Текст книги "Ричи Триппер. Хамский секса фон в небесной прихожей"

Ричи Триппер
Хамский секса фон в небесной прихожей
Мири Каф

Главный персонаж книги по имени Ричи

Потомком библейского «Хама» является, по всей видимости,

Судьбой рожденный в стране Советов, Советской шпионкой от венценосца с африканского солнечного континента.

Тело огнем разукрашено в детстве,

Образ «Квазимодо» запечатлен на его плоти навечно,

Силою духа поднявшись над собственной тенью,

Он превозмог все невзгоды и тернии.

Эпохой перемен коронуется чернь,

А сильные духом фортуну приветствуют!

Для уважаемых читателей история представлена

О Ричи Триппере – совсем нетривиальная!

© Мири Каф, 2017

ISBN 978-5-4490-0553-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

«И пожалел Всевышний, что создал человека, Ной же понравился Ему. И вошел Ной, и с ним сыновья его, и жена его, и жены сыновей его в ковчег, от воды потопа. И из скота чистого, и из скота нечистого, из всех птиц, и из всех пресмыкающихся на земле по паре вошли к Ною в ковчег, мужского и женского пола, как Всесильный повелел Ною.

Обман же отправился на поиски пары и нашел Желание.

– Откуда ты явился? – спросило Желание.

– Я возвратился от ковчега Ноя. Я хотел войти, но меня не пустили, потому что у меня не было подруги. Не хочешь ли ты быть моей подругой?

– С радостью! – ответило Желание, но что ты за это мне предложишь?

– Все, что я приобрету, можешь взять себе.

– Идет! – согласилось Желание.

Так они вошли в ковчег, навсегда заключив между собой договор: все, что приобретает Обман, уносит прочь Желание.

И запрещено было Всевышним сожительство в ковчеге всем существам, там находящимся. Сын же Ноя, Хам, нарушил запрет и вошел к своей жене. За это деяние, совершенное в темноте, Хам получил мерой за меру – он вышел из ковчега темнокожим, и у всех его потомков на все времена темная кожа.

Ной начал возделывать землю и насадил виноградник; и выпил вина, и опьянел, и лежал обнаженным в шатре своём. И увидел Хам наготу отца своего и рассказал двум братьям своим. Шем же и Йефет взяли одежду и, положив её на плечи свои, пошли задом и покрыли наготу отца своего. Ной проспался от вина своего и узнал, что сделал над ним меньший сын его, и сказал:

«Проклят Хам, раб рабов будет он у братьев своих». Потом сказал:

«Благословен Господь Бог Шемов, Хам же будет рабом ему. Да распространит Бог Йефета, и да вселится он в шатрах Шемовых, Хам же будет рабом ему».

Москва. 1992 год. Победа разума над телом

И бренно тело на земле, и разум канет в бесконечность, лишь добрые поступки и истинная красота не исчезнут никогда!

Московское лето 1992 года выдалось аномально жарким и сопровождалось драматическими политическими изменениями на постсоветском пространстве. Перестройка, год назад обрушившая советскую систему, только сейчас нашла истинный отклик в сознании людей. Над руинами вчерашней страны Советов реял долгожданный «воздух свободы», который массы впитывали буквально кожей. Свобода манила вседозволенностью, диктовала моду, владела умами, являя все свои грани: от свободы познания до свободы беспорядочного поведения.

Днем по московским улицам прогуливались «новые русские», на площадях простой народ поучали ораторы-демократы, тут и там сновали вездесущие торговцы. А вечером в столице закипала ночная, «адская» жизнь: из глубин людского подсознания, долгие годы оберегаемого «железным занавесом», посыпалась всякого рода нечисть, направляемая потайными низменными желаниями. Праздная публика засиживалась в московских клубах, бродила ночами, будоража столицу.

