Текст книги "Волшебные греческие ночи"

Мишель Смарт
Волшебные греческие ночи

The Greek's Pregnant Cinderella

© 2019 by Michelle Smart

«Волшебные греческие ночи»

© «Центрполиграф», 2020

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2020

Глава 1

Табита Бригсток закатила тележку с горой грязного постельного белья и полотенец, которые она поменяла во время утренней уборки номеров, в прачечную и загрузила все в стиральную машину. Затем откатила пустую тележку дальше по коридору в кладовую и заперла ее там. Руки Табиты покраснели, кожа потрескалась и саднила. Однако у нее не было времени, чтобы зайти к себе и нанести защитный крем. Комнаты для обслуживающего персонала располагались в противоположном крыле отеля, в добрых пятнадцати минутах ходьбы.

Вместо этого девушка поднялась по лестнице из служебных помещений подвала на первый этаж и направилась в дальний конец коридора. Она по привычке постучала в дверь, а затем открыла номер мастер-ключом.

– Здравствуйте, миссис Коултер, – бодро сказала она, входя в роскошный номер. – Как вы сегодня себя чувствуете? Прошу прощения, что не сумела заглянуть к вам пораньше. Меня услали в помощь горничным на втором этаже.

Миссис Коултер в свои восемьдесят три года была старейшим гостем венской гостиницы «Басинас палас» и жила в ней уже три месяца. Недавно бедная женщина подхватила какой-то вирус, приковавший ее к постели на две недели. Табита беспокоилась за постоялицу и регулярно ее навещала, дабы убедиться, что с той все в порядке. К счастью, миссис Коултер пошла на поправку в последние несколько дней. Сегодня она встала, оделась и обедала за столом у окна, из которого открывался красивый вид на обширную территорию дворца, в котором располагался отель.

Миссис Коултер улыбнулась. В ее глазах снова появился блеск, отсутствовавший всю неделю.

– Я чувствую себя намного лучше, благодарю. И спасибо, что ты попросила Мелани проведать меня утром.

– Не за что. Вот витамины, которые вы просили. – Табита достала из сумочки пузырек и поставила на стол.

– Ты просто ангел. – Миссис Коултер взяла ладони Табиты в свои деформированные артритом руки. – Присаживайся, пожалуйста, и давай выпьем чаю.

У Табиты оставалось еще двадцать минут перерыва, и она приняла предложение миссис Коултер, налив им обеим чаю из красивого чайника тонкого фарфора.

Как же приятно было сесть и вытянуть гудящие ноги после шести часов непрерывной физической работы. В отеле царил ажиотаж. Владелец гостиницы, греческий магнат Гианнис Басинас, устраивал нынешним вечером бал-маскарад для мировой элиты.

Табита мельком видела его утром, когда катила тележку по коридору во время уборки номеров. Он стремительно прошел мимо, не удостоив ее взглядом, что было вполне естественно. Однако Табита, сама не зная почему, ощутила волнение.

За пять месяцев, что она работает в этом отеле, Табита видела вдовца-миллиардера, который, по слухам, имеет королевские корни, всего несколько раз. Отель «Басинас палас» был лишь небольшой частью его огромной бизнес-империи. Когда он приезжал в Вену, волнение и страх персонала отеля перед ним ощущались физически. Когда-то отель был королевским дворцом и в настоящее время по праву считался самым престижным отелем в Европе. И цены на номера были соответствующими, и требования к персоналу были чрезвычайно высоки.

Табита не могла себе позволить потерять эту работу. Отель предоставлял служебный номер для проживания. Кроме того, заработная плата здесь была намного выше, чем на ее старой работе в маленьком английском отеле. И чаевые в этом отеле были очень щедрыми. Однако даже при всех сверхурочных, которые она брала, Табита все еще не накопила достаточно средств на приобретение собственного жилья.

Иметь свою крышу над головой было ее главным и пока единственным желанием. Она хотела иметь жилище, которое никто не сможет у нее отобрать и в котором она почувствует себя в безопасности.

– Я надеялась, что ты заглянешь ко мне во время ланча, – сказала миссис Коултер.

Табита удивленно выгнула бровь.

– Вы готовы играть в карты? – Обеим нравилась карточная игра рамми, и они частенько играли в нее, когда Табита заканчивала смену.

– Нет, дорогая, моя голова еще недостаточно прояснилась. Я хотела поговорить с тобой про сегодняшний бал.

