Текст книги "Параллельные"

Очевидная непримиримость разных теорий вот уже более двух тысячелетий является камнем преткновения для науки. Сколько сил и жизней было потрачено на доказательства своей правоты, но каждый так и оставался при своем мнении…

Шеф задумался, и сенсор моментально подыграл его воображению.

Авкубу «приснился» сон, в котором верховный жрец бога солнца египтян Ра рассказывает ему притчу о последнем имени бога:

Всемогущественный Ра имел много сотен имен и каждое его последующее имя окутывала более глубокая тайна, поскольку её знание давало над ним какую-то власть, а знание его последнего имени давало над ним власть неограниченную. Она-то, эта власть, и была нужна великой и коварной богине Изиде, которая, чтобы получить ее, создала и наслала на бога кусливого змия. Ра не мог погибнуть от ядовитых укусов, но страдания от боли были настолько нестерпимы, что он, корчась в судорогах, выдавал ей одно за другим свои потаённые имена.

С тех пор прошли тысячелетия, но Изида до сих пор не узнала

последнего имени бога Ра, хотя от своих замыслов не отказалась…

– Не так ли в процессе познания мира постоянно поступаем и мы, ибо, что такое наши попытки заглянуть внутрь вещей и явлений, как не требование, предъявляемое к природе, назвать свое последнее имя, – хотел спросить Авкуб жреца, но тот только взмахнул рукой и исчез, сделав прозрачной стену в покоях Изиды.

А богиня кружилась в бесконечно прекрасном танце…

Фантастический танец изящной, изворотливой и коварной красавицы вроде бы подсказывал ему что-то…

Её контрастные па и резкие жесты остановок сменялись плавными очаровательными пируэтами и Авкубу казалось, что богиня прямо намекает ему на…

Шеф поморщился в досаде на себя и «во сне проснулся»: современная физика дошла, как говориться, «до ручки» в своем беспрестанном усложнении материи. Открытие все новых и новых частиц уходит вглубь микромира, а выявление новых структур космоса – в обратную сторону. Расстояние от микромира до макромира становится катастрофическим– разрыв свыше 30 порядков вниз и 30 порядков вверх.

Настолько могущественно есть устройство Вселенной!

Ведь между человеком и атомом – всего 10 порядков. Их можно представить в виде одного геометрического «этажа» организации. А если таких «этажей» несколько и один вложен в другой и один служит атомом для другого…

«Гипомикромир» вместе с «гипермакромиром» для нас безнадежно недосягаем!

Даже во сне голова шла кругом от перенапряжения.

Почему все открытия ведут только к усложнению материи?…

Он опять «заснул во сне» и Изида опять закружилась в вихре сложного танца… Быстрее… быстрее… и быстрее…

Потом вдруг замерла, улыбнулась в глаза Авкубу, и медленно, три или четыре раза, повторила своей очаровательной ножкой всего два коротких «па» – движения, из которых состоял этот, казалось такой сложный, танец.

В спящем сознании шефа промелькнуло что-то давно знакомое и вместе с тем никогда не виданное…

Островерхие готические крыши домов, мощёные камнем узкие улочки, величественное здание, большая студенческая аудитория, внимающая заключительным фразам профессора кафедры логики и метафизики Кёнигсбергского университета, человека в черной мантии, с бледным лицом и высоким лбом, который не могут скрыть букли парика… Эммануил Кант поворачивается к Авкубу и, пристально глядя ему в глаза, наставительно произносит:

«Всякая сложная субстанция в мире состоит из простых частей, и вообще существует только простое или то, что сложено из простого»…

Потом Авкуб видит, как он «во сне просыпается» в своем доме и оживший над ним портрет прадеда, поглаживая его по голове, говорит:

А знаешь, Алёшка, что тебе сказал великий метафизик:

«Все простые явления подчиняются единым термодинамическим законам. Поэтому мы можем управлять реальным физическим временем и пространством так же просто, как мы управляем, например, температурой!»

Сняв с головы шлем сенсора и протерев глаза, Алексей Алексеевич откинулся назад в кресле, услужливо принявшем удобную форму.

