Текст книги "На колени, профессор!"

= 10 =

Профессору все же удалось ударить так больно, что звон в ушах Каро ощущала, как будто ее двинули кирпичом по голове. Притворяясь богатой и беззаботной, Каро и представить не могла, что за это можно ненавидеть. До Яна Сергеевича ее не любили за противоположное…

Можно было легко разъяснить недоразумение, но она промолчала. Пусть уж лучше презирает, чем, не дай бог, сочувствовать начнет. Меньше всего она хотела выглядеть в глазах Яна жалкой неудачницей.

До дома Каро добиралась часа два: на автобусе она привычно экономила, а нога болела. По пути пришлось зайти в магазин – запасы лапши и овсянки закончились еще в пятницу.

В двушке многоэтажного дома Каро принадлежала одна из комнат, в другой жила мать-одиночка с ребенком. Каро повезло с соседями: Варвара жила скромно, мужиков домой не таскала, все свободное от работы время посвящая пятилетнему сыну. Про Каро говорили, что она фартовая. Так и есть, ей везло с рождения.

Сначала повезло не замерзнуть насмерть в мусорном баке, куда ее, новорожденную, выбросила мать. По глупости или за ненадобностью, Каро так и не узнала – горе-родительницу не нашли. Потом повезло попасть в реанимацию к замечательному доктору Леониду Ильичу Гордееву. Он выходил малышку, хотя шансов выжить у нее было мало, дал имя и подарил свои отчество и фамилию. В семью не взял – не смог. Как потом рассказывали Каро, из-за болезни жены.

Но и тут повезло: Каро попала в хороший детский дом. Он находился за городом и финансировался не только за счет государственного бюджета, так что выросла она на природе, не голодала, прилично одевалась, посещала музеи и театры, путешествовала на каникулах.

Мысль стать врачом, как человек, который ее спас, прочно сидела в голове Каро с раннего детства. Она прилежно училась в школе, блестяще сдала экзамены после девятого класса – и поступила в медучилище. Тогда она и познала все прелести статуса «детдомовская». Открыто однокурсники ее не травили, но относились с пренебрежением, в компанию не приглашали, а за спиной называли убогой.

Каро выводы сделала. Отработав год по специальности, она поступила в мединститут, как и мечтала. С тех пор о том, что она выросла в детдоме, не знал никто из новых знакомых. И тут ей опять повезло! Варвара, соседка по квартире, работала бухгалтером в секонд-хенде, да в таком, куда частенько поступали вполне модные и приличные вещи. Так что Каро стильно одевалась за копейки и, благодаря жесточайшей экономии, могла позволить себе дорогую косметику и походы в кафе с друзьями. Правда, лгать приходилось часто. К примеру, ночные дежурства в больнице, где она продолжала работать, Каро выдавала за тусовку в ночном клубе. Какая разница, если синяки под глазами от недосыпа?

А Ян Сергеевич, оказывается, ненавидит «богатых и избалованных». Да и черт с ним! Можно подкопить денег и сходить куда-нибудь еще, Эйра посоветует приличное место. Правда, от пар по биохимии это не избавит… Но ведь он пообещал, что не будет придираться!

Остаток дня Каро потратила на зубрежку. А иначе формулы и уравнения не выучить – слишком громоздкие. Лучше не затягивать, отработать пропущенные пары на неделе, как и собиралась.

В кабинет, где занималась ее группа, Каро вошла, расправив плечи, но на негнущихся ногах. Первая встреча с Яном Сергеевичем после выходных пугала: он такой же непредсказуемый, как погода весной.

Как обычно, профессор восседал за кафедрой, ожидая назначенного часа. Ян всегда приходил раньше и наблюдал, как студенты готовятся к практическому занятию. Смерив Каро недовольным взглядом в ответ на приветствие, он поинтересовался скучающим тоном:

– Отчего хромаете, Гордеева?

– Да так… – Каро смутилась. – Ногу натерла.

– На танцульках в клубе?

Каро едва успела прикусить язык, разозлившись. Ведь обещал же! И кому она поверила… За неимением иной возможности, она впилась в него взглядом, полным справедливого негодования.

– Нет, обувь новая, – процедила она. – Ян Сергеевич, а вы не ходите в клубы? А то позавчера мне показалось, что я видела вас… на танцполе.

– Показалось, Гордеева. Готовьтесь к занятию.

