Текст книги "Моссад: один против всех. История и современность израильской разведки"

ГЛАВА 2
СОГЛАШЕНИЕ БЕН-ГУРИОНА

Шилой у разбитого корыта

Когда Рувен Шилой в 1950 году снова взял на себя контроль над внешней разведкой, его глазам представилась весьма печальная картина. «Бунт шпионов» и деятельность Герцога окончательно расшатали постройку, которую он создавал с таким вниманием и любовью.

Нет, конечно же, имелись и толковые сотрудники, и надежные агенты. Но их было слишком мало. Из них удалось бы сформировать разведслужбу какой-нибудь малой европейской страны, где особо нечего опасаться, например, такой как Дания. Но Израиль находился в обстановке постоянной военной угрозы. Со всех сторон его окружали враги – арабские государства, так и не признавшие его существование. Шилой прекрасно понимал, защитить интересы еврейского государства сможет только очень мощная спецслужба, не уступающая по своей эффективности разведкам сверхдержав. На создание такой спецслужбы у Израиля не было ни сил, ни средств. 18 июня 1950 Шилой пишет главе еврейского государства Давиду Бен-Гуриону меморандум, который редко упоминается в литературе. А если и упоминается, то далеко не полностью. Мне с очень большим трудом удалось найти оригинальный текст этого документа, и я понял, почему его так тщательно скрывали. Шилой писал:

Сегодня арабы являются врагом номер один для еврейской общины, и в арабскую среду надо внедрять профессиональных агентов. Израильская разведка не должна ограничиваться рамками Палестины. Она обязана выполнять роль еврейско-сионистского гаранта безопасности евреев по всему миру.

Тайную деятельность следует основывать на современной технологии, используя новейшие достижения в области шпионажа. Мы должны быть технически оснащены не хуже, чем наши противники. У арабских нефтяных королей более чем достаточно золота для того, чтобы оснастить свои спецслужбы по последнему слову. Нам нельзя от них отставать.

Положение Израиля сейчас таково, что мы обязаны быть сильными везде. Мы не можем позволить себе слабость ни на одном из направлений. Нам необходим получать полную информацию о положении в Европе, в арабских государствах, в Америке. Если мы что-то упустим – нам грозит гибель. Положение Израиля сейчас – это положение человека, который идет над пропастью по тонкому канату. Если у нас будут завязаны глаза, мы не сможем преодолеть и половины пути.

Сегодняшнее состояние разведывательных служб таково, что не позволяет надеяться на успех своими силами. Возможно, это звучит слишком пессимистично, но при всей мощи нашей разведки она еще не доросла до решения тех задач, которые стоят перед нами уже сегодня. Нужны годы и десятилетия для того, чтобы создать профессиональную разведывательную службу, особенно с нашими скудными ресурсами и во враждебном окружении. У нас нет этих десятилетий. Следовательно, нам нужно искать решение проблемы за пределами Израиля.

Нам необходимо действовать, поддерживая связи с дружественными службами США и европейских стран. Разумеется, никто не станет сотрудничать с нами совсем уж бескорыстно. Вопрос заключается в том, что мы могли бы предложить взамен. Очевидно, подобно тому, как Панама и другие государства предоставляют многим судовым компаниям свой флаг, мы сможем предоставить прикрытие многим разведывательным операциям иностранных спецслужб, что не очень хорошо для престижа, но продиктовано безопасностью Израиля.

Бен-Гурион ознакомился с меморандумом очень внимательно. И немедленно начал действовать.

Московская миссия

Надо сказать, из всех крупных держав мира наилучшие отношения у Израиля в конце 1940-х годов были с Советским Союзом. Советского посла на улицах Тель-Авива приветствовали бурными овациями, эмиграция в Израиль не то что не ограничивалась, а даже поощрялась. Из Чехословакии, которая находилась тогда под полным контролем СССР, в Израиль полноводной рекой текло оружие – одним словом, между двумя государствами царили мир и дружба. И это далеко не случайно. Дело в том, что практически все ведущие деятели, основавшие Израиль, были социалистами. Одни – умеренные социал-демократы, другие – ортодоксальные коммунисты, но сути это не меняет: для Москвы они были «своими». Сталин рассматривал Израиль как своеобразный форпост СССР на Ближнем Востоке, дружественное государство, которое необходимо всячески поддерживать и которое, может быть, в скором времени станет составной частью Советского Союза.