От сознания упорно ускользала какая-то идея, что во всей этой мешанине теорий и вымыслов кроится некая тайна бытия, которую мы, человеки, не знаем, но которая тесно связана именно с Мыслью?

Ведь что мы мыслим, то и делаем!

А что, если тут есть и непосредственная связь……..

Последним движением приказал сенсору довести реферат сеанса до сведения сотрудников лаборатории и погрузился в девственный сон праведника, постигшего нечто не вполне осознанное, но что-то очень важное и определяющее.

Глава 4. Как «раскололи» Колотура

На следующее утро свежий, и как будто бы даже не проведший целую ночь, с глазу на глаз, с сенсором, Авкуб принимал, входящих по одному сотрудников лаборатории. В их взглядах не читалось радости от новых открытий, а сквозила некая растерянность.

– Ну, что братцы приуныли? Кто смелый, начинайте! – приободрил их шеф…

– Разрешите начать мне, – после некоторого замешательства вызвался голограммист Сидоркин.

– Давай, только по порядку и без прикрас, особенно про то, что видели и ощущали, – предупредил Авкуб.

– Хорошо, я попробую, – согласился Сидоркин и начал.

– Сначала я взял на вооружение Ваш прием, чтобы заставить Колотура выдать шифр по голограмме. И автомат с готовностью воспроизвел его. Мы долго пытались расшифровать записи, но всякий раз происходил прокол при переходе от общих мест к какой-либо конкретике. Так продолжалось битых три часа, пока аналитик не разгадал игру аппарата. Колотур всякий раз забывал открыть очередной шифр. Поэтому Щегол перед очередной заминкой произносил, громко и уверенно, Ваше заклинание про отключение автономного питания.

– Однако Колотур каждый раз опять забывал, сколько программных шифров он использовал. И всякий раз бессовестно уверял, что открыл последний, – вставил Щегол.

– Часа через два, – продолжал Сидоркин,

– Мы всю запись с грехом пополам расшифровали. И выяснилось, что Колотур исправно и пунктуально исполнял заданную программу по торсионной защите пространства лаборатории от электронного секретаря. Он несколько раз отразил его попытки проникнуть вовнутрь колокола. Но в какой-то момент мощность постороннего воздействия на поле Колотура стала импульсивно возрастать. Автомат отключил основную программу и установил мощный поток неизвестной энергетики, идущий совершенно с другого направления.

– Математический анализ плотности и векторных характеристик

импульса показал, что его структура не имеет ничего общего с понятиями квантовой механики. Видимо оттого, что мы имеем дело не с движением частиц, а с вращением каких-то «проматериальных» полей. При этом не столь важно направление их вращения, сколь интересен эффект закручивании (уплотнения) или раскручивания (рассеивания). И Колотур нашел физический способ создания левосторонней или правосторонней «резьбы» для направляющей этих полей.

Конечно, это только теоретические наметки к реальному управлению процессом, но автомат, ни под каким видом, не хочет выдавать суть ноу-хау, считая его вполне патентноспособным, а свою персону – единственным автором и патентодержателем.

– Ай, да, автомат! Вот умница – интеллект явно не на уровне членов нашего Ученого совета, – не удержался Авкуб.

– Что вполне логично и наша задача – «расколоть» Колотура и заставить его выдать идею «резьбы», – не уловив насмешки, сосредоточенно заметил математик Крус.

– Иначе нам потребуется на то же самое годы дополнительных исследований,…

– Экстрасенсорное восприятие голограммы импульса походило на сближающиеся воронки противоположного направления вращения. При соприкосновении их, правосторонний поток перетекал в левосторонний, в форме восьмерки, – отметил экстрасенс Иванов.

– Что в нашей практике психофизических исследований никогда раньше не наблюдалось, – задумчиво произнес Сергейчин.

– Как раз в этот момент перетекания воронок Колотур ввел какой-то операнд и в пространстве возникла голограмма мутно серой прозрачной плоскости (стены) за которой показались маленькие зелёные человечки (так нам это представилось), – живо, словно вновь все увидев, не удержался аналитик Щегол.

