Текст книги "Технологическое предпринимательство в университетах России. Факторы сдерживания и ускорения"

Наталья Куракова, Ольга Ерёмченко, Владимир Зинов, Федор Кураков, Лариса Цветкова
Технологическое предпринимательство в университетах России: факторы сдерживания и ускорения

© ФГБОУ ВО «Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации», 2021

Введение

Проблема неравномерности распределения образовательных ресурсов рассматривается сегодня как угроза для сбалансированного пространственного развития страны, а ее решение связывается с разработкой управленческих инструментов, способствующих закреплению в регионах высококвалифицированных кадров [1]. В качестве наиболее перспективной платформы объединения пространственных и научно-технологических ориентиров развития отдельных территорий страны и создания конкурентоспособных точек концентрации интеллекта рассматриваются региональные вузы, которые могут выполнить миссию катализаторов технологического предпринимательства и принять на себя значительную роль в формировании региональных предпринимательских экосистем (ПЭ). В этой парадигме регион становится критически влиятельным актором построения исследовательских программ предпринимательских университетов.

Для преодоления критически низкой вовлеченности студентов в предпринимательское сообщество в Российской Федерации с 2022 г. начинается реализация федерального проекта «Платформа университетского технологического предпринимательства». Его основная задача – трансформировать университетскую среду в место запуска новых стартапов. Инициатива направлена на увеличение числа студенческих предпринимательских технологических проектов и включает в себя четыре направления: массовое вовлечение студентов в технологическое предпринимательство и приобретение ими необходимых компетенций; развитие инфраструктуры для апробации идеи и запуска стартапов; формирование инструментов грантовой поддержки студентов; создание долгосрочных стимулов для перехода инвесторов с поздних стадий инвестирования на самые ранние. В рамках проекта предполагается проведение массовой диагностики предпринимательских компетенций у студентов, что позволит создать систему выявления скрытых талантов. Вовлечение студентов будет осуществляться посредством современных игровых технологий, интенсивов, деловых игр, бизнес-тренингов. Планируется, что к 2030 г. через различные формы предпринимательской подготовки пройдет 3 млн студентов [2].

В 2010–2018 гг. в России активное распространение получили различные формы государственной финансовой поддержки кооперации вузов и предприятий реального сектора экономики с целью ускорения технологического развития и повышения продуктивности академического предпринимательства, которые, однако, не дали ожидаемых результатов и не позволили решить поставленных задач. Анализ зарубежного опыта убедительно показывает, что уровень наукоемкости национальной продукции имеет самую непосредственную связь с позицией страны в международных рейтингах продуктивности университетских предпринимательских экосистем. Страны, лидирующие по объемам экспорта высокотехнологичной продукции (Великобритания, Германия, Китай, Франция, Испания, Италия, Финляндия, Швеция, Дания, Австрия, Нидерланды, Бельгия, Швейцария, Япония, Республика Корея, Канада), занимают первые места по числу создаваемых их резидентами стартапов. Россия с долей 0,4 % в мировом количестве стартапов уступает не только развитым странам, но и государствам БРИКС, а высокотехнологичный экспорт России по-прежнему составляет менее 0,5 % при среднемировом показателе 21,4 % [3]. Поэтому в рамках разрабатываемой Правительством РФ долгосрочной Стратегии социально-экономического развития до 2030 года сегодня обсуждается целый ряд предложений по переформатированию научно-технологической политики, среди которых особое внимание уделено развитию технологического предпринимательства в российских университетах.

Несмотря на демонстрацию приверженности руководства региональных вузов программе построения экосистем университетских стартапов и многообразие форм проводимых мероприятий, предпринимательская миссия университета не проникла в приоритеты академической среды и не повлияла на учебную программу. Сущностное наполнение технологического предпринимательства в системе университетского управления академическим творчеством студентов замещается имитационной составляющей, снижающей общее число команд, выбирающих траекторию развития стартапа. В университетах отсутствуют предприниматели, способные поделиться опытом создания стартапов в рамках дипломных проектов, практически ни один региональный вуз не может показать историю успеха высокотехнологичного бизнеса своего профессора или студента.

