Текст книги "Исправленному верить"

История 3
Когда муж приходит на работу

Высокий мужчина в джинсах и красной кашемировой водолазке открыл дверь, на которой было написано «Двери» и сбоку мелом уже почти стертое число: 67.

– Дорогая, это я.

Салон представлял собой просторную комнату с огромным окном во всю стену и множеством дверей, которые, словно гигантские книги пачками были расставлены по всему салону.

У окна в удобном кресле сидела женщина примечательной наружности: ее волосы были выкрашены цветными прядями: белые чередовались с бордовыми и изумрудными. На ее футболке значилась надпись: «А ведь кто-то влюблен в твою тень».

При появлении гостя женщина оторвалась от чтения и подняла голову.

– Олеф?! Привет! Соскучился что ли?

Мужчина подошел ближе, наклонился и поцеловал ее в макушку.

– Очень.

Поставил на стол пакет и сообщил:

– Эти девицы опять со мной заигрывают.

– Ты против?

– Они же знают, что я твой муж. Вот зачем?

Она пожала плечами.

– Искушение – их работа. И к тому же ты неотразим.

– Я вполне отразим, это все мифы.

В подтверждение своих слов мужчина открыл дверцу одного из шкафов, на которой с обратной стороны в полный рост висело зеркало.

– Вот. Смотри! – предъявил он в качестве доказательства свое отражение. – Я вообще не знаю, кто про вампиров столько всякого бреда сочиняет?

– Писатели, – пояснила женщина.

– Зачем?

– Во-первых, потому что это прикольно. А, во-вторых, потому что бред хорошо продается.

Женщина встала со стула, подошла к нему и обвила руками за шею.

– Что в пакетике, ненаглядный?

– Обед тебе принес.

– Кровушку?

– Не себе, а тебе.

– Рустаф готовил?

– А вот ты догадайся! – предложил он.

– О! Вызов!

– Только по-честному!

– Да я – эталон справедливости! – возмутилась Никодима.

Они подошли к столу, Олеф сел в кресло, усадил к себе на колени жену и только после этого открыл пакет, расставил контейнеры с едой. Протянул женщине серебряную вилку.

Она перепробовала блюда и вынесла вердикт:

– Так. Это – готовил Рустаф. А это и это – ты.

– Все верно… – разочарованно подтвердил он. – Ну и как ты поняла?

– Милый, ты по-прежнему не угадываешь с солью.

– Вот жеш… Мне-то все на вкус как картон. Ничего, я приспособлюсь. Следующий раз – точно не отличишь!

В дверь пошкребли ноготками, заглянула молоденькая сильно накрашенная девушка.

– Никодима, там Василич зовет. Здрасте, Олеф.

– Срочно? – спросила женщина.

– Что-то насчет аренды.

– Хорошо. Сейчас.

Девушка скрылась. Никодима вздохнула, встала с коленей мужа.

– Скоро приду. Будут стучать – открой.

– Хорошо.

Вампир проследил, как уходит Никодима, потом протянул руку за книгой, которую она читала. Некоторое время вникал в текст. И только стал втягиваться, как в салоне раздался требовательный, почти панический стук.

– И которая это? – проворчал Олеф, поднимаясь на ноги.

Он сначала вычислил сам «брикет». Одну за другой начал перелистывать двери: железные и обитые дерматином, и с витражными вставками, и резные…

Наконец «долистал» до простой деревянной двери, окрашенной в синюю краску. Шум, уже не просто стук, а грохот – доносился именно из-за нее.

Олеф повернул ключ, торчащий в замочной скважине.

Дверь распахнулась, в комнату влетел… ну, допустим, человек. С рогами. Два рога росли вверх, а два – по бокам, загибаясь в сторону глаз.

– Где она?! – яростно завопил гость, захлопывая за собой дверь. С той стороны послышался треск и хищный скрежет. С боковых рогов посетителя капала кровь, на левом верхнем болтались ошметки какого-то существа.

– Кто? – спросил Олеф.

– Хозяйка этого… вертепа!

– У вертепа – хозяин, Эдуард Денисович. А это – салон дверей.

– Где Никодима?! – прорычал он.

– А, вам все-таки нужна хозяйка салона, так и говорите. А что? Какие-то претензии по качеству услуги?

Неожиданный гость истерически расхохотался.

– Претензии по качеству?! Да я эту Никодиму сейчас пополам разорву! Где она?

