Текст книги "Я буду твоим первым"

Глава 8

Дождь нас раньше времени загнал в уютный ресторан. Куда я пошла не в свитере, джинсах и куртке, в которых явилась на встречу с Лукасом… А в платье и теплом пальто.

Честно говоря, мне было все равно, в чем идти с ним гулять. Я не собиралась ему понравиться, и когда он увидел меня в простой одежде, я пожала плечами и сказала, что мама у меня богатая, а я – нет. Что его совсем не смутило. И во время прогулки, после Букингемского дворца и колеса обозрения, мы забрели на улицу с магазинами, где он осторожно предложил сделать мне подарок.

А почему бы и нет? Почему бы, черт возьми, и нет? Хочу увидеть реакцию Кристофера, когда вернусь домой в платье, которое мне подарил другой парень. Увидеть его перекошенное от злости лицо еще любопытнее, чем пробраться в тайную комнату на третьем этаже.

Если он, конечно, будет дома… Как начал ссориться со своей невестой, как вывел ее из квартиры, так и след простыл. Мне ничего не сказал, не удосужился объяснить, сообщение не написал. Я прилежно выполнила все поручения и ушла.

Может, он сейчас усердно успокаивает свою невесту. Массажами, ласковыми словами… От мыслей об этом настроение катилось под плинтус.

– Ты обещала показать фотографии своего города, – напомнил Лукас, когда сделал заказ. Я впервые за вечер полезла в сумочку за телефоном. Снимал меня на фоне всех достопримечательностей Лукас, так как у него камера лучше.

Достала телефон и онемела от шока. Щеки закололо от прилившей краски. Пять пропущенных от Кристофера, и смартфон снова взорвался в руке вибрацией. Кажется, я забыла включить звук после того, как закончила работу.

– Прости, босс звонит. Я отойду на минуту.

Сердце бешено подскакивало, пока я шла в дамскую комнату. Значит, домой вернулся. Сам. Почему же? А звонить мне зачем? Я все за собой убрала, крошечки на кухне не оставила и проветрила – вдруг ему тоже не понравится запах моей стряпни.

– Ты где? Почему я не могу к тебе дозвониться? – оглушил меня Кристофер строгим тоном, едва я взяла трубку.

– Гуляю? А что? Рабочий день уже закончился. – Как назло, мой голос вилял и надламывался. Почему чувствовала себя так, будто сотворила большую пакость? И вот-вот меня поставят в угол на гречку.

– И ты решила пойти бродить по улице? Возвращайся домой. Нечего в одиночку лазить по незнакомому городу.

Да он отчитывал меня! Какое имел право?

– Я не сама. И домой идти пока не планирую.

– С кем ты?! – взбесился Кристофер.

– Неважно. Устраиваю свою личную жизнь.

– Миола! В смысле “устраиваю личную жизнь”?! Ты сейчас же…

Я отвела трубку от уха, ибо вот-вот лопнет барабанная перепонка от его рыка, а микрофон поднесла ближе к губам:

– Хочу и устраиваю. До свидания.

Взбудораженная до предела, я бросила трубку. Кожа горела как от лихорадки. По крови носился дикий адреналин. Я плеснула в лицо прохладной воды. Глаза словно пьяные, на губах дрожала улыбка.

Теперь, казалось, смысла дальше сидеть с Лукасом нет. Я нутром ощущала, что получила даже больше, чем хотелось. Кристофер точно будет в бешенстве, когда увидит на мне новое платье. И меня тянуло домой, чтобы поскорее его довести до белого каления.

Но Лукас на самом деле неплохой парень. С ним легко и комфортно, будто со старым другом. Он не распускал руки, вел себя предельно вежливо, как и полагается дворянину. Мне понравилось с ним гулять. Может, стоит к нему присмотреться?

Когда я вернулась за столик, уже подали блюда и вино.

– Давай я тебе в следующий раз покажу фотографии? Батарейка села. – И я спрятала выключенный смартфон в сумку. Пусть Кристофер звонит в рельсу. Достал. Он не имеет никакого права мне указывать, что делать в свободное время.

Так что я с легкой душой отдалась разговору с Лукасом, выпила с ним немного за знакомство и принялась за еду. Он заказал что-то нам на свой вкус, потому что я совершенно не смыслила в блюдах. И здесь, под приятный разговор, в уютной атмосфере я даже немного забыла, что дома меня ждет разъяренный зверь.

