Текст книги "Лилия (сборник)"

– Дело в том, что я не хочу Толика. – Красотка прильнула к его уху и кое-что прошептала.

Обескураженно заулыбавшись, Эдвард замотал головой. А затем, шатаясь, встал со своего места.

– Так-так! И куда это мы собрались? – подскочил к нему Толик.

Эдвард неуклюже припал к уху друга и прошептал:

– Эта девушка грязно меня домогалась. Я, пожалуй, пойду.

– Кто, Каринка, что ли?! Да не обращай ты на нее внимания, идем, садись лучше ко мне! Помнишь, как мы с тобой в институте зажигали? Золотое было время, я до сих пор о нем вспоминаю с ностальгией.

Слово за слово, и Эдвард остался за столом и продолжил возлияния…

* * *

Стоя в аэропорту Уфы ранним утром, Эльза сияла как звезда. Будучи несказанно счастливой, она твердо решила поехать к Эдварду, а затем вместе с ним – прямиком к бабушке. «Бабуля меня поймет! Сначала познакомлю его с ней, а со временем расскажу о нем папе. Я уверена, папа полюбит Эдварда!» – думала она.

Здесь проблем с такси у Эльзы не было. Все-таки она заранее об этом позаботилась, машина уже ждала ее у выхода.

Проезжая по заснеженной, залитой солнцем дороге, Эльза не переставала сама себе улыбаться. Предвкушая предстоящую встречу, девушка даже не печалилась по поводу того, что по прилете в город не смогла дозвониться до Эдварда.

Дорога до дома Эдварда заняла чуть больше получаса. Подъехав к подъезду, машина остановилась. Эльза не переставала сиять. Несмотря на практически бессонную ночь, девушка выглядела великолепно. В белой шубке и в белой шапочке она была похожа на фарфоровую куколку. Свой багаж она оставила в аэропорту на хранение, чтобы ничто не мешало ее встрече с возлюбленным. Стоя у подъезда, девушка подняла голову вверх. Какие-то десятки метров отделяют ее от полного счастья…

В жутком волнении Эльза поднялась на четвертый этаж. Наконец, оказавшись у нужной двери, она застыла на месте. Радостно улыбаясь, она позвонила в дверь.

Но никто не открыл. Тогда она сделала это еще раз… Снова глухо! И еще, но уже без улыбки… После четвертого звонка она хотела было развернуться и уйти, как неожиданно послышался звук открывающего замка.

Растрепанная, завернутая в одну простыню и явно нетрезвая девица возмущенно уставилась на Эльзу. В первую секунду Эльзе показалось, что она просто ошиблась дверью. Но, посмотрев мимо нимфетки, она увидела знакомый интерьер… Ничего не говоря и не обращая никакого внимания на преграду на своем пути, Эльза вошла в квартиру и проследовала в спальню. Голый Эдвард лежал на постели лицом вниз.

– Да что ты себе позволяешь? Эдвард, скажи этой нахалке, что нельзя вламываться в чужую квартиру!

Девица своим дребезжащим голосом разбудила спящего парня. Ничего не понимая, он поднял свое помятое лицо. Его голова раскалывалась, и в первые секунды он никак не мог понять, что происходит.

– О, Эльза, ты приехала! – Его невинные слова прозвучали как издевка.

В этот момент он заметил еще одну свою гостью…

– Как ты мог? – выдавила из себя Эльза и спешно вышла из квартиры.

Еще никогда Эдвард так быстро не трезвел. Резко соскочив с постели, первое, что он сделал, – в ужасе схватился за голову. Ругая сам себя, он начал спешно искать, во что бы одеться. Наспех накинув на себя кое-какую одежду, Эдвард выскочил за Эльзой, совершенно не беспокоясь о посторонней девице, оставшейся в его квартире.

Эльза шла по улице, утирая слезы. Не видя никого и ничего вокруг, она шла просто вперед…

– Эльза, подожди, я все объясню!

Эдвард настиг, ее как коршун. Схватив Эльзу, он прижался к ней, чтобы обнять.

– Пусти! Пусти, гад! – Девушка, что есть мочи, начала вырываться из объятий Эдварда.

Но парень и не думал выпускать ее из своих рук. Его глаза начала застилать мокрая пелена.