Соответственно, первую же миссию с просьбой о помощи в области разведки Бен-Гурион весной 1950 года отправил в Москву. Возглавлял ее довольно известный политик Исраэль Бергман. Цель миссии – договориться о сотрудничестве советских и израильских шпионов. Ведь всем известно, что советская разведка едва ли не самая мощная в мире! Исраэль Бергман прибыл в Москву в самом конце мая. Переговоры велись на высоком уровне – с советской стороны их вел нарком госбезопасности Абакумов. И тут-то обнаружилось, что интересы сторон существенно расходятся. Бергман так описывал эти расхождения в своем докладе в Тель-Авив:

Переговоры с русскими выявили существенные разногласия, более того, принципиальную разницу наших позиций. Мы хотели бы использовать ресурсы советских разведслужб в своих целях, а взамен предоставить им своеобразный режим наибольшего благоприятствования. Русские, судя по всему, считают нас младшими партнерами и вовсе не стремятся к равноправным отношениям. Им было бы выгодно, если бы наша разведка стала своеобразным филиалом их спецслужб, интегрированным в единую структуру и направляемым из Москвы. Такое положение дел нас совершенно не устраивает. Вчера я еще раз встречался с министром Абакумовым, и он сказал мне буквально следующее:

– Израиль – маленькая страна, которая нуждается в нашей поддержке. И мы готовы предоставить всю возможную помощь, как мы предоставляли ее до этого. Но происходить это будет на наших условиях.

В принципе, ждать чего-то другого от советских руководителей было бы странно. Ведь они являлись лидерами сверхдержавы, положение которой в мире было признано всеми, а Израиль – крошечным государством, окруженным враждебными соседями. Странно предполагать, чтобы Абакумов согласился сделать советские разведслужбы филиалом израильских, а именно этого, ни много ни мало, требовал Бергман. Но почему израильский представитель поставил столь высокую планку? Неужели он не понимал, что добиться желаемого невозможно?

Судя по всему, прекрасно понимал. Он и не стремился к положительному ответу. Дело в том, что Бергман был человеком Шилоя. А Рувен еще с 30-х годов пришел к выводу, что сотрудничать нужно не с русскими, а с американцами. Ориентироваться не на сталинский СССР, а на демократическое западное сообщество, в это заключалось его твердое убеждение, неоднократно высказываемое и в меморандумах, и в частных беседах. Тем большее разочарование постигло его, когда после основания Израиль начал поддерживать теплые отношения с СССР. Более того, на Западе еврейское государство откровенно считали «сталинским проектом», агентом большевистского влияния на Ближнем Востоке.

Шилой еще в годы Второй мировой войны встречался с представителями американской разведки Управления стратегических служб и вел с ними долгие беседы о возможном сотрудничестве. Американцы заинтересовались. Чтобы этот интерес не сошел на нет, следовало предпринимать быстрые и радикальные шаги. Шилой понимал, единственный шанс добиться сотрудничества с Западом – поссориться с Советским Союзом. Поссориться вдрызг, так, чтобы у Бен-Гуриона и других лидеров еврейского государства осталась только одна тропинка – на поклон к Штатам.

И Шилой задумал и осуществил одну из самых гениальных операций в истории израильских спецслужб.

Операция «Вечная мерзлота»

Организация «Джойнт», являющаяся сегодня одной из самых известных еврейских благотворительных организаций, в те годы влачила довольно жалкое существование. Ее основали радикальные сионисты, считавшие, что Израиль должен стать великой державой – не хуже СССР и США. Абсурдность подобных планов была очевидна каждому, поэтому с «Джойнтом» никто особенно не хотел иметь дело. Этой организацией заинтересовалась американская разведка, которую привлекло наличие у «Джойнта» агентуры во многих странах мира. Действительно, радикальные сионисты, пусть и в небольшом количестве, имелись везде – даже в Советском Союзе. Именно ЦРУ стало накачивать «Джойнт» деньгами, впоследствии необходимыми для разведывательной работы.

Шилой увидел в существовании «Джойнта» уникальный шанс. Дело в том, что на территории СССР эту организацию связывали с Израилем и, чтобы не обижать Тель-Авив, разрешали ей в определенных пределах действовать свободно. Так, например, «Джойнт» мог организовывать различные культурные мероприятия для евреев, помогать тем, кто собирался выехать в Израиль… В апреле 1950 года Рувен Шилой в обстановке строжайшей секретности встретился с главой «Джойнта» Ицхаком Клостерманом. Главный разведчик Израиля изобразил глубокую заинтересованность в возможном сотрудничестве. Израиль в опасности, говорил он развесившему уши Клостерману. Чтобы выжить, нужно как можно больше людей, причем людей стоящих – знаменитых ученых, деятелей искусства, опытных ветеранов недавней войны. Их нужно быстро, очень быстро уговорить вернуться на родину предков. Иначе Израилю хана, а вместе с ним и двухтысячелетней мечте евреев о собственном государстве.