Он произнес это тем же ровным голосом, но Каро заметила, как он поправил галстук, ослабляя узел.

Так тебе и надо, профессор!

– Правда, видела? – шепотом спросила Катерина, соседка по столу. – А где?

– Нет, конечно, – ответила ей Каро. – Нигде я его не видела. Достал он меня, так и тянет схамить.

– А-а-а… Ну да. Есть такое. Нравишься ты ему, наверное.

– Навряд ли. Он на меня смотрит, как на грязь под ногами.

Катерина не успела возразить.

– Так, все собрались? Начинаем занятие. О гликогеновых болезнях нам расскажет…

– Гордеева, – пробурчала Каро себе под нос.

Ян Сергеевич не разочаровал.

– Гордеева! – заключил он торжественно. – Перечислите нам гликогенозы с указанием дефективного фрагмента и пораженного органа.

Блин! Началось…

После быстрого опроса Ян объяснил, какого результата ждет от лабораторной работы и занялся проверкой контрольных другой группы. Каро, памятуя, что его внешняя отрешенность весьма обманчива, тщательно перепроверяла все реакции. И все же в итоге у нее получилось не то, что нужно.

– Гордеева, хватит расходовать реактивы. Чего вы еще хотите добиться?

Как обычно, профессор появился рядом с ее столом внезапно и неожиданно.

– Так ведь посинеть должно, – кусая губы, пробормотала Каро.

– Чего?! Кто сказал?

– Так ведь индикатор…

– Я с вами сам скоро… посинею. Группа! Кто еще ждет синий цвет?

Каро оглянулась через плечо и облегченно перевела дыхание – не она одна что-то перепутала, руки взметнулись почти у всех.

– Ну, ждите, – зловеще произнес Ян. – До посинения. Кто первый расскажет об ошибке, получит зачет по теме.

Едва он это сказал, взгляд Каро упал на пузырек с индикатором, и ее осенило. Вместо названия на этикетке красовалась формула – как и на всех реактивах, используемых при опытах. Не та, что обычно! Вот она, сила привычки. Обычно лаборант выдавал один и тот же индикатор, а сегодня – другой. Оттого и цвет не синий!

– Я знаю! – подскочила Каро.

Ян внимательно ее выслушал, кивнул и поставил обещанную оценку.

– Гордеева, когда на отработки явитесь? – спросил он в конце занятия.

– Сегодня, – пообещала Каро.

– Жду с нетерпением…

Она поспешила покинуть кабинет. Отчитываться за пропущенные темы полагалось вечером, в специально отведенные для этого часы. Каро собиралась в библиотеку, но на первом этаже столкнулась со старостой группы.

– О, Каро! – воскликнул он. – А я тебя ищу.

– С чего бы? – насторожилась она.

– Тебя в деканат вызывают. Велели передать, чтобы в ближайшие три дня.

– А по поводу?

– Без понятия.

– Ага, спасибо. Я сейчас схожу, как раз время есть.

Долго гадать, с чего вдруг замдекана пожелала побеседовать со студенткой Гордеевой, не пришлось. Отстояв небольшую очередь, Каро замерла перед столом, за которым сидела Виталина Игоревна, отвечающая за их курс.

– Ах, Гордеева! – Она тут же извлекла из-под стопки папок какую-то бумажку. – Как ни стыдно, Каролина Леонидовна! Государство учит вас бесплатно, стипендию платит. От нашего института вы получаете доплату, потому что поступили по квоте, а вы…

– А я? – выдавила Каро, нарушая затянувшуюся паузу.

– А вы пропускаете занятия! – отрезала Виталина Игоревна. – Вас к сессии не допустят с такими прогулами!

– К-какие занятия? – икнула она.

– По биохимии. На вас поступила жалоба от профессора кафедры…

Дальше Каро почти не слушала, только кивала, соглашаясь с несправедливыми обвинениями. Одно занятие она пропустила из-за тяжелого дежурства: она не то что до института доехать не смогла, даже до дома не добралась, уснула в сестринской на диванчике. Другое – из-за медкомиссии. Она показывала справку профессору Русанову, что он, наверняка, благополучно проигнорировал. Третий пропуск – сдавала кровь на станции переливания…

– Я все исправлю, Виталина Игоревна. Сегодня иду на отработку.