– Прости! Умоляю, прости! Я гад, я подлец! Эльза, только не отталкивай меня, умоляю…

Наконец, выбившись из сил, Эльза на мгновение прекратила борьбу.

– Эдвард, пусти! Я прошу тебя, отпусти меня…

– Нет, – сквозь слезы ответил парень.

– Ты понимаешь, что ты мне противен? Меня тошнит от тебя!

– Не пущу!

В какой-то момент Эдвард ослабил свою хватку, но только для того, чтобы повернуть Эльзу к себе лицом. Лучше бы он этого не делал… Ее глаза смотрели на него с такой ненавистью и таким презрением, что у Эдварда похолодело внутри. В тяжелых муках он опустил свой взгляд. А затем и свои руки. Медленно встав на колени, он уже не смел поднять голову. Эльза твердо сказала:

– Я презираю тебя! И клянусь Богом, если ты когда-нибудь посмеешь ко мне приблизиться, я что-нибудь с собой сделаю! Ты понял это, Хакимов?

Больше ничего не говоря, она развернулась и пошла прочь…

5 глава

– Кто там? – голос Галины Марковны был встревожен, гостей она не ждала.

– Открывай, бабуля, свои! – дала о себе знать уже знакомой фразой Эльза.

* * *

Теперь единственной причиной, по которой Эльза вернулась в Уфу, действительно стала ее родная бабушка. Даже после того, что с ней произошло, она решила остаться, чтобы не обижать Галину Марковну. Ни словом Эльза не обмолвилась о последних событиях. Натужно улыбаясь, она всем своим видом показывала, как она счастлива вернуться в родной город. Неся на сердце тяжкий груз, девушка чувствовала себя отравленной. И не с кем ей было поделиться…

– Бабуль, я порежу! – предложила внучка, когда они с Галиной Марковной собрались приготовить обед. На разделочной доске лежали помидоры. Взяв большой кухонный нож, девушка сжала его что есть мочи. Когда бабушка отвернулась, Эльза полоснула себя лезвием по внутренней стороне ладони. Острая боль пронзила ее руку, но для Эльзы эта боль стала слаще любой пилюли… На какое-то мгновение, сменившись на нестерпимую физическую боль, ее сердечная боль отошла…

– Господи, у тебя кровь хлещет! – воскликнула перепугавшаяся старушка и, схватив полотенце, прижала его к свежей ране.

– Я не знаю, как это получилось, я такая неуклюжая… – стала притворно оправдываться Эльза.

В травмпункте Эльзе наложили на рану пять швов, прописали обезболивающие и антибиотики. Как только Эльза оказалась дома, Галина Марковна, несмотря на все протесты Эльзы, быстро засобиралась в аптеку.

– Как это не ходи! Не успела приехать – и на тебе! Да что я твоему отцу скажу?!

Вскоре Эльза осталась в квартире одна. Словно в тумане, она вошла в свою спальню, уставшая и обессиленная. В этот момент в ее глазах потемнело и земля ушла из под ног…

* * *

Стоя в ванной перед раковиной, Эдвард смотрел на свое отражение в зеркале и люто его ненавидел. На его лице были все признаки бессонных ночей, недельная щетина делала лицо совсем угрюмым. Проведя рукой по своим шелковистым, черным, как воронье крыло, волосам, он со злостью откинул их назад. А затем, взяв в руки машинку для стрижки, стал безжалостно сбривать одну прядь за другой…

Когда на его голове не осталось и сантиметра некогда мягкой и красивой шевелюры, Эдвард опустил глаза и положил ладони на склоненную голову. Глубоко вздохнув, он закрыл руками лицо.

Голый по пояс, в одних черных джинсах, парень босиком прошел в комнату. Подойдя к кровати, он остановился. Последующие его действия были как во сне… Сорвав с постели одеяло, он кинул его на пол. Затем простынь, подушки, матрас…

За городом, где-то на пустыре, в кромешной тьме стояла одинокая фигура перед грудой скомканного белья. Небрежно вытянув руку с канистрой, парень стал заливать белье горючей жидкостью. Затем он достал пачку сигарет и спички. Сунув сигарету в рот, Эдвард прикурил. После этого он бросил горящую спичку перед собой. Дорогие шелковые простыни вспыхнули моментально… Он смотрел на костер немигающим взглядом. Сильный порывистый ветер трепал язычки яркого пламени в разные стороны. Огонь сжигал его позор, его роковую ошибку, его несбывшиеся надежды…