– Кстати, Мила, хотел тебе сказать… – Он спрятал улыбку за бокалом и сделал глоток. – Чтобы ты позже сильно не удивлялась. Наши матери, кажется, хотят нас поженить. Да, я так же немного поражен. И считаю, что никто не может нас заставить, верно?

– Поженить? – В груди запрыгали смешки. – Ты серьезно? Я вчера случайно попала на свои смотрины?

– Я тоже случайно, – мягко рассмеялся Лукас. – Не ожидал, что на ужине мне представят тебя. Но я рад, что нас познакомили. Мне нравится проводить с тобой время. Ты так непохожа на девушек, которых я знаю.

Вот и пришел час неловких, невинных признаний. Я могла бы сказать, что мне тоже понравилось гулять с ним, но что-то не пускало эти слова наружу. Будто невидимая рука Кристофера сжала горло.

– Потому что я из России, – пожала плечами.

– Ты на сколько планируешь здесь остаться? Или с концами?

– С концами не совсем хочется, знаешь…

– Не хочешь бросать близких? У тебя там кто-то остался? Друзья, родственники? Кстати, ты не рассказывала о своем отце. Он, наверно, волнуется, как ты здесь.

Хотелось бы мне услышать его беспокойный голос в трубке, знать, что где-то он ждет меня. Тоску о нем не сотрут года.

– Он умер.

– О! Прости, Миола, – подобрался Лукас и свел домиком брови. – Я не знал. Мне очень жаль.

– Его убили, – почему-то добавила я. Наверно, чувствовала, что могу немного открыться ему. У него округлились глаза. Он отложил вилку. А я чувствовала, как меня утягивает в пучину боли и печали.

– Ужас! Мила… Ты можешь поделиться… Если хочешь. Я не настаиваю.

– Да делиться особо нечем. Я не знаю, кто и за что его убил.

Пока не знаю.

– Жаль, что так случилось… – пробормотал Лукас. Гнетущая тишина растянулась в тягостную паузу. Нужно сменить тему. Я с трудом вытащила себя из мыслей об отце, ковыряя вилкой карпаччо из лангуста, и подняла голову с улыбкой.

– Лукас, а ты…

Слова застряли в горле. На пороге ресторана показался Кристофер с каким-то смуглым мужчиной. Карие глаза за пару секунд нашли меня среди множества посетителей и застыли, сощурились, будто прицелились, чтобы с одного выстрела убить меня. Я и так не дышала, стул словно покачивался подо мной, кровь сгорала в венах.

Лукас обернулся и почему-то побледнел. Мужчины перекинулись парой слов, не сводя взглядов с нашего столика, и двинулись к нам.

Какого черта? Как он меня нашел?! Зачем сюда приперся? Шел уверенным шагом, в уголках его губ пряталась хитрая ухмылка. Пусть только скажет, что случайно в этот ресторан заглянул!

– Лукас! – воскликнул смуглый мужчина, подойдя к столику. Похож на испанца. – Вижу, ты уже не водишь девушек по "Макам”, раскошелился на ресторан. Поднялся? Когда мне мои полмиллиона вернешь?

– Привет, Фернандо… – Растерянный Лукас встал и пожал ему руку. – Давай отойдем поговорим.

Они двинулись к выходу, а Кристофер как ни в чем не бывало уселся на стул рядом со мной и окликнул официанта.

– Свободных столиков нет, что ли? – прошипела я, кипя от злости.

– Не ожидал тебя тут увидеть. – Его насмешливый взгляд проскользил по моему лицу и спустился к декольте. Брови нахмурились. Глаза быстро забегали по новенькому платью. В них разгорался мрачный огонь. Леопардовый принт в холодных тонах, приятная на ощупь ткань подчеркивала мои формы. Я чувствовала кожей, как ему хочется разорвать это дрянное платье прямо сейчас на мне.

– Мистер, что будете заказывать? – поинтересовался официант.

– Принесите мне ваш лучший виски, – проронил Кристофер, даже не смотря в его сторону. – И лед. Сегодня будет очень жаркий вечер. Да, Миола?