В то самое смутное время темнокожий парень с вполне приличным, но необычным именем Ричи, обладатель режущей пуританский слух фамилией Триппер возвращался домой, держа под руки двух шикарных девушек-близняшек. Ричи подцепил их в одном из закрытых ночных клубов города с соответствующим тому времени названием «Все кубарем». Сказать, что девушки были красивы – не сказать ничего. Это были две улетные, сногсшибательные, длинноногие блондинки с огромными синими глазами, пухлыми губками и очаровательными ямочками на розовых щечках. К слову, огромными у девушек были не только глаза, но и другие, не менее достойные части тела.

Случайные прохожие, наблюдавшие эту троицу, не могли отвеcти глаз: триплет объединяло несочетаемое – обворожительных красавиц и инфернальное чудовище. Ричи был африканцем, причем африканцем внушительных размеров. Тем не менее не cтолько это обстоятельство повергало в шок московских прохожих. Правая половина лица и обе руки Ричи были обезображены сильнейшим ожогом, который он перенес в далеком детстве. При взгляде с левой стороны парень выглядел абсолютнейшим уродом, иноземным монстром. Такого увидишь разве что в апокалиптическом американском экшне – при этом сниматься Ричи мог без капельки грима.

Однако стоило взглянуть на молодого человека с правой стороны и виделся вполне симпатичный мулат с темными глазами, обрамленными длинными ресницами.

Причину благосклонности столь прекрасных созданий к такой странной асимметрии в лице Ричи простому обывателю понять было невозможно. В мыслях прохожие выстраивали различные предположения, в том числе мистического характера. Были и другие версии, в частности, о том, как «люди гибнут за металл», но данные предположения не имели под собой никакой почвы. Ричи конечно же не был волшебником, да и финансовое положение его представлялось сомнительным. Парень знавал времена, когда «кровные» отсутствовали до такой степени, что приходилось прибегать к помощи многочисленных друзей.

Тем удивительнее кажется то, что процесс завоевания девушек занял у него не слишком много времени, уже через несколько минут знакомства близняшки согласились поехать к нему домой – там его ждал друг по имени Дэн.

Поехали они не просто далеко, а бог знает куда – в один из спальных районов города Москвы. Такси припарковалось возле оранжевого шестнадцатиэтажного дома по улице Айвазовского. Когда пришла пора оплатить поездку, Ричи попросил таксиста немного подождать, помог девушкам выйти из машины и вместе с ними вошел в здание. На самом деле Ричи и не думал платить за транспортные услуги – после двух часов напрасных ожиданий и не менее напрасных поисков бесследно исчезнувшего пассажира, водитель уехал ни с чем.

В компании двух девушек Ричи зашел в лифт. За ними в кабину неспешно проковыляла соседка с пятнадцатого этажа с маленькой собачкой. Увидев интересную компанию, она, немедленно выпустив из рук поводок, торопливо протерла заляпанные стекла очков рукавом своей куртки. Затем нацепила их поглубже на переносицу и стала пристально разглядывать спутниц Ричи, которые в ее понимании представляли собой обычных распутниц. Ричи вежливо с ней поздоровался, незаметно отпихнув собачонку, норовившую прыгнуть грязными лапами на светлые лосины одной из блондинок. Пожилая дама даже не повернулась в его сторону, чтобы ответить. Похоже, она была удивлена, заинтересована и возмущена одновременно. А может быть, находилась в предвкушении интересного рассказа, которым планировала поделиться со знакомыми, соседями и соседями соседей.

Когда лифт остановился на седьмом этаже – этаже Ричи, дама принялась настойчиво расспрашивать молодого человека о здоровье его матери. Последнее ничуть не интересовало ее в данную минуту, но она явно хотела задержать парня, чтобы успеть запечатлеть все необходимые детали для своего предстоящего бенефиса.

После того как Ричи с девушками покинул лифт, пожилая дама, недолго думая, изменила траекторию своего пути. Она не поехала на свой этаж, а выбрала самый несчастливый из всех этажей в доме – под номером 13. Дама внезапно решила забежать к самым невезучим и поэтому, наверное, склочным жильцам дома «на чашечку чая». Таким образом, меньше чем через час, благодаря коммуникабельным соседям с тринадцатого этажа, весь дом пережевывал весть о похождениях «черного мальчика». А уже через два часа новости начали распространяться все дальше и дальше за пределы дома.