– Тронешь ее – я тебе кишки на рога намотаю, – вполголоса предупредил вампир, ненавязчиво демонстрируя клыки.

– Так вы заодно?! – зарычал клиент и бросился на обидчика. Они схватились, повалились на пол и с диким грохотом стали кататься по паркету, пытаясь нанести друг другу увечья. Увечья были моментально нанесены одинокому мольберту с недописанной картиной, двум декоративным глиняным вазам, стоящим до этого на тумбах, и под угрозой полного уничтожения оказался пластиковый фикус…

В этот момент вошла Никодима.

– Мальчики, мальчики, а почему без меня драку начинаем?

Клубок нехотя распался. Оба мужчины поднялись на ноги. Рогатый клиент грозно переводил дыхание, Олеф меланхолично отряхнул джинсы.

– Стучали, – произнес вампир. – Ты говорила – открыть. А потом, как-то само получилось…

– Ну, хотя бы из-за меня?

– Конечно, дорогая, – заверил вампир.

– «Дорогая»? – воскликнул клиент. – «До-ро-гая»? – повторил он по слогам. – Вы что, женаты?

– Догадливый, – подтвердил Олеф.

– Да ты хоть знаешь, кто она?!

– Любимая, ты о чем-то умолчала?

– Дофигища, – заверила Никодима. – Начну рассказывать, состаришься – не дослушаешь.

– А там есть что-нибудь непристойное? – заинтересованно спросил супруг, подходя и беззастенчиво обнимая женщину.

– Найдется, – заверила она.

– Фу! – поморщился «гость». – Постеснялись бы!

– Завидуй молча, – посоветовал вампир и наклонился, чтобы поцеловать жену, но та деликатно отстранилась.

– Милый, ты присядь, я тут поработаю.

– Да-да. Понимаю, – со вздохом заверил вампир, послушно отошел и затихарился в одном из кресел.

Никодима проследила за мужем, потом обернулась к клиенту.

– Так. А, говорил, не вернешься?

– Ты заселила мой мир монстрами!

– Всего одним.

Гость смотрел исподлобья, и вампир в кресле уже стал напрягаться, ожидая спонтанного нападения. Он знал, конечно, что Никодима и сама справится. Но так приятно заступаться за свою женщину.

Однако клиент вдруг поднял голову и совсем тихо произнес:

– За что? Я не сделал тебе ничего плохого… Я просто хотел жить в своем мире.

Никодима всплеснула руками.

– Почему ты думаешь, что это наказание? Я такими глупостями не занимаюсь. Твой мир, это целиком и полностью ТВОИ мир. Это все твои проигрыши и победы. Все, из чего ты состоишь! Ах, если бы люди знали, как ядовиты их слабости… Какие длинные когти у их предательств… Знаешь, что за существо болтается на твоем роге? Это «хаеронар» – нечто, украденное тобой, очень важное для другого, но для тебя пустяшное. Что ты украл? Идею? Годовой отчет? Женщину, которая не была нужна?

– Ты не предупредила.

– Разве? Ох, ну сорри. Я думала, ты себя знаешь. Ты так уверенно заказывал свой мир. Ну, вот – познакомился. Нравится?

– Убери рога.

Никодима с любопытством посмотрела на гостя.

– Без них ты будешь там беззащитен.

– Я не собираюсь возвращаться!

– Э, нет! Миры обмену и возврату не подлежат! Читал мелкий шрифт в договоре?

– Что там?

– Понятия не имею, я тоже не читала. Но, наверняка, что-то про «обмен и возврат», у вас, у людей, так принято.

– Спилю! – заявил он и решительно направился к выходу.

– Э-э, стоять! – воскликнула Никодима, прыжком догнала мужчину, схватила его за правый верхний рог и наклонила голову.

– А!

– Ой, даже не вырывайся! Ты же не рассчитываешь справиться с существом, которое персональные мирки за пару дней выращивает? Хотя технически это не мир, а всего лишь карман мира, ну да кто бы из вас разбирался… Вот и умница. Слушай сюда. Идем, идем. Да, правильно угадал, твоя дверь, она самая. Вот, что сейчас будет. Ты пойдешь в свой мир…

– Нет!