Что он имел в виду? Я уже горела и была на таком взводе, будто залпом опрокинула в себя десять эспрессо.

– Не могли бы вы не мешать мне проводить время с молодым человеком?

– Пока я не вижу никакого молодого человека.

– Конечно! Потому что вы сделали так, что ему пришлось отойти!

Кристофер вскинул брови. На дне его глаз еще тлела ярость, но он продолжил демонстрировать беззаботное настроение. Ясное дело, сейчас платье рвать на мне при всех он не будет. А вот дома…

– Фернандо передали, что его должник повел девушку в ресторан. Я здесь лишь за компанию. Кто бы мог подумать, что девушка – это ты, – ухмылялся гад.

Снова он делает во всем виновной случайность. Как-то узнал, что я здесь и с кем. То ли у него глаза по всему Лондону, то ли у меня в телефоне какая-то отслеживающая программа. И звонил он лишь потому, что не хотел сначала сюда тащиться. Я с содроганием вспомнила, как в первый раз на третьем этаже выронила смартфон, а позже его принесла в мою комнату прислуга.

Зачем Кристоферу контролировать каждый мой шаг? Он с ума сошел? С каждым днем он все крепче опутывает меня цепями. Разве у него не с кем проводить время? Да, я уверена, от желающих отбоя нет. Или его заводит то, что я сопротивляюсь? Ему любопытно меня уломать?

Или тут замешано что-то еще, чего я не понимаю? И что не помню…

Я вернулась к поеданию карпаччо, говоря:

– Разве ваша невеста не скучает? Сводили бы ее в ресторан, вместо того чтобы прохлаждаться с другом.

Кристофер ослепил меня белозубой улыбкой, поставил локоть на стол и подался ближе. Я медленно пережевывала кусочек лангуста, чувствуя, что он сейчас застрянет в горле, если глотну.

– Да, Изабелла моя невеста. Для галочки. Мы даже не спали ни разу.

Я взяла стакан воды и промочила горло. Решил, я ревную? Еще чего! И с какой стати я должна верить его словам?

– Думаю, она не знает, что числится у вас для галочки. Вы бы ввели ее в курс дела, что ли…

– Все она знает. Я уже сделал ей выговор за то, что она сунулась в мою квартиру без спроса.

– Очень мило. И зачем же она вам?

– Изабелла из хорошей семьи. Не забывай, какое у меня происхождение. Брак с ней я планировал как формальность.

Даже удивительно, что Генрих, английский граф, женился на моей матери. Дело в том, что он вдовец? Мама как-то говорила, что его жена и ребенок погибли в аварии. А теперь он, возможно, уже не может иметь детей – ему нет смысла искать себе жену голубой крови.

В таком случае после смерти Генриха титул перейдет Кристоферу, а затем его сыну – логично, что будет не комильфо, если матерью ребенка станет простолюдинка.

Куда уже утекли мои мысли? В мрачные беспросветные воды, где для меня нет никакой надежды. И нечего мне туда соваться.

– Мне все равно, для галочки невеста или нет. Я не хочу иметь с вами ничего общего, кроме работы.

К счастью, Лукас с испанцем вернулись в ресторан. Фернандо совершенно не смутило, что его друг уселся возле меня, и он тоже захватил свободный стул, поздоровался со мной, широко улыбаясь. Лукас виновато на меня посмотрел – воспитание и страх не позволят прогнать из-за стола брата моего отчима вместе с человеком, которому он должен денег.

Полмиллиона? С ума сойти! Хотя, может, у этих богачей полмиллиона евро как у нас пять тысяч рублей. Вроде много, но что за них особо купишь?

Официант принес виски, и у Лукаса кровь отлила от лица при взгляде на этикетку. Он опасливо посматривал на мужчин, пока они обсуждали меню. Я сжала вилку в руке до побелевших костяшек, желая всадить ее в задницу Кристоферу. Лукас прекрасно понимал, что опозорился передо мной, и не мог скрыть свой стыд.

Вечер безнадежно испорчен.

– Я поеду домой, – решительно достала пакет с одеждой из-под стола и поднялась. – Была рада знакомству, Фернандо.

– Взаимно, красавица!

Лукас подхватился следом. Понял мой намек? По глазам кажется, что да.

– Я тебя отвезу.

