Текст книги "Восход доблести"

Глава седьмая

Алек размахивал руками, падая назад, ощущая холодный порыв воздуха. Он ощущал боль в желудке, падая на землю к ожидающей группе Вильвокс внизу. Ему показалось, что перед его глазами промелькнула вся его жизнь. Он убежал от ядовитого укуса создания над головой только для того, чтобы упасть к монстрам, которые обеспечат ему верную смерть. Марко рядом с ним тоже размахивал руками, и они падали вместе. Это было небольшое утешение. Хотя Алек не хотел видеть, как умирает его друг.

Алек почувствовал, как ударился обо что-то, ощутил тупую боль в спине. Он ожидал того, что в его плоть вонзятся клыки, но удивился, осознав, что мускулистое тело Вильвокс извивается под ним. Он упал так быстро, что у монстра не было времени на то, чтобы отреагировать, и молодой человек приземлился ему на спину, что смягчило падение, когда он упал на землю.

Рядом с ним послышался глухой стук и, обернувшись, Алек увидел, что Марко приземлился на другого Вильвокса, припечатав его к земле на достаточное время, по крайней мере, для того, чтобы избежать его щелкающих челюстей. Оставалось только два других Вильвокса, с которыми им предстояло иметь дело. Один из них приступил к действию, опустив свои челюсти на незащищенный живот Алека.

Алек, который все еще лежал на спине на Вильвоксе, доверился своим инстинктам и, когда зверь прыгнул на него сверху, он откинулся назад, поднял ноги и выставил их вверх, чтобы защитить свою голову. Зверь приземлился на его ноги и Алек оттолкнул его, отчего тот отлетел назад.

Вильвокс приземлился в нескольких футах от него в снегу, что дало Алеку драгоценное время и второй шанс.

В это же самое время Алек почувствовал, что зверь под ним заерзал. Он приготовился нанести удар, но Алек отреагировал первым. Он быстро развернулся, крепко обвил одной рукой горло Вильвокса, собираясь задушить монстра, держа его достаточно близко, чтобы тот не смог укусить. Он сжимал его горло изо всех сил. Зверь сопротивлялся в его руках как сумасшедший, отчаянно пытаясь укусить молодого человека, и Алеку потребовались все его силы на то, чтобы удержать Вильвокса. Каким-то образом ему это удалось. Он сжимал все сильнее и сильнее. Зверь отпрянул, поворачиваясь и катаясь на снегу, и Алек катался вместе с ним.

Краем глаза Алек заметил, что другой монстр несется на его незащищенную спину, и он понимал, что вскоре в его плоть вонзятся клыки. У него не было времени на то, чтобы отреагировать, поэтому он сделал то, что противоречило здравому смыслу: продолжая держать Вильвокса, он перевернулся на спину, выставив ее перед ним, в то время как спина монстра находилась на его животе, а ноги брыкались в воздухе. Другой зверь, оторвавшись от земли, приземлился со своими клыками, но вместо того, чтобы найти мишень в Алеке, его клыки вонзились в незащищенный живот другого Вильвокса. Алек крепко держал его, используя в качестве щита, пока он кричал и извивался. В конце концов, он почувствовал, что тело монстра обмякло в его руках, в то время как Алека заливала его горячая кровь.

Для него это был одновременно и момент победы, и момент грусти: Алек никогда прежде не убивал живое существо. Он не охотился, как большинство его друзей, и не считал для себя приемлемым убивать кого-либо. Даже несмотря на то, что Алек понимал – зверь непременно убьет его – ему все равно было больно видеть, как тот умирает.

Алек внезапно ощутил жгучую боль в ноге и закричал. Посмотрев вниз, он увидел, что его укусил другой Вильвокс. Он пнул его ногой до того, как его клыки смогли вонзиться еще глубже, и немедленно приступил к действию. Алек оттолкнул от себя мертвого зверя и, когда другой Вильвокс накинулся на него, он поднялся, чтобы подумать. Он ощутил холодную сталь, давящую ему на живот, и вспомнил про свой кинжал. Он был небольшим, но его может быть достаточно для того, чтобы сделать трюк. В последнем приступе отчаяния Алек схватил кинжал, зафиксировал руку и вытянул ее перед собой.

Вильвокс нагнулся и, когда он приблизил свои челюсти к Алеку, его горло пронзил клинок. Монстр издавал ужасный пронзительный крик, пока Алек крепко держал его, а лезвие вонзалось все глубже. Кровь Вильвокса залила Алека, после чего зверь, в конце концов, обмяк, его острые, как бритва, клыки застыли всего в нескольких сантиметрах от лица Алека, а смертельный вес давил на молодого человека.