Оглушенный услышанным, Клостерман все же нашел в себе силы возразить: в Советском Союзе такая пропаганда будет жестко пресечена! Шилой резко махнул рукой: это уже неважно. Речь идет о жизни и смерти Израиля. Все необходимые средства мы вам предоставим. В частных беседах вы можете говорить от имени Тель-Авива, хотя на официальном уровне мы, понятное дело, будем отрицать всякую связь с вами. А тех, кто будет мешать вашей деятельности… наверное, стоит убрать с дороги. И «Джойнт» взялся за дело. В течение буквально двух-трех следующих месяцев в органы советской госбезопасности поступил вал данных о том, что видных деятелей науки и культуры буквально осаждают с требованиями как можно скорее перебраться в Израиль. Подобного «кровопускания» СССР допустить не мог. Израилю подали официальный протест, однако Бен-Гурион, как и предсказывал Шилой, официально отрекся от активистов. Тем временем Клостерман по линии разведки получал все более и более эффективную поддержку, сопровождающуюся недвусмысленными указаниями: давай, действуй, время не ждет!

И Клостерман действовал. В конце концов руководство СССР решило положить конец безобразию и запретить «Джойнт». Главным сторонником жестких мер был один из сподвижников Сталина, первый секретарь ленинградской парторганизации Жданов. Именно он обращал внимание вождя на то, что допустить массового отъезда евреев нельзя – целые отрасли науки, а также в значительной степени образование и медицина войдут в полосу тяжелого кризиса. В 1950 году Жданов неожиданно и скоропостижно умирает. От чего? Вопрос до сих пор неясен. Советские органы госбезопасности обвинили во всем лечивших его еврейских врачей, которые якобы и убили партийного функционера. На самом деле, скорее всего, врачи тут совершенно не при делах, и Жданов умер естественной смертью. Но Шилой вполне мог подбросить русским данные о том, что произошло убийство. Во всяком случае, когда в СССР началось «дело врачей», он не скрывал своего удовлетворения. Впрочем, могло быть и так, что в ряды медиков, лечивших Жданова, действительно прокрался агент «Джойнта». Ведь для того, чтобы убить человека, больших усилий не надо – лаборанту достаточно перепутать раствор, а медсестре ввести его в организм больного…

В любом случае, к концу 1950 года в советских органах госбезопасности сложилась следующая картина: еврейская организация, за которой стоит Израиль, активно провоцирует «утечку мозгов» из СССР и убивает сподвижников Сталина. Этого уже хватило бы для того, чтобы испортить сколь угодно хорошие дипломатические отношения. Но Шилой решил действовать наверняка. Параллельно с этим он нанес второй удар, который оказал не меньшее разрушительное влияние на советско-израильские отношения…

В мае 1950 года несчастливый Хаим Герцог был в очередной раз вызван к Шилою. Предстоял новый «разбор полетов» – «бунт шпионов» в самом разгаре, разведывательная работа в Европе рушилась, в соседних арабских государствах дела тоже обстояли не лучшим образом. И действительно, первые десять минут разговора Шилой, почти срываясь на крик, расписывал шефу израильской разведки его ошибки. Когда Герцог сник, окончательно раздавленный тяжестью предъявленных ему обвинений, Шилой внезапно улыбнулся, налил себе и своему собеседнику кофе и продолжил разговор в более спокойной, даже доверительной манере. Как можно упускать столько возможностей, которые буквально валяются под ногами! – поучал хитрый Рувен. Вот, например, коммунистическая Россия – это же идеальное поле для деятельности, где можно добиться невиданных и неслыханных успехов! Там же множество евреев, и каждый второй мечтает стать агентом разведки! Вот где настоящее Эльдорадо для израильских шпионов! На прощание Шилой сказал, если Герцог за три-четыре месяца не достигнет весомых результатов в своей работе, его снимут с поста, а может, даже отдадут под суд.