Покачивая лед в граненом стакане с остатками виски, Кристофер спросил:

– Вы уже все вопросы решили?

– Вообще-то, нет, – выдал Фернандо. – Нам еще надо кое-что обсудить, да, Лукас?

– Тогда я отвезу Миолу домой. – Гад махнул рукой официанту: – Запишите этот столик на мой счет.

Схватив с вешалки пальто, я уже шла к выходу. Сволочь. Совести ни грамма. Примчался и перепакостил мне весь вечер! Злости на него не хватает! Заняться ему нечем? Так уже невтерпеж было ждать меня дома? Невыносима мысль, что я провожу время с другим?

А с какой радости я должна хотеть проводить его с ним, когда у него мысли только о том, как бы меня совратить? Еще и невеста нарисовалась. Уж роль любовницы мне даром не сдалась. Вот и пусть кусает себе локти.

На стоянке перед рестораном блестела в свете фонарей спортивная тачка. Сомнений нет, что это одна из коллекции Кристофера. Я решительным шагом направилась мимо. Пешком пройдусь. Дождь уже немного стих, лишь противно моросил. Тут идти всего шесть километров, если карта в телефоне не врет. Находили мы с Лукасом сегодня больше и ноги гудели уже, но неважно. Дойду.

Крепкая рука сцапала меня за предплечье. Наивно было полагать, что мне дадут спокойно уйти.

– Да оставьте меня в покое! – выпалила я, пытаясь вырвать свою руку. Проще у ротвейлера из пасти конечность выдрать, чем из хватки Кристофера. Прохожие начали на нас оборачиваться.

– Не твори глупостей, садись в машину.

Как назло, несколько особо крупных капель шмякнулись мне на голову. Влажный ветер пробежался по ногам, норовил забраться под воротник своим холодным дыханием. Все-таки за шесть километров я могу продрогнуть до костей даже в теплом пальто. Потому что оно промокнет.

Черт с ним. Я плюхнулась на сидение возле водителя и уставилась в боковое окно. Как же хотелось ему что-то испоганить. Например, машины краской облить. Это, конечно, совсем детство, но мне стало бы чуточку легче.

– Он тебе купил пальто? – Злость Кристофера прокатилась по салону громом. Не смотрел на меня, впился взглядом в дорогу. На его скулах напряглись желваки.

– Он.

– Снимай.

Возмущение вытолкнуло воздух из моей груди. И вместе с тем внутри взмыли горячие искры. Как он порочно и строго сказал это свое: “Снимай”…

– Не буду.

– Будешь. В машине тепло. И я тебе говорил, что ты будешь ходить в том, что я тебе куплю, – припечатал он.

– Еще не купили.

– Я сегодня был занят. Завтра поедем. А сейчас снимай.

– Нет.

Впереди загорелся красный свет. Кристофер притормозил и ввинтил в меня убийственный взгляд.

– Мне это сделать самому?

Достал. Как же он меня достал! Просто невыносимо! С особым рвением я расстегнула пуговицы, стащила сначала один рукав, затем второй, вытянула из-под себя полы пальто и едва сдержалась от того, чтобы не швырнуть им в Кристофера.

– Платье тоже снимать?

– Пока нет. – Он прижался к обочине, сграбастал пальто, вышел из машины и отправил его в ближайшую мусорку. Да он вконец обнаглел! И что значит, пока нет? От платья решил дома избавить? По коже пронеслась обжигающая дрожь. Я обхватила себя руками.

Прежде чем вернуться в машину, он снял с себя кожаную куртку и кинул ее мне на колени. Прохладные капли ужалили обнаженные ноги, куда не доставала юбка.

– Накинешь на плечи, когда приедем.

Я сжала пальцами грубую кожу до треска, стараясь медленно и глубоко дышать. Хотелось наброситься на него, наорать, сделать что-то с этой его непоколебимой уверенностью в том, что все должно идти только так, как он хочет.

Ругаться по дороге не лучшая идея. Кристофер молча завел мотор и двинулся дальше. Тишина звенела, искрила, словно перед бурей. Я сидела напряженная, как пружина. Зайдем в квартиру, закроем дверь, и я выскажу ему все, что о нем думаю.

Но едва мы переступили порог и щелкнул замок, Кристофер оглушил меня приказным тоном:

– А теперь снимай платье.