Алек лежал на земле, его сердце бешено колотилось. Он не был уверен в том, жив он или мертв, накрытый мраком от матового меха зверя, прилипшего к его лицу. Он почувствовал, что его нога пульсирует в месте укуса, услышал собственное дыхание и осознал, что каким-то образом ему удалось выжить.

Вдруг ночной воздух разрезал пронзительный крик и Алека вырвало из его размышлений воспоминание о Марко.

Оглянувшись, Алек обнаружил Марко в отчаянном положении: он сражался с Вильвоксом, катаясь в снегу, зверь щелкал своими челюстями, а молодой человек едва уворачивался от них. Когда зверь снова щелкнул зубами, руки Марко, скользкие от крови, не удержали зверя, и клыки Вильвокса, опустившись, полоснули его по плечу.

Марко снова закричал, и Алек увидел, что времени у них мало. Другой Вильвокс набросился на Марко, который лежал распростертый с открытой спиной, готовясь к смерти.

Алек приступил к действию, не задумавшись о риске для своей жизни, чтобы спасти друга. Он побежал к Марко со всех ног, молясь Господу о том, чтобы успеть до того, как до него доберется зверь – они оба находились от Марко в десяти метрах. Они одновременно прыгнули в воздух: Вильвокс – чтобы разорвать Марко, а Алек – чтобы преградить путь монстру и защитить друга.

Алек успел как раз вовремя, но в эту минуту он вдруг почувствовал ужасную боль, когда клыки Вильвокса впились в его руку вместо руки Марко. Он добился своей цели, спас Марко от смертельного укуса, но вместо этого ему самому достались ужасный укус и сильная боль.

Алек упал вместе со зверем, сбрасывая его с себя, сжимая руку от боли. Он потянулся к поясу за своим кинжалом, но не смог найти его, после чего слишком поздно вспомнил, что оставил его в горле другого монстра.

Алек лежал на спине, едва удерживая Вильвокса, который теперь всеми четырьмя лапами стоял на его груди, и чувствовал, что теряет силы. Он был истощен из-за раны, из-за борьбы, и был слишком слаб, чтобы отбиваться от этого зверя, который весь состоял из одних мышц и был полон решимости убить Алека. Вильвокс наклонился еще ближе и его слюна начала капать на лицо Алека, и молодой человек понял, что выхода у него нет.

Алек рассчитывал на помощь Марко, но он увидел, что его друг по-прежнему сражается с Вильвоксом и тоже теряет силы. Алек осознал, что они оба здесь умрут, друг возле друга, в снегу.

Вильвокс, который находился сверху, выгнул спину и собрался вонзить свои клыки в грудь Алека, и молодой человек понимал, что он очень слаб для того, чтобы сопротивляться, когда внезапно зверь застыл. Алек был сбит с толку, когда Вильвокс издал ужасный крик агонии, после чего, обмякнув, упал с него.

Он был мертв.

Алек растерялся. Неужели в зверя выстрелили из лука? Но кто?

Присев, чтобы это выяснить, Алек вдруг почувствовала, как нечто ужасное, холодное – холоднее снега – и скользкое начало взбираться по его ноге. Его сердце бешено заколотилось, когда он опустил глаза и увидел, что это змея. Должно быть, она спустилась с дерева и убила Вильвокса своим смертельным ядом. По иронии судьбы, она спасла Алека.

Змиеподобное создание медленно скользило, попеременно карабкаясь на своих ногах, подобно многоножке, вокруг мертвого Вильвокса, обвиваясь вокруг его тела. Алек ощутил еще больший ужас, чем тогда, когда Вильвокс сидел на его груди. Он поспешил выбраться из-под него, желая убраться подальше, пока змея занята.

Алек поднялся на руки и колени, бросился вперед и атаковал Вильвокса, который прижал Марко к земле. Он пнул его как можно сильнее, ребра зверя треснули, когда он скатился с молодого человека, как раз перед тем, когда собирался его укусить. Монстр заскулил и покатился в снегу, очевидно, застигнутый врасплох.

Алек дернул Марко на ноги, и тот, повернувшись, набросился на зверя, начал бить его ногами, когда он попытался подняться, снова и снова. Зверь откатился на несколько метров, пока не скрылся из виду.

«Уходим!» – поторопил Алек.

Марко не нужно было просить дважды. Они оба побежали через лес, в то время как змея, обвившись вокруг Вильвокса, шипела и щелкала на них зубами, едва не укусив их. Алек бежал что было сил, его сердце бешено колотилось в груди. Он хотел убраться из этого места как можно дальше.

