Текст книги "Небо Заклинаний"

Эрек, Кендрик, Срог и Бронсон подошли к Тору с мечами в руках, встав лицом к лицу с Империей все вместе. Вверх и вниз по линии Империи протрубили в рог, и Тор приготовился вступить в последнюю битву. Он знал, что они не одержат победу. Но, по крайней мере, они погибнут все вместе, в одном великом столкновении славы.

Глава седьмая

Рис шел рядом с Селезе, Иллепрой, Индрой, О'Коннором, Конвеном, Крогом и Серной. Все девятеро направлялись на запад уже несколько часов – с тех пор, как они поднялись из Каньона. Рис знал, что его люди находятся где-то на горизонте и, живой или мертвый, он решил найти их.

Рис был потрясен, когда они проходили через ландшафт разрушения, через бесконечные поля мертвых тел, покрытых пирующими птицами, обугленных дыханием дракона. Тысячи трупов солдат Империи выстроились на горизонте, некоторые из них все еще дымились. Дым от их тел наполнил воздух, невыносимая вонь, исходящая от их горящей плоти, проникала в землю. Те, кого не убило дыхание дракона, полегли в обычном сражении против Империи. Здесь также лежали тела МакГилов и МакКлаудов, стояли разрушенными целые города, повсюду виднелись груды булыжников. Рис покачал головой – эта земля, которая когда-то была такой изобилующей, теперь была разорена войной.

С той самой минуты, когда Рис и остальные поднялись из Каньона, они решили вернуться домой, решили добраться до стороны Кольца МакГилов. Потерпев неудачу в поисках лошадей, они прошли пешком весь путь через сторону МакКлаудов, через Хайлэндс, спустившись на другую сторону. И теперь, наконец, они шли по территории МакГилов, которая представляла собой только разрушение и опустошение. Судя по тому, как выглядела земля, драконы помогли уничтожить войска Империи, и за это Рис был благодарен. Но он все еще не знал, в каком состоянии найдет своих людей. Неужели все в Кольце мертвы? Пока что так и казалось. Рису не терпелось выяснить, все ли с ними в порядке.

Каждый раз, когда они подходили к полю мертвых и раненых – тех, кого не коснулось пламя драконов – Иллепра и Селезе переходили от тела к телу, переворачивая их и проверяя. Девушек побуждала к этому не только их профессия, у Иллепры была и другая причина на уме – она хотела найти брата Риса, Годфри. Та же цель была и у Риса.

«Его здесь нет», – снова объявила Иллепра, после того как она, наконец, перевернула последнее тело на этом поле. На ее лице было выгравировано разочарование.

Рис видел, как сильно Иллепра волновалась о его брате, и он был тронут. Рис тоже надеялся на то, что с тем все в порядке и он окажется среди живых. Но, когда он смотрел на тысячи трупов, у него появилось дурное предчувствие, что Годфри не выжил.

Они шли дальше через очередное покатое поле, через очередной ряд холмов, когда заметили на горизонте другое поле сражения, укрытое еще несколькими тысячами мертвых тел. Они направились к нему.

Когда они подошли ближе, Иллепра тихо заплакала. Селезе положила руку ей на запястье.

«Он жив», – заверила она подругу. – «Не волнуйся».

Рис подошел к Иллепре и ободряюще положил руку ей на плечо, сочувствуя девушке.

«Если я что и знаю о своем брате», – сказал он. – «Так это то, что он умеет выживать. Он находит выход из любой ситуации. Даже из смерти. Я тебе обещаю. Вероятнее всего, Годфри уже сидит в какой-то таверне и напивается».

Иллепра рассмеялась сквозь слезы, вытирая их.

«Я на это надеюсь», – сказала она. – «Впервые в жизни я на это надеюсь».

Они продолжили свой мрачный путь, молча проходя через пустошь. Каждый из них погрузился в собственные мысли. В голове Риса мелькали образы Каньона, он не мог их подавить. Он вспомнил о том, каким отчаянным было их положение, и его переполнила благодарность по отношению к Селезе. Если бы не она, они все еще находились бы внизу – и, без сомнения, все были бы мертвы.