Напуганный начальник разведки даже не подумал о том, почему многоопытный Шилой сморозил такую глупость. Ведь даже маленьким детям известно —добиться серьезных результатов за пару месяцев невозможно, на это уходят годы кропотливой работы. Однако Герцог привык выполнять то, что ему сказали. В итоге он с максимально возможным рвением взялся за организацию агентурной сети в СССР.

Даже лучшим разведкам мира работать в Советском Союзе было тяжело, практически невозможно. Мощнейшая контрразведка, вышедшая победительницей в борьбе с Абвером – лучшей разведкой мира – и поддерживаемая в тонусе непрерывной шпиономанией, была противником, одолеть которого попросту не представлялось возможным. Соответственно, уже в июле на авиационном заводе в городе Горьком был пойман шпион, который пытался выкрасть чертежи новейшего по тем временам советского истребителя МиГ-15. В течение лета-осени произошло еще несколько подобных случаев. Не берусь утверждать, будто Шилой специально подставлял людей Герцога – в общем-то, в тех условиях это было и не нужно. Неопытные разведчики, которых к тому же торопили изо всех сил, требуя значимых конкретных результатов здесь и сейчас, не могли не проваливаться. В итоге к концу 1950 года в советских спецслужбах сформировалось четкое убеждение, что Израиль работает против них, и этот свой взгляд они постарались как можно скорее донести до государственного руководства СССР и лично Сталина.

Но на этом операция «Вечная мерзлота» не закончилась. В рукаве у Шилоя был еще один козырный туз. И в сентябре 1950 года он пустил его в ход… ...Советский посол в Египте с изумлением рассматривал странное письмо, которое бросили в почтовый ящик несколько часов назад. В качестве отправителя значился полковник Сахем – личность довольно известная. Личный друг одного из саудовских принцев, он считался в большей степени царедворцем, чем военным. Что он делал в Египте и зачем искал встречи с советским представителем, было неясно. А полковник предлагал именно встречу, на которой обещал сообщить нечто крайне важное, новость, наверняка полезную для советского представителя. Встреча состоялась два дня спустя. И посол не пожалел, что пришел на нее. В тот же вечер в Москву улетела шифрованная самым сложным дипломатическим шифром телеграмма, в ней было сказано буквально следующее:

Сахем заявил, что является неофициальным представителем саудовских принцев. Саудовская Аравия сейчас – безусловный лидер среди нефтедобывающих государств Персидского залива, поэтому считает себя вправе говорить от имени всех. Сахем жаловался на то, что британцы фактически присваивают себе все доходы, душат молодые государства и не дают им развиваться. В ответ на мой вопрос о том, что же не дает им развернуть освободительное движение, Сахем заметил, что в одиночку государства Персидского залива с Англией не справятся. Им нужен мощный союзник. Единственным таким союзником в современном мире может быть СССР. Саудовские власти не смущает государственный строй СССР, они знают, что русские не будут вмешиваться в их внутренние дела. В качестве благодарности за военно-техническую помощь они готовы предоставить военные базы и в целом согласовывать свою внешнюю политику с советскими интересами. У них есть только два условия. Во-первых, что естественно, СССР не должен никоим образом вмешиваться во внутренние дела арабских государств. Во-вторых, Советский Союз должен прекратить дружбу с Израилем – главным врагом всех арабов в регионе. Пока СССР поддерживает Израиль, народ не поймет курса на сближение с Советским Союзом. Я поблагодарил полковника Сахема за крайне интересную информацию и пообещал обязательно передать ее в Москву по линии МИД.

Легко представить, как была воспринята в Москве полученная из Египта информация. Русским шел в руки уникальный шанс. Контролируя арабскую нефть, они выигрывали Третью мировую войну. Разом, без единого выстрела, легко и элегантно. Риск велик, но игра стоила свеч. И все, что требовалось сделать для выигрыша – отречься от «блудного сына» Израиля.

Уже потом, много позже, стало известно, что полковник Сахем долгие годы являлся высокооплачиваемым агентом израильской разведки. Его поймали на крючок еще в конце 30-х годов, когда он отчаянно нуждался в деньгах и мог продать душу хоть самому дьяволу. В этот критический момент рядом с ним оказался человек Эзры Данина, сумевший убедить незадачливого полковника, что евреи куда лучше, чем дьявол. С тех пор Сахем мог практически ни в чем себе не отказывать, зато регулярно поставлял еврейской разведке ценнейшую информацию из самых, так сказать, верхов саудовской власти. Честно говоря, меня даже удивляет, что Шилой решил пойти ва-банк, рискнув таким ценным агентом. Но, видимо, игра стоила свеч.