Превращение вузов в ключевых акторов и локомотивов экономического развития регионов, воплощенное в концепции региональной академической ПЭ [4], предполагает наличие у них достаточного по объему целевого капитала, позволяющего вести активную инвестиционную деятельность. Однако эндаумент-фонды имеют не более девяти десятков региональных университетов, а их объем часто не превышает 10 млн руб. Поэтому на ранних стадиях студенческие стартапы привлекают исключительно средства грантов. Отсутствие посевного инвестирования создает «долину смерти», которую не может преодолеть большинство созданных студентами и преподавателями стартапов.

Непреодоленные до сегодняшнего дня барьеры технологического развития отдельных субъектов Федерации дают основание заменить концепцию национальной инновационной системы на региональную, в которой ключевую роль играют локальные кластеры [4–8], путем включения их в более общую модель регионального экономического роста [9].

Целью настоящего исследования является анализ факторов, стимулирующих академическое технологическое предпринимательство, а также барьеров, препятствующих реализации бизнес-идей сотрудников университета и студентов, связанных в том числе с коммерциализацией результатов интеллектуальной деятельности.

1. Рейтинг и критерии оценки предпринимательских университетов мира

В качестве одного из эмпирических доказательств важности интеллектуальной составляющей в региональном экономическом развитии можно рассматривать результаты исследования расхождений в среднедушевом доходе по штатам США в период 1939–2004 гг., доказавшего, что основными факторами, определившими эти расхождения, являются число патентов и количество студентов, обучающихся в колледжах [10]. При этом содержание стратегий создания новых возможностей и партнерских отношений за пределами университета, сформированных региональной средой и культурой, в различных странах и локациях значительно варьируется, и именно эта адаптивность становится неотъемлемой частью их успеха.

Продуктивность и потенциал академических экосистем чаще всего связываются с таким показателем, как «число граждан, обучающихся в ведущих исследовательских университетах мира (входящих в топ-500 международных рейтингов)», по которому на сегодняшний день Российская Федерация занимает скромное 23-е место в мире, уступая не только странам развитой, но и молодой науки, таким как Турция, Греция, ЮАР, Мексика, Тайвань [11]. Косвенным доказательством обоснованности этой связи является рейтинг топ-50 университетов мира, студенты которых основали компании-единороги, возглавляемый Стэндфордским университетом (51 компания-единорог), Гарвардским университетом (37 компаний-единорогов) и Калифорнийским университетом (18 компаний-единорогов) [12]. Объем инвестиций в стартапы выпускников этой первой тройки (Гарвардского, Стэндфордского и Калифорнийского университетов) исчисляется 4,1, 3,7 и 2,7 млрд долл, соответственно [13].

Начиная с 2016 г. агентство Reuters ежегодно формирует рейтинг топ-100 инновационных предпринимательских университетов мира. Данный рейтинг выявляет и оценивает образовательные учреждения, вносящие самый большой вклад в развитие науки, изобретение новых технологий и содействие росту глобальной экономики. Наиболее ярко тенденция прослеживается в суммарных изменениях рейтинга вузов каждой конкретной страны. Согласно результатам последнего рейтинга, в топ-100 университетов мира, демонстрирующих наибольшую продуктивность технологического предпринимательства, входят 46 университетов США, 9 – Германии, 8 – Франции, по 6 университетов Японии, Южной Кореи и Соединенного Королевства, 4 университета Китая, по 3 – Нидерландов и Швейцарии, по 2—Бельгии, Канады, Израиля и Сингапура и 1 университет Дании [14].

