Текст книги "Между мирами. Из Тьмы"

2.2 Способная ученица

И так жизнь Полины изменилась кардинально. Она жила между пространством сновидений, где её обучали магии лучшие учителя, и реальностью, где она внезапно, из незаметной библиотечной моли начала превращаться в красивую и дерзкую молодую женщину, на которую не обратил бы внимание только слепой.

Разговоры с Луайне полностью убедили Полину в том, что она всю жизнь жила для кого-то, подчиняясь правилам, которые были ей непонятны. Она всегда была хорошей, послушной, удобной. И что она нажила таким вот тихим, незаметным образом? Боль, унижения, страдания, нищету? Но ведь она же всю жизнь старалась быть хорошей. Ведь она заслужила право на счастье. А счастье-то где? Что за сила определяет, кто заслуживает счастья, а кто – нет? И что сделать, чтобы заслужить? Луайне прямо сказала: да нет этой силы, каждый сам определяет, чего он заслуживает. И тот, кто всю жизнь мучается чувством вины, кто считает себя недостойным, тот счастья и не увидит. Потому что сам за себя так решил. А тот, кто твёрдо уверен, что никому ничего не должен, что все его поступки несут ему радость, что его жизнь в его руках, тот и получает всё. Потому что так решил. Вот в чём сила ведьмы. Ведьма – это, в первую очередь – характер. Непреклонная решимость пойти и взять своё по праву. Это, когда нет сомнений в своей правоте, когда идёшь с гордо поднятой головой. Когда не винишь себя за проступки и ошибки, а делаешь из них выводы и идёшь дальше.

И Полина внимала словам Луайне, впитывала их, как губка. Что-то откликалось в ней радостью. Никто и никогда не говорил ей ничего подобного. Пойти и взять. Не смотреть виновато. Потому что берёшь своё. И нет ведьме дела до того, кто её осудит, потому что, если ведьма о нём узнает, несладко ему придётся. Никто судить её не вправе. Есть правила, которые нельзя нарушать, но не потому, что их когда-то написали. А потому что в них – вселенская справедливость, потому что ведьма принимает эти правила, понимает их, знает, к чему приведёт их нарушение. Это – законы, писанные не людьми. Их ведьма чтит. Это – законы Природы, Матери всего живущего. Главный закон: «Не навреди». Берёшь веточку у дерева – попроси вежливо, и в благодарность принеси хлебных крошек под дерево, полей водички. Но если тебя обидели – бей, и бей больно и безжалостно. Это не зло, это – воздаяние.

Полина с удивлением обнаружила, какое невероятное количество магических существ проживает в этом мире. Они перемещались между мирами ещё более свободно, чем она. Изначально находясь в человеческом теле, она спокойно жила в своё удовольствие. Существам иных видов приходилось постоянно маскироваться. Кто-то умел быть невидимым для человеческого глаза, кто-то мог принимать привычное людям обличье, кто-то хорошо прятался. Но время от времени эти существа умудрялись попадаться людям на глаза. Но люди в массе слепы. Если вид не указан в учебниках биологии, его не существует – аксиома. Любого, кто будет настаивать на том, что видит фею в своём саду проще отвести к доброму доктору и успокоить уколами. А там и правда живёт фея. И у неё есть имя. И иногда она там даже не одна. Только увидеть их дано не каждому. А все фейри обладают каким-то патологическим стремлением вмешиваться в человеческую жизнь. И оттого периодически показываются людям в силу своей беспечности. Но официальная версия гласит, что фей не существует. Ещё с удивлением Полина обнаружила, что увиденный когда-то в кабинете Луайне старичок в нарядном красном костюме, тоже оказался феей. И феи – существа злобные, обидчивые и вредные. А она всегда считала, что феи – это миленькие маленькие крылатые барышни с волшебной пыльцой. Современная культура упростила всё до безобразия.

