Текст книги "Легенда о замке Бран, или любовь вампира"

Легенда о замке Бран, или любовь вампира
Надежда Некучаева

© Надежда Некучаева, 2023

ISBN 978-5-0060-9241-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В данной книге, мои дорогие читатели, вам дана возможность проследить за событиями, которые разворачиваются, начиная действиями в Румынии, затем плавно перетекающими в центр Англии Лондон и, заканчивающими в легендарном замке Бран в Карпатских горах. Книга написана в стихотворной форме. Впрочем, о самих повествованиях рассказывать не буду. Открывайте, читайте, сопереживайте вместе с героями.

Легенда о замке Бран или любовь вампира

Часть 1 (начало)

16 век.

 
Средь буйных лесов и карпатской природы
Венчает скалу замок старый, как мир.
Легенда давно существует в народах,
Что жил в этом замке ужасный вампир.
 
 
Немало сгубил человеческих судеб.
Из женщин-красавиц высасывал кровь.
Ночами, как дух, пробирался он к людям.
Испытывал жажду вампир, не любовь.
 
 
Окутан сей замок событий вуалью,
Мистической тайною Бран окружён.
Стоит на скале под туманною далью,
Подножье обвито зелёным плащом.
 
 
Но есть у карпатских румынов поверье
О том, что вампир был однажды влюблён.
К графине – красавице в облике зверя —
Медведя лесного проник как-то он.
 
 
…Чадили почти догоревшие свечи.
Графиня спала, разметавшись во сне.
Её обнажённые хрупкие плечи
Светились атласно при бледной луне.
 
 
Вампир, превратившись в бесплотного духа,
Склонился над ней, поражённый красой.
Смотрел как струился у нежного уха,
Спадая на шею виток золотой.
 
 
Обрёл вид мужчины и плоть человека,
Заметил румянец на нежных щеках,
И родинку – мушку у левого века,
Воздушную ткань на атласных плечах.
 
 
Он видел на шее заветную жилку.
Где жарко пульсирует сладкая кровь.
И словно любовник, и жарко, и пылко
Касался губами её вновь и вновь.
 
 
Хотел укусить, но внезапно отпрянул,
Решил, что успеет её он испить.
Вдыхал запах розы волнующе – пряный.
И думал, что может ещё полюбить.
 
 
Он всё любовался прелестной графиней,
Жалея о том, что не вечна краса.
И бронзу волос осветлит белый иней,
А тело её заберут небеса.
 
 
Впервые влюбился так в деву земную.
Навеки оставить с собою решил.
К устам прикоснулся и, нежно целуя,
Графиню от сладкого сна разбудил.
 

 
Красавица вскинула синие очи.
Узрила зловещую тень над собой.
Но всё приписала таинственной ночи,
И чудищу стать возжелала женой.
 
 
О, как были сладостны эти объятья.
Вампир для неё кровь свою отворил.
И кровью окрасилось белое платье,
Которая быстро стекала из жил.
 
 
И кровью наполнив хрустальную чашу,
Подал сей напиток графине испить.
Она пригубила, хоть было и страшно.
Теперь без него не хотелось ей жить.
 
 
Ему отдалась всем: и кровью и телом.
Блаженства такого не знала досель.
И с ним в Трансильванию в Бран полетела
Осталась навеки в том царстве теней…
 
 
С тех пор очень часто встречают в туннелях
Старинного замка в Карпатских горах
Две странных, прозрачных, загадочных тени,
Что в сумраке бродят, обнявшись, впотьмах.
 

Часть 2

19 век.

 
С немалым промелькнули три столетья.
Вампир решил покинуть замок Бран.
И, как паук, весь мир опутать сетью,
Да с новой девой завести роман.
 
 
Полдня искал в газетах и бумагах,
И в Лондоне нашёл старинный дом,
Стоит поодаль средь лесных оврагов,
И крепкою стеною окружён.
 
 
Он написал письмо в контору в Лондон,
И стряпчего к себе стал ожидать.
В Валахию приехал мистер Гордон,
Чтоб документы в замок передать.
 
 
Джон Гордон едет в старенькой карете,
Пересекает горный перевал,
Где злится, завывая сильный ветер.
(Вампир навстречу, видимо, наслал.)
 
 
Карета встала между двух ущелий.
Ссадила Джона. Быстро унеслась.
В горах шёл снег, ветра сердито пели.
Вдруг, рядом волчья стая собралась
 
 
И окружила, щёлкая клыками,
Но расступилась, словно был приказ.
Сверкая злыми, красными глазами,
Мгновенно волчья стая убралась.
 
 
А перед стряпчим выросла повозка,
Которой кучер в чёрном управлял.
И в полной тишине довольно жёстко
Приказ садиться тут же прозвучал.
 
 
И понеслась повозка по ущелью.
Везде мелькали странные огни.
Во тьме ночной всплывали чьи-то тени.
Джон чувствовал – они здесь не одни.
 