– Ты пойдешь в свой мир, – терпеливо повторила она, – и позволишь каждой нанесенной обиде тебя ужалить. Каждому гадостному поступку – укусить. Каждая дрянь о себе напомнит, уж поверь, ничто в человеке не пропадает бесследно! Тебе еще, кстати, повезло, что ты не жадный. Жадность – ох, какая же это тварь! Изнутри выгрызает… И вот, когда ты вспомнишь все, что натворил, узнаешь свою подлинную цену, поймешь, что с этим делать…

– Ты меня выпустишь? – спросил он.

– Ты сам себя выпустишь. Я даже запирать не буду.

Она открыла синюю дверь и толкнула туда хозяина мира.

Мужчина моментально обернулся и попытался выйти обратно, но наткнулся на невидимую стену.

– Сначала – приведи там все в порядок, – сообщила она.

Он ударил кулаком в преграду.

– Знаешь, обычно я выпускаю клиента без всякой отработки, потому что мне плевать. Но ты мне нравишься… Из тебя может получиться вполне интересный и, что важно! – достойный человек. Но придется потерпеть. Да… осознание – оно такое. Работаю там, где психологи спать боятся.

Она начала закрывать дверь и с той стороны донеслись приглушенные гневные вопли.

– Не запираю, не запираю! – заверила она. – Просто прикрою. Остальное – сам, сам!

Наконец, вопли утихли, Никодима отошла от каталога дверей.

Олеф встал, подошел, протянул ей кружку с чаем. Вернулся в кресло.

– Спасибо, дорогой.

– Это ты ему рога вырастила?

– Ну да. Удобно же, если высокий и не слушается.

– И Одону обещала рога.

– Он тоже плохо себя вел. Надо же, неужели рассказал? Не ожидала.

– Не он. Я с ним не разговариваю. Уманс проболтался.

– А. В это верю.

– Почему именно четыре?

Никодима отхлебнула чай, поставила кружку на стол. Пожала плечами.

– Обычно двух хватает, но тут – особый случай. Но вообще, я не всегда рога выращиваю. Смотря, какой мир, чего он требует. Иногда – чешую. Иногда – крылья. По-разному.

– Может, мне что-нибудь отрастим? – предложил он, чуть понизив голос.

– Слушай, благоверный, а тебе домой не пора?

Олеф расхохотался, притянул к себе Никодиму, усадил на коленки и зарылся носом в ее пестрые волосы.

– Можно, я еще побуду? Люблю смотреть, как ты работаешь, – с умилением сообщил он.

История 4
Её не сестра

Когда Олеф вошел в квартиру номер шестьдесят семь, дислокация в комнате была следующая: Геля сидела на диване, проверяла тетрадки; Никодима с черными волосами, заплетенными в толстую косу, без привычной футболки (одета в строгий брючный костюм) быстро набирала текст в телефоне. При появлении мужа она даже не подняла голову. Геля приветственно кивнула.

– Привет, Геля. Привет, дорогая, – поздоровался Олеф. – Новая прическа?

Он подошел, потянулся обнять.

– Не это тело! – Никодима, не отрываясь от телефона, подняла палец вверх, останавливая вампира.

– Что? – не понял он.

Геля хихикнула с дивана.

– Олеф, это не Никодима. Она сейчас придет, вас познакомит. Но вообще это – Тианара.

Вампир с немалым удивлением отстранился от «незнакомки». Та продолжала набирать сообщения.

– Вы даже не взглянете на меня?

Тианара оторвалась от экрана, бросила на мужчину насмешливый взгляд.

– Поверь, я видела больше, чем мне нужно.

Геля прыснула от смеха.

Олеф нахмурился.

Возможно, разговор успел бы зайти еще в несколько тупиков, но тут в двери вошла привычно пестрая Никодима.

– Привет всем. Я тут за вкусненьким ходила, у Гельки с чего-то вдруг холодильник пустой.

Вампир подошел к жене, поцеловал, забрал сумку. Поставил на стол, помог снять куртку. На Никодиме под курткой обнаружилась футболка на этот раз с надписью «Идейные враги здравого смысла».

– Ты не говорила, что у тебя есть сестра, – заметил вполголоса он.

– Это, видимо, потому, что у меня нет сестры.

– Подожди, но кто тогда… – он указал на гостью.

– Ты помнишь правила индуалов? – спросила Никодима.

– Конечно. Индуалы всегда современны; не врут, но лукавят; никогда не бывают одиноки…

– Вот. Никогда не бывают одиноки. Это потому, что индуалы живут в нескольких телах одновременно.

– Сюрпри-из, – послышалось с дивана.

