Текст книги "Нэнси Дрю. Проклятие"

Глава вторая

– Ничего себе! – изумилась Дейзи, когда мы подъехали к парковке «Когтя». – Куп говорил, что нагрянет сюда с приятелями-старшеклассниками, но я и не думала, что он весь класс с собой притащит!

– Вот они, смысловые нюансы, – усмехнулась Лена, махнув рукой.

На парковке было в разы теснее, чем на школьном дворе, когда туда высыпали ученики, и мы еле-еле втиснули автомобиль Дейзи – ярко-синюю аккуратную «Мини» – на единственное свободное местечко. Слава богу, моя дорогая подруга слишком высоко ценила эстетику, чтобы сесть за руль какой-нибудь громоздкой тачки, иначе мы бы вряд ли справились с задачей.

– Не уверена, что посетителям можно тут парковаться, – заметила Лена со своего крохотного заднего сиденья. Она придвинулась поближе и просунула голову между нами.

– Ну да, судя по разметке, это стоянка для пожарных машин, но это не важно! – заверила ее Дейзи и кивнула на скалистый обрыв, к которому вела галечная тропа. – До воды ведь рукой подать! В случае пожара – а его вероятность крайне мала! – нам ничего не угрожает!

– Сдается мне… эксперт по пожарной безопасности с тобой бы поспорил, Дейзи, – подала голос я.

Сказать по правде, я сильно сомневалась, что сумею выбраться из машины. Но Дейзи это ничуть не волновало. Она уже успела выключить зажигание и теперь, напевая что-то себе под нос, осторожно приоткрыла водительскую дверь, повернулась набок и выбралась наружу.

Лена с натужным стоном сдвинулась к самому краю заднего сиденья и, втянув живот, вылезла на улицу. Она обогнула машину, выбралась туда, где было чуть побольше свободного пространства, и только тогда выдохнула.

– Нэнси, ты сможешь, – заверила она меня, иронично подняв большой палец кверху.

Решение сесть на переднее пассажирское сиденье было огромной ошибкой. Но в конце концов мне удалось выбраться, не поранившись, и вскоре мы уже переступили порог кафе. Входная дверь за нами захлопнулась, и над ней зазвенел колокольчик. Нас окутали солоноватый запах морской воды, угощений, которые подавали здесь в «счастливые часы», и духота, какая часто бывает в людных помещениях.

– Что ж, сегодняшний день волей-неволей заставляет задуматься о проблеме перенаселения, – верно подметила Лена.

«Коготь» был забит под завязку, но здесь, в отличие от школьного двора, на котором разыгралась нешуточная драма, царила атмосфера праздника и радости.

– Интересно, мы вообще сможем найти тут столик?

– Дейзи! – раздалось из самого дальнего угла. – Ты приехала! Иди сюда! Я занял тебе местечко! – просияв, крикнул Купер и постучал по сиденью рядом с собой.

Впрочем, едва ли на этой узкой полоске свободного пространства и впрямь мог уместиться живой человек.

Дейзи посмотрела на нас, состроив жалобную мину.

– Девочки, вы же не против, да?

– Не против чего? Чтобы ты бросила нас тут, а сама присоединилась к сонму избранных, чтобы сполна понежиться в лучах славы? Да что ты, мы всеми руками за, о чем разговор! – съязвила Лена. – Давай, шуруй отсюда, кидай своих лучших подруг, чего уж там! Меняй нас на парня, на эту забавную помесь человека и лабрадора!

– Полегче, – осадила ее Дейзи. – Знаю, ты считаешь тактичность чуть ли не смертным грехом, но Куп и впрямь славный парень! Почему бы это не признать?

Лена пожала плечами.

– В старшей школе выживает сильнейший, только и всего.

Я легонько толкнула ее локтем.

– Уж с чем, а с силой у Купера все в порядке, – заметила я и посмотрела на Дейзи. – Конечно, мы не против. Иди перекинься с ним парой слов. А мы… – я окинула взглядом зал, оценивая наши скудные возможности, – сядем где-нибудь за стойкой.

Стойка – длинная, деревянная, потертая, украшенная всякими тематическими морскими аксессуарами вроде рыболовной сети или якорей, – как нельзя лучше подходила для того, чтобы следить за посетителями, попивая газировку. Мы не так уж и многого лишались, заняв место за ней.