И вообще, голова шла кругом от того, сколько различных видов существ ей предстояло запомнить. Тут она совершенно была полным профаном. Ни в какую она пока не могла отличить одного от другого. Их надо было как-то по-особенному чувствовать. Даже не помнить все описания, а именно чувствовать. Но девушка явно не была готова к такому повороту. Ну не было у неё нужных качеств. Литрами лила она слёзы, жалуясь Луайне на то, какая она бездарность, на что та лишь качала головой и говорила, что всему своё время. Для некоторых умений нужна Сила, а она не приходит просто так, в дар. Силу надо брать. Она любит сильных. А пока Полина не была готова к тому, чтобы ступить на следующую ступеньку, ей было предложено заняться изучением бытовой магии и травничества. Тем более, и то, и другое было, так сказать, обязательной программой. А ещё было просто жизненно необходимо любой ведьме, от начинающей до старой и мудрой. Даже те, кто прожил не одну сотню лет, не уставали поражаться тем или иным свойствам растений, всё время открывая для себя новые сочетания, качества, способы применения.

Адэйр учил девушку тому, какими свойствами обладают растения. Где они растут, когда их нужно собирать. В каких растениях важны только цветы, а какие пойдут в дело целиком. У каких-то растений свойства менялись в зависимости от того, в какое время и какие их части заготавливать, а какие обладали неизменными свойствами. Какие из них – яд, а какие – лекарство. Какие используют только в чёрной магии, а какие могут использоваться везде. Какие идут в чай, а какие – в колдовские зелья. Действительно, как и предупреждала Луайне, друид заставлял запоминать всё, и периодически устраивал экзамены. Однажды Полина, проснувшись, решила записать в блокнотик свойства одной травки, так друид каким-то чудом узнал про это, и в следующий раз, когда Полина только появилась на пороге храма, тут же устроил скандал, пригрозив, что если она ещё раз вздумает так поступить, учить её будут олки. Луайне стоило немалых трудов успокоить разбушевавшегося Адэйра. Ей даже пришлось пообещать оказать ему в благодарность какую-то услугу. В отместку Луайне заставила Полину целую неделю плести ей какой-то коврик из шерсти неизвестного животного. Полина урок усвоила и больше такого себе не позволяла.

Нелегко давалось Полине обучение. Поначалу то, что казалось таким понятным во сне, ни в какую не работало в реальной жизни. Но усердие, с которым девушка продолжала обучаться, мало-помалу начинало вознаграждаться. И постепенно то, чему её учили, она с переменным успехом начала применять на практике в своей повседневной жизни. Именно так кожа Полины без дорогих косметических процедур приобрела бархатную гладкость и сияние. Глаза стали блестеть как-то особенно ярко, волосы выглядели ухоженными и рассыпчатыми. Походка приобрела грацию и лёгкость. Полина цинично выбирала себе в ухажёры только самых состоятельных и состоявшихся мужчин. Постепенно и благосостояние Полины стало улучшаться. На один из праздников поклонник подарил ей шикарную шубу. На другой праздник уже другой ухажёр преподнёс ей в качестве презента автомобиль. Впрочем, она его вскоре поменяла. И ухажёра, и автомобиль. На новый. На более дорогой и красивый. И в целом, Полина уже вошла во вкус, определённо осознав, что если не утирать сопли мужчине, а вести себя как капризная девчонка, то и самой потом сопли себе утирать не придётся. Сам всё принесёт, сам всё купит. Ещё и благодарен будет за её, такую непостоянную, благосклонность. И надо было прожить такую глупую, полную разочарований, жизнь, чтоб осознать такие простые вещи…