– Про бал-маскарад? – удивилась Табита.

– А что, есть какой-то другой бал?

Табита рассмеялась.

– Надеюсь, нет. Я рада, что удалось поработать сверхурочно, но подготовку к новому балу я не выдержу без выходного. – А вот выходной Табита не могла себе пока позволить.

В глазах миссис Коултер блеснул огонек.

– У меня есть билет на этот бал.

– Да что вы, неужели? – Билет на бал стоил сорок тысяч евро. Но прежде чем потратить такую астрономическую сумму, нужно еще получить приглашение. А чтобы быть приглашенным, нужно было быть богатым и входить в мировую элиту. Не секрет, что все одинокие женщины, которых пригласили, были моложе тридцати лет, и ходили слухи, что Гианнис Басинас организует бал, чтобы найти себе новую жену. Миссис Коултер была богатой и недавно овдовела, но она не входила в мировую элиту, и ей было гораздо больше тридцати лет. – Как вам удалось получить приглашение?

Миссис Коултер подмигнула Табите.

– У каждой леди есть свои секреты, дорогая.

Табита почувствовала волнение. Пойти на такой бал… Она видела все приготовления к этому событию, о нем только и говорили. Было очевидно, что это будет бал века.

– Хотите, я сделаю вам прическу и маникюр? Моя смена заканчивается в четыре, так что у меня будет время…

– Нет, дорогая. Этот билет для тебя.

– Простите?

– Я купила билет тебе.

Табита потеряла дар речи. Она в недоумении уставилась на пожилую седоволосую даму с живыми глазами. Странное у нее, однако, чувство юмора. Это, должно быть, злая шутка. Кто в здравом уме потратит сорок тысяч евро на билет на бал для горничной? Миссис Коултер снова дотронулась до руки девушки.

– Табита, ты мой ангел-хранитель. Ты проявила обо мне такую трогательную заботу, тратила на уход за мной свое личное время, а вот мои дети не удосужились даже позвонить, чтобы справиться о моем самочувствии. Ты трудишься как пчелка за довольно скромную зарплату и никогда не жалуешься. Ты словно луч света в этом темном мире. И я хочу отблагодарить тебя за заботу обо мне.

Табита судорожно сглотнула. Луч света? Она?

Девушка давно не слышала столь лестных слов в свой адрес. Только отец и бабушка, его мама, когда-то говорили ей добрые слова. Но любимая бабуля умерла, когда Табите было семь лет. Девушка часто вспоминала ее. Миссис Коултер чем-то напоминала бабушку – тот же живой блеск в глазах и такое же жизнелюбие. Именно сходство с любимой бабушкой и привлекло Табиту к миссис Коултер.

– Билет, правда, на мое имя. Придется тебе побыть Амелией Коултер, – продолжила пожилая дама. – Будешь танцевать с красивыми кавалерами, пить шампанское и быть той, кем ты являешься на самом деле.

Табита моргнула, пытаясь сдержать слезы. И еще ее удивила проницательность миссис Коултер. «Быть той, кем ты являешься на самом деле…» – пронеслось в голове Табиты.

Последние четыре года она хотела забыть о том, в какой семье родилась. Воспоминания причиняли боль. Она старалась не думать о прошлом и с оптимизмом смотрела в будущее.

Сердце девушки тревожно забилось.

Неужели миссис Коултер что-то известно о ее семье?

Пожилая дама внимательно взглянула на Табиту. Даже если ей что-то известно, она предпочитает не раскрывать карты.

Но Табита и не думала скрывать свое настоящее имя и фамилию. Это единственное, что мачехе не удалось у нее отнять. Все остальное она у Табиты отобрала: и дом, и деньги, и возможность продолжить образование, и будущее…

– Загляни в платяной шкаф в моей спальне, дорогая, – попросила Амелия Коултер.

Табита на ватных ногах прошла в спальню.

– Открой правую дверцу, – продолжила инструктировать пожилая дама.

– Что я ищу?

– Сейчас увидишь.

Табита открыла шкаф и замерла от восхищения при виде висящего на вешалке роскошного бального платья в пол.

Она протянула руку и осторожно провела пальцами по нежной материи, восхищаясь изящным сочетанием пастельных розовых и светло-зеленых тонов. Платье украшало тонкое золотое шитье ручной работы, драгоценные камни и крохотные шелковые розочки бледно-розового цвета. Любая принцесса восемнадцатого века пришла бы в восторг от такого наряда и почла бы за честь появиться в таком платье на балу.