Сетуя на отсутствие приватного входа в дом, который бы исключил контакты с навязчивыми соседями, Ричи позвонил в дверь собственной квартиры под номером «96». Дверь открыла очаровательная девушка с яркими зелеными глазами – Алиса, сестра Дэна. Она невольно застыла возле двери, любуясь дивными дарами природы, которыми Всевышний наградил некоторые свои создания. Близняшки, в свою очередь, с нескрываемым интересом пялились на Алису, легенды о невероятных способностях которой бродили по Москве и далеко за ее пределами.

– Ну что, мы так и будем стоять, или все-таки пройдем в дом? – нетерпеливо спросил Ричи.

В ответ Алиса лишь успела заметить, что на этот раз Ричи превзошел сам себя, и неопределенным жестом пригласила гостей в дом. Впрочем, она успела прошептать в сторону Ричи:

– Надеюсь ты нашел свой идеал?

На ответ не рассчитывала, но услышала предполагаемое в стиле Ричи:

– Ничего идеального не существует, как ты понимаешь! Но есть близкое к идеалу, как ты и я, например!

Алиса натянуто улыбнулась, но ничего не ответила. Ричи показалось, что ее мысли как обычно где-то далеко, а действительность выпала из сферы ее интересов. Гости проследовали в дом, в прихожей их ждал тот самый Дэн, лучший друг Ричи, да и просто симпатичный парень. Стол был предусмотрительно накрыт всевозможными угощениями. Алкогольная продукция предполагала широкий спектр действий, на столе было все – от шампанского и вин до коньяка и водки. У девушек, к легкому разочарованию Дэна, оказались весьма прозаичные имена – Маша и Таня.

Дэн открыл застолье стандартным для такого случая тостом, смысл которого сводился к тому, что красота непременно спасет этот мир. Далее он погрузился в живописные размышления на тему любви и гармонии, стараясь по смыслу связать свою речь с достоинствами очаровательных слушательниц. При этом про себя он философски размышлял о том, что вся красота человеческих слов и теоретических прелюдий неизбежно закончится простой банальщиной по Фрейду.

Дэн в этот вечер был особенно красноречив, так что после серии тостов Ричи даже подал ему знак, мол, пора закругляться. Алиса встала из-за стола и, сославшись на дела, собралась покинуть веселую компанию. Ричи жестом попросил ее задержаться. Понимая, что Ричи хочет поговорить с Алисой, Дэн предложил сестричкам перейти с десертом в гостиную, которая удачно соседствовала со спальными комнатами. Там он продолжил их развлекать, а немного позже к ним присоединился и Ричи, порадовавшись, что девушкам не было скучно с Дэном в его отсутствие.

Проснувшись под утро от хлопка входной двери, Дэн поднялся на кровати, не понимая, где находится. Рядом с собой он увидел красивую блондинку – девушка тихо сопела своим хорошеньким носиком. События прошлой ночи начали постепенно всплывать у него в голове. Ему даже захотелось разбудить девушку, чтобы повторить все сначала, но что-то его остановило. Он тихо встал, прошел в соседнюю комнату, стараясь понять причины своего беспокойства. В соседней комнате он никого не нашел, постель была разобрана, повсюду валялись предметы нижнего женского гардероба. Дэн направился в кухню, где застал другую блондинку в мужском халате, одиноко попивающую кофе.

– Ты одна? – удивился Дэн.

– Ричи только что ушел, – ответила девушка, – наверное, ему что-то не понравилось! – печально добавила она.

– Дело не в тебе, я вспомнил – у него с утра были запланированы дела! – соврал Дэн и принялся готовить близняшкам завтрак. После завтрака под предлогом тех же самых якобы запланированных дел он отправил девушек восвояси, а сам пошел досыпать дальше. Проснулся он только к полудню. К этому времени Ричи уже вернулся домой.