Итак, к концу 1950 года советские власти четко знали три вещи. Во-первых, еврейская организация, за которой стоит Израиль, активно провоцирует «утечку мозгов» из СССР и убивает сподвижников Сталина. Во-вторых, израильская разведка активнейшим образом работает против Советского Союза. В-третьих, нефтеносные арабские страны обещают весьма выгодную дружбу в обмен на отказ от поддержки Израиля. Возможно, каждый из этих аргументов сам по себе не сыграл бы решающей роли, но три сразу – слишком много. Шилой мог праздновать победу – его гениальный замысел удался. В конце 1950 года советско-израильские отношения резко ухудшились.

Историки строили разные предположения почему это произошло. Одни говорили, что Сталин разочаровался в еврейском государстве, другие придумывали какой-то мифический советский антисемитизм. Операция Шилоя долгое время оставалась нераскрытой. В любом случае, к концу 1950 года у Бен-Гуриона просто не оставалось выбора. Он должен был либо допустить гибель еврейского государства, либо идти на поклон к американцам. Израильский лидер предпочел второй путь.

Рождение интернационала

В начале 1951 года Давид Бен-Гурион отправился в США с частным визитом. Лед в отношениях между двумя государствами еще не растаял, более того, он даже не был сломан. Перед израильским премьером стояла сложнейшая задача: не просто убедить заокеанских партнеров, что ему можно доверять, но и сразу же получить от них масштабную помощь. Трюк не менее сложный, чем проскочить через несколько пылающих колец.

И все же у Бен-Гуриона не оставалось другого выбора. Формальным поводом для визита стало размещение в США первого израильского облигационного займа. Однако финансовые интересы отошли на второй план, когда Бен-Гуриону удалось встретиться с президентом США Гарри Трумэном. Отказать израильскому премьеру американский президент не мог – от него и его партии сразу же отвернулись бы миллионы еврейских избирателей в самих Соединенных Штатах. И Бен-Гурион получил уникальную возможность предложить недавнему сопернику услуги молодого еврейского государства…

Трумэн слушал собеседника с большим вниманием. Он прекрасно знал, арабы все больше стремятся к самостоятельности и все меньше слушаются британцев. Он боялся того, на что надеялся Сталин – вдруг нефтеносные государства начнут своевольничать и попадут в сферу влияния Советского Союза. Поэтому форпост на Ближнем Востоке был для американцев важен как никогда. Бен-Гуриону организовали тайную встречу с директором ЦРУ генералом Уолтером Смитом и его помощником Алленом Даллесом. Содержание встречи до сих пор держится в глубоком секрете. Известно, что израильский лидер начал с просьбы о помощи. «Мы крайне заинтересованы в том, чтобы заключить с вами соглашение о сотрудничестве» – сказал он. Американцы, в общем-то, тоже были не против, но для порядка сперва изобразили холодность. Мол, вы-то заинтересованы, а нас как заинтересуете? Что вы можете предложить. Бен-Гурион, как истинный еврей, ответил вопросом на вопрос: а чего вы хотите? Разговор зашел в тупик. Впрочем, провалом дело не закончилось: договорились, что вскоре в Вашингтон, округ Колумбия, прибудет для проведения дальнейших переговоров начальник израильской разведки. Распрощались тепло, но сдержанно: никто не знал, насколько эффективным и плодотворным окажется сотрудничество и состоится ли оно вообще.

Вернувшись в Тель-Авив, израильский премьер вызвал Шилоя и поручил ему вести переговоры дальше. Я не знаю, насколько оптимистично Бен-Гурион смотрел в будущее, однако он санкционировал реорганизацию израильской разведки. Дело было за малым – придумать, какой эта разведка будет и что евреи смогут предложить американцам. Шилой взялся решать обе задачи сразу, как говорится, оптом. Ему было понятно, что наладить сотрудничество с янки как таковое – несложно. Американцы нуждаются в опоре на Ближнем Востоке и вряд ли откажутся от израильской дружбы. Но вот действовать в интересах Израиля – на это они вряд ли пойдут. Значит, надо сделать так, чтобы интересы Израиля стали их собственными интересами. То есть – израильская разведка должна стать их собственной разведкой?!

