Текст книги "Шаг в неизвестность"

Глава 3

Время шло своим чередом, медленно тянулись тяжёлые дни, принося всё новые и новые трудности. Порой казалось, что настал предел, что хуже уже быть не может, что человек просто не в силах перенести такое. Но люди продолжали жить, бороться, находя в себе неизвестные им самим силы, и в глубине души продолжая надеяться на лучшее. Именно это чувство, а ещё ответственность за своих близких помогали пережить тяготы военных дней.

Подходила к концу четвёртая зима выселки, холодная и суровая. Столько жизней, сил и надежд унесла она с собой, до такой степени изморила она людей, выжала из них всю энергию и всё ещё считала, что этого мало. Словно испытывая людей напоследок, разошлась с такой неимоверной силой и буйством, что, казалось, приближается конец света. Но вдоволь наигравшись, зима, наконец, стала отступать, чтобы на следующий год снова заступить на свой пост.

И вот на смену ей пришла весна, долгожданная и вселяющая новые силы и желание жить дальше. Оживляющий запах весны, который всегда действовал возбуждающе и наполнял души людей теплом, на этот раз принес с собой долгожданное известие об окончании войны.

Выйдя на улицу в один из таких дней, Лидия, испытывая какой-то непонятный ей самой эмоциональный голод, решила сходить к подруге Нине, которая только что вернулась с курсов трактористов. Подруга очень обрадовалась и сразу усадила Лидию за стол пить чай.

– Да я не хочу, – стала было отказываться Лидия, – я просто повидать тебя пришла.

– Садись, садись… Мне тебе кое-что рассказать надо, – Нина выглядела настолько возбуждённой, что сразу заинтриговала подругу.

– Ой… давай, рассказывай! – Огромные карие глаза Лидии загорелись неподдельным интересом.

Нина сначала разлила чай по кружкам, а потом, застенчиво улыбнувшись, выпалила:

– Я влюбилась!

Лидия застыла от неожиданности. Ей потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя и спросить:

– В кого? Рассказывай! Ничего не понимаю! А как же Ливанов? Как же теперь твой Николай?

Нина невинно пожала плечами:

– А что Николай? Я ему сполна отплатила.

– При чём тут отплатила? А если он тебя любит?

– Если бы любил, то давно бы уже женился.

– Но ты же знаешь его причины…

– Так эти причины никогда не изменятся, – с досадой произнесла Нина, – что же мне, теперь всю жизнь в его любовницах ходить?

– Подожди, вот уже и война закончилась, сейчас постепенно всё изменится…

– А не ты ли мне говорила, что наше положение от этого не изменится? И я, знаешь, начинаю с тобой соглашаться.

Лидия недоумённо посмотрела на подругу:

– Но, Нина, нужно подождать…

– Сколько? Сколько, Лидочка? Год, два, пять?.. – Нина грустно посмотрела на подругу. – А мне уже почти тридцать. И я не молодею, к сожалению!

– Да тебе-то жаловаться на себя! Ты вся молодостью пышешь, – Лидия суеверно постучала по столу. – Я вот на год тебя моложе, а себя такой старухой чувствую.

– Да это и неудивительно при твоём семействе. Ведь всё на тебе одной держится.

– Ну почему же на мне одной? Дина тоже дояркой работает. Болеет, правда, часто.

– Вот именно. Она болеет, а все семейные заботы на тебе.

– Да и у тебя семейных забот не меньше, – Лидия с горечью посмотрела на подругу.

– Но я умею по справедливости распределять работу. В моей семье все пашут, так что у меня иногда и на отдых время бывает. Ну и Николаша мой, что там говорить, – тяжело вздохнула Нина, – немало мне помог.

– Вот видишь! Как же ты его теперь бросишь? Жестоко это, – недовольно произнесла Лидия.

Нина беспомощно развела руками:

– Сердцу не прикажешь.

Лидия неодобрительно покачала головой:

– Ой, не нравится мне всё это. Но кто он хоть? Расскажи!..

Нина при этом вопросе буквально засияла от счастья:

– Его Алексеем зовут. Он со мной вместе на курсах был. Такой красивый! – Нина восхищённо закатила глаза. – Ой, Лидусь, если бы ты его видела! Высокий, широкоплечий красавец со светло-русыми кудрями и голубыми глазами… Я, когда в его глаза смотрю, словно в бездну падаю.

Лидия игриво посмотрела на подругу:

– И часто ты в эти глаза смотрела?