– А еще я могу прогнать из-за столика вон тех мерзких девиц из команды запасных, – предложила Лена, указав на желанное место.

Я отмахнулась от нее, не удостоив ответом. Пускай она и впрямь куда чаще лаяла, чем кусала, но порой одного лая было более чем достаточно.

– Отлично! – с облегчением сказала Дейзи. – Тогда я на минуточку сбегаю к Купу и его приятелям, а потом вернусь, и мы устроим девичник, как и собирались!

– Вернешься, ну да, коне-е-е-ечно, – саркастически протянула Лена.

Я еще разок ткнула ее локтем под ребра, и она ойкнула.

– Ну ладно, ладно, не обращай внимания на мои подколы. Наслаждайся моментом. Не торопись. Только не забудь, что тебе еще нас по домам развозить.

Дейзи напустила на себя серьезность.

– Ни за что не забуду! Клянусь… главной ролью в постановке в честь Именин города!

Я удивленно уставилась на нее.

– Что за кощунство!

Если бы я верила в сглаз, я бы непременно предостерегла ее от таких клятв. Но я всегда скептически к нему относилась, с самого юного возраста.

Уж кем-кем, а мечтательницей Нэнси Дрю никогда не была.

Дейзи улыбнулась нам и поспешила к Куперу, чтобы поскорее занять крохотное местечко рядом с ним, а мы с Леной стали пробиваться к двум свободным стульям, оставшимся у стойки, в самом дальнем углу кафе. С нашего места мы видели коридор, ведущий в кухню, где повара и официантки уже совсем с ног сбились, стараясь обслужить ораву школьников, которые нагрянули к ним после занятий. Не то чтобы я специально навострила уши, пытаясь разузнать, о чем они там говорят – как я уже упоминала, наблюдательность у меня в крови, – но акустика помещения и положение наших стульев делали свое дело, и в результате взволнованные разговоры, доносящиеся из кухни, были слышны мне куда лучше бесед в переполненном зале. Да и, справедливости ради, я не противилась такому раскладу.

– А побыстрее никак нельзя, а, Эйс? – недовольно спросила девушка в кухне.

Она стояла ко мне спиной, и я видела только две черные косы, тянувшиеся вдоль ее спины, – гладкие и блестящие, как лакричные палочки. Парень, к которому она обращалась, Эйс, был мойщиком посуды и работал в «Когте» недавно. Он носил огромный, влажный от пота и заляпанный едой фартук и большие – чуть ли не по локоть – резиновые перчатки. Эйс без особого рвения смотрел на пластмассовый бак на металлических колесиках, до самого верха заполненный посудой. Его растрепанные светло-каштановые волосы вились на кончиках от влажности, царившей в тесной кухоньке, а непослушная прядь упала на глаза.

Если недовольство девушки его и задевало, то он никак этого не показывал.

– У нас сегодня аншлаг, как тут все успеешь, Джордж? – сказал он, пожав плечами. – Но это хорошо – значит, бизнес процветает! Может, стоит… порадоваться этому?

– Я порадуюсь, когда ты начнешь справляться хотя бы с минимумом рабочих обязанностей, – отрезала девушка и повернулась так, что я увидела ее лицо, волевую челюсть и ледяной взгляд черных глаз.

Джордж Фэн. Мы с ней дружили в детстве – даже катались вместе на колесе обозрения в дни празднования Именин города много лет назад. Но с те пор почти не пересекались. Думаю, мы обе согласились бы с тем, что это вовсе не случайность. Вспоминала ли я нашу дружбу, счастливые деньки еще до средней школы, новые компашки, дни рождения, на празднование которых приглашались лишь избранные, слухи, записки, мерзкие комментарии в интернете? Нет. Ни разу. Прошлое есть прошлое, и Джордж ясно дала мне понять, что его уже не изменить. Так зачем вообще о нем думать? Она считала, будто я позабыла о ней сразу же, как начала общаться с Леной и ее прихвостнями. Тот самый «громкий лай» спалил многие мосты, в том числе и мост нашей с Джордж дружбы.

Но это вовсе не значило, что встречи с ней меня не ранили.