– Ты где был, нигер? – спросил Дэн удивленно. Обычно Ричи не пропадал ранним утром, все дела они привыкли решать вечером.

– Да так, заехал к чехам побазарить! – ответил Ричи, как ни в чем не бывало. Его глаза ровным счетом ничего не выражали, но на ладонях была кровь, да и тело было заметно напряжено.

Дэн прищурился:

– Вчера с ними не набазарился, что ли? Может, телка тебе не понравилась? Он знал Ричи, как облупленного. Для него было очевидно, что тот не в себе.

– Неа, телка нормальная. Руслан документы привез по «Рябиновой», нужно было срочно посмотреть… – уклончиво ответил Ричи.

В эту минуту ему не хотелось ничего обсуждать, но обсудить нужно было многое, да и оттягивать разговор дальше было некуда. «Все-таки не сегодня!» – подумал про себя Ричи и посмотрел на Дэна.

Увидев муки сомнения на лице друга, Дэн не стал его пытать и перевел разговор в другую плоскость:

– Маша оставила свой телефон, очень просила ей позвонить……

Ричи поднял брови:

– Мы же договорились, что больше одного раза ни с кем не встречаемся, а то потом их не отлепишь!

Последнее время Дэн стал как-то серьезно относиться к телкам, а Ричи это совсем не радовало. «Так и жениться можно!» – про себя ужаснулся он.

После его слов Дэн заметно погрустнел:

– Да, договорились… да не особо мне Маша и понравилась! Про себя он, конечно, подумал другое, примерно следующее:

«Я бы ее всю жизнь трахал, и только чуть-чуть изменял!» Девушка действительно запала ему в душу, она заметно отличалась от всех предыдущих телочек, а в постели так была просто огонь. Дэн ругал себя за то, что несколько лет назад заключил с Ричи «пацанское соглашение». По причине этого в течение продолжительного времени женские лица и тела стремительно менялись: то одни, то другие. Дэн умело плыл в этом бесконечном потоке, но именно сейчас почувствовал, что захлебывается.

Прочитав его мысли, Ричи улыбнулся:

– Да уж, она тебе так не понравилась, что ты ее целых три раза трахнул!

В ответ Дэн едва смог рассмеяться. По сути, у них изначально были разные цели, которые не слишком бросались в глаза из-за совместных бизнес-интересов. Однако после вчерашнего разговора с новыми партнерами Ричи понял, что перспективы совместного бизнеса с Дэном теперь крайне туманны. Он невесело посмотрел на Дэна и произнес вслух что-то совсем несуразное:

– Когда-то всему приходит конец, и бесконечным телкам тоже!

На самом деле Ричи сказал вполне осмысленные вещи, но Дэн еще не догадывался, к чему он клонит. Дэн заметно нахмурился. Он знал Ричи много лет, но последнее время нигер стал вести себя очень странно и говорить непонятные вещи. Дэну не хотелось думать, что это могло быть «эхом» плохого наследства его матери, когда-то успешной женщины, печально закончившей свои дни.

Начало. Нигерия. 1967 год

Смилуйся, Господь Бог наш, над народом моим и над городом, и домом народа моего… Помилуй нас и наших детей!

Яркое палящее солнце повисло над африканской долиной древнего города Ойо. Могущественный король юга Нигерии, его святейшество Аалафин «Главный Оба (большой папа) Ику Баба Ее Ламиди Олайивола Триппер Второй», наставлял своего любимого сына Рудо, одного из своих тридцати пяти детей, перед долгой поездкой за пределы африканского континента. Шел 1967 год…

1 октября 1960 года Нигерия стала независимым государством. Однако уже через три года после провозглашения республики вспыхнули межэтнические столкновения. Африканский континент обагрился кровью африканского народа – началось жестокое противостояние группировок Южной и Северной Африки. Народ йоруба подвергся преследованию, и великий король не мог оставаться в стороне – вместе со своим народом он оказывал сопротивление «кровавым воинам» Севера, рассчитывая на поддержку британского правительства.