Одним из последних её ухажёров стал не последний человек в одном из органов государственной власти. Женатый и пожилой. Но бесконечно в неё влюблённый. И Полина решила, что она засиделась в своей тоскливой библиотеке, хотя, справедливости ради, карьера её там резко пошла в гору. Она с комфортом устроилась на руководящей должности с неплохой, в целом, зарплатой. Неплохой. Но, впрочем, и не такой уж хорошей. Так что изрядно заскучавшей и вошедшей во вкус Полине всего уже было мало. И Полина решила, что она достойна… Пока ещё и не придумала. Но на настоящий момент – кресла руководителя Департамента культуры милого её сердцу города. Тем более, раздражала Полину нынешняя руководительница этого самого вожделенного Департамента. Мерзкая бабка, мучившая всех своими бесконечными придирками и проверками. Пора ей на пенсию, решила Полина. И объявила об этом своему высокопоставленному поклоннику. Тот, недолго подумав, с Полиной согласился. И уже спустя совсем непродолжительное время Полину вызвал к себе местный мэр, который, побеседовав с ней около получаса, внезапно заключил, что рекомендованная некими высокопоставленными лицами, дама, вполне себе профпригодна для того, чтобы занять должность руководителя Департамента культуры, вместо предыдущего руководителя, дамы, тоже, несомненно, достойной. Но у нынешней руководительницы стало в последнее время совсем плохо со здоровьем. И в кулуарах было решено предложить пожилой женщине уйти с почётом на пенсию. Славно поработала – можно и отдохнуть. Заслужила. Проводы организовали по высшему разряду. Было много красивых слов и тёплых пожеланий. Цветы, конфеты и памятные сувениры.

* * *

Собственно, это и было поводом для приезда подруги Анны. Сегодня Полина отработала свой последний день в библиотеке, а завтра уже официально вступала в новую должность, о чём и планировала торжественно сообщить. Карьерный рост – это вам не баран чихнул!

Анна вихрем ворвалась в тихое и стильное жилище подруги, на ходу рассказывая, как какой-то хам чуть не раздавил её несчастную собачку. Собачка, надо справедливости ради отметить, скорее, походила на крыску, чем на бесстрашного друга человека. Но Анна собачку любила всеми фибрами души, в основном потому, что больше ей любить было некого, так что Полине пришлось выслушать всю историю о негодяе, набросившемся на несчастного питомца. А потом ещё жалобы на то, куда катится этот мир. И вообще, люди стали настолько злыми и бесчувственными. И как высок градус эгоцентризма в современном обществе. И всё остальное, что сочла необходимым сообщить расстроенная подруга, получившая в своё время элитное образование, а потому обладавшая воистину неиссякаемым словарным запасом.

Наконец, сетования подруги на тему человеческой бессердечности закончились. И Полина, по правде говоря, уже как-то утратившая праздничное настроение, всё-таки объявила свою новость.

Анна, на мгновение замерев, тут же опомнилась, завизжала, бросилась Полине на шею, начала обнимать и поздравлять. Воистину, резкий был переход от стенаний к дифирамбам. Но Анна, которую всю жизнь учили только скрывать чувства, вырвавшись на волю, обретя себе подругу, которая, как казалось девушке, понимала её, как никто, не стеснялась в выражении эмоций. Теперь Анна принялась рассуждать о том, что мир всё-таки справедлив к тем, кто упорно трудится, и есть в мире сила, что вознаграждает за старания, и куда-то к античности уже стремилась Аннушкина мысль в поисках примеров для обоснования своей позиции. Полина, улыбаясь, слушала подругу, мысленно поблагодарив судьбу, провидение и сеть алкомаркетов за хорошее вино, которое у неё, по обыкновению, водилось в избытке. Не одной же отмечать. А отметить событие – это ведь буквально – отметить, заметить, придать смысл и важность. А то в следующий раз Вселенная захочет подарок сделать, да передумает, мол, неблагодарный ты, если предыдущего не заметил. Возьмёт, да и другому твой подарок унесёт. А Полина подарки теперь очень любила, и отказывать себе в удовольствии их получать не собиралась.

Не знала Аннушка о том, откуда берутся в Полининой жизни все те блага, которыми она располагает, да и пусть не знает дальше. Пусть гордится подругой и думает, что всё в этом мире справедливо и вознаграждение всегда ждёт достойных. Не рассказывать же ей, что всё нажитое – всего лишь бытовая магия, для которой надо-то всего чуток времени да усердия. Даже и талантами можно не обладать, и сила особо не нужна. Так сказать, дело техники.