Я знала, что она работает в «Когте». Как-никак он был самым очевидным вариантом подработки для старшеклассницы с… нестабильной обстановкой дома. И хотя это местечко по умолчанию влекло всех живых и здравствующих обитателей нашего города, я старалась избегать встреч с Джордж и приходить сюда в дни, когда она не работала.

Но сегодня моя тактика дала сбой.

Впрочем, возможно, так вышло не случайно. Достаточно было знать Джордж, чтобы это предположить.

– Эйс, если ты еще не заметил, для нас аншлаги – это скорее исключение, – продолжила она, обращаясь к посудомойщику. – Строго говоря, бизнес вовсе не процветает. Именно поэтому надо не сидеть сложа руки, когда у нас такой наплыв посетителей, а пошевеливаться! Неизвестно, когда еще выпадет такая удача! – Джордж понизила голос, прищурилась и уперла руки в бока, приняв властную позу. – Как, например, сегодня. – Скомкав полотенце для посуды, она швырнула его в Эйса, резко повернулась на каблуках и зашагала в зал.

Когда Джордж проходила мимо моего места за стойкой, я расправила плечи, старательно делая вид, будто все эти минуты была занята чем угодно, но только не вслушивалась в ее не-то-чтобы-очень-мотивирующие речи в кухне.

– Да расслабься ты, Дрю, – огрызнулась она, поймав мой взгляд. – Я же знаю, что ты все слышала.

– Да тебя даже в Канаде слышали, – съязвила Лена. – Если уж хочешь, чтобы разговор остался в тайне, в следующий раз понизь голос, это обычно помогает!

– Нет же, я вовсе не… – начала я, но осеклась, потому что, уж взглянем правде в глаза, отпираться было глупо. – Извини. Судя по всему, у тебя сейчас дел невпроворот…

– А чего ты так испугалась? – с усмешкой спросила Джордж. – Никто не собирается зазывать тебя сюда на работу. Никто и не ждет, что сама Нэнси Дрю отбросит мечты о колледже и придет батрачить в такую дыру, как наше кафе.

– Но я же не… – заспорила было я.

– Фэн, ты это вообще к чему? – недружелюбно поинтересовалась Лена. – Мы, что ли, виноваты, что ты устраиваешь подчиненным головомойку у посетителей на виду?

– Да ладно тебе, перестань, – сказала я и потянулась к Лене, но она оттолкнула мою руку.

– Если вы с Нэнси дружили тысячу лет назад, это вовсе не значит, что она и по сей день тебе обязана!

Джордж нахмурилась и смерила Лену взглядом.

– Вот как. Спасибо, что просветила, – проговорила она и посмотрела на меня. – Если вы ждете, пока к вам подойдет официант и примет заказ, очень советую запастись терпением.

Я выдержала ее взгляд.

– Хорошо, – ответила я.

Джордж ушла, оставив нас с Леной наедине с так и не открытыми меню, которые лежали на стойке напротив нас. Я проводила ее взглядом.

– Вот ведь чудачка, – сказала Лена, склонившись ко мне, но не потрудившись понизить голос ни на йоту. – Забавно, что ты с ней когда-то дружила, – заметила она и игриво помахала Джордж, старательно вытиравшей бокалы за барной стойкой. Та заметила и пригвоздила нас гневным взглядом.

«Забавно». Ну и словечко. Мне вдруг безумно захотелось защитить Джордж – сама не знаю почему, – но я сдержалась.

– Вы посмотрите на нее – просто солнышко лучезарное, – саркастично подметила Лена, когда Джордж вновь прошествовала мимо нас, прямая, как жердь. – Хорошо, что мы ничего заказать не успели – а то бы она, чего доброго, наплевала бы тебе в стакан!

– Да ладно тебе. Она просто… – начала я, но осеклась, не зная, как завершить свою мысль, как выразить все то, что приходило на ум, стоило только Джордж начать при мне дерзить и вести себя вызывающе – а последнее время это случалось каждый раз, когда мы только пересекались. – В общем, проехали, – наконец сказала я и посмотрела на ламинированные странички меню с потрепанными уголками. – Я такая голодная!

Впрочем, меню мне было особо и ни к чему – я уже и так знала, что закажу картошку фри под сырным соусом.

– Понимаю, но, судя по спектаклю, который тут устроила Джордж, заказ нам принесут в лучшем случае лет через сто, – заключила Лена. – А это печально, ведь в ближайшие дни нам потребуются силы!

