Текст книги "Жизнь и труды архиепископа Андрея (князя Ухтомского)"

Когда митр. Сергий прислал в Уфу свое клеветническое письмо обо мне, я счел своим нравственным долгом ответить ему и тем дать ему возможность его ошибку исправить. – Я сейчас не имею в руках многих подлинных документов, о которых я говорю; не имею и копии моего письма к митр. Сергию; но хорошо помню, что в этом письме я ссылался на тот случай, когда Константинопольский патриарх назвал преп. Феодора Студита отщепенцем от Церкви. – На это обвинение препод. Феодор ответил патриарху, что если он, Феодор, отошел от церковного беззакония, то это не значит, что он ушел от Церкви и, что если он обличает это беззаконие в церковной жизни, то это и есть признак его православия, – в противном случае он и сам бы впал в беззаконие; патриарх же ранее всякого суждения должен основательно узнать все дело обвиняемого и потом уже произносить свой приговор.

Сделав эту выписку из писем препод. Феодора Студита, я и просил Сергия сначала изучить мое дело, а потом уже принимать какие-либо решения. Таким образом, у митр. Сергия оказывалась прекрасная возможность выйти из его неловкого положения и исправить свою ошибку. – Но митр. Сергий гордо промолчал; ведь «никонианские» архиереи – непогрешимы! – Я подозреваю не без оснований, что оклеветать меня митр. Сергию даны были полномочия, но сказать что-нибудь в защиту меня, – на это у него не было ни полномочий, ни храбрости. – А его начальство, как известно, – строгонько!..

…………

Летом в июне 1927 года я был эвакуирован из Уфы и через два месяца оказался снова в Средней Азии. – В это время появилась Декларация митр. Сергия, как главы русского церковного управления. Эта Декларация – воззвание от 16 июля 1927 года есть настоящая квинтэссенция никонианского цезаропапистического хамства. – Это даже среди «никониан» по глубине своей антицерковности и предательства было нечто выдающееся и небывало скандальное. – Я и этого документа, к сожалению, не имею в руках; но имею ответ на эту Декларацию митр. Сергия со стороны его ученика и почитателя, еп. Виктора Ижевского[561]561
  Ср.: Каптерев Н.Ф. Патриарх Никон и противники в деле исправления церковных обрядов. Вып. 1. М., 1887; Каптерев Н.Ф. Патриарх Никон и противники в деле исправления церковных обрядов: время патриаршества Иосифа. Прил.: ответ проф. Субботину. Изд. 2-е. Сергиев посад, 1913.


[Закрыть]. Это письмо прекрасно характеризует Декларацию митр. Сергия и самого [его] и написано с таким искренним чувством и с такой преданностью святой Церкви, что я его привожу полностью, тем более, что я с ним почти во всем согласен. – Вот оно.

«Ваше высокопреосвященство, милостивейший Архипастырь, глубокочтимый и дорогой владыка!

В октябре месяце я с сыновьей любовью возымел дерзновение высказать Вашему высокопреосвященству свою скорбь[562]562
  Виктор (Островидов), см.: История иерархии Русской православной церкви. С. 183, 184 прим. 3–4.


[Закрыть] по поводу начавшегося губительного разрушения православной Церкви в порядке управления. Такое разрушение Церкви Божией есть вполне естественное и неизбежное следствие того пути, на который поставило Вас Ваше «Воззвание 16 июля» и которое для нас, смиренных и боящихся Бога и для всех христолюбивых людей, является совершенно неприемлемо. От начала до конца оно исполнено неправдою и есть возмущающее душу верующего глумление над святою православною Церковью и над нашим исповедничеством за истину Божию. А через предательство Церкви Христовой на поругание «внешним» оно есть прискорбное отречение от своего спасения или отречение от самого Господа Спасителя. Сей же грех, как свидетельствует слово Божие, – не меньший всякой ереси и раскола, а несравненно больший, ибо повергает человека непосредственно в бездну погибели по неложному слову: «иже отречется мене перед человека» и пр.