На верхней полке над платьем красовались бело-золотые туфельки на шпильке и маска из белого атласа с золотой оплеткой по краю. Слева к маске крепился нежно-розовый плюмаж в форме цветка.

Трясущимися руками Табита сняла с полки туфельку, чтобы поближе рассмотреть.

Ее размер.

Озадаченная Табита вернулась в гостиную.

– Как?..

Миссис Коултер загадочно улыбнулась.

– Я же говорю, что у леди свои секреты.

– Но я не могу… – Табита набрала в легкие побольше воздуха и прижала к груди туфельку. – Мне бы очень хотелось, но персоналу вход на бал запрещен. Если я попадусь, меня уволят. Нас всех строго предупредили, – объяснила Табита с отчаянием в голосе.

Миссис Коултер это заявление совсем не смутило.

– Я позабочусь о том, что тебя никто не узнает. Люди, как правило, видят только то, что хотят видеть. Они ни за что не признают в тебе горничную. Приходи ко мне в пять. Я пригласила стилиста, который сделает из тебя принцессу. А завтра ты придешь ко мне на ланч и расскажешь, как все прошло. – Миссис Коултер хихикнула. – Признаюсь, я не совсем альтруистка. Мои колени не позволяют мне вальсировать, и вкус шампанского я подзабыла, но хочу через тебя снова вспомнить молодость.

Слезы навернулись на глаза Табиты. Никто и никогда не делал ей подобного подарка.

– Не тушуйся, дорогая. Сегодня ты будешь настоящей принцессой бала. И без возражений, – закончила пожилая дама, напустив на себя строгий вид.

Гианнис Басинас вышел из съемной квартиры, в которой останавливался во время визитов в Вену, и направился к отелю по дорожке, украшенной кустами цветущих роз. Конечно, он мог бы оставить за собой один из роскошных апартаментов в отеле, которым владел, но квартира вне отеля создавала иллюзию уединения. В его многочисленной греческой семье понятие личного пространства часто не принималось в расчет.

Именно по желанию семьи он устроил бал-маскарад, на который сейчас и шел, одетый в черный кожаный фрак. С тех пор как ему стукнуло тридцать пять, сестры не переставали намекать, что пора бы ему снова жениться. В душе он был с ними согласен, хотя и с неохотой.

Когда его старинный друг Алессио Палветти, владеющий фирмой по организации праздников, попросил об услуге, которую Гианнис задолжал ему со школьных лет, а именно устроить бал-маскарад с помощью его фирмы, Гианнис понял, что может убить двух зайцев сразу. Он погасит долг и заставит сестер поверить, что серьезно настроен на поиски жены. Такой расклад был ему на руку.

Хотя Гианнис не питал особых надежд, что именно сегодня на балу встретит свою суженую, но не исключал такой возможности. Он даже позволил своей младшей сестре Ники, любительнице светских раутов, выбрать пятьдесят представительниц высшего общества и пригласить их на бал. Всего же на бал-маскарад было приглашено четыреста гостей. Эти пятьдесят молодых особ были незамужними женщинами, чье состояние позволяло заплатить сорок тысяч евро за пригласительный билет.

Новая супруга Гианниса, по его мнению, должна соответствовать трем критериям: быть богатой, в детородном возрасте и обладать приятной наружностью.

Гианнис вошел в отель, который приобрел два года назад, через черный ход и направился в бальный зал.

Деловые интересы Гианниса были весьма разнообразны, но в основе бизнес был связан с судостроением и недвижимостью в самых разных точках земного шара. Бывший дворец, превращенный его усилиями и вложенными миллионами в первоклассный отель мирового уровня, был первой ласточкой в туристическом бизнесе за пределами родной Греции. Этот статусный отель как нельзя лучше подчеркивал положение Гианниса Басинаса в элите мирового бизнеса.

Он коснулся ручки боковой двери, ведущей в бальный зал, когда заметил спускавшуюся по консольной лестнице женщину. Одной рукой она держалась за перила, а в другой сжимала золотой конверт с приглашением, которое все гости были обязаны предъявить при входе в зал.

Несмотря на грациозную походку, женщина явно колебалась и чувствовала себя неуверенно. Гианнис дважды взглянул в ее сторону.

Глаза незнакомки скрывала широкая бело-золотая маска со светло-розовым плюмажем в форме цветка у левой щеки. Было в ней что-то такое, от чего у Гианниса участился пульс.