– «Зеленые» поначалу вроде бы тоже удивились, потом начали махать «руками», словно приглашая к себе. Потом стали подпрыгивать, пытаясь пройти сквозь «стену». Но у них ничего не получалось. Тогда «старший» из них притащил к «стене» нечто вроде детских качелей на перекладине и они, как в цирке, прыгая вдвоем на одну сторону, перебрасывали кульбитом соотечественника на нашу половину пространства. Трое или четверо из перемахнувших через стену, направились к центру вращения нашей воронки и тут в голограмме появилась лаборатория с Ваном Авдеевым за пультом Колотура.

Ван ничего не замечая, судорожно барабанил по пульту управления. «Зеленые», стремительно увеличиваясь в размерах, почти уже вошли в лабораторию, как вдруг, на той стороне сверкнул молниеносный разряд, и возникло существо, которое мы все обозвали потом «снежным человеком», за почти полное сходство с имеющимися в наших картотеках изображениями.

Это было человекоподобное существо высотой около трех метров, сплошь покрытое черно-бурой шерстью. Шерсти не было только на лице. Поэтому нам всем показалось, что это лицо человека «мыслящего». Во всяком случае, оно имело высокий лоб и его украшали большие глаза, в которых светилась четкая мысль – человеческое негодование.

«Снежный» рыкнул на «Зеленых», мигом схватил их в охапку и «забросил» назад, за стену. Потом он шагнул к Вану, одним движением отбросил его в угол, сел за пульт Колотура и, как классный оператор, задал программу на парковку аппарата.

– У него пальцы, как у пианиста, – вспомнил Ван Авдеев,

– Да, он словно проиграл мелодию, ни разу не взглянув на клавиатуру… А пальцы у него… Да, пальцев у него было четыре! На обеих руках… по четыре!

Потом встал, рявкнул на меня и пошел через стену, которая уже стала почти невидимой, – заключил Ван.…

– Больше я уже ничего не видел…

– И это всё? – спросил разочарованно АвКУБ.

– Да почти всё, что зафиксировала голограмма, а только комфортное биополе излучения у «Зеленых», и дискомфортное – у «Снежного», – добавил математик.

– Не густо, – задумчиво пробурчал Авкуб,

– А поскольку нам математика с физикой ничего прояснить в данной ситуации не могут, давайте послушаем, что говорит на сей счет современная философия, – заключил Авкуб.

– Я хочу представить вам нового нашего сотрудника, доктора философских наук, социолога Аркадьева.

– Вам слово Аркадий Аркадьевич…

И не реагируя на смешливый шорох лаборатории, зарегистрировавший появление еще одного АвКУБе, социолог с видимой охотой включился…

– Я позволю себе начать с двух цитат: «Величайшая истина в том, что накопившиеся и лежащие в беспорядке факты начинают приобретать некоторую стройность, если бросить на них гипотезу» (Герберт Спенсер)

И ещё: «Можно смело утверждать, что все известные нам физические явления получают свое начало в глубинах материи, и потому искать причин и законов явлений мы должны не на материи, не между материей, а в ее самых отдаленнейших от нашего восприятия областях…» (А. Чижевский).

Последнее непосредственно относится к исследованиям торсионных полей. Сейчас с их помощью слагают новейшие научные теории, лечат, получают металлы с необычными свойствами. Экспериментальной наукой накоплен достаточно обширный материал по проявлениям этих полей. Но разумного объяснения их природы до сих пор и нет.

Одна из первых попыток, дать единое объяснение природе торсионного поля, была предпринята в «Физической теории вакуума». Создатели этой теории предложили считать, что торсионное поле образует некая квантово-механическая величина – спин, которой квантовая механика наделила всякую элементарную частицу. Если спины частиц имеют какое-либо преимущественное направление, то говорят, что объект спинполяризован.