Насколько было в наших силах, мы как себя самих, так и свою паству оберегали, чтобы не быть нам причастниками греха сего, и по этой причине самое воззвание возвратили обратно. Принятие воззвания явилось бы перед Богом свидетельством нашего равнодушия и безразличия в отношении ко святейшей Божией Церкви – Невесте Христовой. По страху Божиему для меня явилось теперь неприемлемым и ваше распоряжение о моем перемещении. Боюсь, как пишет мне один святитель, не будет ли выявление послушания с нашей стороны учтено ими (Синодом) как одобрение содеянного ими. И потому, если бы мне даже предоставлена была полная свобода передвижения, которой я не имею, как административно высланный, то я и тогда бы спросил бы себя, не придется ли мне за это послушание отвечать перед Богом, ибо оно по существу объединяет меня с людьми от Бога удалившимися. А что «Воззвание» действительно достойно многих слез и что оно удаляет человека от Бога, об этом я свои мысли изложил в форме письма к ближним.

Что же в дальнейшем? – В дальнейшем – я молил бы Господа, и не только я, но и вся православная Церковь, чтобы Он не ожесточил сердца вашего, как некогда сердце фараона, но дал бы вам благодать сознания содеянного греха и покаяния на жизнь… Враг вторично заманил и обольстил вас мыслью об организации Церкви. Но если эта организация покупается такой ценой, что и Церкви Божией как дома благодатного спасения уже не остается, а сам получивший организацию перестает быть тем, чем он был, ибо написано: «Да будет двор его пуст и епископство его да примет ино», то лучше бы нам не иметь никогда никакой организации! – Что пользы, если мы, сделавшись по благодати Божией храмами святого Духа, стали сами вдруг непотребны, а организацию себе получили? – Нет! Пусть погибнет весь вещественный мир видимый, пусть в наших глазах важнее его будет верная погибель духа, которой подвергается тот, кто представляет такие внешние поводы для греха.

Если же ожесточение сердца вашего пошло далеко и надежды на покаяние не остается, то и на сей случай мы имеем просвещающее нас слово: «Тем же изыдите из среды их и отлучитеся, глаголет Господь, и нечистоте их не прикасайтеся, Я приму вас и буду вам во Отца и вы будете Мне сыны и дщери, глаголет Господь Вседержитель (2 Кор. 6, 14–16)». 16 декабря 1927 года. Подпись: Вашего Высокопреосвященства во Христе брат, сердечно преданный Виктор, епископ Ижевский и Вотской».

Так честно еп. Виктор, хотя и никонианин, исповеднически ответил на вполне бесчестное «Воззвание» заместителя местоблюстителя, хотя знал, какая тяжкая судьба его постигнет за это. А другие «никониане» и между ними пресловутый Иларион, архиеп. (какой-то подмосковный[563]563
  Текст этого октябрьского письма см.: Акты патриарха Тихона… С. 532–533.


[Закрыть]), – этому «Воззванию» Сергия были очень рады, как самоотверженному проявлению архипастырской мудрости, которая, по их мнению, должна была дать им грешный покой среди житейских бурь. – На меня же этот ужас измены святой Церкви со стороны главы церковного управления произвел такое же гнетущее впечатление, как на еп. Виктора.

…………

Приблизительно одновременно с этой перепиской еп. Виктора с митр. Сергием, – я получил письмо от управляющего делами Высшего Церковного Совета, состоявшего под председательством митр. Григория Свердловского, который отказался признать над собою главенство Сергия. – Митр. Григорий поручил своему управляющему делами еп. Борису Можайскому предложить мне от имени собора 12-ти епископов присоединиться к ним. Но митр. Григорий и еп. Борис предложили мне, кроме того, покаяться в моей «Асхабадской ошибке» в отношении старообрядцев.

Я на это предложение послал обширный «Ответ 12-ти епископам». Я ответил, что никакой ошибки Асхабадской я за собой не вижу, а Свердловский – Григорьевский самозванный церковный центр я совершенно так же не могу признать каноническим, как и Московские церковные центры – обновленческий и Сергиевский. Все эти цезаропапистические центры я признаю одинаково антиканоническими и одинаково для Церкви вредными. – На этом наша переписка с архиерейскою группою м. Григория и прекратилась! – Эта переписка относится к марту–апрелю 1928 года (мой ответ еп. Борису помечен был 11 апреля).

Вспомянув тяжкие, мучительные и преступные глупости людей, ответственных за церковную жизнь, – я перехожу к тем воспоминаниям, которые дают возможность мне отдохнуть и порадоваться. – Молю Господа, чтобы и мои читатели разделили со мной эти чувства святой христианской радости и научились строить церковную жизнь.