Они неслись во весь опор, натыкаясь на деревья и, когда Алек оглянулся через плечо, желая убедиться в том, что за ними никто не гонится, он увидел нечто, отчего его сердце ушло в пятки – последний Вильвокс. Этому просто не было конца. Зверь поднялся на снежный занос и теперь преследовал их. Будучи быстрее молодых людей, он несся по снегу, надвигаясь на них, обнажая челюсти, решительный как никогда.

Алек бросился вперед и заметил что-то впереди: два булыжника выше него в нескольких метрах друг от друга и узкая щель между ними. Ему вдруг в голову пришла идея.

«Следуй за мной!» – крикнул Алек.

Он побежал к валунам, в то время как к ним приближался Вильвокс. Алек слышал его дыхание позади себя и понимал, что времени на ошибку у него нет. Он молился о том, чтобы его план сработал.

Алек перепрыгнул через валуны и приземлился на другой стороне в снегу. Марко сделал то же самое прямо позади него. Он споткнулся на снегу, после чего повернулся и увидел, что Вильвокс последовал за ними. Зверь тоже прыгнул вверх и, как надеялся Алек, не смог забраться и подскользнулся на камне, после чего погрузился в узкую щель между валунами.

Он заерзал, пытаясь освободиться, но не смог. Наконец, он оказался в ловушке.

Алек повернулся и посмотрел на зверя, тяжело дыша, испытывая облегчение. Чувствуя боль, исцарапанный, с небольшим укусом на ноге, с большим укусом на руке, Алек, наконец, осознал, что кошмар закончился. Они выжили. Каким-то образом им удалось остаться в живых.

Марко посмотрел на Алека и его глаза наполнились восхищением.

«Ты сделал это», – сказал он. – «Добыча твоя».

Алек стоял всего в метре от беспомощного зверя, который рычал, желая разорвать их на части. Он знал, что ничего, кроме ненависти, не должен испытывать к Вильвоксу. Но Алек ничего не мог с собой поделать – ему было жаль монстра. В конце концов, это было живое существо – загнанное в ловушку, беспомощное.

Алек колебался.

Марко нагнулся, подобрал острый камень и передал ему. Алек взял камень – острый и тяжелый – зная, что один решительный бросок убьет это создание. Держа камень в руках, он ощущал его холодный вес на своей ладони, и его рука задрожала. Он не мог заставить себя сделать это».

Наконец, он уронил его в снег.

«В чем дело?» – спросил Марко.

«Я не могу», – ответил Алек. – «Я не могу убить беспомощное создание, даже если оно этого заслуживает. Пойдем отсюда. Теперь он не сможет причинить нам вред».

Потрясенный Марко уставился на друга.

«Но он освободится!» – воскликнул он.

Алек кивнул.

«Да. Но к тому времени мы будем далеко отсюда».

Марко нахмурился.

«Я не понимаю», – сказал он. – «Он пытался убить нас. Он ранил тебя и меня».

Хотел бы Алек это объяснить, но он и сам до конца себя не понимал. В конце концов, он вздохнул.

«Есть кое-что, что когда-то сказал мне мой брат», – произнес он. – «Когда ты кого-то убиваешь, то вместе с ним убиваешь и небольшую часть мира».

Он повернулся к Марко и сказал:

«Пошли».

Алек повернулся, чтобы уйти, но Марко протянул руку и сделал шаг вперед.

«Ты спас мне жизнь», – произнес он с благоговением в голосе. – «Эту рану на своей руке ты получил из-за меня. Если бы не ты, я бы погиб там. Я перед тобой в долгу».

«Ты ничего не мне должен», – ответил Алек.

«Ты рискнул своей жизнью ради меня», – возразил Марко.

Алек вздохнул.

«Кем бы я был, если бы не рисковал своей жизнью ради других?» – спросил он.

Они пожали друг другу руки, и Алек понял – что бы ни случилось, какие бы опасности ни подстерегали их впереди, теперь у него появился брат на всю жизнь.

Глава восьмая

Мерк стоял в грязи, напротив десяти оставшихся разбойников, которые бросали на него нервные взгляды. Каждый из них держал перед ним свое грубое оружие и переводил взгляд со своего мертвого предводителя на Мерка. Теперь они уже не казались такими самоуверенными. В то время как вокруг него горел огонь и черный дым жег глаза, Мерк сохранял спокойствие, готовясь к предстоящему столкновению.

«Бросайте свое оружие и убегайте», – сказал Мерк. – «И будете жить. Я не буду предлагать дважды».