Прихватив свой нехитрый багаж, Эдвард покинул квартиру. Заперев дверь на ключ, он вышел навстречу своей новой жизни. Старая, как он считал, потеряла для него всякий смысл…

* * *

Эльза никогда в жизни не пробовала наркотики, но даже без них она узнала, что такое настоящая душевная ломка. При этом ломка была настолько сильной, что чувствовалась на физическом уровне. Она настигала девушку постоянно…

Стоя под душем, Эльза намыливала мочалку, и вдруг неожиданно ее охватывало такое отчаянье и такая боль, что девушку начинало словно ломать пополам. Давая волю чувствам, Эльза плакала, не в силах остановиться.

Ломка начиналась, когда она пыталась уснуть. Лежа в своей постели, Эльза закусывала платок, чтобы не выдать себя перед бабушкой своими несмолкающими всхлипываниями. Из-за нервного перенапряжения у нее начались боли в животе.

…Стоя на балконе, Эльза настежь открыла рамы. На улице было минус тридцать, а на ней был лишь один тоненький домашний халат. Подойдя вплотную к балконной перегородке, девушка посмотрела на синее небо. Ледяной ветер стал трепать и путать ее волосы. Но Эльза не обращала на это внимания. Медленно она перевела свой взгляд вниз… Во дворе стояли многочисленные припаркованные машины, быстрыми шагами передвигались пешеходы, с шумом возились в снегу дети…

«Вот так кинешься вниз – и всем твоим бедам придет конец!» – вдруг зародилось у нее в голове. Склонив свою голову, она медленно стала наваливаться на перегородку…

Бабушка вернулась от соседки неожиданно.

– Господи, Эльза! Чего еще удумала? – закричала она.

Оттаскивая внучку, она стала наглухо запирать окна.

– Да я так, воздухом решила подышать… – слабым голосом оправдывалась Эльза, еле сдерживая слезы.

– Хочешь дышать воздухом, одевайся и иди на улицу. Который день дома сидишь? – строго начала отчитывать Галина Марковна. – Скорей бы у тебя учеба началась. А то ты сама не своя. Ты, часом, у меня не заболела? Совсем бледная, исхудала, как тростинка! Надо твоему отцу позвонить, что-то ты меня беспокоить начала. Не узнаю я тебя, Эльза.

Эльза, болезненно улыбаясь, начала оправдываться.

– Ты не обращай на меня внимания, бабуль, я, наверное, действительно немного приболела, но это скоро пройдет. Обязательно пройдет.

Глядя на свою внучку, Галина Марковна нахмурилась.

– А ну, выкладывай, что у тебя произошло! Или ты думаешь, что я совсем уже из ума выжила и не слышу, как ты по ночам глаза выплакиваешь? Клянусь твоей покойной матерью, царство ей небесное, я позвоню твоему отцу и все ему расскажу.

Тут Эльза сдалась. Обхватив лицо руками, девушка зарыдала так громко и горько, что Галина Марковна схватилась за сердце.

– Бабуля…

Подойдя к своей девочке, старушка обняла ее за плечи и повела на кухню. Посадив за стол, она сделала ей горячий чай. Эльза долго не могла отойти от истерики. Галина Марковна, перепуганная не на шутку, утешала внучку, как могла.

– Да что случилось-то? – чуть не плача, стала расспрашивать бабушка.

Эльза долго не знала, с чего начать, но вскоре слова полились сами собой, вырываясь из самой глубины израненного сердца…

– Эдвард… Любовь… Счастье… Надежда… Тоска… – а затем, – Боль… Унижение… Обман… Не желание жить…

Внимательно слушая рассказ своей внучки, Галина Марковна чувствовала, как ее душа рвется на части. «У кого хватило совести и наглости, чтобы обидеть такую нежную, такую прекрасную, такую добрую девушку, как Эльза! Да он после этого мизинца ее не стоит, а она из-за него убиваться собралась!» – думала бабушка.

Наконец, когда все слезы были выплаканы, слова все выговорены, а душа полностью излита, Эльза замолчала.

– Ну вот что, Эльза! Я все поняла. – Голос бабушки звучал твердо и уверенно. – Но если ты еще раз посмеешь подумать из-за этого негодяя о смерти, я сама лично тебя выброшу в окно!

