две картины…

 
Мой путь усыпан лепестками горя,
Цветами скорби, шипами гнева,
И ало-красные с деревьев ссоры
Опали листья из недоверия.
Ступаю тихо я по лужам казусов,
По грязи подлости и лицемерия,
Я спотыкаюсь о камни наглости,
И льет за шиворот дождь из презрения.
 

 
Мой шаг пружинит от листвы из радости,
Меня слепит улыбок лучезарный свет,
Шагаю по дороге ясности
И прохожу лишь по пути побед.
И распускаются вокруг цветы здоровья,
А лепестки их полные чудес,
И даже лужицы полны спокойствия,
Ну, а вдали маячит счастья лес.
 

Спасибо вам, мои друзья

 
Спасибо вам, мои друзья,
Спасибо вам, что вы со мною,
Что стали мне второй семьею,
Не радоваться вам нельзя.
 
 
Спасибо вам, мои друзья,
Что, несмотря на тараканов,
Что в голове моей шаманят,
Вы все же там же, где и я.
 
 
Спасибо вам, мои друзья,
Спасибо вам, что поддержали,
Что словом злым не обижали,
Что вам могу поверить я.
 
 
И что теплее жизнь моя,
Что дали мне улыбки свет,
Что лучше вас на свете нет —
За все спасибо вам, друзья!
 

Упавшие звезды

 
Упавшие звезды! Скажите, откуда
Летите, осколки погибших планет?
Ответьте, беду вы несете иль чудо,
А может быть, мудрость всех прожитых лет?
 
 
Так долго летели в пустоте через космос,
Так много увидели разных миров.
Скажите, а надо ль чрез тернии к звездам
Стремиться народам или мир не готов?
 
 
Скажите, откройте мне тайны пространства,
Которые были на вашем пути.
Похожи они на камланье шаманства
Или на некий научный мотив?
 
 
Вас изучают, вас плавят и режут,
Вас препарируют множество лет,
Но вы молчаливо и немногословно
Храните огромный манящий секрет.
 

Ностальгия

 
Эх, если бы могли мы побывать
Там, где бывали мы когда-то,
Где можно целый день играть,
Где все так просто и понятно.
 
 
Нам оживить бы рой воспоминаний,
Запах костра, картошки испеченной —
Тот мир без лишних тяжких знаний,
Мир без рутины, мир веселый.
 
 
Вдохнуть тот свежий воздух детства,
Наполниться той легкостью души,
Что заставляет улыбаться,
Если услышишь звук сверчка в тиши.
 
 
Нам вспомнить бы разбитые коленки
И лужи, по которым босиком…
Но остается помнить светлые оттенки —
Нашего детства завершенный том.
 

Ночной пейзаж

 
И снова в блеске лунном
Течет, бежит река,
И черным перламутром
Переливается вода.
А лунная дорожка
Послушна на волнах,
Она дорогу строит
К мечтам, другим мирам.
И снова смотрит в воду,
Как в зеркало, луна,
Прекрасным отражением
Любуется она.
А ночь, пока что летняя,
Прохладна и тиха,
В ней есть покой и счастье,
Любовь и доброта.
И ветерок спокойный
Колышет чуть листву,
Несет умиротворение
Всему, что есть вокруг.
Ночной пейзаж прекрасен:
Узри его хоть раз —
И больше не захочешь
Смыкать ты ночью глаз.
Прекрасная картина,
Чудесное видение,
Оно всегда приходит
И дарит вдохновение.
 

«Он шел по темным улицам, прохожий…»

 
Он шел по темным улицам, прохожий,
Не замечал ни времени, ни мест.
Он проходил по старым переулкам,
Пересекал мосты, неся свой крест,
Не видел ни луны, ни солнца,
Не видел никого вокруг,
Не замечал людей и их забот,
Не разделял, кто враг ему, кто – друг.
А безразличный взгляд направлен в горизонт,
А темп – неторопливый и спокойный.
Он шел без шляпы и не вставал под зонт,
Что жар, что дождь – он словно бронебойный.
Болото, топь, вода, земля,
Хоть грязь, хоть снег, хоть слякоть,
Он шел, молчал и никогда
Не собирался плакать.
Он шел, теряясь в безразличии,
Он шел, втирая в раны соль,
Он шел, сжигая свою душу,
В глазах – безумство, в сердце – боль.
 