Он не мог оторвать от нее глаз.

Ее роскошное платье в пастельно-зеленых и розовых тонах с золотой вышивкой и сверкающими драгоценными камнями, без бретелек и с обтягивающим лифом, мягкими складками струилось от талии, оседая воздушной пеной у самого пола.

Она была похожа на сказочную принцессу.

Возможно, она и есть принцесса.

Он представил, как она вальсирует на танцполе в этом ослепительном наряде…

Гианнис отошел от двери и приблизился к незнакомке в тот момент, когда она спустилась с лестницы.

Незнакомка была невысокого роста, но при ближайшем рассмотрении оказалась еще более восхитительной: густые золотисто-медовые волосы собраны в элегантный низкий пучок, открывающий стройную шею, украшенную золотым колье с нежно-розовыми турмалинами в форме розочек с изумрудными листочками и такими же сережками в изящных ушках.

Она была похожа на эльфа. Гианнис впервые увидел такое изящное и эфемерное существо.

Из прорезей для глаз в маске на него смотрели яркие васильковые глаза.

Полные губы в форме сердечка были изогнуты в нерешительной улыбке.

– Вы ищете комнату для гостей, приглашенных на бал? Или кого-то ждете?

Незнакомка молчала. Неужели в мире еще остались люди, не говорящие по-английски?

Наконец она ответила на безупречном английском:

– Я никого не жду.

Что же, повезло ему.

Гианнис протянул ей руку.

– В таком случае позвольте мне проводить вас, мисс…

– Табита. – Щеки девушки, не закрытые маской, порозовели. – Меня зовут Табита.

– Рад познакомиться с вами, Табита. Я Гианнис Басинас. Окажите мне честь сопровождать вас на бал.

Табита осыпала себя внутренними проклятиями. Зачем же она назвалась настоящим именем?

Как же она так опростоволосилась? И перед кем? Перед самим Гианнисом Басинасом.

Она же должна быть Амелией Коултер, как написано в пригласительном билете, который она держит в руке.

Ей не следовало принимать щедрое предложение миссис Коултер. Но Табита буквально потеряла голову при виде роскошного бального платья. Ей нестерпимо захотелось хотя бы на один вечер отвлечься от тяжелой физической работы по уборке номеров.

Будь жив ее отец, она бы могла присутствовать на подобном бале в качестве настоящей гостьи, а не самозванки, проникшей на бал под чужим именем.

Если только Гианнис заподозрит в ней служащую отеля, ее немедленно уволят.

Пока он ничего не подозревал.

Да и с какой стати? У него сотни служащих только в этом отеле. А горничные – это всего лишь незаметные труженицы, наводящие чистоту в номерах богатых клиентов.

Эта мысль немного ее успокоила, и она продела руку под его локоть, почувствовав, как заколотилось ее сердце.

Высокий, с копной коротко стриженных каштановых волос, Гианнис не обладал классической красотой – слишком длинный нос и не в меру острый подбородок. Но что-то в нем было: высокие ли скулы, прозрачные ли голубые глаза или полная нижняя губа, что делало его невероятно привлекательным.

У него было живое лицо с подвижными и выразительными чертами. А маскарадный костюм с черной кожаной маской делал его похожим на пирата. Он был хорош до умопомрачения.

– Вы из какой части Англии? – спросил он, пока они шли по длинному коридору к бальному залу.

– Оксфордшир, – осторожно ответила она.

– Прекрасное графство.

В душе Табита была с ним согласна, хотя не была там с тех пор, как ее вышвырнули из родительского дома. Ей было больно думать о том, что она потеряла и о чем тосковала.

Тем не менее она улыбнулась, согласно кивнула и молилась в душе о смене темы разговора.

А еще ей ужасно хотелось, чтобы Гианнис ускорил шаг. Они плелись как черепахи.

Табита лихорадочно соображала, как бы ей ускользнуть от Гианниса в тот момент, когда нужно будет предъявить распорядителю бала на входе пригласительный билет на имя другой женщины.

Выйди она от миссис Коултер минутой раньше или позже, она не столкнулась бы с человеком, которого ей следует избегать.

– Я учился в Оксфорде, – сказал он. – А до университета в школе-интернате в «Килтон-Хаус» в Уилтшире. Знаете эту школу?

Теперь понятно, почему у него такой безупречный английский.

