Текст книги "Олигархов надо (ка)лечить"

Глава 11

Савелий

– Еще чего удумал! – возмутилась Натали. Так и прожгла его взглядом. – Дома сиди! Нечего тебе по лесу шляться. Вдруг кто увидит.

– В лесу-то? А у вас там обычно туристы прогуливаются небольшими толпами?

– Какие еще туристы? – округлила Натали глаза.

– Ну, самые обычные, столичные и из-за границы. Места-то у вас живописные, посмотреть есть на что.

Савелий уже с трудом сдерживал смех, понимая, что девушка принимает все за чистую монету. Вон и лоб симпатично наморщила, подыскивая ответ.

– Туристы к нам редко забредают, а вот местные жители любят ходить в лес. Особенно в такую погоду.

– Ну и пусть ходят, у меня есть маскировка, забыла?

– Маскировка для того, чтобы кто случайный тебя не узнал. Нарываться-то зачем? – нашлась Натали с ответом.

Что бы они ни говорила, какие бы доводы не приводила, Савелий видел, что не хочет она гулять по лесу в его компании из вредности. А раз так, значит, он обязательно пойдет в лес с ней – из принципа и желания досадить. Ну как она, так и он.

– Лес большой, троп много, – философски изрек он, подпирая голову рукой и пристально разглядывая девушку.

Упрямая, строптивая, непримиримая… Таких невольно хочется укротить. А поскольку, заняться ему тут больше нечем, будет пытаться сделать именно это. Да и нравились ему словесные пикировки с ней – в нынешнюю и довольно скучную жизнь только они и вносили разнообразие.

– А ты не забыл, что именно в нашем лесу тебя активно ищут?

– А я спрячусь за дерево, если что, – растянул Савелий губы в улыбке.

– А еще у нас в лесу много комаров.

– Ничего, не съедят, – тряхнул он волосами, понимая, как близок к победе.

– Ну, как хочешь. Я тебя предупредила, – знакомо передернула она плечами, и Савелий вдруг осознал, что нравится ему, когда она так делает, что подспудно ждал этого жеста.

– Это значит, что ты берешь меня с собой? – уточнил он.

– Если скажу «нет», останешься дома? – усмехнулась она, убирая со стола посуду. – Спасибо за завтрак, кстати. Это было… необычно, – сухо добавила.

А вот эта ее черта ему не нравилась категорически – она упорно не признавала ничего хорошего, что он делал, что у него получалось отлично, он точно знал. Интересно, почему? Эта девушка как будто дала себе слово не баловать его похвалой. А значит, и похвалы от нее он обязан добиться. Или это будет не он. Тут еще нужно разобраться, кто из них более упрямый.

Через десять минут они выходили из дома. Натали заперла дверь и калитку. Окинула его оценивающим взглядом, усмехнулась и скомандовала:

– За мной!

Через руку девушки была перекинута корзинка. На ногах ее были обуты удобные кроссовки. Все та же рубашка с длинным рукавом, которую он на ней сегодня с утра видит. И джинсы. Ничего особенного, никаких изысков, но выглядела она в этой одежде как-то элегантно. И лицо ее сегодня казалось Савелию особенно свежим. Сам же себя он чувствовал довольно по-дурацки в кепке и очках. Но в целях маскировки напялил все это добросовестно.

Про комаров Натали не соврала. Не успели они углубиться с поляны в лес, под густую сень листвы и в бодрящую хвойную сырость, как на них налетела небольшая толпа этих мелких вампиров. Савелий только и делал, что отмахивался от настырных и жужжащих насекомых, чувствуя, как те его жалят.

– Мне кажется, или кусают только меня? – возмутился он, осознавая, что Натали вышагивает бодро по валежнику, в то время как он уже даже подустал от столь бурной жестикуляции.

– А ты, наверное, вкуснее, вот и интересуешь их больше, – стрельнула она в него озорным взглядом.

– С чего это я вкуснее?

– Ну… группа крови у тебя какая?

– Вторая.

– Ну вот, а у меня четвертая. Значит, твоя вкуснее.

– Ерунда какая-то… Черт! – тут же выругался, залепив себе со всей дури затрещину. – Твои доводы звучат неубедительно.

Тут Натали остановилась и поставила корзину на землю. Порывшись в ней, достала небольшой баллончик.

– Становись под струю, пока не сожрали окончательно, – нехотя велела она, приготовившись распылять.