Геля явно наслаждалась ситуацией. Она умела извлекать удовольствие даже из того, к чему не имела никакого отношения.

– То есть, ты живешь одновременно и в себе и, вон, в Тианаре?

– В том числе, – кивнула Никодима, доставая из пакета йогурты и передавая один «сестре», второй – Геле.

– То есть, тел может быть больше двух? – уточнил Олеф.

Себе Никодима достала бутылочку кефира и галеты с белым кунжутом.

– Чем старше индуал, – пояснила она, открывая кефир, – тем больше у него тел.

– И как часто эти тела «нарастают»?

– Каждые сто-двести лет одно прибавляется.

– И… сколько тел у тебя?

– Около… семи-восьми.

– Шестнадцать, – донеслось с дивана предательское.

– Геля, я не поняла, ты на чьей стороне? – возмутилась Никодима.

Вампир тоже посмотрел на непервичную.

– Да, – коротко ответила Геля обоим и с энтузиазмом уткнулась в йогурт.

Никодима развела руками.

– Как-то так, дорогой. Ты вот гордился своими древними рюшами… Но, если бы кому-то было до этого дело, то меня бы осудили за связь с малолеткой.

– Можно, я сяду? – проговорил Олеф, опускаясь на стул.

– Тебе дать кровушки? В холодильнике есть две упаковки.

– Подожди с кровью, я пытаюсь разобраться: то есть, ты одновременно живешь еще в пятнадцати телах помимо этого?

– Да.

– Слышишь, то, что слышат они, видишь то же самое?

– Угу.

– И чувствуешь?

– Да.

– То есть… то есть, когда мы с тобой… то еще пятнадцать твоих версий это наблюдают?

– Та еще оргия! – опять донеслось с дивана. – Ты, Олеф, давай там, старайся. Такая ответственность!

– Геля, на пару слов, – мрачно проворчал вампир, вставая со стула и отходя в сторону.

Та моментально подскочила на ноги, восторженно последовала за ним.

– Чего я еще не знаю о своей жене? – грозно прошептал вампир.

– Все зависит от того, что именно о ней ты знаешь…

– Геля!

– Ой, у тебя так грозно глаза сверкают! Давай, сэлфи сделаем? Ты вот стой так, ничего не меняй, а я, такая, как будто очень боюсь!

– Бесполезно, дорогой, – из комнаты сообщила Никодима. – Она интриганка с опытом. Идите сюда, заговорщики.

Они вернулись на свои места.

Олеф сурово достал платок и вытер жене губы, измазанные кефиром.

– И чего ты такой грозный? – спросила она. – Ну, что изменилось? Да, я индуал – очень странная зверушка, но ты это и раньше знал.

– То есть, – произнес он почти через силу, – когда они устраивают… любовные свидания, ты тоже это все… чувствуешь?!

– Ха! Так тебя смутило не то, что тебя кто-то видит, а что я могу видеть кого-то? И вот от этого у тебя – пар из ушей?! Между прочим, я же не спрашиваю тебя о твоей Веронике или о Лукреции, или про аббатису?

– С аббатисой ничего не было! – быстро сказал Олеф.

– Жаль! Могли бы обсудить за ужином.

– Вы о чем-нибудь другом можете говорить? – спросила Тианара.

– А ты его напугай, – предложила Геля. – Как меня, помнишь?

Две женщины с одинаковыми лицами повернулись к вампиру и синхронно заговорили:

– Не пугайся, дорогой. Ты же понимаешь, что некоторые открытия в отношениях неизбежны. Могу заверить, что все мои тела живут далеко друг от друга, ты бы и не догадался о таком моем свойстве. Мне просто ненадолго понадобилось два своих тела в одном месте, но все уже сделано.

Выглядело это зрелище предельно неприятно. Олеф, конечно, не испугался, чего там бояться. Но мурашки по коже пробежали.

Пока вампир отходил от впечатлений, Никодима сходила на кухню, принесла пакет с кровью, протянула мужу.

– Зачем? – не понял он.

– Затем, что сытый вампир – это, во-первых, пристойно, а, во-вторых, безопасно. А ты, когда нервничаешь – всегда есть хочешь.

– Правда?

– Правда.

– Никодима, к чему мне еще готовиться? – спросил он, открывая упаковку.

– Да ничего не изменилось, вот чего ты? И это бы можно было не обнародовать, если бы ты не зашел так внезапно… Кстати, чего ты пришел, мимо проезжал?