Первое радостное воспоминание – это маленький Собор, разрешенный гражданскими властями и созванный в Уфе еп. Аввакумом в 1927 г. 3–5 октября. Этот соборик, происходивший под председательством благочестивого и умного мирянина, в присутствии двух епископов Аввакума и Руфина, был замечателен тем, что на нем по собственной инициативе присутствовали двое московских белокриницких старообрядцев – Мибров и Агапов[564]564
  Имеется в виду явно Иларион (Троицкий 1886–1929), с 1920 г. – еп. Верейский. Однако его (главного «спичрайтера» патр. Тихона и основного идеолога «Соловецкой декларации») трудно отнести к сторонникам митр. Сергия (см., напр.: Акты патриарха Тихона… С. 524–529). Более того, с ноября 1923 г. и до самой смерти он вообще не находился на свободе и, по собственному признанию, в церковной жизни не участвовал, имея «о ней лишь отрывочные и, возможно, неточные сведения» (Там же. С. 494).


[Закрыть].

Они своим присутствием оказали, несомненно, большое влияние на общее настроение собравшихся на этот соборик и на его постановления. Необходимо при этом помянуть добрым словом и одного благочестивого мирянина, – ныне уже покойного, – Трофима Минеевича Борисова: это был железнодорожный рабочий, человек малограмотный, зато человек большого природного ума и крупной инициативы. Он блестяще усвоил все, что касается подлинно соборной церковной жизни, понял ее значение для народа и свободного развития его культуры и помог устройству этого Собора – церковников-общинников.

Выписываю только одну резолюцию – Декларацию этого Собора; я считаю, что она – церковное событие среди всего того церковного горя и разрушения, которое мы переживаем. Это сознательная и умная попытка церковного строительства, а не подлые и глупые ласкательства пресмыкающихся цезаропапистов.

Декларация церковников-общинников[565]565
  В подлиннике стоит другой термин: «Православных староцерковников», но этот термин не совсем удачный, ибо м. Сергий тоже ведь называет себя староцерковником, будучи обновленцем в душе.


[Закрыть]

Чрезвычайная сложность обстановки, клевета, распускаемая на нас, церковные разделения, взаимное непонимание и недоверие церковных деятелей, антицерковные и антикультурные давления, – все это требует от нас, православных церковников, объединенных около своих епископов, ради пользы церковной выразить свои взгляды на устроение церковной жизни пред людьми, ищущими церковной правды.

I. Наши взгляды на духовенство и центр

1. Первым делом для восстановления церковной жизни мы считаем необходимость переизбрания приходами своих пастырей там, где эти пастыри ведут себя недостойно, позоря Церковь своими грехами или разрушают дело церковное, будучи по своим взглядам людьми совершенно нецерковными.

2. Мы считаем совершенно необходимым и переизбрание епископов, чтобы избавиться от лиц, подобных обновленческому Зосиме-Александру[566]566
  Вл. Андрей не захотел называть здесь подлинных имен М.И. Бриллиантова и П.П. Агафонова.


[Закрыть] или тем, которые наподобие еп. Иоанна Пояркова (Давлекановского) и еп. Николая Ипатова (Златоустовского) разрушают в корне церковную жизнь.

3. Мы считаем позором для Церкви существование беззаконных «центров» и обновленцев (евдокимовцев) и полуобновленцев (сергиевцев), центров, подобранных из людей, которые во времена Распутина работали в распутинских синодах, во времена патриарха стали «тихоновцами», в «Живой Церкви» были живоцерковниками и теперь, господствуя над наследием Божиим (I П[етра]. 5, 3) , стараются прикрыться разными добрыми именами.

Мы приветствуем канонический центр, способный не разрушать, но умеющий созидать, – центр, любящий народ церковный и для него живущий.

II. Наши взгляды на организацию

4. Мы считаем, что всякая община есть «малая церковь», часть единой Святой Соборной Апостольской Церкви и имеет обязанность устраивать свою церковную жизнь.

5. Это устройство мы видим в организации самих верующих мирян, в устроении приходских советов с подотделами: хозяйственным, просветительским, дисциплинарным, финансовым, благотворительным, во всемерном проявлении жизни самого верующего народа.

6. Мы считаем, что весь церковный клир, не исключая и епископов, должен быть избираем, как это было в лучшие периоды церковной истории (Дн. 1, 26; 5, 2–3).

7. Тем боле должны избираться, а не назначаться, члены приходских советов, председателями которых должны быть миряне.