– Само собой, – заметила замдекана. – Но за пренебрежительное отношение к учебе будешь наказана. Мы не можем лишить тебя стипендии, это только по результатам сессии, но дополнительную выплату за этот месяц не получишь.

– Что… – обмерла Каро.

– Да, ты правильно расслышала. Свободна, более не задерживаю.

Пол уплывал из-под ног, перед глазами повисла красная пелена. Однако Каро прекрасно знала, куда идет. Ее трясло он негодования и злости. Ян обещал перемирие! И хочет войны?! Он ее получит!

= 11 =

После пары с группой, где училась Каро, Ян вел занятия на автопилоте. В ушах так и звенело: «На танцполе», а внутри все обрывалось, стоило вспомнить карие глаза, полные праведного негодования. Стерва! Вернее, госпожа до мозга костей. Яну нравились такие – зарвавшегося саба они ставили на место одним только взглядом, не повышая голоса.

Наблюдая сегодня за Каро, Ян почти свыкся с мыслью, что девчонка ему нравится. Это бесило еще сильнее, чем ассоциация с убийцей Ларисы, но, похоже, он бессилен. Каро зацепила его, разбудила любопытство. Навряд ли он успокоится прежде, чем сполна ею насладится.

Теперь ему хотелось всего: перепалок по пустякам, острого противостояния, игры в поддавки, ни к чему не обязывающего флирта, долгой прелюдии, и, возможно, капитуляции – полной и безоговорочной. Только так Каро можно переболеть – использовать и избавиться. К тому времени она уже сдаст экзамен и перестанет мозолить глаза.

Ян размышлял о том, как заставить Каро вновь добиваться его внимания, когда дверь в аудиторию, где проходило занятие, распахнулось. Да с таким грохотом, как будто ее открыли с ноги.

На пороге стояла Каро. Ян считал, что повидал если не все, то многое, но в тот момент, когда их взгляды встретились, понял, что впервые столкнулся с госпожой в гневе. Причем, в самом настоящем, не надуманно-игровом.

Черты ее лица исказились, губы побелели. Зрачок полностью затопил радужку, и Яну чудилось, что в черной бездне полыхает пламя. Он почувствовал слабость в ногах и пугающее желание опуститься на колени. Потому что не было никаких сомнений, на кого сейчас спустят всех собак. Каро пожирала его взглядом, не замечая уставившихся на нее студентов.

К счастью, Ян стоял близко к двери. Заметив, что Каро набирает в грудь воздух, готовясь что-то сказать, он быстро вытолкал ее в коридор.

– Гордеева, если не хочешь проблем, лучше молчи, – прошипел он. – Я сейчас.

Он заглянул в аудиторию, пообещал студентам вернуться через пять минут и, схватив Каро за руку, потащил в свой кабинет. Разорвав зрительный контакт, Ян избавился от дрожи в коленях, но чувство вины никуда не делось. При всех своих недостатках Каро не из тех, кто будет врываться на занятие. Взгляд госпожи обвинил и приговорил. Вот только когда и как Ян успел накосячить?

– Ну?! – рыкнул он, запирая дверь.

– Лжец! – выплюнула Каро ему в лицо. – Подлый лжец!

У него потемнело в глазах: и прибить нахалку хочется, и обвинение слишком серьезное. Не крышей же она двинулась!

Мысленно считая до десяти, Ян достал из мини-холодильника бутылку с водой и протянул Каро.

– Объяснись, – попросил он.

Она оттолкнула руку.

– Ты сам предложил перемирие! Ты обещал, что перестанешь придираться…

Она задыхалась, выкрикивая обвинения, поэтому Ян ее перебил.

– Я не могу просто перестать, это все заметят. Думал, ты поймешь.

– Жалобу в деканат кто накатал?! – взвизгнула Каро.

– Жалобу? – изумился Ян. – Какую еще жа…

Он осекся, потому что вспомнил, как просил Виту, замдекана факультета, на котором училась Каро, припугнуть студентку, пропускающую пары. По старой дружбе просил! Они с Витой учились на одном курсе.

Блять! И что, теперь из-за выговора надо истерику закатывать?!

– Вспомнил? – Каро опять уставилась на него так, что впору на колени падать. – Профессор Русанов, ты… ты…

Она явно затруднялась с выбором эпитета, и отнюдь не из-за бедного словарного запаса. Понятно, что хочет огреть побольнее, хотя бы вербально.