Рудо исполнилось 24 года, и он мог стать хорошим помощником своему венценосному отцу, в том числе и в дипломатических вопросах. Рудо только что выпустился из Бристольского университета, был прекрасно образован. Последние наставления отца Рудо запомнил навсегда, так как это была их последняя встреча.

Москва. 1973 год

Миссия природы неделима, едина и незыблема. Но качество свободы воли в материи противоречит ей!

Первое главное управление КГБ СССР

Анжелика Ковалевская готовилась к выполнению особого задания советского правительства, подписанного лично товарищем Брежневым. Ей предстояло совершить поездку в туманный Альбион для обмена сведениями с высокопоставленным чиновником британского правительства Эдвардом Хитом, ответственным за реформирование экономики Соединенного Королевства. По совместительству Хит являлся нештатным агентом СССР. После достижения британским правительством принципиальных договоренностей с европейскими странами Великобритания вступила в ЕЭС, и теперь сверхдержава европейского сообщества была способна ослабить мировое влияние США.

Лондон. 1973 год

Победа начинается с провала. Чем ближе тьма, тем ярче будет свет.

Анжелика Ковалевская ждала в фойе знаменитого отеля The Ritz London, расположенного на улице Пикадилли. Интерьер отеля поразил советскую девушку своим великолепием – хрустальные люстры тонкой работы, изящные столики, инкрустированные перламутром, массивные кресла в стиле «ампир», стены, декорированные лепниной, шторы ручной работы. Изысканные предметы интерьера не смогли бы оставить равнодушным даже самого придирчивого постояльца.

Стрелки часов показывали четверть шестого. Анжелика попросила официанта принести еще одну чашечку кофе и достала из сумочки флакон французских духов «Diorella», выданный отделом снабжения КГБ СССР. Советское руководство не жаловало своих граждан: все жили очень скромно, заработков едва хватало на продукты питания и необходимую одежду. Советские граждане жили большими семьями либо в малогабаритных квартирах, либо в коммуналках, в то время как высокопоставленные чиновники проживали в служебных хоромах и пользовались всеми благами своего исключительного положения.

Анжелика осторожно открыла флакон и нанесла небольшое количество духов на запястье. Через минуту к ней подсел мужчина в сером костюме и классической фетровой шляпе. Он поздоровался и произнес одно из кодовых слов «haze», что в переводе на русский буквально означало «мгла». Данная кодировка свидетельствовала о провале планов советского руководства.

Связной передал ей конверт, а на словах сообщил о ближайшей отставке действующего правительства. Вероятным премьер-министром Соединенного Королевства должен был стать Гарольд Вильсон, лидер партии лейбористов. Агент проинформировал Анжелику о прекращении прямых контактов, не преминув сообщить опознавательную информацию по доверенному лицу, который сам будет приезжать с визитами в Россию.

Услышав плохие новости, Анжелика как ни в чем не бывало широко улыбнулась – советская шпионская школа давала о себе знать. Они еще минут 15 мило беседовали, потом мужчина расплатился по счету и после дружеского прощания направился к выходу.

На следующий день, прогуливаясь вблизи королевских садов, Анжелика увидела стройного темнокожего мужчину. Незнакомец шел ей навстречу, и она невольно залюбовалась им: он был великолепно сложен, одежда идеально облегала его атлетический торс, белая рубашка контрастировала с темной кожей. Мужчина подошел слишком близко к Анжелике, и она почувствовала тонкий аромат его одеколона. Это был Рудо Триппер.

Южная Осетия. Цхинвал. 1974 год

Из малого рождается большое, а предпосылкой служат зерна, время и земля!

Живописный городок Цхинвал располагался в самом сердце Южной Осетии на южных склонах Центрального Кавказа в долине реки Большая Ляхва. Городок был заселен преимущественно кударцами (южными осетинами), традиции и быт которых уходили в далекое прошлое. Первые упоминания о мужестве и героических качествах этого народа встречаются в летописях 1398 года. Осетинские женщины по праву заслуживают здесь особого упоминания по причине редкого сочетания природной красоты и добродушия. Светловолосые, светлоглазые красавицы со смуглой кожей и правильными чертами лица поражают своей мудростью и благородной речью.