– Ты взяла с собой средство от комаров и молчала?! – возмутился Савелий.

– Ну да, – усмехнулась она.

– Ну и противная же ты!

– Не хочешь? – потрясла она баллончиком.

– Брызгай уже, – буркнул Савелий, всячески стараясь побороть злость. Но больше всего ему сейчас хотелось поколотить эту вредную малявку.

После обработки средством жить стало намного легче. Постепенно укусы перестали зудеть, и Савелий даже начал получать удовольствие от прогулки по лесу. Давненько он этого не делал, с детства, наверное. А ведь его загородный дом стоит в поселке, со всех сторон окруженном лесом. Но туда он не наведывается никогда. Да и в доме бывает набегами и редко.

– А ты уверена, что сейчас тут есть грибы? Разве за ними не в августе нужно ходить? Или в сентябре? – поинтересовался через какое-то время Савелий.

– Расхожее заблуждение, – окинула его Натали надменным взглядом. – Да и откуда вам, городским, знать такие тонкости, – довольно фыркнула. – Вот, смотри, – остановилась она у березы, склонилась и чиркнула по чему-то ножичком. Разогнулась и показала ему невзрачный гриб.

– На поганку похож, – скривился Савелий.

– Много ты понимаешь в поганках, – рассмеялась Натали. – Это подберезовик. Мой папа говорил, когда появляется подберезовик, значит, весне конец. Так что, считай, наступило лето.

Корзинка, и правда, постепенно наполнялась грибами. Кроме подберезовиков, Натали показала ему еще молодые шампиньоны, летние опята и майский гриб. Все они казались Савелию несъедобными, оставалось надеяться, что Натали разбирается в этом лучше.

В какой-то момент Натали не заметила выбоину в земле и споткнулась. Савелий больше машинально поддержал ее, обхватывая за талию. Реакция девушки удивила и очень сильно.

– Руки убрал! – отскочила она от него. – И не смей ко мне больше прикасаться! – смотрела на него, как дикий зверек.

– Да я просто… Ты же чуть не упала! – разозлился Савелий.

– Без твоей помощи обошлась бы!

– И это вместо благодарности? За что ты меня так ненавидишь? Что я тебе такого сделал? Зачем спасала тогда?!. – сморозил уж откровенную глупость, не в силах больше сдерживаться. Эта девушка колючее самого колючего ежа. Дикобраз какой-то, честное слово.

– Ты – ничего! А вот твой!.. – она умолкла, испуганно глядя на него.

– Что? Что ты хотела сказать? – напрягся Савелий. Это было что-то новое в ее поведении. И это настораживало.

– Ничего, – отвернулась Натали и быстро пошла вперед.

Савелий догнал ее, но спрашивать ничего не стал. Понимал, что не ответит. Только вот, сказанного ранее было достаточно. Зародилась мысль, что не просто так она к нему так относится. Что есть для этого какая-то причина. Но какая? Никогда раньше они точно не встречались, он бы ее запомнил. Тогда что? Это он тоже пообещал себе выяснить – не напрямую, так хитростью будет действовать.

Глава 12

Натали

Ну вот кто ее за язык тянет? Ведь чуть не проболталась. Натали прибавила шагу в попытке успокоиться. Но сердце билось неровно. И как же ей хотелось высказать все этому баловню судьбы в лицо! Но ведь не поймет, а она только зря потратит силы. Да и не приблизит это ее к желаемому – мести его прогнившему семейству!

– Давай, я понесу, – отобрал у нее Мамонтов корзину.

Та, и правда, уже оттягивала руку, по мере того как наполнялась грибами. А грибов было очень много. Совсем скоро корзина наполнится, и можно возвращаться.

Неожиданно до них донеслись голоса. Пока еще вдалеке, но вот-вот окажутся рядом.

– Прячься куда-нибудь! – зашипела Ната на Мамонтова. Еще не хватало, чтобы их увидели кто-то из знакомых.

– Куда? – растерянно оглядывался он.

– Да хоть за дерево, – кивнула она на толстый ствол неподалеку. – И не высовывайся, – забрала у него корзину.

Мамонтов послушно юркнул за дерево, а Ната сделала вид, что выискивает в траве грибы. В такой позе ее и настигли гуляющие по лесу, которые таковыми не оказались, как выяснилось вскоре.

– Добрый день, – раздался рядом вежливый мужской голос.