Шилой откинулся назад в кресле и нервно постучал карандашом по столу. Подчинить своих людей американцам, сделать свое ведомство их филиалом – нет, не к этому он стремился, не об этом мечтал. Тогда уж лучше было бы не ссориться с русскими, ведь они брали под свою опеку, не требуя подобных жертв. Рувен закурил сигарету и посмотрел в окно. За окном зеленели оливковые рощи, несколько человек спокойно шли по лесной тропинке. Но Шилой слишком хорошо знал цену этой идиллии. Он знал, за рощей находится поле боя, и воронки на нем до сих пор не заросли травой. А люди, которые сейчас безмятежно наслаждаются прекрасным весенним днем, завтра, быть может, нацепят на себя униформу и пойдут в бой, отчаянный и безнадежный бой с намного превосходящими силами арабов. Поэтому договориться с американцами было необходимо. Но не любой ценой.

Мозг разведчика усиленно заработал. В конечном счете, ему приходилось решать задачи и посложнее. Что сейчас важно для США? Оттеснить русских, которые обнаглели и пытались всеми силами оттяпать себе сферу влияния побольше. Укрепить свои позиции в Европе. Наладить взаимодействие в рамках свежесозданного НАТО… Точно! А вот это могло стать блестящей идеей. В конце концов, разведслужбам стран Запада тоже надо учиться сотрудничать. Отрабатывать приемы совместной работы, решать общие задачи, эффективно обмениваться информацией. Для этого нужна площадка, своеобразный учебный центр. Что, если такой площадкой станет Израиль?

Действительно, Ближний Восток представляет собой настоящий рай для разведчика. Здесь можно проводить любые операции – от крупных диверсий и захватов заложников до тщательной, кропотливой агентурной работы. В кипящем котле местной политики можно научиться многому и сразу. Естественно, контролировать процесс будет принимающая сторона – израильтяне. Они же будут получать всю необходимую информацию.

Шилой закурил еще одну сигарету. Он чувствовал, что находится на верном пути. Израильская разведка сможет прикрывать американских коллег, выполнять за них всю самую грязную работу. Делать то, что американцы не могут позволить себе по политическим соображениям. Предоставлять свой, так сказать, флаг для самых дерзких операций. Естественно, небескорыстно. При таком раскладе Израиль и США смогут разговаривать как равные партнеры, евреям не придется ползать на коленях перед спесивыми янки, умоляя оказать помощь и поддержку. И он набросал проект создания разведывательной службы, которая полностью отвечала этим условиям. 1 апреля 1951 года проект был утвержден. «Моссад» появился на свет.

Некоторое время спустя Шилой летел через Атлантику. В начале июня 1951 года он сидел в том же кабинете, что и Бен-Гурион несколько месяцев назад, и разговаривал с теми же собеседниками. Но теперь вместо того, чтобы обмениваться осторожными вопросами, израильский представитель решил с ходу взять быка за рога. Вопрос, поставленный ребром, следовало решить незамедлительно. Заинтересована ли американская сторона в долгосрочном и равноправном сотрудничестве? Нужна ли ей израильская разведка – «интернационал спецслужб», который позволит гораздо более эффективно решить задачи по борьбе с коммунизмом и подчинению стран «третьего мира»? Подумав, Смит и Даллес ответили «да». На следующий день было подписано строго секретное соглашение, которое получило неофициальное название «Соглашение Бен-Гуриона», хотя израильский премьер в его создании практически не участвовал.

Текст этого соглашения до сих пор хранится в глубокой тайне. Известны – и то только узкому кругу посвященных – лишь его основные положения. Израильский «Моссад» действительно становился интернационалом спецслужб, куда на длительный срок направлялись разведчики из различных государств НАТО. Фактически за каждым из них стояла своя разведслужба, что делало «Моссад» мощнейшей структурой, причем в одночасье. Так на свет появилась, буквально «из ничего», новая сильная спецслужба – феномен, удивлявший многих исследователей.

Ответственным за связи с «Моссадом» – фактически куратором израильской разведки – назначили полковник Энглтон. Энглтон был известен в ЦРУ как энтузиаст сотрудничества с Израилем, готовый помогать молодому еврейскому государству как угодно и на любых условиях. Ветеран американской разведки Тедди Колек много десятилетий спустя вспоминал о нем: «Джим видел в Израиле верного союзника в наши времена, когда верность идее стала редкостью». Энглтон немало сделал для того, чтобы большой корабль «Моссада» отправился в большое плавание.

О некоторых страницах истории этого плавания я вам сейчас и расскажу.