В связи с этим особого внимания заслуживает методология рейтинга [15]. В число используемых им критериев входят следующие:

• patent volume (источник: Derwent World Patents Index, Derwent Innovations Index) – количество патентных семейств, зарегистрированных в БД Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС);

• patent success (источник: Derwent World Patents Index, Derwent Innovations Index) – соотношение числа поданных патентных заявок к числу полученных патентов за оцененный период;

• global patents (источник: Derwent World Patents Index, Derwent Innovations Index) – доля ("процент) патентов, выданных в патентных ведомствах США, Европы и Японии;

• patent citations (источник: Patents Citation Index) – число цитирований патента другими патентами;

• patent citation impact (источник: Patents Citation Index) – показатель влиятельности патента;

• percent of patents cited (источник: Patents Citation Index) – доля патентов, которые были процитированы другими патентами один или несколько раз;

• patent to article citation impact (источник: Patents Citation Index, Derwent World Patents Index, Web of Science Core Collection) – среднее количество цитирований журнальных статей университета в патентах (показатель демонстрирует, что фундаментальные исследования, проводимые в университете, оказались практически значимыми и промышленно применимыми;

• industry article citation impact (источник: Web of Science Core Collection) – количество цитируемых статей университета только отраслевыми журналами (показатель оценивает влияние фундаментальных исследований, проведенных в академической среде, на развитие индустрий);

• percent of industry collaborative articles (источник: Web of Science Core Collection) – процент всех статей университета, содержащих одного или нескольких соавторов из коммерческой организации, что позволяет спрогнозировать потенциальный экономический эффект реализации совместного исследовательского проекта;

• total Web of Science Core Collection papers (источник: Web of Science Core Collection) – общее количество журнальных статей университета, проиндексированных в Web of Science Core Collection.

Ранжирование университетов происходит путем суммирования рангов по каждому критерию для каждого университета. Все показатели имеют одинаковый статистический вес, за исключением Patent citation impact и Percent of patents cited, ранг по которым усредняется, поскольку оба показателя тесно связаны друг с другом. Если два или более университетов набирают одинаковый итоговый балл, для их ранжирования используют показатель «число ссылок на патенты» как наиболее значимый для оценки ценности промышленно применимого технического решения, созданного в университете.

Очевидно, что главным критерием ориентированности университета на технологические инновации является оценка его патентного портфеля. При этом важно подчеркнуть, что речь не идет об общем числе так называемых домашних патентов, полученных сотрудниками и студентами вуза. Учитываются только патентные семьи, патенты, выданные национальными ведомствами стран – технологических лидеров, и их цитирование в патентной и непатентной литературе. В портфеле публикаций университета выделяют кластер статей либо опубликованных в отраслевых журналах, посвященных технологическому развитию отдельных индустрий, либо публикаций, соавторами которых являются сотрудники промышленных компаний.

Предложенный методологами рейтинга набор критериев оценки инновационной активности университетов мира создает серьезные барьеры для отечественных вузов, поскольку обнажает все ключевые проблемы, связанные с обеспечением патентной защиты и дальнейшей коммерциализацией университетских результатов интеллектуальной деятельности (РИД), к числу которых в первую очередь следует отнести низкую долю патентных заявок, поданных по системе РСТ или сразу в зарубежные патентные ведомства (то есть утрату международного приоритета).

В силу того что число получаемых региональными вузами патентов является одним из важнейших количественных показателей эффективности их инновационной деятельности (согласно Типовой методике оценки результативности деятельности научных организаций, выполняющих научно-исследовательские, опытно-конструкторские и технологические работы гражданского назначения, утвержденной приказом Минобрнауки России от 14 октября 2009 г. № 406), политика патентной защиты вузовских РИД имеет целый ряд особенностей, подчиняющей ее в первую очередь требованиям отчетности перед распорядителями бюджета, но не задачам технологического развития регионов и страны в целом.