Мартовское утро

 
Иду по снежно-льдистому,
Смотрю на золотистое,
Любуюсь на лазурное,
Безоблачное, чистое.
Дышу – морозно-свежее,
Светлеет, греет теплое,
Ласкает злато-нежное,
Но все еще холодное.
Все яркое, цветастое,
Все красочно-лучистое,
Веселое и ясное,
Красиво до завистного.
Иду по темно-грязному,
Когда-то белоснежному,
Смотрю на все прекрасное
И улыбаюсь нежному.
 

Темный стих

 
Если зло в душе, ты мертв,
Сердце – камень, ум твой – омут.
Для тебя не значим Бог,
Тайны жизни в Тьме потонут,
И разверзнутся врата
В Царстве Смерти подземельном,
И раскаешься тогда.
Поздно…
 

Улыбайся

 
Ты посмотри на небо: луна, звезды;
Ты посмотри на воду: тишь да гладь;
Ты посмотри вокруг: везде природа,
И красоты уж ей не занимать.
Ты посмотри в лесок, что за рекою,
Там ели, сосны, тополя, дубы;
Ты посмотри на луг под небосводом —
Увидишь покрывало трав, цветы.
Ты загляни за темень, посмотри:
Там бесконечность для твоих фантазий;
Ты загляни подальше, чем за край земли:
Там свет, дарующий восход прекрасный.
Ну, а теперь ты загляни в людей:
Мятежные, пугающие души;
Ты посмотри в глубины новостей:
Там страх, что их покой нарушил.
Ты улыбнись! Пускай вместе с восходом
Взойдет твоя улыбка, словно свет,
Что дарит счастье всем под небосводом,
Хранящим тайны множества планет.
 

Маленькая девочка

 
Маленькая девочка
Смотрит из окошка:
Там гуляет белая
Пушистенькая кошка.
Ищет кошка что-то,
Роется в снегу,
Что-то заметенное
В прошлую пургу.
Рыскает по дворику,
Интересно – жуть!
Только б не явился кто,
Чтобы не спугнуть.
А окно узорное
(Мороз разрисовал,
Инеем раскрасив
Узоров карнавал).
А деревья белые,
Нарядные стоят,
Радостные, светлые
И, как специально, в ряд.
Ты в окошко чаще,
Девочка, смотри,
И впечатления эти
В сердце сохрани.
 

Шепот

 
Прислушайся: услышь прибой,
Несущий волны к нам на берег.
Тот тихий шелест – шепот волн,
Которому нельзя не верить.
Шуршит песок и греет ноги,
Он тоже шепчет что-то тихо.
Шепчет и ветер одинокий
Историю, что станет мифом.
 

Мы

 
Мы – явившееся в мир без границ поколение!
Расстояния, страны над нами не властны,
Мы свободны в поступках своих и стремлениях,
Но наш разум захвачен киберпространством!
Мы потерялись в потоке всезнания,
Мы сбились с намеченного нами пути,
Мы не сможем прийти ни к Богу, ни к Дьяволу —
Мы продали души глобальной сети.
Становимся теми, кем быть невозможно,
Действуем будто естеству вопреки.
В реальности нам измениться так сложно,
Здесь мы – боги, творящие движением руки.
Мы играем в театр лжи, лицемерия,
На Земле остывает наш след,
Мы – потерянное поколение,
Нас давно уж в реальности нет.
 

«Сижу один в пещере тесной…»

 
Сижу один в пещере тесной,
                                     окружен камнями;
Питаюсь лишь водой, сырой и пресной,
                                    с привкусом печали;
Я помню мир, большой и светлый,
                                    наполненный огнями;
Я потерял его: цветной – он стал бесцветным,
                                    простор же стал стенами.
А раньше – безграничное раздолье,
                                    солнце с небесами;
Смотрел на мир такой спокойный
                                    хрустальными глазами;
Не замечал я дрожи тверди,
                                    что была под нами;
Не чувствовал дыхания смерти
                                    и треска ткани мироздания;
Но вот пришел удар, и смялся,
                                    как мнется сталь;
Смотрел на мир, чей вид менялся,
                                    сквозь треснувший хрусталь;
Исчезло и веселье, и безмятежность неба,
                                    чарующая даль;
Теперь вокруг одни лишь стены,
                                    вода, и холод, и печаль.