С каждым словом голос Галины Марковны звучал тверже и на тон выше.

– Ты бесстыжая девчонка, эгоистка! Мы ж тебя ростили, холили, лелеяли, как цветочек! Все только для тебя! Все мысли – только о тебе! А ты-ж из-за какого-то ирода себя порешить, грех на наши души породить хотела! Твоя мать вот уже три года как в сырой земле лежит, отец чуть с инфарктом не слег! У меня дважды инсульт случался, а ты мне про какого-то сопливого мальчишку рассказываешь! Конечно, мало нам с твоим отцом, что мы уже одну «святую» схоронили, надо ж еще и «дуру» рядом положить! Уезжай назад в свою Москву, не терзай ты мне душу, Эльза! Я от смерти единственной дочери еще не отошла, а если и тебя хоронить придется… – Тут глотать слезы пришлось уже Галине Марковне.

Эльза была потрясена. Еще никогда ее любимая и единственная бабушка с ней так не говорила. Вскоре Галина Марковна вышла из кухни. Смотря прямо перед собой, пожилая женщина прошла мимо внучки, не удостоив ее своего взгляда. Эльза так и осталась сидеть на месте, мысленно переваривая все, что говорила ей бабушка.

* * *

Слова Галины Марковны подействовали на Эльзу как холодный душ. Так или иначе, но, когда началась учеба, Эльза вошла в стены университета с гордо поднятой головой и с твердым намерением учиться. Мысли о суициде она забросила подальше. Учеба началась с покупки новой машины. Так захотел отец. Мелочиться он не стал, поэтому Эльза приобрела себе новенькую «Мазду 3». Задавшись целью, Белова начала учиться только на отлично. Постепенно свою боль она обернула в ненависть и силу, которые заставляли ее каждый день двигаться по жизни дальше. Это отложило отпечаток не только на ее внутреннем состоянии – внешне она тоже сильно изменилась. С нее словно слетел налет мягкости и нежности, на их место пришли твердость и полная независимость. С первых дней учебы Белова всем своим видом показывала, что ей никто не нужен и не интересен. Всего за пару недель учебы в университете среди других студентов девушка приобрела репутацию гордячки и стервы. А учителя, напротив, относились к ней вполне снисходительно и терпимо. В глазах своих преподавателей она снискала славу самой упорной и прилежной студентки.

В стенах университета она всегда держалась особняком. Ни с кем не общалась, ни с кем не дружила. Но выглядела великолепно: одевалась по последней моде, всегда свежая, ухоженная и стильная. Учебный год она закончила в числе лучших.

Когда начались летние каникулы, отец оплатил ей путевку на Гоа. Все месяцы отдыха она провела на море…

* * *

Свой последний учебный год Эльза также начала с упорства. Не давая себе ни минуты отдыха, Эльза всегда была подготовленной. Параллельно она занималась спортом в одном из фитнес-центров, изучением английского, а также продолжила заниматься танцами.

Как всегда, гордая и независимая, она шла по коридору университета. Неожиданно с ней кто-то поздоровался. Вскинув бровь, она надменно спросила:

– Мы что, знакомы?

Парень, предположительно ровесник Эльзы, улыбаясь, ответил:

– Пока нет, но это легко исправить!

– Вот еще! – презрительно ответила гордячка и как ни в чем не бывало пошла дальше.

Опешив от такого хамства, парнишка смутился: «Тоже мне! Ну и стерва!» Но, как ни странно, эта надменная особа его зацепила… Евгений Маршалов не был слабаком и тем более слюнтяем, но почему-то Эльза, уязвив его мужское самолюбие, словно бросила парню вызов в битве полов. Хотел он этого или нет, но с того самого момента Евгений стал каждый день выискивать Эльзу в толпе студентов. Словно охотник, он высматривал ее в пестрой массе и незаметно наблюдал за ней. Да, она была стопроцентной стервой! Но почему-то от этого кровь парнишки закипала еще сильнее. Испытывая некоторый душевный дискомфорт, Женька стал сам себя убеждать, что эта зараза та еще штучка. И тогда, чтобы себя успокоить, он стал высматривать в ней и в ее поведении различные недостатки. Как он ни старался, к его великому сожалению, физических недостатков он так и не смог углядеть… Бархатистая, слегка загорелая кожа, белоснежная улыбка, точеная фигура, шикарная грудь и, самое главное, потрясающие жгучие глаза… Не одну беспокойную ночь Женька провел в раздумьях и мечтаниях об этих красивых выразительных глазах…