– Я действительно забыл, – ответил Ян, с неудовольствием отмечая нетвердость в голосе. – Банально забыл, Каро! Это было давно. Но чего ты так взбесилась? Подумаешь, отругали…

– Отругали?! – снова взвилась она. – Да чтоб тебя черти разодрали!

– Следи за языком! – рявкнул он. – Я не твой саб! И ты не имеешь никакого права так со мной разговаривать!

Если бы Каро знала, каких усилий ему стоило произнести эту отповедь, то перестала бы злиться. Когда он успел принять ее, как госпожу? Когда?! Внутренности скрутило тугим узлом от жгучего желания извиниться и понести заслуженное наказание.

– Я показывала справки, – неожиданно тихо произнесла Каро. – Лишь один прогул… – Она сглотнула. – Один без причины. И я обещала все сдать.

– Вот и замечательно. Мы же договорились, что сегодня ты приходишь. Пять минут позора – не повод устраивать…

– За прогулы допвыплату к стипендии удержат.

– Чего? – растерялся Ян.

Теперь Каро избегала его взгляда, но он мог поклясться, что в ее глазах блестят слезы. Что за хрень! Она еще и на бюджете учится? И доплату от ВУЗа получает?

– Ничего, – огрызнулась Каро. – Я думала, вы порядочный, а вы…

Она махнула рукой, и Ян обозлился из-за этого жеста, но больше – из-за упрека в непорядочном поведении.

– Родители содержания лишили? – поинтересовался он, едко стегая словами. – Машинку продай, если денег на клубы не хватает. Все, Гордеева. Вон! Жду на отработке.

Он выставил ее из кабинета и нетвердым шагом вернулся в аудиторию.

На душе скребли кошки. Все же нехорошо получилось. Очень нехорошо. Он действительно забыл, как жаловался Вите, и вышло, будто он мстит Каро за встречу в клубе. Он не сдержал обещания, и в ее глазах выглядит лжецом. Нет, хуже – подлецом. Ведь Каро сильно расстроилась из-за потерянных денег. Имеет ли он право судить, для чего они ей нужны? Определенно – нет.

Яна задели слова Каро. Как бы он не злился, она права. Официальных причин жаловаться на ее успеваемость не было, он воспользовался знакомством с замдекана, чтобы проучить наглую студентку. И кто в итоге пострадал? Каро – безусловно, но и он тоже. И если ее проблему, в принципе, легко решить, то что ему теперь делать?

На отработку Каро явилась с каменным лицом, еще и стену вокруг себя воздвигла – из металла и бетона, не иначе. Ян не пытался ее пробить, пока Каро отвечала на вопросы. Не обманула – подготовилась.

Весьма странно, но кроме нее никто не пришел сдавать пропущенный материал. Обычно со всех групп собиралось пять-семь студентов.

– И где это сегодня все… – задумчиво произнес Ян, вроде бы ни к кому не обращаясь.

– К зачету по анатомии готовятся, – буркнула Каро, снизойдя до ответа.

– А ты почему… не готовишься?

– Я все знаю, – самодовольно заявила она.

Ян не сильно этому удивился. Он уже побывал у Виты, и та рассказала, что студентка Гордеева – отличница, и в мединститут поступила после училища, которое тоже окончила с отличием. Правда, у него осталось впечатление, что Вита что-то недоговаривает.

Проверив задачи и лабораторную работу, Ян сообщил Каро, что задолженности ликвидированы.

– Не спеши, – попросил он, едва она начала собирать тетради. – Поговорим?

– Не о чем нам разговаривать, – холодно отозвалась она, однако не ушла.

– Например, об этом…

Он положил перед ней две бумажки по пять тысяч рублей.

– Этого хватит, чтобы компенсировать мою забывчивость? – пошутил Ян.

Но едва Каро подняла на него тяжелый взгляд, улыбка мгновенно сползла с лица.

= 12 =

Похоже, удача отвернулась, а полоса везения закончилась. Иначе не объяснить, отчего судьба столкнула Каро с профессором Русановым. Как можно одновременно ненавидеть человека и желать? Каро теряла рассудок, глядя в его бесстыжие глаза.