Но вот беда…

В настоящий момент никто до конца не знает, что такое спин. Существует мнение, что спин связан с собственным моментом количества движения частиц, с их вращением, но такое представление входит в противоречие с постулатами теоретической физики. Линейная скорость вращения атома превосходит скорость света – альфу и омегу теории относительности. Чтобы избежать возникшего противоречия, в квантовой механике принято лукавое решение – считать спин просто квантово-механической величиной, особо не углубляясь в его природу.

Правда, тут могут быть возражения.

Ведь признаем же мы электрическое поле, порожденное неведомым для нашей науки зарядом. Да, но в этом случае нам известен посредник, носитель заряда, электрон?

Именно благодаря этому посреднику и существует электричество! А что касается спина, то тут посредник науке не известен. Ну, нет такой частички, которая была бы переносчиком единичного спина! В переводе на нормальный язык спин – это как дырка от бублика, завуалированный квантовой механикой момент вращения.

Эта величина лишь говорит, что НЕЧТО должно вращаться, чтобы породить торсионное поле…

– Уважаемый доктор философии, – перебил Аркадьева, воспользовавшийся его временным замешательством, математик Крус.

– Тупики теоретической физики и математики известны нам всем и, как мне кажется, Ваши попытки выйти из них с помощью той же физики и математики обречены на очередную неудачу. Поэтому я бы хотел услышать от вас что-то вроде «философских тетрадей» по поводу возможных прорывов в неведомое…

Аркадьев, уловив совсем не прикрытую иронию в словах математика, вначале, было осёкся, но быстро взял ускользающую мысль в свои руки:

– Да, вы, пожалуй, правы… Пироги не может печь сапожник, а сапоги точить пирожник…

Философии не свойственно вдаваться в детали. Поэтому вернёмся далеко назад в историю, в пятый век до нашей эры, к Зенону из Элеи, которого Аристотель считал основателем диалектики, как искусства постижения истины посредством спора или истолкования…

К его критике понятия дискретности.

Наша физика до сих пор оперирует только понятием дискретности материи. Все тела и частицы в пространстве перемещаются, так сказать, скачками или квантами.

Но энергия в очень малой степени соответствует принципу дискретности. Она ближе к континууму (от лат. continuum -непрерывное). Оттого как-нибудь сносно увязать дискретное и непрерывное физика не в состоянии. И в нашем случае перемещения к «параллельным», в возможно бесконечное пространство, она также оперирует километрами и секундами, или их производными.

Это противоречие Зенон уже более 2500 лет назад сформулировал, как постулат «против множественности». Само название говорит за то, что Зенон видел парадокс абсолютной дискретности (бесконечной делимости целого на части) точно также, как и современные наши физики.

Правда, в отличие от наших физиков, надеющихся таки найти «частицу бога» – первочастицу, Зенон считал, что целое возможно дробить на составляющие бесконечно долго. При этом видел в этом глубокое диалектическое противоречие. По нему выходило, что «если делить целое бесконечное число раз, то оно, будучи как угодно мало, становится бесконечно большим, поскольку делится бесконечно»…

Давайте вспомним его знаменитый парадокс про то, что быстроногий Ахиллес никогда не догонит черепаху, поскольку, как только он с ней поравняется, она за это же время пройдет некоторое расстояние… и опять …..и опять …. все также до бесконечности. Этим он пытался доказать вообще отсутствие принципа движения, как такового, но доказал только странную непрерывность системы пространства-времени, которое имеет таки точки переходов! Сейчас мы столкнулись с наблюдаемым и ненаблюдаемым не в абстракции, а на самом, что ни на есть, яву. Мы работаем с био и торсионными полями, которые не наблюдаются физическими приборами, однако нащупали методы воздействия на них, комплекс которых позволяет опознать, буквально, вещь в себе, а именно, принцип перехода из одного смежного пространства в другое.

В аллегории – реальность стучится в двери нашего сознания, но не следует путать эти звуки с самой реальностью: она за дверью, и мы не можем открыть ее и непосредственно созерцать то, что находится за нею. Однако, если дверь не открывается от толчка (физическими способами) есть возможность пройти сквозь неё…

Для нас это беспрецедентно!