Глава 9

Я невольно отступила и встретилась спиной с зеркальной дверцей шкафа. Тяжелая мужская куртка давила мне на плечи. Запах Кристофера пропитывал меня, запутывался в волосах, нравился до такого сумасшествия, что я была готова зарыться носом в куртку и жадно глотать этот запах, пока не опьянею окончательно.

Он серьезно потребовал перед ним раздеться? Кристофер не спеша расстегивал верхние пуговицы на рубашке, словно ему стало жарко. Я чувствовала его обжигающий взгляд на своих ногах. Зачем взяла платье с короткой юбкой? Кожа покрывалась мурашками. Я сжала бедра, словно его руки уже легли на них и пробирались к самому сокровенному.

– Снимай сама, – тонко напомнил он о том, что может разделаться с платьем самостоятельно. И, я уверена, этот вариант ему нравился намного больше.

Я слышала, как в его фантазиях трещала ткань. Еще немного – и он воплотит их в реальность.

– Боюсь, ваше терпение быстро закончится, если я прямо здесь начну раздеваться, – пыталась пошутить я. Возможно, шутка разогнала бы томительное напряжение, что повисло между нами в воздухе. Но у Кристофера даже не дрогнули губы, зато потяжелел взгляд.

Ноги в руки – и бежать. Но спина словно приклеилась к зеркалу, ступни приросли к полу.

– Мое терпение уже на пределе. – Он в два шага подступил вплотную, схватил меня за плечи и скинул с них свою куртку на пол. Я ахнула. Нервы враз ощетинились, будто пронзили мелкими иголочками кожу. Кристофер взялся за ткань и резко стащил ее с моего плеча, не зацепив бретельку лифчика. Треск ниток прозвучал как выстрел.

– Я сама, – возмутилась севшим голосом и накрыла ладонью второе плечо. – Зайду в комнату и…

– Нет, здесь.

– Ладно. Здесь. Но вы отойдете на шаг не сдвинетесь с места, пока я не закончу. А потом дадите мне уйти в комнату.

Подозрительно сощурившись, Кристофер отшагнул от меня. В его глазах резвились бесенята. Кажется, он догадывался о чем-то, но решил подыграть мне.

– Хорошо, Миола.

Я дотянулась до стены и влепила ладонью по выключателю. В кромешной тьме послышалась его улыбка.

– Но откуда я буду знать, что ты действительно раздеваешься?

– А я вам платье выдам, когда закончу.

Сейчас бы удрать отсюда со всех ног и забаррикадироваться за ближайшей дверью. Но если я первая нарушу правила игры, то подстегну его к тому же. Сомневаюсь, что успею в темноте добежать туда, где можно спрятаться.

Я вывернула руки, чтобы дотянуться до замка на спине. Как я докатилась до этого вообще? Почему я не треснула его между ног, не врезала пощечину, не начала орать? Почему, черт возьми, расстегиваю молнию на платье в метре от него?

Мне нравилось дразнить его? Дразнить, изводить, чтобы оставить в итоге ни с чем? Это плохо закончится. Я забыла, кто он? Страх, который раньше леденил душу рядом с ним, сменялся хмельным предвкушением. Кристофер планомерно затягивал меня в свои сети, въедался в мозг, паразитировал мысли, и теперь я уже не знала, где мои личные, а где зараженные им.

Я предложила ему игру раньше, чем успела все обдумать. Пусть никто из нас ничего не видел, но я слышала его тяжелое дыхание, чувствовала его присутствие. И едва довела бегунок до конца, не решалась начать опускать платье.

– Помочь?

– Нет! – огрызнулась я.

Ткань мягко шуршала и похрустывала в полной тишине. В руках вибрировала суматоха. Хотелось и быстрее его снять, чтобы умчаться отсюда, и дольше не снимать, потому что нехорошее предчувствие саднило под ребрами. Со стороны Кристофера шел неясный звук. Будто тоже шелестела ткань.

– Что вы делаете?

– Стою на месте. Видеть в темноте не умею, не волнуйся.

Я тоже, но точно знала, что он сейчас хитро улыбается. Судорожно перебирала все свои слова, не нашел ли он в них лазейку. Вроде не должен, вроде! Сейчас сниму это проклятое платье и больше ни за что, больше никогда никаких игр с ним. Только хладнокровие, только игнор. Напишу себе на лбу.