На лице Нины промелькнуло разочарование:

– В том-то и дело, что нечасто. Мне поначалу показалось, что я ему тоже понравилась, но он постоянно меня избегает.

– Может, он просто смущается? Ты ведь вся из себя!

– Да нет, на смущённого он был не похож. Он самоуверен и решителен… Но не наглый. Алексей очень даже обходительный. Но как только почувствует серьёзность ситуации, сразу же деликатно уходит в сторону.

– В общем, скользкий тип, – пошутила Лидия.

– Да ну тебя, – сразу обиделась Нина, – ты его просто не знаешь. На нём, между прочим, больная мать и четверо младшеньких. Отца нет. Так что он за старшего в семье.

Лидия испуганно посмотрела на подругу:

– И ты хочешь это всё на себя взвалить? Тебе мало своей оравы?

– Зачем же на себя. А он на что? Он сильный! Такой если прижмёт к себе!..

– Я смотрю, тебя и правда задело, моя дорогая, – озабоченно покачала головой Лидия. – Только не пойму, что тебе даст его сила и красота, если взаимностью здесь не пахнет.

– Взаимность – дело наживное! – бодро произнесла Нина, гордо выставив вперёд свою пышную грудь, словно собиралась вступить в бой.

Лидия рассмеялась от такого вида подруги. Удивляясь её беззаботности, она, ухмыльнувшись, спросила:

– Так как же ты хочешь наживать эту свою взаимность? Где твой Алексей?

Нина довольно улыбнулась:

– А он, моя милочка… – девушка сделала небольшую паузу, интригующе посмотрев на подругу, – переезжает скоро в наш посёлок. Он, оказывается, племянник сторожа Захара, и тот благодаря своей многолетней преданной службе добился разрешения у председателя, чтобы семью Алексея перевели к нам.

Лидия иронично усмехнулась:

– Да… знал бы наш Ливанов, кого он себе в колхоз тянет. – Она озабоченно посмотрела на подругу: – Опасную игру ты затеяла, Нинка, что-то мне прям жутко стало.

– Ни с кем я играть не собираюсь. Я своему Николаше прямо так и скажу, что, мол, полюбила другого, и у нас с ним теперь больше никаких отношений быть не может. Я только подожду, пока семья Алексея не переедет, и сразу же всё ему расскажу.

– Когда же приедет твой Алексей?

– Вроде бы через две недели. Им хатку тёти Марты дают. Та ведь к дочке уехала, и дом теперь пустует.

– Так он ещё и соседом моим будет? – неприятно удивилась Лидия.

– А что так кисло? – Нина игриво посмотрела на подругу. – Радуйся! Я буду чаще к тебе в гости приходить.

– Я просто боюсь сцен ревности возле своего дома. Ещё побоищ мне не хватало!

Нина беззаботно рассмеялась:

– Всё-то ты преувеличиваешь, моя дорогая. Всё будет хорошо! Николаша не дурак, чтобы выставлять себя на посмешище. Он гордый.

– Любовь бывает сильнее гордости, – грустно произнесла Лидия, – по себе знаю. У моего вон сколько подружек было, постоянно по ночам где-то шатался, а я ему всё прощала. Уже когда горе с детьми случилось… – Лидия замолчала, стараясь справиться с подступившим к горлу комом.

Нина подошла и, крепко обняв подругу, промолвила:

– Не надо, Лидусь, – заботливо погладила она Лидию по голове, – не терзай себя.

Но та, осторожно отодвинув подругу и посмотрев на неё стальным взглядом, продолжила:

– Я не смогла ему простить то, что он предал нашу девочку. Она ведь так его ждала… А он шлялся со своими потаскухами! А свекровь?.. – В глазах Лидии промелькнула ненависть. – С каким равнодушием и пренебрежением она мне ответила, когда я ей сообщила о том, что Мария умирает! Но ничего… Я уверена, что ей это ещё всё откликнется. Я мирный человек и никому не желаю зла, но считаю, что за жестокость и равнодушие нужно платить.

Нина испугалась ледяного тона Лидии:

– Фу ты, – вздрогнула она, – ты меня пугаешь. Я тебя такой ещё не видела.