Ладони горели и чесались, как будто она отбила их об задницу Яна, обтянутую дорогими джинсами. Во рту пересыхало, когда она скользила взглядом по широким плечам, представляя их обнаженными, вздрагивающими под ударами плети. И татуировка, почти целиком скрытая под воротом водолазки, теперь говорила о многом: черная роза с шипами – символ утраты и любви, приносящей боль, и цифра XXII – знак аркана Шута из карт Таро. Это добавляло Яну таинственности, подогревало желание разгадать его тайну. В глазах темнело, стоило вспомнить, как нежно могут ласкать пальцы, неторопливо перебирающие бусины чёток.

Подлец! Обманщик! Плут!

Каро едва справлялась с эмоциями, напоминая себе, что нельзя срываться на преподавателе, который почти вдвое ее старше. Тут Ян прав, он ей не принадлежит.

Но если бы он знал, каких усилий ей стоило успокоиться и прийти на эту отработку! И все насмарку, потому что от очередного оскорбления опять тяжело дышать.

– Это что? – спросила Каро, переводя дыхание.

Понятно и без объяснений, но ей нужно время, чтобы подобрать какое-нибудь цензурное выражение.

– Деньги. – Ян повел шеей, и кадык скользнул вверх и вниз. – Мало?

– Ян Сергеевич, а мама с папой вас извиняться не научили? – поинтересовалась Каро хриплым голосом. – Словами.

– Гордеева… – угрожающе произнес Ян.

Она вскочила, прижимая к груди сумку.

– Я с удовольствием подсказала бы вам, куда следует засунуть эти деньги, но совесть не позволяет! Догадайтесь сами, вы же умный!

Перевернув стул, Каро рванула к выходу. И вскрикнула от неожиданности, со всего маха врезавшись в Яна. Он успел перегородить ей дорогу.

– Каро, успокойся! – Он схватил ее за запястья, не позволяя вырваться. – Давай поговорим спокойно!

– Я ударю, если не отпустишь, – прошипела она. – Ногой. В пах.

– Каро, прости! – Ян ослабил хватку и повторил тише: – Пожалуйста, прости. Я не предполагал, что так получится.

Она молчала, уставившись на него исподлобья. Этого мало, но все же лучше, чем ничего. Потерю денег пережить легче, чем унижение.

– Этого недостаточно… – Ян по-своему расценил ее молчание. – И деньги ты не примешь. Тогда… сессия?

– Я сама сдам экзамен, – проворчала Каро. – Пропустите, Ян Сергеевич.

– Нет, ты не поняла. – Он выглянул в приоткрытую дверь, проверяя, нет ли кого рядом. – Сессия в клубе.

– Очередная игра? – Она сморщила нос. – Вам не надоело?

– Нет, я… серьезно. Ты же хотела.

«Перехотела!» – вот что надо было ответить. И уйти с гордо поднятой головой, отодвинув профессора в сторону. У Каро не хватило на это силы воли. Ян предложил сессию! Сам!

– И в чем подвох? – спросила она подозрительно.

– Да ни в чем! Но… – Он опять оглянулся. – Поговорим в другом месте? Здесь недалеко есть хорошее кафе.

Каро с досадой отвернулась. Отделаться чашечкой кофе не получится, она не сможет спокойно смотреть на еду, так как с утра ничего не ела.

– Позволь мне тебя пригласить, – добавил Ян.

– С чего бы?

– Просто так. Без всякого подтекста. Что в этом такого?

Она не смогла отказаться – слишком велико искушение. Не объест же она его, в конце концов? Это кафе, а не ресторан. Беседа, а не свидание. Но больше всего хотелось, конечно же, услышать подробности о сессии. Будут условия – Каро в этом не сомневалась. Ради сессии можно и гордость усмирить, и даже простить жалобу в деканат. Или сделать вид, что простила.

– Хорошо, – кивнула она. – Я согласна.

Пришлось немного подождать, пока Ян закрывал аудиторию и заходил в кабинет за вещами.

– Ты на своей машине поедешь?

– А? – Каро споткнулась о камень, и Ян подхватил ее под руку. – А, нет. Она… в ремонте.

– Что?! – Он вдруг резко развернул ее к себе лицом. – Ты машину разбила? В аварию попала? Кто-нибудь пострадал?!

Пожалуй, он впервые напугал ее так сильно, что слова застряли где-то в глотке. У Каро, конечно же, не было машины, она ляпнула первое, что пришло в голову, оправдывая ее отсутствие, но… С чего вдруг такая реакция?