Чтобы полностью раздеться, пришлось опереться о шкаф – я так сильно волновалась, что запросто могла запутаться в ногах, стаскивая через них ткань. Я прислушивалась к глубокому дыханию Кристофера – оно пока раздавалось на расстоянии метра от меня. Но почему я чувствовала, как тепло прикасается к обнаженным плечам, скользит по животу, забирается под чашечки лифчика к затвердевшим соскам?

Лучше в одиночку к тиграм зайти, чем стоять перед ним в одном белье. Вот и все. Я сжимала в руках платье, как спасательный круг, ежилась от страха. Черт, пока вертелась, потерялась немного в пространстве. В какую сторону коридор? Не хватало еще, убегая в темноте, врезаться лбом в стену.

– Закончила? – вкрадчиво спросил Кристофер. Его голос окутал меня, отозвался сладкой щекоткой в груди.

Вслепую я махнула рукой, чтобы отдать платье, задела его обнаженное плечо и отдернула пальцы, как от огня. Меня обдало жаром. Он разделся? Из моей слабой хватки Кристофер запросто выдернул платье, и в следующий миг свет ударил по глазам. Вот гадский гад! Я машинально прикрыла грудь, зажмурившись, и почувствовала, как мне на плечи упала легкая ткань.

– Так мне больше нравится.

Ухватившись за нее, я отвернулась – и встретилась со своим отражением. Кристофер накинул на меня свою рубашку. Стоял за моей спиной, раздет по пояс. Я видела его мускулистые плечи, завороженно скользила по буграм мощных мышц. Да, тело у него спортивное, потрясающее. Так и тянуло потрогать его, повторить пальцами линии крупных вен.

Желание мчаться сломя голову в комнату ускользало, как бы я ни пыталась его поймать. Но и оставаться слишком страшно, я крепко вцепилась в рубашку, стягивая ее на груди. Край не доходил даже до середины бедра, но вроде надежно прикрывал трусики.

– Давай просунем руки в рукава. – Кристофер, осторожно прикасаясь, принялся помогать мне, я поддавалась, с интересом наблюдала за своими ощущениями от его касаний. Сладко приятно. Несравнимо ни с чем, что я чувствовала прежде. Как он так мог? Будто прикосновениями пропускал через мою кожу волшебные импульсы.

Чертово любопытство подстегивало к тому, чтобы узнать, как далеко Кристофер зайдет.

Я же играю с огнем. Я же могу не суметь его остановить. А он только рад будет взять сразу все.

Пуговицы я застегивала сама, молча стиснув зубы. Пусть смотрит, любуется, как выглядит его огромная рубашка на мне. Его руки принялись доставать мои волосы из-под воротника, заботливо, медленно, словно ему нравилось пропускать между пальцами мои шелковистые пряди. Правда, почему-то он их перекладывал только на мое правое плечо…

Незаметно его рука прокралась под волосами к шее, пальцы надежно стиснули горло, другая рука обхватила меня за талию и дернула назад. Я впечаталась спиной в его каменную горячую грудь. От столкновения во мне прогремел взрыв и раскинулся дрожью по всему телу. Я почувствовала, как грудная клетка Кристофера расширилась от глубокого жадного вдоха, он крепче стиснул меня, и чувственный всплеск внизу моего живота откликнулся на его желание.

Наглые губы прижались к моей шее. Я едва не захлебнулась от фонтана ярких ощущений. Влажные губы, колючая щетина, щекочущее дыхание. Я закатила глаза, это приятно так, что не знаю, неужели есть что-то лучше. Тягучий сироп стекал внутри меня вниз, собирался там в нечто пульсирующее, требующее еще и еще.

Голова плыла в тумане. Колени подгибались. Рука Кристофера двинулась с талии по бедру, пальцы прокрались под край рубашки.

Сердце в отчаяньи забилось о ребра. Пульс загрохотал в висках. Что я делаю? Что я ему позволяю? Приятно? Конечно, он умеет доставить удовольствие. Но это не значит, что я на это променяю свою девственность!