– Я вообще-то за тобой. Ты просила сегодня забрать тебя в четыре от Гели.

– Да? – удивилась Никодима.

– Дорогая, ты живешь в шестнадцати телах какое-то невероятное количество столетий, а память у тебя – до сих пор девичья. Да!

– А зачем, не помнишь?

– Тебе, вроде, нужно успеть в типографию, получить какие-то буклеты.

– Точно! На студию, для бара! – воскликнула Никодима, вспомнив.

– Я пойду, – сообщила Тианара. – Олеф, Геля, пока. С собой не прощаюсь, с собой не расстаться.

Она подхватила элегантную сумочку и просто ушла.

Вампир подождал, пока захлопнется дверь и задумчиво произнес:

– А костюмчику нее стильный, между прочим. Я поначалу даже обрадовался, думал, ты решила образ сменить…

– Слюни подбери, благоверный. Геля, разбери пакет. Там еще продукты, я только яблочко захвачу. И клубнику. Все, остальное – тебе. Пока!

Вечером Геля не удержалась, позвонила. Никодима взяла трубку.

– Да?

– Привет, что делаешь?

– Клубнику кровью начиняю.

– А…

– Ты по делу?

– Да, так. Хотела узнать, у вас там с Олефом все в порядке? Я себя помню – неделю отходила.

– Вроде нормально.

– Нормально? – переспросила Геля. – Но клубнику кровью все-таки начиняешь?

– Это я и так планировала.

– Просто, если нужно, ты скажи, я его подготовлю. К еще каким открытиям.

– Зачем разгребать снег летом? Вот выпадет – тогда и побежим за лопатами. Может ведь и не выпасть…

– Ну, смотри, как знаешь. Вы на мой день рождения придете?

– Когда он у тебя в этом году? Ай!

– Что?

– Шприц уронила. Не отвлекайся, отвечай.

Геля задумалась.

– В этом году я решила, что побуду стрельцом. Так что – 12 декабря.

– Ладно. Напомни туда ближе.

– Угу.

Подруги распрощались.

Обычный день был. Толком и рассказывать-то не о чем.

История 5
А на ужин – враги

– Конец ноября, а на улице плюс восемь, что за погода…

Никодима начала говорить еще в коридоре, зная, что звук хорошо доносится до залы.

– Олеф, а что у нас за машина во дворе стоит? Кто-то в гости приехал?

Она вошла в зал и замерла на пороге: ее муж стоял на коленях со связанными за спиной руками, у его горла незнакомый тип держал нож.

– А мы вас ждали, – сообщил незнакомец.

– Дорогая, ты только не волнуйся, – быстро проговорил Олеф.

– Тебе нож к горлу приставили, мне в каком месте не волноваться?

– Ну, вот и в сборе вампирское семейство, – заявил охотник. – Эй, дамочка, ты не дергайся, а то упыря своего по частям получишь.

Он демонстративно повел ножом.

– Мужа отпусти, – сказала Никодима. – Он тебе какое плохое зло сделал?

– Мир не должен носить подобных монстров.

– Мир и не такое носит, ты за него не решай. Между прочим, закон о легализации вампиров для кого придуман?

– Легализацию объявили, а охотников никто не отменял, – хмыкнул тот.

Никодима поставила сумку на кресло возле камина. Внимательно посмотрела на мужа. Потом на охотника.

– А вот, интересно, если бы я мимо магазина проходила да не прошла, ты бы еще часа три его так держал? Что-то не похоже, что ты планируешь убийство.

– Умная она у тебя, – охотник хохотнул Олефу на ухо. Ему явно доставляла удовольствие беззащитность вампира.

– Они нас не убивают, – пояснил тот супруге. – На опыты похищают. Или для развлечений. Есть любители…

– О! Наслышан! – обрадовался охотник. – Жаль: сюрприз не получится.

– Дорогая, ты, главное, помни, они все-таки – люди, а людей ты любишь… Берегись!

Кто-то набросился на Никодиму сзади, ей скрутили руки.

– Серый, она теплая, – раздался голос второго охотника.

– Лапы убрал от нее! – рыкнул вампир.

– Милый, мне не так чтобы уж очень неприятно.

– Тем более!

– Как это – теплая? – удивился Серый. – Не вампирша?

– Точно – нет, – заверил второй, связывая ей за спиной кисти.

– Женщина, – с упреком покачал головой первый охотник, – как же вы так с вампиром сошлись, а? Думаете, удастся удержать его от его кровожадных инстинктов?