– Но самое обидное – это то, – проигнорировала слова подруги Лидия, – что когда он подошёл к нам в поезде во время депортации и стал прощаться с Эммой и даже подарил ей куклу на память, я готова была ему всё простить. Саша выглядел таким несчастным, у него были такие загнанные глаза, что я еле сдержалась, чтобы не броситься ему на шею. Я точно знаю, что если бы он попросил у меня прощения, если бы попросил меня вернуться к нему, то я бы вернулась не задумываясь. Но он лишь только виновато посмотрел на меня, попрощался и ушёл. Мне было так обидно. Я готова была кричать от боли, – голос Лидии стал срываться, казалось, она вот-вот расплачется…

– Ну… так не пойдёт, – Нина снова крепко обняла подругу. – Закрываем эту тему. Больше о мужиках ни слова. Они этого не заслужили. Всё! – она осторожно встряхнула Лидию. – Давай, улыбнись мне. Ну же?

Та натянуто улыбнулась.

– Уже лучше, – улыбнулась ей в ответ Нина. – Давай-ка я нам свежего чаю поставлю!

Лидия запротестовала:

– Нет, нет, мне домой пора, у меня столько работы ещё! Я пойду.

– Только обещай, что не будешь грустить! – строго посмотрела на неё Нина.

– Обещаю, – спокойно произнесла Лидия, – это была минутная слабость. Да и некогда мне грустить.

– Вот и правильно, – доброжелательно похлопала подругу по плечу Нина.

Лидия недовольно скривилась:

– Ну и сил у тебя! Бедный твой Алексей, если ты и его будешь так по-дружески хлопать!..

– Он пока ещё не мой, – смущённо улыбнулась Нина, – но надеюсь, что будет. У меня целых две недели, чтобы подготовиться к его приезду. Я за это время освоюсь в бригаде, а потом попрошу дядю Пашу, нашего бригадира, чтобы он Лёшу ко мне в подшефные поставил. Так что у меня будет законный повод с ним сблизиться. А всё остальное – уже дело техники.

– Ну и авантюристка же ты, Нинка, – покачала головой Лидия. – Ладно, желаю удачи. Готовься.

Нина тяжело вздохнула:

– Две недели… Это ведь так долго.

Лидия доброжелательно посмотрела на подругу и с опасением произнесла:

– По-моему ты и правда влюбилась, Нинусь. Смотри, не наломай дров. А то потеряешь голову и натворишь глупостей.

Нина беззаботно махнула рукой:

– Ну и что. Один раз живём. А без любви какой смысл жить? Скукота, да и только.

– Может, ты и права, – грустно ответила Лидия. – Но мне, по крайней мере, сейчас, не до любви. Столько забот, что некогда подобной чушью голову забивать. Ладно, пойду я, до встречи.

– Пока, Лидусь, – чмокнула подругу в щёчку, Нина, – я тоже сейчас переоденусь и побегу в бригаду. Нужно осваивать поле боя.

– Удачи тебе, Нинок, – грустно усмехнулась Лидия и поспешно выбежала на улицу.

Ей почему-то вдруг стало не хватать воздуха. Сама не понимая почему, она словно начала задыхаться от светящейся энергии подруги. «А может, я просто завидую её умению быть счастливой?» – промелькнула в голове Лидии испугавшая её мысль, которую молодая женщина мгновенно отбросила от себя и быстрым шагом направилась к дому.

Глава 4

Лучи утреннего солнца нежно ласкали лицо Лидии, заставляя проснуться. Недовольно повернувшись лицом к стене, девушка попыталась хоть немного продлить сон. Но яркий свет, настырно пробивавшийся в окно, и бурчание матери, хлопотавшей у печи, всё-таки заставили её встать.

– В коем веке дали один выходной, и то не дают вдоволь выспаться, – лениво потянувшись, сонным голосом протянула Лидия.

– Это тебе на телятнике дали выходной, а дома работа не ждёт, – недовольно буркнула мать – пожилая, немного сутулая седовласая женщина, бросив на дочь недоброжелательный взгляд огромных карих глаз. – Корова вон мычит от голода.

– Ну а где Дина? Она что, не может Бурёнку покормить? – Лидия нехотя встала и накинула на себя потёртый ситцевый халат.

Мать снова строго покосилась на дочь:

– А чем она её тебе накормит? Ты же прекрасно знаешь, что вся солома кончилась!

– А я её чем накормлю тогда? – старалась оставаться спокойной Лидия.

– Да… – недовольно покачала головой мать, – удивляюсь я твоему спокойствию.

Лидия подошла к печке, заглянула в чайник, который оказался полным, затем направилась к столу, взяла кружку и налила себе кипяток.