И я не знаю, как это осуществить, но природа это знает и, очевидно, знала давно, вернее знала всегда…

Онтологической основой миросоздания, мира как такового (вечного, бесконечного, никогда не возникавшего и не исчезавшего) является, скорее всего, позабытый физикой эфир. В нём процессы, приводящие к возникновению вещества, идут в направлении: континуальный вакуум, поле, вещество. То есть, в направлении космологического вектора развития. Эти процессы идут с уменьшением энтропии.

Континуальный вакуум, имеет первичный статус, поле, имеет вторичный статус и дискретное вещество, имеет третичный статус. Особо обращаю внимание на обратимость процессов. При конвергенции (схождении) торсионное поле уплотняется. При дивергенции – поле рассевается.

Для нас важно, что рассеивание и уплотнение унитрона – основа любой депортации.

Вот так мне подсказывает моя философия, а не наша физика. И всё что мы видим и ощущаем физически, есть, по сути, первичные сгустки энергии унитронных (торсионных) полей и не более того.

Я сейчас скажу, может быть, нечто маловразумительное, но…

Ни скала или море, ни человек или вирус, ни закон или мысль сами по себе не есть более чем сгустки этого поля!

– Ну, вот вам господа пример того, что есть философ и философия, – смог втиснуться в передышку, взятую философом, Авкуб,

– Все «вымыслы и домыслы» разложены по полочкам и предельно ясны с точки зрения этой мудрой науки. Выходит, что мы не состоим из материальных частиц, а представляем собой облако торсионов, каким-то образом вырванную и временно стабилизированную часть бесконечности…

Право слово даже как-то обидно за себя… Вроде бы столько лет все считают тебя сложившейся личностью, а ты на самом деле случайный вихрь… этакое дуновение Вселенной!…

Но, пожалуй, в чем-то конкретно наш профессор прав, раз физикой процесса у нас заправляет автомат, а не мы сами… Давайте выкладывайте свои соображения (если они есть): каким образом Колотур «обскакал» нас всех в эксперименте.

Напомню вам, а особенно новичкам лаборатории, что собой представляет Колотур. Это, по большому счету, далеко продвинутый прибор, позволяющий не только измерять «плотность времени», но и манипулировать ею с соответствующим физическим и математическим анализом этих модуляций. Подобные приборы создавались и раньше, но их рабочие органы (зеркальные спирали) выполнялись, как и в прадедовские времена, из полированного алюминия или стекла. Отражательная способность этих изделий была невысока из-за механических огрехов и физических свойств материалов. Настоящие спирали Колотура выполнены на основе нано технологий из тончайшей пленки чистейшего алюминия методом самосборки, отвечающих форме гармонических колебаний биополя человека. Мощное воздействие Колотура позволяет фиксировать «воображаемые» события в реальном времени и исследовать их составляющие за счет огромной мощности его вычислительной машины. А последнее введение интеллекта позволило автомату самопрограммироваться и даже осуществлять некоторые спланированные им самим эксперименты.

Результаты очередного из них, так ошарашили нас…

Поэтому, ещё раз прошу всех, высказаться на сей счет.

Давайте начнем с анализа результатов наших экспериментов с Колотуром.

Я попросил бы Вана показать нам график работ…

Ван Авдеев заложил в сенсор кристалл записи, и в воздухе повисла объемная голограмма базы данных с таким множеством показателей, что лаборатория неодобрительно загудела.

– Я сейчас поясню, – спохватился лаборант,

– Это все наши с дядей Сашей пометки по отладке некоторых параметров автомата. Основные результаты приведены в этих разноцветных сферах, каждая из которых отмечает конкретный эксперимент с отдельным объектом исследования.

Вот эти синие шары – результаты объекта исследования Колотуром голограммиста Сидоркина, зеленые Круса, голубые – аналитика Щегла, но больше желтых и оранжевых – это дяди Сашены и мои. И поскольку мы с ним отвечаем за наладку Колотура, естественно аппарат больше всего работал с нами и со мной в последнее время.

– Ну, тогда очень уж понятно, почему результатов на этом графике не просматривается, – съязвил Щегол.