Так прошёл вечер, к окончанию которого подружки были до безобразия пьяны, вдоволь насмеялись, перемыли всем косточки, да в придачу Полина узнала о том, что к Анне во сне стал наведываться некий гость. Со слов подруги, невероятно красивый зеленоглазый брюнет.

– И вот, не поверишь, прям точь-в-точь, как настоящий! Вот, понимаешь, те, которые просто во сне персонажи – они же тусклые такие, серые что ли. А этот – живой! Слышишь – живой! Я умею отличать, я тебе говорила уже, я в мире сновидений так-то разбираюсь. Вот зря ты со мной не хочешь. Я б тебе сказала, что почитать, всё бы рассказала тебе, объяснила. Ты бы со мной там путешествовать могла, как ты не понимаешь! – расходилась нетрезвая Анна.

– Ну, Ань, ну говорю тебе, ерунда это всё. Во сне люди спят. И точка. А ты просто фантазируешь. Хочется тебе парня красивого, чтоб на руках тебя носил – вот и выдумала себе какого-то мачо, наделила его нужными качествами, а у мозга во сне порог критики – нулевой, вот и снится тебе твоя судьба каждую ночь, а ты и радуешься.

– Ага, фантазирую! Если б я одна фантазировала! Ты знаешь, что есть целые институты изучения сна? И, между прочим, осознанные сновидения – это научно доказанный факт! – распалялась подруга.

Разумеется, Полина прекрасно знала, что всё это – не фантазии и не вымысел. И ориентироваться в пространстве снов Полина могла не то, чтобы не хуже, а гораздо лучше своей подруги. Но подругами они стали не случайно. И не случайно Полина рассказывала Анне всегда лишь часть правды.

2.3 Задание

А правда целиком состояла в следующем. Полина, прилежная ученица, проводившая в Храме Триединой Богини всё своё сновиденное время, однажды, занимаясь с очередным преподавателем, внезапно была вызвана в большой неуютный кабинет с огромным столом. До кабинета её любезно проводил бледный и худой юноша в сером балахоне, не проронивший ни слова за всё время, что они шли по длинным коридорам дворца. В кабинете присутствовала Луайне и незнакомая доныне Полине пожилая дама. Она была невысокого роста, довольно сухощава на вид. Несмотря на морщинистое лицо и копну седых волос, в движениях дамы угадывалась какая-то молодецкая удаль. Дама эта была одета в чёрное платье до колена с чёрным же кожаным поясом, на котором были вышиты руны «Райдо», исполненные различными шрифтами и расположенные в хаотичном порядке. На этот же широкий пояс крепилось какое-то невероятное количество мелких колбочек и флакончиков, которые при движении их хозяйки презабавно позвякивали, распространяя вокруг мелодичный звон. Поверх платья, похоже, дама надевала широкий кожаный плащ, явно видавший виды. На ногах дамы, обтянутых плотными серыми гетрами скрипели изрядно поношенные сапоги. Не заметить такую было несложно, но вот не услышать… Да и голос был под стать всему этому диссонансу: скрипучий, старушечий, надсадный.

– Сядь, – без лишних церемоний распорядилась старушка, едва Полина появилась в дверях кабинета.

Девушка встала, как вкопанная, и с изумлением уставилась на Луайне. Та нервно теребила обивку стула, так что и внимания не обратила на эту реплику.

– Оглохла, девонька? – с сарказмом поинтересовалась старушка.

– Здравствуйте, – важно ответила Полина и приземлилась на ближайший стул.

– Нам нужна твоя помощь, Эсмеральда, – без приветствий и вступлений начала Луайне.

– Чем могу быть полезна? – спокойно поинтересовалась Полина, удивлённая тем, что её не соизволили познакомить с гостьей, да и вообще, похоже, как-то недружелюбно настроены.

– В твоей земной жизни ты работаешь в библиотеке. Через два дня в твою библиотеку придёт девушка, – продолжала ведьма.

– Да каждый день приходят, и не по одной, – дерзко ответила Полина, которую ситуация стала раздражать всё больше, – только я с посетителями не занимаюсь, я занимаюсь особо важными клиентами, и особо редкими экземплярами.