– Сейчас я обо всём позабочусь, – сделав пару глотков, устало произнесла она.

– Да Дина с детьми уже пошли поискать что-нибудь.

Лидия недоумённо посмотрела на мать:

– Так что ты тогда причитаешь? Пошли – и хорошо.

– Да я не уверена, что они найдут хоть какой-нибудь корм, – недовольно всплеснула руками мать. – А если и найдут, то это только на сегодня, а потом что?.. Ведь без коровы мы точно с голоду помрём.

– Мам, – раздражённо произнесла Лидия, нервно поставив кружку на стол, – я, по-моему, до сих пор о вас заботилась, и мы, слава Богу, от голода не померли. Ты прекрасно видишь, как мне тяжело. Я делаю, что могу. Я тоже устала.

Мать сразу смягчилась:

– Ты не обижайся, Лидия, – примирительно посмотрела она на дочь, – я всё понимаю. Вот вернулся бы отец, и всё было бы по-другому.

– Он и вернётся, надо только подождать. Я тоже сильно этого хочу.

– Да… Да… Подождать, – тяжело вздохнула мать, – пойду я полежу, что-то у меня ноги болят, – устало направилась она к себе за ширму.

Лидия с жалостью посмотрела ей вслед. Допив в одиночестве кипяток, молодая женщина решила выйти во двор в надежде, что свежий воздух сумеет вернуть ей испорченное разговором с матерью хорошее настроение.

На улице оказалось так тепло и солнечно, воздух был столь чистым и ароматным, что Лидия действительно ощутила прилив сил, и в груди её возникло волнующее чувство радости. Вроде бы и нечему радоваться, а душа поёт. Хочется бежать куда-то, действовать…

Немного постояв, вдыхая в себя этот целительный воздух, Лидия хотела было уже вернуться в дом, как вдруг увидела приближающуюся подводу. Девушка с интересом стала наблюдать за ней.

Вскоре подвода приблизилась, и Лидия смогла рассмотреть молодого парня, управляющего быками, женщину с тремя детьми, сидевших на тюках, и мальчишку лет десяти, проворно поспешавшего за подводой и с интересом глядевшего по сторонам.

«Это же Алексей со своей семьёй, – осенило Лидию. – Вот Нинка обрадуется!» – подумала она и заторопилась на помощь новым соседям.

– Здравствуйте! – поприветствовала их девушка, когда подвода остановилась возле землянки тёти Марты.

– Здравствуйте, – растерянно произнёс в ответ Алексей.

Женщина, сидевшая на подводе, осторожно спрыгнула на землю, при помощи своего младшего сына и, подойдя к Лидии, добродушно поприветствовала её:

– Здравствуйте, – подала она руку девушке.

Лидия ответила на рукопожатие, отметив про себя то, какой слабой была рука у женщины: словно у ребёнка.

– Меня Софьей зовут, – представилась та, – мы теперь здесь жить будем, – махнула она рукой в сторону землянки. – Это вот мой старший, – указала женщина на Алексея.

Лидия немного задержала свой взгляд на парне. Он был действительно очень красив, а его ярко-голубые глаза и вправду обладали притягательной силой. Но её испугало то, что Алексей оказался совсем молодым.

«Да он самое малое на шесть лет младше Нинки! Как же подруга собирается его окручивать? Зачем ей этот детский сад, когда она беззаботно может жить под покровительством Ливанова?» – озабоченно подумала Лидия.

– А это мой второй сын, – продолжила Софья, указывая на белобрысого мальчишку, – а то – мои дочки, – довольно кивнула она в сторону сидящих на подводе девочек с перепуганными глазами.

– У вас славные детишки, – приветливо улыбнулась Лидия. – Давайте я вам помогу вещи в дом занести.

Софья грустно усмехнулась:

– Да тут вещей-то всего ничего, три узелка маленьких, полушубок старый, да одно одеяло. Так что мы и сами справимся! Спасибо вам, Лидия.

– Ну, я тогда девчонкам помогу, они вон какие перепуганные сидят, – улыбнулась молодая женщина. – Давайте, спускайтесь с подводы и в дом! – подала она руку сначала одной, потом другой девочке, а третья, самая маленькая, продолжала сидеть, крепко ухватившись за край телеги. – Ну же, иди ко мне, – протянула к малышке руки Лидия, – иди, не бойся.