Такой особенной красавицей была восемнадцатилетняя Джульетта – статная девушка со светло-русыми волосами, изумрудными глазами, пухлыми губами и белозубой улыбкой.

Джульетта тосковала по своему родному брату-близнецу. Уже как два года он проживал в Москве и сумел неплохо там обустроиться. С детства Джульетта была с ним практически неразлучна, разрыв родственных связей был болезненным. Два года она мирилась с внутренней пустотой, но, наконец, решилась: собрала свои вещи и отправилась в дальнее путешествие.

Встреча. Москва. 1980 год

Ненависть – любви начало. Детство – к взрослению путь!

Летом 1980 года в Москве проходили Олимпийские игры. Массовые мероприятия были организованы советским руководством с небывалым размахом, дабы продемонстрировать всему капиталистическому миру процветание коммунистического общества. В Москве были открыты новые современные магазины, построены комфортабельные гостиницы, жилые дома с квартирами улучшенной планировки. Право на привилегированное жилье имели советские граждане, проявившие себя в различных сферах деятельности.

Квартиры в одном из таких домов, в зеленом районе Ясенево Юго-Запада Москвы, распределили между членами Союза художников и писателей СССР, дипломатами и работниками пищевой промышленности. Дом располагался на улице Айвазовского (названной так в честь известного российского художника) и представлял собой шестнадцатиэтажное здание ярко-оранжевого цвета, на каждом этаже которого были трехкомнатные квартиры в 75 квадратных метров каждая. По советским меркам метраж был значительным. Дом с невероятной скоростью стал заселяться новыми жильцами, некоторые из них были весьма экзотического вида. К примеру, в квартире на седьмом этаже поселилось очень странное семейство: настоящий африканец с заморским именем Рудо и его русская жена – светловолосая миловидная Анжелика – с пятилетним сыном. Мальчика-мулата звали Ричи, и это было еще полбеды, так как фамилия у него по отцу была совсем уж неприличная – Триппер, что в переводе на русский язык означало постыдное заболевание венерического свойства. Впрочем, в английской версии фамилия также не отличалась благозвучием.

На четвертом этаже поселилась не менее странная, по мнению обывателей, семья: темноволосый мужчина Александр с карими глазами и светлой кожей, его смуглая, но при этом блондинистая жена-осетинка по имени Джульетта да двое маленьких детей. Ребятишки взяли от внешности родителей самые характерные черты – похожая на ангела Алиса была светловолоса и светлокожа, а темноволосый мальчик по имени Дэн внешностью походил на дьяволенка. Можно было подумать, что мальчик вобрал в себя всю «темную» сторону родителей, в то время как девочка олицетворяла собой их «светлую» часть. Девочка была необычной с рождения. В роддоме медсестры именовали ее не иначе, как «ангелочком», так как она появилась на свет с длинными светлыми волосами, а ее ярко-зеленые глаза излучали неземное сияние.

Встреча этих двух семей в лифте непременно сопровождалась детской перепалкой. Ребятня не стеснялась в выражениях, и слово «обезьяна» было далеко не самым обидным среди оскорбительных эпитетов. Как это ни странно, самые жестокие из всех видов человеческих существ – именно дети. Вероятно, крошечные создания, наполненные природным эгоизмом, еще не осознают природу милосердия. Маленькие любят подражать взрослым, они впитывают все, словно губка, и особенно внимательны к явлениям, которые представляются им нестандартными, необычными, выпадающими из привычного обихода и логики. Таким системным сбоем в глазах детей, особенно советских детей, был Ричи Триппер.

После одной из таких перепалок Джульетта впервые отругала своих детей. До этого момента она не решалась прибегать к такому жесткому воспитательному методу. Когда дети немного отошли от шока, Джульетта, с присущим ей тактом и терпением, объяснила детям на доступном языке, что им не следует обзывать мальчика Ричи, которого и так ждет непростая судьба в советской стране.