Он твердо решил развеять светлый образ Эльзы, выискивая уродство в ее поведении… Ему это стало почти удаваться, как вдруг однажды…

Евгений ее не преследовал, но так получилось, что он вновь увидел ее в коридоре. На этот раз она шла немного впереди, а он держался сзади. Эльза двигалась своей уверенной походкой, а навстречу ей шла молодая лаборантка, практикантка. Девушка, прямо скажем, не фонтан: безвкусно одетая, с небрежным пучком на голове, в очках с толстыми стеклами. Вдобавок ко всему лаборантка была явно неуклюжа – абсолютная противоположность Эльзе. Набрав целый ворох бумаг и папок, лаборантка, не заметив впереди идущую, с силой натолкнулась на Белову.

«Ну, все! Вот ты и попалась! Сейчас я услышу очередной поток оскорблений и ругательств, и тогда ты навсегда отстанешь от меня!» – сам себе улыбаясь, подумал Женька и застыл в ожидающей позе.

– Ой, простите! Я такая неуклюжая! – спешно начала извиняться практикантка.

И…

– Нет, что вы, не стоит, извиняться! Я сама иду напролом, ничего не замечая, – в ответ улыбнулась Эльза и помогла девушке собрать рассыпавшиеся по полу бумаги.

– Ой, как много у вас тут бумаг! Давайте я вам помогу.

– Мне так неловко, спасибо! – обрадовалась лаборантка.

– Да пустяки!

После этого обе девушки направились к нужному кабинету.

Женя стоял в полнейшем шоке. Он не мог сообразить, что он только что увидел.

«А, я понял! Это она специально, чтобы потом к декану подлизаться! Конечно, эта несчастная лаборантка, обманутая коварной девицей, при случае замолвит за нее слово!» – сам себя убедил парнишка и пошел дальше.

В столовой было многолюдно. Евгений, стоя с подносом в руках, продвигался вперед в очереди к кассе. Эльза зашла неожиданно. Как только Женя ее увидел, он тут же стыдливо отвел глаза, словно боясь чем-то себя выдать. Но сердцу не прикажешь! Его глаза сами стали выискивать ее лицо средь остальных лиц. И, о чудо, разговаривая с пожилыми поварихами на раздаче, она мило улыбалась и была сама приветливость! И те отвечали ей тем же.

«И тут она решила коварно подлизаться, чтобы завести связи среди поваров! Конечно, при таком подлизывании вчерашней каши или разбавленного компота не получишь!» – вновь заставил себя усомниться студент и, фыркнув, отвернулся.

Маршалов злился сам на себя: «Да она настоящая хищница и обманщица! Использует простых людей в своих целях, а я думаю о ней каждый день!» Но, как ни старался Евгений, поймать Эльзу, что называется, с поличным у него никак не получалось… Напротив, пристально наблюдая за ней, он увидел то, что, пожалуй, другие студенты-сокурсники и не заметили… Эта надменная, эгоистичная стерва на деле оказалась совсем не такой. И это открытие еще больше обескуражило Маршалова.

* * *

Время было уже позднее. Эльза задержалась в деканате дольше обычного. Коридоры универа были пусты. На ходу накидывая пуховик, Эльза прошла по холлу учебного заведения и попрощалась с пожилым вахтером, дежурившим у дверей. Тот проводил ее своим усталым взглядом. Утром, подъезжая к университету, девушка с трудом нашла место для парковки в каком-то закоулке, от университета, поэтому до машины нужно было пройти еще метров сто. На улице совсем стемнело, лишь тусклый свет от уличных фонарей лился на землю. В некоторых местах света не было вообще из-за отсутствующих или перегоревших лампочек. Морозный февраль заставлял Эльзу двигаться быстрее, не оглядываясь. Укутавшись в свою куртку, она быстрым шагом приблизилась к своей машине. Спешно доставая из сумки ключи, она не заметила, как к ней подошли сзади…

Их было трое. В темных куртках, в темных шапках. Темные личности завели разговор:

– Привет!