– Она к чужим не идёт, – приятным, слегка хриплым голосом заметил Алексей.

Он сам взял сестрёнку на руки и занёс её в землянку, состоявшую из двух небольших комнат. В первой комнате стояла печка с длинной лежанкой, застеленной тёплым одеялом, и стол, сколоченный из двух грубых досок, забитых рейками крест накрест. В другой же комнате кроме постеленной в углу соломы ничего не было.

– Как здесь хорошо, – обрадовано произнесла Софья, – парни уместятся на лежанке, вон и одеяло есть, а я с девчатами на соломе спасть буду.

– Да вот только у вас на четверых всего одно одеяло получается, маловато, – Лидия жалостливо посмотрела на малышек, испугано державшихся за мать.

– Ах, это ничего, мы привыкшие, бывало и хуже, – довольно улыбнулась Софья и вдруг неожиданно раскашлялась. – Здесь всё намного лучше, чем я ожидала, – обессиленным голосом заметила она, когда, наконец, справилась с приступом кашля.

Лидии совсем не понравился этот кашель. Да и выглядела её новая знакомая очень уж слабой и бледной.

Наступила неловкая пауза, и Лидия почувствовала себя как-то неуютно, словно все ждали, когда она уйдёт.

– Ну, вы тогда располагайтесь, а я пойду, не буду вам мешать, – попрощавшись, заторопилась она, задержав ещё раз свой взгляд на Алексее, но поняв, что тот заметил, что его с интересом рассматривают, смущённо отвернулась. Пожав на прощанье руку Софьи, Лидия поспешно выскочила из землянки и направилась в бригаду, чтобы сообщить подруге о приезде гостей.

Нина, услышав такую новость, сразу занервничала:

– Ой, я совсем не готова к такой встрече! Что если он сейчас придёт, а я так неряшливо выгляжу, вся в мазуте перепачкана? Целый день вожусь с трактором! Сейчас самая работа в поле, а он поломался. Никак его до ума не доведём с бригадиром. Только вымазалась как трубочист. Вот что делать, если он придёт сейчас? – с досадой произнесла Нина, беспомощно разведя руками.

Лидия улыбнулась растерянности подруги:

– Да не паникуй ты так. Не придёт он сегодня в бригаду. Им нужно будет пойти в комендатуру, встать на учёт, с председателем обо всём договориться.

– А если он всё же сразу сегодня и придёт устраиваться? Алексей такой напористый и нетерпеливый…

– Если он и придёт, то ничего страшного, потому как ты даже в мазуте выглядишь великолепно!

– Да ну тебя, – раздражённо отмахнулась Нина.

– Ну, дорогая, ты как-никак трактористом работаешь, а не бухгалтером. Это естественно, что ты не ходишь на работу в праздничной одежде. Да и Лёша, я тебе скажу, не из богатеньких. На его залатанные штаны просто больно смотреть! Я вообще не понимаю, куда ты влезть хочешь? Там же полная нищета! Мне их так жалко… На этих девчатах такие потёртые платьишки, а сами девочки перепуганные и забитые… – Лидия озабоченно посмотрела на Нину. – Откажись ты от этой своей идеи и оставь их в покое. Встречаешься вон с Николаем и встречайся дальше. Он ведь тебе помогает. А если пойдёшь против него, то председатель ни твоей семье, ни Алексеевой житья не даст.

– Ой, Лидуха, я понимаю, что ты права, – тяжело вздохнула Нина, – но ничего с собой поделать не могу. Любовь это. Понимаешь? Любовь!

– Плакать ты будешь от такой любви.

– Хоть буду знать о том, из-за чего слёзы лью, – Нина с наслаждением потянулась. – Лидусь, как мне его увидеть охота. Да… – спохватилась вдруг подруга, – надо же пойти и договориться с бригадиром, чтобы он Алексея ко мне приставил. Пусть помогает чинить трактор. Бригадир ведь сам говорил, что ему некогда со мной возиться.

– Как же он его к тебе приставит, если ты сама говоришь, что работы полно. Он Алексею сразу свой трактор и даст.

– Да у нас больше нормальных-то тракторов нет, их всех ремонтировать надо. Вот как только мой вместе быстренько отремонтируем, так потом пусть он за свой принимается. Мне без мужской помощи никак. Я, знаешь, в технике нуль.