Рис потянулся и взял Селезе за руку. Он улыбнулся, когда они пошли вдвоем за руки. Риса тронули ее любовь и преданность ему, ее готовность пересечь всю страну только для того, чтобы спасти его. Он ощутил ошеломляющий порыв любви к девушке. Рис не мог дождаться того момента, когда они останутся наедине, и тогда он сможет объясниться с ней. Он уже решил, что хочет провести с ней всю свою жизнь. Молодой человек чувствовал преданность по отношению к Селезе, подобно которой он не испытывал ни к кому другому, он поклялся, что сделает ей предложение. Рис подарит ей кольцо своей матери – то самое, которое мать дала ему, велев преподнести любви всей его жизни, когда он ее встретит.

«Я не могу поверить в то, что ты прошла через все Кольцо только ради меня», – сказал Рис Селезе.

Девушка улыбнулась.

«Было не так уж далеко», – ответила она.

«Недалеко?» – переспросил он. – «Ты подвергла свою жизнь опасности, пересекая объятое войной королевство. Я перед тобой в долгу. Я даже не могу выразить словами, в каком я долгу перед тобой».

«Ты ничего мне не должен. Я просто рада, что ты жив».

«Мы все перед тобой в долгу», – вмешался Элден. – «Ты спасла всех нас. Мы бы все застряли там, внизу, в недрах Каньона, навсегда».

«Говоря о долгах, мне нужно обсудить с тобой один», – обратился Крог к Рису, подходя к нему, хромая. После того, как Иллепра наложила шину на его ногу на вершине Каньона, Крог, по крайней мере, смог самостоятельно идти, пусть даже и неуверенно.

«Ты спас меня внизу – и не единожды», – продолжал Крог. – «Это было достаточно глупо с твоей стороны, если тебе интересно мое мнение. Но, в любом случае, ты это сделал. Но не думай, что я перед тобой в долгу».

Рис покачал головой, застигнутый врасплох грубостью Крога и его неуклюжей попыткой поблагодарить молодого человека.

«Я не знаю, пытаешься ли ты оскорбить меня или поблагодарить», – сказал Рис.

«У меня свой собственный метод», – ответил Крог. – «С этого момента я буду присматривать за тобой. Не потому, что ты мне нравишься, а потому, что чувствую – я должен это делать».

Рис покачал головой, как всегда сбитый с толку Крогом.

«Не волнуйся», – сказал он. – «Ты мне тоже не нравишься».

Они все продолжили свой путь. Каждый из них расслабился и был счастлив остаться в живых, оказаться на земле, вернуться на эту сторону Кольца – все, кроме Конвена, который шел молча, отдельно от остальных, уйдя в себя, что происходило с ним всегда с самой смерти его близнеца в Империи. Ничто – даже спасение от смерти – казалось, не могло вывести его из этого состояния.

Задумавшись, Рис вспомнил, как там, внизу, Конвен безрассудно бросился в опасность и чуть снова не убил себя, спасая других. Рис не мог не спрашивать себя, не вызвано ли это больше желанием погибнуть, чем стремлением помочь остальным. Рис волновался о своем друге. Ему не нравилось видеть Конвена таким отчужденным, таким потерянным в своей депрессии.

Он подошел к Конвену.

«Ты блестяще сражался внизу», – сказал Рис другу.

Конвен только пожал плечами и опустил глаза вниз.

Рис пытался подобрать слова, пока они шли в тишине.

«Ты счастлив быть дома?» – спросил он. – «Быть свободным?»

Конвен повернулся и посмотрел прямо в глаза Риса.

«Я не дома. И я не свободен. Мой брат мертв. У меня нет права жить без него».

Рис почувствовал, как по его телу пробежал холодок от этих слов. Очевидно, Конвен все еще был охвачен горем, он нес его, как знак почета. С этими пустыми глазами он скорее напоминал ходячего покойника. Рис помнил, что когда-то их переполняла радость. Теперь же он видел, что скорбь друга была глубокой, и у него появилось дурное предчувствие, что она его не оставит. Рис задавался вопросом, что станет с Конвеном. Впервые в жизни он не думал ни о чем хорошем.