– Говори! – Ян крепко сжал пальцы, клещом впиваясь в руку.

– Мне больно. – Каро дернулась. – Зеркало разбила, когда парковалась. И масло надо поменять.

– Странная ты… – вдруг выдал он, отпуская ее. – Из-за денег переживаешь, вроде как экономишь, а на дорогую игрушку тратишься.

– Я же не обсуждаю ваши странности, – огрызнулась она. – С виду приличный человек, профессор, а тащитесь от порки.

Теперь споткнулся Ян.

– Туше, – произнес он с коротким смешком. – Это означает…

– Знаю я, что это означает, – перебила его Каро. – Укол соперника в фехтовании. Хотя у слова есть и другие значения.

– У тебя проблемы с родителями?

И снова! Вот так, сразу, без перехода!

– Ян Сергеевич, вы меня поужинать пригласили, чтобы обсудить условия сессии? Или чтобы провести сеанс психотерапии?

– Ладно, все. – Он поднял руки ладонями вверх, признавая поражение. – Пойдем к машине.

– Вы же сказали, что это недалеко.

– Да, но не хочу потом возвращаться сюда. Да и ты… все еще хромаешь.

В кафе Каро понравилось: тихо, спокойно и никого из знакомых. Студенты предпочитают другие места – с фастфудом и громкой музыкой. Ян сам сделал заказ, уточнив, что Каро предпочитает. Смешно! Она никогда не привередничала в еде. Правда, откуда ему это знать?

– Ты правильно поняла насчет условий, Каро, – сказал Ян, пока они ждали заказ. – Их не может не быть, потому что ты – новичок. И ты примешь их, потому что забота о безопасности – твоя обязанность.

– Я внимательно слушаю.

Каро чинно сложила руки на столешнице и уставилась на Яна, добавив взгляду строгости. Если она правильно заметила, его это нервирует.

– Прежде ты научишься всему, что должна уметь госпожа. Я не собираюсь становиться подопытным кроликом, и не мечтай. Сессия случится не раньше, чем ты сдашь экзамен…

– Вам? – усмехнулась Каро.

– Эйре.

– Почему ей?

– Она же твоя наставница. А мы с ней давно друг друга знаем, я доверяю ее слову.

– А что, есть курсы для доминатрикс? Или кто-то другой согласится стать… кроликом?

– За подробностями к Эйре, – отрезал Ян. – Понятия не имею, как вас там обучают.

– М-м-м… Хорошо. Это разумно…

Навряд ли удастся договориться с Эйрой. Каро уже поняла, что все стоит денег – бесплатно никто не будет ее учить. Бесплатно даже в клуб нельзя прийти. Но Ян прав, и вредить – не в ее интересах. Или она что-нибудь придумает… или мечта останется мечтой.

– Это еще не все. – Ян едва слышно постукивал пальцами по столешнице. – Я согласен принести извинения таким способом, но… я должен тебе доверять. Пусть не целиком, но больше, чем сейчас.

– Это проблема, да? Учитывая, как я вам противна.

– Проблема, но не твоя. – На лице Яна не наблюдалось и тени обычной снисходительной насмешки. – Однако проблема доверия важна для нас обоих. Если его между нами не случится… ничего не получится.

– Этому тоже надо учиться?

– В какой-то мере…

– И как?

Ян как-то странно на нее посмотрел. Ни один мускул не дрогнул, но Каро на миг показалось, что она увидела дьявольскую улыбку Джокера.

– Нам нужно больше времени проводить вместе.

– Больше… времени?

Ему все же удалось выбить почву из-под ног. Ян предлагает ей… встречаться? Да они даже на занятиях ругаются! А наедине… Наедине вообще прибьют друг друга!

– Согласен, это непросто, – кивнул Ян. – У тебя учеба, ты много занимаешься.

– А по ночам развлекаюсь в клубах, – ехидно вставила она.

– О клубах придется забыть. – Он вернул ей улыбку. – Если хочешь поставить меня на колени, госпожа Каро.

– Ради такого я готова и на большее, – пробормотала она.

– Так вот, я тоже занят. Кроме студентов у меня кафедра, научная работа… и прочие профессорские обязанности. Поэтому есть единственный способ узнать друг друга получше.

– И какой же?

– Переезжай ко мне, Гордеева. Совместный быт – лучший способ наладить отношения.