– Ой, Нинка, – тревожно произнесла Лидия, – смотри сама. Я тебе, конечно, от всей души счастья желаю. Но что-то неспокойно у меня на душе. Боюсь я за тебя. Уж слишком этот Алексей молод и красив. А девушек у нас хорошеньких на селе валом вали.

Нина гордо вскинула голову:

– Да и я вроде бы ничего.

– Так вот заморочит он тебе голову, ты из-за него Ливанова бросишь, а он потом себе новое развлечение найдёт.

– Ты действительно о нём совсем плохого мнения. Что, не понравился?

– Да в том-то и дело, что понравился…

– Ну, ну, подруга, – игриво пригрозила пальцем Нина, – смотри у меня… А то ещё соперницей станешь!

– Да ну тебя, Нинка, – с досадой произнесла Лидия, – скажешь тоже. У меня и без этого проблем выше крыши. Надо, кстати, домой бежать, а то мать опять бурчать будет. У нас корову вообще нечем кормить. Совсем бедная исхудала. Молоко раз в день даёт, да и то кружки две-три. Беда будет, если нам её зарезать придётся. Без Бурёнки мы совсем пропадём, – Лидия грустно вздохнула. – Я и сейчас хорошо помню, как я её два года назад домой привела. Сколько у нас в семье радости тогда было! Я как на телятник пришла, мне заведующая дала группу из отходных телят и сказала, что если из них ни один не помрёт, то она мне тёлочку в премию даст. Так я с ними словно с детьми возилась, из бутылочки их кормила, ночевала на ферме… В общем, все выжили. Заведующая, когда мне такое обещание давала, конечно, не думала, что у меня что-то получится. Но так как она при всех это сказала, то ей пришлось дать телёнка. Вот так мы с коровкой и оказались. Бурёнка для меня будто член семьи. Мне так жалко смотреть на неё! У бедняжки уже сил и вставать нет!

– Чувствительная ты больно, Лидусь. Тебе весь мир жалко. Только вот о себе ты вообще не думаешь.

– А что мне о себе думать? Если близким хорошо, то и мне хорошо. Может, когда-нибудь и появится в моей жизни такой человек, который обо мне подумает. Представляешь, Нин, как это хорошо, когда о тебе кто-то заботится. Вот так взять и переложить на него все свои проблемы…

– Да… – с наслаждением протянула Нина, – переложить всё на крепкие мужские плечи. Это действительно хорошо, Лидусь.

– Так вот и оставайся со своим Ливановым. Откажись ты от этого Алексея. Хотя, – безнадёжно махнула рукой Лидия, – тебя уже не отговоришь. Я могу вам лишь пожелать счастья.

– Спасибо, Лидусь. Я очень постараюсь стать счастливой, – игриво улыбнулась Нина.

– Да ну тебя, – слегка толкнула подругу в плечо Лидия, – всё-то ты шутишь и несерьёзно смотришь на жизнь. Как-то всё у тебя легко…

– А так проще жить.

– Может ты и права, может ты и права, – грустно вздохнула Лидия. – Только у меня это не получается. У меня всё слишком сложно. Так что, Нин, побегу я. Дел полно. А ты загляни к нам. Расскажешь о достижениях на любовном фронте.

– Как только достижения появятся, ты первой о них узнаешь.

– Тогда до скорого, Нин.

– До скорого, – хотела по-дружески хлопнуть Лидию по плечу Нина, но та резко увернулась.

– О нет, уволь, – ухмыльнулась Лидия. – У меня после твоей дружеской ласки плечи отваливаются.

– Как хочешь, – с безразличием произнесла Нина, бросив на подругу игривый взгляд своих изумрудных глаз.

– Вот если ты так на Алексея посмотришь, то он сразу станет твоим.

– Да ну тебя, – отмахнулась от неё Нина. – До встречи, мне к бригадиру нужно, пока он не сбежал куда-нибудь.

– Ладно, давай, – улыбнулась Лидия, – беги договариваться. Мне тоже пора. Иначе сейчас наслушаюсь от матери упрёков. Пока.

– Пока, Лидусь, – улыбнулась подруге в ответ Нина и направилась искать дядю Пашу.

Тот как раз уже собирался уезжать, когда она его окликнула.

– Чего тебе? – недовольно посмотрел мужчина на девушку. – Если тебе опять нужна помощь, то мне некогда.

– Мне действительно нужна помощь. Я в этих ваших железяках вообще не разбираюсь.

Толстый, маленького роста бригадир пронзил Нину испепеляющим взглядом:

– Так что же ты тогда в трактористы лезла?