Один из разбойников, высокий мужлан с широкими плечами и шрамом на подбородке, проворчал в ответ.

«А ты – гордец, не так ли?» – спросил он с грубым акцентом, которого Мерк не понял. – «Ты правда думаешь, что можешь убить всех нас?»

«Нас все еще десятеро против тебя одного», – крикнул другой преступник.

Мерк рассмеялся, качая головой.

«Вы все еще не понимаете», – ответил он. – «Вы уже покойники. Вы просто этого пока еще не знаете».

Он посмотрел на них холодными черными глазами убийцы и увидел, как ими начал завладевать страх. Этот взгляд он видел на протяжении всей своей жизни.

Один из преступников вдруг закричал и бросился вперед, подняв свой меч. У него было больше бахвальства, чем умений. Ошибка любителя.

Мерк наблюдал за его приближением краем глаза, не показывая ему, что знает об этом. Он ждал и смотрел, и в последний момент, когда меч опустился на его спину, он низко присел и позволил разбойнику пробежать вперед. Когда Мерк ощутил его тело возле своей спины, небрежный свист его меча над своей головой, он схватил преступника и перебросил его через плечо. Соперник Мерка пролетел в воздухе, приземлившись на спину в грязи перед ним, и Мерк, выйдя вперед, умело и точно надавил своим ботинком на его трахею, убив разбойника.

Их осталось девятеро.

На Мерка бросился другой преступник, замахнувшись на него мечом, но в эту минуту Мерк спокойно взял меч из рук только что убитого им разбойника, отошел в сторону и полоснул соперника по животу, сбив его с ног.

Еще двое преступников атаковали его вдвоем: один замахнулся на Мерка тяжелым цепом, а второй нацелился на него булавой. Размах цепом был неуклюжим – одна только сила и никакой ловкости – поэтому Мерк просто отпрыгнул назад и позволил шипованному шару просвистеть мимо его лица, после чего сделал шаг вперед и вонзил свой кинжал в живот преступника. Мерк сразу же развернулся и, когда второй нападающий замахнулся своей булавой, он полоснул его по горлу.

Мерк схватил булаву соперника, повернулся, выровнялся и бросил ее в другого нападающего преступника. Булава пролетела в воздухе и ударила того в глазницу, остановив на месте и нокаутировав его.

Пятеро оставшихся преступников теперь смотрели на Мерка, после чего переглянулись между собой со страхом и удивлением в глазах.

Мерк улыбнулся, вытирая кровь со своих губ тыльной стороной ладони.

«Я буду наслаждаться, наблюдая за тем, как каждый из вас умирает здесь, в этом самом месте, в котором вы убили славную семью».

Один из преступников нахмурился.

«Единственный, кто умрет здесь, – это ты», – пообещал он.

«Несколько удачных ударов», – сказал другой разбойник. – «Нас все еще пятеро против тебя одного».

Мерк улыбнулся.

«Это неравенство начинает выглядеть намного хуже для вас, не так ли?» – ответил он.

«Тебе есть еще сказать что-нибудь, прежде чем мы убьем тебя?» – спросил другой преступник, здоровяк с акцентом, которого Мерк не узнал.

Мерк улыбнулся.

«Именно то, что я люблю», – ответил он. – «Храбрость перед лицом смерти».

Преступник, больше всех остальных, бросил свое оружие и бросился на Мерка, словно хотел схватить его и швырнуть в грязь. Очевидно, этот человек хотел сразиться на своих собственных условиях.

Если Мерк чему и научился, так это тому, что никогда не следует сражаться с другим человеком на его условиях. Когда неуклюжий олух атаковал его, вытянув перед собой свои толстые руки, чтобы разорвать Мерка, Мерк не предпринял никаких усилий для того, чтобы уйти с его пути. Вместо этого он подождал до той минуты, когда соперник оказался всего в метре от него, присел и поднял свой кинжал вверх, когда разбойник опустил подбородок. Это был апперкот ножом.

Мерк вонзил клинок в горло соперника в восходящем движении, отчего тот замертво упал на землю лицом вниз, залив грязь кровью.

Четверо оставшихся преступников смотрели на своего здоровяка-соотечественника, и теперь в их глазах читался настоящий страх.

Ближайший к Мерку разбойник поднял трясущиеся руки.

«Ладно», – сказал он. – «Я ухожу». – Парень, едва достигший двадцатилетнего возраста, бросил свой меч в грязь. – «Просто отпусти нас».

Мерк ухмыльнулся, кровь в его венах горела от возмущения при виде мертвой семьи, от запах дыма, обжигающего его ноздри. Он наклонился и небрежно поднял меч преступника.