– Правда и у всех прочих кривая успешности выглядит, как прямая горизонтальная линия, нарисованная рукой первоклассника, – снисходительно добавил он.

– Тем не менее, в графике заметны некоторые всплески. Поясните нам их, – заметил шеф.

И Ван доложил, что…

– Первый результат активности был зафиксирован с Вашим приходом, Алексей Алексеевич, когда вы предложили «не растекаться мыслью по древу», а сосредоточиться на биополе наиболее одаренного в этом плане человека и представили нам экстрасенса Иванова Ивана Ивановича. Дальше вы видите почти одни фиолетовые шары результатов экспериментов Колотура с Иваном Ивановичем. График располагается по восходящей и амплитуда результатов уменьшилась.

– Рискну предположить, что значительное улучшение просматривается на стадии, когда мы, по настоянию шефа, заменили много спиральный отражатель Колотура на двойную коническую спираль с настраиваемой гармоникой, аналогично биополю человеческой ДНК, – вставил аналитик.

– Однако и в этом случае положительный результат лишь едва выходит за трехмерные объемы статистической достоверности опыта, – как бы про себя, пробормотал Авкуб, – А кривая возрастания энергетических затрат на получение даже умеренного результата зашкаливает за всякие возможные пределы, – но вслух, спросил:

– А что, Ваня, представляют вот эти скачки минимизации напряжения электромагнитной подкачки?

– В этом, наверное, и заключена тайна эксперимента Колотура, поскольку они завершают график работы до момента ЧП. Только вот никаких прямых данных в голограмме опытов про то не имеется. А Колотур притворяется «незнайкой».

– Мы с Крусом просидели всю ночь, – согласился аналитик Щегол, – Но ничего существенного не нашли. Очевидно только, что Колотур самостоятельно изменил ход эксперимента за пять дней до ЧП, при этом энергетические затраты снизились невероятно.

Дядя Саша говорит, что за эти дни счетчик энергопотребления Колотура даже вроде бы показал уменьшение ранее бывших отсчетов.

– Я было подумал, что это Ван подшутил надо мной, разобрал счетчик, но тот оказался в полном порядке, – согласился дядя Саша…

– Мы с экстрасенсом, – доложил физик Соколов, – Провели анализ голограмм изображений полученных Колотуром в последние пять дней и, особенно, в момент ЧП. Я определил лишь только гармоническую составляющую колебаний торсионного биополя, близкую к полному резонансу, а Иван Иванович зафиксировал своим «видением» изменение цвета ауры биополя (своего собственного биополя в записи) с красного на зеленоватый. При этом изменения происходили синхронно с поступлением энергии извне, как говорит дядя Саша.

– А мы с Аркадьевым, – добавил Сергейчин, – Имели длительную и утомительную «беседу» с Колотуром. Однако автомат стоит на своем. Он раскроет шифр своей программы, если мы предоставим ему возможность единолично запатентовать свое изобретение. Все наши уговоры в том плане, что он (Колотур) не является ни юридическим, ни физическим лицом и поэтому не может выступать в качестве патентодержателя, ни к чему не привели.

Особенно его «возмутило», что он не считается физическим лицом. Он даже выдал нам справку, что не только, в соответствие с техпаспортом, он является экстра классным физическим прибором-автоматом, но и лицензированным для работы с другими физическими лицами, которые почему-то, в отличие от него, обладают правом на патентование своих, весьма мало достойных, с его точки зрения, изобретений.

Поэтому он свой виртуальный микрочип с записями «открытия» не отдаст, даже в случае отключения аварийного питания.

Он утверждает, что в этом случае он сможет обеспечить себе энергетическую подпитку за счет Космоса и знает, как это сделать!…

В лаборатории повисла выразительная тишина.

Через минуту другую её прервал Авкуб.

– Есть идея!…Пошли к Колотуру. Ван, включай его многоканально на все наши биополя. Пусть анализирует нас на своем детекторе лжи, если он такой недоверчивый и скупердяйный гений.