Они шли, не останавливаясь, час проходил за часом, и они подошли к очередному полю сражения, которое было усеяно мертвыми телами. Иллепра, Селезе и остальные разделились, переходя от тела к телу, переворачивая их в поисках Годфри.

«Я вижу больше МакГилов на этом поле», – с надеждой сказала Иллепра. – «И никакого следа дыхания дракона. Может быть, Годфри здесь».

Рис поднял голову и, увидев тысячи мертвых тел, задался вопросом, а смогут ли они найти его брата, даже если он здесь.

Рис переходил от тела к телу, так же, как и остальные, переворачивая их. Он видел все лица этих людей – кого-то он узнавал, кого-то видел впервые, здесь были люди, которых он знал и бок о бок с которыми сражался, и люди, которые сражались на стороне его отца. Рис поражался опустошению, которое опустилось на его родину, подобно чуме, и он искренне надеялся на то, что все это, наконец, позади. Он был сыт по горло сражениями, войнами и мертвыми телами на всю оставшуюся жизнь. Молодой человек был готов осесть и зажить мирной жизнью, исцелить раны и начать восстановление королевства.

«СЮДА!» – крикнула Индра, чей голос был полон волнения. Она стояла над каким-то телом и смотрела вниз.

Иллепра развернулась и подбежала к ней, и все остальные собрались вокруг. Она опустилась на колени возле тела, и по ее лицу потекли слезы. Рис опустился рядом с ней и ахнул, увидев своего брата.

Годфри.

Его большой живот торчал, он был небрит и слишком бледный, руки молодого человека посинели от холода. Он казался мертвым.

Иллепра наклонилась и потрясла Годфри – снова и снова. Но тот не отвечал.

«Годфри! Пожалуйста! Очнись! Это я! Иллепра! ГОДФРИ!»

Девушка трясла его снова и снова, но тот не приходил в себя. Наконец, обезумев, Иллепра повернулась к остальным, осматривая их пояса.

«Твой мех с вином!» – потребовала она от О'Коннора.

О'Коннор нащупал на поясе мех с вином, поспешно снял его и протянул Иллепре.

Девушка взяла его, поднесла к лицу Годфри и брызнула вино ему на губы. Она подняла его голову, открыла рот и брызнула немного жидкости ему на язык.

Внезапно последовала реакция, когда Годфри облизнул губы и сглотнул.

Он закашлялся, после чего присел, по-прежнему не открывая глаз, схватил мех и сжал его, выпив больше вина, пока окончательно не сел прямо. Годфри медленно открыл глаза и вытер рот тыльной стороной ладони. Он огляделся по сторонам, сбитый с толку и дезориентированный, и отрыгнул.

Иллепра закричала от радости, наклонившись и крепко его обняв.

«Ты выжил!» – воскликнула она.

Рис вздохнул от облегчения, пока его брат растерянно оглядывался по сторонам. Он был жив.

Элден и Серна схватили Годфри под руки и подняли его на ноги. Годфри стоял, сначала пошатываясь, сделав очередной большой глоток из меха с вином и вытерев рот тыльной стороной ладони.

Годфри оглядывался по сторонами затуманенными глазами.

«Где я?» – спросил он, подняв руку и потрогав большой рубец на своей голове. Он прищурился от боли.

Иллепра умело осмотрела его рану, пробежав по ней рукой, и засохшую кровь в его волосах.

«Ты ранен», – сказала она. – «Но ты можешь гордиться – ты жив. Ты в безопасности».

Годфри пошатнулся, но остальные поймали его.

«Рана не серьезная», – сказала Иллепра, рассматривая ее. – «Но тебе нужно отдохнуть».

Девушка сняла со своего пояса повязку и начала обвязывать его голову снова и снова. Годфри вздрогнул и посмотрел на Иллепру, после чего оглянулся и широко раскрытыми глазами стал рассматривать мертвые тела.