– Её зовут Анна, – чуть повысив голос, но, не подавая вида, что её задела дерзость, вновь продолжила мысль Луайне, – ей очень нужна будет книга Фёдора Солнцева «Древности российского государства». Альбом из 500 хромолитографий и печатных материалов, выпущенный в 1849 году.

– Да, знаю я, что это за книга. У нас нет первого издания… – начала, было, Полина, но Луайне остановила её ледяным взглядом.

– Нет – достань, или придумай что-нибудь другое. Её уже попросил об этом друг по переписке. Но ты должна её заинтересовать. И не столько книгами, сколько собой. Ты должна с ней подружиться. Так, чтоб вскоре про вас только и могли говорить, что «Не разлей вода».

Полина недоумённо уставилась на Луайне.

– Не хочу я ни с кем дружить, – капризно отозвалась девушка. – И первое издание не достать, в нашем городе в библиотеках его нет, коллекционеры…

– Я не спрашивала тебя, чего ты хочешь. И мне всё равно, как ты из этой ситуации выйдешь. Но тебе дано задание, и ты его выполнишь, – холодно и спокойно ответила ведьма.

– Да что происходит-то? Не буду я ни с кем дружить! Я не ребёнок себе друзей за пять минут в песочнице заводить, – возмущённо продолжала гнуть свою линию девушка, вскочив со стула.

– А ну, зад прижми, и не перечь старшим, – каркающим скрипом отозвалась ей старушка, о которой Полина уже успела позабыть. Повернувшись к мерзкой старухе, чтобы поставить ту на место, Полина в ужасе пошатнулась. Старуха начала трансформироваться в какую-то неизвестную тварь. Череп уменьшился, и вместо копны седых волос его теперь венчала корона из перьев, кожа на лице разгладилась и поросла тёмным пухом, нос и рот вытянулись в клюв, глаза, и без того небольшие, превратились в две чёрные блестящие пуговки, тело странно сжималось, приобретая форму птичьего. И вместо платья на нём уже оказались перья, а серые гетры обратились в такие же серые голые птичьи ноги. Лишь ошейник с рунами напоминал о том, что перед девушкой – всё та же старуха, что и пару минут назад. Только в другом обличье. Существо расправило два огромных вороньих крыла. Из раскрытого клюва с хрипом до девушки донеслось:

– Сделаешь всё, как велено, иначе милости от нашего рода не жди. А без неё, этой милости, тебе свои премудрости не освоить. А за то, что пришла и дары принимала без оглядки, да долг платить не захотела – кара тебя ждёт. Да такая, что вся прошлая твоя жизнь тебе мёдом липовым покажется. Силы тебе давали взаймы, да вот пора начинать должок отдавать.

Полина слушала чудовище с ужасом и непониманием. Луайне спокойно сидела и наблюдала. Казалось, её вовсе не удивило это превращение.

– В день назначенный чары на себя наложишь на красоту да любомудрость, с собой свиток возьмёшь зачарованный. На него наложи морок. Морок тот на девицу пустишь, когда та с тобой заговаривать начнёт. Для того и учили, пустоголовую. А ты думала, мужикам хвосты накручивать, да на санях праздничных кататься? Послужи сначала, как все послужили. Заработать силушку колдовскую надобно, девица. Каждый раз зарабатывать придётся. И держать. Сгинешь, коли за ум не возьмёшься. Старшим не перечь, дерзкая девчонка. Как велено – так и сделано.

Сказав это, существо развернулось к Луайне. Та почтительно склонила голову и тихо произнесла:

– Доброго пути, Бренгвен. Да благословит Богиня твой путь, да защитит тебя в дороге Великий Бог.

– До встречи, Луайне. Благословенна будь. – С этими словами полуженщина – полуптица вылетела в окно на своих огромных крыльях и с шумом скрылась вдали.