– Кто кого удерживает, – пробормотал Олеф в сторону.

– Они – убийцы, – продолжал Серый, – беспощадные монстры…

– Ой, спасибочки, прям сейчас глаза мне открыл! Дорогой, это вот всё когда уже начнет проявляться, а? Вот и мальчик говорит, что пора. Я все жду-жду…

– Дамочка, вам это кажется забавным?

– Не то слово!

– Серый, возможно, он ее загипнотизировал, – вмешался второй охотник из-за спины Никодимы.

– Она не поддается гипнозу, – буркнул Олеф.

– Ага, – просияла Никодима. – А ты, кстати, поддаешься.

– Что?!

– Что? Да я чуть-чуть совсем, помнишь, ты в кино не хотел идти? А, не нравится? Так ты первый начал, между прочим. Просто у тебя не получилось.

– Эй, дамочка, вы что, гипнотизируете вампира?

– Ой, да чего я с ним только не делаю… Но вам такое пока рано слушать, вам на двоих и ста лет еще не исполнилось.

– Дорогая, я понимаю, что наблюдать меня в этом положении тебе, наверное, очень забавно, но у меня коленки уже затекли. Давай ускоримся?

– Олеф, как скажешь, любимый. Достаточно было стоп-слова.

– Это о чем они сейчас? – спросил второй охотник.

Никодима демонстративно сложила губы «трубочкой» и подула в сторону мужа.

– Прах, прах… – произнесла она с милой улыбкой.

Нож в руке Серого рассыпался в пепел.

– А! – охотник отдернул руку, вампир моментально ударил того локтем под дых, вскочил на ноги, пнул так, что охотник отлетел в сторону. Начал освобождать руки от веревок.

Второй «гость» дернулся было на помощь приятелю, но Никодима покачала головой.

– Как же ты идешь, если у тебя ноги из ваты?

И второй мужчина внезапно споткнулся, упал, попытался встать, но не смог.

Первый поднялся на ноги, чуть выставив вперед руки: обороняться без оружия было сложнее, но он не терял надежды. Однако, никто на него не нападал.

– Что ты за тварь? – спросил Серый, глядя на Никодиму.

– Ой, нет мне имени, все имена – не те. Утвердимся в мысли, что я – равновесие. Понимаю, ты старался, выслеживал, пришел к вампиру, ожидал, что жена у него такая же, заказик в кармане грел, барыши подсчитывал… А тут – не пойми что, фигня какая-то происходит!

– Поверьте, парни, я тоже был немало удивлен в свое время, – добавил Олеф, откидывая веревки. Он подошел к жене, поцеловал в шею и начал развязывать веревки на ее руках. – Дэйка, ты как?

– Я – в восторге!

– К сожалению, очень заметно.

– Так. Что будем с ними делать? – воскликнула Никодима голосом, полным энтузиазма.

– Видимо, перевоспитывать? – вздохнул вампир.

– Зришь в корень!

– Мы знали, что однажды этот день наступит, – сказал первый охотник гордо.

– О! Помирать приготовились, – хмыкнула женщина. – Выдохнули оба. Не так скоренько.

– А, может, я их просто загрызу и закопаем? – предложил Олеф. – Все милосерднее…

– Мы готовы к пыткам, – тихо сказал второй.

– А этого зовут Ренат, – сообщила Никодима. – И, ты не поверишь, у него два высших образования! Полтора, не доучился еще. Готов он к пыткам… Пытки у нас, между прочим, запрещены! Кем-то. Кто там их запретил?

– Женевская конвенция по правам человека, – подсказал Олеф.

– Спасибо, дорогой. Ты такой умный, милота!

– Отпустим их? – без особой надежды предложил вампир. – Под честное слово.

– Не. Я уже вдохновилась. Давайте-ка сядем все за стол и продолжим веселье. Да?

Возможно, охотники были против подобного предложения, но Никодима подняла две руки вверх и зашевелила пальцами, словно к ним были привязаны веревки.

– Поиграем в куклы! – проговорила она, усаживая своими движениями обоих мужчин за великолепный обеденный стол, покрытый бордовой скатертью. Хозяева замка сели напротив гостей.

Никодима, разглядывая охотников, чуть наклонилась к мужу, и начала рассуждать вслух:

– Вот смотри, они не братья и не любовники, просто друзья-коллеги… То есть спасать друг друга они будут только из чувства долга, без примесей других эмоций! Здорово, правда?