8. Мы считаем эпоху Распутина величайшим позором для иерархии петербургского периода, а развращенное и продажное в массе духовенство – пережитком этого времени. Для борьбы с этим явлением необходима организация «Союза приходских советов» – окружных, уездных, епархиальных, куда духовенство входит только с совещательным голосом.

9. Добрые пастыри, любящие народ и готовые ему служить, могут устраивать свои пастырские собрания и съезды, куда миряне входят с совещательным голосом.

10. Мы считаем необходимым увеличение числа епископий (епархий), учась в этом отношении у Африканской Церкви времен свящ. муч. Киприана Карфагенского.

III. Наши взгляды по общим вопросам

11. Ввиду того, что мы должны стремиться обезопасить себя – жизнь своих общин – от всякого беззаконного вмешательства, откуда бы оно не исходило, мы приветствуем закон об отделении Церкви от государства, как гарантию от всякого рода распутинщины.

12. Мы считаем так называемый «капитализм» явлением глубоко антикультурным в истории христианских народов и считаем церковно-общинный уклад народной жизни единственно соответствующим духу св. Евангелия (Лк. 18, 25).

13. Желая освободиться от всяких антицерковных и антикультурных влияний, мы считаем, что церковная община – это религиозно-культурно-экономическая единица, обеспечивающая своим членам полное духовное развитие.

14. Мы приглашаем старообрядцев к взаимному единению, чтобы общей молитвой и любовью исправить нашу церковную жизнь.

15. Мы стремимся установить ближайшие христианские отношения с сектантами, стремящимися строить жизнь свою по заповедям Христовым, и приглашаем их к общему доброделанию.

16. Наконец, мы приглашаем всех православных христиан к церковной народной самодеятельности, к изгнанию из жизни всякой духовной лени и к построению жизни по заповеди ап. Павла: все исследуйте, хорошего держитесь (1 Сол. 5, 21).

…………

Такова уфимская декларация 1927 года об устроении будущей церковной жизни и будущей свободной народной жизни. Повторяю личное мое мнение, что эта Декларация – прекрасна и по своему содержанию и по своим намерениям.

Цезаропаписты же и их начальство, конечно, встретили эту Декларацию со скрежетом зубовным. Одно это уже может быть доказательством того, что она для них вредна, – а значит – для Церкви Святой полезна.

Эта Декларация расчистила путь к воссоединению истинных православных церковников со старообрядцами, которые 250 лет боролись за церковную свободную общественность против полицейских насилий самодурного петербургского правительства и стремились сохранить свою свободную общину.

………….

Повторяю, что эта Декларация была выработана и подписана 5 окт. 1927 г., а в конце ноября ко мне (в Кзыл-Орду) приехал один священноинок, принадлежащий к белокриницкой иерархии, и просил меня, «никонианина», посвятить его во епископа. Я был крайне удивлен этой просьбой, ибо, как известно, «иудеи с самарянами не сообщаются»… А этот священноинок (Аввакум Старков) просил у меня архиерейства и при этом не заикнулся ни о каком «втором чине».

Из этого ясно для меня уже стало, что искусственное и грешное разделение между православными и старообрядцами стало сглаживаться и что умные старообрядцы охотно идут на примирение с православными общинами, по-прежнему всячески отрицаясь от цезаропапистов.

Я этому воссоединению старообрядцев с церковными общинами был очень рад, но посвящать этого священноинока (хотя и очень почтенного) я отказался, чтобы не вызвать неудовольствия Белокриницкой иерархии, чтобы не вызвать среди них какого-нибудь разделения.

4 окт. 1928 года, в этот сугубо для меня памятный день (день моей архиерейской хиротонии в 1907 году), я снова был арестован и оказался вскоре в Ярославском политическом изоляторе. В течение трех лет я проводил невеселые дни в своей камере-одиночке №23. Сначала я имел маленькую церковную радость, когда слышал звон к христианскому богослужению; но вскоре и звон прекратился (был запрещен)[567]567
  Зосима, бывш. епископ Красноярский, в сентябре 1923 г. добровольно снял с себя монашество ввиду вступления в брак, затем под своим мирским именем (Александр Сидоровский) занимал епископские кафедры у обновенцев.


[Закрыть].

Потом я прочитал в газетах, что все ярославские храмы предназначены к уничтожению.

Потом я прочитал в газетах, что предназначен к уничтожению и великолепный московский кафедральный Храм Спасителя – один из лучших храмов в мире.