Ведьма подошла к окну, с тоской проводила взглядом удаляющееся существо, после чего повернулась к Полине. Надежды Полины на то, что Луайне, как обычно, ей всё объяснит, растаяли мгновенно, как только она посмотрела ведьме в глаза. Пронзительный взгляд чёрных, как ночь, глаз тут же дополнил ледяной тон:

– Не смей никогда так разговаривать с теми, кто старше, выше и мудрее тебя. Бренгвен обладает силой, к которой тебе, быть может, и не прикоснуться за жизнь. Она мудра, как все книги мира. Род её идёт от тех, чьи имена воспевают в молитвах. Заклиная, ведьмы просят её помощи в заговорах и отчитках. Она укажет путь, где бы ты ни заблудилась, если благоволит к тебе, и сведёт в могилу с ясной и доброй дороги, если проявить к ней неуважение. Она сестра той Великой Сестры, что призвала тебя, не по крови, но по Духу. И ты ещё не проклята только благодаря этому. Но если ты проявишь хоть тень неуважения вновь – Бренгвен расправится с тобой так, как ты и представить себе не можешь. Ей все пути ведомы. Кому надо – распутает, а кому и запутает. Да так, что вовек не выбраться. Ты сейчас не просто выполнишь, что она сказала, а ещё и молить её будешь о том, чтобы она дала тебе новое задание. Потому что Бренгвен сказала своё слово: милости её отныне не жди. Всё, что было дано – отработаешь. А милость вымаливать приползёшь. Зато дерзить больше никому не станешь. Я не вмешиваюсь, потому что моя роль уже исполнена. А тебе бы головой думать начать самой, так нет. Ты решила с чего-то, что ты здесь под моим личным покровительством. И благодари, что я ещё никому не сказала, что это не так.

– Но зачем? Можешь хоть просто сказать, зачем это надо? Кто эта девушка? – всхлипывая спросила шокированная Полина у ведьмы.

– Не твоё дело. Как и зачем Бренгвен нити ваших судеб переплела, тебе знать не надо. Сказано – исполни. Как исполнено будет – я тебя найду и скажу, что делать дальше.

Дав понять, что разговор окончен, Луайне вышла из огромного кабинета. Тут же в кабинет вошёл худой юноша, что привёл сюда Полину, жестом показывая, что больше ей здесь делать нечего, и она должна следовать за ним. Понурая Полина поплелась к выходу из кабинета. Едва она дошла до бедного парня, как он взмахнул руками у её лица, и Полина почувствовала, как растворяется. Остаток ночи она спала без сновидений.

* * *

Наутро Полина проснулась в прескверном настроении. Как это понимать? Что это за омерзительная полустаруха – полуптица? Как она вообще смеет с ней так разговаривать? А Луайне?!! Хороша! Что на неё нашло? Вот ещё, задание они ей выдумали. С девочкой подружиться. Что за глупость? Да пусть эта девочка хоть сама к ней в подружки набивается – из принципа пошлю!

С такими мыслями Полина собиралась на работу, и мрачнела всё больше. По дороге на работу увидела два пропущенных звонка от одного из своих поклонников. Ой, да пусть хоть сто раз позвонит, настроения не было ни на кого. Однако, ухажёр был весьма настойчив, и через час Полина сменила гнев на милость, и уже на восьмой раз ответила на вызов.

– Привет, солнышко! Занята, небось? – услышала Полина в трубке знакомый голос.

– Привет. Да, работы много, – без особой нежности ответила Полина.

– Ну, работа – не волк. Давай сходим сегодня куда-нибудь, пообедаем. Давно не виделись, я соскучился, – продолжал гнуть свою линию голос в трубке.

Полина, действительно, была не в духе, и ни с кем общаться не хотела. Тем более, она знала, что подобные приглашения «на обед» обычно заканчиваются ужином, а потом и завтраком. А настроения не было. Поэтому она попыталась вежливо отвязаться от поклонника:

– Давай не сегодня, а? Ну просто с головой накрыло, в обед не смогу вообще вырваться, без обеда сегодня.

– Тогда, видимо, сразу ужин? – продолжал настаивать ухажёр. – Ты во сколько сегодня закончишь?