«Прости, друг мой», – сказал Мерк. – «Время вышло».

Он бросился вперед и вонзил меч в сердце парня, крепко держа его, прислонившись поближе.

«Скажи мне», – кипел от гнева Мерк. – «Кого из этой драгоценной семьи ты убил?»

Преступник ахнул, из его рта начала сочиться кровь, после чего он мертвым упал в руки Мерка.

Все трое разбойников тут же атаковали Мерка, словно осознав, что это их последний отчаянный шанс.

Мерк сделал два шага вперед, подпрыгнул в воздух и пнул ногой одного из них в грудь, сбив его на землю. Когда другой преступник замахнулся своей дубинкой на его голову, Мерк пригнулся, после чего ударил соперника плечом в живот и перебросил его через плечо, отчего тот приземлился на спину. Мерк вышел вперед и сапогами надавал разбойнику на трахею, затем наступил на подбородок второго, убив обоих.

Теперь оставался только один.

Единственный выживший разбойник нервно бросился вперед и замахнулся мечом на его голову. Мерк пригнулся, почувствовав, как меч просвистел над его головой, и тем же движением схватил дубинку с земли, развернулся и ударил соперника по затылку. Послышался треск и преступник, оступившись, приземлился в грязь, потеряв сознание.

Мерк увидел своего соперника лежащим на земле, понимая, что мог бы убить его, но у него возникла другая идея – он жаждал справедливости.

Мерк поднял разбойника на ноги и потащил его вперед через грязь по направлению к девушке, которая стояла, пораженная ужасом, с ненавистью в глазах.

Мерк остановился в метре от нее, крепко держа извивающегося преступника.

«Пожалуйста, отпусти меня!» – скулил преступник. – «Это была не моя вина!»

«Решение за девушкой», – прорычал ему в ухо Мерк.

Он увидел горе и жажду мести в ее глазах. Свободной рукой он потянулся к поясу и передал девушке свой кинжал рукоятью вперед.

«Пожалуйста, не надо», – рыдал преступник. – «Я ничего не сделал!»

Выражение лица девушки помрачнело, когда она схватила кинжал Мерка и посмотрела на разбойника.

«Не сделал?» – спросила девушка, ее голос был холодным и мрачным. – «Я видела, как ты убил мою мать. Я видела, как ты убил мою семью».

Не дожидаясь его ответа, она бросилась вперед и вонзила нож в сердце преступника.

Мерк почувствовал, как преступник застыл в его руках и ахнул, удивленный и впечатленный идеальным ударом, который нанесла девушка, ее беспощадностью.

Тело преступника обмякло и Мерк позволил ему, мертвому, упасть на землю.

Мерк стоял перед девушкой, которая держала в своей руке окровавленный кинжал и смотрела на мертвое тело. Она тяжело дышала, ее лицо все еще было искажено от ярости, словно желание ее не было удовлетворено. Мерк слишком хорошо понимал ее чувства.

Девушка медленно подняла глаза на Мерка, в эту минуту выражение ее лица смягчилось, и он прочел благодарность в ее глазах. Впервые за долгое время, насколько помнил Мерк, он был собой доволен. Он спас ей жизнь. По крайней мере, на короткий мир он стал человеком, которым хотел быть.

Мерк позволил себе ослабить бдительность и отвернуться от усеянного мертвыми телами поля боя – всего лишь на мгновение. Он сделал шаг вперед, чтобы обнять девушку, чтобы держать ее в своих руках, чтобы дать ей понять – все будет в порядке.

Но в эту минуту Мерк внезапно заметил движение краем глаза. Он обернулся и поразился, увидев молодого человека с арбалетом, которого, как Мерк думал, он убил. Преступнику каким-то образом удалось подняться на ноги даже с мечом в груди. Он держал свой лук трясущимися руками и целился прямо в Мерка. Впервые в жизни Мерк был застигнут врасплох. Забота об этой девушке заглушила его инстинкты.

Послышался ужасный звук выстрелившей стрелы, а Мерк стоял, застыв на месте. У него не было времени на то, чтобы отреагировать. Все, что он мог делать, – это стоять и беспомощно смотреть, как стрела летит в воздухе прямо в него.

Через долю секунды он почувствовал ужасную боль от наконечника стрелы, вонзившегося ему в спину и пронзившего его плоть.

Мерк опустился на колени в грязь, сплевывая кровь. Больше всего его удивляло не то, что он умрет, а то, что он умрет здесь, от руки мальчишки, в грязи, посреди небытия, так быстро после столь долгого путешествия, которое он предпринял для того, чтобы начать новую жизнь.