После этого я в своей одиночке захворал. Мне крайне стыдно было встречаться с католическими ксендзами, которые в количестве 72 человек сидели в полит. изоляторе. Стыдно было, когда приходилось с ними разговаривать о православии в России.

Мне задавали простой вопрос: «Да где же ваше православие? Где ваша православная Церковь?»

Нужно сказать, что эти ксендзы были в узах только за свое христианство, как и я. Вместе с нами сидела некто Л.К. Г-брандт, русская генеральша, принявшая католичество (после того, как присутствовала лично в питерском Казанском соборе на бракосочетании какого-то архиерея)[568]568
  О запрете звона см.: Известия. 30 января 1930 г. Звон доносился с соседней колокольни в Коровниках (ныне храм Русской православной старообрядческой церкви).


[Закрыть], чешка М.И. и еще несколько человек – исключительно за религиозные убеждения и за несогласие признать своим главою подлую главу митр. Сергия.

Но вот в официальном печатном органе, от 15 февр. 1930 г., появилась статья «Интервью с главою патриаршей православной церкви в СССР, заместителем патриаршего местоблюстителя митрополитом Сергием и его Синодом». – Это «Интервью» нравственно придавило нас, всех арестантов-церковников.

Обращаю внимание читателя: «Интервью» не с патриархом и не с его местоблюстителем, – а с заместителем местоблюстителя и «его (!!) синодом».., – так это Синод-то – это только «его синод», т.е. просто теплая компания друзей сергиевских…

Но где же патриарх?

Где, по крайней мере, его местоблюститель?..

Каин, Каин! – где брат твой? И далее: откуда взялся во главе «Патриаршей Церкви» – митр. Сергий, бывший основатель антипатриаршей «Живой Церкви»?

Эти все вопросы напрашиваются совершенно невольно…

Итак, под вышеприведенным заглавием напечатана след. статья[569]569
  Выписываем ее в точности, но с пропусками тех мест, которые устарели и не имеют к Церкви непосредственного отношения: об интервенции, о нефти и т.п.


[Закрыть].

Представители советской печати обратились с рядом вопросов к митрополиту Сергию и присутствовавшим при беседе членам синода.

На поставленные вопросы м. Сергий и синод дали след. ответы:

Вопрос: Действительно ли существует в СССР гонение на религию и в каких формах оно проявляется?

Ответ: Гонения на религию в СССР никогда не было и нет. В силу Декрета об отделении Церкви от государства исповедание любой веры свободно и никаким государственным органом не преследуется. Больше того. Последнее постановление ВЦИК и СНК РСФСР о религиозных объединениях от 8 апр. 1929 г. совершенно исключает даже малейшую видимость какого-либо гонения на религию.

Вопрос: Верно ли, что безбожники закрывают церкви, и как к этому относятся верующие?

Ответ: Да, действительно, некоторые церкви закрываются. Но производится это закрытие не по инициативе власти, а по желанию населения, а в иных случаях даже по постановлению самих верующих[570]570
  Так подлые архиереи, подписавшие это «Интервью», ухитрились оклеветать всю свою паству! С этой клеветой согласился весь «никонианский» епископат!..


[Закрыть].

Безбожники в СССР организованы в частное общество, и потому их требования в области закрытия церквей правительственные органы отнюдь не считают для себя обязательными.

Вопрос: Верно ли, что священнослужители и верующие подвергаются репрессиям за свои религиозные убеждения, арестовываются, высылаются и т.д.?

Ответ: Репрессии, осуществляемые Советским правительством в отношении верующих и священнослужителей, применяются к ним отнюдь не за их религиозные убеждения, а в общем порядке, как и к другим гражданам за разные противоправительственные деяния. – Надо сказать, что несчастье Церкви в том, что она в прошлом, как это всем хорошо известно, слишком срослась с монархическим строем. Поэтому церковные круги не смогли своевременно оценить все значение совершившегося великого социального переворота и долгое время вели себя как открытые враги Сов. власти (при Колчаке, при Деникине и пр.)[571]571
  Эта возмутительная гнусность недостойного «главы» подтолкнула столь же гнусную его паству в тысячах случаев клеветать на достойнейших пастырей, будто они монархисты. Такие доносы клеветы я знаю как факт.


[Закрыть].

Вопрос: Допускается ли в СССР свобода религиозной пропаганды?

Ответ: Священнослужителям не запрещается отправление религиозных служб и произнесение проповедей. Допускается даже преподавание вероучения лицам, достигшим совершеннолетия.