Я не сдержала смеха.

– Ты будто генерал, воодушевляющий войско на битву!

– По сути, так и есть, – заметила Лена. – У нас ведь и впрямь куча дел, пускай мы всего лишь батраки и не будем участвовать в пышном празднестве!

– Предпочитаю думать, что мы – активные наблюдатели, – заметила я.

– Тут уж, как говорится, как корабль назовешь, так он и поплывет, – откликнулась Лена.

– Кстати о кораблях. Мы же поможем Дейзи в подготовке декораций, да? – уточнила я.

Вообще, мы ей это уже обещали и даже договорились, что встретимся на неделе в мастерской и приступим к делу. Именины города всегда заканчивались пышным воскресным парадом, и наши сомнительные дизайнерские навыки ежегодно проходили жесточайшую проверку.

Лена трагично вздохнула.

– Что-то не припомню таких обещаний.

– Да ладно тебе, будет весело! – заверила я ее. Недаром же говорят, что главное – это позитивный настрой?

– Возможно, – отозвалась Лена. – Но одно дело – декор… сама знаешь, я всегда не прочь соорудить симпатичный венок из бумажных цветов, да и орудовать клеевым пистолетом обожаю!

– Уж в этом-то тебе нет равных, это я ответственно заявляю!

Недаром же в младших классах, когда нам задавали подготовить какой-нибудь проект к научной ярмарке, все так и норовили прибиться к Лене, вот только не потому, что она была юным гением в области естественных наук.

– А в этом году нам, видимо, придется сооружать все декорации самостоятельно! Из гвоздей, дерева и… чего-нибудь еще! Судя по моим глубинным познаниям, я вообще последний человек, которого можно подпускать к электроинструментам!

– Никто пока про инструменты даже не говорил, – успокоила я ее. Хотя… В мастерской их было навалом. – Надеюсь, речь о них вообще не зайдет. Ты не переживай. Все-таки у тебя золотые руки, я тоже с рукоделием на «ты»…

– Иными словами, подаешь маме игольницу, пока она мастерит праздничные костюмы, – перебила меня Лена. – Обойдемся без преувеличений.

– Ладно, сойдемся на том, что я – отличная помощница для рукодельниц, – сказала я. – Я к чему клоню: нам это все не впервой. Уж декорации-то мы точно соорудим, – заверила я ее, хотя в глубине души и сама в этом сомневалась. От одного упоминания об электроинструментах у меня по спине побежал холодок.

– Ну, если ты так в этом уверена.

– Ни капельки не сомневаюсь!

Мы справимся. Иного выхода не было. Лена сказала верно: неделя выйдет сумасшедшей. Дейзи вместе с остальными выпускниками собиралась с головой уйти в подготовку к спектаклю, а нам предстояло выполнить бесчисленное множество задач. Лена уже упомянула о том, что на нас с мамой лежали костюмы (но я тут выступала скорее в роли помощницы), и хотя за много лет мы уже почти привыкли к праздничным хлопотам, этот год обещал быть другим. В конце концов, город готовился праздновать юбилей, а значит, все выйдет еще помпезнее, чем обычно.

– Так значит, с тебя костюмы и угощения? – уточнила Лена. – Твоя мама ведь испечет печенье к чаепитию, которое будет после спектакля?

Лена была единственным человеком на всем белом свете, который любил выпечку моей мамы сильнее меня самой. Маминым коронным угощением было клубничное печенье, и она любила всем рассказывать, что на них ее вдохновляет цвет моих волос. Но на самом деле, как мне кажется, вдохновляла ее, скорее, любовь к выпечке.

– Хочешь ей помешать? Только попробуй! – пошутила я, хотя прекрасно знала, что никто и никогда не осмелится на такую дерзость. – Чисто теоретически это наша с ней общая задача. Поверь, мерной ложкой я орудую куда увереннее, чем ниткой и иголкой. А ты займешься школьной страничкой в соцсетях?

Лена скорчила гримасу.

– Лучше не напоминай. И как Вагнер только в голову пришло меня на это подписать? – Она сощурилась и посмотрела на меня. – Напомни-ка, почему ты этому не помешала?

Я вскинула руки.

– Если я правильно помню, это было невозможно.