Ната разогнулась и обнаружила возле себя двоих в форме, скорее всего, спасателей. А потом и нашлепки на форме разглядела – «МЧС России». Ну все понятно, по чью душу они тут.

– Здравствуйте! – отозвалась Ната.

– Вы местная?

– Живу неподалеку, да.

Ната всячески старалась прогнать волнение, но оно все накатывало и накатывало. Никак не получалось избавиться от мысли, что вот там, за деревом, прячется тот, по чью душу и наведались сюда эти двое.

– Про авиакатастрофу слышали? Здесь, неподалеку? – спросил у нее тот, кто и вел переговоры с самого начала. Второй топтался рядом и осматривался по сторонам. Ната взмолилась, чтобы Мамонтову не пришла мысль высунуться из-за дерева.

– Слышала, конечно, – кивнула она. – По телевизору, по всем каналам об этом трубят.

– В лесу часто бываете?

– Приходится бывать.

– Ничего необычного не находили?

– Останки самолета, что ли? Не, не находила, – включила Ната деревенскую простушку, каковой себя никогда не считала. Да и всегда полагала, что как в городе, так и в деревне живет самый разный люд. Она вообще не любила стереотипы и никогда им не подчинялась.

– А пострадавшего?

– Кого? – неподдельно округлила она глаза.

– За штурвалом самолета находился пилот. В настоящий момент он числится пропавшим без вести. Полагаем, его мог подобрать кто-то из местных жителей.

Чего она и опасалась. Следующий шаг – мчс-ники будут прочесывать деревню.

– Вот же бедолага… – выдала она горестный вздох. – Не встречала такого.

– А может, слышали рассказы от кого-то о чем-то необычном?

– Да, тоже вроде нет… – сделала Ната вид, что старательно вспоминает. – Нет, ничего такого не слышала, – тряхнула головой.

– Хорошей вам прогулки, – и эти двое пошли дальше прочесывать лес, а Ната сделала высунувшемуся Мамонтову жест, чтобы пока оставался в засаде.

И лишь когда спасатели удалились на приличное расстояние и пропали из вида, она разрешила Мамонтову покинуть укрытие.

– Не было печали, – хмуро посмотрела она на него.

– Да не волнуйся ты так, – отмахнулся он. – Походят по домам, пораспрашивают и отчалят… Будут искать дальше.

– Ой ли. Ладно, пошли домой, корзинка уже почти полная. А тебя нужно спрятать. Говорила, не ходить со мной…

– Не ворчи, тебе это не идет, – с улыбкой посмотрел на нее Мамонтов.

– А тебе все нипочем, я смотрю. Ну тогда мне-то чего волноваться. Пусть они найдут тебя – мне спокойнее будет.

– А мне нет, – посерьезнел Мамонтов. – И если ты не ненавидишь меня до такой степени, как мне иногда кажется, то потерпи еще немного. Иначе, случится беда.

– Со мной или с тобой? – нехотя уточнила Ната.

– А вот тут я затрудняюсь ответить. Но найти меня пока не должны, как ты понимаешь.

Обратная дорога заняла гораздо меньше времени. Да и торопились они. А еще озирались по сторонам, опасаясь ненужных встреч. Оказавшись дома, Ната позволила себе перевести дух.

– Мой дом – моя крепость, – с невеселой улыбкой проговорила. – Сюда пусть только сунуться, – сжала она кулак.

– Я бы на их месте точно сто раз подумал, – рассмеялся Мамонтов, стягивая кепку и очки. – Черт! Адски чешется, – тут же принялся чесать укусы.

Видимо, на обратном пути, он вспотел, вот ранки и воспалились снова.

– Не чеши. Сейчас обработаю, – строго велела Ната.

Рассыпав грибы на дерюге, прямо на полу, Ната ополоснула руки и достала средство от комариных укусов собственного изготовления. Оно моментально снимало зуд, и в деревне в летнее время пользовалось особым спросом.

Мамонтов послушно ждал ее, сидя на стуле и сложив руки на коленях. Сама покорность, – пронеслась скептическая мысль. – Не верит она в такую покорность. Да и в тихом омуте, как говорится… А уж в таком семействе… Ладно, хватит накручивать себя в сотый раз.

Средство после себя оставляло коричневые пятна на коже. Укосов у Мамонтова насчиталось столько, что пятнистым стало все лицо, шея и та часть рук, что была открытая.

– Ну вот, теперь тебя и родная мать не узнает, – со мстительной ухмылкой разглядывала его Ната.