Для обоснования этого тезиса в 2015 г. Центром научно-технической экспертизы РАНХиГС был выполнен анализ патентного портфеля Ульяновского государственного технического университета (УлГТУ), который в период 2000–2015 гг. находился на первом месте рейтинга патентообладателей России по количеству получаемых патентов [16]. В указанный период УлГТУ получал более 100 патентов на изобретения и полезные модели в год, но при этом из года в год сокращал долю поддерживаемых им патентов. Анализ патентного портфеля вуза показал полное отсутствие патентов, выданных зарубежными патентными ведомствами. Объем продаж лицензий на использование запатентованных изобретений в УлГТУ выглядел довольно скромным – не более шести-семи в год. Сотрудники УлГТУ пояснили, что технические решения, защищенные патентами вуза, не находят применения в промышленных компаниях региона, поскольку сложно интегрируются в целостные технологические линии зарубежного производства, используемые на таких предприятиях. За период 2011–2014 гг. патентная активность университета оказалась в десять раз выше патентной активности десяти крупнейших промышленных компаний и четырех самых крупных научно-производственных объединений региона. Напомним, что, согласно данным Европейского патентного ведомства, актуальным на 2020 г., в индустриально развитых странах 74 % поданных патентных заявок приходится на крупные промышленные компании, 21 % – на малые компании и индивидуальных изобретателей и только 5 % – на университеты и научные организации, то есть соотношение объемов патентного портфеля крупных компаний реального сектора экономики и университетов составляет 15:1 [17].

По прошествии пяти лет с момента выполнения процитированного исследования ситуация, к сожалению, практически не изменилась. Согласно данным отчета Роспатента за 2020 г., количество зарегистрированных распоряжений исключительным правом по договору и количество патентов, в отношении которых зарегистрированы распоряжения, за 2017–2020 гг. увеличилось незначительно, то есть активизации вовлечения в оборот объектов ИС не происходит. В целом патентная активность российских вузов имеет стабильную тенденцию к снижению как в абсолютном выражении, так и по показателю «доля категории патентообладателей в общем числе резидентов – обладателей патентов на изобретения РФ» [18].

Однако неконкурентно низкая патентная активность российских вузов, не позволяющая им войти в число самых инновационных университетов мира, не может рассматриваться в качестве главного барьера развития технологического академического предпринимательства, поскольку является, скорее всего, не причиной, а следствием невостребованности инноваций со стороны реального сектора экономики. В связи с этим представляется важным проанализировать набор факторов, определяющих продуктивность университетского технологического предпринимательства.

2. Факторы, определяющие продуктивность университетского технологического предпринимательства

В 2014 г. по инициативе Сколтех – MIT Р. Грэхем выполнил анализ опыта университетов – лидеров академического предпринимательства, в фокусе которого находилось два вопроса: как управлять процессом институциональной трансформации университета в предпринимательский вуз и как развивать университетские экосистемы в неблагоприятной для предпринимательства культурной, экономической и социально-политической среде [19]. Автор сравнил подходы к развитию технологических экосистем десяти университетов мира, создавших самые успешные ПЭ, и определил набор факторов, обусловливающих их продуктивность, среди которых следующие:

• институциональная культура предпринимательства «вшита» в миссию университетов;

• первые лица университета демонстрируют личный пример успешного технологического предпринимательства;

• университеты достигли исследовательского превосходства, имеют устойчивую репутацию академических лидеров;

• университеты расположены в привлекательной локации, обеспечивающей высокое качество жизни;

• университетские экосистемы являются бенефициарами государственных и региональных субсидий;

• в университетах поддерживается дух студенческого предпринимательства под девизом «Для новых поколений выпускников больше нет работы на всю жизнь» [19].

Самым инновационным университетом Европы, согласно рейтингу Reuters Тор 100: Europe’s Most Innovative Universities, в течение 2016–2020 гг. считался Левенский католический университет (Бельгия). Нидерландоязычный вуз, базирующийся в бельгийской части Фландрии, был основан в 1425 г. папой Мартином Уис тех пор неизменно служит источником большинства важных изобретений. Поэтому перечень условий, необходимых для создания экономики региона, основанной на знаниях, сформулированный руководством Центра научнотехнологического развития Левенского католического университета, представляет особый интерес для отечественных региональных вузов. В своей лекции «История мейнстрим– и сабстрим-компаний: на пути к экономике знаний», прочитанной в середине 2019 г., Мартин Хинуль, директор Научно-исследовательского центра Левенского католического университета, создатель самого быстрорастущего в континентальной Европе технологического кластера, держатель крупнейшей деловой сети технологических и бизнес-партнеров, перечислил десять элементов [20], необходимых для повышения наукоемкости экономики региона, особо подчеркнув, что отсутствие даже одного из них будет критичным и не может быть компенсировано за счет увеличения присутствия другого элемента. Такими факторами успешного технологического развития региона являются:

• кластерная региональная политика;

• высокое качество жизни в регионе;

• наличие региональных центров исследовательского превосходства;

• присутствие технологических предпринимателей как образцов для подражания;

• наличие средств для посевного финансирования;

• подготовка рынка для инновационной продукции университета на местном, региональном и международном уровнях;

• развитая инновационная инфраструктура;

• присутствие в регионе международных компаний;

• сетевое взаимодействие всех акторов регионального технологического развития;

• активная региональная политика, направленная на развитие экономики, основанной на знаниях.

К числу критически значимых факторов поддержки академического предпринимательства следует добавить и значительную по объему финансовую поддержку национальных институтов развития. Например, в США Программа поддержки университетских технологических центров стала ключевым элементом реорганизации Национального научного фонда (ННФ). Согласно Закону о бесконечных рубежах (The Endless Frontiers Act. S. 3832), вступившему в силу в 2021 г., технологические центры получат в 2021–2025 гг. 35 млрд долл, из бюджета Директората по технологиям ННФ [21]. Эти средства будут направлены на разработку доказательства работоспособности концепции (proof of concept) и создание прототипов, что снизит стоимость, время и риск коммерциализации новых технологий, созданных в университетах страны. Кроме того, на программы стипендий и стажировок студентов и аспирантов выделяется 15 млрд долл., на испытательные стенды (testbeds) —10 млрд долл., на специальную программу «От лаборатории к рынку» (поддержка различных мероприятий по коммерциализации технологий, созданных в университетах) – 5 млрд долл.

Одновременно в 2021–2025 гг. в США начинается реализация Программы региональных технологических центров под управлением Администрации экономического развития США и Национального института стандартов и технологий, находящегося в ведении Департамента торговли. При рекомендованном бюджете в 10 млрд долл, на пять лет программа будет финансировать от 10 до 15 консорциумов, расположенных в регионах, имеющих потенциал и ресурсы для развития ключевых технологических областей, но еще не ставших ведущими технологическими центрами. Каждый консорциум должен включать вуз, представителей местного и государственного управления и организацию экономического развития. В их состав также могут входить некоммерческие организации, частные компании, федеральные лаборатории и институты. Разрешенные виды использования средств включают обучение и переподготовку кадров, формирование внутренних цепочек поставок, создание региональных венчурных фондов и займы для целей коммерциализации технологий. Финансирование также можно использовать для дальнейшей разработки технологий, которые были созданы университетскими технологическими центрами, профинансированными Директоратом ННФ. Таким образом, в начатой реформе ННФ США отчетливо прослеживается фокус на регионы, которые имеют потенциал, но в своем развитии еще не достигли уровня ведущих технологических центров [22].

С учетом опыта стран, в которых в последние пяти лет наблюдается самый динамичный рост продуктивности академического предпринимательства, таких как Португалия, Финляндия и Эстония, к перечисленным факторам можно добавить упрощенные программы резидентства для основателей иностранных стартапов; простоту регистрации, ведения бизнеса и системы налогообложения; присутствие крупных международных компаний и создание для них технологических хабов; развитую систему национальных инкубаторов и акселераторов, занимающихся продвижением и финансовой поддержкой новых проектов, в том числе финансируемых государством; безопасность, стоимость жилья и жизни [23–25].

Для решения задачи создания продуктивных академических предпринимательских экосистем в университетах – лидерах предпринимательства в последние пять лет большую значимость приобрели различные инвестиционные механизмы, такие как создание специальных агентств по взаимодействию с бизнесом для обеспечения и развития международных отраслевых партнерств и др. [26]. Поскольку значение именно этого фактора практически не нашло отражения в публикациях отечественных исследователей, ему будет уделено особое внимание в этом докладе.