«Я жив», – сказал он. – «Не могу в это поверить».

«Тебе это удалось», – ответил Рис, радостно сжимая плечо брата. – «Я знал, что у тебя получится».

Иллепра обняла Годфри, и тот медленно обнял ее в ответ.

«Так вот что значит чувствовать себя героем», – заметил Годфри, и остальные рассмеялись. – «Дайте мне еще такого же напитка», – добавил он. – «И, может быть, я чаще буду героем».

Годфри сделал очередной большой глоток и, в конце концов, пошел вместе с ними, опираясь на Иллепру, приобняв ее за плечо, и девушка помогала ему сохранять равновесие.

«Где остальные?» – спросил Годфри в пути.

«Мы не знаем», – ответил Рис. – «Надеюсь, где-то на западе. Именно туда мы и направляемся. Мы идем в королевский двор, чтобы посмотреть, кто выжил».

Рис сглотнул, произнеся эти слова. Всматриваясь в горизонт, он молился о том, чтобы его соотечественники встретили судьбу, схожую с Годфри. Он думал о Торе, о своей сестре Гвендолин, о брате Кендрике и о многих других, кого любил. Но Рис знал, что основная часть армии Империи по-прежнему находится впереди и, судя по количеству погибших и раненых, которых он уже увидел, у него появилось дурное предчувствие, что с худшим им только предстоит столкнуться.

Глава восьмая

Торгрин, Кендрик, Эрек, Срог и Бронсон стояли единой стеной против армии Империи. Их люди находились позади них с оружием в руках, готовясь встретиться с натиском вражеских войск. Тор знал, что это будет смертельная атака, последнее сражение в его жизни, тем не менее, он ни о чем не жалел. Он умрет здесь, столкнувшись с врагом, на своих ногах, с мечом в руках, с братьями по оружию бок о бок, защищая свою родину. Ему будет дан шанс искупить то, что он натворил, когда противостоял в битве своим собственным людям. Большего от жизни он и не просил.

Тор подумал о Гвендолин и ему захотелось только одного – побыть с ней еще немного, ради нее. Он молился о том, чтобы Штеффен отвел девушку в безопасное место, чтобы ей ничто не угрожало. Тор был полон решимости сражаться что есть сил, убить как можно больше воинов Империи, просто чтобы предотвратить любой вред, который они могут ей причинить.

Стоя на поле битвы, Тор ощущал солидарность своих братьев, видел, что ни один из них не испытывает страха, мужественно противостоя врагу, удерживая свои позиции. Здесь были лучшие мужчины королевства, лучшие рыцари Серебра, МакГилов и силезианцев. Все они были бесстрашны, ни один не отступал, поддавшись страху, несмотря на неравные силы. Все они готовы были отдать свои жизни, защищая свою землю. Они все ценили честь и свободу больше жизни.

Тор услышал звук рога Империи вверх и вниз по рядам, глядя на бесчисленные подразделения солдат, выстроившихся в идеальные линии. Он столкнулся с дисциплинированными солдатами под руководством беспощадных командиров, которые всю свою жизнь провели в сражениях. Это была хорошо смазанная машина, обученная продолжать идти вперед перед лицом смерти своего лидера. Вперед вышел новый безымянный командир Империи, который возглавил войска. Они значительно превосходили числом войска Тора, их ряды были бесконечны, и Тор понимал, что у них нет шанса сразить врага, учитывая такое небольшое количество солдат с их стороны. Но это больше не имело значения. Неважно, если они умрут. Теперь значение имеет только то, как они умрут – на своих ногах, как мужчины, в последнем столкновении доблести.

«Должны ли мы подождать, пока они сами пойдут на нас?» – спросил вслух Эрек. – «Или мы должны предложить им поприветствовать МакГилов?»

Тор и остальные улыбнулись. Атаковать большую армию силами небольшой армии было безумием, тем не менее, это так же было и вершиной мужества.