– А у меня и нет матери, – хмуро разглядывал себя Мамонтов в зеркале. – Она умерла, когда мне было три года. Да уж… самому на себя противно смотреть, – скривился он и отвернулся от зеркала.

– Не волнуйся, завтра пятен уже не будет, – успокоила его Ната, испытывая стыд, от того что так неуместно заговорила о его матери.

Захотелось узнать, что с ней случилось, но задавать вопросы она не стала. Да и разве ее интересует его жизнь?

– Обещание свое помнишь? – повернулся к ней Мамонтов.

– Какое еще обещание?

– Научить меня колоть дрова.

– Сейчас? Надо заняться обедом…

– Можно устроить пикник, – тут же предложил Мамонтов.

– Пикник? – призадумалась Ната. А почему бы нет, собственно говоря? – У меня есть мангал. И сардельки в холодильнике…

– Так это же отлично! – воодушевился Мамонтов. – Нажарим сарделек, нарежем салат… Но сначала я сам лично наколю дров для костра.

Глава 13

Савелий

– Ну смотри… – взяла Натали не очень толстый чурбак и поставила его на пенек-колоду. Проверила на устойчивость и удовлетворенно кивнула головой. А потом подхватила колун так ловко, словно тот и не весил ничего.

За всеми ее манипуляциями Савелий внимательно наблюдал, стараясь ничего не пропустить. Он и сам не понимал, почему так хочет научиться колоть дрова, но меньше от этого не хотел.

– Видишь трещину? – указала она на срез чурбака. – Вот сюда ты должен направить удар. Особых усилий прикладывать не нужно, достаточно будет замахнуться и прицелиться. А дальше уже тяжесть топора сделает свое дело.

Она занесла колун над головой и метко опустила тот на чурбак. Каково же было удивление Савелия, когда тот раскололся надвое как по маслу.

– Ловко ты… – почесал он затылок.

– Ну я тоже не большой спец, – усмехнулась Натали. – Половинки великоваты, долго будут гореть. Их нужно учетверить, – с этими словами она поставила на колоду свежую половинку чурбака. – Главное не попасть в сучок, – показала она место. – Надо вот сюда – между сучками метить, – начертила она топором и снова замахнулась.

Второй удар оказался не менее метким. И в точности так же Натали разрубила вторую половинку чурбака.

– Пробуй, – протянула Савелию колун.

Пока у него получилось более-менее разрубить первое полено, аж взмок. Топор застревал, а бревно с него не хотело стряхиваться. Но чаще он вообще не попадал по полену. Как только ноги себе не поотрубал в итоге. Зато щепок насобиралось столько, что теперь они могли разжигать ими костер вместо газеты.

– На сегодня хватит, – забрала у него Натали колун. – А впрок мне не надо. Да и ты уже еле дышишь.

– Костер хоть доверишь разжечь? – уж это-то у него должно получиться.

– Жги, мне не жалко, – пожала плечами Натали.

В этот момент Савелий почувствовал себя бесполезным и беспомощным, но виду не подал. Для себя решил, что будет колоть дрова каждый день, пока не усвоит эту только с виду нехитрую науку.

Как выяснилось вскоре, костер разжигать он тоже не умел. Да и откуда? Камин в доме у него был электрический. А в те редкие разы, когда собирался с друзьями на лоне природы, они пользовались углем. Дары цивилизации, так сказать. А здесь все было по старинке. Бумага, щепки и только потом полена – от тонкого к толстому. Натали проделала все быстро и механически.

– А чему ты удивляешься? – насмешливо разглядывала она его. – Мне приходится все это уметь, чтобы жить тут нормально. А тебе и учиться не нужно, – пренебрежительно закончила.

– Давай хоть салат нарежу, пока дерево прогорает.

– Пожалуйста, – согласилась она. – А я пока отдохну, – присела на пенек, прислонившись к стене сарая.

На землю спустилась послеполуденная жара, но за домом, в его тени и тени от сарая царила приятная прохлада. Пахло костром, и этот запах о чем-то напоминал Савелию. Немного раздражала, разве что, явная враждебность Натали. Она никак не желала идти с ним на контакт. Да, возможно, его присутствие в ее доме, не желательно, и сам он ей в тягость (ну привыкла девушка жить одна, это понятно), но она ведь согласилась потерпеть его. Так почему же все время ощетинивается против него?