Не успела я начать брыкаться, как Кристофер развернул меня в своих руках, его лицо оказалось прямо рядом с моим – почувствовав немного свободы, я замахнулась рукой. Сейчас на этой наглой физиономии расцветет шикарный след от пощечины!

Он поймал меня за запястье в нескольких сантиметрах от своей скулы. Его черты враз заострились. Да какая же молниеносная у него реакция! Просто нереальная для обычного человека!

– Уберите свои руки! Я никогда не…

Речь словно отняло. На тыльной стороне его предплечья перед моими глазами белел шрам. Ледяные змеи страха сжали меня в тиски.

– От… откуда он?

Кристофер вместо ответа вглядывался в мои глаза, словно чего-то ждал. Смутные образы замелькали перед внутренним взором. Невыносимая боль прострелила виски. Я поморщилась.

– Ты в порядке?

Казалось, из-за этого шрама разворошился клубок ос в голове. Я что-то должна вот-вот вспомнить, но жужжание мешало, мельтешило.

Что-то в прошлом связано с этим шрамом. Какого черта Кристофер делает вид, что мы раньше не виделись? Что он скрывает?

– Откуда шрам? – неожиданно для себя выкрикнула я, отступая. Мой крик отскочил от стен и резанул по ушам.

– Ты об этом… – Он безразлично глянул на свое предплечье. – Пару лет назад в Нью-Йорке пытались ограбить. Я прикрывался от ножа. Почему ты так испугалась? Ничего страшного не произошло, им досталось больше, чем мне. – Красивые губы изогнулись в ухмылке.

В голове красной сигнальной лампой вспыхивала мысль: “Он лжет!” Подстегнутая паникой, я кинулась по коридору до ближайшей двери, схватилась за ручку и нырнула в комнату. Тело колотило словно в горячке. На лбу выступила испарина.

– Миола! – окликнул Кристофер. К моему счастью, не стал догонять и ловить меня. Но не оставил в покое – открыл дверь еще до того, как я придумала, чем ее забаррикадировать.

– Не приближайтесь ко мне! – выставила руки перед собой. Чтобы не смотреть на его обнаженную мускулистую грудь, я опустила взгляд ниже и напоролась на внушительный бугор на его брюках в районе паха.

Краска кипятком кинулась к щекам. Я отвернулась и невольно прижала к лицу ладони – они оказались ледяные.

– Уходите!

– Я не уйду, пока не буду уверен, что ты в порядке.

– Я в порядке.

Когда не смотрела на него, на его руку, боль в голове стихала и шанс что-то вспомнить рассыпался вместе с ней. Может, не надо убегать – надо, наоборот, идти навстречу?

Я с опаской зыркнула на его крепкое предплечье – рука висела вдоль тела, шрама так не видно. Во рту пересохло. Я отлепила язык от неба и пробормотала:

– Можно вашу руку?

– Без проблем.

Он протянул ее мне, и я нерешительно, боязливо подступила ближе. Будто эта рука мне сейчас шею свернет или задушит. Точно убьет. Словно я не помнила, как он этой рукой нежно перебирал пряди моих волос. А потом со страстью сжимал мою шею.

Закралась мысль – если бы я не отталкивала Кристофера, то, может, вспомнила бы что-то. Шрам четкий, ровный, рана была явно глубокой. Я провела подушечками пальцев по белесой коже. Она точно билась мелкими разрядами тока. Внутри меня накалился каждый нерв. Ну же… Хоть что-то должно всплыть.

– Вы ведь все помните… – в отчаянии произнесла я. – Почему мне не говорите?

– Что я должен помнить? – будто отрешенно спросил он, но я уловила в его голосе легкую тревогу.

– Мы раньше встречались, виделись, не знаю… Поэтому вы зациклились на мне.

– Может, у тебя дежавю?

Он непробиваемый. Он твердо решил, что ни в чем не признается, – значит, мои попытки вытащить из него что-либо бесполезны.

– Не знаю, почему ты боишься меня. Но я не причиню тебе вреда. – Кристофер скинул мои волосы с плеча, прокрался пальцами под воротником к шее и склонился к уху. – Могу только причинить удовольствие.

Тонуть в его обволакивающем голосе и терять рассудок от его прикосновений, когда до кровати несколько метров, слишком опасно! Слишком!