– Мне не нравится ход твоих мыслей.

– Все пристойно, не напрягайся! Ой, но они такие хорошенькие, мужественные, и не сильно идейно испорченные. Прям, хоть еще одно тело себе выращивай.

– Милая, я все еще жив, и я все еще твой муж, – напомнил Олеф.

– Уж и помечтать нельзя. Вот ты же фантазируешь о моих «двойняшках».

– Мне – можно.

– Какая прелесть этот твой допотопный сексизм! – восхитилась Никодима. – Смакую мрак твоей души! Ты же искренне уверен, что твоей женщины никто не должен касаться! Кстати, не хотела тебя расстраивать, но мой массажист – мужчина.

– В его интересах оказаться геем, – помрачнел Олеф.

– Э-э… я уточню.

– И зачем тебе вообще массажист, тебе меня не хватает?! Нет, лучше не отвечай, потом обсудим.

– Непременно, и в подробностях!

– Какая же вы похабная парочка, – поморщился первый охотник.

– Это мы еще сдерживаемся при гостях и слугах, – заверила Никодима. – Кстати, а где наши слуги? Заперты или связаны? Не важно, я пойду их найду, а вы пока посидите, поболтайте. Да? Я скоренько!

Никодима вышла из-за стола и выпорхнула в одну из боковых дверей.

Охотники одновременно дернулись, и сразу затихли – пленение не исчезло: они были по-прежнему «привязаны» к креслам.

Хозяин дома подошел к бару, достал бокал, пакет с кровью, не глядя на этикетку вскрыл упаковку, вылил в бокал.

Закрыл бар, вернулся за стол.

– Слушай, кровосос, – произнес первый охотник, – ты, вроде, нормальный мужик. Ты где «такое» откопал? Или типа нас: хотел развлечься – не удалось? Пришлось жениться?

– В отличие от вас, – произнес Олеф, отхлебнув из бокала, – я встречался с женщиной и полюбил женщину. И никогда не пытался ей навредить. Меня ее сила не обжигает.

– Что, не мог найти себе подобную?

– Не все подобные мне равны. Не все равные мне подобны.

Ренат на этой фразе вскинул голову и внимательно посмотрел на вампира. Но ничего не сказал.

Вошла Никодима, за ней, стараясь не отставать, прихрамывая, – Рустаф. Дворецкий, обладающий феноменальной выдержкой, даже не посмотрел на обидчиков, хотя руки у него подрагивали. Женщина тут же начала раздавать распоряжения.

– Так. Этим двоим – стейки хорошей прожарки, Олефу – стейк с кровью, он переволновался, ему нужно. А мне рыбку какую-нибудь. Ну, ты знаешь, как я люблю.

– Закуски?

– Обойдутся. Хлебную корзину, оливки и зелень.

– Вино?

– Да! Принеси пару бутылочек из ящика, что нам на свадьбу подарили. Пыльное такое.

– Дорогое, – заметил Рустаф.

– Так и гости – не дешевка, – заверила Никодима. – Ты бы знал, что им предстоит, ты бы им еще вискаря векового плеснул. Да, и, Рустаф, позвони, отправь кого-нибудь из ребят в салон, пусть принесут дверь. Любую, неокрашенную. И из шкафчика краску захватят, – она посмотрела на первого охотника, прищурилась, словно прицениваясь. – Охру.

– Дверь в подвале установить? – уточнил Рустаф.

– Да. Между зеленой и оранжевой. Там как раз места хватит.

– Сделаем.

– Опять ты работу на дом берешь, – вздохнул Олеф.

– Разве это работа? Это же сплошное удовольствие! Работа, это если бы они пришли с просьбами, искали бы меня, страдали…

Рустаф удалился все с тем же невозмутимым выражением на лице.

– Ты серьезно думаешь, что мы будем что-то есть в твоем доме? – спросил Серый.

– Ой, я серьезно думать вообще не умею, – заверила Никодима. – Все у меня шуточки-прибауточки… И к тому же, а чего бы и не поесть-то? Травить тут не принято, готовят шикарно, да и советую подкрепиться перед… Ах, да! Я же еще ничего не сказала, вы просто не в курсе! Дорогой, может, камин зажжем? Чтобы уютненько так, по-домашнему?

– Конечно, родная, – кивнул Олеф и отправился разжигать камин. Это он любил делать сам.