Все, как один, Тор и его люди внезапно издали боевой клич и атаковали врага. Они бежали пешком, торопясь преодолеть разрыв между двумя армиями. Их боевые крики наполнили воздух, их люди следовали за ними по пятам. Тор высоко держал свой меч и бежал рядом со своими братьями. Его сердце колотилось в груди, холодный порыв ветра бил по лицу. Вот что значило сражение. Оно напоминало ему, что значит быть живым.

Две армии бросились друг на друга, торопясь как можно скорее убить своего противника. Через несколько секунд он встретились посреди поля в громком лязге оружия.

Тор наносил удары со всех сторон, бросившись в первый ряд солдат Империи, которые держали в руках длинные и короткие копья и пики. Тор ударил по первой обрушившейся на него пике и разрубил ее пополам, после чего пронзил солдата в живот.

Тор пригнулся и покачнулся, когда на него направились многочисленные копья. Он замахнулся своим мечом, кружась в разных направлениях, с треском рубя все оружие пополам, пиная и толкая локтями каждого воина со своего пути. Тор ударил нескольких солдат по лицу своей латной рукавицей, пнул другого в пах, ударил третьего локтем в челюсть, боднул головой четвертого, развернулся и полоснул пятого. Это была рукопашная битва, и Тор представлял собой боевую силу, прорывая себе путь через значительно превосходящую силу.

Собратья вокруг него делали то же самое, сражаясь с невероятной скоростью, энергией, силой и духом, даже несмотря на то, что у них не хватало людей. Они бросались в гущу армии, которая была значительно больше их собственной и прорезали ряды солдат Империи, которые казались бесконечными. Ни один из них не колебался и ни один не отступал.

Тысячи мужчин вокруг Тора встретились с тысячами других, они кричали и стонали, сражаясь в рукопашную в огромном жестоком сражении, в решительной битве за судьбу Кольца. И, несмотря на значительно превосходящие силы соперника, воины Кольца набирали преимущество, не давая армии Империи передышки и даже оттесняя их назад.

Тор выхватил цепь из рук солдата Империи и толкнул его назад, после чего развернул ее и ударил соперника по шлему. Затем Тор размахнулся цепью высоко над головой, образовав широкий круг и сбив с ног еще нескольких солдат. Он бросил ее в толпу и вывел из строя еще большее количество воинов.

В следующую минуту Тор поднял свой меч и вернулся к рукопашному бою, нанося удары со всех сторон, пока его руки и плечи не налились усталостью. В какой-то момент он замешкался, и солдат Империи опустил на него свой меч. Тор слишком поздно повернулся к нему лицом и приготовился к последующим удару и ранению.

Тор услышал рычание и мимо него со свистом пронесся Крон, который прыгнул в воздух и вонзил свои клыки в горло солдата, потянув его вниз и спасая Тора.

Прошло несколько часов жестокого сражения. И хотя Тор сначала воодушевился их преимуществом, вскоре стало очевидным, что их битва была бесполезной, оттягивающей неизбежное. Неважно, сколько людей из их числа погибло, горизонт продолжал наполняться бесконечным количеством солдат. В то время как Тор и его люди теряли силы, воины Империи были полны сил, получая все новые и новые подкрепления.

Тор, теряя силы и не защищаясь так быстро, как в начале, вдруг получил удар мечом по плечу. Он закричал от боли, когда из его руки хлынула кровь. Затем ему достался удар локтем по ребрам, и на него опустился топор, который он едва отразил своим щитом. Он с трудом успел поднять щит в последнюю секунду.

Тор отступал и, оглянувшись по сторонам, он увидел, что его люди делают то же самое. Ход сражения снова начал меняться. В ушах Тора раздавались предсмертные крики слишком большого количества людей из его армии, которая начала уступать позиции. Через несколько часов сражения они проигрывали. Вскоре со всеми ними будет покончено. Он подумал о Гвендолин, отказываясь принимать такой исход.