– Не нужно мне ничего причинять! – отпрянула я. – Оставьте меня наконец в покое. Найдите себе другую девчонку и совращайте ее…

Он не стал со мной спорить. Ибо не собирался отступать, что бы я ни говорила. Лишь царапнул мои уши ледяным тоном:

– На сегодня, так и быть, с тебя достаточно, Миола. Спокойной ночи.

Жирный намек на то, что завтра все продолжится. Ничего, ничего… Завтра он меня не найдет.

Едва дверь за ним закрылась, я выждала несколько минут, пока он отправится в душ, и кинулась в прихожую, откуда забрала телефон с сумочкой. Искала в нем какую-то шпионскую программу, но тщетно. Черт бы подрал этого наглого гада! Вике лучше позвоню с другого смартфона. Смотря на свой мобильник, я уже не могла его воспринимать как надежное хранилище личных переживаний.

Утром я стала усердно игнорировать Кристофера. Хотя было дьявольски сложно не смотреть на его мило взлохмаченную шевелюру после сна, отворачиваться от его обаятельной улыбки и не таращиться на его голый торс.

Он теперь решил меня пытать собой? Это издевательство ходить передо мной в одних штанах, которые держатся на честном слове, и бархатным голосом интересоваться, как мне спалось.

Ужасно! Я вертелась под одеялом, не в силах отбрыкаться от ярких телесных воспоминаний. Я пошла в душ среди ночи, чтобы со злостью стереть эфемерные следы его рук со своего тела. Растерла шею до красноты, до боли.

– Сегодня поедем в офис.

– Когда моя зарплата? – спросила я, не поднимая голову от тарелки с яичницей и беконом.

– Через неделю. Но ты все равно будешь жить здесь и носить то, что я куплю. Сегодня в обед поедем по магазинам. Завтра улетаем в командировку.

Окружил со всех сторон. Никуда не рыпнуться. Но я придумала, как охладить его пыл. И Лукас мне в этом поможет – если сработает, то почему бы не начать вообще с ним встречаться? Он точно не будет заключать меня в клетку и домогаться.

А офис это очень хорошо. Наконец-то между нами хоть ненадолго встанет рабочая обстановка. Кристофер дал мне задание перевести для него несколько статей российских СМИ про нанотехнологии. Не самая легкая работа – мне пришлось половину времени рыться в словаре технических терминов.

Но время на перерыв я выкроила. Зашла на свою почту с компьютера и написала и-мейл человеку, с которым должна была связаться еще раньше, если бы мама дала доступ к трастовому фонду.

“Здравствуйте, мистер Баркер. Прошу прощения за задержку, но можно внести вам оплату частями? Я могла бы заплатить первую часть на следующей неделе”.

Ответ пришел довольно быстро:

“Здравствуйте, мисс Григорьева. Конечно. Давайте тогда на следующей неделе встретимся и все обсудим”.

От сердца отлегло. Наконец-то сбежало дурацкое ощущение, что я зря прилетела в Лондон. И без трастового фонда, возможно, справлюсь. По крайней мере вначале.

На радостях я пошла на кухню сделать себе кофе. Кристофер как приехал в офис, так и уехал – снова у него важные встречи.

Возле кофемашины болтали сотрудницы и только заметили меня, как оборвали разговор и приветливо поздоровались.

– Как ваши дела, Миола? – поинтересовалась рыженькая. Мы перемолвились о погоде, о рабочих проектах, и пока девушки не улизнули по делам, я решила выяснить то, что мне не давало покоя.

– Я хотела у вас спросить… – перевела взгляд с одной на другую. Обе само внимание и дружелюбие. – Это правда, что помощницы Кристофера все бесследно пропали?

У рыженькой на миг перекосилось лицо. Она схватила чашку и со словами “ой, забыла, меня вызывали в бухгалтерию” улизнула с кухни. Вторая стиснула свою чашку и молчала, будто набрала в рот воды.

– Это правда? – в нетерпении повторила я.

– Не знаю, я ни с кем из них особо не общалась, – наконец выдавила она, не смотря мне в глаза. – Пойду работать.

Конечно… Никто мне ничего не скажет. Я провела ее печальным взглядом до двери и вдруг заметила, что возле микроволновки стоит еще одна худенькая девушка в очках. Ее волосы были собраны в аккуратный пучок, она напоминала балерину.