Савелий поглядывал на Натали и прикидывал, как начать с ней беседу. Первый раз он встретил настолько неконтактную девушку. Вот вроде, все правильно делает – кормит его, лечит, даже терпит в своем доме, но не более того. В остальное время она старательно делает вид, что не замечает его. Даже сейчас, когда сидит в расслабленной позе и с закрытыми глазами. Как-то не привык он быть пустым местом, особенно для женщин. Прежде ему, наоборот, приходилось отбиваться от наиболее настырных. А таких в его окружении насчитывалось не мало.

– Сколько тебе лет? Двадцать? – решился все-таки заговорить Савелий.

– Двадцать два, – посмотрела на него Натали и снова отвернулась.

Поленья в мангале весело потрескивали, и сдаваться Савелий не намерен был.

– А школу ты заканчивала здесь?

– Где же еще?..

– Ну, кто знает. Ты же не родилась здесь. А после школы?..

– Что, после школы?

– Никуда не поступала? Не училась дальше?

– Как-то не довелось. Да и не хотела я, – задумчиво проговорила Натали.

Тут Савелий прикинул, что отец ее умер, когда ей было девятнадцать. Скорее всего, даже если она и хотела учиться дальше, то возможности у нее такой не было. Ладно, это он потом выяснит. Сейчас его интересовало кое-что другое.

– У тебя очень красивое имя, – начал он немного издалека. – А как звали твою маму?

Натали посмотрела на него так, что в очередной раз он почувствовал себя назойливой мухой. Раздражение не заставило ждать, но Савелий его запрятал подальше. Не праздное любопытство сейчас двигало им. Нужно было кое-что выяснить, а информации для этого у него было маловато.

– Бьянка, – ответ прозвучал так сухо, что захотелось промочить горло.

Эх, сейчас бы пивка хлебнуть! – мелькнула мысль. А можно и что-то покрепче. Но с этим точно придется потерпеть.

– А чем занимался твой отец? – решился он и на этот вопрос.

– Папа был электриком. Очень классным электриком, – улыбнулась Натали, по всей видимости, своим воспоминаниям. Ему она так не улыбалась, что тоже злило. – В половине домов тут все заменил, переделал…

Отцом она гордилась – это сразу стало понятно.

Очередной вопрос Савелий задать не успел – за домом клацнула щеколда от калитки и звонкий женский голос прокричал:

– Есть кто дома?

Натали сразу же встрепенулась и вскочила с пенька.

– Блин!.. – растерянно посмотрела на Савелия.

– Блин, – кивнул он и не сдержал улыбки.

Нет, он, конечно, тоже серьезно относился к причине, по которой вынужден прятаться, но кажется, эта девушка воспринимала все даже серьезнее него.

– Что, блин?! – зыркнула она на него. – Это Верка. И что я ей скажу?

– Придумаем, – заверил ее он, откладывая на время салат и натянув кепку на лоб.

Очки, кепка, простецкая одежда… Никакая Вера не признает в нем Савелия Мамонтова. Нужно только врать убедительнее.

Глава 14

Натали

– А-у!.. Ната, ты где? – не унималась Вера.

Ну и не заметить дым, валивший от костра, она, конечно, не могла.

– Ната? Так тебя, значит, называют друзья? – прошептал Савелий.

– Это сейчас, естественно, очень важно! – огрызнулась Ната. – Я здесь! – крикнула и тут же заявила Мамонтову: – Выкручиваться будешь сам, мне надоело!

– Как скажешь, Ната, – ухмыльнулся он и вернулся на пенек к своему салату.

Ната же не знала, куда деть себя, пока на тропинке не показалась довольная Вера.

– А я сегодня отпросилась пораньше… Ой! – застыла она. – А у тебя… гости?

– Дорогие гости, – лучезарно улыбнулся ей Мамонтов. – Сава! – встал он навстречу Вере, протягивая руку и не переставая улыбаться. – Дядя Наты.

– Дядя? – продолжала оставаться удивленной Вера, хоть и уже машинально кривила губы в ответной улыбке.

С лица же Мамонтова эта проклятая улыбка не только не сходила, а стала еще шире. Ната же никак не могла собрать мысли в кучу, чтобы уже хоть что-то начать говорить и отвести от них всяческие подозрения. Вера, конечно, не гений, но ума, чтобы сложить два и два, у нее точно хватит. А догадаться она ни о чем не должна. И какой он, к черту, дядя?! Но сказанного не сотрешь, придется как-то выкручиваться.