Никодима подошла к пленникам, села на стол около первого охотника.

– Сергей Иванович… Ты не удивляйся, что я знаю. Это, если я в состоянии силы, само получается – знать. Я сейчас вам все объясню, и станет не страшно. Есть такие существа, для простоты общения назовем их индуалами. Они очень любят людей. Живут среди людей, работают, дружат. Даже, бывает, замуж выходят. И есть у индуалов одна особенность, прямо вот потребность: любят они людей воспитывать, доводить чуть ли не до совершенства. Исправлять некоторые недостатки, очищать души. Не всем, конечно. Ибо – лень чинить ветошь. Вы просто не знали, но индуалы способны исполнять желания, и, попади вы ко мне по другому поводу – еще бы и наварились.

В камине послышались шорохи огня. Вампир вернулся за стол, сел в свое кресло.

– Если не провоцировать, – продолжала Никодима, – индуал – обычный человек. А для тех, кто нарвался – открывается масса удивительных сюрпризов.

– И как же ты собираешься нас наказать? – спросил с горькой усмешкой первый охотник Сергей Иванович.

– Индуалы не наказывают, они исправляют. Ну, так перейдем к делу. Обычное испытание состоит из трех этапов: два простеньких, одно – серьезное. Один из вас останется у нас… в гостях. А второй – будет выкупать его, выполняя поручения.

– А если второй не справится? – спросил Ренат.

– Будет переделывать.

Вошла горничная Настя. Начала расставлять столовые приборы. Когда дело дошло до ножей, неуверенно посмотрела на хозяйку. Та не замедлила прокомментировать:

– Конечно, Настенька, клади им ножи, не тушуйся. Как они стейки есть будут? Без ножей неудобно. И, кстати, ты присмотрись вон к этому, помоложе… Симпатичный, да? Его зовут Ренат. Он не женат и очень перспективен! Ты не обижайся, что он тебя связал, он же искренне верил в правое дело…

– Дорогая, не смущай горничную.

– Да, всему свое время, ты прав.

Настя убежала, фыркая от смеха. Ренат нахмурился.

– Так… – продолжила Никодима. – Значит, в чем заключается ваша провинность? Для тех, кто не понял. Вот вы думаете, что вам просто не повезло. Это, конечно, тоже. Но – не основное. Ренат, ты искренне веришь, что спасаешь мир от злобных тварей, называемых вампирами. И в паре случаев это действительно было так. Но – только в паре. Поскольку сейчас у вампиров достаточно еды, им просто не зачем быть кровожадными. Вот, например, ты – любишь жареную курицу. Но ты же не нападаешь на кур, когда ездишь к тетке Галине Александровне в Суражевку, верно? Не дергайся, да я знаю и про тетку, и про деревню, не великой ценности информация. А не нападаешь ты на кур почему? Потому что ты не голодаешь. И в голову тебе подобные затеи не приходят. Вот и у вампиров – та же тема, они – не голодают.

Никодима подошла к креслу, на котором сидел ее муж, обняла со спины супруга и поцеловала его в висок. Олеф прикрыл глаза от наслаждения.

– Конечно, вампиры бывают разные, спорить не буду. Как и люди. Но так для этого нужно изучать вопрос подробно, а не просто: нашли-обезвредили. Ты же – начинающий маньяк, Ренат, хоть и не осознаешь этого. Не осознавал. Так, ты пока переваривай, а мы обратимся к Сергею Ивановичу.

Она не успела совершить планируемое обращение, поскольку в комнату вошли Рустаф, Настя и еще одна горничная, в возрасте, по имени Карина Валентиновна. Они несли подносы с едой.

– Ура! Еда! – тут же переключилась Никодима. – Ребятки, налетаем! Если есть какие-то возражения – вспоминаем про то, что я могу накормить вас насильно, а это будет не так весело для всех присутствующих.

Охотники переглянулись. Неуверенно пошевелили освобожденными руками. Взялись за столовые приборы.

– Ножи воровать нельзя, – предупредила Никодима. – Это – серебро, мне его жалко. И все равно бессмысленно.

Рустаф разлил вино по бокалам.

– Еще будут распоряжения? – спросил Рустаф.

– Нет, это все. И можешь рассчитывать на особую премию в этом месяце, – добавила она.

– Лучше деньгами, – невозмутимо попросил дворецкий.

– Эх, какой ты не романтичный, Рустаф, – вздохнула Никодима.