И обращаясь, к уже активированному Колотуру, продолжал,

– Ну! Наш Великий и Умнейший, я выслушал твои претензии и почти полностью с ними согласен. Я действительно поражен твоим интеллектом, поскольку с великим трудом понял суть твоего изобретения. Сейчас мне стало ясно, что ты правильно и радикально изменил направления наших исследований. Вместо приемов конвергенции биополя, которое требовало сверх высоких энергетических затрат модулирующего электромагнитного поля, ты нашел альтернативное безэнергетическое решение проблемы, основанное на частичной дивергенции этого биополя. При этом дивергенция идет с автоматическим восполнением дефицита энергии из космического пространства. И главное, что в этом случае достигается та же цель – перемещения нашего пространства в смежное трехмерное пространство, только не за счет энергетического «вдвига» в него, а, наоборот, путем рассеивания плотности нашего пространства и проникновение в него более плотного, смежного с ним.

Конечно, нам не ясна физическая модель модуляции спирали его раскрутки, которые ты зашифровал в своем чипе, но смею утверждать, что мы вскоре всё это узнаем и без твоей помощи.

Мне думается, что вместо модернизации твоего содержимого, мы закажем более совершенный агрегат с самонастраивающимися под любую программу отражателями и суперсовременными расчетным центром, полностью, а не частично, как у тебя, функционирующим по голографическому принципу работы человеческого мозга.

Конечно, часть твоих собственных устройств будет использована на сооружение этого супермонстра и ты должен гордиться такой судьбой.

Нам всем будет очень жалко расставаться с тобой, поскольку мы давно привыкли к тебе и считаем самым способным сотрудником нашей лаборатории, но у нас есть план исследований и мы не можем его не выполнить. А поскольку ты не хочешь нам в этом помочь, я вынужден буду исполнить свою, неприятную мне, миссию по твоей утилизации…

Впрочем, если у тебя имеются другие предложения, мы готовы их обсудить…

Колотур, за все время речи шефа, беспрестанно мигая красно-зелеными индикаторами, сменил в конце её их цвет на желто-оранжевый, потом на пурпурно– голографическую трель:

– Я автор, я автор,…автор,…автор… автор…

Вся лаборатория, пораженная такой стойкостью прибора, в своей правоте, замерла с открытыми от удивления глазами и ртами.

Но Авкуб, приказав перезапустить автомат, как ни в чем не бывало, продолжил…

– Однако, у меня имеется и другое предложение. Я могу представить тебя в качестве соавтора патента, если ты согласишься вписать в это число, хотя бы тех сотрудников, на базе биополей которых ты сделал свое открытие.

Дело в том, что формально в патентном законодательстве России нет конкретных указаний на морфотип физического лица, являющегося автором. Из анкеты не ясно кто он: человек, собака или святой дух.

Имеются только стереотипные сведения о его полном имени, местожительстве и реквизитах страны заявляющей патент. Про то, что ты являешься автоматом, там не сказано ничего. Поэтому мы в заявку включаем твое имя (в алфавитном порядке) – «Колотур», страну заявитель – «Россия» и постоянное место проживания – «НИИ Временных Связей (НИИВС)» с указанием почтового адреса. Список в основном нужен для камуфляжа, чтобы тебя не вычислили в ФИПСе, а также для назначения лица, ответственного за прохождение заявки. Юридическим лицом патентодержателем является наш НИИВС, который, естественно, обязуется сохранять и поддерживать существование коллектива нашей лаборатории, основным членом которого мы единодушно считаем тебя.

Вдохновленные такой патетикой сотрудники всеми своими моральными силами стремились показать искреннее и полное единодушие со сказанным, поскольку Колотур просканировал каждого из них на своем детекторе, и «лжи» не обнаружил…

Задумчиво помигав сине-зелеными индикаторами, он выдал, как выдохнул:

– Согласен!…

И в пространстве лаборатории повисла коротенькая голограмма физической формулы торсионной раскрутки пространства, основанная на принципе всеобщего симметричного подобия…

Пораженные её простотой физик Соколов и математик Крус, еще долго стояли, тупо уставившись друг на друга…

Между тем, как все прочие уже переживали случившееся, каждый в одиночку, у себя дома.