– Да не знаю я, поздно. Давай не сегодня? – снова попыталась отвертеться Полина, и добавила, – вообще на этой неделе – завал. Позвони после двадцатого – там и определимся.

– Полечка, ты подумай хорошо, – с нажимом прервал её собеседник.

– Славик, всё, давай не сейчас. Занята я, занята! Что непонятно? Потом созвонимся, не до тебя, – разозлилась Полина.

Мужчина немного помолчал и спокойно ответил:

– Как скажешь, милая, как скажешь.

Полина нажала на красную трубочку на экране, и облегчённо вздохнула. Отчего-то вспомнила, как радовалась, когда он подарил ей машину на День рождения. Настоящую, новую, красивую. А ведь в целом, был весьма прижимист: рестораны выбирал всегда попроще, на концерты и спектакли, которые Полина так любила, предпочитал не водить. Даже подарки всегда приносил «средненькие», хотя денег у него было – завались. Одно слово – жмот. Но вот разок для Полины раскошелился неплохо. Полина улыбнулась собственным мыслям, и повернулась к монитору рабочего компьютера. До обеда ещё два часа, надо, действительно, кое-что успеть. А на обед Полина решила съездить в уютное кафе, которое разведала совсем недавно. Оно было далековато, конечно, но ведь для того ей и машина, чтоб всегда и везде всё успевать. С этими радужными мыслями девушка закончила работу, чтобы в 11:55 уже выйти из библиотеки, сесть в свою BMW, и отправиться в то самое кафе.

Но радужные мысли прервал жезл сотрудника автоинспекции, строго поднятый в направлении Полининой машинки за одним из перекрёстков. Полина послушно остановила авто, вспоминая на ходу, не нарушила ли чего, задумавшись. Прикинув, что, вроде, всё в порядке, не спеша, стала добывать из сумки документы.

Инспектор подошёл, лениво представился, взял документы и, развернувшись, отправился к будке поста. Полина запаниковала, выскочила из машины и побежала следом.

– Стойте, стойте. Вы куда? А документы?

– Пройдёмте со мной, – не глядя в её сторону, бросил через плечо человек в форме.

Полина послушно шла, прикидывая, что могло стрястись, как долго это продлится и успеет ли она всё таки насладиться обедом в том самом кафе или ей придётся быстро забежать куда-то уже по дороге обратно на работу. Сотрудник явно никуда не спешил. И так же неспешно чуть сзади Полины шёл ещё один, которого она сразу и не заметила. В каморке, куда они все пришли, было сильно накурено и грязно. Полина поморщила нос, всё ещё надеясь, что задержаться здесь придётся ненадолго.

– Садись, – без всякого почтения лениво произнёс инспектор, – будем оформляться. Сейчас пока парней с УВД вызову, тебя опросим, и поедете.

– Куда поедем? Зачем опросим? – опешила Полина.

– Ну, как же? – искренне удивился инспектор. – На угнанной машине рассекаешь, а строишь из себя безобидную овечку.

– В смысле, на угнанной машине? – у Полины аж дыхание перехватило. – Это моя машина, Вы что такое говорите?

– Твоя? – прищурился инспектор.

– Моя, уже месяц, как моя!

– Очень интересно… – пробормотал инспектор, а его напарник при этом разразился таким хохотом, что, казалось, стены этого курятника вот-вот сложатся, как карточный домик. Тем временем инспектор продолжил мысль:

– Вот в документах, гражданочка, написано, что машинка эта принадлежит Земцову Вячеславу Андреевичу. Это же не Вы? – с сомнением посмотрел на Полину страж порядка.

– Нет, – пролепетала Полина, которая, похоже, начинала понимать, что происходит. – Не я, – честно призналась она.

– Отлично, так и запишем, – крякнул от удовольствия инспектор, – теперь давай дальше. Полина Васильевна Горецкая. Как у тебя, Полина ты наша Васильевна, – смаковал ситуацию служитель закона, – оказался во владении автомобиль, принадлежащий на праве собственности Земцову Вячеславу Андреевичу, да который у упомянутого гражданина не далее, как сегодня утром, был угнан с парковки возле дома?