Эльза резко обернулась. От одного их вида у нее похолодело внутри.

– И куда это мы так спешим?

Самый приземистый, с прыщавым лицом, стал бесцеремонно рассматривать своими неприятными поросячьими глазками то Эльзу, то ее машину.

– Твоя тачка? – В этот момент он сплюнул под ноги Эльзе.

Девушка судорожно стала прикидывать свою малоприятную дальнейшую участь, как неожиданно прямо из темноты появилась чья-то фигура.

– Вот ты где! Я тебя просто обыскался! – Спокойно, словно ничего такого не происходит, Евгений подошел к Эльзе и положил на ее плечо руку.

– А ты кто такой? – возмутился второй «пахан», со шрамом на подбородке.

– В смысле? – искренне удивился Маршалов. – Я-то знаю, кто я такой! Я – парень этой милой девушки, а вот кто вы такие, я понятия не имею!

Не ожидавшая такого поворота, явно не святая троица замешкалась. Все это время Женя продолжал стоять рядом с Эльзой, потихоньку отодвигая ее за свою спину. Его рост был не менее ста восьмидесяти сантиметров, Эльза была ниже почти на целую голову. Прижавшись к нему всем телом, девушка почувствовала, как мускулы под одеждой юноши напряглись. Сейчас он был сплошная сталь. Бесстрашно смотря на мерзавцев, всем своим видом он показывал свою решимость биться не на жизнь, а на смерть. Наконец, оценив ситуацию, темные личности, которые рассчитывали на легкую добычу, решили ретироваться, не ища для себя проблем.

Ничего не говоря, они, как трусливая стая шакалов, скрылись туда, откуда пришли.

Так же ничего не говоря, Женя стал спешно уводить девушку прочь.

– Советую здесь не задерживаться. А иначе эти отморозки могут и передумать. С ними я, конечно, мог бы справиться, но тобой рисковать, я думаю, не стоит, – не останавливаясь, говорил парень, уводя Эльзу все дальше от сомнительного переулка.

– За машину не беспокойся, думаю, после того, как мы видели их лица, они побоятся что-нибудь с ней сделать, – рассудительно продолжил Женя.

Вскоре они оказались на более безопасной территории, на тротуаре у проезжей части. У Жени была «двенашка», серебристого цвета. Разблокировав дверь брелком, вначале он открыл переднюю дверь для пассажира. Эльза замешкалась. Женя взглядом пригласил ее сесть. В упор посмотрев на своего спасителя, девушка села в машину.

Женя обратился к своей пассажирке:

– Куда едем?

Девушка произнесла свой адрес. Все еще находясь под неприятным впечатлением от случившегося, Эльза мысленно приходила в себя. Всю дорогу оба молчали. Вскоре парочка благополучно добралась до нужного места. Когда машина остановилась у подъезда, Женя вышел первым и помог Эльзе. Слегка придерживая девушку за плечи, он довел ее до дверей.

– Какой код у домофона? – спросил Женя.

– Триста двенадцать, – тихо ответила Эльза.

– Какой этаж?

– Пятый.

Нажав кнопку вызова, молодой человек зашел в лифт с девушкой. Оказавшись на нужном этаже, они направились к дверям квартиры.

– Ключи есть или нужно звонить?

– Есть. – Эльза полезла в сумку.

Ключи в сумке пришлось поискать. Трясущимися руками она шарила внутри, пока не выловила связку. Держа ключи в руках, девушка обернулась, но рядом никого уже не было…

* * *

На следующий день Эльза пришла в универ несколько стушевавшейся. Вначале ей казалось, что все уже знают, что с ней случилось, и начнут ее расспрашивать. Но по истечении времени это ложное ощущение улетучилось. Никто ничего не знал. Жизнь шла своим чередом. Студенты сновали по коридорам и аудиториям, совершенно не обращая на Белову никакого внимания. Во всяком случае, не больше, чем обычно.

Женя попался ей на глаза случайно. Привыкший к ее манере здороваться, на всякий случай он постарался пройти незамеченным. Когда они поравнялись, он слегка улыбнулся и поспешил проскользнуть вперед. Эльза это заметила. Резко остановившись, она обернулась.

– Эй!

Женя понял, что обращаются к нему, и, тоже остановившись, обернулся. Подойдя к парню, Эльза тихо заговорила.