– Да, знаю. – «Килтон-Хаус» был одним из старейших и наиболее дорогих учебных заведений. Только очень богатые родители отправляли туда своих отпрысков на учебу. Братья нескольких ее школьных подруг учились в этой школе-интернате.

– А в какой вы школе учились? – в свою очередь поинтересовался он.

– Беддингдейлз.

Гианнис рассмеялся. Его глубокий баритон ласкал слух Табиты.

– Моя первая девушка училась в этой школе. Но вы вряд ли ее знали. Вы гораздо моложе меня.

– Вероятно.

Он еще громче расхохотался.

– Вы всегда такая неразговорчивая?

– Простите. Я не хотела показаться…

Он остановился и пристально взглянул на нее лазоревыми глазами.

– Не стоит извиняться. Честность в наше время большая редкость.

Они подошли к двери зала, где приглашенные гости ожидали открытия бала. Через мгновение ей предстояло предъявить приглашение, чтобы ее имя сверили со списком приглашенных.

Ее сердце набатом колотилось в груди.

Ей необходимо каким-то образом ускользнуть.

Не успела она придумать подходящего предлога, как Гианнис взял ее руку и поднес к губам. Его синие глаза озорно блеснули, когда он легко коснулся губами ее руки.

– Мне нужно кое-что проверить до начала бала. Я обязательно вас найду. – Он поклонился и быстро направился в противоположную сторону. Теперь о нем напоминал лишь терпкий аромат мужского одеколона.

Табита с облегчением выдохнула. Судьба оказалась к ней милостива на этот раз.

– Вы заходите, мисс? – Слуга в ливрее вопросительно на нее смотрел, открыв дверь.

Табита судорожно сглотнула.

Еще не поздно ретироваться.

Но в этот момент она заметила в бальном зале официанта с подносом шампанского.

Желание выпить бокал шампанского перебороло страх.

Только один бокал, убеждала себя Табита. А затем, когда бал объявят открытым, она незаметно улизнет, вернется в надежное убежище своей служебной комнаты и снова станет незаметной горничной. И никто ни о чем не узнает.

Но сначала бокал шампанского.

Она вошла в небольшой предбанник. У дверей стоял сотрудник службы безопасности с айподом в руках. Табита замерла на пороге. Она узнала охранника. Они не раз болтали в комнате отдыха для персонала. А вот он не узнал ее. Вежливо улыбнувшись, он спросил:

– Могу я взглянуть на ваше приглашение, мисс?

Табита протянула ему конверт, надеясь, что он не заметит, как у нее затряслась рука.

Он внимательно прочитал приглашение, а затем поискал ее имя в списке в айподе и, найдя, с улыбкой вернул конверт Табите.

– Желаю вам приятного вечера, мисс Коултер.

– Благодарю вас, – едва слышно ответила она. А про себя подумала, что миссис Коултер оказалась права: платье и маска сделали ее неузнаваемой.

Табита расправила плечи и грациозной походкой направилась в зал приемов.

В зале царила праздничная атмосфера. Нарядные гости оживленно беседовали, пили шампанское, играла живая музыка. Табита заметила в углу пианиста за роялем.

К ней подошел официант с подносом.

Она взяла с подноса бокал, едва сдерживая себя, чтобы залпом его не выпить.

Какими бы ни были ее теперешние обстоятельства, она воспитывалась как леди. А леди не опрокидывают в себя напитки.

Она поднесла бокал к губам и сделала небольшой глоток.

Почувствовав во рту волшебные пузырьки, Табита чуть не расплакалась.

Она пила шампанское два раза в жизни. Первый раз на свадьбе отца, когда ей было десять лет. А во второй раз – когда ей было четырнадцать и ее мачеха устроила вечеринку в честь совершеннолетия своей старшей дочери Фионы, сводной сестры Табиты.

А на восемнадцатилетие самой Табиты мачеха преподнесла ей сюрприз, выставив из родного дома на улицу.

Все мечты рухнули в одночасье.

Пока ее школьные подруги выбирали себе университеты в разных частях Англии, предвкушая веселую студенческую жизнь, Табита драила туалеты и ванные комнаты в крошечном частном отеле за мизерную плату. Но отель предоставлял жилье, и Табита была вынуждена принять невыгодные условия работы. Иначе ей негде было бы жить.

Ее печальные воспоминания были прерваны призывом распорядителя бала о тишине.

В короткой речи он поприветствовал всех приглашенных на бал, а затем с помпой объявил бал-маскарад открытым.