– Вер, это брат моего отца, – заставила она себя проговорить и даже тоже выдавила из себя улыбку. – Мы вот тут решили сардельки пожарить. Присоединишься?

Скажи нет! – молила Ната про себя, но ни Вера, ни провидение ее не услышали.

– Да, с удовольствием. И я так проголодалась, – приблизилась Вера к мангалу, в котором Ната как раз ковыряла кочергой почти сгоревшие поленья. Но коситься на Мамонтова подруга не переставала. – А вы?.. Не слишком молодой для дяди? – хитро так поинтересовалась она.

Подозревает о чем-то или заигрывает с Мамонтовым? Ни одна из этих мыслей Нате не пришлась по вкусу.

– А у нас с братом разница в возрасте огромная, – не растерялся он. – Да, мне всего двадцать шесть, но я уже дядя. Только вот, племяшку свою давненько не видел.

– Очень давно, наверное… Кажется, на похоронах брата вас тоже не было?

Ната мысленно чертыхнулась, когда Вера об этом заговорила. Мамонтов и тут не повел бровью.

– Бизнес не пустил, – сокрушенно произнес он. – Зато сейчас я планирую все искупить сполна. Хочу вот дом племяннице подремонтировать, воду подвести, канализацию… В общем, мои руки в ее распоряжении.

Да что он несет такое?! Ната с трудом заставляла себя не буравить возмущенным взглядом болтуна. Но как будет выкручиваться, понятия не имела. А Вера уже в открытую восхищалась планами Мамонтова и пела ему дифирамбы.

– А вы далеко от нас живете?

– Очень. Добирался на оленях… И что это мы выкаем, давай на «ты»? Я же не совсем древний, хоть и дядя.

– Ой, да с радостью! Ты, значит, бизнесмен?

– Жизнь заставила, приходится крутиться.

– Ну хоть посмотрю на такого живьем. А то у нас тут весь бизнес – это мелкое фермерство. Вот и у моего папани небольшая ферма по разведению свиней…

Так эти двое болтали, пока Ната раскладывала сардельки на решетке барбекю. Попутно прислушивалась к их трепу и посматривала на Мамонтова. Если Вера вела себя как обычно – с жадностью ловя все то новое, что встретилось на ее жизненном пути, то в Мамонтове однозначно сейчас раскрывался недюжинный артистический талант. Да он просто виртуоз по перевоплощению! Сидит эдакий деревенский парень – вся рубаха в петухах, свой в доску… Врет и не краснеет.

Сардельки уже весело потрескивали и сочились над углями, когда Мамонтов, вежливо извинившись, скрылся за домом. Ну и Вера тут же налетела на Нату.

– Ты почему никогда не рассказывала про своего дядю?! Он же у тебя такой классный! Не мужик, а мечта, – блаженно закатила она глаза.

– Может, потому что и сама про него думать забыла? – с досадой отозвалась Ната. – А тут заявился, когда его не звали.

– Обижена на него, да? – участливо заглянула ей в глаза подруга. – Брось ты это. Не нужно копить обиды. Жизнь слишком коротка для этого.

– Вер, не начинай, – невольно рассмеялась Ната, зная, как любит подруга толкать философские речи или просто умничать. – И я не обижена ни на кого. Ты спросила – я ответила.

– Слушай, а он женат? – понизила Вера голос почти до шепота, хоть Мамонтов и не мог их слышать.

– Понятия не имею, – честно ответила Ната.

– Как так? Он же твой дядя? – округлила глаза Вера.

– Дядя, про которого я и думать забыла, напоминаю. У него и спроси.

А вот и он сам появился на тропинке. Ну и Ната еще какое-то время не могла избавиться от мыслей о нем и вопроса, женат ли он. Вполне возможно, что и женат. А если нет, то у него наверняка кто-то есть, кто о нем сейчас волнуется. Женщина… Оставалось надеяться, что ей он сообщил, что жив. Впрочем, не стоит об этом думать, потому как не ее это дело.

Засиделись они дотемна, пока не съели все сардельки с салатом и не наговорились вволю. В основном беседу вели Вера с Мамонтовым. Ната все больше слушала, отвечала, если обращались к ней на прямую. Но сдается ей, оставь она этих двоих наедине, они бы и не заметили ее отсутствия.