Вопрос: Соответствуют ли действительности сведения, помещаемые в заграничной прессе относительно жестокостей, чинимых агентами Сов. власти по отношению к отдельным священнослужителям?

Ответ: Ни в какой степени эти сведения не отвечают действительности. Все это сплошной вымысел, клевета, совершенно недостойная серьезных людей. К ответственности привлекаются отдельные священнослужители не за религиозную деятельность, а по обвинению в тех или иных антиправительственных деяниях, и это, разумеется, происходит не в форме каких-то гонений и жестокостей, а в форме, обычной для всех обвиняемых.

Вопрос: Как управляется Церковь и нет ли стеснений для управления?

Ответ: У нас, как и в дореволюционное время, существуют центральные и местные церковные управления. В центре – патриархия, т.е. (?!) заместитель патриаршего местоблюстителя и священный Синод, а в епархиях преосвященные архиереи и епархиальные советы. Кроме этого, при каждом приходе существует исполнительный орган, избираемый верующими. В управлениях всех наших органов до сих пор не было никаких стеснений, и преосвященные находятся в своих епархиях.

Вопрос: Существуют ли в СССР пастырские, богословские и т.п. школы?

Ответ: Да, в Москве до сих пор существует богословская академия у обновленцев. Если же у нас теперь академии нет, то это происходит прежде всего в силу отсутствия достаточных материальных средств для этой цели.

Вопрос: Как вы относитесь к недавнему обращению папы Римского?

Ответ: Считаем необходимым указать, что нас крайне удивляет недавнее обращение папы Римского против Советской власти. Мы считаем излишним и ненужным это выступление папы Римского, в котором мы, православные, совершенно не нуждаемся. Мы сами можем защитить нашу правосл. Церковь.

Вопрос: Как вы относитесь к выступлению архиепископа Кентерберийского на Кентерберийском церковном Соборе?

Ответ: Нам кажется вообще странным и подозрительным внезапное выступление целого сонма глав разного рода церквей – в Италии, во Франции, в Германии, в Англии в защиту православной Церкви… Что касается, в частности, выступления архиепископа Кентерберийского, то оно грешит тою же неправдою насчет якобы преследований в СССР религиозных выступлений, как и выступление Римского папы.

Подписи:

Сергий, митрополит Нижегородский

Серафим, митрополит Саратовский

Алексий, архиепископ Хутынский

Филипп, архиепископ Звенигородский

Питирим, епископ Орехово-Зуевский

15 февр. 1930 г.»

…………

Таково мнение лже-главы лжепатриаршей церкви митр. Сергия (с некоторыми несущественными сокращениями). Но кто же эту главу после всего этого признает? Для кого эта лживая голова, несмотря ни на какое его христопродавство, остается все-таки главою?

Представьте, читатель, что признают! – и признают многие…

Ругают, но признают своим главою – «каноническою»… Как будто сидеть в аду с такой каноническою головою лучше, чем вовсе без головы…

Но скажите, читатель, можно ли эту компанию архиереев, вселенских обманщиков, считать святой Христовой Церковью?

Можно ли толпу, бессмысленную и даже еще не оглашенную, признать последователями Христовыми?

– Разумеется: нет и нет!

Все последователи лживого митр. Сергия – сами преисполнены лжи и лукавства и отпали от правды Христовой – отпали от Христовой Церкви.

Святая соборная Апостольская Церковь – где-то в другом месте, а не около митр. Сергия и не около «его Синода».

А где она, – пусть читатель сам поищет… Найти ее вовсе не трудно. Но можно твердо сказать, что Сергий основательно доказал, что синодальное управление Церкви ничего, кроме величайшего вреда, ей не давало и дать не может. Сергий выкопал этому управлению глубокую могилу; святая Церковь будет с ужасом вспоминать о грехах Сергия и его сподвижников, поставив его имя рядом с именами вселенских лжепатриархов – Нестория, Диоскара и других страшных изменников православия.

Когда был изгнан со своей кафедры – еретическим императором – святитель Афанасий Александрийский, то, разумеется, нашлись архиереи, которые с полной готовностью исполнили все беззаконные веления царя. – Этих архиереев св. Афанасий называл не епископами, а катаскопами (т.е. царскими шпионами), лишенными всяких благодатных даров. Таковы и наши современные катаскопы, разрушители Божиих храмов и вообще церковной жизни. Таков митр. Сергий.