Если школьный устав был печально известен запретом на пользование мобильными во время занятий, то Лена славилась тем, что постоянно этот запрет нарушала. Эту комбинацию, что и говорить, язык не поворачивался назвать удачной, и зачастую Лену вызывали к директору именно из-за таких вот «телефонных проступков». Последний произошел на уроке английского, когда она, раньше всех одноклассников справившись с заданием, решила обновить ленту твиттера. Дело закончилось тем, что ее назначили администратором странички школы «Кин» в инстаграме. Стоило отдать госпоже Вагнер, нашей директрисе, должное – такое наказание по меньшей мере могло принести пользу.

По иронии Лена мало того что способна была с блеском справиться с этой задачей – такая работа приносила ей радость. И если бы ее не навязали в качестве наказания, Лена наверняка добровольно бы на нее попросилась.

– Не переживай. Ты создана для этой роли, – заверила я ее.

– Примерно как я – для роли Эбигейл Дьюитт! – заявил третий голос.

Я с удивлением подняла взгляд и увидела Дейзи. Она стояла рядом с нами, ослепительно улыбаясь и облокотившись на край стойки.

– Представляете, я у Купа целый чизбугер съела. Так объелась, что сейчас, по-моему, лопну, – пожаловалась она и поглядела на меню. – А вы тут чем полакомились? Роллами с лобстером?

– Ха. Очень смешно. Не сыпь нам соль на рану, – сказала Лена.

– Мы, честно говоря, даже еще ничего не заказали, – уточнила я.

– Ого-го! – округлив глаза, воскликнула Дейзи. – Надо было вам подойти к нашему столику! Я бы непременно с вами поделилась своим чизбургером!

– Так уж и «своим». Ты же его у Купера отняла, – напомнила Лена. – Впрочем, неважно: теперь-то поздно уже. Раньше надо было советовать. – Она достала телефон, навела камеру на Дейзи и прищурилась. – Ну давай. Улыбнись и скажи: «Мои лучшие подружки умирают с голоду!»

– Мои лучшие подружки умирают с голоду! – послушно повторила Дейзи, очаровательно улыбнувшись, а потом вытянула руку, требуя показать ей фото. Результатом она осталась довольна и одобрительно кивнула: – Можешь выкладывать.

– Это для школьной странички, – пояснила Лена. – Первый мой пост в качестве администратора юбилея города!

– Какая честь! – отозвалась Дейзи и, положив ладонь на живот, тяжело вздохнула. – Нет, это ж надо было так объесться…

Лена несколько раз постучала пальцем по экрану телефона.

– Фильтр, еще один и еще. Обрезка. Так, еще немного. И еще разок. Готово, – наконец объявила она. – Публикуем. Поздравляю! Ты в ленте! Прекрасная, как цветочек, ха-ха. А теперь посидим-подождем, пока на нас посыплется дождь из лайков. А потом мы с Нэнси, разумеется, примемся за миллион дел, которые надо уладить до праздника. Он ведь уже не за горами. – Она многозначительно посмотрела на нас. – Все, девочки. Пора. Подготовка к Именинам города объявляется открытой.

Считается, что подкова – это символ удачи, но некоторым эта бухта в виде полумесяца, в честь которой Хорсшу-Бэй[2]2
  Буквально название города Хорсшу-Бэй можно перевести с английского как «Бухта-подкова».


[Закрыть] получил свое название, принесла сплошные невзгоды. Люди встретили здесь вовсе не мирную гавань, а бездну отчаяния и погибели.

Вода есть источник жизни – но она же может ее забрать.

Человеческое тело, увы, тонет.

У наших отцов-основателей есть свои тайны. Они положили все силы на то, чтобы похоронить прошлое, замаскировать шрамы весельем и переписать сценарий.

Но вода ничего не забывает. В тихом омуте, как известно, водятся вовсе не ангелы.

А тайное всегда становится явным.

Будь при мне вся моя власть, никто в этом проклятом городе не знал бы покоя. Но сейчас мощь моя иссякла, а силы на исходе.

Но какая удача, что в этом году именно ее выбрали для церемонии! История «подковы» в очередной раз сыграла мне на руку. Точнее, нам – мне и всем моим предшественникам и последователям.

Да еще в юбилейный год!

Временами сама судьба благоволит нашим планам.

Во время праздника она будет в свете софитов, у всех на виду… А я буду поджидать на задворках. Несмотря на все оковы, в моих руках по-прежнему остается страшная сила.