– Ну а что же делать, если мужиков не хватает, – спокойно ответила Нина. – Я ведь ездить на нём могу, – посмотрела она на бригадира тем самым игривым взглядом, которым только что смотрела на Лидию.

Тот сразу смутился:

– Так что тебе надо? – уже мягче спросил он.

– Всё то же, дядь Паш, с ремонтом помочь.

– Но…

– Я понимаю, – перебила она его, сохраняя полное спокойствие, – что вам не до меня. Поэтому дайте помощника.

– Так кого же я тебе дам, – возмутился бригадир, – все ведь в поле.

– А завтра новенький придёт, так вы мне его и направьте.

Бригадир удивился:

– Какой новенький? Я ничего не знаю.

– Зато я знаю, – не сводила с него свой колдовской взгляд Нина.

– Ох, Нинка, всё-то ты знаешь. Ух уж эти мне бабы, всё они заранее ведают! Не понимаю, откуда вы так быстро новости получаете.

– У нас свои секреты, дядь Паш, – игриво улыбнулась Нина. – Ну что, добро?

– Вот как он придёт, так и поговорим.

– Нет, вы мне сразу ответьте. Дядь Паш, надоело мне с этим трактором возиться. Пожалуйста!

– Ладно, бери новенького себе, когда придёт, – отмахнулся бригадир.

Нина обрадовалась:

– Вот и ладненько.

– Всё, теперь иди работать. Мне ехать надо. Я и так с тобой сколько времени потерял!

– Ой, дядь Паш, – жалобно произнесла Нина, – а можно я сегодня домой пойду, я себя что-то плохо чувствую…

Бригадир недоверчиво посмотрел на девушку:

– Да ты на больную совсем не похожа!

– Ну, дядь Паш, я ведь всё равно сама не смогу ничего сделать. А завтра я пораньше приду. А?..

– Ладно, иди, – безнадёжно махнул рукой бригадир, – всё равно не отстанешь. Но завтра чтобы была вовремя!

– Обязательно, мой генерал – сделала солдатскую стойку Нина.

– Я тебе дам, – пожурил её бригадир и запрыгнул в трактор.

Нервным движением заведя мотор, он резко рванул с места.

Нина, довольно улыбаясь, посмотрела ему вслед.

– Всё отлично! – сказала она сама себе. – Теперь только бы дождаться завтра. Ох, как хочется его увидеть!

От нетерпения у неё всё ныло внутри. Девушке так сильно хотелось увидеть возлюбленного, что она была готова сломя голову бежать к нему домой, забыв про всякое самолюбие. Но, вспомнив про свой неряшливый вид, Нина уговорила себя подождать до завтра и хорошо подготовиться к встрече.

Проведя бессонную ночь, она чувствовала себя совершенно разбитой на следующее утро. Голова раскалывалась, и совсем не хотелось вставать, но мысль о предстоящей встрече действовала возбуждающе, придавая сил. Потратив на то, чтобы привести себя в порядок, целых полчаса, Нина с удовлетворением посмотрела на себя в старое, изрядно облупившееся зеркало, висевшее над умывальником.

– Ну что ж, я готова к встрече! – с вызовом сказала она, подмигнув отражению. – И чем скорей она состоится, тем лучше!

Но чем выше подымалось над землёй солнце, тем сильнее возрастало в душе Нины чувство страха и разочарования, ведь Алексей ещё не появился в бригаде.

– Тебе Ливанов не говорил, что новенький придёт? – раздражённо спросила она бригадира, помогавшего ей чинить трактор.

– Я твоего председателя не видел, – с таким же раздражением ответил ей мужчина, – мне по конторам шляться некогда. У меня столько работы, а я с тобой вожусь.

– Ну, знаешь, – с обидой бросила девушка, – не со мной, а с трактором. И это не мне надо, а колхозу. Дай мне целый и не будешь со мной возиться.

– Умная какая… кто бы мне дал, – бригадир с подозрением посмотрел на неё: – и что это ты так из-за этого новенького разнервничалась? Постоянно на дорогу оглядываешься. Что ты его так ждёшь?

– Ничего я его и не жду, – постаралась принять равнодушный вид Нина. – Вот ещё. А оглядываюсь я не только на дорогу, я вообще по сторонам смотрю.