Мамонтов много рассказывал о своих студенческих годах. Не конкретизировал, где именно учился. Истории все были искрометные, и Вера ухохатывалась. Даже Ната порой с трудом удерживалась от смеха. И, кажется, он не врал, а, действительно, вспоминал истории из своей насыщенной жизни.

– Так не хочется уходить от вас, но мне пора, – с сожалением сообщила Вера, когда совсем стемнело, и только яркий месяц светил на них сверху.

Уже и угли полностью прогорели и остыли. А Ната всю посуду снесла в кухню и поставила греться воду. Да и пора было укладываться спать скоро, потому как завтра новый день и вставать ей привычно рано.

– Поздно уже, провожу тебя до деревни, – галантно предложил Мамонтов.

И хотела было Ната сказать, что не стоит ему шляться в ночи, но промолчала. В конце концов, мальчик он взрослый и может делать, что хочет. Вера же обрадовалась как ребенок, разве что приплясывать на месте не начала.

На кухне царил порядок. Грибы Ната перебрала и часть повесила сушиться. Сменила постельное белье на кровати, где спал Мамонтов. Все приготовила для инъекции антибиотика. А его все не было. Волнение возрастало, и Ната уже собралась отправиться на поиски, когда дверь распахнулась, и на пороге появился довольный Мамонтов.

– И как это называется? Нарываешься, да? – не сдержалась Ната и напала на него первая. Хотя, он и не собирался на нее нападать.

– Да брось… – отмахнулся он. – В деревню я не ходил, просто, мы с Верой завернули к озеру и посидели немного на берегу. Поболтали. Кроме нас, там больше никого не было.

Все это Мамонтов сообщил с такой радостью, что Ната моментально вспыхнула от злости.

– Да, с чего ты взял, что меня это все интересует? Надо было вообще запереть калитку и дверь, оставить тебя коротать ночь на улице. А вместо этого я сижу и жду тебя!

– И волнуешься, да? – подмигнул ей Мамонтов.

– Да, вот еще! Надо больно! Снимай штаны! – рявкнула Ната.

– Что, вот так сразу? Даже в спальню не пройдем? – ласково поинтересовался Мамонтов, приближаясь к ней.

– Снимай, кому говорю! Сава-а-а, – насмешливо протянула Ната, беря со столика шприц и растягивая губы в предвкушающей улыбке.

– Да, Сава, так меня зовут друзья, – опасливо попятился он от нее, но Ната медленно шла на него со шприцем в руке. – А тебя я теперь буду звать Натой…

– Только попробуй, дядюшка, – потрясла она шприцем в воздухе. – Благодетель мой. Приехал, чтобы помочь – дом отремонтировать. Осчастливить племянницу. Да?! – проорала, а брови Мамонтова стремительно полезли на лоб. – Убила бы тебя сейчас, да мараться не хочется! Ты хоть понимаешь, что сам на свою голову навлек проблем? Завтра все в деревне будут знать о тебе – Верка постарается. А человек – существо думающее, Сава. И телевизоры тут есть у всех. А? Что скажешь?

Неожиданно ей самой стало страшно от своих же слов. Ведь если верить Мамонтову, то его хотели убить. А теперь вероятность того, что об его укрытии узнают враги, возросла в разы. И что ей прикажете делать? Как прятать этого… дядюшку?

– Надо было тебе сегодня спрятаться, когда Верка пришла, – вздохнула Ната, чувствуя, как злость стремительно испаряется. Аж слезы на глаза навернулись ни с того, ни с сего.

– Иди сюда, – взял ее за руку Мамонтов и подвел к зеркалу. – Посмотри на меня и скажи честно, похож я на того, кого ты видела по телевизору?

Ната откинула предвзятость и всмотрелась в изображение. Даже без этих дурацких очков, но в кепке, да еще и с комариными укусами повсеместно Мамонтов, действительно, меньше всего напоминал того лощенного богатея, которого показывали по всем каналам. Может, и прокатит, – мелькнула мысль, – но очень сомнительно.

– А именем зачем своим представился? Ну назвался бы каким-нибудь Петей.

– Да как-то не сообразил. Да и где Сава, а где Савелий. И мало ли в мире Савелиев, – улыбнулся он их отображению.

– Ладно, пошли, сделаю тебе укол и пора спать, – вздохнула Ната.

Сама она вряд ли уснет быстро, но и разговаривать с ним больше не хотелось. Она все еще продолжала злиться, и не знала, чего ждать от будущего.