Горожане, люди недалекие и простые, зовут ее проклятием.

А я – судьбой.

А в минуты, когда благодушие меня оставляет, местью.

Вы вольны выбрать любое обозначение. Напоследок скажу лишь одно.

За долгие годы мне удалось в совершенстве освоить контроль силы, как ее ни назови.

И в долгожданный, хваленый юбилей я это в очередной раз докажу.

Глава третья. Суббота

– Нэнси! Ты тут? Тебя под этим ворохом и не видно! Что случилось, ты что, магазин тканей ограбила? – со смехом спросил папа, когда я неуклюже протиснулась в дом, нагруженная покупками. Моя ноша была, наверное, раза в три тяжелее меня самой.

– Ох, если бы! – воскликнула я и поставила на пол два огромных пакета с тканью, кружевами и всем, что только может понадобиться для пошива костюмов всей труппе актеров, которые будут в этом году участвовать в юбилейной постановке по случаю Именин города. – Ни за что не поверишь, сколько за все это пришлось заплатить!

– Спрашивать не буду, – пообещал он и помог мне отнести сумки из прихожей в столовую, ничего не рассыпав по пути.

Как только я избавилась от ноши, он поприветствовал меня рукопожатием.

– И даже гадать не стану. Вы с мамой делаете поистине святое дело.

– Точнее сказать, чужую работу, – поправила я его, не сводя глаз с переполненных пакетов. – Уж не знаю, как мама каждый раз поддается на уговоры пошить костюмы всем участникам праздника. Не может же быть, что во всем Хорсшу-Бэе больше ни у кого нет швейной машинки!

– Машинка-то, может, и есть, а вот другого такого человека, который незамедлительно предложит помощь и взвалит себе на плечи важное дело, не побоявшись никаких сложностей, тут больше не сыскать. Твоя мама одна такая, – сказал папа, и в его голосе послышалось неподдельное восхищение, которое я тут же уловила – и, кстати сказать, сполна разделяла.

– Твоя правда.

Я выдвинула стул и устало опустилась на него, чувствуя себя примерно как помятые, покосившиеся пакеты передо мной.

– А вообще, знаешь, швейные магазины по субботам – местечко не из приятных. Атмосфера там, прямо скажем, не очень расслабляющая, – продолжила я.

– Охотно верю, – рассмеялся папа.

– Надо найти маму и сказать, что я принесла все необходимое и мы можем начинать сразу же, как она будет готова, – вздохнув, добавила я.

Сама я в этот момент была готова разве что к многочасовому сну.

– Вообще, она сейчас отдыхает.

– Отдыхает?!

На мою маму это было совсем не похоже. В принципе, ни одного из членов семейства Дрю нельзя было назвать лежебокой.

Папа кивнул.

– Она уезжала в изолятор на все утро. Вернулась совсем без сил. Там у нее новый клиент, как она говорит: «Совсем еще ребенок… который просто оказался в неподходящем месте в неподходящее время. И все вокруг против него». Впрочем, сама знаешь, какая она, твоя мама.

– Не то слово.

Мама была социальным работником и обязанности свои исполняла со всей страстью и самоотдачей. К примеру, если новый клиент (вот как сейчас) попадал в изолятор для несовершеннолетних, и ему нужна была помощь социальной службы, мама выезжала незамедлительно, даже в субботу. И общалась с подопечным столько, сколько ему было нужно.

Папа внимательно посмотрел на меня, силясь разгадать, что стоит за едва уловимыми переменами в выражении моего лица.

– Солнышко, ты не переживай. Отдых время от времени нужен всем. А твоя мама, видит бог, заслуживает его как никто другой. Может, ты пока приступишь к работе одна?

– Я могу пока вырезать выкройки, – сказала я.

Пошить все костюмы самостоятельно мне было не под силу, но уж с этой работой я запросто справлюсь. Но сперва надо сделать еще кое-что.

– Но лучше сначала отнесу маме чаю.

– Она будет очень рада, – сказал папа.

В наступающих сумерках я заметила вокруг его глаз тени. У него тоже был усталый вид. Надо держаться и двигаться дальше – больше ничего не остается. Если у мамы трудности на работе, я должна максимально упростить ей жизнь – и пошив костюмов в том числе.