– Так вот нечего смотреть по сторонам, а давай… – бригадир вдруг замолчал, к чему-то приглядываясь. – Вон, по-моему, твой долгожданный гость с председателем идёт, – кивнул он в сторону дороги.

Сердце Нины учащённо забилось, когда она увидела приближающиеся к ним хорошо знакомые ей фигуры.

– Да, точно они, – взволнованно произнесла девушка, автоматически поправив причёску.

– Да хорошая, хорошая, – улыбнулся бригадир.

Нина покраснела, пригрозив бригадиру пальцем:

– Вы, дядь Паш, перестаньте меня смущать, не вздумайте какую-нибудь ещё глупость при них сказать. Опозорите ещё…

Бригадир хитро улыбнулся:

– Только я вот не пойму, кто тебя так в волнение ввёл, председатель или новенький.

Нина просто застыла от неожиданности. Они ведь с Ливановым всегда скрывали свои отношения. Но как видно, не очень успешно.

– Как вам не стыдно, дядь Паш, – испуганно произнесла Нина, – что вы такое говорите…

– Да ладно, забыли, – вытирая тряпкой перепачканные мазутом руки, равнодушно ответил он. – Я пошутил просто.

Нина недовольно покачала головой:

– Ну и шутки у вас, дядь Паш. Я, между прочим, могу и рассердиться.

– На сердитых воду возят…

– На мне сильно не повозите. Я вас, дядя Паша, уважаю, но если ещё раз так пошутите, то могу и зубки показать, – угрожающе посмотрела Нина на бригадира. – Ладно, они уже рядом, – нервно посмотрела она на мирно беседующих мужчин, – и попробуйте хоть что-нибудь такое сказать!

– Ты мне тут не угрожай, я вас, баб, не боюсь.

– Дядь Паш, – шёпотом пригрозила Нина, я вас предупреждаю…

Бригадир наигранно громко рассмеялся.

– Над чем смеёмся? – подавая руку бригадиру, поинтересовался подошедший к ним Ливанов. – Ты смеёшься, а у Нины такой перепуганный вид! Здравствуй, Нина, – тепло произнёс Ливанов. – Не обижает он тут тебя?

– Ага, – ухмыльнулся бригадир, – её обидишь. Она сама кого хочешь обидит.

– Ты меня, дядь Паш, не зли…

– Хватит ругаться, – растерянно произнёс Ливанов. – Познакомьтесь лучше с новым трактористом, – показал он на высокого плечистого парня, с любопытством наблюдавшего за перебранкой. – Алексей Берг. Прошу любить и жаловать.

Бригадир оценивающе посмотрел на молодого парня.

– Павел Акимович! – представился он, дружелюбно пожав руку Алексея. – Твоё начальство.

– Очень приятно, – улыбнулся парень.

– А это – моя самая лучшая трактористка, – игриво посмотрел Ливанов на Нину, получив в ответ испепеляющий взгляд.

– Мы уже знакомы, – сердито произнесла она.

– А когда вы это успели? – удивился председатель.

– Мы вместе на курсах учились, – постаралась справиться с дрожью в голосе Нина.

– Вот и замечательно! – довольно произнёс ничего не подозревающий Ливанов. – Тогда ты ему и поможешь тут освоиться.

Нина ничего не ответила. Она заметила на лице бригадира ухмылку, и её очень испугало это. Девушка боялась, чтобы тот не сболтнул чего-нибудь лишнего.

Ливанов же, расценив молчание как согласие, удовлетворённо кивнул:

– Вот и замечательно, – повторил он. – Передаю его в твои надёжные руки.

– В очень надёжные руки, – ехидно ухмыльнулся бригадир, но поймав на себе угрожающий взгляд Нины, неловко прокашлялся. – Теперь, Алексей, получите боевое задание – помочь Нине отремонтировать трактор. Чем быстрее вы это сделаете, тем скорее примитесь за ремонт своего.

– Но я думал…

– Думайте, что хотите, но больше я вам ничего предложить не могу. Я тоже с начальством ругаюсь, чтобы новые трактора получить.

– Ну вот, начали за здравие, кончили за упокой, – устало вздохнул Ливанов. – Ты мне за своё старое нытьё не принимайся. Будь благодарен за то, что есть. В других колхозах дела с техникой обстоят ещё хуже. Некоторые вынуждены вообще на волах пахать. Так что хватит жаловаться, а лучше покажи Алексею своё хозяйство, чтобы он знал, где и что находится, а я пока с Ниной переговорю.