– Я даже не спросила твоего имени…

– Евгений Маршалов, – сглотнув, смущенно ответил тот.

Эльза посмотрела на него таким мягким и теплым взглядом, что после этого парень был готов хоть каждый день спасать ее от всяких хулиганов.

– Спасибо тебе, Женя!

– За что? Я ничего такого не сделал. – И молодой человек опустил глаза.

* * *

О дне рождении Эльзы Женя узнал самостоятельно, подсмотрев кое-какие документы в деканате. Поэтому четырнадцатого марта, когда Эльза спокойно сидела в столовой и доедала свой обед, она очень удивилась, когда к ней подошел Маршалов и протянул небольшую бархатную коробочку, обвязанную золотистой лентой.

– Это тебе.

– Это еще зачем?

– Ну, двадцать четыре года бывают только раз!

– А как ты узнал? Я же никому не говорила! – искренне удивляясь, спросила девушка, беря в руки подарок.

– У мальчиков свои секреты! – притворно кокетничая, ответил тот.

Безжалостно разрывая ленту, Эльза с любопытством убрала крышечку и заглянула внутрь.

– О, какая прелесть! – с явным сомнением воскликнула Белова, глядя на подарок. – Это лягушка! Надо же, какая неожиданность!

Женя присел напротив девушки и довольно улыбнулся.

– И все-таки, почему именно хрустальная квакушка, а не, скажем, банальные цветы или конфеты?

– Вот именно – банальные! Я подумал, что необычной девушке больше подходит необычный подарок. И, в конце концов, ты помнишь, как там в русской народной сказке было? Принес Иван Царевич лягушонку в коробчонке домой, а она вовсе не лягушкой, а царевной прекрасной оказалась!

Эльза, удивленно вскинув брови, недоверчиво спросила:

– Так значит, я для тебя раньше лягушкой была?

– Ну… – Женя, расплывшись в широченной улыбке, почесал свой затылок.

– Понятно, только почему-то мне помнится, что в той сказке вовсе не Иван Царевич был, а самый что ни на есть Иванушка-дурачок!

Женька виновато заулыбался. Девушка, шутя, толкнула Евгения в плечо.

* * *

Прогуливаясь по аллее, Эльза и Женя мирно беседовали. На улице стоял конец марта. Погода была солнечная, люди, как будто проснувшиеся от долгой зимней спячки, стали чувствовать себя бодрее и жизнерадостнее. Снимая с себя теплые одежды, они словно снимали тяжелую защитную броню, за которой прятали свои души и сердца. Увлеченной друг другом парочке все чаще попадались навстречу счастливые лица. Даже Эльза стала больше улыбаться и смеяться беззаботным, открытым смехом. Женя много рассказывал о себе забавных историй. И, может быть, чем-то делился с ней впервые.

– Так вот, пока все взрослые спали, я тихонечко вышел из палатки и выпустил весь улов отца обратно в речку. Но сделал я это так незаметно, чтобы никто не подумал на меня. Мой отец, чтобы рыба за ночь не подохла и не попортилась, оставил ее в специальной сетке-ловушке, привязанной в воде у берега. А я все подстроил так, будто рыба сама оттуда выплыла. Ты представляешь утром несчастное лицо отца, когда он не обнаружил всех своих стараний на месте?

– Я так и не поняла, зачем ты это сделал? – смеялась Эльза, живо представляя эту картину.

– Насмотрелся мультиков про русалочку и ее подводных друзей. Мне был симпатичен один из героев – рыбка Флаундер. Так с тех пор я в каждой видел ту рыбку! – искренне признался Маршалов.

Так они и шли по аллее все дальше и дальше…

* * *

Евгений сидел на ступеньках подъезда с опущенной головой и со сложенными на коленях руками. Именно в такой позе его застала Эльза, когда примчалась к нему по первому его звонку. Оказавшись рядом, Эльза застыла на месте, встревоженно посмотрев на своего друга.

– Он умирает! – Не скрывая своих слез, парень медленно поднял голову. Эльза, искренне переживая за душевное состояние Жени, присев рядом, положила его косматую, слегка растрепанную голову себе на плечо. Поглаживая его по волосам, она целовала Женю в макушку.