 
А кучер часто покидал повозку.
Шептал чего-то, припадал к земле,
И зажигались синие полоски,
И, догорая, гасли на траве.
 
 
Но, наконец, пред Джоном вырос замок.
И Джон застыл у кованных дверей.
Все окна скрыты вертикалью рамок
И ставнями с фигурами зверей.
 
 
Внезапно двери с лязгом распахнулись,
И к Джону вышел старый господин.
Слегка в улыбке губы растянулись:
«Прошу, входите», – пригласил румын.
 
 
Вот комната для Вас, располагайтесь.
Я прикажу подать сейчас на стол.
С бумагам своими занимайтесь», —
И в комнату соседнюю ушёл.
 
 
Стол был накрыт лишь на одну персону.
Посуда – дорогого серебра.
«Я пообедал у своих знакомых,
Теперь не ем до самого утра.
 
 
Вы ешьте, пейте и к себе идите.
Вас ожидает долгий сладкий сон,
И лучше двери за собой заприте.
Старинный замок. Тайн немало в нём.
 
 
Сегодня больше Вас не потревожу», —
С тем господин простился и ушёл.
Джон в щёлку заглянул насколько можно:
А там румын сам убирает стол
 

Часть 3

19 век.

 
Проснувшись, Гордон отыскал записку:
«До вечера, мой друг. Дела, дела.
Путь к замку, как Вы знаете – неблизкий,
И сами всё увидели вчера.
 
 
Обедайте, по замку прогуляйтесь,
Но не стучитесь в запертую дверь,
Спать захотите, в спальню возвращайтесь.
Для Вас там безопаснее теперь».
 
 
Джон вниз спустился, и уже под вечер
Ту комнату увидел и зашёл.
Лавандой пахло, и горели свечи,
Кругом ковры, парча златая, шёлк.
 
 
В углу лежали лютня, шарф и флейта,
А на стене висел большой портрет.
На нём графиня в белом платье с шлейфом.
Картине этой больше сотни лет.
 

 
Златые локоны раскинуты на плечи.
Глаза, как небо, губы, словно кровь,
Вот разомкнутся и польются речи.
В портрете странном вечность и любовь.
 
 
Джон лёг в кровать с парчовым балдахином,
Решив предаться в этой спальне сну.
Почти уснул в мечтах своих невинных,
Но что-то вдруг почудилось ему.
 
 
Сошла с картины дама в белом платье,
Приблизилась к нему, легко скользя.
Легла на грудь, увидела распятье,
Со злостью зашипела, как змея.
 
 
Очнулся Гордон снова в той же спальне,
И тот же на стене висит портрет,
Но только дамы в снежно-белом платье
В портрете страшном этом больше нет.
 
 
Джон крестик снял. Устроился уютно,
И погрузился снова в сладкий сон.
Сквозь сон услышал, зазвенела лютня,
И кто-то губы взял его в полон.
 
 
На грудь его, как тяжесть навалилась,
Как глыба ледяная, снежный ком.
Хотел глаза открыть, не получилось,
Впал в колдовской и непонятный сон.
 
 
Он чувствовал волшебные объятья.
С трудом, но всё же веки разлепил.
Лежит на нём графиня в белом платье,
Губами чуть касаясь шейных жил.
 
 
Ещё немного и уста приникли
К его губам. Довольно странный вкус.
А тело Джона закололи иглы,
И ощутил на шее он укус.
 

 
Вдруг чей-то крик прервал очарованье,
И кто-то резко даму отшвырнул.
Вернулось к Джону сразу же сознанье.
Открыв глаза, он воздуха глотнул.
 
 
Увидел – дама крикнула кому-то:
«Ты в жизни никого сам не любил!»
Что было дальше, Джон запомнил смутно.
Он прочь бежал, распятие забыл.
 
 
Джон Гордон поседел в одно мгновенье,
И с бледным ликом медленно осел…
Глаза открыл, не помня то виденье,
Румын с ухмылкой на него глядел…
 
 
…На завтра утром грязные цыгане
Грузили ящики огромные с землёй,
И в предрассветном, копошась тумане,
Их на телегах повезли с собой.
 

Часть 4

19 век

 
Джон с женщиной боялся оставаться.
Вот-вот она вонзит в него клыки.
По простыням стал с башни вниз спускаться,
И через лес пустился напрямки.
 

 
…Плыл к Лондону корабль с ужасным грузом.
Попутный ветер гнал его вперёд.
И моряки, и капитан Карузо
Ещё не знали, что их дальше ждёт.
 
 
Внезапно стали пропадать матросы,
И боцман к капитану прибежал:
«Там чудище! Аврал! Сушите весла!»
В команде назревал большой скандал.
 
 
Спустился в трюм с помощником Карузо.
Стал ящики с землёю открывать.