Тор поднял голову к небесам, в отчаянии пытаясь призвать на помощь остаток своих сил. Но его сила друида не отвечала. Он чувствовал, что большая ее часть покинула его в то время, когда он был на стороне Андроникуса, и ему нужно время, чтобы восстановиться. Тор заметил на поле боя Аргона, который тоже был не таким сильным, как прежде – его силы были истощены сражением с Рафи. И Алистер была ослаблена после того, как привела в чувство Аргона. У них нет запасного варианта – только сила их оружия.

Подняв голову к небесам, Тор издал громкий боевой клич отчаянии, желая, чтобы что-то изменилось.

«Пожалуйста, Господи», – молился он. – «Спаси всех нас в этот день. Я взываю к тебе. Не к человеку, не к своим силам, а к тебе. Подай мне знак твоей силы».

Внезапно, к изумлению Тора, воздух наполнился громким ревом – таким громким, что казалось, будто он расколет сами небеса.

Сердце Тора учащенно забилось, когда он тут же узнал этот звук. Он посмотрел на горизонт и увидел своего старого друга Микоплес, вырвавшуюся из-за облаков. Тор был поражен и счастлив видеть, что она жива, что она свободна и вернулась сюда, в Кольцо, к нему. Словно восстановилась какая-то часть его самого.

А что еще более удивительно, так это то, что рядом с ней Тор увидел второго дракона – мужскую особь с древней выцветшей чешуей и огромными светящимися зелеными глазами, которая выглядела даже более зловеще, чем Микоплес. Тор наблюдал за тем, как они оба парили в воздухе, пробираясь через облака, после чего полетели вниз, прямо на Тора. И в эту минуту он осознал, что его молитвы услышаны.

Микоплес подняла крылья, выгнула назад шею и закричала, так же как и дракон рядом с ней, и они оба выпустили стену огня на армию Империи, озаряя небо. Холодный день вдруг наполнился сначала теплом, а затем жаром, когда по воинам одна за другой покатились стены пламени. Тор поднял руки к лицу.

Драконы атаковали сзади, так что пламя не доставало до Тора. Тем не менее, стена огня находилась достаточно близко для того, чтобы Тор ощутил ее жар, и волосы на его предплечье были опалены.

В воздухе поднялись крики тысяч мужчин, когда армия Империи, отряд за отрядом, оказалась охваченной пламенем, десятки тысяч мужчин кричали, умирая. Они побежали в разные стороны, но бежать было некуда. Драконы не знали пощады. Они были вне себя от ярости, готовые отомстить Империи.

Один за другим отряды Империи замертво падали на землю.

Оставшиеся солдаты, противостоящие Тору, в панике развернулись и обратились в бегство, пытаясь убраться подальше от драконов, бороздящих небо и повсюду разбрасывающих огонь. Но они просто бежали навстречу своей смерти, поскольку драконы сконцентрировались на воинах и разом покончили с ними.

Вскоре напротив Тора не осталось ничего, кроме пустого поля, черных туч дыма, запаха горящей плоти, заполнившего воздух, запах дыхания дракона и серы. Когда рассеялись тучи, перед ним раскинулась обугленная пустошь, в живых не осталось ни одного человека, все деревья и трава стали горсткой пепла. Армия Империи, такая неукротимая еще несколько минут назад, теперь полностью исчезла.

Тор был потрясен и счастлив. Он будет жить. Они все будут жить. Кольцо свободно. Наконец, они обрели свободу.

Микоплес нырнула вниз и села перед Тором, опустив голову и вздохнув.

Тор сделал шаг вперед и улыбнулся, подойдя к своему старому другу, и Микоплес опустила голову на землю, заурчав. Тор погладил чешую на ее лице, и она, наклонившись ближе, потерла свой нос о его грудь, поглаживая свое лицо о его тело. Микоплес довольно заурчала – было очевидно, что она рада снова видеть Тора – так же, как он был рад видеть ее.

Тор взобрался на Микоплес и, оказавшись наверху, повернулся к своей армии. Тысячи мужчин смотрели на него с удивлением и радостью, когда он поднял свой меч.

Воины тоже подняли свои меч и поприветствовали его радостными криками. Наконец, небеса наполнились звуком победы.