Эльза была на курсах английского, когда неожиданно позвонил Евгений и сообщил, что его отец попал в страшную автомобильную аварию и в тяжелом состоянии доставлен в больницу. Впервые за все время знакомства Эльза увидела Женю таким подавленным и разбитым. Всегда сильный и уверенный в себе, парень сейчас был похож на беззащитного ребенка.

– Я был в больнице… Он в таком состоянии… Я никогда не видел такого раньше! Мой папка для нас всех – всё! Если с ним что случится, мама этого не переживет…

– Женечка, все будет хорошо! Нужно только надеяться! – Эльза произносила эти слова так искреннее, как никто другой бы не сказал. Несмотря на то, что девушка пережила смерть родителя– она верила только в лучшее.

В больницу они часто ездили вместе. Эльза ни на минуту не оставляла Маршалова – младшего одного. Даже ночевать у него оставалась: ухаживала за ним и поддерживала, как могла. В самые тяжелые для Жени дни Эльза неизменно была рядом… В тяжелых муках ожидания развязки семья Маршаловых провела более трех недель. Женя жил отдельно, снимая квартиру. На время бедствия Эльза, с позволения Галины Марковны, переехала к нему.

Однажды глубоко за полночь Эльза ждала Евгения из больницы. Женя пришел, как обычно в последние дни, уставшим и обессиленным. Стоя в коридоре и озабоченно смотря на Женю, Эльза тихо спросила:

– Как дела? Что нового?

Женя опустил голову. А затем резко ее поднял и, смеясь сквозь слезы, воскликнул:

– Папе лучше! Врачи сказали, что критический момент позади! Ты представляешь, еще недели две – и отца выпишут!

Эльза, не скрывая слез радости, подскочила к и бросилась к нему на шею. И тут впервые она нежно и страстно его поцеловала в губы. Женя был счастлив вдвойне…

Прижимаясь к парню все крепче, девушка продолжала его целовать… Их поцелуи были такими безудержными и сумасшедшими, что, не отрываясь друг от друга, они стали ударяться о шкаф, стоящий в коридоре. Затем немного застряли в дверном проеме… Срывая на ходу друг с друга одежду и двигаясь к постели, парочка напрочь забыла про сон и усталость…

* * *

Учеба была позади. И Маршалов, и вышли из университета с дипломами. Эльза – с дипломом журналиста, Евгений – с дипломом юриста.

Предложение руки и сердца Женя сделал Эльзе еще во время учебы. Девушка, не раздумывая, сказала свое твердое «да».

Когда из Москвы приехал отец, Эльза немного волновалась перед его встречей с Женей. Знакомство семейств Беловых и Маршаловых прошло в квартире Галины Марковны. За столом сидели Галина Марковна, Геннадий Юрьевич, со стороны Евгения – отец Андрей Михайлович, мама Алла Сергеевна и младшая двенадцатилетняя сестра Арина. Застолье проходило в дружеской, теплой атмосфере. Семья Жени, помня, как Эльза поддерживала их в трудную минуту, давно принимала ее как родную.

Только Эльза немного переживала о том, как примет Женю Геннадий Юрьевич. С некоторым волнением ждала она приватной беседы со своим родителем. Ведь, несмотря на все видимые и невидимые достоинства ее жениха, у него не было личных заводов, самолетов и прочей ерунды, о которых говорил отец, но которые Эльзе вообще были не нужны, она не считала это важным для семейного счастья. Разговор отца и дочери состоялся во дворе на скамейке, у детской площадки.

– Ну, что скажешь, пап? – ластясь, спросила девушка, по привычке кладя свою голову ему на грудь.

– Ну, что тут скажешь… Женя, конечно, не Паша с его казино и теперь, кстати, еще с двумя ночными клубами. И даже не Хавьер, который почему-то полностью разорился. Вот что я тебе скажу, дочка: я не я буду, если не посоветую тебе держаться за этого паренька руками и ногами! – Говоря это, отец серьезно посмотрел ей в глаза. – За этим малым – большое будущее. Я таких, как этот Женька, в Москве отродясь не видывал. На самолет он тебе, конечно, вряд ли заработает, зато никогда не предаст. За ним ты будешь, как за каменной стеной. А что еще я могу желать моей голубке! – С этими словами отец поцеловал Эльзу в макушку. Для девушки слова Геннадия Юрьевича были настоящим отцовским благословением.