– Да не был он у его дома припаркован! – вскричала Полина, – Он мне месяц назад его сам подарил! На День рождения!

– Подарил, значит? – озадаченно потёр подбородок инспектор. – А вы с ним, следовательно, знакомы?

– Знакомы! – с жаром, было, начала Полина, и вдруг осеклась. О знакомстве Полины с этим господином, пожалуй, распространяться не следовало. И его жене это могло не понравиться, и любому из многочисленных Полининых ухажёров. Вот так ситуация… Знала бы, что этот чёртов обед, вернее, отказ от обеда, так обидит Славика…

Инспектор с напарником тем временем изучали лицо Полины, на котором, пожалуй, весь ход мыслей был очень явно написан.

– Ну? Продолжай – продолжай, – подбодрил инспектор, – Значит, говоришь, знакомы? Значит, сам подарил? А что у нас с документами тогда за неувязочка? Страховка – без ограничений, паспорт – на гражданина Земцова, а сам гражданин Земцов с утра пораньше об угоне заявляет… И где тут Вашим, милая дама, словам, так сказать, подтверждение?

Полина поняла, что крепко влипла. Что теперь делать, она и впрямь не знала.

– А позвонить можно? – вдруг осенило девушку.

– Вообще, не положено. Но ты красивая, – расплылся в похотливой улыбке до сих пор молчавший напарник, – так что звони.

– Спасибо!

Полина лихорадочно набирала номер Славика, но он упорно не брал трубку. И снова, и снова. Наконец, после десятой провальной попытки Полина попросту разревелась. Всё. Конец. Воображение рисовало Полине самые печальные перспективы.

Но всё оказалось гораздо проще. До хозяина машины с лёгкостью дозвонились сотрудники полиции. Тот распорядился машину задержать, а «девку, что на ней каталась – отпустить восвояси. Пусть пешком теперь топает. Покаталась – и хватит». И под прицелом любопытных глаз людей в форме после унизительных просьб забрать своё же имущество, Полина, схватив с сиденья сумку, пошла обратно пешком. Проезжающие мимо частники, как назло, не останавливались, видимо, принимая её за работницу не вполне благородной профессии, потому что коротенькая курточка, коротенькая юбочка и высокие сапоги на каблуках, вероятно, намекали на то, что в такие-то заморозки дамочка не зря так не по погоде оделась.

На работу Полина пришла замёрзшая, уставшая и голодная. Тушь размазалась, глаза красные, от причёски ничего не осталось. Униженная и раздавленная морально, она закрылась в своём кабинете, и продолжила реветь.

День прошёл кое-как. У Полины всё буквально «валилось из рук». Попытки связаться с ухажёром, так нагло лишившим её средства передвижения, успехом не увенчались. Под вечер она пришла домой пешком. Злая и уставшая. Рухнула спать с мыслями: «Да пропадите вы все пропадом со своими выходками». Спала Полина в эту ночь без сновидений. Утром она проснулась всё также без настроения, с синяками под глазами и отекшим лицом. Без задней мысли навела себе красоту с помощью нехитрого заклинания на воду, умылась, выпила чашку кофе и отправилась на работу. Только там уже Полина вспомнила о том, что к ней сегодня должна прийти посетительница, о которой говорила Бренгвен. С упрямством, достойным лучшего применения, Полина решила сказаться больной, и попросила её не беспокоить. Дескать, у неё накопилось много работы, она вдали от всех спокойно поработает в кабинете, а новых клиентов пусть забирает себе сегодня кто-то другой.

Полину тактично никто не беспокоил весь день. Однако, стоило ей выйти из кабинета за документами, как на неё, выходящую из двери кабинета, тут же натолкнулась высокая худенькая блондинка в розовой курточке.

– Ой, простите, – взвизгнула блондинка, – так резко дверь открылась.

– Ничего страшного, – философски изрекла Полина, намереваясь продолжить свой путь за кипой бумаг.